Текст книги "Жажда скорости"

Глава четвертая

Мельбурн, Австралия

Сегодня день гонок. Гараж – эпицентр жизни. Мне неймется. Я была на бесчисленном количестве гонок, особенно когда работала дома на сток-карах, но находиться здесь, быть частью Гран-при, просто потрясающе.

Звук ревущих моторов, запах машин, люди, готовящиеся к заезду, – все собирается в единое целое, и от этого в воздухе плещется энергия. Ничто не в состоянии сравниться с днем гонок.

Меня охватывает волнение, и я чувствую себя не последним человеком, незаменимым винтиком этого механизма.

Я словно вернулась в прошлое, в детство, когда приходила смотреть заезды папы.

Мне интересно, буду ли я чувствовать себя странно во время первой гонки. Наверное, самую малость, но гораздо больше я предвкушаю приближающийся заезд Каррика, а еще меня отлично отвлекает работа, которая должна быть сделана заблаговременно.

Разумеется, я бывала на Гран-при после смерти отца. Просто быть в эпицентре… совершенно не то же самое, что сидеть среди зрителей и наблюдать. Чувство просто великолепное.

Я слежу за Нико Треслером, когда он входит в гараж. Я не видела его во время тренировочных сессий. Если он и был здесь, то в те моменты, когда здесь не было меня.

Так, вот оно. Я собираюсь перестать быть тряпкой: подойду к нему и представлюсь.

Я быстро преодолеваю небольшое расстояние до Нико. Приблизившись к нему, я останавливаюсь за его спиной и немного отодвигаюсь в сторону, чтобы оказаться в поле его периферийного зрения.

На данный момент он общается с Дэймоном, его главным механиком. Когда Нико замечает меня, он прекращает разговор и разворачивает голову по направлению ко мне.

– Могу я вам помочь?

– Здравствуйте, мистер Треслер. Простите, что побеспокоила. Меня зовут Энди Амаро, я новый механик Каррика. Я просто хотела подойти к вам представиться. Я ваша невероятная поклонница. – Это не совсем правда. Я отдаю предпочтение другим гонщикам, не Треслеру, но умасливание пилота всегда помогает достичь цели.

Он поворачивается ко мне корпусом, обращая на меня все свое внимание.

– Ах, да. Новый механик Райана. Я о тебе слышал. – Он проходится по мне взглядом, который, мягко говоря, заставляет меня чувствовать дискомфорт.

Я отшатываюсь в сторону.

– Неудивительно, что он дал работу тебе.

Вообще-то это сделал не он. –  Меня нанял Джон, не Каррик. – Я стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно, профессионально и уж точно не враждебно.

С пилотами порой приходится нелегко, особенно в день гонок. Они напряжены и испытывают стресс, так что лучше не закипать. Пытаться быть учтивой. Он может вести себя как мудак, но он – гонщик, и мне следует уважать его за это.

– Ну еще бы, – пренебрежительно говорит он. Затем приближается ко мне. – Ты можешь быть достаточно наивной, чтобы думать, будто Райан нанял тебя, отталкиваясь от твоих навыков, но это не так. Он нанял тебя только из-за размера груди. Парню недостает элегантности, и он относится к нашей профессии, как к шутке. Он – эгоистичный ублюдок, которого не волнует никто, кроме него самого.

Ого. Ладно.

Я бросаю взгляд на Дэймона, который смотрит на меня с симпатией, прежде чем отвернуться.

– Я бы не стала говорить так… – начинаю я защищать своего босса.

– У вас все в порядке? – обрывает меня на полуслове Каррик.

Я поворачиваюсь к нему. Он устремляет взгляд на Нико. Лицо Каррика – идеальная непроницаемая маска, но в его глазах клокочет ярость.

– Все хорошо. – Нико улыбается Каррику, хотя, скорее, скалится. – Я просто пояснял Энди, во что она ввязалась, согласившись работать на тебя.

Каррик злобно рассмеялся.

– Уверен, именно этим ты и занимался. Андресса, у тебя есть минутка? – Он сжимает мое предплечье.

Несмотря на то, что на мне спецодежда, мне кажется, что он касается моей обнаженной кожи.

– Да, конечно. – Почувствовав себя немного опустошенной, я следую за Карриком, и Нико отворачивается от нас.

Добравшись до половины гаража, принадлежащей Каррику, я останавливаюсь и спрашиваю:

– Так что тебе нужно?

– Ничего. Просто хотел увести тебя от Нико. Он напыщенный придурок и ищет повода для ссоры.

