Текст книги "Руины Тэманлина"

Все эти жалкие картины быстро рассеиваются, когда в камеру с треском закидывают новую порцию пищи. Еще один день.

Девушка сильнее кутается в потертую ткань сюртука, в последнее время ей стало сложнее бороться с холодом. Наверное, от того, что холод шел из нее. В попытках обнять себя за плечи, чтобы хоть немного согреться, Сая заметила, как дрожат ее руки, явно не от холода. Неужели так подбирается смерть? Раньше она считала, что в последние мгновения все вокруг замирает, перед глазами проносится вся жизнь. Она начинает казаться такой короткой, в ее случае, особенно. Все обиды становятся таким детским глупым пустяком. Ей всегда казалось, что она найдет свою смерть в очередной драке. Ощущение конца будет быстрым, лихим. Она не успеет понять, что умирает. Но не так… Сейчас она полностью осознавала и ощущала происходящие изменения. Возможно, она бы испугалась, если б не провела два года в четырех стенах в полной тишине и темноте, в ее случае смерть кажется избавлением. Ни чем-то красочным или геройским, а просто холодной и бездушной мразью, которая подкрадывается к ногам, окутывая холодом, поднимается выше, заражает, истязает.

Саяна слабо улыбнулась одними уголками губ. Так и должно быть, вот ее судьба, сгинуть в аксэдовских подвалах, никто не узнает об этом, пока из камеры не завоняет ее разлагающимися останками. Может быть, тогда тюремщик полностью откроет дверь, в камеру ворвется свет свечи.

– Я сдаюсь, – тихо прошептала она в пустоту.

Действительно сдается, впервые в жизни, никогда еще Саяна не позволяла себе такой роскоши, как просто опустить руки и поддаться своей судьбе. Всю свою жизнь она считала, что обязана бороться. Как бы ни было больно и стыдно.

Рвотные позывы участились, начала выходить желчь вперемешку с кровью. Пустяковая царапина на локте загноилась, начала увеличиваться, сочась гноем при любом движении.

Наемница вспомнила свои слова, произнесенные ею в далеком прошлом. Дело было на одном из сражений, в какие их группы кидали ради смеха, как полагало большинство учеников.

«Она тогда чудом выжила, увернувшись от меча, который должен был снести ей голову, но зацепил только бедро. Сидя ночью перед костром, Саяна заметила отсутствие Дамариса. Вся их группа собралась, чтобы обогреться и перевести дух перед тем, как вернуться в гильдию, но его не было, хотя обычно этого жука слышно издалека. Они собирались вместе, как звери зализывали свежие раны, а с рассветом исчезали, словно призраки. На новые сражения. На новые войны. Которые никому не нужны. Просто аристократии вздумалось поиграть.

Дамариса она нашла в военной палатке. Бедняга истекал кровью, не в силах подняться, никто не пыталась ему помочь. Прижимая руку к окровавленным бинтам, он смотрел на свою подругу, она единственная, кто вспомнил о нем. В его глазах Саяна видела пустоту, умирал и не боролся за свою жизнь.

Она взялась перевязать рану и остановить кровь. Тогда же и заговорила с Дамарисом, чтобы как-то отвлечь его внимание:

– Война – кровавое поле, где большие кучи вонючих мужиков рубят друг друга в мясо. И на войне совсем не важно, кого ты убил, своего или врага. Главное, что выжил. А за счет чьей жизни – никто не спросит. Иногда на войне может спасти от смерти глоток воды. А иной раз, не поможет даже чудо. Так вот за свою жизнь я десятки раз видела это чудо. И чудом зачастую являлся глоток блаженной влаги, а не лучшие лекари и ведьмы. Того, кто пал духом не могли вылечить от самой пустячной раны. Человек умирал, как правило, изнутри. Но были и те, кто продолжал бороться даже со вспоротым брюхом и выпавшими наружу кишками.

Ей хотелось объяснить другу, что он не должен прекращать бороться. Всегда есть выход.

