Текст книги "Журнал СовременникЪ № 11. Спецвыпуск. 2023"

Путешествие маленькой звёздочки

Высоко-высоко в небе жила маленькая звёздочка. Каждую ночь она смотрела вниз и любовалась разноцветным шаром.

Однажды мама звёздочки застала её за этим занятием и спросила:

– Звёздочка, а ты знаешь, что это за шар внизу и почему он такой разноцветный?

– Нет, – ответила звёздочка, – я не знаю. Но этот шар очень красив. Каждую ночь я смотрю на него, и мне кажется, что шар тоже смотрит на меня и улыбается.

Так звёздочка говорила своей маме, большой звезде.

Мама, обняв свою дочку, маленькую звёздочку, сказала:

– Этот красивый, разноцветный шар – планета Земля. На Земле есть реки и моря, поэтому ты видишь голубой цвет. На земле есть суша, на которой растут травы и цветы, поэтому ты видишь жёлтый, зелёный и красный цвет. А ещё на Земле живут люди. Люди бывают большими – это мамы и папы. И люди бывают маленькими – это их дети. Одни дети носят платья и бантики – это девочки. А другие дети носят брюки и короткую стрижку – это мальчики.

Звёздочка внимательно слушала свою маму, большую звезду. Потом спросила:

– Мама, а ты видела людей?

– Нет, звёздочка, видеть людей мы не можем. Мы же звёзды. Мы находимся очень высоко в небе, а Земля находится очень далеко от нас.

Звёздочка вздохнула и подумала, как было бы здорово, если бы она смогла увидеть людей и познакомиться с ними.

Так маленькая звёздочка мечтала о людях и не заметила, как соскользнула с неба и полетела вниз, к Земле. Звёздочка летела и летела, она уже могла видеть голубой океан и жёлтую сушу. Спустившись ещё немного, она различала горы и деревья. Звёздочка спустилась ещё ниже. Теперь она видела дома, машины и людей. Люди куда-то спешили и не замечали, что на них смотрит маленькая звёздочка.

Наконец-то в одном из тысяч окон звёздочка заметила маленькую девочку. Звёздочка вспомнила, что люди бывают большими – это мамы и папы – и люди бывают маленькими – это дети. Дети, которые носят причёски и платья, – это девочки. А дети, которые носят короткую стрижку и брюки, – это мальчики.

Звёздочка приблизилась к девочке, и теперь девочка смотрела на звёздочку, а звёздочка смотрела на девочку.

Девочка протянула свои ладони, и звёздочка опустилась в них.

– Привет, я звёздочка. Я очень хотела увидеть людей и познакомиться с ними.

– Привет, звёздочка. Я очень рада с тобой познакомиться. Меня зовут Вика-ежевика, а мама называет меня принцессой, котёнком и очень любит меня.

Звёздочке очень понравилась Вика. Вике было пять лет, у неё были красивые длинные волосы и большие карие глаза.

Был вечер, и в комнате у Вики горел ночник.

Звёздочка спросила у девочки:

– Вика, я могу остаться у тебя? Мне хочется всё-всё-всё узнать про людей. Я могла бы поселиться в твоей ночной лампе, а когда ты будешь ложиться спать и включишь ночник, я буду наполнять твою комнату звёздами.

Вике очень понравилась идея звёздочки, и она разрешила ей остаться и поселиться в её ночной лампе.

Вечером, когда Вика собралась ложиться спать, она включила ночник, и вся её комната наполнилась звёздами.

Анна Сороколетова

Анна Сороколетова родилась 04.08.1988 в городе Курске. В 2005 году окончила школу. В 2010 году – университет по специальности «химия». Химиком работает и по настоящий день.

Пишет стихи и прозаические произведения.

1

 
Тени ночные касаются кожи
Шёлковой нежностью трепетных снов,
Лёгким дыханием сладостной дрожи,
Путаной сказкой обманчивых слов.
 
 
Поступью мягкой меняют узоры,
Лунных мелодий творят колдовство,
Музыкой сердца, лишённой покоя,
Грезящих душ создавая родство.
 
 
Лишь пробуждение ласковой болью
Тонких иллюзий разрушит канву,
Тени ночные и чуждые роли
Дымом растают свечным наяву.
 

2

 
Так люблю я печальные ноты
Отзвучавших давно летних гроз,
Все несчастья ненастной погоды,
Всю тоску отцветающих роз.
 