Я скрываю смех. Я была бы рада согласиться, но не хочу оскорблять гонщика, особенно кого-то уровня Нико. Это было бы непрофессионально с моей стороны.

– Он определенно… интересный человек. – Я стараюсь аккуратно подбирать слова.

– Он мерзкий тип. И я могу гарантировать, что все сказанное им в мой адрес является правдой процентов на шестьдесят. Он просто ненавидит меня за то, что за первые два года я выиграл больше гонок, чем он за всю свою карьеру. Гребаный сосунок.

Я смеюсь, не в силах остановиться.

Вдруг осознаю, что Каррик часто делает это – смешит меня.

Мне это нравится.

– Совет от меня: не разговаривай с Нико до тех пор, пока не возникнет жесточайшая необходимость.

– Хорошо. Взяла на заметку, босс, – нахально ухмыльнувшись, салютую я ему.

Я вижу в его глазах вспыхнувший огонек.

– Босс? Хм-м… Мне это нравится.

– Каррик?

Он оборачивается на голос своего отца, который выглядит крайне недовольным оттого, что его сын общается со мной.

– Иду. – Он поднимает руку по направлению к Оуэну. Оглядываясь, Каррик обращается ко мне. – Увидимся перед гонкой, да? –  Да. Он одаривает меня своей фирменной улыбкой, способной остановить биение сердца, оставляя меня задыхаться, после чего разворачивается и уходит с отцом.

У меня толком не было возможности поговорить с Карриком перед стартом, так как все мы были чертовски заняты, готовя его машину к гонке, а он отправился прямиком наружу – фотографироваться, встречаться с людьми (преимущественно со спонсорами) и раздавать интервью. Я замечаю, как он упивается вниманием грид-герлз[9]9
   Грид-герлз – девушки-модели, перед началом гонки машущие флагом с номером пилота или национальным флагом.


[Закрыть], а также бролли-долли[10]10
   Бролли-долли – девушки-модели, работающие как на авто—, так и на мотогонках в разных должностях вроде промоутеров либо «девушек с зонтиками».


[Закрыть].

Но я… Неважно. Это нисколечко меня не волнует.

Когда Каррик наконец вернулся в бокс, у него оставалось время только на то, чтобы забраться в машину. Я надеваю шлем – так поступают все механики, оказывающиеся на пит-лейн[11]11
   В помещениях, расположенных на пит-лейн – участке трассы, по которому болиды подъезжают к боксам со скоростью не более 100 км/ч – хранится все оборудование во время Гран-при.


[Закрыть], – но каким-то образом он успевает встретиться со мной взглядом.

Нахально подмигнув мне, он хватает свой шлем и надевает его поверх огнеупорной балаклавы. Каррик залезает в кокпит и пристегивает ремни безопасности. Бен прилаживает руль, и Каррик готов стартовать.

Мы все возвращаемся обратно в гараж. Я снимаю шлем и теперь могу наблюдать за гонкой, смотря на экраны. Я быстро бросаю взгляд на дядю Джона, который сидит у панели управления вместе с Пирсом и Оуэном. Затем возвращаю внимание к экранам и наблюдаю, как Каррик выезжает на прогревочный круг. Рев двигателя отзывается во мне дрожью.

Господи, как я люблю это чувство.

Болиды зигзагом виляют из стороны в сторону по прямой дороге, разогревая шины, но я преимущественно сфокусирована на машине Каррика. Его шлем голубого цвета сверкает на солнце.

Наконец, все болиды покидают пит-лейн и занимают свои места на линии старта. Каррик находится в поул-позишн[12]12
   Во время квалификации определяется порядок, в котором пилоты уходят со старта, и первая, выигрышная позиция называется поул-позишн. Квалификация – примерно часовая сессия, состоящая из трех этапов, во время которой гонщики проезжают минимум один полный круг с целью изучить трассу и произвести настройки болида. По результатам этой сессии (в зачет идет самый быстрый круг) они располагаются на стартовом поле.


[Закрыть], которой добился на вчерашней квалификации. Это отличное начало сезона, и я знаю, что он счастлив.

Напряжение резко возрастает, и я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание, пока все пять светофоров над стартовой линией не загораются красным цветом. Потом они гаснут и… ВПЕРЕД!

Каррик прекрасно стартует, профессионально входя в поворот.

