Текст книги "Свежесть твоих губ"

Для них она была его невестой. Они не имели права вертеться вокруг нее. И она тоже не имела права смеяться и слушать с восхищением всякие глупости, которые они ей говорили. Разве она не знает, что принадлежит ему? Ну, будем считать, что принадлежит. На эту ночь. На этот уикенд. Да на столько, на сколько он пожелает. Она что, не знает этого?

Вот и теперь она стоит среди мужчин – согласно американской прессе, сильных мира сего. И они ловят каждое ее слово. И среди них конгрессмен из Калифорнии, который как бы невзначай обнимает ее за талию.

Глаза Дэвида сузились. Он осушил свою рюмку.

– Спокойно, – сказал мужской голос.

Он круто повернулся. Рядом с ним стоял Том Шератон.

– Твоя подруга сама в состоянии справиться. – Том улыбнулся. – Но чем скорее ты наденешь на ее пальчик обручальное кольцо, тем скорее эти болваны все поймут.

– Да, – процедил Дэвид сквозь зубы. – Извини меня, Том…

– Ну и когда же грядет это счастливое событие?

– Мы только что обручились… – Дэвид нахмурился.

Конгрессмен нашептывал что-то Стефани на ушко. Откинув голову, она смеялась.

Политобозреватель, который стоял с другой стороны от Стефани, зашептал ей что-то в другое ухо. Она улыбнулась и повернулась к нему, спокойно отстранив руку старого козла.

Черт, неужели этому не будет конца? Знаменитый киноактер, с гривой светлых волос, улыбкой в тысячу ватт и намерением не отставать от других, ловко оттер газетчика плечом и взял Стефани за руку. Он что-то сказал, она кивнула, и они вместе направились в сторону веранды.

«Ну, хватит», – подумал Дэвид.

– Отличный прием, Том, – сказал он, подошел к Стефани и по-хозяйски положил ей руку на плечо. – Стефани, можно тебя на минутку?

Стефани нахмурилась.

– Да, но сначала…

– Я хочу поговорить с тобой. – Дэвид обнял ее за талию. – Ты пойдешь со мной. И немедленно.

Он увидел вспыхнувшую в ее глазах злость, но поспешно повернулся и вывел ее на веранду, прежде чем она успела возразить. И тут ему пришлось туго. Она выдернула свою руку и свирепо посмотрела на него.

– Что это еще за спектакль?

– Это вы устраиваете спектакль, мадам.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Она стала спускаться по каменным ступеням в сад. Он шел за ней по пятам. – Как ты посмел уволочь меня таким образом?

– Я тебя вовсе не уволок, хотя, можешь поверить, у меня было такое искушение. – Дэвид схватил ее за руку и повернул к себе. – С каких это пор мужчина должен умолять свою невесту уделить ему время?

– Я же разговаривала с Гэри, ты не заметил? Гэри рассказывал мне забавную историю о том, что случилось во время съемок его последнего фильма, и…

– Гэри, – сказал Дэвид, – не способен рассказывать забавные истории.

– Ошибаешься, Дэвид. И, между прочим, напомню тебе, что я не твоя невеста.

– Нет, моя, на уикенд.

– Я не давала согласия стать твоей собственностью. Ну а теперь, если это все…

Дэвид схватил ее за руку:

– Куда это ты направилась?

– В свою комнату, уложить вещи. Я решила возвратиться в город.

– Не выйдет, Скарлетт. Мы заключили соглашение, помнишь?

– Дурацкое, и я собираюсь расторгнуть его.

– Ты не колебалась, когда Эйвери Уиллингхэм купил твои услуги.

Он видел, что кровь отхлынула от ее лица, и проклял себя за глупость.

– Ты прав, – сказала она. – Я не колебалась. – Ее голос дрожал, но она твердо выдержала его взгляд. – Я настоящая шлюха, Дэвид. Я продала себя ему и тебе и оба раза получила по заслугам.

– Проклятье! – взорвался он. Схватив за руку, он притянул ее к себе. – Я хочу услышать ответ. Почему, Скарлетт? Зачем ты вышла замуж за человека, которого презирала?

