Текст книги "Невеста сказала «нет»"

Лорел снова начала бить дрожь. Она взглянула на него и вырвалась. На глазах ее выступили злые слезы, и она смахнула их тыльной стороной руки.

– Я ненавижу тебя, Дэмиан! Я всегда буду тебя ненавидеть!

Он рассмеялся, взял со стула свой пиджак и набросил на одно плечо.

– Вот и славно, драгоценная моя. В семейной жизни, насколько я понимаю, именно так и полагается.

С этими словами он ушел.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Пять дней спустя они стояли в приемной судьи, стараясь держаться друг от друга подальше.

Судью Вейсса жениху порекомендовали знакомые. Дэмиан начал было о нем рассказывать, но Лорел остановила:

– Неважно!

И ей на самом деле было неважно. Человек, который поженит их, может оказаться страховым агентом, занимающимся юриспруденцией в свободное от работы время, ей абсолютно на это наплевать. Единственное, чего ей сейчас хотелось, так это покончить с неприятной процедурой как можно скорее.

Лорел никого не пригласила на церемонию. Не сказала ни Сюзи с Джорджем, ни Энни, что выходит замуж. Как объяснить столь скоропалительный брак? Не признаваться же, что она совершила самую типичную женскую ошибку в мире и теперь платит обычную цену, выходя замуж за человека, которого не любит.

Она решила, что скажет им позже, когда все закончится. Можно притвориться, как будто это случилось под влиянием романтического импульса. Сюзи наверняка догадается, но Энни, добрая душа, возможно, будет в восторге.

Лорел взглянула на Дэмиана. Он стоял спиной к ней, глядя в окно. В такой позе он стоял все последние десять минут, словно поток машин за окнами был таким интересным, что невозможно оторвать глаз.

Лорел, прилежно изучавшая плохой портрет мужчины в судейской мантии и с пушистыми усами, прекрасно понимала Дэмиана: ей тоже хотелось сфокусировать все свое внимание на чем угодно, лишь бы уйти от реальности того, что вот-вот произойдет.

– Мистер Скурас? Мисс Беннет?

Дверь в кабинет судьи открылась. Маленькая седовласая женщина приветливо им улыбалась.

– Судья Вейсс готов вас принять, – объявила она.

Лорел сжала в руках сумочку. Словно на приеме у дантиста: сердце начинает стучать быстрее, лоб покрывается испариной, и ты приказываешь себе улыбнуться так, словно очень ждешь этого приглашения.

– Лорел…

Она подняла глаза. Дэмиан стоял перед ней с мрачным лицом.

– Судья ждет нас.

Я не могу. Господи, я не могу!

– Дэмиан, послушай, – она набрала побольше воздуха. – Дэмиан, нам надо поговорить.

Он взял ее руку и крепко сжал, потом любезно улыбнулся секретарше:

– Благодарю вас. Скажите судье, что мы идем. Как только дверь закрылась, он повернулся и холодно посмотрел на нее.

– Мы уже все обсудили. Говорить больше не о чем.

– Ничего мы не обсуждали! Ты приказывал, а я покорно подчинялась. А теперь я говорю тебе, что ничего из этого не получится. Я не думаю…

– Я не просил тебя думать. Она вспыхнула.

– Если бы ты думал, как следует, то мы не вляпались бы в эту историю!

Это было нечестно, и она это прекрасно осознавала. Она также ответственна за то, что случилось. Но почему она должна вести себя честно по отношению к нему? Однако Дэмиан вовсе не возражал против ее обвинения.

– Да, – сказал он, и его лицо окаменело, – ты права. Мы вляпались в историю, как ты выразилась, и, поскольку в этом виноват я, мне и принимать решение. Другого пути нет.

– Пути, удобного для тебя. – Она попыталась было стряхнуть его руку, но безуспешно. – Если бы ты мог рассуждать трезво…

– Тогда бы я разрешил поступать тебе по своему усмотрению?

– Да. То есть нет. Ты можешь перестать переворачивать с ног на голову все, что я говорю? Если бы ты как следует поразмыслил… У нас нет ничего общего. Мы друг друга почти не знаем. Мы даже не нравимся друг другу, и все же… все же ты хочешь, чтобы я стала твоей женой…

– Именно этого я и хочу. Лорел выхватила свою руку.

– Что за чертовщина, Дэмиан? – прошипела она. Она тряслась от ярости на себя, на него, на то, что ситуация полностью вышла из-под ее контроля и ее жизнь стала сплошным кошмаром. – У тебя на все есть ответ, ты все знаешь лучше всех, знаешь, что правильно, а что нет…

Дверь снова открылась.

