Текст книги "Война. Блокада. Победа! «память моя блокадная…»"

Засиделись у Веры Михайловны до 3.30 утра.

16 мая 1943 года

Облачно…

Получил из ПУ фронта много материалов о состоянии войск противника. Сегодня выйдет моя листовка о бомбёжках Германии…

Ленфронт усиливается: Н-скую армию пополняют свежими дивизиями (сталинградцы, гвардейские дивизии и т. д.); получено много дополнительной техники.

Вчера мне были даны тезисы радиовыступления к 240-й годовщине Ленинграда:

Создание города Петром;

Ленин, Октябрь, неукротимость;

Отечественная война: Ленинград – важнейший узел обороны и попадает в центр событий (!)…

Из дневника офицера «СС» Вальтера Геллера, взятого в плен на Ленинградском фронте (тревожные и пессимистические записи).

«…Не будут ли силы расы настолько истощены в войне, что это станет её искоренением? Не станет ли наша победа “Пирровой победой”?.. Можем ли мы ещё связывать с 1943 годом какие-либо надежды? С ожесточением и злобой стоим мы перед фактом затянувшейся войны».

Читаю его описания январских боёв под Шлиссельбургом:

«…Самое потрясающее – это вид потерявших бодрость оборванных и окровавленных солдат… Когда же будет поставлен последнему павшему последний крест? Сделать что-нибудь большее, чем прилично умереть, – невозможно…».

Читаю немецкие письма.

«Я стою́ среди пустынной, озарённой луной улицы; стреляют зенитки, всё вокруг трещит и ломается, будто ад развёрзся. Свистят крупные торпеды, всё гудит… Ничего подобного я не переживал. Небо багровое – это пылают пожары. Санитарные машины катят мимо. Я спрашиваю себя: неужели всё это нам нужно? Или, быть может, это конец?..»

«Бомбы отыщут нас и в Данциге, и тогда уже нам не нужна будет квартира, – они нам её выроют…».

«Дуисбург больше не существует…».

«Весь квартал старого Бремена сгорел…».

«Половины Карлсруэ больше не существует…».

«Кёльн – ужасен! Его просто не узнать…».

«Две трети Майнца разрушены. Нас окружало море огня…».

«Нюрнберг! Вот уже два часа градом сыпятся бомбы…»

«Саарбрюккен разделил участь других городов…».

«К нам прилетают Иваны и сбрасывают бомбы. Кто знает, что ещё предстоит? Атмосфера у нас зловещая…».

Да, дневник и письма примечательные! Мы не представляли себе всего размаха наших и англо-американских бомбардировок Германии. А они нарастают и нарастают.

Сегодня корреспондент «Красной звезды» сообщил мне, будто немцы «подтянули ещё двенадцать дивизий». Неопределённо… Резервные ли это дивизии, или какие другие? Во всяком случае, мы имеем дело с противником, который был нами оставлен и которого мы здорово били… Немецкие части духовно и физически значительно сдали. Это доказанный факт.

Следить за противником неотрывно – в первую очередь за танковыми частями и за аэродромами!

17 мая 1943 года

Тревоги ночью и с раннего утра. К городу прорываются одиночные самолёты противника, сброшено несколько бомб.

Утром написал листовку к немцам: об их потерях под Ленинградом и о «перспективах».

В 12 часов был приглашён на совещание в Ленинградскую чрезвычайную комиссию по учёту потерь Ленинграда. Город с 8 сентября 1941 года по май 1943-го лишился миллиона квадратных метров жилой площади. Квадратный метр стоит 1200 рублей[67]67
  Думается, что очень условная цифра: что общего у жилплощади в редких отдельных квартирах и коммуналках?


[Закрыть]. Таким образом, потеря жилого фонда обошлась в 1 200 000 000 рублей. Прибавить к этому разрушения архитектурных памятников, музеев, театров, школ, больниц и т. д.

…А потери в людях? А потери от простоев, болезней, эвакуации? Всё это выражается в астрономических цифрах! Немцы должны будут оплатить всё это!

Читаю Верхарна и немецких поэтов.

Воздушный налёт… Часов до 2 ночи стрельба, бомбёжка. Да, это налёты какого-то нового типа… Домик несколько раз содрогнулся, что-то дребезжит.