 
Слёзный привкус надуманной грусти,
Перепутья потерянных фраз,
Горечь томную прошлого чувства,
Сны трагедий, уставших от нас.
 
 
Бесконечные глупые строки,
Танец с ветром сгоревшей свечи,
Все обиды свои и упрёки,
Все тревожные песни души.
 

3

 
Кружевной тропой полуночных грёз
В дом приходят сны и мечтания,
Унося в миру предрассветных гроз
Опьяняющие желания.
 
 
Унося в миру предрассветных чувств,
Снов нежнее ветра дыхания,
Всю тоску и грусть от былых безумств
На осколках воспоминания.
 

4

 
Я слышу тихий шёпот за окном
Полузабытых девичьих мечтаний,
Грозящих обернуться глупым сном
С чуть терпким привкусом пустых печалей.
 
 
Мне в лунном свете чудятся давно
Мелодий перепетых переливы,
Звучащие наивно и смешно,
Бессмысленно, нелепо, некрасиво.
 
 
И поцелуями касаются ветра
Дрожащих снов и лёгких занавесок,
Тревожа все мечты, рождённые вчера
Из милых сказок прозвучавших песен.
 

5

 
Я, возможно, немного влюбилась.
Или, может быть, просто больна.
Только вновь голова закружилась
И от счастья как будто пьяна.
 
 
Говорю я банальные фразы,
Новых встреч с нетерпением жду
И всё трепетнее раз за разом
Свои мысли и чувства храню.
 
 
И не знаю, как это случилось,
В какой миг я узнала сама,
Что, быть может, немного влюбилась
И от счастья как будто пьяна.
 

6

 
Ты разбудил забытые желания,
Врываясь в сны дурманящей мечтой,
Рождая в сердце нежные признания
И разрушая призрачный покой.
 
 
Я вновь томлюсь в тревожном ожидании,
Теряясь в днях, мгновениях, часах,
Тону в пленительном очаровании,
Предчувствиях, сомнениях, стихах.
 

7

 
Я замираю в ожиданье встречи
И трепещу, как пламя бледных свеч,
Задетое дыханьем лёгким ветра,
Желая вспыхнуть или догореть.
 
 
Я к пропасти опасно приближаюсь,
Стремясь шагнуть за столь манящий край,
Предчувствием паденья наслаждаясь,
Шаг делаю назад – полёт, прощай.
 
 
И я теряюсь вновь в своих сомненьях,
И подвожу неясную черту,
Ищу в словах без смысла вдохновенье,
Предпочитая чувствам пустоту.
 

Василий Черемухин

Родился 28 июля 1955 года на Украине, во Львовской области.

В 195 9 году с родителями и младшим братом переехали в город Бобров Воронежской области. В 1962 году пошёл в школу и после окончания восьми классов поступил в Нововоронежский энергетический техникум. Окончил его по специальности «техник-теплотехник» в 1974 году и в том же году был призван на военную службу на Северный флот.

С 1974 по 1977 годы проходил службу на боевых кораблях Северного флота в качестве командира отделения машинистов котельных в звании старшины 2-й статьи.

После службы, с 1977 по 1978 годы, работал слесарем-монтажником по монтажу паровой турбины на 5-м блоке строящейся Нововоронежкой АЭС.

В 1978 году переехал в Ровенскую область, где с 1978 по 1999 годы работал слесарем, мастером и старшим мастером в цехе централизованного ремонта на Ровенской АЭС, а затем инженером в цехе наладки оборудования.

В 1999 году с семьёй: женой и маленьким сыном – переехал в город Волгодонск Ростовской области, где был принят на Ростовскую АЭС в качестве ведущего инженера в цех вентиляции. В 2017 году вышел на пенсию как ветеран атомной энергетики и промышленности.

По выходе на пенсию проявилась способность к написанию поэтических и прозаических произведений.