Как только виток заканчивается, он начинает уходить в отрыв от остальных участников, занимая лидирующую позицию. Когда он прибывает для смены шин, его энергетика подчиняет всех. Команда, работающая на пит-стопе[13]13
   Пит-стоп – остановка гонщика на пит-лейн, чтобы произвести все необходимые операции с машиной, типа дозаправки или смены резины, согласно требованиям пилота и правилам данной гоночной серии.


[Закрыть], принимается выполнять свои обязанности, меняя резину на болиде.

Каррик остается в машине, наблюдая за гонкой через мониторы, расположенные над его головой. Как только шины готовы, он сразу же возвращается на трассу.

И вовремя занимает свою позицию.

В гонке присутствует и несколько напряженных моментов вроде того, когда Каррик становится вторым: его обгоняет пилот из Бразилии, Леандро Сильва.

Я бы никогда в этом не призналась – ведь прекрасно известно, что Каррик и Леандро серьезные соперники, – но я люблю Леандро. Не как идола, а как героя. Он изумительный гонщик. Не лучше, чем Каррик. Он просто другой.

Я задерживаю дыхание, когда Каррик сокращает расстояние на очередном повороте и занимает место позади Леандро.

Да! Именно это и есть настоящая гонка – когда такая смена лидеров происходит практически все время. Борьба Каррика и Леандро за поул-позишн вызывает взрыв адреналина.

Остается финальный круг, Каррик лидирует, но меня не покидает заставляющая нервничать мысль, что он может потерять позиции в последний момент, ведь Леандро не из тех, кто сдается просто так.

Каррику нужна эта победа. Она задаст курс всему оставшемуся сезону.

Я скрещиваю за него пальцы.

Давай, Каррик. Ты можешь. Давай же…

Я отсчитываю последние секунды, сердце бешено бьется в груди, а по венам бежит адреналин.

Затем он пересекает финишную прямую, после чего клетчатый флаг взлетает сначала вверх, а затем вниз.

Он победил! Да! Я и не подозревала, что не дышала, пока осознанно не позволила себе вдохнуть, и устроила легкий танец счастья на месте.

Моя улыбка растягивается от уха до уха – и не только из-за Каррика; я радуюсь за всю команду и за себя в том числе. Я не просто смотрела, а участвовала в подготовке и была частью победы Каррика Райана. И это только начало. Дальше – больше. Прямо сейчас я чувствую себя такой особенной!

Я оглядываю гараж, все аплодируют и радуются. Воздух наэлектризован. Меня отбрасывает во времена, когда я находилась с отцом в момент его победы. Тогда мы планировали отпраздновать триумф в его гараже.

Сердце пронзает мучительная острая боль из-за давнего воспоминания.

Перетягивая себя из прошлого в настоящее, я вижу выбирающегося из машины Каррика. Он снимает шлем и огнестойкую балаклаву, его волосы прижаты к голове, что, однако, не мешает ему выглядеть потрясающе красивым.

Его поздравляет вся команда: его отец, дядя Джон, Пирс. Каррик широко улыбается и смеется. Когда я смотрю на него, мое сердце разрывается от чувства, а грудь щемит от счастья.

Тут Каррик поворачивает голову, выискивая меня в толпе, и, заметив, смотрит особым ошеломляющим взглядом – в глазах его глубина, а на лице улыбка, – от которого у меня спирает дыхание, а глубоко внутри зарождается радость.

В этот миг я осознаю, что облажалась по полной программе.

Потому что я хочу его. Очень сильно.

И теперь мне предстоит найти способ справиться с этим.

Я запала на единственного мужчину, с которым у меня ничего быть не может.

Сделав глубокий вдох и скрыв чувства, я улыбаюсь и направляюсь к Каррику, чтобы поздравить его с победой.

Глава пятая

Куала-Лумпур, Малайзия

– Мне скучно. – Каррик опускается в кресло передо мной.

Он выглядит как никогда шикарно: одет в шорты цвета хаки и белое поло, подчеркивающее темный золотистый загар.

Я очень стараюсь не пялиться на его руки. А они – настоящее произведение искусства. Безупречная гладкая кожа, мускулы и сексуально выпирающие вены – такие руки хочется облизать.

Сомнений нет, моя влюбленность развивается с бешеной скоростью. Что насчет моих планов не влюбляться в гонщика? Я облажалась.

Мы в Куала-Лумпур, здесь проходит второй этап сезона. Я впервые в Малайзии и должна сказать, что страна произвела на меня впечатление.

– Как тебе может быть скучно? Сейчас только половина десятого утра. – Я откусываю кусочек тоста.