18 мая 1943 года

Солнечно…

Читаю «Ленин об искусстве». Эту книгу я читал в 1934 году. Тут на страницах 246–248 потрясающее письмо Ленина к Горькому[68]68
  Имеется в виду письмо В. И. Ленина к А. М. Горькому от 31 июля 1919 года.


[Закрыть] – о Петрограде 1919 года… Я его помнил всегда; сейчас перечитал – до дрожи!

А быт не увядает! Кругом копают и копают гряды. В иных местах даже улицы прихватывают. Одна женщина говорит другой:

– Как вы можете заниматься цветами? Сейчас нужно о желудке думать, а цветы будем сажать через год, после войны…

Румыния – потеряно 22 дивизии, рост поставок в Германию увеличился по сравнению с 1941 годом на 400–500 процентов. Германия в обмен шлёт протезы и детские игрушки! Паёк в стране: 200 граммов хлеба; два дня в неделю бесхлебных. В стране волнения, дезертирство, появление партизан, сильный рост оппозиционных настроений.

Финляндия. – В последнее время сильные колебания в верхушке. Социалдемократы и аграрии требуют сепаратного мира с СССР…

Венгрия. – Ряд сомневающихся – в правительстве. Гитлер им упорно противодействует…

В последние месяцы германская пропаганда резко изменила тон (запугивание всех большевизмом, стремление вбить клин между союзниками и т. д.). Я это отмечал не раз. Однако жизнь бьёт пропаганду Гитлера – Геббельса. В Европе бурлит народно-освободительное движение. Союзные страны решили (так или иначе) идти вместе, до конца.

Сегодня погода несколько лучше, к вечеру – солнечно, холодно («зацвела черёмуха»). Летают наши истребители, немцы почему-то не летают.

Заходил прощаться Н. Воронов, – летит в Москву. Тепло попрощались, – ведь год и восемь месяцев дружно работали.

Летит в Москву Крон, – получил вызов; собирается туда же Л. Успенский; улетел А. Штейн.

К полуночи тревога, зенитная стрельба. Тарахтят по крыше осколки…

21 мая 1943 года

Солнечно, прохладно… За окном распускаются рыжеватые листочки дубов… Люди трудятся на огородных грядках.

Думаю о путях Англии и США. Маркс в 70-х годах указывал, что эти страны могут идти к социализму – в порядке исключения – эволюционным, мирным, демократическим путём… Каковы будут отношения между СССР и капиталистическим миром в послевоенный период?..

Написал (по заданию ПУ фронта) листовку о капитуляции немецкой армии в Тунисе, о сжимающемся вокруг Германии кольце, о бомбёжках, об единой установке СССР, Англии и США: «Безоговорочная капитуляция Гитлера». Меня привлекает этот ударно-сжатый разговор с врагами, эта литературно-психологическая бомбёжка.

22 мая 1943 года

(Двадцать три месяца войны)

Хочу сегодня, а может быть завтра рывком закончить пьесу. Но столько отвлекающих тем, дел, встреч!..

Работал с огромным напором, пьесу закончил. На душе тихо…

Ещё нужны мазки, штрихи. Выверка… Ночью – обдумать последний аккорд.

Хочется на воздух, на природу.

Пошёл на Каменный остров. Травы, деревья, огороды – всё цветёт, прёт вверх, к солнцу. На острове тихо, – сады, старые дворцы, особняки… Подошёл к дубу Петра Великого. Была внутренняя потребность подойти, прикоснуться. И не надо могил, а именно нужно живое, упорное… Могучий дуб (обнесён решёткой), побитый временем, грозами – ветви сильные, с побегами… Мне было удивительно хорошо. Это слилось с моей работой о 240-летии Ленинграда, в которой я сказал о поэзии, о душе, о воле города.

Вечер ясный, хороший…

Завтра годовщина англо-советского пакта. Он заключён на двадцать лет[69]69
  До 1963 года! См. на свой календарь.


[Закрыть].

Как это отметит пресса?

…Кто осветит весь комплекс возможных отношений? Кто вскроет вероятные пути держав с учётом главных противоречий между такими странами, как СССР и Англия, Англия и США? Как будет маневрировать послевоенная Германия?.. Неизбежны противоречия между США и Англией. Хотят они или не хотят, но интересы этих крупнейших сил сталкиваются почти во всех частях света. Конкуренция между ними вспыхнет с огромной остротой – и в Европе, и в Южной Америке, и в Африке, и особенно в зоне Тихого океана. (Прочесть сборник «Страны Тихого океана», издание 1942 года.) США и Англии будет тесно на Земном Шаре…

В «На страже Родины» – мой очерк «Наша Россия» (несколько сокращён).

