Текст книги "Жажда скорости"

Глава девятая

Барселона, Испания

Я в Испании, уже поздний час, на улице жарко. Я все еще у трека, заканчиваю работу после сегодняшней тренировочной сессии. Я здесь одна, потому что сказала ребятам возвращаться в отель. Они умирали от желания пойти выпить, моя же усталость достигла того уровня, что даже размышлять о подобном не было сил, потому я пообещала закончить работу сама.

Теперь я, наконец, закончила на сегодня и готова провалиться в сон прямо на месте.

После случившегося в Китае и Бахрейне у нас с Карриком все пришло в норму. В Бахрейне, столкнувшись где-то, вели себя тише воды, ниже травы. Затем, встретившись в Корее на очередном этапе гонок после нескольких дней разлуки, мы без лишних разговоров вернулись к тому, какими были. Но, даже проводя время вместе, мы не остаемся наедине. С нами всегда ребята и Петра.

Не знаю, почему так получается: то ли Каррик делает это осознанно, то ли я на подсознательном уровне стремлюсь к компании. Я просто рада, что мы все еще друзья.

Но его образ в объятиях другой женщины в Китае словно выжжен у меня в мозгу. Хотелось бы мне, чтобы нашелся способ стереть его из памяти.

– Мне нужна услуга.

Я поднимаю голову, услышав голос Каррика. Есть что-то странное в том, что человек, о котором ты только что думал, внезапно появляется перед тобой собственной персоной.

– Услуга? – Я поднимаю бровь, наблюдая, как он идет ко мне, и вытираю испачканные руки о рабочий комбинезон. – И что ты здесь делаешь так поздно?

– Встречаюсь с отцом и Пирсом.

– Оу. Так что за услуга?

– Хм-м. – Он смотрит на меня, а на его лице расплывается сексуальная ухмылка.

– Ну, в чем дело? – Я – сама подозрительность, потому что обычно оказание услуг для Каррика сопряжено с потенциальным риском для моей работы.

Остановившись передо мной, он поднимает руку и большим пальцем проводит по моей щеке. Я приоткрываю рот, чтобы вдохнуть, когда вспыхнувшее пламя обжигает мою кожу.

– Масло. – Он показывает мне свой палец.

– Масло. – Я рукой вытираю все лицо. – Так что за услуга? – Я делаю шаг от Каррика, становясь ближе к рабочим инструментам.

– Мне нужна пара. Точнее, мне нужно, чтобы моей парой стала ты. Завтра вечером мне необходимо появиться на организованном спонсором приеме. Он очень влиятельный человек, потому мероприятие вроде как обязательное.

– И ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

– Ага.

– Почему?

– Потому что я не хочу идти один. И потому что ты изумительная.

Рассмеявшись, я качаю головой.

– Я имею в виду, почему я?

– Потому что ты сделаешь эту стопроцентно скучную до усрачки ночь в миллион раз лучше. – Его комплимент будоражит меня и пронзает насквозь, от макушки до кончиков пальцев. – И я хочу провести время только с тобой. Лишь ты и я. Как друзья… – добавляет он, отметив мое выражение лица. – Я скучаю по временам, когда мы веселились вдвоем.

Я тоже скучаю по этим временам.

– Ладно, – соглашаюсь я. Его лицо проясняется, и мне нравится теплое чувство, расцветающее в моей груди. Обожаю делать его счастливым. – Во сколько начало? – Я беспокоюсь о завтрашней тренировочной сессии. Смогу ли я ускользнуть на часок, чтобы найти наряд и успеть собраться?

– Начало в семь тридцать. И не беспокойся, я поговорю с Джоном, дам ему знать, что ты идешь со мной, и попрошу отпустить тебя пораньше.

Ну да, уверена, что эта новость будет принята с энтузиазмом.

– Лучше я сама с ним поговорю.

– Уверена?

– Уверена. – Я подхожу к раковине, чтобы помыть руки. – Что мне следует надеть?

– Дресс-код вечерний, так что платье.

– Платье. Поняла.

Дерьмо. В моем гардеробе нет никаких платьев, и я понятия не имею, что купить. Я отношу себя к девушкам, предпочитающим джинсы и футболки. Спрошу у Петры. Не сомневаюсь, она пойдет вместе со мной за покупками. Она обожает шоппинг.

Каррик тянется к заднему карману и достает оттуда банковскую карту.

