Текст книги "Бессердечный"

Глава 6

Рейчел трясло от гнева.

Мало того что принц Карим вошел в ее жизнь и контролирует ее, он еще обращается с ней так, словно она была создана для его удовольствия.

Она знает, какого он о ней мнения.

Рами обращался с Зуки как со служанкой. «Принеси мне это, подай мне то, не спорь, когда я что-то говорю»… Он попытался командовать Рейчел, но у него ничего не вышло.

– Возможно, там, откуда ты приехал, мужчины так обращаются с женщинами, – сказала она ему, – но это Америка.

Америка. Страна, где женщине вроде нее приходится носить костюм, в котором она похожа на шлюху, только потому, что так хочет ее руководство. Где незнакомый мужчина судит ее по этому дурацкому костюму и предполагает, что она была любовницей его брата.

Ей очень хотелось сказать ему: «Я бы лучше спала на улице, чем с твоим ужасным братом», но она не могла. Ей приходится его обманывать, потому что главное для нее сейчас – это Итан.

Ей нужно успокоиться. Глубоко вдохнуть, затем медленно выдохнуть. Снова сделать глубокий вдох…

– Черт, – пробурчала она себе под нос.

Как она может успокоиться? Как?

«Нужно плыть по течению», – всегда говорила ее мать.

Сама она не просто плыла по течению. Оно несло ее, как серфингиста несет волна.

Рейчел фыркнула. Мать часто говорила разную ерунду, но сейчас фраза «плыть по течению» не казалась ей такой уж глупой. Как и банальность «судят по первому впечатлению». От этой фразы Рейчел передергивало. Мать всегда произносила ее веселым тоном, наряжаясь перед зеркалом для первого свидания с очередным ухажером.

И насчет этого мать тоже оказалась права. Судят действительно по первому впечатлению. Принц Карим составил о ней мнение, глядя на ее костюм. А она лишь усугубила ситуацию, позволив ему ею командовать.

Целовать ее в ее квартире, затем здесь в самолете. Сначала она, конечно, сопротивлялась, но затем… затем…

«Хватит, Рейчел. Будь честна хотя бы сама с собой».

Она ответила на оба его поцелуя. В этом-то и была ужасная правда.

Карим слишком богат, высокомерен и эгоистичен. На таких мужчин она насмотрелась в казино, и ее от них тошнит. Да, он чертовски привлекателен и сексуален, но ей не нужен секс.

Ей не нужно ничего, что может помешать ей построить такую жизнь, к какой она стремится. Жизнь, которую она планирует с того момента, как проснулась в убогой меблированной комнате в Покателло, штат Айдахо, в день своего семнадцатилетия. Шестнадцатилетняя Зуки спала рядом с ней, из ее приоткрытого рта пахло пивом.

– Мама? – негромко позвала Рейчел, испытывая дурное предчувствие.

Выбравшись из-под тонкого одеяла, она увидела на прикроватном столике большую открытку с нарисованными яркими воздушными шарами и надписью «С днем рождения!». Внутри оказались две двадцатидолларовые банкноты и записка:

Мы с Лу решили устроить себе маленькие каникулы. До моего возвращения будьте хорошими девочками. Я скоро приеду.

Люблю вас!

Мама.

Лу был последним ухажером их матери. У нее и раньше были «маленькие каникулы». Обычно они длились два-три дня. Однажды, когда Рейчел было десять, а Зуки девять, мать отсутствовала целую неделю.

В то утро в Покателло Рейчел сказала себе, что мама вернется, но этого не произошло. Через три недели она нашла себе ночную работу в «Уолмарт». Маленькой зарплаты не хватало на оплату жилья и покупку еды для них с Зуки, поэтому ей пришлось бросить школу. До получения аттестата оставался всего год, но разве у нее был выбор?

– Ты продолжишь учиться, – сказала она Зуки. – Слышишь меня? Одна из нас должна получить среднее образование!

В августе Рейчел смогла снять для них комнату получше в более безопасном районе. Как сотрудница «Уолмарт», она могла покупать там со скидкой школьные принадлежности для Зуки. Одежду для них обеих она приобретала в благотворительном магазине подержанных товаров. Зуки отказывалась ее носить.