Днём продумывал детали читки пьесы, рисунок образов в чтении. Додумал некоторые имена действующих лиц…

26 мая 1943 года

Солнечно… Встал в 10 часов – немного отдохнул. Хочется высвободиться от дел, мыслей. Пошёл в город…

Нева, Летний сад, резвятся дети. Сегодня тепло… Листва пронизана солнцем – всё золотисто-зелёное, игра теней и солнечных пятен… Побродил по набережной. Подошла ко мне одна женщина:

– Вы товарищ Вишневский?

– Да.

Пожала мне руку:

– Как писателю…

– Благодарю.

Поболтал с ребятнёй. Где-то обстрел, – тяжёлый рык рвущихся снарядов, – удивительно не вяжущийся с летним тёплым днём, с мирной игрой детей.

Врачи установили новую болезнь – «затяжная бомбёжка». От долгого, почти двухлетнего, периода бомбёжек, тревог и обстрелов у многих людей заболевают сосуды мозга, расшатываются нервы и сердце. В результате – особенно у людей старшего возраста – повыш[ается] процент смертности.

27 мая 1943 года

240-летие Ленинграда.

По радио. – Воздушный бой северо-западнее Новороссийска, сбито 64 немецких самолёта.

Английская пресса широко отмечает годовщину англо-советского договора…

По радио передали мой очерк «Наша Россия» (из «На страже Родины»). Сегодня в «Известиях» – моя статья о 240-летии Ленинграда (звонили из Москвы)…

В трамвае – два моряка. Один объясняет другому: «Вот Петропавловская крепость, вот дом Кшесинской, где Ленин в семнадцатом выступал с балкона, вот памятник матросам “Стерегущего”». Объясняет ленинградец, а слушает украинец из Н-ской морской бригады. Я спрашиваю его: «А вы что, Ленинграда не знаете?» – «Нет». А дерётся он за город с 1941 года, но был всё время под Пушкиным.

Выступил я с подъёмом. Какая отзывчивая, боевая аудитория!.. Говорил (36 минут) о Ленинграде: 1240 год[70]70
  Дата разгрома шведских войск у Невы войсками Александра Невского.


[Закрыть], уже при Александре Невском здесь были Спас[кий] и Городен[ский] погосты; затем о петровском времени; о победах, триумфах; о суворовских временах; о Кутузове; о росте Петербурга, о его славе; о Ленине, о Ленинской эпохе. В зале гремело «ура», Ленину, Ленинграду.

Затем поехал в Дом Красной Армии и выступил перед военной аудиторией. Несколько чётче, так как не торопился.

На сегодняшних вечерах выступали Тихонов, Инбер, Берггольц, Азаров и др. Инбер жалуется: «Я стала бояться выступлений. Трудно как-то. Может быть устала?..» Уставать нам нельзя!! И у меня усталость – общая, многолетняя… Хочется сесть, закрыть глаза… Но сам себя убеждаешь: нет, у тебя есть силы, больше, чем у многих других, – действуй, действуй!

Был у начальника 7-го отдела ПУ фронта. Издаются все мои листовки к немцам: сатирическая «Гитлер – величайший стратег», «Об окружении Германии» и др. Сейчас наши радиоустановки фронта еженощно передают информацию для немцев. События 1942–1943-го приучили их вслушиваться в нашу информацию – ибо она точна.

28 мая 1943 года

Написал с утра листовку к немцам о ходе морской войны на Атлантике, о потерях немецкого подводного флота и др.

Написал ядовитую листовку «Военный путь Гитлера» и листовку «Что ждёт германскую рать?» – широкий обзор того, как биологически и психологически влияет тяжёлая долгая война на народ (потери, смертность, самоубийства, болезни и т. д.)…

Противник усиленно бомбит Ладогу; в Морье убит начальник осиновецкой военно-морской базы – капитан 1-го ранга М. Нефедов. Миша Нефедов, которого я знал с 1923 года, – умница.

