Текст книги "Небывалому быть. Часть 1"

Метания

 
Только-только солнце взошло,
Мечемся мы, нам опять выбирать:
То ли нам всем к миру с любовью,
То ли ненавистью нам полыхать.
Любимый наш малиновый звон
С колоколен скопом снимать.
Нужен нам Бог? Или Бога нет?
Снова дикость да мрак узнать.
 
 
Душу, что для тепла и любви,
На засов. А сойдет благодать —
Не для нас её зазвучат голоса,
И лучей над собой не видать.
Бросаем тех, кто верил в пути,
Славим иных, затем тех предавать.
И под выстрел пойдем и на костёр,
Чтоб, выбрав мечту, её испытать.
 
 
Что мы хотим? И куда нас тянет?
Вот солнце туманами заволокло.
В сотый раз не ясны наши планы:
То на запад мы, то на восток…
Мы все мчимся млечным путём,
То болотами прёмся, где гать.
Куда мы шли? Куда мы придём,
Если цели беспутно менять?
 

Поповка

 
Ивановка без Вань, а Анновка без Ань.
В Поповке нет попа, на храме нет креста.
Нет, не поёт народ, какой там хоровод!
Нет запаха печи, не слышен лай в ночи.
Нет стада, нет коров, телег нет у дворов.
Как нет ку-ка-ре-ку, нет счастья мужику.
Не помнят сенокос, не пахнет тут навоз.
И редкий почтальон здесь поутру в район.
Если будет случай, приедут внук и внучка,
Эльвира и Альберт, в субботу на обед.
Мне кажется пустой Поповка в день святой.
И паутинкой грусть: «Да ты ли это, Русь?»
 

Окно из России

 
На берегу реки Фонтанки,
Где она сошлась с Невою,
На парапете рассуждая,
Сидело «неопрятных» двое.
Пусть без того, что есть у всех,
Пусть без прописок в паспорте,
Речь шла про русский неуспех
От европейской напасти.
 
 
«Я думаю, что Петр Великий
С желанием узреть моря,
Иных народов разноликих
Окно в Европу срубил зря.
Народу сколько положили…
Мы, как китайцы в старину,
Тут не кремлевскую сложили б
Для всей Руси одну стену.
 
 
Теперь в окно ползёт сквозняк.
И смрадом тянет с зарубежья.
Не то у нас «гудит», не так,
Не русский дух, как прежде.
Вместо кокошников – парик,
И чтоб портки мы не носили.
Лосины, бороды сбривать!
И мужику быть «босым рылом».
 
 
А вместо кваса – кола с пепси,
Коньки, салфетки, бутерброд.
Дымим табак и кофе наспех,
Да Санта-Клаус в Новый год.
Из Колорадо жук пришёл,
А нынче лезет толпа геев.
Семью навяжут – unisex —
С идеей правоты халдеев.
 
 
Нас убедили: «деньги сила»!
Надежности в словах – на «пшик».
Там, где закаты, подлость в стиле,
О демократии лишь крик!
Картоха прижилась в России.
Питер сражает красотой».
Коллега, мнением про засилье
Отвечу, друже: «Я с тобой».
 

Почетный погост

 
Из века в век, из года в год
Мы снедь раздаём и надежду в дорогу.
Нам злые слова, что мы неправы,
Будто сын не любимый Богом.
 
 
Как так, умудряясь из раза в раз,
Столь людей положив за брата,
От злобных глаз слышим шепот фраз:
«Да вы оккупанты и вы виноваты!»
 
 
Мы, не жалея душ наших и крови,
Оплотом стоим, других защищая.
Братьев спасём, жизнь восстановим
А дома себя как в плену ощущаем.
 
 
Что-то не так, раз, просторы бросая,
Легко на Big Ben могут их променять.
А на смертном одре Русь умоляют,
Чтобы в земле своих предков лежать.
 
 
Ведь на Руси жить можно как в рае,
А нам «до лампады», живем словно гость.
И сами страну свою превращаем
В великий уютный почетный погост.
 

