Текст книги "Первичная консультация. Установление контакта и завоевание доверия"

Обобщение собранных данных и определение проблемы

Современные руководства по психотерапии подчеркивают, что помощь начинается еще до того, как клиент переступил порог кабинета специалиста или специалист вошел в дом клиента. Одна из главных целей первичной консультации – выяснить, как понимает свою проблему сам клиент, как видят ее другие и как это соотносится друг с другом. Ваши общие вопросы должны быть направлены на то, чтобы узнать, в чем клиент видит причины своего появления в вашем кабинете, или вашего – у него дома. Очень часто вы заранее располагаете какой-то информацией, полученной от других – из организации, направившей к вам клиента, из телефонного разговора, когда к вам обратились за помощью, из анкеты, заполненной клиентом перед первичной консультацией. Возможно, вас удивят различия в восприятии проблемы разными людьми. Но теперь, во время этой первой личной встречи лицом к лицу, вы должны сосредоточиться на том, с чем именно пришел к вам клиент.

Слова клиента – не единственный источник информации. Как уже говорилось, многое можно понять по внешнему виду и одежде клиента, по тону его речи или акценту, по выражению лица, телодвижениям и другим характерным особенностям. Наблюдая за членами семьи, вы можете многое понять об их истинных взаимоотношениях и о том, как они пытаются справиться с проблемами, которые привели их к вам или вас к ним.

Позже мы обсудим это более подробно.

Во время первичной консультации вы пытаетесь соотнести то, что видите и слышите, с тем, что говорили вам другие. Эти наблюдения подсказывают новые вопросы, вызывающие ассоциации, на основе которых рождаются следующие вопросы. Постепенно возникает несколько гипотез относительно реальных проблем клиента, пары или семьи, их причин и того, какие из них самые важные. Эти впечатления помогут вам и клиенту постепенно сформулировать терапевтический контракт. Условия этого контракта пока еще гипотетичны и предварительны, потому что информация, полученная позднее в процессе терапии, может опровергнуть то, что вы считаете верным на раннем этапе. Тем не менее, эти гипотезы зададут направление вашей работе во время первичной консультации, а в случае их изменения определят ваши действия во время последующих консультаций.

Письменное диагностическое заключение

Выше мы описали процесс диагностики. Этот процесс начинается с первой встречи и продолжается на протяжении всей терапии. Говорят, что для того, чтобы по-настоящему понять какое-то явление, надо написать о нем так, чтобы это было понятно и другим. Главная цель письменного диагноза – суммировать все, что вы знаете о клиенте, в связном, последовательном описании.

Есть и другие цели. Многие профессионалы, в том числе опытные, прибегают к советам и консультациям, если не уверены в своем диагнозе, в выбранном ими плане лечения клиента или просто для самоконтроля. Именно в таких случаях письменный диагноз особенно полезен. Психотерапевт не только излагает проблемы клиента, но и намечает цели терапии. Последующий анализ помогает оценить эффективность и действенность работы психотерапевта. Эти оценки используются многими учреждениями, чтобы отчитаться перед контролирующей инстанцией или общественностью, чем они занимаются и насколько успешно. Некоторые организации принимают клиентов по направлениям других учреждений и почти всегда требуют от них письменного диагноза вместе с оценкой достигнутого прогресса. Иногда по самым разным причинам клиента впоследствии направляют к другому психотерапевту, и письменный диагноз имеет неоценимое значение для преемственности терапии. Таким образом, письменный диагноз нужен как для клиента, так и для специалиста. Кроме того, и учреждения, и частные специалисты часто должны предоставлять свое диагностическое заключение, иногда в соответствии с классификацией Руководства по диагностике и статистике психических расстройств (Американская психиатрическая ассоциация, 1994; DSM-IV) для страховой компании с целью возмещения расходов.

Итак, диагностическое заключение – это обобщенная терапевтическая оценка состояния клиента в данный момент времени. Обычно оно записывается в начале процесса терапии, часто уже после первой консультации. За время терапии оно, вероятно, будет еще не раз пересмотрено и уточнено. Диагностическое заключение включает оценку жизнедеятельности клиента, описание его проблем с позиции специалиста, самого клиента и окружающих его людей, указание источников этих проблем в сегодняшнем окружении клиента или в его прошлом, перечень желательных изменений и краткое описание методов лечения, которые профессионал предполагает использовать.