Бомбили и Новую Ладогу с нацеливанием на КП флотилии. Нет ли в этом подготовки к новому замыканию блокадного кольца?.. Но хватит ли на это у немцев сил в обстановке лета – осени 1943 года? Сомневаюсь.

Читаю Ленина – сборник «Статьи о литературе». Особенно волнуют – о Герцене, о Толстом и переписка Ленина с Горьким. Характерные деловые и вместе с тем тёплые письма, в которых есть и суровая непримиримость и глубочайшая партийная принципиальность.

Как хорошо сказано у Ленина о Толстом, об его силе, наивности, страсти, правдивости в изображении русской жизни. У нас, увы, пишут не наивно и часто не правдиво. Научились маневрировать, совсем отвыкли от земли, – все горожане. За последние двадцать пять лет у каждого было столько сложных чувств и мыслей! Наивности и в помине нет. Не те времена, – все прошли через огонь и воды и медные трубы… Сложное это дело…

Работал на огороде, – прополка, уборка… Немного погулял…

Написал ещё листовку «Князь Отто Бисмарк о войне Германии с Россией».

Сегодня над Ленинградом сбито 20 немецких самолётов, подбито 4 (один взят при вынужденной посадке).

29 мая 1943 года

Читал об Америке – Д. Джексона «Послевоенный мир»…

Написал для 7-го отдела ещё одну листовку «Германия попала в котёл»…

Ленинградское военное издательство предлагает издать мои радиовыступления…

30 мая 1943 года

Солнечно…

На Ленинградском фронте: артиллерийский огонь по позициям, скоплениям частей и складам противника.

АДД бомбит районы Могилева, Витебска и др.

В 4.30 дня поехал с С. К. в Филармонию… Бывает удивительное состояние силы, уверенности, внутреннего полёта. Моя речь транслировалась, и мне было так радостно говорить, вновь и вновь, о городе. Пусть слушают о Ленинграде, везде… А главное – в ощущении этого сверкающего зала в ощущении осаждённого, но твёрдого духом города. Дал и тему русских военных традиций плюс традиции культуры XIX века… А как реагировал зал на мои слова: «Здесь не было и не будет трусов, а если в городе появится такой – мы поместим его в каком-нибудь музее, с ярлыком: “Единственный трус Ленинграда”!» Возможно, что это только «эффектная» фраза, но позволительно порой, хотя бы воскресенье, на концерте, и пошутить. У нас ведь за два года было достаточно серьёза…

До́ма разобрали с С. К. мои радиоречи и радиоочерки. Отобрали пятьдесят выступлений. Это может быть книгой.

Воздушная тревога, отдалённое урчание зениток. Сегодня под Ленинградом сбито 30 немецких самолётов.

Читал «Историю немецкой литературы».

31 мая 1943 года

Пока тихо. Пауза длится уже два месяца. В чём дело? Накопление сил, отдых, учёба, укрепление рубежей?

Написал листовку к немцам – «Для памяти». На одной страничке – история поражения Германии в 1914–1918-м, на другой – в идентичных словах история их поражения в 1941–1943 годах (это невольно подействует), и совет не идти в мясорубку «горе-стратега» Гитлера, а последовать примеру немецких армий, сдавшихся в Сталинграде: «В 1943-м вы смогли бы быть дома!»

Написал и драматическую мрачную листовку «Крах вместо господства на океанах» – о катастрофах на немецком подводном флоте, о сумасшествии командиров подводных лодок, вздувшихся трупах в затопленных лодках и т. д.

Гулял по Новой деревне… Летний день, тишина. Минутами блаженное выключение, но вспоминается тишина июля 1941 года перед августовскими боями.

Зелень распускается совсем по-летнему, всё пышнее. Хороший ветерок, запахи на берегу реки. Подошёл незнакомый человек:

– Простите, я слушал вчера вашу речь. Как понять место о бывших границах славянства?..

Я объяснил, дал совет почитать славянские журналы и т. д. Побродили вместе по улице, побеседовали.

Всю неделю немцы бомбят ладожские базы: до семидесяти бомбардировщиков налетали вчера на Морье и др.

В среде подводников говорят: «Финляндия получила запасы продовольствия. Гитлер хочет втянуть финнов в концетрический удар против Ленинграда и даже обещает им отдать город». Как бы не так!