– Возьми.

Схватив полотенце, я вытираю руки.

– Что это?

– А на что похоже? Это кредитка, глупышка, – усмехается он.

– Твоя кредитка?

– Да.

– И зачем ты даешь ее мне?

– Чтобы ты могла купить платье. – Он впихивает карту мне в руку.

– Эм, нет. Я ни за что не приму твои деньги.

Я протягиваю кредитку обратно, но он поднимает руки, отказываясь забрать ее.

– Бери. Ты оказываешь мне услугу, идешь со мной. Ты не должна тратить хренову тучу денег на платье, которое купишь лишь для того, чтобы помочь мне.

– Откуда тебе известно, что у меня нет собственного платья?

Он скрещивает руки.

– А оно есть?

Я скрещиваю руки, подражая ему.

– Нет, но суть не в этом.

– Суть как раз в этом, так что возьми гребаную карту и купи платье. – Он уходит прежде, чем я успеваю предпринять еще одну попытку вернуть ему его кредитку. – Увидимся завтра. – Обернувшись, он подмигивает мне.

Через минуту после его ухода меня охватывает паника. Как, черт побери, я успею купить платье и привести себя в порядок к завтрашнему вечеру?

На пути в номер мой испуг достиг апогея, ведь я не понимала, зачем согласилась идти на этот прием с Карриком. Зайдя в комнату, я обнаруживаю там Петру.

– Я думала, ты пойдешь куда-нибудь выпить.

– Передумала. Решила устроить себе передышку и провести время с тобой.

Упав на кровать, я ложусь на бок, повернувшись лицом к Петре.

– Мне нужна помощь.

– Хорошо. – Она прекращает смотреть телевизор и обращает свой взор ко мне. – Это касается Каррика?

Я откидываю голову назад.

– Ты о чем?

– Да ладно. Я заметила напряжение между вами. Ты уехала из Китая будто не в себе и с тех пор в норму так и не пришла.

– Нет, ничего такого. И нет никакого напряжения между мной и Карриком.

– Ну конечно. – Она закатывает глаза.

Я притворяюсь, что не заметила сарказм в ее голосе, потому что предпочитаю не обсуждать наши с Карриком проблемы. Я знаю Петру, она мне нравится, но я не доверяю ей настолько, чтобы делиться личным.

– В каком-то роде это действительно связано с Карриком. Он позвал меня пойти с ним на завтрашний прием. В качестве подруги, – добавляю я, видя, как поднимаются ее брови. – Мне нужно платье. – Я не говорю ей, что Каррик платит за меня, потому что она точно решит, что между нами что-то есть. – Но я не имею понятия, какое платье покупать и где его найти в Барселоне. Мне нужна твоя помощь, потому что в шоппинге я полный ноль.

Петра с восторгом хлопает в ладоши.

– Конечно, я помогу. – Она бросает взгляд на часы, я смотрю туда же и обнаруживаю, что уже семь тридцать. – Тебе повезло, ведь мы находимся в одном из наиболее подходящих городов для позднего шоппинга. Магазины открыты до девяти часов. – Она поднимается с кровати. – Какой суммой ты располагаешь? Потому что на Пасео-де-Грасия[20]20
   Пасео-де-Грасия (исп. Passeig de Gràcia) – один из главных торговых и культурных проспектов Барселоны.


[Закрыть] есть прекраснейшие дизайнерские магазины. Но Zara и Mango мы тоже там найдем.

– Ну, я не хочу тратить слишком много. – Чувствую, как кредитка Каррика прожигает дыру в моем кармане. – Но хочу выглядеть хорошо.

– Бюджетная красота. Поняла. Идем, цыпочка. – Она хлопает по моей ноге, проходя мимо. – Нам предстоит серьезное дело, и время наше ограничено.

Я обнаруживаю себя в примерочной магазина Mango на Пасео-де-Грасия.

Петра орет мне:

– Ты уже оделась? Прошла целая вечность!

– Оделась.

– И?

Руками я провожу по платью сверху вниз, осматривая себя. Просто… Я не знаю. Кажется, я выгляжу нормально, но для меня это слишком откровенно. Красный атлас, длина в пол, глубокое декольте, открывающее ложбинку на груди. Но это не самая откровенная часть. Сбоку есть разрез. Платье, правда, не облегающее, но, когда я иду, открывается вид на мои ноги до самого бедра.