По возвращению ему была оказана соответствующая помощь. Грон не хотел терять таких как он, но главное то, что он дотянул до того момента. Дамарис шел в гильдию на своих ногах, изнывая от внутреннего жара и скрежетал зубами. Он обливался потом, смачно ругался, но шел. Ему удалось не опустить руки и выжить, выгрызть себе дорогу домой.»

Эта история забылась, не имея никакого определенного смысла, теперь же обретала новый, сейчас Саяна сама оказалась в таком положении. Она бросила попытки выжить, вспоминая, как помогала Дамарису дойти до кровати, она пыталась узнать лицо друга. Тщетно. Его лицо стерлось из памяти, как и многие другие лица.

Саяна упорно терла воспаленные глаза, царапая кожу вокруг острыми обломанными когтями. Придерживаясь, ей удалось сесть, прижавшись спиной к стене, она откинула голову, стирая дрожащей рукой слезу. Конец свой наемница чувствовала. Знала, что умирает. Ее организм больше не выдерживал пытки, которую она сама себе устроила.

Девушка закричала, ударяясь об стену. Ее крик больше походил на вой забитого зверя. Это последнее, что она могла сделать, безысходность и безумная усталость оглушали ее сильнее крика. Бежав из охваченного огнем Тэманлина, пройдя обучение в гильдии и прожив два года в подвалах аксэдовского дворца, она сдавалась. Пыталась выдержать, выживала, давясь помоями, и отвоевывала у крыс свое право на эту камеру, не позволяла себе окончательно сойти с ума, поддаться страху. Но больше не могла.

«Мы рождаемся и умираем в одиночестве», подумала девушка.

Охрипнув, она подавилась слезами и почувствовала приступ тошноты. Закрывая глаза, Саяна видела перед собой тот день, когда едва ли сумела не расстаться с душой на четырнадцатом году жизни.

«Три фигуры в плащах бежали по заросшей тропе, друг за другом, не отставая ни на шаг. Лица трех людей скрывали капюшоны. Бег давался им легко, ночь помогала им скрываться. Но каждый из троицы знал, это ложное чувство. Их найдут. И очень скоро. Единственной задачей было пересечь лесную полосу и выйти за пределы Хроара живыми.

Оружия у троицы беглецов не было, стало быть, сражаться нечем, им оставалось только бежать, слыша гулкое биение собственного сердца.

Вдалеке послышался сдавленный крик и лязг оружия. Все трое вздрогнули, понимая, что погоня началась. И ту единственную, что согласилась их прикрыть, уже убили.

Беглецы продолжали бежать, не сбавляя скорости. Всем было страшно. Никто из них не хотел умирать сегодня на чужой земле.

Бегущая впереди фигура резко остановилась и прислушалась. Остальные две затормозили так же резко, испуганно оглядываясь по сторонам. Девушка скинула капюшон, пытаясь прислушаться. Две другие терпеливо ждали. Услышав отдаленную погоню, девушка припустила со всех ног вперед, забыв про капюшон.

– Врассыпную! – В какой-то момент скомандовала первая. Она сказала это так, чтобы две другие смогли ее услышать. Бежавшие за ней девушки, не прощаясь, разбежались в разные стороны. Каждая понимала, что это могла быть их последняя минута рядом. И все же, каждая питала надежду пережить эту ночь. Обратного пути им не было. За побег награждали только смертью, похоронить тела никто не удосуживался. Это задание от гильдии должно было стать испытующим. Прошедший его, становился рангом выше остальных учеников. Оставалось одолеть лишь два года, выполняя мелкие контракты. Так сказать, освоить ремесло со всех сторон.

Оставшись одна, после своего короткого приказа, Саяна быстро нащупала в потайном кармане жилета твердую структуру камня и шершавый лист бумаги. Если ей удастся принести эти предметы в гильдию… Об этом пока рано думать.

Недалеко от себя Саяна услышала, как вскрикнула и упала на землю самая старшая из них. Моара. Операцией всецело управляла она. Три месяца назад все три девушки прибыли во владение Лорда Рэдэка в качестве рабынь. Они видели жизнь в поместье изнутри, жестокость и алчность этого человека. Если бы им было сказано убить его, рука ни у одной из наемниц не дрогнула.