– Как ты можешь ходить в чьем-то старом тряпье? – возмущалась та. – И ты зря тратишь деньги, покупая мне школьные принадлежности. Я больше не буду ходить в школу.

Когда выпал первый снег, они получили открытку от матери. Она была в Голливуде. Она знала кого-то, кто был знаком с кем-то, кто снимал кино. Ей обещали роль.

«Затем я вернусь и заберу своих девочек!»

Еще больше восклицательных знаков. Еще больше лжи. После этого они больше не получали вестей от матери.

Вполне возможно, что она писала им еще. Они не могли этого знать, потому что к началу января их обеих уже не было в Айдахо.

Зуки уехала первая. Она исчезла, ничего не объяснив. Просто оставила записку, в которой было лишь одно слово – «увидимся».

Прямо как мать. Только мать оставила двадцатидолларовые банкноты, а Зуки забрала из сахарницы пятьдесят баксов, которые Рейчел отложила на непредвиденные расходы.

Рейчел перебралась в Бисмарк, штат Южная Дакота, и нашла там работу официантки. Затем перебралась в Миннеаполис и снова устроилась официанткой. Еще пара таких остановок – и она оказалась в захудалом придорожном кафе в Литтл-Рок, штат Арканзас. Снова плохая еда, грубые клиенты и скудные чаевые.

– Ну где-то же должно быть лучше, чем здесь, – пробормотала она однажды ночью после того, как клиент ушел не расплатившись.

– В Далласе намного лучше, – сказала ей ее напарница.

«Ну конечно», – подумала Рейчел, с горькой усмешкой глядя в иллюминатор.

После Далласа ее занесло в Альбукерке, затем в Финикс, – одним словом, она вдоволь насмотрелась на запад страны. Затем ей позвонила Зуки и рассказала про Лас-Вегас.

В каком-то отношении в Вегасе действительно оказалось лучше. Когда клиенты выигрывали, они давали приличные чаевые. Когда она наконец переступила через гордость и устроилась на свою нынешнюю работу, чаевые стали еще больше. Она даже поступила в колледж на вечернее отделение. Затем, когда у нее на руках оказался новорожденный Итан, ей пришлось бросить учебу.

Сколько сейчас времени?

Этим утром столько всего произошло, что она не знала, в котором часу они покинули Вегас. Самолет двигался быстро, хотя она не ощущала движения и была дезориентирована. Может, все дело в большой высоте? Вряд ли. Когда Карим поцеловал ее первый раз, не было ни самолета, ни высоты. Только он. Его вкус. Его запах. Жар его твердого тела. Тогда она тоже потеряла ориентацию во времени и пространстве.

Нет. Это безумие. Она не такая. Она не из тех женщин, которые только и ищут кого бы подцепить.

Это выводило Зуки из себя.

– Моя сестра святая, – язвительно бросила она, когда Рейчел, знавшая о ее беременности, застукала ее с бутылкой «Саузен Комфорт». – Такая хорошая девочка. Читает книжки, ест овощи и пользуется зубной нитью. Никогда не спит с кем попало.

Рейчел вырвала бутылку из рук сестры и вылила остатки спиртного в раковину.

– Небольшая интрижка сделала бы тебя более человечной! – прокричала ей вслед Зуки.

«Нет, – подумала Рейчел. – Не сделала бы».

Только уподобила бы ее матери и сестре. Секс всегда был пристрастием матери и Зуки, а она не хотела быть такой, как они.

Секс – это ловушка. Он лишает тебя здравого смысла, и что ты получаешь взамен? Несколько минут удовольствия? Она понятия не имела. В Айдахо у нее был бойфренд. Всякий раз после близости с ним она вместо эротического наслаждения, о котором все говорили, испытывала чувство одиночества. После того как они расстались, у нее больше никого не было.

Ей не нужен секс. Ей не нужны мужчины. Ей вообще никто не нужен, кроме Итана. Она готова посвятить ему всю свою жизнь.

Она здравомыслящая женщина, которая все тщательно продумывает. Прагматик. Борец за выживание, преодолевающий любые трудности. Именно поэтому она одержит победу над принцем Каримом. Она не даст ему права распоряжаться ее жизнью. Не отдаст ему своего малыша.