Дед

 
От зари и до зари дед гнул хребтину на Урале,
Но сказали, что кулак, и корову отобрали.
Вот в колхозе лучше жизнь! Трактора уже
                                                    видали?
Не хотел, но надо жить, и его пинком загнали.
Вдруг война. К передовой воевать его
                                                   призвали,
Где он с парою гнедых снаряды пушкам
                                              доставляли.
Только долго не пришлось, деду пули
                                                 помешали.
Домой его: «Давай лечись!» – после боя отослали.
Снова труд на благо всех, трудодни его считали.
Сытой жизни, фарт, успех дети его не видали.
Растил, строил, тянул жилы, сам себя состарил.
Верил очень в коммунизм – должен, обещали!
Не случилась та мечта, коммунизма не дождались.
Говорили, в том причины, что мы тяжко воевали.
Всё сошлось бы на Руси, если б меньше воровали.
Дед сказал: «А жизнь ушла, как струну порвали…»
 

Павел Елисеев

Родился в 1965 году в городе Новополоцке, Белоруссия. С 1991 года занимался творческой (композиторской) деятельностью. Издавался под псевдонимом Paul Lisse. К поэтическому творчеству обратился в 2005 году, находясь в Париже, где и были написаны одни из первых стихотворений. С 2019 года начал заниматься поэзией основательно. На данный момент написано более девятисот стихов и поэма. Планируется издание двух сборников (печатный и электронный варианты).

В поэтическом творчестве старается использовать слова древнерусского, церковно-славянского языка, а также жаргонные слова (пояснения слов даны в ссылках).

Считает, что русский язык, богатый оттенками и глубиной слов, стал минимизироваться у нового поколения. Уходят из обихода прекраснейшие слова Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Есенина и т. д. Верит, что русский язык в ближайшем будущем возродится в полной палитре своей чудной красоты…

Награды: Звезда «Наследие» 3-й степени – 2020 г., Звезда «Наследие» 2-й степени 2021 г., медали Есенина, Бунина, Фета, Некрасова, Достоевского, Петра Великого, Булгакова.

Земля после ливня…

 
Земля после ливня —
Размыто, разлито…
Насыщено в воздухе
Блажью хмельной.
И свежестью чистой
Повсюду умыто,
Подвластное взгляду
В тиши расписной.
И дышится полно
Широким, ложится
Палитра, рождённая
Громом с небес.
И странно чуть-чуть
Как-то мыслью кружится,
Рождая иллюзию
Сказочных пьес!
 
 
И жниво навеяло
Даль ароматом,
По чувствам, раскрывшее
В красках благих.
И птицы на поле
Копают упрямо,
Желая наесться
Червей дождевых!
 
 
Дарована Богом —
С небес эта свежесть,
Наполнена влагой
Воды дождевой.
Земля после ливня —
Чарующим в душу
Налила мне музой
Сегодня живой!
 

Не судите человека по друзьям…

 
Не судите человека по друзьям,
У Иуды они были безупречны!
По дороге, нас ведущей к небесам,
Парадоксы, как и вечность, бесконечны!
Эталонов нет на жизненном пути,
Как и нет стандарта чёткого границы.
Где не стоит, а где надо перейти,
Открывая только нужные страницы.
 
 
Не судите человека по глазам —
Взгляд доверия в наивности коварен!
Простота в глазах – оружие лжеца,
Перед тем как в спину будешь ты ударен!
Улыбаясь, в душу лезут – берегись!
Не внимай, когда тебе сказали: «Лучший!»
Соизмерь всё многократно, осмотрись,
Осторожность будет вариант не худший.
 
 
Не судите человека по словам —
Речью можно рисовать красиво сказку!
Оцените человека по делам,
И тогда поймёте, носит ли он маску!
Не суди, да не судимым будешь сам,
Не дано судить нам – это право Бога!
И последнее желаю тебе, Друг:
Пусть уйдёт из сердца вся твоя тревога!
 

У истока нашей земли русской…

 
У истока нашей земли русской,
В Храме православном, средь икон,
Слово Божье наполняет верой,
И надеждой дух мой окрылён.
Русь Святая, Царская Отчизна,
Что могу я сделать для тебя,
Что б ты задышала также чисто,
Словно в те былые времена?
 
 
Когда честь и совесть были рядом,
В искреннем и светлом из груди,
Где патриотизм был из сердца,
С ясным взглядом в даль, что впереди.
Когда ложь была презреньем общим,
И любовь к тебе твоих детей,
Всех, во всём, дышала благородством
Пламенных, бушующих страстей!
 
 
Когда правда не была ненужной,
Когда в каждом сердце жил Господь,
Когда видя всё, вокруг, что рядом,
Совесть наша не терзала плоть.
И в воскресное, для церкви, утро,
Стар и млад молились не тая
И гордились тем, что это наша,
Русская, родная нам земля.
 