Моаре больше всех мечталось оказаться подальше от Лорда. За долгие три месяца жизни с Рэдэком ее жизнь сильно изменилась, попав в поместье рабыней, наемнице не посчастливилось стать наложницей. До этой минуты она надеялась начать новую жизнь, выполнив задание гильдии.

Саяна остановилась, спрятавшись за деревом. Она видела Моару в лунном свете, бедняга лежала на земле, ожидая своего конца, облепленная стрелами, торчащими повсюду из ее тела. К ней со всех ног устремились стражи. Девушка гордо смотрела на своих преследователей, зная, что ее ожидает. Она захрипела, бесстрастно наблюдая, как на нее опускается топор.

Один из стражей рубанул по девушке топором, нацелив его ей на грудь. Моара вскрикнула и дернулась. Она еще оставалась жива, пусть и ненадолго, но мужчины двинулись дальше, плюнув в ее сторону.

Ссутулив широкие плечи и принюхиваясь на ветер, они походили на гончих, затравить дичь и передать хозяину, много ума на подобное не требовалось. Однако, эти были умны, и даже очень. Их отбирали для особой службы. Они не просто травили неугодных Лорду. Их список услуг был гораздо обширнее.

Сая зажала рот рукой и прикусила губу, наблюдая за этой жестокой расправой. Она знала Моару с детства. Обратив короткий взгляд в небо, девушка помолилась богам за душу несчастной. Так или иначе, но Моара получила свободу, теперь уже никто не сможет издеваться над ней.

Наемница бросила последний взгляд на изуродованное тело девушки, пригнулась и побежала дальше. В горле застыл ужас, ей не хотелось умирать так же. Соглашаясь на побег раньше предназначенного времени, она понимала, чем это может кончиться. Но когда собственная жизнь оказалась на волоске от такой постыдной гибели, девушка запаниковала.

Рука привычно потянулась к ремню, на котором должны быть ножи. Ей хотелось защищать себя. Но не голыми же руками!

Встряхнув головой, она побежала. Пригибаясь от стрел и магических вспышек света. Сердце в груди отбивало ритм погребальной песни плакальщиц.

Свист арбалетного болта, где-то совсем рядом. Тяжелый вздох.

Саяна остановилась, ощупывая себя. Поняв, что ранили не ее, она скрылась за кустом, пытаясь высмотреть Клеару. Маленькую стервозную блондинку, за жизнь которой в данный момент она волновалась больше, чем за свою собственную. Они никогда не ладили. В гильдии старались особо не пересекаться, их стычки всегда плохо кончались. Но за время, проведенное в поместье, им удалось сблизиться. Сложности объединяют намного сильнее, чем Саяне казалось.

В нескольких метрах от нее в траву грузно упало тело, отборно ругнувшись напоследок. Клеара. Они нашли ее.

Наблюдать за расправой Саяна не захотела. Собрав все силы, она побежала дальше. Наемница понимала, останавливаться нельзя. Особенно теперь, когда она осталась последней. О кончине двух других учениц братства она подумает потом, если не присоединится к ним в скором времени.

– Осталась одна, милорд.

– Ее я разорву голыми руками. – Прорычал Рэдэк, натягивая поводья коня. – Приведите ее живой.

На время Саяна даже перестала дышать. Из услышанного обрывка разговора, она поняла одно. Ей повезет меньше Моары и Клеары, если поймают.

Ветки царапали лицо и руки, она пыталась передвигаться тихо, петляла между деревьев, оглядывалась вокруг, ища спасение. Спасение было только одно – граница между Хроаром и Тэманлином. Через эту невидимую черту преследователи перейти не смогут. Как бы велика не была их жажда расправы, закон преданные слуги Рэйно нарушить не осмелятся. Ступать на Руины запрещал закон Империи. Нарушившему – смерть. Своим поступком стражники навредят господину, отвечать за содеянное, придется ему.

Саяну с законом связывало немногое. Да и обходить пост на границе она научилась еще в детстве, тайком посещая уничтоженную землю. Вряд ли такими же премудростями обладали ее преследователи.