Искушение
Фантастический рассказ

Он сам себя распечатал на 3D-принтере. Манекен получился один в один. Недаром он тщательно и скрупулёзно бился над внешностью, выверяя каждый нанометр поверхности и объёма тела. Трудно давались глаза – зеркало души, с которыми особенно долго пришлось повозиться. Нос, губы, уши, брови и даже родинка на щеке – всё было воспроизведено идеально. Перед ним сидел он сам, а вернее, копия в виде манекена – почти как живой, из белого пористого каучука, силикона и тончайшей синтетики на основе фиброполиэтилена. Кровеносные сосуды: вены и капилляры – хорошо просматривались через эту синтетическую, но эластичную кожу. Этот почти уже клон был похож на Арсения, как овечки Долли, отличие было лишь в том, что двойника овечки изготовили биогенетически, а он себя должен был клонировать электронно-механически. Тысячи раз он сверял биометрические размеры с себя, сканируя их в разных плоскостях и позах с виртуальными размерами на дисплее и сводя всё это в объёмное изображение.

«Да, голова – это голова!» – думал Арсений, вспоминая рукотворную мозаику деталей изображения.

В изучении деталей головы и тела он достиг высот звания доктора медицины. Руки, ноги, туловище – с этим было проще. А ведь начинал он свою работу, как полный профан, учась на втором курсе физмата МГУ. Свою науку он постигал с удовольствием и получил диплом с отличием, да ещё грант за разработку программы по кибербезопасности одного из крупнейших банков страны. И вот со второго курса, когда им овладела идея создать клона, он понял, что для этого нужны знания медицины, по крайней мере строения человека, чтобы соединить механику и биологию. С тех пор в процессе самообразования он стал расти и в этой области. Сначала до дилетанта – студента медицинского факультета – будущего хирурга – от изучения скелета и постепенно переходя к мышцам и сухожилиям. Достигнув в сотворении оболочки абсолютного сходства, он надеялся, что и содержание ему удастся вдохнуть в пока ещё неподвижное тело. Вся электрическая и электронная схема была собрана и готова. А сколько времени и сил ушло на её разработку и реализацию?! Микросхемы нужных характеристик просто так не пойдёшь и в магазине не купишь. И только после того, как у него появились деньги, он смог получать их из Китая, Сингапура и Австралии. И если бы одно это… а оптостекловолокно, микродвигатели, пластик для скелета, светодиоды для глаз, микрофон и динамики! – да всего не перечислишь. Ну и программа! Пять лет он доводил её до совершенства, и теперь, протестировав её, он увидел, что она себя оправдывает. Ему было чем гордиться. Он, наконец, и сам увидел, на что способен. Поэтому и поставил себе задачу заоблачного уровня – создать андроида, себе подобного. И чем сложнее вставали перед ним промежуточные задачи на этом пути, тем ему было интереснее. Сначала надо было решить вопрос: создать робота, вмещающего в себя самые лучшие качества абстрактного человека, или копировать его с себя? Себя-то он знал, а вот придумывать что-то новое, а вернее, кого-то?.. Он отдавал себе отчёт, что и жизни не хватит создать новую программу, – да и неизвестно, куда ещё кривая потом вывезет.

Неудачником он никогда не был, хотя так считали многие. Живя в заштатном районном городишке и работая в частной айтишной компании программистом, он обучал элементарной компьютерной грамотности бухгалтеров местных предприятий и школьников в школах. Со школьниками было интереснее, они всё схватывали на лету, а самые продвинутые ходили к нему на факультатив. Часто выезжал на вызовы хозяев заключенных и зависших компов. Работа такая не сулила никаких перспектив и достойных денег. И чтобы решить финансовую проблему, он пару раз попробовал ремесло хакера, взломав защиту одного Нью-Йоркского банка и банка в Лос-Анджелесе, поимев хорошую сумму в «крипте», которой хватило на покупку новейшего «железа» – компа суперновой модели, машины и квартиры. И на всё это ушло лишь только пять процентов «хакерских». Но в дальнейшем он дал себе слово этим больше никогда не заниматься, видя, какие вихри пошли в Инете. Задержись он хотя бы на минуту – сейчас бы ему зачитывали приговор суда. Нет, это слишком рискованно и примитивно, а вот воссоздать себя – себя второго!.. – задача не чайника, а почти гения. Оболочка есть, теперь надо было наделить её своими чувствами, своими эмоциями и интеллектом. Своими? Или другими, более совершенными? Вот это задача! Кому ещё приходило такое в голову? Да никому! Даже Биллу Гейтсу не могло прийти это во сне. Заложить интеллект в голову своему клону труда особого не составляло. Он давно мучился этой идеей, с той самой поры, как задумал эту работу, – лет десять тому назад. И теперь эта задача была решённой. Другое дело – каким содержанием наполнить этот интеллект, а потом – как им воспользоваться?