– Сейчас не время.

– Время, черт возьми! Скажи мне всю правду.

Она покачала головой.

– Отпусти меня, Дэвид. Мы оба знаем, что это была ошибка. Я соберу свои вещи и придумаю какую-нибудь отговорку для Мими…

– Скарлетт, посмотри на меня. – Она снова покачала головой, но он настойчиво сжал ее руку. – Я должен знать причину. – Ему показалось, что он увидел слезы в ее глазах. – Не отвергай меня, Скарлетт. Пожалуйста. Позволь мне помочь тебе.

Наступила тишина. Она наполнила все и мерцала неуловимо, как лунный свет. И тут слезы побежали по ее щекам.

– У меня есть брат. – Она говорила шепотом.

Дэвид должен был наклониться к ней поближе, чтобы расслышать ее слова.

– Младший брат. Он всегда был… он значит для меня все, Дэвид. Он – все, что у меня есть, и… и он болен. Страшно болен. Он нуждается в специальном лечении, а это стоит целое состояние. Эйвери знал. Он повел себя прекрасно. Помог найти клинику для Пола. Даже одолжил мне денег на уход за ним. Но лечение становилось все дороже и дороже, и тогда Эйвери предложил…

Она задрожала, и Дэвид прижал ее к себе.

– Все в порядке, – сказал он.

– Да нет. Разве ты не понимаешь? Я вышла за Эйвери, потому что он сказал… что только так может гарантировать Полу надлежащий уход. Сказал, что… будет относиться ко мне как раньше, что будет мне другом… – Она вздрогнула. – Он обманул меня, – прошептала она. – Во всем.

«Во всем», – эхом отдалось в голове Дэвида. Господи, что же с ней сделал этот Эйвери Уиллингхэм!

– Дорогая… – Дэвид притянул ее ближе и стал гладить по волосам, а она уткнулась лицом в его грудь. Ее тело сотрясалось от рыданий, и это разрывало ему сердце. – Дорогая, не плачь.

– Я должна была выполнять обязанности хозяйки дома. Компаньонки. Секретарши. Он говорил… говорил, что никогда не дотронется до меня. – Она судорожно вздохнула. – Но он солгал. Спустя какое-то время он… явился в мою комнату…

– Тшш, – сказал Дэвид и подумал, что хотеть избить до потери сознания человека, которого уже нет в живых, наверное, богохульство и, несомненно, безумие. – Все уже позади, Скарлетт.

– А потом он умер. И появилась Клэр. Она смеялась и смеялась и сказала мне, что Эйвери никогда и не помышлял что-то мне оставить, что он и так терпел меня дольше, чем намеревался, и все потому, что заболел…

Дэвид поцеловал ее. Ее губы были холодными, но он целовал их до тех пор, пока не почувствовал, что тепло возвращается в ее плоть.

– Я знаю, что ты должен думать обо мне, – прошептала она. – Но я доверяла Эйвери. И не видела другого выхода…

– Я думаю одно, – горячо сказал Дэвид, – что ты прекрасная мужественная женщина. И что я идиот, потому что заставил тебя плакать.

– Мне не надо было приезжать сюда с тобой на уикенд. Плохо уже, что ты дал мне работу и приют. Но уезжать с тобой… – Их взгляды встретились. – Я бы не стала спать с тобой, Дэвид…

– Я знаю.

– Моя ситуация с Эйвери, какой бы ужасной ни была, – совсем иное дело.

Дэвид кивнул:

– Ты была его женой.

– Да. И хорошей женой, как бы странно это ни звучало. Теперь ты понимаешь, почему я… почему я не могу выполнить до конца наше соглашение. Больше я не продаюсь.

Он провел пальцами по ее щекам.

– Я знаю, – сказал он спокойно, как будто не собирался сейчас совершить что-то нечто безумное. – Поэтому и хочу жениться на тебе.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Интересно, кого он удивил больше, Стефани… или самого себя?

И еще. Как только Дэвид произнес эти слова, он понял, что поступил так не зря.

Многие годы он старался не думать об этом.

Но сейчас столкнулся с реальностью. На этот раз он обрел жену.