«Господи… твои ноги бесконечные».

В моей памяти всплывают слова, как-то сказанные Карриком в гараже.

Понравлюсь ли я ему в этом платье? Разве это имеет для меня значение?

Кажется, я уже знаю ответ на этот вопрос.

– Энди? – с нетерпением зовет Петра. – Если ты не выйдешь в следующие три секунды, я вхожу.

– Ладно. Выхожу. – Глубоко вздохнув, я оттягиваю штору и делаю шаг.

– Срань господня, – говорит Петра, поднимаясь на ноги.

– Это в хорошем смысле?

– Лучше не бывает, – усмехается она. – Ты выглядишь потрясающе! То есть ты и обычно хорошенькая, но ты всегда в спецовке или в джинсах и футболке. Все это время ты прятала вот это под одеждой. – Указывая на меня, она проводит рукой сверху вниз. – Каррик штаны обкончает, когда увидит тебя в этом платье.

– Мило. – Я кривлюсь от ее выбора слов. – Серьезно, думаешь, пойдет? – Я разворачиваюсь, чтобы посмотреть на себя в зеркало. – Оно не слишком… красное?

– Совсем нет. С твоим цветом кожи и волос ты можешь не беспокоиться об этом.

– Думаешь, стоит взять его?

– Я убеждена, что тебе нужно его брать и, возможно, носить каждый день. – Она улыбается, становится рядом со мной и смотрит в зеркало. – Боже, рядом с тобой я чувствую себя, словно гребаный карлик. – Она дует губы. Петра ростом всего сто шестьдесят пять сантиметров, что, вообще-то, отличный рост. Просто я долбаная дылда. – Думаю, нам стоит ограничиться минимумом украшений. Может, добавить сережки? Не хочется умалять выразительности этого платья. О, туфли! Тебе нужно подыскать что-то на каблуках. Может, черного цвета или телесного. Поищем что-нибудь подходящее.

Каблуки?

– Эм, Петра, я не ношу обувь на каблуке.

– Возьмем каблук пониже. – Она тычет меня в руку. – Семь или десять сантиметров.

Семь или десять сантиметров?

– Может, ограничимся тремя? Серьезно, я не смогу их носить. Я упаду и что-нибудь себе сломаю. И буду выглядеть как гигант. Может, подойдут балетки?

Она смотрит на меня так, словно я попросила налить мне в овсянку кофе.

– Нет, чтоб тебя, ты не можешь надеть балетки! У этого шикарного платья случится инсульт. Я научу тебя ходить на каблуках. И ты не будешь слишком высокой. Ты будешь выглядеть как сногсшибательная супермодель. А теперь иди переоденься. – Она заводит меня обратно в примерочную, толкая в спину. – У нас осталось не так много времени, а еще нужно подобрать туфли.

Глава десятая

Барселона, Испания

Я стою у примыкающего к отелю салона красоты и размышляю, какого черта я здесь забыла. Это не я. Я не занимаюсь всеми этими девчачьими штучками. Безусловно, я хожу в парикмахерскую подстричься, когда возникает необходимость. Но маникюр? Вот уж нет, спасибо. Это слишком неудобно.

Я бросаю взгляд на сообщение от Петры, полученное этим утром. Она встала и ушла еще до моего подъема, ведь ей нужно было начать работать пораньше, чтобы подготовить завтрак к устраиваемой Пирсом и прочими руководителями встрече.

«Салон у отеля. 16.00. Я записала тебя на маникюр. Будь там. Увидимся позже, когда вернешься в номер, я помогу тебе сделать прическу и макияж».

Я смотрю на свои руки. Они пересохшие, кожа грубая. Вокруг кутикул – масляные разводы, а сами ногти обгрызены. Ух. Маникюрша взглянет на них и убежит с воплями.

– Могу я помочь? – слышу я голос с сильным акцентом. Потом соображаю, что дверь салона открыта, а в проеме стоит женщина и смотрит на меня. Должно быть, я похожа на сумасшедшую, стоя здесь и пялясь на витрину.

– О, эм, да, я записана… на маникюр. – Я прячу руки за спиной. – Это устроила моя подруга.

– Ох, вы Энди? – улыбается она мне.

– Ага, – отвечаю я робко.