Как клиент реагирует на психотерапевта

В этой главе мы рассматривали различные аспекты знакомства с клиентом. Никогда не надо забывать, что одновременно и клиент знакомится с психотерапевтом. Имея в виду цели этой книги, мы не будем интерпретировать мысли клиента о терапевте и его чувства к нему как перенос, а реакции психотерапевта – как контрперенос. Оставим эти интерпретации книгам по теории психотерапии. Однако мы выделим и подчеркнем то глубокое воздействие, которое консультант оказывает на клиента в качестве учителя, целителя и почти волшебника.

О роли психотерапевта как учителя в этой книге говорилось уже неоднократно. Поскольку это очень важно для результатов терапии, мы сейчас снова вернемся к этой теме.

Консультант вступает в отношения с клиентом со спокойствием, открытостью, готовностью войти в его мир, какой бы он ни был горестный и трагический. От психотерапевта исходит ощущение уверенности в своих силах. Клиент вступает в отношения с надеждой встретить человека, способного читать его мысли, целителя, мудреца, авторитетного человека, возможно, «доброго отца» или «мать». Клиент приходит с надеждой. Все эти проекции и ожидания дают шанс на успех терапии.

Вот почему важны все внешние атрибуты компетентности – дипломы на стене, книги в кабинете, массивный стол и вращающееся кресло, мягкое освещение, – все это говорит клиенту о том, что здесь ему могут помочь. Даже когда терапия происходит в унылой обстановке и плохих условиях – дома у клиента или в безликой обстановке учреждения, – должна ощущаться аура уверенности и авторитетности консультанта. Именно его авторитетность и ожидания клиента в совокупности создают среду для обучения. Возможно, терапия и обучение – это синонимы. Быть может, обучение происходит тогда, когда клиент пытается подражать поведению психотерапевта, и клиент обнаруживает, что он тоже хотел бы быть спокойным, открытым и понимающим других людей.

Клиенты часто стараются подражать нашему поведению, копируют наши манеры, особенности нашей речи, даже то, как мы рассуждаем. Они видят в психотерапевте человека, который может терпеливо реагировать на гнев, мягко говорить даже при самой враждебной конфронтации, спокойно слушать самые ужасные секреты. Клиент может получить некоторые уроки эффективного общения – как противостоять другому человеку, не нанося ущерба отношениям или не раня другого, какие можно задавать вопросы, а какие не надо задавать. Он может научиться терпеливо выяснять, а не браниться, научиться умению размышлять и реагировать. Являясь образцом поведения и объектом восхищения клиента, специалист действительно выступает в роли учителя, хочет он того или нет.

С чем клиент приходит на терапию?

Каждого клиента можно характеризовать с трех сторон. Во-первых, со стороны его прошлого опыта, культуры, личности, физических особенностей – все это изменить нельзя. Во-вторых, со стороны способов его поведения и общения, которые, возможно, неэффективны, и цель терапии – изменить их на более продуктивные. В-третьих, к его характеристике можно отнести убеждения, предрассудки, установки, ценности, мораль и какие-то аспекты его духовной жизни. Можете быть уверены, что некоторые из этих убеждений и ценностей не совпадут с вашими убеждениями или с ценностями общества. Часто именно из-за таких несовпадений между системами ценностей индивида и общества человек и становится клиентом психотерапевта. Во время первичной консультации психотерапевт слушает и старается понять систему ценностей клиента, не пытаясь ее изменить. Нельзя ожидать от клиента, что он начнет с конца пути, на который только что вступил. Он начинает оттуда, где находится, а не оттуда, куда вы хотите его привести.

Во время первичной консультации вы, возможно, увидите, что установки, ценности или убеждения клиента противоречат вашим. Известно, что споры, рассуждения или неодобрение не могут изменить подобных установок. Вспомните себя: изменили ли вы когда-нибудь свое мнение или установку в ответ на требование других людей?

Установки и убеждения изменяются, (а) когда человек понимает, что они уже неэффективны; (б) когда кто-то, кем мы восхищаемся, имеет другие установки и убеждения, и мы хотим подражать ему; (в) когда перемены в жизни или кризис вынуждают нас их пересмотреть; (г) когда страдания, вызываемые тем, что мы за них держимся, сильнее риска и страха перед их изменением.