Мэри и Джек Расселл правы. Человеку в его положении нужна жена, и не лишь бы какая. Женщина, которая понимала бы, что такое общественная жизнь и что такое бизнес. Она должна занимать его клиентов, устраивать ужины и непринужденно общаться с людьми, с которыми он имеет дело, каковы бы ни были их титулы и положение на вашингтонской сцене.

Он не то чтобы ждал такого от Стефани. Но его предложение, по крайней мере, честное.

Дэвид извлек урок из своих ошибок. Он был молод и глуп, когда женился в первый раз, и верил, что надо выбирать женщину сердцем. Теперь он стал умнее. Выбирать жену надо так, как выбирают машину. Он всегда выбирал «порше» – за красоту и за надежность. Умный мужчина станет руководствоваться теми же стандартами и при выборе партнерши. Вам нужна красивая модель с прекрасными качествами, та, которая не подведет в сложных ситуациях.

Стефани удовлетворяла всем этим требованиям. Она красива, умна, понимает, чего он ждет от нее, и так же как и он, не питает особых иллюзий в отношении брака.

Значит, дело обстоит так: ему нужна жена. А ей нужен кто-то, кто может ее обеспечить. Такое соглашение должно сработать. Остается лишь убедить Стефани. Но та уставилась на него, словно он предложил ей провести уикенд на Марсе.

– Ты сказал… ты предложил мне выйти за тебя замуж, Дэвид?

– Да, – спокойно сказал он. – Предложил.

– Это шутка, не так ли? – Стефани улыбнулась. Но прочла ответ в его глазах. – Господи! Да ты всерьез!

– Несомненно.

– Почему? – Она замялась. – Ты хочешь сказать… что…

– Что я люблю тебя? – Он улыбнулся и покачал головой, словно она пыталась неудачно пошутить. – Конечно, нет.

– Ну, слава Богу, – сказала Стефани.

– Любовь не имеет ничего общего с этим.

– Тогда зачем нам жениться? Я не понимаю.

Раскаты смеха донеслись из дома. Дэвид нахмурился и бросил взгляд через ее плечо. Гости высыпали на веранду.

– Пошли походим, – сказал он отрывисто и, взяв ее за локоть, увлек подальше в сад. – Попробую объяснить, – сказал он, когда дом был далеко позади.

– Хорошо бы тебе это удалось.

– Пару месяцев назад я решил создать объединение.

Она тихо засмеялась.

– Ты хочешь, чтобы мы стали чем-то вроде компании «Проктор энд Гэмбл»?

– У каждого партнера есть свои достоинства, – сказал он, решив, что ее робкая попытка пошутить не заслуживает ответа. – Один обладает… полагаю, можно назвать это силой. Другой – некоторыми организаторскими способностями.

– Попробую угадать, – сказала Стефани. – У тебя сила, у меня… как ты это назвал? Некоторые способности?

– Поскольку я не смог подобрать более удачного слова, то да.

– Дэвид, я все еще не могу взять в толк, о чем ты говоришь.

– Пытаюсь объяснить преимущества брака. – Он откашлялся. – Быть холостяком в этом городе нелегко.

Стефани улыбнулась.

– Из всех щелей лезут Мими Шератон? И тебе нужна жена, чтобы к тебе не приставали разные свахи и хищные дамочки? Или есть еще причины?

– Это не смешно, Стефани. Я серьезно. Речь идет о…

– Об объединении. Но ты уже говорил об этом.

– Черт! – Дэвид упер кулаки в бока и сердито посмотрел на нее. – Я говорю о том, какую жизнь веду. Приемы. Ужины. И прочие обязанности…

– И тебе нужна жена, которая бы занималась этим.

– Да, – сказал он с облегчением и улыбнулся. Наконец-то она поняла. – Правильно, нужна.

– И ты сказал своему второму «Я»: «Послушай, мне нужна жена. Такая, которая может организовать товарищеский ужин, вести беседу, ну ты знаешь, как это бывает». И твое «Я» ответило: «У тебя же есть Стефани Уиллингхэм. Она уже занималась всем этим раньше».