– Замечательно! Идемте. – Она делает шаг назад, машет мне, приглашая следовать за ней. – Я – Мартина. – Она прикладывает руку к груди. Когда я вижу ее ухоженные ногти, то ежусь от стыда за свой обгрызенный кошмар. – Я записала вас к Алме. Она появится через пару минут. Присаживайтесь. – Я опускаюсь на стул. – Желаете чего-нибудь выпить?

– Я бы выпила кофе. Спасибо.

Мартина исчезает в недрах салона, оставив меня в панике в непривычной обстановке. Салон оказался средоточием активности благодаря женщинам, которым делали прически. Все присутствующие такие стильные и гламурные, чего нельзя сказать про меня. Я совсем на них не похожа.

Вообще-то я подумываю сбежать отсюда, когда внезапно появляется Мартина с моим кофе.

– Вот, держите. – Она протягивает мне чашку, и я принимаю напиток у нее из рук.

– Спасибо.

Я делаю лишь глоток кофе, и тут из-за угла выходит подтянутая темноволосая женщина, которой на вид около тридцати.

– Энди? – Она приветствует меня с улыбкой. – Будьте добры проследовать за мной. Я возьму ваш кофе. – И забирает напиток из моих рук.

Нервничая, я следую за ней по коридору, пока мы не заходим в одну из комнат.

– Садитесь. Итак, какой у нас план?

– Мои ногти… Они вроде как в ужасном состоянии.

– Ясно. Можно взглянуть?

Я вдруг осознаю, что сижу на своих руках.

– Простите. – Я нервно смеюсь. Затем вытаскиваю руки и располагаю их на столе перед собой.

Маникюрша не ужасается, что уже хорошо. Либо она умеет мастерски скрывать отвращение.

– Я – автомеханик, – поясняю я. Она кивает. – И грызу ногти. – Мне невероятно неловко. – Но сегодня будет особенный вечер, и мне нужно, чтобы они выглядели хорошо… насколько это возможно.

– Не переживайте. Я приведу ваши ногти в порядок в два счета.

Полтора часа спустя я выхожу из салона, чувствуя себя новым человеком. Ну ладно, человеком с новым маникюром, но это чувство мне все равно нравится.

Руки на ощупь стали такими мягкими, ногти порыты кроваво-красным лаком, немного более темным оттенком, чем мое платье, что, по словам Алмы, будет прекрасным дополнением. Она использовала что-то, что называла парафиновым воском, чтобы смягчить кожу рук. Никогда прежде не слышала о такой услуге, но хочу повторять эту процедуру каждый день. Так расслабляет. Пока я ждала, когда парафиновая ванночка начала творить свою магию, Алма делала мне педикюр, чтобы ногти на ногах выглядели ничуть не хуже.

Я практически готова к выходу в свет, осталось разобраться с другими составляющими моего образа.

Добравшись до номера отеля, я бросаю сумку на кровать и демонстрирую свои ногти Петре.

– Очень хорошо. Теперь тащи свой зад в душ, мой волосы, я приведу их в порядок и накрашу тебя.

– Только давай обойдемся без тонны макияжа – это буду ненастоящая я.

– Я сделаю легкий макияж. Тебе не нужно сильно краситься.

– А что с волосами?

Она осматривает меня довольно долго.

– Вообще, к этому платью я бы посоветовала высокую прическу, но ты никогда не распускаешь свои волосы, потому, мне кажется, тебе подойдут свободно ниспадающие волны.

– Ты здесь босс, – говорю я, помахав рукой. Схватив зубную щетку, я выдавливаю на нее немного пасты и начинаю чистить зубы. – А ты сегодня идешь куда-нибудь? – спрашиваю я из ванной комнаты.

– Да, собираюсь пойти с ребятами выпить пива попозже, – отвечает она.

Я сплевываю и полощу рот. Закрыв дверь в ванную, забираюсь под душ.

Полчаса спустя у меня выбрито почти все тело. Ноги, зона бикини и подмышки стали гладкими, как у младенца. Я вытираюсь досуха и наношу лосьон для тела, затем натягиваю шорты и майку.

Из ванной я выхожу с полотенцем на голове.

– Я в твоем распоряжении.

Взяв телефон, сажусь у имитации туалетного столика – обычного стола с прикрученным к нему зеркалом, и начинаю проверять сообщения.

Одно пришло от Каррика.

К: Как прошел шоппинг?

А: У меня есть платье и туфли:)

К: Рад это слышать. Зайду за тобой в семь тридцать.