– Мистер Скурас? У судьи сегодня очень загруженный день, так что если вы и мисс Беннет не против…

Мисс Беннет очень, очень против, подумала Лорел. Но Дэмиан опять схватил ее за руку.

– Разумеется, – сказал он с мягкой улыбкой, которая полностью противоречила железной хватке его пальцев. – Дорогая, ты готова?

Мягкая улыбка только подчеркивала затаившуюся в его глазах угрозу, не оставлявшую Лорел никакого выбора. Делай так, как я говорю, словно предупреждал он, делай, а то пожалеешь.

Лорел собрала в кулак всю свою волю, гордо подняла голову и кивнула.

– Можешь считать, что готова, – ответила она спокойно, позволяя ввести себя в кабинет судьи.

Это была большая комната, обставленная тяжелой мебелью красного дерева. Стены покрывали панели из такого же темного дерева, почти сплошь увешанные фотографиями политиков: от Джона Кеннеди до Билла Клинтона. Кто-то, скорее всего секретарша, воткнув букет в кружку для кофе, украсил им каминную полку, но цветы уже завяли, и их поникшие венчики только добавляли комнате траурный вид. Древний кондиционер шумел в нижней части пыльного окна, словно пытаясь вдохнуть хоть немного свежего воздуха в комнату, насквозь пропахшую сигарным дымом.

– Мистер Скурас, – сказал судья, поднимаясь из-за стола, – и мисс Беннет. Какой чудесный день для бракосочетания!

И в самом деле – за окном сияло яркое солнце, и по голубому небу плыли пушистые белоснежные облака.

Это издевательство – свадебный обряд в такой темной, дымной берлоге. Любая невеста мечтает о свадьбе в церкви, наполненной светом, мечтает о цветах и веселых лицах друзей. Она мечтает идти к своему жениху с сердцем, наполненным радостью и любовью.

Если бы так было на самом деле! Если бы Дэмиан любил ее…

Стон отчаяния вырвался из горла Лорел, и она отшатнулась. В тот же миг ее талию обняла рука Дэмиана.

– Лорел… – встревоженно произнес он. Она подняла на него взгляд, глаза так блестели от непролитых слез, что сердце его сжалось.

Он с самого начала знал, что она против брака с ним. Но это не имело значения. Значение имел только ребенок. И вот теперь, глядя в глаза своей невесты и видя в них такое отчаяние, Дэмиан почувствовал, как в нем зашевелились сомнения. Может, она права? Может, они совершают ошибку?

Она согласилась допустить его к воспитанию ребенка, а он лишь посмеялся над ней. Еще бы! Не надо быть гением, чтобы заметить, как она из последних сил пытается избавиться от него. Все же толковый адвокат мог бы отстоять его права, а у него в распоряжении их целая команда. Ребенок должен воспитываться обоими родителями; никто и никогда не заставит его думать иначе. Но что хорошего может получиться, если родители малыша находятся в состоянии постоянной вражды?

Так почему же он организовал эту свадьбу? Почему он хочет жениться на женщине, которая так его ненавидит, что готова разрыдаться? Дэмиан стиснул зубы. Видимо, ему не суждено почувствовать себя женихом. Мужчина хочет видеть свою невесту улыбающейся, хочет видеть, как счастье сияет в ее глазах, пока обряд соединяет их навеки…

Если бы Лорел хоть раз посмотрела на него поласковей! Если бы она могла вспомнить ту ночь… – Невесты всегда прекрасны, но вы, дорогая мисс Беннет, – настоящая отрада для моих стариковских глаз. И, мистер Скурас, – судья, крупный мужчина с животиком и гулким голосом, схватил руку Дэмиана и сердечно потряс ее, – я много слышал о вас. Я очень рад с вами познакомиться, тем более в столь счастливый момент. – Он улыбнулся, потер руки и взял маленькую потрепанную черную книжечку. – Ну-с, начнем?

– Нет! – Крик Лорел был так же резок, как звон разбитого стекла. Судья посмотрел на нее, и его улыбка растаяла.

– Простите? Какие-то проблемы, мисс Беннет?

– Никаких проблем, – спокойно сказал Дэмиан. – Моя невеста просто нервничает, ваша честь.

Он обнял ее и, когда она взглянула на него, тепло улыбнулся.