– Ничего подобного, – поспешно возразил Дэвид. – Совсем не так.

– Конечно, так. – Стефани улыбнулась. – Только подумай, какие это сулит преимущества, Дэвид. Не нужно ничему обучать, правда?

– Черт возьми, Стефани…

– Я поняла. Действительно поняла. – Ее голос дрожал. – Но… как там говорится? «Мы это уже проходили». И я буду дурой, если влезу в такое опять.

– Я не предлагаю тебе повторить то, что было у тебя с первым замужеством. Я не Уиллингхэм. Ты еще не поняла этого до сих пор?

– Надеюсь, что поняла, – сказала она, осторожно подбирая слова, чтобы он не догадался, как больно ранил ее. – Но ведь ты делаешь мне точно такое же предложение.

– Черт возьми, да! Но есть большая разница.

– Какая?

– Для начала я попрошу Джека составить брачный контракт, по которому тебе будет гарантирован щедрый доход до конца жизни, независимо от того, что случится со мной.

– Мне не нужны твои деньги. Это для…

– Твоего младшего брата. Я понял. Я просто хочу показать, что ты не останешься без средств, если меня не будет на свете. И я не буду переводить тебе деньги частями каждый месяц. Я положу… – Он замолчал и быстро прикинул в уме. – В понедельник утром я положу пятьсот тысяч долларов на твой счет.

Стефани, онемев, смотрела на него. Полмиллиона долларов? Он говорил серьезно. Но почему?

– Почему? – спросила она. – Почему ты сделаешь это, Дэвид? Ты не тот человек, которому нужно… покупать себе жену.

«Почему? – подумал он. – Хороший вопрос. Мог ли он ответить на него, не заглянув в свою душу?»

– Потому что и ты, и я получим от этого брака то, чего оба хотим, – сказал он.

– И тебя устроят такие… такие равнодушные отношения?

– Я уже был женат. Мы любили друг друга, или, по крайней мере, я так считал, – сказал он резко. – Это был кошмар.

– Что произошло?

В голове у Дэвида промелькнула картинка: Крисси в постели со своим любовником. Это до сих пор причиняет ему боль.

Он пожал плечами.

– Оказалось, у нас разные представления о браке.

– Множество людей разводятся, Дэвид. Но они не пытаются… купить себе супругов.

– Ты нарочно делаешь вид, будто не понимаешь? Я вовсе не пытаюсь купить тебя!

– Я понимаю, – сказала Стефани, – что не хочу дважды повторять одну и ту же ошибку. – Она гордо вскинула голову. – Спасибо за предложение, Дэвид, но оно меня не интересует.

– Ты не продумала. Ты…

– Черт тебя подери! – Она набросилась на него с такой быстротой, что он не успел увернуться, и стала молотить кулаками по груди. – Для женитьбы требуются чувства! Мне требуется чувство. Мне требуется…

– Я знаю, что тебе требуется, – сказал Дэвид и крепко обнял ее.

Его губы были теплыми, руки сильными. Она сопротивлялась до тех пор, пока вдруг не поняла, что борется не с Дэвидом, а со своим собственным чувством. И тогда обвила его шею руками и ответила поцелуем, в который вложила всю свою страсть.

– Выходи за меня, – прошептал он.

Она колебалась, но он снова поцеловал ее.

– Просто сделай глубокий вдох и ответь «да».

Стефани посмотрела на него. Потом сделала глубокий вдох, как он советовал, и сказала:

– Да.

Они уехали из дома Шератонов, не попрощавшись, и направились в Джорджтаун.

Дом Дэвида был темным и безмолвным. Звук захлопнувшейся за ними двери гулко прозвучал в ночи.

Стефани слышала биение собственного сердца. Она обвинила Дэвида в безумии, но и сама была такой же безумной. Зачем она согласилась на этот брак?

– Дэвид, – сказала она поспешно. – Я думаю…

– А ты не думай, – сказал он и обнял ее. – Я никогда так не желал женщины, как сейчас тебя, Скарлетт.

– Дэвид, я не могу… Я не… я не очень сексуальна. Ты имеешь право знать это. Я разочарую…

Его поцелуй заставил ее замолчать.