У психотерапевта, конечно, тоже есть убеждения, ценности и установки. Вы даже можете сказать о них клиенту, при условии, что не потребуете от него, чтобы он принял их как свои. В ходе терапии мы иногда слишком озабочены, чтобы клиент изменил свои установки, слишком требовательно ждем проявлений этого, слишком любуемся нашей филигранной работой. Это похоже на то, что происходит с нашими детьми или студентами. Они учатся не столько на том, что мы им говорим, сколько на том, что мы реально делаем и как мы живем. И только через много лет мы, возможно, узнаем, чему они от нас научились, в какой степени подражают нам в своей собственной жизни. А может быть, мы этого так никогда и не узнаем.

Так же и с клиентами. Возможно, мы никогда не получим подтверждения того, что они усвоили наши уроки. Но если они уважают нас и доверяют нам, то мы можем надеяться, что то, во что мы верим и что отстаиваем, запомнится им на всю жизнь.

Что дальше?

В этой главе мы лишь бегло коснулись некоторых аспектов знакомства с клиентом. В следующей мы немного глубже затронем тему терапевтического общения, на базе которого во время первичной консультации создается пространство для оказания эффективной терапевтической помощи.

Глава V. Динамика общения в процессе консультирования

В этой главе мы дадим краткий обзор базовых приемов начального консультативного общения, необходимых всем специалистам, в чью задачу входит оказание помощи людям. Начнем с первого этапа общения – непринужденного вступления в разговор.

Мелодия терапевтического общения

Каждый терапевтический процесс имеет свои особые звук, ритм и качество, проявляющиеся уже во время первого сеанса. Вот некоторые из фраз, которые терапевты используют наиболее часто:

Создается впечатление, что вы много об этом думали.

Похоже, вы ходите по кругу – вы заканчиваете тем, с чего начали.

И когда такое случается, вы снова чувствуете себя маленьким.

Значит, теперь, когда она ушла, вам кажется, что ваша жизнь потеряла смысл.

И это вас сердит…

И вы вините себя за то, что сердитесь.

Если бы вы знали, как сделать, чтобы он снова вас полюбил…

По-моему, разум говорит вам, что нужно сдаться, но сердце говорит вам другое.

Значит, есть только два варианта: делать все так, как он хочет, или уйти с работы.

А теперь давайте вернемся немного назад и на материале этих примеров рассмотрим некоторые принципы терапевтического общения.

Во-первых, как показывает каждый из этих примеров, ведущую роль во взаимодействии играет клиент, а психотерапевт следует за ним. Каждая из этих фраз подытоживает именно то, что рассказал клиент, а не то, о чем спрашивал психотерапевт. По сути дела, психотерапевт говорит:

«Ведите меня, я последую за вами туда, куда вы захотите пойти. Я буду следовать за вами медленно или быстро – так, как вы меня поведете. Я готов идти с вами вперед или назад, – и даже выжидать какое-то время. Я не буду ни подталкивать вас, ни задерживать. Я не буду судить, хорошо или плохо, правильно или неправильно, нормально или патологично то, о чем вы мне рассказываете. Я с вами, и я стараюсь понять, как вы воспринимаете мир, каков он с вашей точки зрения. Цель моих комментариев – удостовериться, что мы оба услышали и поняли сказанное вами, а не указывать вам, куда идти дальше».

Таково семя, из которого вырастет доверие между вами и вашим клиентом. Кроме того, именно таким способом вы сможете достичь более глубокого понимания вашего клиента (Nugent, Halborsen, 1995).

Во-вторых, во всех этих фразах речь идет о чувствах клиента, а не о его поведении. Во время первичной консультации надо помнить, что сильные и неконтролируемые чувства, такие, как гнев, боль, тревога или страх, горе или отчаяние, будут тормозить эффект терапии. На первом этапе терапии, независимо от того, направлена она на исцеление или на изменение клиента, сильные, непосредственные чувства нужно сначала ослабить до уровня, когда они станут управляемыми. Мы не говорим, что эти чувства нужно подавить; нужно лишь, чтобы они стали подвластны клиенту. Мы не предлагаем также, чтобы вы создали клиенту комфортные условия; комфортность часто уводит в сторону от этих чувств. Наоборот, мы предлагаем погрузиться в них вместе с клиентом, помогая ему назвать и пережить их. Ничто не умеряет чувства так хорошо, как присутствие человека, который понимает и принимает их, подтверждая, что у вас есть право на любые чувства.