«Просто взять, отсканировать свой из головного мозга и вложить в него – это не интересно, тогда это будет только тень Моя, повторяющая всё, вплоть до привычек, мировоззрения и отношения к жизни, ведь любая мысль, появившаяся в моей голове, будет отражена в голове Меня 2. И, наоборот, мысль в голове Меня 2 тут же появится в Моей. Хотя всё будет зависеть от обстоятельств. И всё-таки более совершенный – значит, безгрешный, совершенно свободный! А как же совесть? Ведь она по большей части определяет наше поведение, и, не имея отрицательного опыта, он с моим характером и эмоциональностью таких дров может наломать!.. А может, просто послать его в военкомат – послужить за меня? – косить уже нет сил».

Он снова посмотрел на куклу, сидящую на стуле.

«Нет, нельзя, быстро обнаружат, что это не человек – не ест, не пьёт и боится воды. А если ещё попадёт в морскую пехоту? – Намокнет один раз и выйдет из строя. Хотя солдат из него мог получиться неплохой, если устранить этот недостаток.

Отличный манекен, да и только. Одену его – и будет встречать меня в прихожей. И не надо сравнивать себя с Богом – ведь это гордыня и смертный грех. Ну, нет! Столько труда и всё напрасно? Нет, дело надо доводить до конца. Ну, ладно, – сделаю его и что? Он начнёт жить параллельно. Он? Да ведь это же Я, а Я тогда получается Он? И как после этого можно будет понять, где теперь Я, а где Он? Но я его не чувствую, а значит, Он – это Он. Ну, предположим, мы находимся рядом, тогда мы оба Я, потому что я знаю, о чём он думает, а он знает, о чём думаю я. У нас будет одно интеллектуальное поле. Тогда, получается, мы будем в плену друг у друга. При этом невозможно будет сделать ни одного шага без контроля со стороны – это всё равно, что жить по уставу или под арестом: „Шаг влево, шаг вправо – считается побегом“[10]10
  Фраза из фильма «Ширли-мырли», режиссёр В. В. Меньшов.


[Закрыть]. Да и перед самим собой будет постоянно висеть вопрос: „А правильно ли я поступаю или делаю?“ С самим собой договориться можно, но с двумя самими „собоями“… – бред какой-то! Ну, а если в теории всё так сложно, то как же будет на практике?»

Эти вопросы всё больше мучили Арсения. Надо было что-то решать. Он вдруг понял наших физиков-ядерщиков перед испытанием первой атомной бомбы: все расчёты были сделаны, проверены и перепроверены тысячу раз, но не исключалась одна сотая процента неудачи, когда что-то может пойти не совсем так или совсем не так, и колоссальная катастрофа могла обрушиться на Землю. У Арсения были не такие масштабы, а страх был обусловлен крахом его надежд и титанического труда. Вот она, неживая оболочка, – оживить её не так уж трудно, но что будет дальше? Он стал плохо спать ночами, потерял аппетит и интерес к жизни. Этот неразрешённый вопрос стал для него шлагбаумом и камнем преткновения. Ему вспомнилась фантастика об андроидах, показанная в художественных фильмах и описанная в литературе, а также знаменитое произведение Михаила Булгакова «Собачье сердце». Всё это говорило о тщетных попытках рукотворно создать человека или его подобие. Он был на грани срыва, а посоветоваться было не с кем, и он решился! Успокаивая себя тем, что в случае неудачи сможет прекратить эксперимент. Уж сам с «собой» он справится!

Сначала он завёл сердце, соединив микролитиевый аккумулятор большой ёмкости с микроэлектродвигателем и микрогенератором, нажав на родинку за ухом манекена. Энергия волнами по микрооптоволоконным сосудам прокатилась по всей его оболочке, изменив её цвет с мертвенно-бледного на розово-телесный. А теперь самое главное – сканирование своего мозгового энергетического поля и закачка в микропроцессоры головы второго Я. Процесс безопасный, но довольно длительный, поэтому он скотчем приклеил руки и ноги манекена к стулу, чтобы исключить внезапные и непредвиденные движения оживающего субъекта. К концу третьего часа зашевелились губы, затем лицо сморщилось в недовольной гримасе, когда человека будят, прерывая его сладкий сон, а затем открылись глаза, и Он с любопытством посмотрел на Арсения. Арсений сам чуть было не заснул и так же удивлённо, но радостно глядел на своё второе Я.