 
Моя вера, разогнав ненастье
Боли всей прошедшего пути,
Мне рисует в завтра только счастье,
Благодать и радость для души!
И Любовь, сошедшая от Бога,
Истина, что в Библии живёт,
Светит, словно солнце у порога,
И в дорогу празднично зовёт!
 

Родина моя…

 
Есть за чистым небом светлые края.
Там живёт Россия – Родина моя!
Леса, перелески, хлебные поля,
И озёра с небом – синевы друзья!
Там мотив услышишь в пении ветров,
В шелесте плакучих ив у родников.
Там водой студёной, чистой, как слеза,
Полнится до края русская земля!
 
 
Птиц весенних трели прямо у реки
Открывают двери для любой души.
И, пройдя дороги вдоль и поперёк,
Ты увидишь сердцем всё, что дал нам Бог!
Счастье в небе пёстром сложено в стога —
Белых и пушистых пастбищ облака.
И в раздольной прыти хмурого дождя
Красоту вдохнёшь ты в благодати дня!
 
 
Можно много слышать, много говорить,
Но поверь, что лучше видеть и любить,
Как жену – всем сердцем, маму – от души,
Как детей и внуков – в них весь смысл любви!
Пусть я на чужбине и увяз в снегах,
Обдуваем ветром в цепких холодах,
Но я был и буду. Всем признаюсь я:
«Матушка Россия, я люблю тебя!»
 

Ещё один день в стенах…

 
Ещё один день в стенах, с мыслью сожжённою,
Глаза подуставшие, из окна пыль.
Без смысла, охваченный смутой загонною,
Хватаю рассудком словесную быль.
От праздного хмеля надежд созерцания,
Под стрелки часов наяву, как во сне,
Не дарит душе тихих слов покаяния,
Желания чувств при ночной тишине.
 
 
Суждений разбросанность, в поиске истины,
Влечённых познанием сути мирской,
Если и покажут, то только страдания,
Которые вправе накрыть пеленой.
Пространство закрытое, для мира чуждое,
В другом, параллельном, от жизни земной,
Тебе глубиной раскрывает безумие
И видимость смысла простою строкой!
 
 
И каждое слово, его окончание,
Продавленное в дебрях мнимых идей,
Имеет двусмысленность первоначального,
Ножом протыкая до мозга костей.
И образность, чёрной вуалью наброшенной,
Ложится на видимое впереди,
И в завтрашнем больше не видишь хорошего,
И в спину далёкое, эхом: «Не жди!»
 

Не вдохновил Владимир Маяковский…

 
Не вдохновил Владимир Маяковский,
И Мандельштам строкой не вскрыл нарывы.
Возможно, в жизни так гораздо проще,
Когда ты сжёг душевные порывы.
 
 
В те времена, уже былых столетий,
Мир был другой – им, а не нам понятный.
Мне не нужны железные доспехи,
Когда в ладони ствол восьмизарядный!
 
 
Строки убоги, и слова пустые
То теребят, щекоча, то хохочут.
Когда слеза к моей щеке крадётся,
Её давно уже душа не хочет.
 

Какая благодать с утра…

 
Какая благодать с утра!
Какое нежное дыхание,
Тепла зимы очарование,
И сладостью душа болит.
А неба гладь, что так парит,
Купая в пуховой постели,
Рисуя белым даже тени,
Во вдохновенье на пределе.
 
 
И воздух, этот чистый воздух,
Простором свежести пьянящий,
Так сладко, тихо говорящий,
Во славе празднества объятый,
Живому сердцу лишь понятный,
С широко дышащей груди,
Очами ясно в даль узри
Это величие зимы!
 
 
В навеянном ладонью Бога,
Для хаоса здесь всё убого.
Погода только для любви,
Душой её благоволи,
Земную жизни благодать,
Как смысл разуму дышать,
Всей красотою бытия,
Где жизнь твоя, как и моя!
 
 
Запомни этот миг блаженства,
Желаний грешных совершенство,
Всей плотью сердца возлюби,
Утро не лета, а зимы!
 
 
Пусть встретит всех нас впереди
И Божий дар,
И день Крещения,
И чудо – Рая проведение.
 