Здесь, вероятно, будет уместно напомнить тот факт, о котором мы частенько забываем в своем повседневном общении с другими людьми. Чувства принадлежат реальному человеку, он их переживает, и потому они не бывают ни правильными, ни неправильными. Человек, испытывающий какое-то чувство, – его хозяин, и он единственный, кто имеет право или способен что-то с ним сделать – отбросить или сохранить. Все чувства полезны, даже негативные или причиняющие боль. Их нельзя оспаривать или опровергать. Как профессионал, вы можете помочь другому человеку понять свои чувства и научить его прислушиваться к ним, использовать их энергетическую составляющую или направлять их на то, чтобы изменить свою жизнь. Во время первичной консультации мы должны донести эту мысль до сознания клиента.

Есть что-то магическое в том, что мы даем название тому, что нам неподконтрольно. Люди всегда давали имена явлениям, таящим угрозу, например, вулканам, бурям, другим силам природы, чтобы уменьшить опасность и контролировать свой страх. И теперь, как и раньше, мы продолжаем давать имена таким вещам и явлениям, с которыми не в силах совладать, например, ураганам или новым компьютерным системам. Дать чему-то имя – значит, уменьшить до человеческих размеров, и тогда с этим можно вступить в единоборство. Точно так же обстоит дело и с чувствами, которые вселяют в нас ужас и могут сокрушить нас. Дать им верное имя, описать их воздействие, интенсивность и силу – первый шаг клиента на пути к контролю над ними. Только после этого он может идти дальше.

Третий момент – это сам характер общения. Самый важный принцип терапевтического общения – то, что клиент извлекает уроки не только из сказанного вслух во время сеанса, но и из качественного своеобразия своего общения с консультантом. Укрепление доверия в процессе общения – самая важная его составляющая, а оно не возникнет, если мы будем неискренне одобрять клиента, говорить ему банальности или неправду. Доверие растет, если психотерапевт открыт тому, что он слышит, честен в своих ответах, и никогда не лжет, даже ради того, чтобы утешить или безосновательно обнадежить клиента. Приведенные выше образцы высказываний консультанта отражают то, что было сказано клиентом. Они дают понять клиенту, что мы доверяем ему и что нам тоже можно доверять. Они придают особый настрой всему терапевтическому процессу.

Четвертый принцип – принятие. В процессе общения мы даем клиенту понять, что принимаем его, не споря с ним, не опровергая, никогда не используя слово «но». Мы всегда возмущаемся, когда слышим нечто вроде: «Мы на самом деле считаем, что вы хорошо делаете свою работу, но…» Все те высказывания терапевтов, которые мы привели выше, оканчиваются уверенной точкой, не запятой и не намеком на что-то. В том, что мы говорим, не должно быть ничего недосказанного или невысказанного.

Пятый принцип – не осуждать, даже если ваши ценности несовместимы с ценностями клиента, даже если клиент сделал то, что достойно осуждения с моральной точки зрения. Это не означает, что нужно скрывать свои ценности, всегда соглашаться с клиентом или что вы одобряете его антиобщественное или саморазрушительное поведение. Однако во время первой консультации, до того как установилось доверие, эти противоречия между вами и клиентом лучше не обсуждать. Если вы начнете возражать на самом раннем этапе отношений, то добьетесь только того, что клиент начнет защищаться, а это лишь подкрепит его негативные убеждения и импульсы. Важно снова и снова напоминать себе, что ваше принятие клиента не означает одобрения его ценностей или поведения. Принимать – не значит соглашаться.

Шестой принцип – сбор информации. Но какую именно информацию мы хотим получить в процессе первичной консультации? Мы хотим знать не только то, что клиент говорит нам, но и то, чего он нам не говорит. Для нас важны не только те вопросы, которые поднимает клиент, но и в каком порядке он их поднимает. Мы извлекаем информацию не только из того, как и что он говорит, но и из того, когда и как он молчит. Если в своих реакциях мы будем следовать за клиентом, а не загонять беседу в некоторое заранее заданное русло, мы сможем узнать и понять его гораздо больше даже за то краткое время, которое отводится на первичную консультацию.