Она пригнулась от луча света, замерев. Наемница восстанавливала дыхание, пока луч рыскал совсем рядом. Приготовившись предпринять последние усилия, она обернулась. За ее спиной, улыбаясь, стоял Лорд Рэдэк. Саяна сглотнула комок в горле, смотря в глаза своей смерти.»

Дверь камеры тихо отворилась, пропуская вперед мужчину.

Он громко втянул носом спертый воздух и сдержанно прокашлялся. Фор смотрел на бездыханное тело и с минуту гадал, успел ли?

Возможно, слишком поздно.

Переборов отвращение, он прошел в глубь камеры и присел перед девушкой. Она не дышала. И вообще не подавала признаков жизни.

Советнику предстала скверная картина. Смрад немытого тела, гниющих ран. Стараясь не дышать, он поднял девушку на руки и вынес из камеры. Он успел заметить, каким хрупким и тощим стало ее тело, укутанное в старый сюртук.

Солдаты, встречавшиеся на пути, старались не смотреть на них. Кто смотрел себе под ноги, разглядывая начищенные до блеска сапоги, кто просто в сторону.

Глава 8. Присягнуть на верность королю

Поднимаясь с кровати, Ашира кряхтела и отборно ругалась. Двигаться все еще давалось ей с трудом. После того, как маги корпели над ней несколько часов кряду, прошла уже ни одна неделя. Яд из крови им вывести удалось. С переменным успехом, но удалось, однако ногу к тому моменту уже коснулось поражение, Ашире грозила ампутация, если бы не король.

Девушке противно стало осознавать, что он спас ей жизнь, она не представляла, сколько золота ему пришлось выложить на лучших лекарей и магов. Мотивы, по которым Асмунд так выложился на ее лечение, она не знала и знать не хотела.

Не смотря на все заботы, Ашире буквально пришлось учиться заново ходить, правую ногу она поначалу вовсе не чувствовала, позже накатила боль. Болью жгло при каждом движении, все то время, пока наемница пыталась встать и пройтись хотя бы от кровати до стола, король был рядом. И как только он смог оставить все дела?!

Асмунд не выходил из ее покоев сутками, ночевал в кресле подле девушки, всего через неделю такого соседства, Ашира потянулась зубами к горлу короля. Клацая клыками и постанывая, она свалилась на пол, выругавшись как пират.

Спустя еще несколько дней, ей удалось заставить себя встать, обхватив руку Асмунда мертвой хваткой, наемница смотрела на свои дрожащие ноги. Стыд – малейшее из чувств, которые она испытала в тот момент.

К чести короля, он был весьма терпелив, водил, уцепившуюся за него девушку по комнате, из одного угла в другой, ни разу не ругнувшись на нее. Для Аширы это оказалось сильнейшей мотивацией, она не прекращала попытки твердо встать на ноги и скоро ей удалось ходить самой, без поддержки. На это требовались колоссальные усилия, зато она могла отказаться от няньки в лице короля.

Лекарь однажды ворвался в ее покои еще до рассвета. Перепуганный, запыхавшийся, он производил не самое лучше впечатление. После слишком тщательного осмотра, он заключил, что девушке еще рано давать нагрузку на больную ногу. Ходить он ей разрешил, немного и не с таким упорством.

Оказалось, что лекаря король застал в постели посреди ночи. Бедолагу Асмунд потащил за собой во дворец в чем тот был. По дороге ему удалось узнать, что его ведут не на плаху, а к защитнице, за которую Северный король не чурался сам сбегать до лекаря и приволочь его к покоям девушки. Слушая его рассказ об этом, Ашира тихо посмеивалась в подушку.

Асмунда она знала с совершенно другой стороны. Агрессивный, не терпящий возражений, жестокий и совсем не пытался этого скрывать. Наемница не могла представить, чтобы он так заботился о ней. Но спросить напрямую о причинах таких перемен в отношении к себе, она не решалась, боясь нарваться на очередную грубость, Ашира вообще редко заговаривала с Его Высочеством.

Зато он не умолкал в то время, пока она не могла сама вставать. Король читал ей вслух, рассказывал о своей жизни, о делах в королевстве, которыми последние две недели сильно пренебрегал.