Я завтракаю одна, потому что Петра все еще в кровати, отсыпается после вчерашнего мальчишника. На удивление, этим утром я чувствую себя блестяще, учитывая, сколько выпила накануне. Каррик тоже зашел на вечеринку, но не задержался, так как ранним утром у него планировалась тренировочная сессия.

– Ну да, я на ногах с шести утра. Такое впечатление, будто прошла уже половина дня.

– Ты только что из спортзала?

– Ага.

– Твой новый тренер надрал тебе зад?

Прошлой ночью Каррик жаловался, что его отец нанял ему тренера на время пребывания в Малайзии.

Из-за того, что он выше среднестатистических гонщиков, он и весит больше, поэтому ему приходится быть предусмотрительным, чтобы не набрать массу.

Каррик мог сколько угодно побеждать в гонках, но он – любитель выпить, и его питание едва ли можно было назвать здоровым. Если он не будет следить за этим, то рискует набрать вес, что поставит его в невыгодное положение на трассе – отсюда и его новая диета, и новый режим тренировок.

– Тренер – долбаный инструктор по строевой подготовке. К тому же я чертовски голоден. Мюсли – вот что мне позволено есть на завтрак. Гребаные мюсли, – проворчал он. –  Бедный мальчик, – поддеваю его я. В ответ я получаю его недовольное бурчание.

Неожиданно на мой телефон приходит сообщение от мамы: «Спокойной ночи, дорогая». Она уже начала путаться в часовых поясах.

Хихикая под нос, я пишу ей ответ: «Мам, я опережаю тебя на десять часов, у меня сейчас половина десятого утра. Позвоню тебе вечером, ты к этому времени как раз проснешься».

Она отвечает сразу же: «Я люблю тебя ♥».

Я отрываю глаза от телефона и вижу, как Каррик пожирает мой бекон взглядом, полным вожделения.

– Ты в порядке? – смеюсь я. –  Нет, я умираю с голоду. – Каррик смотрит на меня. – Ты планируешь доедать?

Наш отель – единственное место в Куала-Лумпур, в котором подают приличный бекон. Вообще-то я хотела съесть его сама и не думала делиться с Карриком. Во всем, что касается еды, я очень жадная.

Откинувшись на спинку стула, я беру чашку с кофе.

– Думаешь, тебе стоит есть бекон? Ты же не просто так занялся своим здоровьем.

Он театрально вздыхает.

– Господи Иисусе, я же еще не вешу больше нормы, верно? – Он сгибает руку, чтобы поиграть мускулами, и я еле сдерживаюсь, чтобы не ударить его. Ну, или облизать. – Один кусочек бекона не превратит меня в гребаного Джаббу Хатта.

– Я почти уверена, что Лукас, создавая своего героя, назвал его просто Джабба Хатт. Не гребаный Джабба Хатт. И если твой отец увидит, что я делюсь с тобой беконом, то лишит меня работы.

– Он так не поступит. Да ладно… всего один кусочек!

– Нет. – Я пододвигаю тарелку ближе, чтобы та оказалась подальше от него.

– Ох, да будет тебе, крошка. Ты знаешь, что сама хочешь дать мне…

Крошка?

Меня словно окатывает ледяной водой. Водой, вызывающей жгучее желание.

Плотно сжимая бедра и прикусив губу, я качаю головой.

– Нет. Твое ирландское очарование на меня не действует.

Ухмыльнувшись, он одаривает меня взглядом, достойным самого искусителя.

– Ох, Андресса, крошка, если ты дашь мне совсем немного… клянусь, ты не пожалеешь. Это может быть нашим маленьким секретом. Я никому не скажу. Обещаю.

– Как ты умудрился превратить разговор о беконе в грязную беседу?

– Я бы назвал это своим талантом… Но, может быть, пошлый вовсе не я? Может, все дело в тебе. Ведь это ты услышала в нашей беседе что-то грязное. – Он приподнимает бровь. Мое лицо становится ярко-красным. Его пальцы незаметно крадутся по столу к моей тарелке. – Итак, я могу его забрать? – хлопает он ресницами, невинно глядя на меня.

Мерзавец знает, насколько хорош.

– Ладно, – сдаюсь я. – Один кусочек. Вот твоя доля. – Я хватаю бекон и передаю ему.

– Я тебе уже говорил, что ты просто ангел?

– Нет. – Я наблюдаю, как он кладет бекон в рот и с удовольствием его пережевывает.