Краткий обзор первоначальных реакций психотерапевта

На первом приеме терапевт обычно использует несколько простых форм реагирования, которые наиболее эффективны для установления терапевтических отношений. Их цель – показать, что вы слушаете и принимаете сказанное клиентом, вызвать его доверие и получить от него как можно больше информации. Более сложные виды терапевтического воздействия, ведущие к осознанию клиентом важных, трудных или опасных для него моментов, следует, вероятно, отложить на более позднее время. Использование этих простых форм реагирования полезно для вас тем, что дает вам время разобраться в происходящем, обдумать полученную информацию, прежде чем вы приметесь за активную работу с клиентом.

Первоначальные терапевтические реакции состоят в следующем: (а) минимальное поощрение; (б) обобщение сказанного клиентом или его пересказ; (в) отражение чувств клиента. Все они являются средствами поддержания общения в процессе слушания, а также позволяют выяснить, что является причиной беспокойства клиента. Эти реакции ненавязчивы, не отвлекают клиента от его мыслей и чувств и не содержат оценок (Knippen, Green, 1994).

Минимальное поощрение – это то, что используется чаще всего. Можно кивнуть, пробормотать «ага» или спросить: «Вы можете рассказать еще что-то?», или «Что вы при этом чувствовали?», либо сказать: «Пожалуйста, продолжайте». Заметьте, что тут есть два аспекта. Первый состоит в том, что клиенту нужен от вас какой-то знак, что он может продолжать; второй же – минимальная выраженность вашей реакции; она не мешает клиенту и не прерывает ход его мыслей. В профессиональной практике каждого бывают случаи, когда в ходе всей консультации мы используем только реакции минимального поощрения, пока клиент изливает нам душу, а в конце приема вздыхает и говорит: «Вы не представляете себе, как мне помог разговор с вами». Возможен и такой вариант: на одной из следующих встреч клиент скажет: «Вы сказали…» или «Вы говорили мне…», хотя ничего такого вы не говорили; на самом деле клиент сам сказал себе то, что хотел услышать. Минимальное поощрение – очень мощное средство общения, особенно во время первой консультации.

Вторая форма реагирования – обобщение сказанного. Она включает в себя внутреннюю систематизацию сообщенного вам набора фактов и событий, суммирование всего материала и пересказ его клиенту своими словами, чтобы он мог подтвердить или скорректировать сформировавшееся у вас впечатление: «Значит, ваша жена потеряла работу и потому стала раздражительной, и она вымещает раздражение на вас и детях». Отметьте, если клиент скажет «да». Это означает, что он продолжит свой рассказ, снабдит вас дополнительной, важной для вас информацией. Суммирование представляет собой естественную реакцию, когда мы пытаемся понять сказанное нам нашим собеседником и затем уточняем, правильно ли мы его расслышали. Именно в силу ее естественности это очень полезная терапевтическая реакция. Кроме того, она не уводит клиента из-под вашего контроля, а просто фиксирует заинтересованность каждого из вас в продолжении разговора.

Но иногда ваше резюме оказывается неправильным. Тогда клиент скажет: «Я не это имел в виду» или «Это не совсем так». (Не волнуйтесь, он не рассердится.) Психотерапевт должен в ответ поблагодарить: «Спасибо, что поправили меня», или «Теперь я понял», или «Я рад, что вы мне это разъяснили». Бывает, что вы все-таки чего-то недопоняли, и тогда нужно попросить уточнить: «Пожалуйста, расскажите подробнее» или «Я хочу, чтобы вы рассказали мне об этом более подробно». Важно не становиться в оборонительную позицию, когда клиент не согласен с вашей трактовкой; скорее всего, он положительно воспримет ваше стремление понять его правильно.

Обобщение – это очень полезная реакция в процессе терапии, когда мы пытаемся понять то, что рассказывает нам другой человек, и хотим удостовериться в том, что мы верно восприняли информацию. Кроме того, она не лишает клиента вашего контроля, а просто ведет вас обоих в одном направлении.

Третья форма реакции – отражение чувств клиента по поводу его ситуации, независимо от того, выражает ли он их явно или же они вам просто становятся понятны из контекста. На данном этапе это самая сильная реакция. Клиент часто будет демонстрировать признаки гнева, хотя и не признается в этом, но вы это чувствуете или ощущаете: «Это наверняка вас рассердило», или «Похоже, вы здорово разозлились, когда это произошло», или «Вы сейчас на меня очень сердитесь». Этими ответами вы преподали клиенту несколько важных уроков. Во-первых, что сердиться можно. Во-вторых, что вы, психотерапевт, не боитесь гнева клиента; и, в-третьих, что назвать гнев своим именем – значит сделать первый шаг к овладению этим состоянием.