Продолжается жестокая «малая война» на Финском заливе. Немцы бомбят Лавансаари. В отдельных случаях бросают до четырёхсот пятидесяти бомб. На острове передовая база, аэродром, флотилия… Там в истребительной авиации – Костылёв[71]71
  Лётчик, Герой Советского Союза.


[Закрыть]. Он жив!

К острову идут из Кронштадта конвои[72]72
  Группа транспортов, охраняемых (конвоируемых) сторожевыми кораблями (эскортом).


[Закрыть]. Дымзавесы прикрывают выход кораблей от немецких наблюдателей (в Петергофе). Дымы подымаются высоко и сверкают на солнце, как белые скалы…

Белые ночи… В гуще дымзавес идут подводные лодки, тральщики, торпедные катера. Над Петергофом висят жёлтые ракеты, – взлетают одна за другой, светятся и угасают.

1 июня 1943 года

Подготовил вместе с С. К. сборник своих радиоречей и радиоочерков (всего пятьдесят) за два года, начиная с 22 июня 1941 года. Получается довольно широкий охват событий. Дам перепечатать – и в издательство…

Диктовал машинистке (Е. А. Морозовой) пьесу. Работа идёт чётко. Три часа диктовки утомили. Завтра попробую работать пять часов, но с перерывами. Выписал себе все необходимые поправки, сокращения, дополнения и т. п.

Написал поздравительную записку Николаю Тихонову, награждённому орденом Отечественной войны первой степени. Он хорошо работает.

Под Ленинградом установлено наличие одной химдивизии немцев. Наши химчасти готовятся к ответу.

Сейчас главное: а) Надо непрерывно поддерживать бодрость войск. Условия для успешной борьбы под Ленинградом созданы, техники достаточно; б) Не прозевать подготовку врага, а он умеет скрытно готовиться; в) Чётко, слаженно давать врагу отпор, вовремя вызывая авиацию, артиллерийский огонь и т. д.

На Южном фронте работают наши новые истребители. Этим объясняются недавние массовые потери немцев: по 60–65 самолётов в день!

Получил письмо от завнаркома Военно-Морского Флота И. С. Исакова, очень тёплое, дружеское… «Потерял ногу, но не потерял головы».

В Нью-Йорке в кино «Ирвинг Плейс» намечен советский кинофестиваль. Будут показаны «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «Александр Невский», «Пётр I», «Щорс» и другие советские фильмы. Приятно знать, что твоя работа приносит пользу в этой реш[ающей] войне и на Родине, и за океаном.

Читаю «Историю немецкой литературы». Заодно хочу собрать все данные о неудачах немецких походов на Восток. Если эту тему проследить – будет интересный и полезный материал, ибо уже в «Нибелунгах» есть тема трагической неудачи похода на Восток.

Наша пропаганда действует на немцев всё сильнее. Надо разнообразить и ещё больше заострять её формы и приёмы. Больше живости, литературно-впечатляющих обращений, писем, куплетов, диалогов, документов и т. д…

2 июня 1943 года

Работаю над пьесой…

Сегодня тихо. Эта тишина, отсутствие даже отдельных выстрелов, – как-то тревожит.

Мне дают ряд советов, тянут на юмор и т. п. Нет. пусть вещь будет такой, какой я её сделал (не очень смеялись мы в сентябре 1941-го). С. К. того же мнения.

Как удивительно: кажется, что с каждой печатной строчкой, ложащейся на блестящие гладкие листы бумаги, – пьеса приобретает опять новый вид, новое качество. Ещё несколько дней – и она выйдет в свет. Только бы успеть до новых ударов, до новых встрясок…

Мысли о пьесе, о новой работе… Мечта о высвобожденности, об идеальной пьесе. Я могу дать больше, чем дал до сих пор. Мне так кажется. Иногда хочется выйти за рамки военно-морской темы, за рамки «так надо» военного времени.

3 июня 1943 года

Жарко…

Под Курском сбито 123 немецких самолёта! Бомбёжка нашей авиацией Смоленска, Карачева и др. В «Правде» передовая о необходимости актив[изации] действий флота.

Диктовал до 2 часов дня.

В 3 часа – в Смольный. Встретил Н. Тихонова и А. Прокофьева…

В 4.15 дня началось заседание Ленинградского исполнительного комитета… Огласили приказ об учреждении медали «За оборону Ленинграда» и список первых награждённых. Я получил медаль № 98 – в первой сотне! Огромное внутренне удовлетворение – два года работы. От флота медали получили адмирал Трибуц и член Военного совета Смирнов.