С этой мыслью Рейчел поднялась и подошла к нише, где в корзине спал Итан. Рядом с ним в кресле дремала бортпроводница. Услышав шаги Рейчел, она тут же встала и спросила:

– Что вам принести, мисс? Есть сэндвичи, фрукты, кофе.

– Спасибо, ничего не нужно. Я просто хотела посмотреть, как дела у моего малыша.

– У него все хорошо. Я поменяла ему подгузник и накормила его.

– Отлично. Спасибо. Дальше я сама за ним присмотрю.

Взяв корзину с Итаном, Рейчел направилась к своему месту. Проходя мимо Карима, она посмотрела на него украдкой. Принц никак не отреагировал на ее появление. Он разговаривал по мобильному телефону. Ей удалось уловить слова «комната» и «все необходимое для ребенка».

Сев в свое кресло, она поставила корзину на соседнее, взяла мягкий плед и накрыла им свои колени. Она замерзла и проголодалась, но ей не хотелось просить еду у Карима. Чего она действительно хотела, так это узнать, каким будет его следующий шаг. Он собирается поехать в адвокатскую контору или в лабораторию? Вряд ли. Судя по обрывкам фраз, которые ей удалось подслушать, он бронировал номер в отеле. Номер для нее и Итана. Золотую клетку, где он будет их держать, пока не получит результаты анализа ДНК.

До этой минуты она не думала об анализе ДНК. Очевидно, что его целью будет выяснить, является ли Итан сыном Рами или нет. Принцу не составит труда найти в вещах брата несколько его волосков.

Что, если Карим потребует у нее образец ее ДНК? Она не могла себе представить причину, по которой это могло ему понадобиться. Он не сомневается в том, что она мать Итана. Но что, если он захочет проверить? Она мало знает о ДНК-тестах. Достаточно ли схоже ее ДНК с ДНК Зуки?

Что, если нет? Что, если ее обман раскроется?

Она не может ждать результатов. Ей нужно бежать. Первый раз ей это не удалось, но второй она не позволит себе проиграть. Она будет такой же хитрой, как ее противник. У нее есть одно неоспоримое преимущество перед ним: она прошла школу выживания в суровых условиях.

Он разместит их с Итаном в гостиничном номере и непременно поручит кому-нибудь их охранять. Никаких проблем. Она проработала в достаточном количестве отелей и знает, где в них обычно расположены запасные выходы. Когда принц придет к ним следующим утром, он обнаружит пустой номер и записку. Первый раз за долгие часы Рейчел смогла улыбнуться. Прощальные записки – традиция в семье Доннелли.

Сидя несколькими рядами позади, Карим наблюдал за Рейчел. Благодаря многолетнему опыту заключения крупных сделок он хорошо знал язык телодвижений. Весь последний час он читал язык тела Рейчел. В течение долгого времени она напряженно сидела в кресле, едва сдерживая свой гнев. Она ненавидела его за тот поцелуй. В первые минуты он с трудом удерживался от того, чтобы подойти к ней, подхватить ее на руки и отнести в маленькую спальню в задней части салона. За пару минут он бы доказал ей, что она принимала такое же активное участие в поцелуе, как и он. К счастью, здравый смысл победил.

Он успокоился. Рейчел тоже. Ее плечи немного расслабились, затем она подошла к ребенку и, взяв корзину с ним, отправилась на свое место. Ее голова была высоко поднята, глаза смотрели холодно.

«Больше никогда не смей ко мне прикасаться», – читалось в них.

Он и не собирался. Вид ребенка напомнил ему о том, для чего он везет ее в Нью-Йорк. Если этот мальчик сын его покойного брата, он должен принять участие в его воспитании ради самого Итана и ради памяти Рами. Карим упустил возможность вернуть брата на путь истинный. Заботясь о сыне Рами, он частично загладит свою вину перед братом. Возможно, ему удастся воспитать Итана таким образом, чтобы тот стал гордостью семьи и всего Алькантара. Разумеется, для этого ему придется забрать Итана у Рейчел Доннелли. С ним мальчику явно будет лучше, чем с ней. Он сможет ей это объяснить.