А: Тогда и увидимся. х[21]21
   «Х» в сообщении означает поцелуй.


[Закрыть]

Я нажимаю «Отправить» до того, как осознаю, что в конце фактически написала ему «целую». Зачем я это сделала? Ох, боже, что, если он неправильно поймет и подумает…

Ой, какая разница, мне нужно перестать переживать и просто получать удовольствие.

– Готова? – Петра стоит позади меня с феном в одной руке и косметичкой в другой.

– Готова, – улыбаюсь я.

– Что думаешь?

– Петра… это потрясающе. – Я улыбаюсь своему отражению, прикасаясь к укладке. Она проделала великолепную работу. Волосы свободными волнами струятся по спине, макияж же вышел простым, даже нейтральным, но оттого не менее привлекательным. – Ты где-то училась?

– Нет, но моя мама стилист. Просто переняла у нее пару трюков.

Моя мама модель, и единственное, что я переняла у нее, – это хорошие гены.

– Тогда спасибо вам, мама Петры. А вообще, который час? – Я бросаю взгляд на телефон. – Дерьмо! Уже двадцать минут восьмого. Каррик будет здесь с минуты на минуту.

Схватив платье и новый комплект белья, я отправляюсь в ванную.

Да, я купила новое белье. Петра уговорила. Она сказала, что оно обязательно к такому платью. Комплект красный, изящный и не пошлый, хотя никто, кроме меня, его сегодня не увидит.

Оторвав этикетки от бюстгальтера и трусиков, я надеваю их. Затем скольжу в платье, пытаясь застегнуть молнию со всей прытью, на которую способна. И, закончив приготовления, выхожу из ванной.

– Петра, можешь застегнуть молнию до конца? – Я убираю волосы, перекинув их через плечо, чтобы не мешались, и, пока Петра застегивает платье, надеваю новенькие сережки.

– Готово.

– Спасибо. – Я пару раз брызгаю на себя духами.

– Туфли. – Петра протягивает мне обувь.

Я обуваюсь и жду мгновение, чтобы установить равновесие. Мы остановились на восьмисантиметровом каблуке – я уговорила Петру взять что-то ниже десяти сантиметров, но по-прежнему чувствую себя дылдой.

– Я не слишком высокая?

– Ты выглядишь сногсшибательно. – Взяв за плечи, она разворачивает меня к зеркалу.

Ого. Это я? Я выгляжу хорошо! Нет, не просто хорошо. Я выгляжу сексуально. Я похожа на свою маму, когда ей было столько, сколько сейчас мне.

Я улыбаюсь Петре в зеркало.

– Спасибо за помощь. Ты не представляешь, как я это ценю. – Взгляд цепляется за кулон, который купил мне Каррик.

Неважно, насколько он мне нравится, я не могу явиться на пафосное мероприятие в кулоне с Молнией МакКуином. Не хочется смущать Каррика. Сняв цепочку, я аккуратно помещаю ее в косметичку для сохранности.

Раздается стук в дверь. Развернувшись, я из-за плеча бросаю взгляд на Петру, и в моем животе начинают порхать бабочки.

– Хочешь, чтобы я открыла, или сама справишься? – лукаво смотрит на меня Петра.

– Ты. Или я.

– Так какое решение?

Я делаю глубокий вдох.

– Я открою.

Я преодолеваю небольшое расстояние до двери, а руки немного трясутся. Мне самой удивительно, насколько сильно я волнуюсь. Словно иду на первое свидание.

Не свидание, Энди. Просто два друга выходят в свет.

Рука обвивается вокруг ручки, и я тяну дверь на себя.

Глава одиннадцатая

Барселона, Испания

Каррик. Черт побери. Он выглядит… потрясающе. Роскошно. На нем смокинг. Боже, все внутри меня начинает вытворять кульбиты, и я почти уверена, что испортила новые трусики.

– Охренеть… – выдыхает он. – Ты выглядишь… – Он медленно качает головой. – На самом деле, слов нет, чтобы описать, как ты сейчас выглядишь.

Ладненько…

– «Охренеть» – в хорошем смысле или плохом? – Я нервно переминаюсь с ноги на ногу, скользя руками по платью.