Наполню свои строки в скорби…

 
Наполню свои строки в скорби,
Слезами узника души,
Рукой метаясь по бумаге,
Как в яме зверь, в лесной глуши.
И черной вязью слов нетленных
В вуали бреда своего
Впишу на выжженных страницах,
Смотря бессмертию в лицо.
 
 
И на пределе вдохновений,
Невидимых живущих сил
Паду покорно на колени,
Смиренно голову склонив.
Среди крестов, теней былого,
Рук, распахнувших в тишине,
Не вспомню, сколько было горя,
Испитого в моей судьбе!
 
 
Обманутой надежды грёзы
Давно исчезли в небесах,
Под пасмурной, в судьбе, погодой
Гоняет ветром только страх.
В испуге неопределённость
Застыла паузой внутри.
От прошлого, того, что помню,
Огонь и пепел позади.
 
 
Галлюцинаций и сомнений,
Бед и тревог незримый путь
Дурной бездарностью режима
Клеймом поставлен мне на грудь.
И в утонувшем небосводе
Пока живой ещё мечты,
Пытая память новой строчкой,
Боюсь к безумию прийти!
 

У русских всех в Париже…

 
У русских всех в Париже
Уставшие глаза.
Нет блеска в них, задора,
Всё больше пустота.
Помяты грустью лица,
Изорвана душа.
У русских всех в Париже
Уставшие глаза.
 
 
Здесь русские забыли,
Что значит слово дом —
Равнины и пшеница,
Залитая дождём,
Берёзовые рощи
Под пенье соловья,
И мамы взгляд чудесный,
И школьные друзья.
 
 
Проходят дни и ночи
В Парижской суете,
Всё бегаем по кругу,
Нет времени себе.
Раздавлены мечтою
О лучших временах,
Мы жизнь свою хороним
Под аркой, на полях…
 

Сказание третье

 
Посчитав ступени жизни восхождения живого,
От рождения во славу до порога гробового,
На кладбищах, полных скорби и друг к другу состраданья,
Провожаем в неизвестность без людского порицанья!
 
 
Об умершем – или сладко, или лучше отмолчаться,
Понимая – сами грешны, смысла нет тем укоряться,
Отдавая дань, как должно, мыслью скорбной и цветами,
Сами думаем едва ли, что черёд уже пред нами!
 
 
Нас инстинкт пугает смертью, с ней мы не хотим мириться,
Полагая неразумно – жизнь может повториться.
И в несчастьях по дороге, без возможности сокрыться,
Ожидаем день грядущий, с неизбежным – покориться!
 
 
Отсидеться где-то тихо не получится – не мучай
Свою тленную надежду! Исключён счастливый случай.
Эликсира для бессмертья не найдётся – не бывает,
Жизнь циклична в нашем мире, всё когда-то исчезает.
 
 
Даже солнце в небе ясном, что тепло дарует жизни
И просторы освещает, преломляя призму мысли,
Также возраст свой имеет, пусть и велики границы,
Исчисляя миллиарды – в своей жизни единицы.
 
 
И когда-то, уже скоро, в мерках жизненных Вселенной
Солнце – чувствуя забвенье, раскидает жар страшенный —
Выжжет всё, что создавалось миллионами столетий,
Разбросав безлико в вечность пепел жизненных трагедий.
 
 
Относительно в сознанье нам отпущенное время,
Год мгновеньем пролетает, прошлого смывая бремя.
 
 
Покрывая нашу память беспроглядной
                                        пеленою,
Будущее навевает непрочитанной главою.
Поколения приходят, не сменяемы картины —
Нового не открывают современные витрины —
Раньше раб, смиренный в поле, впроголодь
                                             тянущий плуг,
Нынче – законопослушный, замыкает
                                      цикла круг.
 

Когда ты слышишь, как поёт Орфей…

 
В летнем саду, под шум цикад сварливых,
Теплом налитых августовских дней
Грудь наполняет свежестью великой,
В преддверье тихом сладостных страстей.
С просторов зримых, веянных погодой,
Оставив в прошлом то, чего чуть жаль,
Себе поверю, что пройдут невзгоды,
Раздумьем сладким бросив мысль вдаль.
 
 
Улыбкой в счастье суету оставлю,
Вдохну привольно, мягко, глубоко.
Вернётся вера с искренней молитвой,
Теплом согреет тело, как вино.
В очарованье, снизошедшем с неба,
Под россыпь жемчуга огней далёких звёзд,
Мысль шальная, может, рядом где-то,
Произнесёт в тот дивный вечер тост!
 