– Никогда, – прошептал он и понес ее вверх по лестнице.

До этой ночи она ни разу не была в его спальне.

Стиль спальни был строгим, хотя ей было не до разглядывания.

Дэвид осторожно поставил ее на ноги возле кровати.

– Тебе нечего бояться, Скарлетт. – Он взял ее лицо в ладони, наклонил голову и прикоснулся губами к ее губам.

– А я и не боюсь, – сказала она. – Я знаю, ты не причинишь мне боли.

Это была неправда. Он причинит ей боль. Не физическую.

– Дэвид, – она отвела его руки, – это ошибка. Мы не должны жениться.

– Мы можем быть счастливы, – сказал он резко. – Тебе не приходило это в голову?

Она тоже этого хотела. О, как она хотела этого! Он видел по глазам ее надежду, ее страсть…

– Скарлетт… – сказал он, и она утонула в его объятиях.

Он раздевал ее медленно, открывая сантиметр за сантиметром шелковую кожу для своих губ и рук. Она оказалась еще красивей, чем он воображал. Ее грудь была высокой и округлой, талия тонкой, бедра почти по-мальчишески узкими. Она была шелковой на ощупь, сладкой, как ванильное мороженое, и источала аромат, как экзотический цветок. Она лежала в его объятиях обнаженной, и дыхание его стало тяжелым и частым.

– Скарлетт… – Он протянул руку и провел кончиком пальца вниз по ее шее, по округлости груди, ниже, ниже… – Ты такая красивая, Скарлетт. Такая совершенная… – Его рука скользнула между ее бедер, и она, задыхаясь, схватила его за запястье.

– Дэвид… – Ее голос был еле слышен. – Я не… Может быть, нам прикрыться одеялом?

– Ты замерзла, любимая? Я согрею тебя.

Любимая. Он назвал ее «любимая».

– Нет. – Она покачала головой, удивляясь, почему вдруг стали влажными ее щеки. – Мне не холодно, Дэвид. Я… это оттого, как ты смотришь на меня. Я чувствую… смущение.

Он улыбнулся.

– Потому что ты раздета, а я нет. Мы можем исправить это.

Он встал и, не спуская с нее глаз, разделся. Его обнаженное тело было прекрасным и сильным. В нем… все было красиво… даже то, что не принято демонстрировать…

– Ты согрелась? – прошептал он.

Она кивнула. Его кожа была горячей. Она чувствовала его возбуждение и ждала, что ее желание ослабеет и она начнет паниковать, но этого не произошло. Ее заливала жаркая волна.

– Дэвид, – сказала она дрожащим голосом, – ты так прекрасен!

Он нежно рассмеялся.

– Ну как мужчина может быть прекрасным, дорогая? – У нее перехватило дыхание, когда он наклонился и дотронулся языком до ее сосков. – Вот что прекрасно, – прошептал он. – Его голова опустилась ниже. Он целовал ее живот. – И это. – Он опустился еще ниже, и она застонала, почувствовав его дыхание на своих бедрах. – И это, – сказал он хриплым голосом. – Прими меня, Скарлетт, – сказал он.

И она приняла.

– Дэвид… – сказала она шепотом, наполненным таким благоговением и радостью, что он едва выдержал. – Дэвид, пожалуйста…

– Да, – сказал он и овладел ею, стараясь делать это как можно нежнее, стараясь доставить ей удовольствие и не причинить боли, стараясь дать ей все, и не только свое тело, но и свое сердце.

Она вскрикнула от восторга, подалась ему навстречу, и он почувствовал, как уходит и его контроль над собой, и горечь, которая так долго наполняла его жизнь. Он погрузился в ее тепло и позволил себе ощутить долгожданное счастье.

Она сказала, что умеет готовить многие блюда.

– Красную фасоль с рисом, – сказала она, – кукурузные оладьи, жареную рыбу… – Стефани посмотрела на него через плечо и улыбнулась. – Проблема в том, что я не вижу ничего необходимого для этого в твоих шкафчиках.