Девушка зарывалась лицом в подушку, бормоча проклятия. Выставить вон короля, она не могла, да он и не уходил, когда она все же отважилась попробовать. Если он и чувствовал себя виновато, то чересчур, Ашире такая забота была ни к чему.

Но в какой-то момент она поймала себя на том, что голос Его Высочества не такой уж и противный, его рассказы не настолько скучны.

Со временем наемница стала вслушиваться в то, что король ей рассказывал. Однажды он рассказал о ночи, двухнедельной давности, когда она свалилась на пол, успев только предупредить его о яде, король метался по покоям, вне себя от гнева. Не на нее. На себя. Пока ее пытались вернуть к жизни, он не мог найти себе места.

На его глазах, девушку раздели, накрыв простыней, лекарь пытался обрабатывать раны, но все было бесполезно, ее жизнь угасала на глазах. Король вопил на перепуганных до смерти слуг и тряс за плечи свою защитницу, умоляя ее держаться, однако она не открывала глаз и дышала слишком слабо.

Мага Асмунд приволок за шкирку, заставляя того, действовать незамедлительно, король обещал золотые горы тому, кто сможет вернуть девушку к жизни. Еще несколько суток ушло на то, чтобы посредством запрещенной магии, вывести из крови яд. На больного это накладывало определенные отпечатки. Следы магии оставили на Ашире последствия, которые она разгребает по сей день. Кожу на ноге и руках пришлось наращивать заново, как и сращивать раздробленные кости, все это маг творил денно и нощно, меняясь со своим учеником.

Все время Асмунд был рядом, за те дни он ни разу не присел. Стоял над телом девушки, наблюдая за всем, что с ней происходило. Маги старались держать ее состояние в анабиозе, если бы Ашира вдруг очнулась тогда, то умерла бы от болевого шока, поэтому король нервно наблюдал за ней, отмечая изменения, на случай, если она вдруг начнет приходить в себя.

В момент сращивания костей на руках, на лбу у девушки появлялись холодные капельки пота. Асмунд заботливо прикладывал ко лбу наемницы компрессы, сдобренные отварами лекаря. Все мази он проверял лично, не допуская к Ашире никого, кроме самых доверенных лиц и магов. Но и за их действиями следил не менее тщательно.

Когда через четверо суток она, наконец, открыла глаза, Асмунд скатился по стене, испытывая ни с чем не сравнимое облегчение.

Она смотрела в потолок, не моргая, молчала и пыталась пошевелить рукой. Поняв, что собственное тело ее не слушается, Ашира захотела взвыть. Но и голосовые связки были повреждены после магического воздействия на нее.

По ее щеке скатилась одна единственная слеза. Ее вытерла заботливая немного шершавая от мозолей ладонь.

Единственное, что наемница помнила после пробуждения, это взгляд короля. Целиком Его Высочество выглядел не лучше Аширы. Но его глаза успокоили. Он наклонился к ней, прошептав, что сделает все, чтобы она забыла о случившемся. Не чувствуя ни клеточки собственного тела, Ашира в этом сильно сомневалась.

Как оказалось, король не бросал слов на ветер. На лечение Аширы он потратил бюджет одного небольшого города. Ее пичкали всевозможными отварами и настойками, обмазывали с головы до ног мазями, которые далеко не каждый аристократ мог себе позволить.

Одна работа магов, которые появлялись ежедневно, и продолжали врачевать переломанное тело, чего стоила. Все это и рвение девушки дало положительный результат достаточно быстро. Без должного сопровождения в лечении, она могла и вовсе не встать на ноги. Понимая это, Ашира стала относиться к своей жизни иначе.

Она могла остаться калекой, прикованной к кровати. Но Асмунд дал ей еще один шанс. Теперь она чувствовала себя бесконечно обязанной королю. О ее верности правителю Северной Земли можно было больше не спрашивать. Он вернул ее к жизни из тяжелых лап смерти.