– Ну так вот, ты ангел. Просто ангел. Господи, как же это вкусно! – стонет он, пережевывая мясо.

Я начинаю вертеться на стуле как уж на сковородке, когда он издает эти звуки.

Кто знал, что кусочек бекона может так завести?

Я сразу представляю себя голой на кровати, и он нависает надо мной, двигается во мне, издает те же самые звуки…

– Ладно, мне нужно еще. – Его голос прерывает поток моих развратных мыслей.

– Хм-м? Что? Ах, да. – Я толкаю тарелку к нему без единого сомнения. Затем, секунду спустя, я осознаю, что натворила. – Стой! Верни! Ты втянешь меня в неприятности! – Я пытаюсь вернуть себе свой законный завтрак, но Каррик сгребает остатки мяса с тарелки и заталкивает их в рот. – Господи! Поверить не могу, что ты это сделал! – Я прижимаю ладонь ко рту, скрывая вырывающийся смех.

– Никогда не смей недооценивать голодного мужчину, – важно произносит он с набитым беконом ртом. В его глазах пляшут озорные огонечки.

Я ничего не могу с собой поделать: мне остается смотреть на то, как двигается его адамово яблоко, когда он проглатывает еду, что выглядит чудно, но сексуально.

– Господи, так намного лучше. Чувствую себя сейчас нормальным, блин, человеком. – Он отклоняется на стуле назад, прижимая руку к животу.

– У тебя явно проблемы, – язвлю я. – Хочешь остаток моего завтрака? – Я указываю на недопитый кофе и половину тоста.

– Прости. – Он дерзко ухмыляется. – Хочешь, достану тебе еще бекона?

– Не беспокойся об этом, – машу рукой я, отказываясь от предложения.

– Итак, какие планы на сегодня?

– Да никаких. Наверное, буду бездельничать у бассейна.

– Даже мысль о тебе, лежащей в бикини, изумительна…

Я прерываю его:

– Кто сказал, что на мне будет бикини?

– Мое воображение. А что? Ты будешь топлес? Или вовсе отправишься купаться голышом? – Его глаза искрятся, как зажженная спичка, и он подается вперед на стуле.

– Нет, извращенец. Я имела в виду, что могла бы надеть купальный костюм. Откуда тебе знать?

– Ты не оставляешь никакого места для веселья, – дует он губы.

Я хохочу, качая головой.

– Мы – друзья, помнишь? Ты же не станешь отпускать пошлые шуточки в адрес друга?

– Кто сказал? Я не прикасаюсь к тебе, но никто не запретит мне все что угодно творить вот здесь. – Он стучит пальцем по своей голове.

– И если ты хочешь, чтобы я оставалась твоим другом, тебе нужно заткнуться. – Я смотрю на него с самодовольной улыбкой на губах.

– Хорошо, зануда. – Он закатывает глаза. – Итак, может, вместо того, чтобы тусоваться у бассейна в старушечьем купальном костюме, ты согласишься немного повеселиться со мной?

Предыдущая часть нашего разговора и нахальный блеск в его глазах заставляют меня спросить:

– Повеселиться как?

– Весело.

– Весело повеселиться?

– Именно. – Он наклоняет голову, его губы растягиваются в улыбке.

Его улыбка столь по-мальчишески очаровательна, что я и не замечаю, как произношу:

– Хорошо, я «за».

После завтрака Каррик пошел за кошельком, и я тоже бросилась в свой номер, чтобы взять наличные. Каррик сказал надеть спортивную одежду, и у меня создалось впечатление, что мы будем заниматься чем-то активным.

Петра все еще в кровати, хотя уже проснулась и смотрит телевизор.

– Привет, я пропустила завтрак? – хрипит она.

– Ага, он закончился в половине десятого, но я принесла тебе кое-чего. – Я протягиваю ей маффин и банан.

– О-о-о, ты супер. – Она снимает обертку с маффина и приступает к скромному завтраку. – Итак, чем сегодня займемся?

Я сажусь на край кровати, снимаю шлепанцы и отвечаю, натягивая кроссовки:

– Ох, я встречаюсь с… эм-м… Карриком.

Ее брови взметнулись вверх. Она знает Каррика и знает меня, поэтому ничего не говорит, но нетрудно догадаться, о чем она думает.

– Это дружеская встреча, – добавляю я. –  Ага, я так и подумала.

– Точно?