– Я думаю, – сказал он, послав судье Вейссу усмешку «между-нами-мальчиками», и старик понимающе хохотнул, – я думаю, все невесты нервничают на своей свадьбе.

– Дэмиан, – прошептала Лорел, – еще не поздно…

– Тсс, – шепнул он, приподнял ее подбородок и поцеловал.

Это был быстрый мягкий поцелуй, не больше чем легкое прикосновение губ, и позже она спрашивала себя, не это ли решило все. Если бы он поцеловал ее крепче, если бы дразнящим языком попробовал напомнить ей о страсти, когда-то связавшей их, может быть, все закончилось бы в один миг.

Но он не сделал этого. Он поцеловал ее так, как целует мужчина только любимую им женщину, с такой нежностью, что у нее захватило дух.

– Все будет хорошо, – прошептал он, поднял ее руку, поцеловал ладонь и закрыл над поцелуем ее пальцы. – Верь мне.

Судья откашлялся.

– Ну-с, – сказал он оживленно, – теперь мы готовы?

– Готовы, – ответил Дэмиан, и церемония началась.

Судья говорил о любви и приязни. О том, как важно принять к сердцу брачные клятвы. О верности и уважении. И, наконец, он произнес слова, которых так боялась Лорел:

– Лорел Беннет, берете ли вы Дэмиана Скураса в законные мужья?

Ей казалось, что у нее в горле застрял комок. Она сглотнула. Дэмиан и судья смотрели на нее.

– Извините, – сказала она, цепляясь за последние секунды. – Я не… я не расслышала… Судья улыбнулся.

– Я спросил, берете ли вы Дэмиана Скураса в законные мужья, мисс Беннет?

Лорел закрыла глаза. Она подумала о ребенке, о власти, которой обладает Дэмиан, и потом, хотя это было, конечно, глупо и бессмысленно, потому что она не любила его, и он ей даже не нравился, она подумала о том, как он поцеловал ее секунду назад…

Она вздрогнула, открыла глаза и сказала:

– Да.

Лимузин ожидал их на улице.

– Мои поздравления, сэр, – сказал Стивене, открывая дверцу. Он взглянул на Лорел и улыбнулся: – И наилучшие пожелания вам, мадам.

Наилучшие пожелания? Лорел хотелось рассмеяться. Или заплакать. Или и то, и другое одновременно, но, в конце концов, шофер находится в таком же полном неведении насчет этого брака, как и все остальные.

Она выжала из себя улыбку:

– Спасибо, Стивене.

– Какое благоразумие! – восхитился Дэмиан, когда машина тронулась с места. – А я думал, что ты кинешься уверять Стивенса в том, что тебя окрутили насильно.

Лорел сложила руки на коленях и смотрела прямо перед собой.

– Стивенс проявил вежливость, и я ответила ему тем же. Я вряд ли могу призвать его к ответственности за то положение, в каком нахожусь.

– Положение, в котором ты находишься? В его голосе прозвучало мягкое предостережение, но Лорел решила пропустить его мимо ушей.

– Мы сейчас одни, Дэмиан. Здесь не перед кем разыгрывать спектакль. Если ты хочешь, чтобы я продолжала играть свою роль, то тебя ожидает неприятный сюрприз.

– Неужели тебе так противно стать матерью моего ребенка?

– Ты снова выворачиваешь мои слова. Я хочу ребенка, и ты отлично это знаешь. Я имею в виду пародию на брак. В противном случае я не сидела бы здесь, притворяясь, что никакого спектакля не было.

– Притворяясь? – Его губы сложились в натянутую улыбку. – Но спектакля и вправду не было. У меня в кармане документ, удостоверяющий легальность нашего союза. Ты моя жена, Лорел, а я твой муж.

– Никогда! – Слова, которые она изо всех сил держала внутри себя, наконец, вырвались наружу. – В моем сердце – ты слышишь меня, Дэмиан? – в моем сердце ты никогда не будешь моим мужем!

– Какой у тебя острый язычок, милая моя! – Он почти вплотную приблизил к ней свое лицо. – Но к чему пустые угрозы?

– Это не угроза. – Она чувствовала, как пульс бьется у нее где-то в горле. – Это просто констатация факта. Ты принудил меня к замужеству, но тебе не дано изменить моих чувств.

Он легко дотронулся до ее щеки и медленно погрузил пальцы в ее волосы. Шпильки, державшие прическу, начали рассыпаться, но, когда Лорел подняла руки, чтобы вернуть их на место, он остановил ее.

– Оставь так, – негромко попросил он. – Мне нравится, когда твои волосы распущены.