– Ну что, так и будем пялиться друг на друга? – вдруг проговорил Арсений 2. – Давай уже, отключайся и освобождай меня.

– Не торопись, осталось пару гигабайт, и мы закончим, потерпи маленько, для полноты жизненной энергии. Похлопай пока глазами, пошевели ушами. – Арсению сразу же не понравился тон своего собеседника. («Так это же Я! – тут же его удивила и обрадовала первая мысль от увиденного и услышанного. – Я бы в точности так стал выражать своё недовольство, окажись связанным по рукам и ногам».) – И тебе здравствуй, – проговорил он.

– Ладно, не бери в голову, – как бы извиняясь, проговорил Двойник, – приношу свои извинения, – нехотя выдавил он из себя.

– Как себя чувствуешь? – спросил Арсений. – Нигде не болит, ничего не жмёт?

– Пойдёт… хотя бывало и лучше. Всё тело затекло, неплохо было бы размяться.

– Послушай, как тебя там… – необдуманно произнёс Арсений.

– Да, как меня тут? – в ответ съязвил клон. – Имя-то у меня есть? Или будешь меня звать «Эй, Ты!»?

– А какое имя тебе больше нравится? – парировал Арсений. – Включи мозги, и вперёд – покопайся в памяти и найди.

– Хорошо, я подумаю. А что ты хотел мне предложить? А то мы отвлеклись от темы.

– Да, вот что, давай договоримся вести себя корректно без всяких закидонов, не забывай, что я тебя насквозь вижу.

– Ладно, но договор – это есть обоюдно-равное и выгодное соглашение сторон, не так ли? Или ты будешь доминировать на правах диктатора? Тогда – какой уж тут договор? – лицемерие одно.

«Во шпарит! – подумал Арсений. – А что же я хотел? Вылитый Я».

– Так, по поводу имени я придумал. Так как я не человек и состою сплошь из чипов, а прародитель, как ни крути, – ты, Арсений, то имя мне Чипарс. Не возражаешь?

Возражать было нечего. Он прямо предугадал то, что придумал бы и сам Арсений. Ну и началось… так как предугадывалось не только это, но и каждый жест и движение мысли. Двойник – он и есть двойник. Чипарс встречал его с работы и делал всё так, как только помыслил Арсений. Даже фразы снимались с языка, потому что оба думали в унисон. Программа, заложенная в двойника, сбоев не давала. Поначалу это даже нравилось, но потом приелось. А со временем эта предсказуемость и вовсе стала надоедать. Всё было одинаково предсказуемо и неинтересно. Арсений задумался об этой метаморфозе и понял такую вещь: «Между нами интеллектуально стоит знак равенства. Соответственно разность обоих частей уравнения даёт ноль. А это означает, что между нами нет развития за счёт взаимообогащения. Его просто не может быть».

Неинтересно было даже играть в шахматы или нарды, так как каждый предугадывал ход соперника. Выиграть удавалось только тогда, когда кто-то зевнёт.

«А всё почему? – Да потому, что мы одинаковые! – соображал Арсений. – Господь Бог недаром сотворил не только мужчину, но и женщину, и не только для размножения рода людского. Она была противоположностью мужчине и дополняла его, осуществляя принцип единства и борьбы противоположностей, а это вело к развитию не только интеллекта, но и чувств, без которых это развитие было невозможно. А совершенство этих самых чувств вело к гармонии мира. Да, так было задумано Творцом».

А у Арсения это исключалось в принципе. Сделать из Чипарса слугу он уже не мог, так как программа, заложенная в него, на это не была рассчитана, ведь, уподобляясь Творцу, Арсений заложил в неё свободу выбора и воли, да ещё возможность самосовершенствования.

«Где-то была нестыковка, – признавался себе Арсений, – но где? В программу были заложены все основные эмоции, и они должны были скрасить жизнь не только Чипарсу, но и им обоим. Но этого почему-то не происходило, но почему? Опять прокол!»

Теперь только до Арсения стало доходить, что замахнулся он на недостижимое – подвластное только Богу. Он уже не надеялся это исправить, но найти ошибку он считал своим долгом. Опять он погрузился в анализ, по сотне раз обдумывая, что он не учёл и что в принципе не мог учесть? И понял!