– Угу. – Она откусывает еще кусочек. – Если бы вы собирались трахнуться, то уже сделали бы это. Каррик не из тех, кто будет ходить вокруг да около. Пришло время ему научиться дружить с противоположным полом. Мне кажется, это здорово, что вы, ребята, решили быть друзьями.

– Ага, – улыбаюсь я. –  Так чем вы займетесь?

– На самом деле, не знаю. – Из-под кровати я достаю сумку, ищу там свой бумажник. – Он мне не сказал, но пообещал, что будет весело.

– Что ж, хорошо вам отдохнуть.

Схватив с комода солнцезащитные очки, я надеваю их на голову и останавливаюсь у двери.

– Хм-м. Хочешь пойти с нами? – Это же не свидание. Я так не думаю.

– Нет, сегодня я планирую весь день расслабляться у бассейна.

– Увидимся позже. – Я толкаю дверь, намереваясь выйти.

– Сходим куда-нибудь вечером? – доносится до меня голос соседки.

– Непременно.

Покинув Петру, я отправляюсь к лифту, чтобы встретиться с Карриком в холле.

Он уже на месте. Его губы растягиваются в улыбке, когда он замечает меня.

– Готова?

– Готова.

Я следую за ним через вестибюль отеля к парковке.

Достав ключи, он снимает блокировку с двери отполированного черного «Мерседеса» модели SLS AMG Roadster[14]14
   Mercedes-Benz SLS AMG – эксклюзивный спорткар.


[Закрыть].

– Мило, – комментирую я. –  Взял напрокат, – пожимает он плечами. – Дилеры любят давать мне машины, когда я прилетаю на гонки.

– Круто, наверное, быть тобой. – Я издаю легкий мечтательный вздох, проводя пальцами по сияющему корпусу машины.

– Мое положение дает некоторые привилегии, – ухмыляется он. – Хочешь сесть за руль? – Он протягивает ключи.

Я чувствую нервное возбуждение, а затем мое лицо вытягивается.

– Я же не знаю, куда мы едем.

– Ах да, точно. Тогда ты можешь вести машину на обратном пути.

Уголки моих губ приподнимаются.

Пригнувшись, я забираюсь в машину и надеваю солнцезащитные очки. Каррик поворачивает ключ зажигания, и машина заводится под песню «Real Love», исполняемую Clean Bandit. Он надевает темные очки и везет нас из гаража навстречу великолепному солнечному дню.

– Ты предлагаешь заняться картингом? – Я смотрю на табличку с названием, висящую над входом, уперев руки в бока.

Мы остановились у картодрома «Сепанг», примыкающего к трассе, на которой в скором времени пройдет гонка Каррика.

– Ага, – отвечает он, приблизившись ко мне.

– Но ты на жизнь зарабатываешь гонками.

– И что?

– То есть ты предлагаешь мне соревноваться с тобой, в прошлом – гонщиком на картах и действующим чемпионом мира Формулы-1? Прекрасно, зато мне будет не так паршиво, когда я проиграю.

– Если это тебя порадует, я позволю тебе выиграть.

– Фу, уступишь из жалости? Ну уж нет, это еще хуже. – Я легонько толкаю его в плечо, игнорируя возникновение болезненного влечения, вспыхнувшего от прикосновения. Он фыркает. – А вообще, разве тебе стоит участвовать в подобном? Ты можешь получить травмы. – Я смотрю на него в замешательстве.

Если он повредит себе что-нибудь и не сможет участвовать в гонке, а Оуэн и Пирс узнают, что я в это время была с ним, мне снесут голову.

Он оскорбленно смотрит на меня.

– Ты знаешь, с кем сейчас разговариваешь, верно? Я – Каррик Райан, Бог треков.

– Ха! – хохочу я. – Мне нужно поклониться тебе в ноги, Ваша божественность?

– Нет необходимости, салага. – Он треплет меня по волосам, и я отталкиваю его, тем самым вызывая его смех. Затем его лицо проясняется. – Но… от тебя мне потребуется молчание.

– Молчание? – Я склоняю голову набок в смятении.

– Угу. Мой отец не знает, что я здесь, по вышеизложенным причинам, так что, дабы уберечь меня от ушной боли, которая появится из-за лекций о моем нерациональном поведении и будет преследовать меня не менее месяца, я бы предпочел, чтобы картинг остался нашим маленьким грязным секретом.

– Ох. – Я хватаю себя за руки. – Итак, я – твой маленький грязный секрет?

– Ну, я бы не стал заходить так далеко, но ты можешь им быть, если захочешь. Тебе нужно только намекнуть.