Если она по-настоящему любит своего ребенка…

Он уже собрался к ней подойти и попытаться все ей объяснить, когда заметил, что она больше не выглядит напряженной. Тогда он понял, что она что-то замышляет. Несомненно, она снова попытается сбежать. Он помешал ей в прошлый раз, помешает и в этот.

Ему было непонятно, что она может получить от побега. Неужели она думает, что ей удастся вытрясти из него больше денег, если ему придется тратить время на ее поиски? По правде говоря, для него не имело значения, в какую сумму ему обойдется ее отказ от ребенка. Он угрожал ей судебными процедурами, но обратится в суд только в крайнем случае. Узнав о незаконнорожденном сыне покойного принца, пресса в Алькантаре поднимет шумиху. Лишние скандалы ему совсем не нужны. Кариму не хотелось сейчас обо всем этом думать. Он подождет, пока не получит результаты анализа ДНК. Это произойдет совсем скоро.

Он позвонил в отели Вегаса, где Рами наделал долгов, и распорядился, чтобы его бухгалтер перевел деньги на их банковские счета. Покончив с этим, он связался с людьми, которым мог доверять, – своим личным помощником, адвокатом и врачом, и дал каждому из них указания. Теперь ему лишь осталось позаботиться о том, чтобы Рейчел не сбежала с ребенком.

Он все еще не мог понять, почему она так хочет сбежать. Возможно, она действительно любит своего сына и не хочет с ним расставаться. Последнее никак не укладывалось у него в голове. Совершенно очевидно, что она еле сводит концы с концами и необходимость заботиться о ребенке только усложняет ее финансовую ситуацию.

Рейчел Доннелли упряма, дерзка и говорит то, что думает. Одним словом, в ней соединились все наихудшие качества, присущие современным женщинам.

Женщина не должна быть такой. Она должна быть покладистой. Именно с такими представительницами прекрасного пола он привык иметь дело.

– Разумеется, вы правы, сэр, – обычно говорят ему женщины, с которыми его связывают деловые отношения. Ведь он не только принц, но и глава многомиллиардного инвестиционного фонда.

Если отношения носят интимный характер, женщина опускает обращение «сэр», но держится почтительно, давая ему понять, что знает, кто из них главный.

Аланна, его последняя любовница, была не только невероятно красива, но и чертовски умна. Она никогда с ним не спорила, и ему это было по душе. Однажды у него возникло такое чувство, что если бы он попросил ее пройтись по раскаленным углям, чтобы его развлечь, она мило улыбнулась бы и начала доставать их из камина.

Нахмурившись, Карим отложил в сторону бумаги, которые просматривал, и сложил руки на груди. Он знал, как отреагировала бы Рейчел, если бы он сказал что-то в этом роде ей. Она обозвала бы его последними словами и послала ко всем чертям.

Тогда он заключил бы ее в объятия, сказал ей, каким на самом деле образом она могла бы доставить ему удовольствие, и превратил бы ее негодование в страсть. Она встала бы на цыпочки, прижалась губами к его губам. Он уложил бы ее на кровать, раздел и принялся ласкать ее тело губами и руками…

Черт побери!

Почувствовав, как сильно возбудился, он мысленно отругал себя. Умный мужчина не мешает дела с личной жизнью.

Да, Рейчел Доннелли красива и сексуальна. Она определенно знает, как доставить удовольствие мужчине. Рами никогда бы не заинтересовался стыдливой скромницей. Любому мужчине было бы достаточно увидеть ее в том откровенном костюме, чтобы понять, что, какой бы ни была ее работа, она искушена в сексе. К тому же она всего лишь женщина. Не то чтобы он был невысокого мнения о слабом поле, просто в Рейчел нет ничего особенного. По крайней мере, для такого искушенного мужчины, как он. Королевское происхождение, привлекательная внешность, успешность – вот сочетание, благодаря которому у него всегда было достаточно поклонниц. Даже более чем достаточно.

Тогда почему он реагирует на нее как влюбленный подросток на объект своего внимания? Карим нахмурился. Потому что он в последнее время живет как монах, вот почему. Вместо того чтобы жить собственной жизнью, он улаживал дела Рами, и у него уже давно не было женщины.