В своей речи генерал-полковник Говоров сказал: «Худшее позади».

Церемония проходила просто, строго – несколько кратких слов. Хорошо сказал один кузнец: «Вернусь на завод и буду ковать то, от чего немцам жарко будет». От души говорил адмирал Трибуц. Выступил командующий Ленфронтом: «В 1941 году мы остановили немцев под Ленинградом; в 1942-м – не отдали им ни метра; 1943-й начали прорывом блокады и обязаны довести дело до победного конца».

Написал отчёты-впечатления для «Правды», «Известий» и «Ленинградской правды». Большая усталость, но когда писал – зажёгся…

Ночью тревога, зенитный огонь…

4 июня 1943 года

Пасмурно, прохладно… Временами слышен гул артиллерии.

Вызвали доктора. Он находит, что у меня крайнее переутомление.

Работаю, готовлю текст для радиоречи.

В Турции смена правительства. Может быть, это этап в борьбе за втягивание Турции в войну?

В городе. – «Выдача медалей – это перед событиями…». Все ждут новых боёв.

Сегодня, в 2 часа дня, в Пубалте и в штабе – вручают медали. С. К. тоже награждена, но женщины получат медали почему-то несколько позже.

У Курска уничтожено 162 самолёта, а не 123. Взяты в плен десятки немецких лётчиков. Налёты нашей АДД на Киев и Рославль крупными силами. (Самолётов пятьсот? Прочёл в «Красной звезде» об одной операции, в которой участвовало 450 советских самолётов.)

Из новостей. – Небезызвестный нацист Дитрих (начальник отдела печати) заявил: «Ошибочно думать, что только наступление – признак силы. Сила и в обороне. В 1918 году Людендорф совершил ошибку, начав наступление…» Заявление сенсационное! Либо это камуфляж и дезинформация для обмана противников перед новым ударом на Востоке, либо подготовка общественного мнения Германии к обор[онительно]-пассивной фазе войны. Видимо, кое-где подсчитали, учли нашу авиацию, ПВО, наши ресурсы и т. д. Броситься в новую авантюру, когда на востоке – мощный СССР, а на западе – готовые к бою англо-американские армии и флоты, – опасно! Гитлер, видимо, хочет сманеврировать, выждать.

Грубо говоря:

1) СССР силён и дал ясно понять, что объектом игры – ничьей игры – не хочет быть и не будет.

2) Союзники, вероятно, хотели бы, чтобы мы увязли в драке, включая и Дальний Восток, а затем они, союзники, пришли бы на помощь: мы-де спасаем СССР.

3) СССР дрался два года (сделано исключительно много) и теперь может выждать. Мы хотели бы, чтобы союзники начали вторжение в Европу и этим внесли бы свою долю. Давно пора!

4) Гитлер спешно формирует последние резервные дивизии. Готовится к обороне атлантического и средиземноморского побережий.

Ленинград в общей системе – «важнейший узел обороны страны»… Такова формулировка на данном этапе. Нам это надо понять, учесть. Сущность же операций, видимо, не раскрывается даже штабам фронтов и армий. Выполнять свою задачу – вот наше дело.

Думаю, что после войны, после Ленинграда обычная мирная жизнь будет в первое время раздражать. И как бы мы ни стремились к миру, к покою, к комфорту – далеко не всё в душе и в психике будет сразу уравновешено. Опять потянет к острым ощущениям, к движению, к высоким взлётам. Ну и пойдём в новые дела: в дальние плавания, экспедиции и пр.

Надо ещё раз просмотреть и отшлифовать сборник моих радиоречей (347 страниц) и отослать его в Ленинградское военное издательство…

Из международной обстановки.

В Венгрии Хорти запретил транзит немецких войск по железным дорогам и отказался послать свои дивизии на Восточный фронт. В виде «уступки» – после нажима Гитлера – он разрешил транзит лишь по Дунаю! Хорти, отказывающий Гитлеру!