Дэвид улыбнулся ей в ответ. Близился рассвет. Они были в кухне, Стефани стояла у плиты, а он сидел верхом на стуле, опершись подбородком на сложенные руки. Голод поднял их. Ничто другое не было способно это сделать. Они занимались любовью всю ночь, но он продолжал до боли хотеть ее, наблюдая за тем, как она, его будущая жена, обследует кухонные полки. На ней была его белая рубашка, которая не скрывала ни сладкую округлость ее грудей, ни легкую тень там, где сходились бедра, ни тем более длинные ноги.

Ей-Богу, ему повезло! Удивительно, но он нашел себе женщину. Красивая. Умная. Одаренная. И сексуальная настолько, что у него перехватывало дыхание, хотя она и не подозревала об этом.

«Я не очень сексуальна», – сказала она, но оказалась неподражаема в постели. Теплая. Страстная. Жертвенная. Все, что он делал для нее, она готова была делать в ответ для него. Ее сдержанность перешла в безрассудство, и это сводило его с ума. Его тело реагировало даже на одни лишь мысли об этом.

Тот мерзавец, Уиллингхэм, не заслуживал Стефани. Что бы он ни делал с ней… Нет. Он и думать не мог об этом. Было даже хорошо, что Уиллингхэма уже нет в живых, потому что, если бы он был жив… если бы был жив…

– Яичницу с беконом?

Дэвид отодвинул свой стул.

– Черт с ним, с завтраком, – сказал он.

Сковородка и бекон выпали из ее рук.

– Да, – сказала она и снова очутилась в его объятиях.

Он выложил новость Джеку в понедельник во время ланча.

– Ты ненормальный, – решительно сказал Джек.

– Может быть, – улыбаясь, ответил Дэвид. – К тому же я счастлив.

– Еще лучше. Эта дама получит счет в банке, а что получишь ты?

– Жену. Спроси у Мэри, она скажет тебе, что это равноценный обмен.

– Ты проверял ее? Что там насчет больного брата?.

– Нет, – натянуто ответил Дэвид. – Я сказал тебе, что все произошло внезапно.

– Вспомни о прошлом этой дамы, Дэвид. Она уже однажды выходила замуж ради денег. Теперь снова делает это. Как ты понимаешь, братом может оказаться пристрастие к азартным играм. Или, что еще хуже, наркотики.

– Она не наркоманка, Джек, и не игрок.

– Ну, тогда это может быть любовник с непомерными запросами.

– Поаккуратней в выражениях, – холодно отрезал Дэвид. – Ровно через неделю Стефани станет моей женой.

Джек не собирался сдаваться.

– Послушай, позвони Дэну Ноулэну. Пусть проведет небольшое расследование. Я удивлен, что ты до сих пор этого не сделал.

Глаза Дэвида сузились. Стефани содержит любовника? Ему такое и в голову не пришло…

Он поспешно поднялся и бросил несколько банкнот на стол.

– У меня встреча, – сказал он, когда Джек запротестовал, – и я опаздываю…

– Что это за жених, который соглашается с тем, что он ненормальный? – спросил Джек жену поздно вечером.

Мэри потрепала мужа по руке.

– Жених, который еще не готов сознаться, что он любит.

Джек фыркнул.

– Глупости. Ему просто вскружили голову.

– Он влюблен, – сказала Мэри. – Остается только надеяться, что не будет обманут.

В этот вечер, перед тем как уйти с работы, Стефани позвонила в «Реет Хэвен». Трубку сняла сиделка, ухаживающая за Полом. Пол не хочет разговаривать с ней. Он подавлен. Пол всегда был подавлен, но, видимо, дело обстояло хуже, чем обычно.

– Позвоните мне, если что-то случится, – сказала она и повесила трубку.

Пол уже хорошо себя чувствовал. Неужели он снова впал в прежнее состояние? Как бы там ни было, следовало больше рассказать Дэвиду о нем. Скоро Дэвид станет ее мужем и будет оплачивать лечение Пола. И не хотелось бы, чтобы существовали секреты между ней и человеком, которого она… которого она…

– Готова?

Она подняла глаза. Дэвид стоял в дверях. Его улыбка ей не понравилась.