Ничего, он очень скоро это исправит.

Карим посмотрел на часы. Через пару часов они уже будут в Нью-Йорке. Его водитель встретит их в аэропорту. Когда они прибудут в его пентхаус, уже наступит вечер. Он отдал распоряжение подготовить комнаты для женщины с ребенком.

Он примет горячий душ и выспится, а утром встретится со своим адвокатом, съездит в лабораторию, которую порекомендовал ему его врач, затем вернется, серьезно поговорит с Рейчел и получит право опеки над мальчиком. Если повезет, все формальности будут улажены за пару дней. После этого он сможет достать свой «блэкберри», набрать номер одной из своих поклонниц и положить конец своему воздержанию.

Предвкушая это, Карим улыбнулся.

Глава 7

– Мисс?

Глаза Рейчел распахнулись, и она увидела улыбающуюся стюардессу.

– Мы приземлимся в течение часа. Я подумала, что вы, возможно, хотите перекусить или выпить кофе, пока еще есть время.

– Кофе, пожалуйста, – произнесла Рейчел, прокашлявшись.

– Я сейчас же его принесу.

Рейчел кивнула и снова прочистила горло. Жаль, что она не может с такой же легкостью прояснить свои мысли. После сна она как пьяная.

Где Итан?

Ее сердце учащенно забилось. Он же был в корзине рядом с ней!

– Мойра?

– Да, мисс?

– Где мой малыш?

– Он проснулся и захотел есть. Я отнесла его на кухню и накормила.

Рейчел почувствовала облегчение.

– Спасибо.

– Никаких проблем, мисс. Он такой славный.

Рейчел улыбнулась:

– У него режутся зубки, и…

– Я так и поняла. Я помню своего ребенка в этом возрасте. Я дала ему один из прорезывателей, который нашла в вашей сумке. Он очень обрадовался. Сейчас он спит. Думаю, вам лучше оставить его со мной. Так он, возможно, не проснется до конца полета. Из-за перепадов давления многие дети чувствуют себя не очень хорошо во время посадки.

– Да, вы правы. Еще раз спасибо.

– Не за что, мисс. Я сейчас принесу вам кофе.

Приведя спинку кресла в вертикальное положение, Рейчел посмотрела в иллюминатор. Они сейчас находятся так же высоко над землей, как до этого? Трудно сказать. Долгий перелет со сменой часовых поясов лишил ее ориентации во времени и пространстве. Впрочем, гораздо сильнее ее дезориентировало то, что незнакомый человек неожиданно выдернул ее из привычной жизни.

Принц все еще находится в середине салона? Ей хотелось повернуться и посмотреть, но она ни за что не доставит ему такого удовольствия. Что он делает? Спит? Работает с бумагами? Смотрит, подобно ей, в иллюминатор, продумывая свои дальнейшие действия? Она может это выяснить. Для этого ей нужно только подняться с кресла и пройти в ванную, располагающуюся в задней части салона. Ей нужно туда в любом случае. Не давая себе возможности передумать, Рейчел быстро встала.

Принц находился там же, где и до этого. Спинка его кресла была наполовину опущена. Он выглядел расслабленным. Его ноги были вытянуты вперед, руки лежали на коленях.

А его лицо…

У нее перехватило дыхание. Это было потрясающе красивое лицо. Его глаза были закрыты. Густые темные ресницы отбрасывали тени на точеные скулы. На щеках и подбородке проступила щетина. Он напомнил ей грациозного хищника, отдыхающего после удачной охоты.

Неожиданно его глаза открылись, и их взгляды встретились. Его зрачки сузились, губы приоткрылись.

Внизу ее живота вспыхнул огонь. Ей хотелось убежать, но она словно завороженная смотрела на его губы и вспоминала их прикосновения к ее губам, их вкус…

«Прекрати!»

Сделав над собой усилие, она все-таки отвела взгляд, прошла в ванную, закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Ее сердце бешено стучало. Этому нужно положить конец. Он ее враг. Очень опасный враг. Нет причин, по которым она может испытывать к нему влечение. В отличие от Зуки ее никогда не тянуло к плохим парням.