Финляндия давно ищет путей к выходу из войны… Но трудное продовольственное положение ставит её в зависимость от Гитлера. Государственные долги Финляндии с 3 миллиардов финских марок в 1938 году возросли до 10 миллиардов в 1941 и до 35 в 1942. Дороговизна в Финляндии растёт с каждым днём. Торговый флот Финляндии насчитывал 540000 тонн. Его потери 150000 тонн. Это уже сильно сказывается, а новые наши бомбёжки их ещё больше увеличат…

Положение Италии попросту катастрофично. Сейчас не её дивизии идут на Восток, а Гитлер вынужден посылать ей свои дивизии, авиацию и ПВО. Союзники сейчас взламывают оборону в Сицилии, Сардинии и на других итальянских островах, готовясь к вторжению в страну.

И в остальных западноевропейских странах внутреннее положение – напряжённое.

Немецкая пресса и радио говорят о «европейской крепости», о том, что удар Англии и США разобьётся об «Атлантический вал»: «Там эти страны найдут свою гибель, а это решит и участь России…» – «Германии – европейской крепости – нужен год спокойствия…» Идиоты! А кто им даст этот год? В Германии уже идёт эвакуация заводов, но их везде разыщут, – у Гитлера ведь нет своих Урала, Сибири, Средней Азии и Дальнего Востока!

…Радио Ватикана выступает всё резче против Гитлера.

Швеция направила посла к норвежскому правительству, находящемуся в Лондоне (!)…

Надо учесть, что сейчас, видимо, идёт волна дезинформаций… Мне думается, что противники путают друг друга.

С 5 до 8 вечера – совещание в 7-м отделе ПУ фронта о новых формах и темах агитации и пропаганды среди противника… Разволновался! Бить, бить, бить Гитлера!

6 июня 1943 года

Тепло, кусают комары…

На огороде всё взошло, даже появились ростки картофеля… Зацветает сирень.

Диктовал пьесу. Кончил второй акт… Бодрое состояние.

В английской прессе справка о потерях Англии в эту войну: несколько больше пятисот тысяч человек, из них более ста тысяч пленных (!). Цифры эти ничтожны в сравнении с потерями СССР!

Написал план выступления: «Слово в день рождения А. С. Пушкина – 6 июня 1943 года». В 2 часа дня мы соберёмся на квартире Пушкина (Мойка, 12).

Квартира Пушкина! Щемит сердце: стены и потолки в трещинах, штукатурка обвалилась. Мраморный бюст поэта стои́т там, где он умер. Маленькие комнатки не вмещают всех пришедших. Входная дверь – настежь. Люди толпятся на лестнице… Невольная траурная тишина.

Митинг памяти Пушкина открыт… Выступили Н. Тихонов[73]73
  Фрагмент выступления Н.С. Тихонова см. во 2-м выпуске нашего сборника.


[Закрыть], я и В. Инбер.

Записываю в дневник своё выступление (по черновику):

«Мы отмечаем день рождения Пушкина, великого русского гражданина, бойца, духа, великого русского поэта. Вы помните его строки: «Старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил…». С Державиным связывается блистательная пора России – пора побед Суворова. Могущественный рост страны, уготовивший победу над Наполеоном. Пушкин входил в жизнь в эпоху первой Отечественной войны 1812 года, завидуя тем, кто уходил в поход. Будь он старше на три-четыре года, он несомненно был бы участником войны. Великий талант Пушкина вызревал, когда русский народ, опрокинув Наполеона, отстоял свою независимость и определил своё непрестанное прогрессивное развитие, свой путь. Под Бородино – мы можем так сказать – было защищено будущее России, Советская власть. Вместе с тем пора эта, по своей исключительной напряжённости и противоречивости, – была порой трагической.

Пушкин явил собой образ русского мыслителя-деятеля. Он любил, знал и Кавказ, и Бессарабию, и Восток, и Европу. Пушкин – это образ человека неустрашимого, человека, стоявшего на вершине мировой культуры. Он велик – это бесконечно одарённая натура!

Пушкин, воспевший Петербург и Полтаву! Пушкин – пронизанный ощущением вечного поиска, священного беспокойства! Пушкин, прикоснувшийся к войне на Кавказе – мчавшийся с казаками в атаку («Путешествие в Арзрум»).

Необходимо, чтобы вся военная тема Пушкина, от первых его встреч с гусарами в Царском селе и до конца дней, была нами изучена и освещена для народа. Пушкина травили всю его жизнь. Пушкин принял бой с врагами: бенкендорфами, дубельтами, геккеренами, дантесами – всей иностранной сворой реакционеров-иноземцев. Пушкин защищал честь свою, честь семьи, а главное – честь России. Пушкин, уже смертельно раненый, приподнялся и выстрелил по врагу – ненавидя его. Таким мы ощущаем поэта сегодня – здесь, в его городе, который не сдался врагу и упорно дерётся. Пушкин – это бессмертный образ героя! Ленинградцы – и вместе с нами вся страна – благоговейно чтят его память».