От его близости ей вдруг стало трудно дышать. Она хотела было упереться руками в его грудь и оттолкнуть от себя, но потом внезапно подумала о той ночи, о той роковой ночи, когда они вот так же ехали в его машине… Она обвила тогда шею Дэмиана руками и поцеловала его… А сейчас? Как ей хотелось поцеловать его – даже сейчас! О Господи! Что со мной происходит?

– Вообще-то тебя совершенно не касается, что я делаю со своими волосами, – сказала она с натянутым смешком.

– Ты моя жена. – И он легко провел ладонью по ее шее. Ее пульс стучал у него под пальцами, как сердце маленькой птички, подтверждая то, что он уже подозревал: его молодая жена совсем не так спокойна, как хочет казаться. – Неужели этот факт настолько неприятен тебе?

– Начиная карьеру модели, я кое-чему научилась. Никогда не задавай вопроса, если не уверен, что хочешь услышать ответ.

Он погладил ее мягкую полную нижнюю губу. По телу Лорел прошла дрожь, и глаза потемнели. – Не надо, – прошептала она, но… но ее губы раскрылись и дыхание участилось.

Все ее тело отозвалось на его прикосновения. Вопреки своим жестоким словам она не была равнодушна к нему. Дэмиан прочел это в ее затуманившихся глазах, в раскрывшихся губах.

Сейчас, подумал он. Он может обнять ее сейчас, и она ответит на его поцелуи, вздохом даст свое согласие, пока он будет раздевать ее.

Он наклонил голову и прижался губами к ее стройной шее. Она пахла цветами, летом и дождем. Дэмиан закрыл глаза, отодвинул воротничок ее блузки и поцеловал плечо. Оно было мягче шелка и теплое, как свежий мед.

– Лорел, – прошептал он, поднял голову и посмотрел ей в глаза. Ее глаза, потемневшие от желания, недоуменно раскрылись, и дикая волна радости охватила его.

Дэмиан снова медленно провел пальцем по губам Лорел. Ее рот послушно приоткрылся, и мягкий стон вырвался из ее груди, а в следующее мгновение он почувствовал легкое прикосновение ее языка к кончику своего пальца. Она приподнялась, чтобы обнять его за шею. Дэмиан глухо зарычал и прижал ее к себе.

Господи, как его тянет к ней! И он мог бы взять ее. Теперь эта чувственная и страстная женщина – его жена. Теперь в ее жизни не будет места другим мужчинам. Выбора у нее нет, приходится желать постылого мужа.

Он отодвинулся от нее так быстро, что она упала на кожаную спинку сиденья.

– Видишь? – сказал он и холодно улыбнулся. – Не так уж и плохо быть моей женой. Лорел покраснела.

– Пошел к черту, – огрызнулась она дрожащим голосом. Дэмиан отвернулся к окну и, глядя на улицы, проносящиеся мимо, подумал, что бы она сказала, узнав, что он уже давно туда пошел.

Что ж, он был готов снять перед ней шляпу.

Он предупредил ее, что они отбывают в другую страну, но она не задала ни одного вопроса, даже когда они сели в частный самолет с надписью «Скурас интернэшнл» на фюзеляже.

Она уселась в кресло, пристегнула ремни, взяла журнал со столика и уткнулась в него носом, вежливо отказавшись or предложенного стюардом ленча.

Но даже такая хорошая актриса, как Лорел, не могла молчать бесконечно. Через четыре часа полета она наконец-то отложила журнал в сторону и зашевелилась.

– Это принцип, – спросила она, – или тебе просто интересно, сколько я могу выдержать?

Он поднял глаза от своего портативного компьютера и бумаг, которые якобы просматривал, и вежливо улыбнулся.

– Прости, не расслышал.

– Прекрати свои игры, Дэмиан. Куда мы направляемся?

Он ответил не сразу, складывая бумаги и заталкивая компьютер в кожаный футляр. Только затем он взглянул на нее.

– Я пытался объяснить вчера. Но ты даже не…

– Ты сказал мне, что отправляешься куда-то по делам, и я должна взять свой паспорт. Но мы в полете уже несколько часов и… Куда мы летим?

– В Грецию, – ответил он почти лениво.

Ответ поразил ее. Она когда-то уже побывала в Греции и хорошо запомнила эту удивительную суровую красоту. Казалось, и она попала в другую эпоху, где правят законы древности и отношения между мужчинами и женщинами совершенно иные, чем те, к которым она привыкла.