Сделав два глубоких вдоха и два медленных выдоха, Рейчел отошла от двери. В ванной комнате была мраморная раковина, туалетный столик, душевая кабина, унитаз и несколько закрытых полок с полотенцами и разнообразными туалетными принадлежностями. Рейчел мечтательно посмотрела на душ, но пользоваться им не стала, отчетливо помня о том, что произошло сегодня утром. Или это было вчера? Какое значение имеет день? Главное то, что произошло. Глаза Карима, потемневшие при виде ее обнаженного тела. Его ладони, сжимающие ее грудь, его пальцы, ласкающие ее затвердевшие соски, огонь, разлившийся внизу ее живота…

Сдержав стон, Рейчел посмотрела в зеркало.

– Он застал тебя врасплох, – сказала она своему отражению.

«Правда? – словно ответило ей оно. – Что ты говоришь? Тебя никогда раньше не заставали врасплох?»

Рейчел заморгала. Зачем она тратит время на эти бесполезные размышления? Ей нужно подготовиться к тому, что произойдет дальше. В первую очередь улучшить свой внешний вид, насколько это возможно.

«Встречают по одежке» – еще одна любимая поговорка ее матери, и в ней тоже есть доля истины. Если ты будешь выглядеть слабой, тебя будут считать слабой. Если ты будешь выглядеть сильной, тебя будут считать сильной.

Сейчас она представляет собой жалкое зрелище. Лицо ее побледнело от усталости, глаза покраснели, часть волос выбилась из хвоста.

– Ты, – обратилась она к своему отражению в зеркале, – выглядишь усталой и поверженной. Хочешь, чтобы твой враг увидел тебя такой?

Ответ был очевиден.

Включив воду, она вымыла лицо и руки мылом с запахом лимона, почистила зубы, распустила волосы и расчесала их пальцами, после чего снова посмотрелась в зеркало:

– Теперь лучше.

Ненамного, но все же.

Сделав глубокий вдох, Рейчел гордо подняла голову, открыла дверь и пошла по проходу.

Неожиданно самолет попал в небольшую воздушную яму, и она споткнулась. Проблема заключалась в том, что это произошло рядом с креслом, в котором сидел Карим.

«Только не это», – подумала она, когда он схватил ее за запястье, чтобы поддержать. Его пальцы были твердыми и теплыми. Их взгляды снова встретились. Рейчел заставила себя вежливо улыбнуться.

– Спасибо.

– Как удивительно.

– Что?

– Это ваше «спасибо». Я определенно не ожидал когда-либо услышать от вас это слово.

Уголки его губ приподнялись в еле заметной, но такой сексуальной улыбке, что ей захотелось улыбнуться в ответ.

Разумеется, она этого не сделала. Всех его сексуальных улыбок не хватит, чтобы заставить ее забыть о том, кто он и чего от нее хочет.

– Я вежлива, когда подобает быть вежливой, – холодно произнесла она.

На этот раз Карим улыбнулся шире.

– Великолепно. Нужен талант, чтобы произнести вежливую фразу так, чтобы она прозвучала как оскорбление. – Он потянул ее за руку: – Присаживайтесь.

– Спасибо, но я в порядке.

– Присаживайтесь, пожалуйста. Так лучше?

Что теперь? Если она откажется, он ее отпустит или заставит сесть рядом с ним? Вполне возможно, получая ответ, она уронит свое достоинство. Разве игра стоит свеч?

Пожав плечами, Рейчел опустилась на свободное место рядом с ним.

– Хорошо, – сказал он, отпуская ее запястье. – Сейчас Мойра принесет нам кофе и что-нибудь поесть.

– Она принесет мне кофе на мое место. И я не голодна.

– Не лгите, Рейчел. Разумеется, вы голодны. Кроме того, в моей стране отказ составить кому-либо компанию за трапезой считается невежливым.

– Мы не в вашей стране.

– Ошибаетесь.

К ним подошла стюардесса с небольшой тележкой, на которой стояли тарелки с фруктовым ассорти, сыром и маленькими сэндвичами.

К ужасу Рейчел, у нее заурчало в желудке.

Карим улыбнулся.