Недовольно фыркнув, я киваю с насмешливым укором, что вызывает у меня пошлый смешок. Приходится притвориться, что у меня и в мыслях ничего подобного не было.

– Так, значит, ты просишь меня хранить секрет от твоего отца, который по случайнейшему стечению обстоятельств пугает меня до чертиков? – Я возвращаюсь к тому, с чего мы начали.

– Ты боишься моего отца? Почему? – Каррик выглядит удивленным.

– Потому что я ему не нравлюсь.

– Это не так, – отрезает он. –  Он считает меня отвлекающим фактором.

– И кого ты отвлекаешь?

– Тебя. И других ребят, конечно.

– О-о-о. Понятно. Тогда ты идеально подходишь для того, чтобы хранить секрет, потому что боишься моего отца, так что ни за что не сдашь меня ему, – самодовольно улыбается он, направляясь к картингу.

– Эй, стой, притормози! Именно потому, что твой отец пугает меня до чертиков, мои услуги дорого тебе обойдутся.

Он замирает, оборачивается и, наклонив голову набок, одаривает меня убийственным взглядом.

– Интересно. Продолжай. – Он жестом предлагает мне подойти ближе.

– Итак, если сегодня ты вдруг нанесешь урон своей божественной заднице, – Каррик закатывает глаза на мой комментарий, – я потеряю работу, потому что твой отец уволит меня быстрее, чем я смогу сказать слово «стоп».

Он долго смотрит на меня, прикусив кончик языка.

У него милый язычок. Разве у кого-то может быть милый язычок?

Могу поспорить, целуется он отлично. Наряду с другими вещами, в которых он тоже великолепен. И теперь я представляю, как обсасываю его язык, а затем Каррик использует его, проделывая со мной…

Да ради всего святого, Энди! Возьми себя в руки.

Я вырываю себя из развратных мечтаний.

– Ты хочешь получить плату за молчание? – Я не могу понять, с какой интонацией он говорит. Его голос звучит слишком спокойно, и я начинаю переживать, что наговорила лишнего. Я абсолютно точно шутила, и обычно он понимал мой юмор, но в этот раз все могло быть иначе.

– Что-то типа того, – лепечу я. –  Либо хочешь, либо нет. Что выбираешь, Андресса?

– Хочу… – Я выдавливаю из себя слабую улыбку, больше похожую на оскал.

Он долго не сводит с меня глаз. Затем в его взгляде появляется изумленный и одновременно восхищенный блеск.

– Шантаж? Я впечатлен, – ухмыляется он, сжав руку в кулак и ударив им по моему кулаку. Я наконец могу выдохнуть. – Итак, чего мне это будет стоить? – Спиной он начинает пятиться к двери, продолжая глядеть мне прямо в глаза.

– Хм-м, – сжав губы, я стучу по ним пальцем, – не знаю.

– Секс? Я могу стать твоим секс-рабом на неделю. Черт, тебе даже не нужно для этого меня шантажировать. Готов сделать это бесплатно.

Я качаю головой, пытаясь не улыбаться.

– Ты сексуальный маньяк.

– Я не маньяк. Просто люблю заниматься сексом. Большая разница.

– Безусловно.

– Ох, господи! Прошу, только не говори мне, что ты из тех, кому не нравится заниматься сексом. Ведь если это так, значит, ты занималась им не с теми людьми, и мы обязаны это исправить.

– Конечно мне нравится заниматься сексом! – Кажется, я произнесла это слишком громко.

– Слава богу.

– И у нас с тобой ничего не будет.

– Досадно.

Я закатываю глаза.

– Почему мы снова вернулись к этой теме?

– Потому что секс – самая интересная вещь в мире, и я тащусь от него.

Он останавливается передо мной, смотря прямо в глаза. Я чувствую, как его взгляд обжигает меня. Внезапно мне становится сложно дышать и приходится искать силы, чтобы выйти из ступора.

Между нами искрится сексуальная энергия. Я так хочу поддаться своим чувствам… и выяснить, так ли он хорош, как говорит.

Но не могу.

– Никакого секса, приятель. – Мой голос оказывается слишком хриплым, так что мне приходится откашляться. – Просто друзья, помнишь? – указываю я на нас обоих.

– Ах, да. Конечно. Я забылся на минутку, – цокает он с укором. – И мы не просто друзья. Мы лучшие друзья, Амаро. Пойми наконец.

– Прости, – поднимаю я руки, готовая капитулировать.