В программу были включены простые эмоции: радость, испуг, обида, гнев, грусть, удивление и другие, – но не было эмоций любви и сострадания. Последние две были сложными эмоциями, включающими в себя целый мир: это и радость, и печаль, память переживаний и потерь, надежда и разочарование, понятия душевной боли, смерти и жизни. Настолько всё переплелось в этих эмоциях, что воспроизвести их не представлялось возможным. И опять пришло откровение Арсению: «Души не было у клона, а любовь и сострадание – это производные души. Да и сама жизнь человеческая без неё невозможна. Жизнь андроида – да, но не человека, а он уже приравнял его к себе. Привить эту эмоцию бездушному существу – это всё равно как слепому от рождения рассказать обо всём многоцветьи окружающего мира. Любовь – ещё большая эмоция, и она не может быть без чувства сострадания».

Поняв это, Арсений пришёл в ужас. Налицо было противоречие интересов: познавать мир и совершенствоваться и отсутствие такой возможности по определению. И теперь Чипарс начал ощущать дефицит этих эмоций. Он понимал, что, в общем-то, он такой же, как и Арсений, но чего-то ему не хватало, для того чтобы быть в точности, как он.

Чипарс был привлекательным внешне и даже симпатичным, с небольшими усиками над верхней губой. Иногда в маршрутке молодые девушки смотрели на него с интересом, но, получив в ответ холодный и равнодушный взгляд мертвеца, смущённо отворачивались. В такие моменты он своим киберумом усиленно просчитывал варианты, но ни на одном из них остановиться не смог, чтобы найти в себе подходящую эмоцию для данного случая. Эти ощущения были очень неприятны и причиняли физическую боль, так как в его голове возникал какой-то вихрь, похожий на короткое замыкание в электрической цепи. Всё же мозг его был компьютером, мозгом машины, а не человека.

Это сильно его раздражало. И так было на каждом шагу, где бы он ни появлялся. Старушку, упавшую перед ним, он поднял с готовностью помочь, но в ответ на свои благодарственные слова и пожелания: «Дай Бог, сынок, тебе здоровья» – она также получила такой мертвенно-холодный взгляд и невозмутимость, что осеклась на полуслове и стала причитать: «Свят, свят, свят, Господи спаси!» – почувствовав что-то нечеловеческое в этом взгляде. Стая собак, когда он проходил задним двором, сначала бросилась на него, потом с испуганным визгом бросилась обратно и скрылась из поля зрения. Однажды вечером трое здоровенных парней попросили закурить, на что он ответил дежурной фразой, что не курит и им не советует. В ответ он услышал: «Мы в твоих советах не нуждаемся» – и получил удар в лицо. Со скоростью фотона света в нём пронёсся сигнал «Угроза», и в мгновение ока все трое оказались лежать на тротуаре с разными повреждениями рук и головы.

Эмоции-то в нём были, хотя и простые, но беда была в том, что он не мог ими пользоваться. Из-за этого он ощущал какой-то сильный диссонанс. Вихри импульсов энергии сталкивались, вызывая только одну эмоцию – Раздражение. Со временем она усилилась и стала перерождаться в эмоцию злости. Это было начало, здесь Чипарс попадал в десятку – одну эмоцию он нашёл точно! Только теперь Арсений стал понимать, что только таким, эмпирическим, путём все заложенные в него эмоции могут быть расставлены на свои места.

В принципе это возможно, но для этого должны сложиться различные жизненные ситуации, наблюдение и опыт. Человеку некоторые эмоции даны с рождения, а некоторые он приобретает в течение всей жизни. Для того, чтобы всё встало на свои места, необходимо, чтобы складывались новые более сложные электронные связи. Но пойди-пойми какие? Это область высшего порядка, скорее всего, может быть квантовой механики. А может… А может, этого можно достичь только путём эволюции? В общем, тупик.