Точно так же обстоит дело с чувствами горя, одиночества, фрустрации, амбивалентности и множеством других сильных переживаний, которые побудили клиента проходить терапию. Поскольку ваши реакции сообразно отражают эти чувства, клиент часто будет говорить «да». За этим может последовать глубокий вздох, выражающий облегчение оттого, что его услышали, поняли и приняли.

Очень важно, что вы предпримете дальше. По мере возможности вашей следующей реакцией должно быть заинтересованное молчание. Клиенту нужно время на обдумывание ваших комментариев по поводу того, что он вам рассказал. После такого заинтересованного молчания клиент часто говорит что-то самое важное из сказанного им до сих пор:

Клиент: Каждый раз, когда мать звонит мне, она только и делает, что жалуется, жалуется, бесконечно жалуется на папу. Господи, они ведь уже семь лет в разводе! Могла бы уже и успокоиться.

Психотерапевт: Значит, когда ваша мать жалуется на папу, вы чувствуете, что начинаете сердиться. Должно быть, вы сердитесь уже при самой мысли о том, что позвоните ей. Стоит вам только подумать…

Клиент: Это так. (Молчание). Но знаете, когда я сержусь на мать, я чувствую себя виноватым. Все-таки она мне мать. Я чувствую себя менее виноватым, если вместо этого начинаю злиться за что-нибудь на свою жену.

Психотерапевт в своем ответе отразил сказанное клиентом, а потом предположил наличие связи, которую клиент не осознавал: ожидание звонка матери вызывает у него гневную реакцию. После этого клиент дал важную информацию.

Есть еще один аспект отражающей реакции, о котором психотерапевту всегда важно помнить. Иногда клиент приходит на терапию с убеждением, что источник его проблем в другом человеке, или в обществе, или даже в какой-то более мощной силе – Боге, судьбе и т. д. Его проблемы будут решены, если изменится кто-то другой, и цель его обращения за помощью – узнать, как реализовать эту несбыточную мечту. Отражающая реакция подталкивает клиента к тому, чтобы понять, что это его проблема. Вот примеры того, что происходит, когда ваши реакции отражают его чувства, и когда – нет:

Клиент: Моя проблема в том, что жена потеряла ко мне сексуальный интерес. Каждый вечер она приходит домой, молча ужинает, садится перед телевизором, а потом мы ложимся спать. И каждую ночь она говорит, что слишком устала, чтобы заниматься сексом.

Терапевт (Неправильная реакция): Вы пытались обсудить с ней это?

Заметьте, что в этом ответе, не отражающем чувства клиента, содержится согласие с тем, что это проблема жены, а не клиента.

Терапевт (Неправильная реакция): А почему бы не пригласить ее на романтический ужин и не купить ей красивый пеньюар?

И в этом случае подчеркивается, что проблема – вне клиента.

Психотерапевт: Наверно, это вас сердит, а, может быть, даже печалит.

Клиент: Да, я иногда думаю…

Заметьте, что в ответ на отражение его чувств клиент начинает следующее предложение не со слова она, а со слова я. Следовательно, он начал сознавать, что и сама проблема, и ее решение – это его дело, а не дело его жены, и что до тех пор, пока он будет ждать перемен со стороны другого человека, в его жизни ничего не изменится. По мере того как этот процесс развивается, и клиент все чаще начинает предложения со слова я, он все больше приближается к решению своей проблемы.

Нужно помнить следующее: отражение чувств должно быть как можно более точным. Реакция психотерапевта на чувства клиента должна отражать не только саму эмоцию, но и ее интенсивность. Если клиента что-то раздражает, мы не говорим ему, что он в ярости; точно так же как мы не говорим: «Вас это раздосадовало», если клиент был взбешен. Очень важно, чтобы описание чувства соответствовало силе эмоции. Такие реакции на чувства часто называются эмпатией (Gladstein, 1983; Truax, Mitchell, 1971).