– Дэвид? В чем дело? Что-то случилось?

Дэвид замялся. Да, хотел он сказать, случилось. Он весь день мерил шагами свой кабинет и наконец полчаса назад позвонил Дэну Ноулэну и попросил его проверить Стефани и выяснить все, что возможно, о ее брате. Если у нее действительно был брат. Но если Джек попал в точку…

– Нет, – сказал он. – Просто был тяжелый день. Поехали домой.

Тяжелое молчание царило во время ужина и весь вечер. В конце концов Дэвид отодвинул в сторону газеты, которые пытался читать, и взглянул на Стефани.

– Скарлетт?

Она подняла глаза от книги. Ее лицо было напряженным.

– Да?

Дэвид подумал о своем звонке Дэну Ноулэну. Сейчас он жалел об этом. У него есть вопросы, да, но он может задать их Стефани. Их отношения должны быть честными.

– Что, Дэвид?

Спроси ее, сказал он себе. Скажи, что тебе надо больше знать о ее брате, что ты хочешь встретиться с ним…

– Ничего, – ответил он, помолчав. – Просто… – Он взял ее руку. – Уже поздно. – Пошли наверх.

Он медленно раздел ее в темноте спальни. Ему нравилось слышать ее возгласы, когда он прикасался к ней, аромат страсти, который исходил от ее кожи. Все его заботы улетучились, когда они заключили друг друга в объятия. Все было правильно. Все должно было получиться.

Зазвонил телефон.

– Дэвид? Телефон…

– Пусть звонит, – сказал он, но, вздохнув, нежно поцеловал ее, зажег настольную лампу и потянулся за трубкой.

Стефани сидела, привалившись к подушкам, Натянув одеяло до подбородка. Дэвид отвернулся, одеяло доходило ему до пояса.

Ей не могли звонить, но она почувствовала, что звонят ей. «Пол, – подумала она. – Это Пол».

Дэвид повернулся и протянул ей трубку.

– Это мужчина, – сказал он. Его лицо ничего не выражало. – Он не захотел назвать себя. Хочет говорить с тобой.

Стефани взяла трубку:

– Алло?

Это действительно был Пол. Его голос звучал спокойно. Он сказал, что сиделка дала ему новый номер Стефани.

– Ты где? – спросила Стефани.

Он сказал, что сбежал из «Реет Хэвена» и находится в мотеле.

Стефани кивнула. «Реет Хэвен» – лечебное заведение, а не тюрьма.

– Ты нужна мне, сестренка, – сказал Пол.

Она взглянула на Дэвида. Его лицо по-прежнему было бесстрастным.

– Я приеду утром, – сказала она. – А тебе, между прочим, надо…

– Ты нужна мне сейчас.

Она снова взглянула на Дэвида. Потом потянулась, чтобы взять с ночного столика карандаш и блокнот.

– Скажи мне, где ты находишься. – Она записала. – Я приеду. – Послышались гудки. Она протянула трубку Дэвиду. – Дэвид! Мне… мне надо ехать к брату.

Глаза Дэвида стали такими же пустыми и скучными, как море перед штормом.

– Зачем? В чем проблема?

– Он болен. Послушай, я знаю, у тебя есть вопросы, но не могу ничего объяснять сейчас. Ты не мог бы… ты не отвернешься? Пожалуйста.

Дэвид стиснул зубы.

– Какая стыдливость, Скарлетт, – сказал он с жесткой улыбкой, но повернулся к ней спиной.

Стефани поспешно стала одеваться.

Услышав шум за своей спиной, она обернулась. Дэвид тоже одевался.

– Что ты делаешь?

– А как ты думаешь? – Он выхватил рубашку из ящика комода и натянул через голову.

– Не надо, Дэвид.

Он посмотрел на нее.

– Я отвезу тебя туда, куда тебе надо.

– В этом нет необходимости. – Она подумала о Поле. Ему станет хуже, если он разволнуется. – Я не хочу, чтобы ты со мной ехал! – Слова упали камнем.

– Номер вызова такси записан в памяти того телефона, который внизу, – холодно сказал он.