Поступил бы так Вархтан? Ашира почему-то в этом сомневалась. Для предводителя ассасинов она была важна. Как любовница и оружие, которое можно направлять в нужную сторону. Но не более того. Он поощрял все ее прихоти, осыпал подарками. Но никогда заботился о ее здравии. В те моменты, когда наемница оказывалась ранена при очередном задании, Вархтан предпочитал отсиживаться где-то подальше. Он бросал ее в тяжелые минуты, когда она боролась с жаром и болью совсем одна. Никто не приходил к ней на помощь. Стая поджимала хвост и исчезала из огромного особняка. Она металась по мокрой от пота кровати в агонии, скрепя и ругаясь. И каждый раз обещала убить их всех. Всю стаю.

После этого рассказала о той сложной ночи, Ашира стала по-другому смотреть и на короля. Она не испытывала неприязни, согласна была примириться с жизнью при дворе. И положить голову за жизнь своего господина.

Отныне она решила исполнять свои обязанности должным образом. И доказать Асмунду свою преданность. Если ей повезет, она сможет остаться во дворце после того, как выполнит свою миссию. И начать новую жизнь здесь.

Ашира долго вертелась в попытках уснуть. Подминала под себя одеяло, свешивала голову с кровати. Переворачивалась с одного бока на другой, и снова скидывала слишком теплое одеяло, подминая его под себя. Подушка то слишком жесткая, то наоборот, слишком мягкая. Под одеялом жарко, без него холодно и кости в ноге начинает крутить.

Резко поднявшись, девушка услышала хруст, исходивший из ее рук. После сращивания кости стали часто хрустеть и ломить. Она замерла на мгновение, проверяя свои ощущения. Поняв, что ничего не сломано и не сместилось, она свесила ноги с кровати, ощущая холодный камень пола. Ковер из ее комнаты убрали. Лекарь советовал ходить ей босиком, а еще желательно немного времени уделять ходьбе по круглым маленьким камням. Камни король нашел через несколько минут после рекомендаций лекаря. Это была только одна из сотни других рекомендаций. И все они были исполнены Асмундом незамедлительно.

Ашира печально оглядела комнату, понимая, что ее покои стали лазаретом. Она надела на себя первое, что попалось под руку и пошла поступать не по дворцовому этикету.

Ей не спалось и безумного хотелось поговорить… Впервые с того момента, как открыла глаза после чудесного исцеления.

Ступая босиком по коридору, она отмечала, что солдаты приветствуют ее кивками, ударяя древком копья о пол. И выпрямляются, подбираясь.

Уже неплохо. До ее столкновения с чудовищем все обстояло намного хуже. Ее выпихивали из казарм, язвили и насмехались. Может ей стоит еще пару раз представить Богам душу, и тогда эти ребята станут ее боготворить?

Остановившись перед покоями короля, девушка не знала, как поступить. Постучать и войти? Или заслать слугу, испросить позволения войти? Может стоило и вовсе развернуться, уйти? Ведь если она ночью задержится в покоях короля, с утра услышит много малоприятных вещей о себе.

Ашира решила, что хуже уже не будет. После всего случившегося слуги и так шепчутся о том, как Его Высочество провел над новоявленной защитницей много бессонных ночей. Своим появлением она положения не испортит.

Тихо постучавшись, девушка бесшумно открыла дверь и проскользнула внутрь.

Асмунд оторвал сонное лицо от подушки, убрав руку, прикрывающую обнажённую грудь молодой девушки, та в свою очередь не постаралась убрать руки от короля. Она сладко улыбнулась побеспокоившей их защитнице.

Ашира перевела взгляд с короля на его… А кто она? Защитница не представляла, как назвать эту даму. Фаворитка? Все ее желание поговорить улетучилось моментально. Она отвернулась, закрывая глаза рукой.

– Простите, я не знала, Ваше Высочество. Я… – Ашира закусила губу и вылетела из покоев короля. Почему караульные ничего ей не сказали? Не преградили путь?

Не стоило ей приходить. Обратно Ашира шла быстрее, шлепая по полу босыми ногами. Она не поднимала взгляд до тех пор, пока не оказалась у себя.

А что она ожидала увидеть? Как король бдит, ожидая ее появления?