– А говорите, что не голодны. – Отпустив стюардессу, он налил две чашки кофе, затем взял тарелку, положил на нее несколько сэндвичей и кусочки фруктов и передал Рейчел. – Кстати, я не только принц, но и посол своей страны.

– Как мило, – ответила Рейчел.

– Это означает, что те места за границей, где я живу, являются частью Алькантара. – Карим сделал глоток кофе. – Мой пентхаус в Нью-Йорке, мой загородный дом в Коннектикуте. – Немного помедлив, он добавил: – Этот самолет. Когда вы находитесь в одном из этих мест, вы подчиняетесь законам моей страны.

– Я гражданка Соединенных Штатов. Вы не можете просто…

– Это не подлежит обсуждению. Это один из законов, которыми регулируются дипломатические отношения между нашими странами. Когда вы находитесь на моей территории, на вас распространяются законы Алькантара. Надеюсь, вы наконец себе это уяснили?

Покачав головой, Рейчел поставила тарелку и сухо произнесла:

– Перестаньте ходить вокруг да около. И перестаньте запугивать меня рассказами о том, что вы можете сделать, чтобы отобрать у меня Итана. Он, как и я, гражданин Соединенных Штатов.

– Может, вы все-таки позволите мне закончить? – Немного подождав, он добавил: – Я тут подумал…

– На меня это должно произвести впечатление?

Кариму захотелось рассмеяться. Рейчел Доннелли запрещает себе малейшее проявление слабости, но он заметил, как дрожит ее рука. Она интересная женщина. Сильная и ранимая одновременно. Страстная и нежная. Видно, что она искренне любит своего малыша и будет отстаивать свои материнские права.

Интересно, какая она в постели? Лучше ему положить конец подобным мыслям, пока он не попытался это выяснить.

– Мы оба взрослые люди, – спокойно произнес он. – И мы оба хотим, чтобы мальчик ни в чем не нуждался.

– Вы хотели сказать – Итан.

– Да. Мы хотим для него лучшего, поэтому нам не следует быть врагами.

– И что вы подразумеваете под «лучшим», ваше высочество?

– Пожалуйста, зовите меня Карим.

Что за игру он затеял?

Рейчел поднесла к губам чашку с кофе, чтобы спрятать свое смущение. Это новый подход, но она не поверила ему ни на секунду. Возможно, во время полета он заново обдумал ситуацию и пришел к выводу, что будет проще с ней сотрудничать, чем враждовать. Или же это наглая ложь, поскольку совершенно очевидно, что они не могут желать для Итана одного и того же. Она хочет, чтобы ее малыш рос, окруженный любовью и заботой. Он хочет воспитывать его как принца. Нетрудно догадаться, к чему это может привести.

– Я рада, что для нас обоих важно благополучие Итана, – вежливо сказала она. – Но…

– Почему мой брат ушел от вас?

Его вопрос застал ее врасплох.

– Мне бы не хотелось об этом говорить.

– Почему? Я думаю, вам есть что сказать о человеке, который спал с вами, сделал вам ребенка, а затем бросил вас обоих.

– Это в прошлом. И…

– Неужели он не позаботился хотя бы о вашем материальном благополучии?

Рейчел поставила чашку.

– Я вам признательна за участие, ваше высочество, но, как я уже сказала, все это в прошлом.

– А я говорю о том, что моего брата должно было волновать будущее мальчика. Он ведь не дал вам ни цента, правда?

Рейчел уставилась на его лицо, которое было напряжено от гнева. Она поняла, что он злится на Рами, а не на нее, и ей вдруг стало стыдно за свою ложь. Разве это не глупо?

– Он хотя бы предупредил вас, что уходит?

Она покачала головой:

– Нет.

По крайней мере, это было правдой.

– Но он любил вас, – произнес Карим после долгой паузы.

Рейчел не ответила.

Спустя несколько секунд он прокашлялся.

– Я знаю, это ничего не изменит, но вам следует знать, что он не всегда был таким… таким черствым. У нас было трудное детство. То, что мы пережили, изменило его.

– А вас не изменило?