– В Грецию? – переспросила она, пытаясь подавить нарастающее возбуждение. – Но почему?

Он мог привести с дюжину причин, любая из них была вполне уважительна и абсолютно правдива.

– Потому что у меня там остров, мог сказать он, а в прошлом месяце сильно штормило, и я хочу проверить состояние своих владений. Потому что у меня дела на Крите, и их тоже нужно проверить. Потому что я люблю горячее солнце и воду цвета сапфира.

– Потому что там я родился, – сказал он просто.

Ее ответ был быстрым и совершенно не таким, какой он ожидал услышать.

– Я не хочу, чтобы мой ребенок родился на Крите, – встревожилась Лорел. – Он – или она – будет гражданином Соединенных Штатов.

Дэмиан мягко рассмеялся.

– И я хочу того же, моя драгоценная супруга, уверяю тебя.

– Тогда почему?..

– Я подумал, что это идеальное место, где нас никто не потревожит и где мы сможем лучше узнать друг друга.

Дэмиан потянулся, как кот. Он снял пиджак и галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки и закатал рукава. Его кожа отливала золотом, мускулы играли. Лорел почувствовала, как легкая дрожь пробежала по ее спине. Можно думать о нем что угодно, но нельзя отрицать его поразительную привлекательность.

И теперь он принадлежит ей. Он ее муж. Та безумная ночь может повториться вновь – на прибрежном песке рядом с полуночным морем или на вершине горы под слепящим жарким солнцем, обливающим золотым светом их тела. Целовать его губы, чувствовать под своими ладонями его тело, шептать его имя, пока он ласкает ее…

От внезапно нахлынувшей паники ее голос охрип.

– Черт, я не хочу ехать в Грецию! Тебе не пришло в голову сначала спросить меня, а потом уже сажать в самолет?

Дэмиан посмотрел в лицо своей жены и увидел, что ее глаза блестят от волнения, значения которого он не понял.

Страх. Она боится. Боится меня! Господи, ну что он за сукин сын! Ради благой цели принудил к браку, но это вовсе не значит, что можно так с ней обращаться. Она права, надо было сначала ее спросить, надо было рассказать ей о своем острове. Надо было признаться, что неведомо почему он хочет показать ей заветное место, где жил мальчишкой.

Он почувствовал, как что-то сжалось внутри, в самом сердце.

– Лорел, – сказал он и тронул ее за плечо. Она вздрогнула, будто прикосновение обожгло ее.

– Не трогай меня! – прорычала она, и он отдернул руку. Окаменев от обиды, Дэмиан подумал, что то место, куда он везет ее, заслуживает лучшего отношения.

Самолет приземлился на небольшом аэродроме на Крите. Поджидавшая Дэмиана машина помчала их прочь, мимо отелей и улиц, наполненных туристами, к докам, где стройные яхты покачивались на якорях.

Лорел мрачно улыбнулась. Ну конечно. Это же греческая традиция, не так ли? Если вы тот, кого называют «Адонис с миллионами», то у вас непременно есть корабль. К ее удивлению, никакого корабля не оказалось, у Дэмиана Скураса не было даже яхты, а только большая парусная шлюпка. Красивая и ухоженная, она отличалась от огромных яхт вокруг, как чистокровный рысак от тяжеловозов.

– Дэмиан! – крикнул мужской голос.

Пока Лорел и Дэмиан поднимались по трапу, на палубе появился мужчина и широко распахнул объятия навстречу им. Он был маленьким и мускулистым, с темной бородой и совершенно лысый, одетый в джинсы и полосатую майку. Мужчина склонился над рукой Лорел и произнес, судя по выражению лица, цветистый комплимент, из которого Лорел не поняла ни слова, после чего приветствовал Дэмиана громким хлопком по спине и объятием, которое могло бы сломать более хрупкие кости.

– Это Кристос. Он занимается «Цирцеей», когда меня нет.

– Как мило, – отозвалась Лорел, сделав скучающий вид. Но это было не просто. Почему-то ее очень поразила такая непринужденность отношений между урбанизированным Дэмианом Скурасом и этим прожженным морячком.

Кристос что-то сказал, и Дэмиан засмеялся.

– Он приветствует тебя и говорит, что ты прекрасна, как Афродита, вышедшая из пены.

– В самом деле? – холодно произнесла Лорел. – Уместнее было бы считать меня Еленой, похищенной нахальным Парисом.

Если она и хотела уязвить Дэмиана, то не преуспела в этом. Он широко улыбнулся, велел ей сидеть смирно, спустился по трапу вниз и исчез.