Ей хотелось зарыться с головой в одеяло, но вместо этого, она аккуратно опустилась в кресло, сложила руки на коленях, как подобает благородной даме.

К благородным дамам Ашира себя не относила, но старалась перенимать некоторые их повадки, чтобы демонстрировать свои познания в этикете королю. Иногда ее посещало желание, доказать Его Высочеству, что она лучше, чем он о ней думал. Как девушке Ашире совсем не льстили язвительные фразы, брошенные королем вскользь.

Топот ног по коридору наемница услышала раньше, чем дверь ее покоев шумно открылась и с громом закрылась.

Подавив желание спрятаться, девушка выпрямила спину.

– Ашира!

Защитница вздрогнула, но осталась в положенной приличной даме позе.

Асмунд зажег свечу, чтобы найти в темноте причину своих бессонниц. Исследуя покои, ему пришлось быть осмотрительным, чтобы не споткнуться об разбросанное по полу оружие. Эту привычку своей защитницы он не любил больше всего. Оружие было везде. Его никогда не становилось меньше. Упражнялась Ашира там, где придется. Чаще всего в своих покоях. Поэтому комнаты были похоже на поле битвы. Как только она смогла встать на ноги, сразу схватилась за кинжалы. Как-будто с ними ей было проще стоять.

Он увидел окаменевшую девушку в спальне. Приближаться к ней король решил аккуратно. Он еще помнил, какие чувства вызывает кинжал, приставленный к горлу. Тогда в саду она знала о его приближении, но что будет, если он застигнет ее врасплох? Асмунд присел перед защитницей, положив руку на ее колено.

– Что с тобой? Что-то болит?

Она вздрогнула как от удара, посмотрела на короля, выдавив улыбку.

– Нет, Ваша Милость. – Ашира глуповато улыбнулась.

– Что тогда? – Асмунд взял ее за руку, ставя свечу на стол.

– Я… – Ашира пожала плечами.

Что она должна сказать? Вломилась в покои короля, чтобы поболтать, ведь ей не спалось, и она подумала…

– Мне очень жаль, что я так поступила. Больше этого не повторится, Ваше Высочество.

Асмунд тяжело вздохнул перед тем, как ответить.

– Ашира, посмотри на меня, пожалуйста. – Он дождался, пока девушка исполнит его просьбу и продолжил: – Я не знал, что ты придешь. Если бы знал, то женщины в моей постели не оказалось.

Прекрасно! В следующий раз она будет топать громче, чтобы фаворитка успела спрятаться!

– Она не моя фаворитка. – Король снова занялся чтением мыслей. Мысленно Ашира уже била его ногами. – Я не знаю ее имени. И не хотел тебя обидеть. – Он погладил молчаливую наемницу по руке, надеясь решить все миром. – Что ты хотела? Тебя что-то беспокоит?

Прежде всего Ашира одернула руку и встала. Насколько она знала, король не должен опускаться перед ней так. Он должен быть выше, именно поэтому с ним всегда разговаривали в поклоне. Асмунд тоже встал. И оказался на голову выше. Теперь Ашире стало легче. Она убрала руки за спину, сцепив их в замок. Все еще пытаясь выглядеть достойно, девушка гордо вздернула подбородок.

– Хотела сказать, что чувствую себя прекрасно, Ваша Милость. Вы спасли мне жизнь, и я буду всегда это помнить. А свою память доказывать на деле. Завтра же я приступлю к своим обязанностям, ибо достаточно долго пролежала в кровати от болезни, что не позволительно, учитывая все обстоятельства.

Асмунд попытался погладить защитницу по щеке. Но она не делась. Уклонилась от его руки, сделав реверанс.

– Я не имела права беспокоить вас. Прошу простить меня за это, Ваше Высочество.

– Ты можешь беспокоить меня всякий раз, когда захочешь, Ашира. – Он тоже убрал руки за спину, перенимая игру в приличия.

Ведь находиться вдвоем в спальне посреди ночи, будучи полураздетыми, очень прилично. Именно такое приличие и нравилось Асмунду, находясь рядом с защитницей.

– Тебе не стоило так быстро убегать. Можем вернуться и завершить нашу беседу на моей территории, как и предполагалось.