Неэффективные реакции

Чтобы лучше понять различия между общением в процессе терапии и тем, как мы общаемся в других ситуациях, когда играем другие социальные роли – родителей и детей, преподавателей и студентов, друзей и любовников, коллег и просто случайных знакомых, – рассмотрим такие типичные реакции, которые обычно оказываются неэффективными, и постараемся понять, почему они неэффективны.

Неискреннее подбадривание. Слова «Уверен, что вы найдете другую работу» воспринимаются клиентом как ложь. Для того чтобы что-то изменилось, клиент должен верить, что это возможно. Клиент часто приходит на терапию с ощущением безнадежности. Несмотря на наше желание обнадежить его, неискреннее подбадривание имеет противоположный эффект; оно только еще больше его расстроит. Если сказать ему, что другие в аналогичной ситуации добивались успеха, это не поднимет его дух, а наоборот, может породить уныние. Из жизненного опыта мы знаем: если умерла надежда, то бессмысленно ожидать какого-то прогресса. Вы не сможете помочь клиенту обрести надежду, если будете пытаться неискренне ободрять его, говорить банальности или приводить в пример других. Надежда приходит изнутри, а не в результате выслушивания чужих советов и сентенций. Консультант, который уподобляется родителям, пусть даже хорошим, стремящимся приободрить своего ребенка, лишь дискредитирует себя в глазах клиента.

Отрицание – это самая заманчивая из ответных реакций. Когда мы слышим то, что нам не нравится, или то, что мы не одобряем, когда мы видим страдающего человека или когда его боль напоминает нам о собственной боли, тогда возникает сильное желание сказать клиенту, что на самом деле его негативные убеждения или чувства – ошибочны: «Конечно же, ваши родители вас любят», или «На самом деле вы любите свою жену», или «Разговоры о самоубийстве – чепуха. Вам есть ради чего жить». В этом случае у клиента есть только два варианта поведения: притвориться, что он согласен с вами, чтобы не разонравиться вам, либо спорить, приводя все больше примеров для объяснения, почему он испытывает эти чувства, и надеясь, что вы наконец его поймете. Ни то, ни другое не поможет самому клиенту; и то, и другое в конце концов выведет вас из себя.

Винить клиента можно как явно, так и косвенно, причем последнее особенно опасно для наиболее уязвимых клиентов: «Чем вы так рассердили начальницу, что она вас уволила?» Теперь клиент уверен, что не только начальница, но и психотерапевт считает его виновным.

Светские реплики. Они так легко сходят с языка, что мы часто поддаемся соблазну сказать что-то бесполезное или даже вредное. Реакции, уместные в ситуации светского общения, обычно неприемлемы для психотерапии. Например, своему знакомому вы можете сказать: «Вот увидишь, завтра все будет хорошо». И ему действительно станет легче. Но клиента это только расстроит. Он знает, что завтра ничего не изменится. Другой пример. Вы говорите: «Я вас понимаю. Со мной было то же самое. Помню, как-то раз…» Клиент в полной растерянности: кому нужна помощь – ему или вам?

Советы порождают чувство фрустрации; обычно люди не следуют советам, особенно таким, как: взять себя в руки, смотреть на жизнь более оптимистично, вспомнить, в чем в жизни повезло. Давая совет, вы попадаете в ловушку. Человек может сказать «да», вроде бы считая совет ценным. А потом добавит «но…» и объяснит, почему совет не годится. Начинается обмен репликами: «Почему бы вам не…» – «Да, но…» Иногда от совета трудно удержаться, особенно если вы действительно знаете, что надо делать клиенту. Но помните: то, что человек говорит себе сам, гораздо ценнее того, что можете сказать ему вы, даже если ваши слова правильнее. Ваша задача – помочь ему сказать себе все полезное для изменения его взглядов и поведения, а не говорить это за него.

Иногда мы должны сказать то, что похоже на совет, но, по сути, им не является. Например, сообщить необходимую клиенту информацию: «По соседству с вами есть агентство, там работают хорошие люди, которые могут помочь в уходе за пожилым человеком». Дающий совет заинтересован в нем, а получающий его предположительно должен ему последовать. При этом нам часто хочется проверить, был ли наш совет «выполнен». Когда же мы даем информацию, то клиент волен делать с ней то, что считает нужным. Совет принадлежит тому, кто его дает, а информация – тому, кто ее получает.