 
С запахом ветра, полетевшим к дому,
В чаяньях нежных веру отыщу.
В мечтах благих – желанного, простого —
На душу негой чисто расстелю.
Радушно сердцу в час такой блаженный,
Когда с небес струится благодать,
Когда душой ты слышишь глас Господний,
И вновь надежду жаждешь отыскать.
 
 
С кудрявых яблонь в шелесте манящем,
Под ароматом яблок наливных,
Мягкой слезой ланиты омывая,
Взгрустнув, вдруг вспомнишь о годах былых.
Память откроет прошлого страницы
В летах минувших, словно один день,
Той безмятежностью прекрасного в природе,
Когда ты слышишь, как поёт Орфей!
 

На большом воздушном шаре…

 
На большом воздушном шаре утром,
Когда спит ещё и стар, и млад,
С ранним солнцем и прохладой свежей
Полечу, куда глаза глядят.
Пусть мой жребий, предрешённый Богом,
Понесёт по русской стороне,
Над землей родной, перед порогом
Рая, надо мною, в вышине.
 
 
Я взгляну на Русь Святую чисто,
На её просторы, сердцу в сласть,
Торжеством душевного вдыхая,
Снизыскав любовью благодать.
По полям, по хлебным, златым, спелым,
По лесам бескрайним у реки,
По озёрам, с неба гладью синей,
С ветром, в мысли сказочной красы!
 
 
И пусть грусть слезою не коснётся
В изможденье непростой судьбой.
Пусть печаль спиною повернётся,
К проседи, с несбывшейся мечтой.
Истинно – Любовь моя здесь дышит!
Здесь мой дом, земля моя родная!
Память с детства словно ещё слышит,
Как поёт мне мама дорогая!
 
 
На воздушном шаре, с поднебесья,
Расстелю желанно нежным взором.
Русь моя, цвети любовью с сердца,
В счастье, с радугой-дугой узором!
Пусть твой путь, ненастьями ведомый,
И та боль, что в смутах жгла бедою,
Канут в прошлом и наполнят лучшим,
Нашу долю, данную тобою!
 

Как поздний вечер льётся…

 
Как поздний вечер льётся сладко в душу
Огнями звёзд небесного шатра,
И я не слышу, я уже не слышу
Той грусти в песне лагерного сна.
Мои надежды – в мыслях вереницы,
Сплетаясь, с майской музою весны,
Меня бросают в небо, взлётом птицы,
С лица обратной стороны луны.
 
 
Здесь, на земле чужой, забытой Богом,
Глотая горечь слёз прошедших дней,
Я отыщу под вечным звёздным взором
Мгновенье света радости моей.
Пусть с тех высот, где так сластит простором,
Где разлилась безоблачная гладь,
Наполнит душу радости узором,
Лаская сердце, Божья благодать!
 

Иностранцам это не дано…

 
Меж берёз, идя по роще, в мыслях,
Полной грудью благодать вдохну,
Счастье своё, чувствуя из сердца,
В свою душу страстно приглашу!
Точно знаю – ты здесь, где-то рядом,
Притаилось средь белёсых дам,
На земле моей, исконно Русской,
Как в краях Парижа – Нотр-Дам!
 
 
К этому привык – пусты карманы,
И тоска давно мне как сестра.
Не в деньгах, по жизни, моя радость,
Я люблю, как русский, всех любя!
В правде, и достоинстве, и в чести,
В этом моей жизни торжество!
Ну, а что ещё мне в жизни надо?
Иностранцам это не дано…
 

Видна дорога… в небеса!

 
Зардел лес в зареве вечернем,
Глазурь по небу в расписном,
Туман разлёгся мягко взгляду,
Налив по травам молоком.
Черёмуха кистями в белом
Шёлк перламутром, под закат,
Раскрасила пейзаж умело
Под льющий эхом смех девчат.
 
 
Взгрустнув, плакучие берёзы,
Словно в забытом детском сне,
Томятся в предвкушенье ночи
В зарева зримом полотне.
Вновь небосвод бескрайний, плача,
Над чередою облаков
День где-то в прошлом оставляет,
Меняя время поясов.
 
 
Луна восходит в поднебесье,
Круг разорвав суетных уз,
Смеркается в тиши глубокой
Под торжество раздумья муз.
Мне ль не вздохнуть такой красою,
В сердце налив мечтами мёд,
О том, что я смогу, успею,
И жизнь бесцельно не пройдёт?
 