Потом вошел в ванную комнату и захлопнул дверь.

Мотель смотрелся как декорация из дешевого фильма.

Пол оказался в последней комнате. Он лежал в постели, прикрыв рукой глаза. В таком ужасном состоянии она его еще никогда не видела. Его одежда валялась на полу.

– Пол? – тихо позвала она.

Он не ответил. Она знала, что делать. Она сядет рядом с ним, обнимет его, скажет, как сильно его любит, и будет надеяться, что ее слова дойдут до него… и что, когда объяснит все, Дэвид ее поймет.

Она не потеряет Дэвида. Не может его потерять. Пора признаться себе. Она полюбила Дэвида, и остается лишь надеяться, что он, может быть, тоже когда-нибудь полюбит ее.

Дэвид шагал в гостиной из угла в угол. Возможно, Джек прав. Нет никакого брата. Это бы объяснило многое. Причину, по которой ей нужны деньги, то, что она терпела оскорбления Уиллингхэма…

Что она была так хороша, так необыкновенно хороша в постели…

Дэвид остановился. Ему стало холодно. Женщины лживы, к этому его приучила Крисси. Женщины вероломны, к этому его тоже приучила Крисси. Но Крисси хотя бы вышла замуж не ради денег.

Ну почему он раньше не попросил Ноулэна проверить Стефани?

И тут он вспомнил. Она что-то записывала в блокнот. Карандаш оставил глубокие и четкие следы. Дэвид прочитал, и ярость, жгучая и горячая, нахлынула на него.

– Будь ты проклята, Стефани, – прошептал он.

В ту же минуту он уже был на улице, сел в свой «порше» и помчался в мотель.

– Пол, – сказала Стефани, – Пол, ты меня слышишь?

Она придвинулась к брату, подняла его голову и положила себе на плечо.

– Пожалуйста, Пол, ответь мне.

Пол издал сдавленный звук, крепко ее обнял и уткнулся лицом ей в грудь.

– О, Пол, – нежно сказала она, наклонила голову и поцеловала его в волосы. – Дорогой, я люблю тебя. Что бы ни случилось, я всегда буду рядом…

Дверь. распахнулась и ударилась о стену. Вонючий воздух с автотрассы ворвался в комнату. Стефани, вздрогнув, обернулась и увидела стоящего в дверях Дэвида.

– Дэвид, что ты здесь делаешь?

Его взгляд скользнул по комнате, остановился на разбросанной по полу одежде, смятой постели, мужчине в ее объятиях. Что-то горячее и темное шевельнулось в его душе.

– Какой банальный вопрос, Скарлетт! По крайней мере, мне не надо задавать его тебе. Мы оба знаем, что ты здесь делаешь.

– Что бы ты ни думал…

Дэвид сжал кулаки. Желание кинуться к Стефани, стащить с кровати, вытрясти душу из ее любовника вздымалось в нем волной. Но тогда он уже не остановится. Будет молотить ее любовника до тех пор, пока тот не превратится в кровавое месиво, а потом примется за Стефани и… и…

Господи, Господи, что делать, когда женщина, которую любишь, разрывает твое сердце?

Он заморгал, пытаясь избавиться от застилающей глаза красной пелены.

– Не волнуйся, Скарлетт. – Он даже ухитрился выдавить улыбку. – Мы оба играли в игры. Ты просто допустила неосторожность раньше меня. Вот и все.

Ее лицо, ее чудесное лицо побледнело еще больше.

– В какие игры?

Он засмеялся.

– Не думаешь же ты в самом деле, что я собирался жениться на тебе? Чего не сделает мужчина, чтобы затащить женщину к себе в постель, но жениться на ней?.. Это не для меня, малышка. Я не такой дурак, как Уиллингхэм.

Она отпрянула, как от удара. Дэвид повернулся и с видом победителя удалился из убогой комнатенки, говоря себе, что навеки запомнит эту минуту.

Он сел в машину, захлопнул дверцу и принялся бить кулаками по рулю. Слезы текли по его лицу. Предательство Стефани запомнится ему навеки.

Этого ему не забыть до конца своих дней.