– Если я говорю «охренеть», то всегда только в хорошем смысле. – Глазами он медленно проходится по мне с ног до головы так, что мне становится жарко во всех нужных местах. Когда его глаза встречаются с моими, в них… полыхает огонь. – Это «охренеть» в очень хорошем смысле. Скажу так, каждый мужчина в комнате, да и каждый мужчина на планете мечтал бы сегодня быть мной.

– Правда? – Щеки в ту же секунду покрываются румянцем.

Он подходит ближе, пальцами легонько проводит по моему подбородку.

– Правда. Андресса, ты выглядишь сногсшибательно. Невероятно сногсшибательно. – Румянец становится только сильнее от его комплимента. Место на подбородке, которого он только что касался, все еще покалывает. – Готова идти? Меня внизу ждет машина.

– Ух… да… мне нужно взять клатч. – Я разворачиваюсь и обнаруживаю Петру с сумочкой в руке. – Спасибо, – улыбаюсь я. –  Привет, Каррик. – В ее голосе слышна насмешка.

Я одариваю ее многозначительным взглядом, прежде чем снова развернуться к нему.

– Петра, – приветствует он.

– Увидимся позже, – обращаюсь я к ней, ступая из прихожей.

– Развлекайтесь, детишки. Не делайте того, чего не стала бы делать я. Я поднимаю руку, машу подруге, и мы с Карриком медленно двигаемся по коридору. – И если не сможете удержать порыв, то не забывайте о защите! – кричит она.

Я практически умираю от стыда и посылаю Петре убийственный взгляд, но в ответ получаю только смех. Каррик выглядит крайне довольным.

Мы доходим до лифта и в тишине ожидаем его прибытия. Когда двери разъезжаются, Каррик пропускает меня вперед. Зайдя внутрь, он нажимает на кнопку первого этажа и становится рядом со мной.

– На тебе нет кулона, – замечает он.

Я устремляю взгляд на него и рукой прикасаюсь к голому месту на шее.

– Я его сняла. Подумала, что сегодня должна хотя бы притвориться взрослой. И… не хотела позорить тебя, нося его.

Он смотрит на меня так, словно я лишилась рассудка. Глубоко в его глазах я вижу тьму.

– Я купил тебе эту проклятую штуку. И опозорить меня – это самое последнее, что ты сможешь сделать.

Я нервно сглатываю.

– Я могу надеть его обратно, если хочешь. Только он в номере наверху.

– Нет, все в порядке. – Он смотрит перед собой. – Просто никогда не снимай его по такой глупой причине. Я хочу, чтобы ты всегда была собой. Так уж случилось, что ты, черт побери, нравишься мне такой, какая есть.

Наконец, мы доезжаем до первого этажа, и я невероятно этому рада. Я почти уверена, что после этого комментария в лифте возник вакуум и высосал весь воздух, оставляя меня задыхаться.

Каррик ведет меня через вестибюль, держа руку на моей спине. Выходя к ожидающей нас машине, мы окунаемся в теплоту вечернего воздуха. Как только мы приближаемся, водитель открывает перед нами дверь. Я первая забираюсь внутрь, Каррик садится после меня.

И лишь когда мы оказываемся в небольшой пробке, я вспоминаю, что его кредитка все еще у меня.

– О, вот твоя карта, держи. – Достаю ее из клатча и протягиваю ему. – И спасибо за платье, – добавляю я.

Он глазами скользит по моему телу, а я думаю, что мне пора бы перестать смущаться под его внимательным взглядом.

– Это платье стоило каждого цента.

Я снова краснею. Мне правда пора привыкнуть.

Мы прибыли на прием. Каррик предлагает мне свою руку, чтобы помочь выйти из машины, за что я безмерно благодарна. Невыразимо легче сесть в машину, чем выбраться из нее в этом платье и в обуви на таких каблуках.

– Спасибо, – бормочу я, когда он закрывает дверь машины.

Затем он делает кое-что, удивляющее меня. Он берет меня под руку так, словно для него это самое естественное действие в мире. Может, так оно и есть. Он много времени проводит с женщинами. Наверняка он делает это неосознанно. Так что я не задаю вопросов и не пытаюсь разобраться, откуда появилось ощущение покалывания во всем моем теле.

Чувствую, как Каррик большим пальцем гладит мою руку, затем поднимает ее вверх и рассматривает с интересом.

– Выглядит симпатично, – улыбается он мягко.

И я растекаюсь, превращаясь в большую лужу девичьих сантиментов.