 
Увижу луч последний солнца,
Вдыхая чисто и легко,
Умывшись верой и надеждой,
Душой раскинув широко.
В спокойствии высоком духа,
Пусть даже чёрным полоса,
Тому, кто истинно влюблённый,
Видна дорога… в небеса!
 

Как благодатно сердцу о блаженном…

 
Как благодатно сердцу во блаженном
Лесном дыхании, наполненном весною,
С земли сырой, в навеянном так нежно
Прохладным ветерком, что говорит с тобою.
Серой листвой подсохшей, прошлогодней,
Тебе стелящей добродушно под ногами,
Лучами солнца с неба голубого,
Раскрасившими твои мысли чудесами.
 
 
Палитрой птиц, поющих многослойно,
В симфонии, написанной самой природой,
Льёт в душу светлым чисто и привольно
Рождённое с небес весеннею погодой.
Легко, как в детском сне, в час предрассветный
Над отдыхающей землёй после зимовья
Хвойным дышать, с оттенком ароматов,
Чувства ласкающих, с цветущего раздолья.
 
 
Пройдись по лесу, суету оставив
В том нескончаемом забеге нашей жизни.
Вдохни, поверив, что ещё исправишь,
Оставив в прошлом накопившемся ошибки.
Будь одержим и ты ещё сумеешь,
Пройдёшь дорогой и простор отыщешь счастья,
В судьбе – захочешь, сможешь, всё изменишь,
Больше не встретив на своём пути ненастья!
 

Жизнь моя, быть может, это сон?

 
Жизнь моя, быть может, это сон?
Возможно, снится мне, что за спиною
Цветы с полей в томящий летний зной
Я ещё рву немолодой рукою.
Как жизнь прожил – думаю о том,
Всегда считал – для большего родился!
Хотел на гору, под ненастьем шёл,
Да под горой с печалью обручился.
 
 
Я постарел. Не верю в чудеса.
Прошла весна, что счастья свет дарила.
Время не ждёт, опавшая листва
Увядшим цветом взгляду расстелила.
И словно иней седина легла,
В годах взывая поздних непогоду
Воспоминаний, сыростью дождя,
Душу схватив, ушедшему в угоду.
 
 
Любить? Любил! Да и сейчас люблю!
Я этим жил, стучало страстно сердце.
Как пламя, жизнь горела наяву,
Всегда держа открытой в сказку дверцу.
И пусть терзает притуплённый слух
Мне детский смех, что так недосягаем,
Я над надеждой больше не глумлюсь,
И не мечтаю наслаждаться Раем!
 

Русская Культура…

 
Я думаю, что Русская Культура —
Не тот нарост под красною чумой,
Со лживым лизоблюдством, перед силой,
Враждебной для земли моей родной!
А та, ещё живущая в именьях,
В полях бескрайних, с берегов реки,
В грозе, что громом дышит, с поднебесья,
И в наших душах – тех, что не черствы!
 
 
Она жива! Как глухота, беззубость —
Она приходит в поздние года!
Вином достойным сладко вызревает
И открывает чистоту ума!
Она бессмертна, её зёрна в генах
Тех, кто желает блага всей Руси,
Неся добро и правду в переменах,
И не боится плахи от чумы!
 
 
Взращённая Толстым и Достоевским,
Широко льёт с Рахманинова муз,
Взывая голосом Шаляпина, застывшим
С «Девятым валом» Айвазовского – благ труд!
Она раскинута по миру лепестками
Красот, рождённых благородностью ума,
В культурном, русском, так далёком созерцанье,
Честью и совестью, под заповедь Христа!
 
 
Она в тебе, во мне, в том зримом светлом завтра
Несёт наш разум, наполняя глубиной!
С заботой к ближнему и чувством состраданья,
Верой горящей над родной нашей страной!
Она в наследии великого народа,
А не в крови следа безумия тех лет,
Когда от Ленина и Сталина в цвет чёрный
Русь облачили, погасив надежды свет!
 
 
Проходит всё, пройдёт и эта в жизни смута,
Что обескровила за сто лет наш народ!
Верни нам, братьям русским, счастье и свободу,
Разумность возврати, где горе не живёт!
Время пришло из тьмы вернуться к жизни
                                                  снова
К нашим корням, к истокам русским бытия.
Благослови крестом нас, Русская Культура!
И возроди дух русский в счастье навсегда!