Из морских новостей. – Наши подводные лодки вышли в море. Новых мин в этом году меньше, но немецких катеров и сторожевиков больше. Белые ночи не мешают действиям моряков.

Меня приглашают приехать на воскресенье в Токсово; там находится лучший батальон разведчиков. В их функции входят радиоразведка, расшифровка немецких сообщений, радиоперехваты, пеленги и пр. Мы контролируем много оперативных немецких морских сообщений благодаря чёткости их работы. Это много даёт.

7 июня 1943 года

Дождливо… Зацвели каштаны, акация, бузина. Пышная растительность! А может быть, она мне кажется такой после зимы, после усугублённых впечатлений двух осадных лет.

Вчера под Ленинградом сбито 27 немецких самолётов.

В сводке за неделю: сбито 752 немецких самолёта!

Пауза на фронтах пока всё ещё длится…

Из последних допросов пленных на Ленинградском фронте.

«…Продержаться это лето, может быть, кое-где наступать, а потом начать переговоры и к зиме – мир». (Таковы основные настроения и желания немецкой армии.)

«…Я всегда следил за политикой, беседовал в пивной с друзьями. Что вам сказать? Война, конечно, нами проиграна. Что забираем – отдаём. Не смогли Россию поставить на колени. Как же теперь будет с Англией и с США? Раньше мы не верили во Второй фронт, усмехались, а теперь знаем, что дело только в сроках…».

Интереснейшие показания.

Чем больше вдумываешься, тем яснее колоссальное значение Сталинграда (хотя тема Ленинграда ближе моему сердце и душе).

10 июня 1943 года

Для настоящего момента характерен всё увеличивающийся масштаб воздушных операций: у немцев на Кубани до двух тысяч самолётов. Мы со своей авиацией – там же – подавили удар пяти немецких дивизий…

Приехавшие из Москвы корреспонденты «Красной звезды» рассказывают, что у нас идёт сосредоточение сил на Воронежском, Юго-Западном и Центральном фронтах. Там много техники, гвардейские корпуса, авиация.

Налёты на Москву немцам не удаются – она накрепко защищена зонами ПВО.

Рузвельт выступил с заявлением о готовности США к химической войне.

В 8 вечера в ЛССП вручали орден Отечественной войны первой степени Н. Тихонову. Было просто, душевно… Хороший ужин, – с наслаждением ели салат, мясо… Дружеская беседа с В. Инбер, В. Саяновым и А. Прокофьевым. Познакомился с женой Тихонова, – милая, своеобразная женщина. Рассказывала мне об осени 1941 года: «Я отказалась эвакуироваться: знала, что Ленинград немцам не взять».

11 июня 1943 года

(Чем будет отмечен день 22 июня?)

Солнечно, лето в расцвете. В саду распустились лиловые цветы…

Количество немецких эшелонов под Ленинградом увеличивается; подтянуто триста тяжёлых танков; активизируется деятельность в портах противника (на Финском заливе); обнаружены вражеские десантные суда. Противник стремится разбомбить наши базы и коммуникации, но у нас преимущество в воздухе, прочная оборона, больше артиллерии.

Быть начеку! Не прозевать!..

Продолжаю читать «Историю немецкой литературы» – главы о Гёте и Шиллере. Как нынешняя немецкая литература деградировала с тех пор!

Полночь, но совсем светло – можно читать без лампы. Полоса зари… У окна вьются паутинки и много маленьких паучков быстро-быстро разбегаются в разные стороны. Вдыхаю свежий запах и думаю, думаю о пьесе – как не хочется её переделывать…

12 июня 1943 года

Солнечно. Утром короткая тревога.

Вся жизнь вошла в общий ритм войны и работы. Быт совсем оттеснён: есть военная форма, паёк – и всё в порядке. Нет забот о хозяйстве, об одежде и пр.

Диктую… Кажется, одолел в третьем акте трудное звено, – там был уход в философию вообще, а нужно, видимо, большее сцепление с действием.