Только мы оказываемся внутри, я сразу принимаюсь осматриваться, изучая окружение. Само помещение кричит о роскоши и вкусе. Зал заполнен красивыми людьми, одетыми в шикарные одежды; на женщинах – роскошные и, вероятно, очень дорогие украшения, ниспадающие капельками льда. От каждого из присутствующих тянет благополучием и сытой жизнью. Это глянцевый фасад Ф1, которого я обычно не вижу, и потому чувствую себя не в своей тарелке.

Каррик берет для нас пару бокалов шампанского у пробегающего мимо официанта.

– Да начнется безумие. – Он чокается своим бокалом о мой.

И безумие – самое точное определение, потому что это единственный момент спокойствия, который нам – или, точнее, ему, – удается улучить. Как только люди замечают Каррика, они налетают на него, будто пчелы на мед.

Наблюдать за Карриком в естественной среде обитания невероятно увлекательно: с женщинами он, безусловно, очаровательный, но осторожный; это не тот расслабленный парень, с которым я обычно провожу время. Он более серьезный, сфокусированный, словно ему кажется, что он должен что-то доказать. Может, так оно и есть. Единственное, в чем я уверена, – я рада, что со мной Каррик не такой и чувствует, что может быть собой.

Я коротаю время с немаленькими бокалами шампанского, возникающими в моей руке магическим образом. После светской беседы с парочкой незнакомцев, я извиняюсь и отправляюсь в уборную.

Вернувшись на вечеринку, я вижу, что Каррик общается с привлекательной блондинкой. На его лице – широкая соблазнительная улыбка. Он выглядит очень заинтересованным этим разговором.

Меня поражает вспышка ревности. Мощная вспышка.

Раздосадованная своими чувствами, я решаю оставить Каррика общаться, а сама бреду к бару. Я хочу заказать пиво, но все женщины пьют вино, шампанское или причудливо выглядящие коктейли. Не хочется выделяться из толпы, стоя с бутылкой «Бада» в руке, словно белая ворона, потому на вопрос бармена о том, что буду пить, я заказываю шампанское. Вероятно, лучше продолжать в том же духе.

– Если ты хотела выпить, то должна была подойти ко мне и сказать. Я бы взял тебе чего-нибудь.

Я подпрыгиваю на месте, услышав голос Каррика, и скольжу по нему взглядом.

– Ты выглядел занятым. Не хотела вмешиваться. – Черт, прозвучало так, будто я его ревную. Я этого не хотела. Или хотела?

Его губы кривятся в ухмылке.

– Я не был занят. И ты всегда можешь вмешаться. Ты же знаешь.

Бармен ставит заказанный мною напиток на барную стойку. Каррик протягивает ему свою кредитку, прежде чем я успеваю хотя бы попытаться заплатить за себя.

– «Джемесон» со льдом, пожалуйста. – Я хмурюсь, и в ответ на это получаю отповедь: – Андресса, когда я куда-то веду женщину, то не ожидаю, что она будет платить за свою выпивку.

– Так ты бы поступал на свидании. Это – не свидание, – напоминаю я ему.

Бармен ставит виски перед Карриком. Мой спутник поднимает бокал, поднося его к губам.

– Может, и нет, но выпивка все равно за мой счет. Конец обсуждению.

– Неандерталец.

Он хрюкает от смеха. Я упомянула, что в этот момент он пьет виски?

– Черт, оно пошло в нос! – Он морщится, прикрывая лицо рукой.

Это зрелище навсегда запечатлеется в моей памяти: Каррик, весь такой неотразимый в своем дорогущем смокинге, с капающим из носа на подбородок виски. Смеясь, я беру с бара салфетку и протягиваю ему.

– Спасибо. – Он вытирается, затем качает головой, пытаясь осознать ситуацию. – Дерьмо, странные ощущения. – На его лице возникает мальчишеская ухмылка, он смотрит на меня и толкает локтем так, что на миг у меня перехватывает дыхание. – Итак, на чем мы остановились?

– Я назвала тебя неандертальцем, и ты носом всосал виски.

– Благодарю за исчерпывающий отчет. – Его ясные голубые глаза сверкают, отражая свет над барной стойкой. – Меня по-разному раньше называли, но пещерным человеком – ни разу.

Ставлю бокал на гранитную поверхность, устремляю взгляд на него, приподнимая брови. Подбородок упираю на подставленную руку и не отрываю от него глаз.

– Как тебя обычно называли?