– Изменило, но мы с Рами по-разному восприняли этот горький опыт. – Он пожал своими широкими плечами – Кто может объяснить, почему два родных брата выбирают совершенно разные жизненные пути…

– Никто не может этого объяснить, – услышала Рейчел собственный голос.

– Это очень мило с вашей стороны, но…

– Это не любезность, а констатация факта. У меня есть сестра, и мои детские воспоминания, связанные с ней, намного приятнее, чем более поздние.

Карим кивнул:

– Значит, вы с ней не похожи.

– Нет, мы всегда были разными.

– И она не стала бы бороться со мной за право опеки над своим ребенком, как намерены бороться вы, даже зная, что я буду растить его как принца.

– Мне безразлично, что он принц, – быстро ответила Рейчел. – Он… он…

Она замолчала, но было уже поздно.

– Ваш малыш сын Рами. Уже слишком поздно это отрицать.

Рейчел уставилась на Карима. Взгляд его был непроницаемым, но в голосе появилась резкость, которой там не было еще несколько секунд назад. Тогда она поняла, что задумал принц. Он вовсе не предлагал ей заключить перемирие, а пытался хитрым способом заставить ее признаться, что Итан сын Рами. Какой же идиоткой она была, когда предположила, что у этого человека есть сердце, что они могут стать союзниками!

– Вы упускаете из виду одну важную вещь, – холодно сказала она. – Итан мой сын.

– Он принц.

– Он маленький мальчик, и у него есть имя.

– К чему вы это сказали?

– Вы никогда не называете его по имени. Вы говорите о нем как о вещи.

Поставив свою тарелку на тележку, Карим толкнул ее, и она покатилась по проходу в сторону кухни.

– Что за чушь вы несете! Вам было бы приятнее, если бы я называл его по имени, которое выбрал для него мой брат? Если так, то я буду это делать. Буду называть его…

Рейчел вскочила:

– Это не ваш брат назвал его Итаном, а я!

Карим тоже поднялся. Теперь он возвышался над Рейчел, и это давало ему определенную власть над ней, поскольку ей теперь приходилось смотреть на него снизу вверх.

– В таком случае, – сказал он, – я прошу у вас за него прощения еще раз. Очевидно, он игнорировал все свои обязанности.

– Перестаньте извиняться за него, черт возьми!

– Это мой долг. Я понимаю, что он вас обидел, но…

– Обидел меня? – Рейчел хлопнула себя ладонями по бедрам. – Я ненавидела вашего брата!

– Однако вы с ним спали, – холодно произнес Карим.

Ее щеки вспыхнули.

– Вы забеременели от него.

Повернувшись, она пошла по проходу. Карим последовал за ней, схватил ее за плечо и развернул к себе.

– Да что вы за женщина? Вы его ненавидели, однако спали с ним и родили от него ребенка.

Ее губы задрожали. Если она хочет сказать ему правду, то сейчас для этого самый подходящий момент. Но она не может этого сделать. Просто не может, и все.

– Кое-что произошло, – ответила она, понимая, как нелепо это прозвучало.

Губы Карима презрительно дернулись.

– Вы это говорите после того, как отдались мужчине? Кое-что произошло?

– Все было не так, как вы подумали.

– О, я уверен, что не так. – Приподняв ее подбородок, он заставил ее посмотреть ему в глаза. – Он выиграл по-крупному, когда вы впервые встретились?

Рейчел вскинула руку, чтобы его ударить. Он схватил оба ее запястья и прижал к своей груди.

– Во сколько вы ему обошлись? Сколько он вам заплатил, чтобы побороть вашу ненависть?

– Вы мерзавец! Вы ничего обо мне не знаете. Совсем ничего! Вы меня по?..

Она не договорила, потому что в следующий момент он прижался ртом к ее губам. Сначала она сопротивлялась, затем, как и до этого, для нее все перестало существовать, кроме вкуса его губ, жара его твердого тела, его рук, сомкнувшихся вокруг нее.

Приподняв ее за ягодицы, он углубил поцелуй, и она запустила пальцы в его волосы.

– Я тебя ненавижу, Карим, – прошептала она, когда он оторвался от ее губ. – Ненавижу тебя. Ненавижу…

Прозвучал сигнал, и пилот по связи сообщил, что они приземлятся через пять минут.