– Я сказала все, что хотела, мой господин. – Аширу удерживало от грубого нарушения каких-либо правил только ее все еще плачевное состояние.

В ином случае, она бы запустила в короля вазой.

– Ты уверена? Я считаю, нам есть, о чем поговорить. Леди, имени которой я, к сожалению, не знаю, благопристойно уступит нам спальню.

Ее терпение лопнуло. Ашира даже услышала этот звук, предвещающий ее очень скверное поведение.

Она замахнулась на Асмунда, норовя отвесить ему звонкую пощечину. Король успел перехватить ее руку.

– Ты теряешь сноровку, дорогая. – Он улыбался. Искренне. Вот такой ему нравилась Ашира Искаор. Не боящейся поднять на короля руку и потерять при этом конечность, как минимум. Возможно, она была единственной, кому допускалось такое поведение.

Почему? Потому что еще ни разу за всю жизнь Асмунду не приходилось видеть женщину, которая не станет бояться его, или смущенно опускать глаза в пол при фривольных шутках.

Ашира отличалась от всех тех, с кем ему довелось иметь дело. С самого начала, несмотря на свой страх и на осознание, кто перед ней и что с ней могут сделать, она давала ему отпор. Не позволяла обращаться с собой, как со служанкой. Точнее, так как Асмунд привык обращаться со слугами. Она не страшилась его гнева. И не побоялась тыкать в него кинжалом.

Ей он мог позволить гораздо больше, чем всем остальным. Королю нравилось их противостояние. В конце концов, она единственная в пределах Алигара, кто отважился на такое сопротивление.

– Завтра приступай к обязанностям защитницы, раз считаешь себя вполне способной на это. – Он опасно приблизился к лицу девушки. И совсем не удивился бы, если б она попыталась откусить ему ухо. – Не забудь, ты должна сопровождать меня везде. И в отхожих местах тоже. Так что проснись раньше обычного.

Асмунд отпустил руку защитницы, напоследок поцеловав ее. Он развернулся, чтобы уйти. Но голос девушки остановил его.

– Вы вернули меня к жизни. – Она осознала, что сказа это слишком громко, поэтому дальше продолжила тише: – Я этого не забуду. Не смотря на свое ремесло, я буду верна вам до последнего предсмертного хрипа. А пока играю роль защитницы – не позволю, ценой собственной жизни, чтобы вам что-то угрожало. Я буду убивать за вас и умру за вас, если понадобится. – Ашира сглотнула комок в горле, прижимая одну ладонь к сердцу. – Я никогда вас не предам, мой повелитель.

Асмунд замер. Таких слов от ассасина он не ожидал услышать. Верными они бывают редко, еще реже – благодарными. Быть может он первый, кому довелось такое услышать от наемной убийцы. Но почему-то ему захотелось проверить слова девушки. Незамедлительно.

– Значит ты останешься во дворце исполнять роль моей защитницы? – Король полуобернулся. Ровно настолько, чтобы видеть лицо наемницы.

– Если такова будет ваша воля. – Ашира выпрямилась, опустила руки, подражая солдатам. Если б ей было чем отсалютовать, она бы это непременно исполнила. Красочно и резко, как солдатня в коридорах.

– Если такова моя воля, ты действительно останешься, Ашира? Будешь жить здесь, со мной, на жалование защитницы. И перестанешь помышлять о возвращении к своему хозяину?

– Вы верно меня поняли, Ваше Высочество.

– Боюсь, что я этого желаю, дорогая. Надеюсь, ты хорошо подумала перед тем, как это заявить.

Король ушел, шумно хлопнув дверью напоследок. Отлично, он не уставал плодить слухи, которые потом подслушивала его защитница, мечтая снести пару голов.

Асмунд вернулся к себе. Погруженный в свои мысли, он скинул сапоги, наспех надетые штаны и уселся у камина. Он не хотел принуждать ее оставаться во дворце навсегда. Но соблазн поймать девушку на слове, был слишком велик. Если она передумает, он не станет держать ее силой. Возможно, не станет. А может статься и так, что прикует ее цепями к кровати.