Мы продолжаем идти.

– Ну же, давай. Избавь меня от страданий. Какова цена?

– Я еще не приняла решение. Думаю, я отложу назначение размера выкупа на потом и воспользуюсь шансом тогда, когда мне это действительно понадобится.

– Убедись, что тебе это очень-очень нужно, потому что шантажировать меня у тебя получится всего раз. – Подмигнув мне, он тянет дверь, жестом указывая пройти внутрь.

Мы подходим к кассе с билетами. Я вижу, что парень по ту сторону стекла пристально смотрит на Каррика, как будто знает его, но не понимает откуда.

Сколько времени потребуется парню с билетами, чтобы признать звезду Формулы-1?

– Какие гоночные сессии у вас есть? – спрашивает у него Каррик.

– У нас есть быстрая круговая трасса, проезд которой занимает пятнадцать минут, – отвечает парень с билетами на прекрасном английском. – Или вы можете взять более долгий сеанс.

Каррик бросает взгляд на меня.

– Что предпочитаешь?

– Выбирай сам. Я не возражаю.

– Мы оплатим пятнадцать минут. Но потом сможем продлить время, если захотим?

– Конечно, – кивает парень с билетами. – Просто скажите стюарду, и сможете доплатить, когда будете уходить.

Он распечатывает наши билеты, пока мы с Карриком спорим по поводу оплаты.

– Серьезно, ты не будешь платить, Андресса.

– Да ладно. Ты платишь за все! Даже когда мы ходим выпить, ты всегда платишь за всех.

– Сколько ты заработала за прошлый год? – Он застает меня врасплох.

– Какое это имеет отношение к разговору?

Он приближается ко мне и наклоняется к моему уху. Близость его тела заставляет все внутри меня скрутиться в узел.

– А знаешь, сколько заработал я? Двадцать миллионов. Так что за гребаные билеты плачу я. Отклонившись, я встречаю его взгляд.

– Хорошо, – мягко соглашаюсь я и смотрю на билетера, который изо всех сил пытается притвориться, что не подслушивает.

С улыбкой победителя Каррик протягивает кредитку. После оплаты парень сообщает, что билеты нам нужно отдать стюарду, и, как только мы собираемся уходить, выпаливает:

– Вы… Каррик Райан, верно?

Я вижу, как в глазах Каррика мелькает беспокойство. Было глупо рассчитывать, что он придет сюда и сохранит анонимность. Мой спутник делает шаг обратно к кассе.

– Да… но я здесь, чтобы весело провести время с другом. Так что ты меня не видел, договорились?

– Договорились, – выдыхает билетер. – Но можно получить ваш автограф?

– Конечно, – говорит Каррик, улыбаясь.

– Вы подпишите мою кепку? – Парень стягивает с головы кепку с логотипом Формулы-1.

Каррик кивает, и он протягивает ему головной убор с маркером.

– Ты фанат гонок? – задает вопрос Каррик, выписывая свое имя.

– Огромный фанат. Мы с младшим братом всегда смотрим соревнования по телевизору. Вы наш фаворит. Мой брат так расстроится, что я вас встретил, а он нет.

– Ты даже был на Гран-при? – продолжает интересоваться Каррик.

– Нет, – смутившись, отвечает парень. – Билеты слишком дорогие для тех, кто работает на кассе картодрома.

Я чувствую щемящее чувство в груди. Должно быть, Каррик ощущает то же самое, потому что обращается к парнишке:

– Как тебя зовут?

– Сулейман.

– Приятно познакомиться, Сулейман. – Каррик протягивает кепку и маркер, возвращая их. – Напиши свое имя, имя брата и адрес. У меня есть два VIP-билета, которые доставят к вам домой.

Сулейман выглядит так, словно его только что ударили по лицу, – в хорошем смысле этого слова.

– Правда? – спрашивает он. Глаза его расширяются от удивления.

– Правда, – улыбается Каррик.

Я наблюдаю за своим другом, заинтригованная, и вижу по глазам, каким счастливым он становится, даря радость другим.

Теперь до меня доходит, почему он платит за все. Не для того, чтобы показать, как много у него денег. Таким способом он пытается осчастливить других. Под его непомерным сексуальным эго и замашками альфа-самца прячется большой добряк.

И от этого открытия меня начинает тянуть к нему еще сильнее. Мне все сложнее держать себя в руках.

Сулейман быстро царапает информацию на клочке бумаги и передает его Каррику, который складывает листок и убирает в бумажник.