Сидеть смирно, повторила она про себя раздраженно. Словно щенка дрессирует! Но она не щенок. И чем скорее он поймет это, тем лучше для них обоих.

Она встала с сиденья, куда он усадил ее, и пошла по палубе. В тот же момент рядом с ней появился Кристос. Он улыбнулся, задал какой-то вопрос и загородил путь.

– Я просто хочу осмотреться.

– Ах, нет, мадам. Простите, это нельзя.

Ага, значит, он говорит по-английски! И подчиняется ясно чьим указаниям. Интересно, чего Дэмиан опасается – что она прыгнет за борт и уплывет на волю? Вообще-то идея не так уж и плоха. Лорел вздохнула, схватилась за поручни и уставилась невидящими глазами в море.

Слишком поздно. Она в ловушке.

Когда Дэмиан снова появился на палубе, она его не узнала.

Неужели этот мужчина, одетый в обрезанные джинсы, белую майку и кроссовки, – ее всегда такой элегантный муж? И зачем он переоделся? Сейчас довольно жарко, но ведь стоит им выйти в открытое море, и жара станет менее заметной.

Но оказалось, что смена одежды не имеет никакого отношения к климату. Каждому судну нужен капитан, и этим капитаном оказался вовсе не Кристос.

В считанные секунды она сообразила, что главным на судне был Дэмиан, и не только на словах, но и на деле. Оба мужчины работали одинаково, но не оставалось никаких сомнений, кто здесь лидер.

Она наблюдала за Дэмианом, когда он выводил судно через узкий канал в открытое море. Темные, спутанные ветром волосы вились вокруг его лица. Солнечный свет сиял на крошечной золотой сережке. Когда его стала донимать жара, он стянул белую майку и бросил в сторону.

У Лорел перехватило дыхание. Она изо всех сил пыталась прогнать из памяти воспоминание о том, как он выглядел, обнаженный, той ночью. Он был настоящим мужчиной, этот незнакомец, за которого она вышла замуж, властным и великолепным мужчиной.

Ветер растрепал ее волосы, которые она аккуратно заколола шпильками по пути из аэропорта. Она подняла руки, чтобы поймать вьющиеся пряди, и Дэмиан внезапно оказался рядом с ней.

– Все в порядке?

Лорел кивнула. Он был так близко, что она могла чувствовать запах солнца и соли на его коже и мускусный аромат его пота. Ей вдруг захотелось прижаться губами к его шее, попробовать вкус его кожи кончиком языка.

– Да, – ответила она. – В порядке.

– Если тебе станет плохо, сразу зови меня.

– Дэмиан, ничего со мной не случится. Тошнота прошла, и доктор Глассман, как тебе известно, сказала, что я абсолютно здорова.

– А также порекомендовала тебе врача на Крите, – заметил он и улыбнулся в ответ на удивленный взгляд Лорел. – Я сообщил ей, куда мы едем, и она полностью одобрила путешествие.

Иначе он не взял бы ее с собой. И все же здесь, в море, среди ветра и волн, плещущих о корпус судна, его снова поразила изящная хрупкость молодой жены.

– Иди, – сказала она со слабой, почти искренней улыбкой. – Управляй своим кораблем. За мной не нужно ухаживать.

– Ах, – прошептал он ей в ухо, и она вздрогнула, почувствовав его теплое дыхание. – Ты не права, моя прекрасная женушка. Ухаживать за тобой так приятно!

Она отклонила назад голову и взглянула на него, но Дэмиан обнял ладонями ее шею, склонился и крепко поцеловал в губы.

– Оставь волосы распущенными, – попросил он и, цепляясь за снасти, легко вернулся к штурвалу.

Лорел подождала, пока уляжется сердцебиение, затем подняла голову и увидела, что Дэмиан смотрит на нее. Наверное, так чувствует себя цветок, подумала она ошеломленно, когда его плотно сложенные лепестки раскрываются под поцелуями солнца.

Его слова пронеслись у нее в голове. Оставь волосы распущенными, сказал он, именно так, как тогда, когда они любили друг друга, а перед этим он раздел ее с такой медлительной нежностью, что ее сердце почти перестало биться.

Но та ночь далеко позади и больше не имеет значения! Она принялась с вызовом втыкать шпильки в прическу. Но новый порыв ветра завладел ее кудрями, и, прежде чем она смогла что-либо сделать, шпильки выскользнули из руки и исчезли в море.