– Ты имеешь в виду до секса или после?

Мое лицо немедленно становится пунцовым. Я не скромница, работаю с грубыми и сексуально озабоченными мужчинами дни напролет, но Каррик говорит о сексе настолько открыто, насколько может только он, и прежде я с таким не сталкивалась. Когда он говорит на эту тему, каждое слово кажется намеком. А может быть, я слышу намек, когда он говорит о сексе, потому что хочу, чтобы он сделал это со мной.

– Ты покраснела. – Кончиками пальцев он касается моей щеки. – Я смутил тебя?

– Нет. – Отклонив голову назад, я беру бокал и делаю глоток шампанского. Затем выпрямляюсь, боком прислонившись к барной стойке. – Как тебя называют до секса?

– Бог секса. Бабник. «Трахни меня, детка, поработай своим огромным членом, покажи, что истории о тебе правдивы».

Ладненько, вот теперь я определенно покраснела и даже не скрываю этого.

– Я поняла, – выдавливаю я, поднимая руку, чтобы прервать его, чем вызываю смешки с его стороны. – А как тебя называют после секса?

Он отводит взгляд, смотрит на массу людей перед нами. Выражение его лица меняется… Я не могу понять, что оно значит.

– Ублюдок. Козел. «Эгоистичный высокомерный мудак, который однажды станет никому не нужным гонщиком, до которого никому не будет дела и которого никто никогда не вспомнит».

Я чувствую, как воздух меняется, температура в комнате падает на несколько сотен градусов, и мне становится ясно, что он искренне верит в то, что только что сказал.

Этот красивый и талантливый мужчина думает, что закончит жизнь в одиночестве.

Я уставилась на него, ошеломленная. Как вообще подобное пришло ему в голову?

В это мгновение Каррик неотрывно смотрит на свой напиток, словно ему кажется, что там кроются ответы, которые он ищет, и он выглядит таким чертовски одиноким, что хочется его обнять.

Но я не могу.

Так что пытаюсь подбодрить его единственным доступным мне способом – юмором.

Ставлю бокал на поверхность стойки.

– Ну, это чушь собачья. Я всегда буду помнить тебя.

Он отрывает взгляд от виски и поднимает на меня.

– Да ну?

– Ну да. У меня не выйдет тебя забыть, потому что мы поженимся и разведемся дважды, но ты будешь продолжать присутствовать в моей жизни, поскольку станешь отцом наших детей, которым будешь выплачивать приличные алименты. Мне будет тебя жаль, потому что с возрастом ты станешь выглядеть просто кошмарно, превратишься в уродливого и толстого мужика, поэтому время от времени я буду спать с тобой из жалости.

– Ты нарисовала довольно полную картину.

– Это талант, – пожимаю я плечами.

– Итак, женаты… дважды.

– Ага, во второй раз ты купил меня, так как я прокутила все отданные тобой мне миллионы после первого развода. – Я приподнимаю бокал и делаю глоток шампанского.

– Как же я заполучил тебя в первый раз?

– Секс. Я была молода и наивна, – усмехаюсь я, ожидая, что он улыбнется в ответ. Но Каррик не улыбается.

В его взгляде появляется что-то такое, что заставляет сердце биться быстрее, мне вдруг становится нечем дышать, и я отвожу глаза в сторону, пытаясь вдохнуть предательски исчезнувший воздух.

Я смотрю туда же, куда сейчас смотрит он, – на толпящихся и общающихся друг с другом людей, часть которых находится на танцполе. Я пытаюсь глядеть на что угодно, только не на мужчину, стоящего рядом со мной. Мужчину, который с каждой проходящей секундой становится для меня все более и более опасным.

Каррик приближается ко мне, и его рука прижимается к моей. Он почти вплотную подходит к моей груди. Мне кажется, еще немного, и он обожжет мою кожу сквозь ткань своего пиджака.

– Прости, что сегодня мне приходится уделять внимание другим людям.

Я посылаю ему спокойную улыбку.

– Все нормально. Я понимаю. Ты – гвоздь программы, а я твоя спутница-украшение.

– Ты прекрасно справляешься со своей ролью, особенно в этом платье.

– Знаю. Оно шикарное, правда? Я совершенно точно самая горячая штучка на этом вечере, среди людей в однообразных классических нарядах. – Ладненько, пузырьки шампанского начинают ударять мне в голову.