И этот дефицит андроид пытался восполнить, отпуская пошлые шутки кассирам в магазине, приставанием к незнакомым людям, особенно соседям, ожидая, что их ответная реакция приоткроет заветную дверцу. Чувствуя свою безнаказанность, он стал делать замечания Арсению за столом – что полезно есть, а что нет. Напоминать о нехороших привычках Арсения, о том, что смотрит по телевизору всякую лабуду, ест и пьёт всякую дрянь. Арсений понимал, что тем самым Чипарс провоцирует его, чтобы из ответной реакции почерпнуть что-то новое. Эти выходки клона, а ещё осознание своей беспомощности изменить что-либо к лучшему стали раздражать Арсения. Часто посреди ночи Арсений просыпался и видел стоявшего рядом с его кроватью клона, не сводящего с него глаз. Спросонья он не мог сразу сообразить, что у Чипарса на уме. Чашу терпения стало переполнять настойчивое желание клона лечь к нему в постель. Постепенно это раздражение стало перерастать в ненависть, а спрашивалось – к кому? И оказывалось, по большому счёту, к самому себе, ведь это было его второе Я. Изо всех сил он старался этого не показывать, чтобы не вызвать у Чипарса ответного чувства. Но скрывать это стало всё трудней. Теперь нахождение в замкнутом пространстве квартиры стало мучительным испытанием для обоих. Суммируя поведение Чипарса, Арсений пришёл к выводу, что андроид представляет реальную опасность не только ему самому, но и всем окружающим. Ситуация стала выходить из-под контроля. И оставлять всё как есть было бы преступлением.

Мысль избавиться от своего двойника пришла как страшное откровение, но она уже была неотступной. Он с ужасом подумал, что то же самое творится и в голове двойника, не знающего, что такое сострадание, и, по сути, потенциального садиста и даже убийцы. Но решиться на крайнюю меру он был не готов. Ему это представлялось всё равно что убить себя самого, но и если не успеть, то можно было погибнуть. Оружие было известно – электрошокер, электрический разряд должен был вывести всю электронную схему андроида. Да, но, к удивлению Арсения, электрошокера на месте не было. Арсений понял, что замысел его раскрыт, а значит, надо было действовать быстро и наверняка. Только какое оружие выберет его двойник?

«Ну, конечно, нож, что же ещё лучше всего применить против биологической ткани?!» – решил он.

«Так, значит, он решил от меня избавиться, – думал Чипарс. – Честно говоря, я его тоже терпеть не могу, но мне он нужен, пока не передаст всех эмоций, без которых мне будет туго. Поэтому его надо покалечить, но не убивать. Надо постараться повредить ему ноги. Потом он будет сидеть дома на больничном, и я из него вытяну всё, что мне надо. Потом надо будет клонировать ещё одного, такого же как я, коллективный разум – более эффективный путь к успеху. Будем совершенствовать программу. Найдём или создадим душу – никуда она не денется. Если строго разбираться, то Ум, Разум – понятия тоже абстрактные, и чем они отличаются от интеллекта? Но на всякий случай пригодится и электрошокер, который я у него экспроприировал, и нож. Я против него могу применить любое оружие, а он против меня только электрический разряд. В этом смысле моё преимущество неоспоримо. А пока надо усыпить его бдительность».

Возвращаясь с работы, Арсений зашёл в оружейный магазин и приобрёл электрошокер американских полицейских. Комбинированный маленький фонарик с электрошокером большой разрядной мощности. Он не стал открывать дверь своим ключом, а нажал кнопку звонка.

– О привет, Арсений! Устал? – с широкой улыбкой встретил его Чипарс. – Проходи, а я вот решил кролика потушить. Сейчас порублю и в казан.

Это сразу насторожило Арсения.

«Такое добродушие неспроста», – решил он, но прошёл и сел за обеденный стол на кухне, наблюдая за манипуляциями Чипарса.

Не оборачиваясь, Чипарс сделал какое-то движение. И в этот момент, молниеносно блеснув, топор вонзился в ножку массивного стола. Удар был явно направлен в колено Арсения. Клон, имеющий вместо мышц пружины-сгибатели и резинки-разгибатели, был очень резким и необыкновенно сильным, но ему не хватало гибкости. А Арсений, бывший кандидат в мастера спорта по боксу ещё в университете, был гибок и быстр. Он быстро вскочил на ноги и электрошокером нацелился в шею нападавшему Чипарсу, не успевшему развернуться к нему лицом. Но андроид уже повернулся и занёс большой кухонный нож, нацеленный в грудь Арсения. Рефлекторно блокировав этот выпад левой рукой, опять же автоматически, Арсений выбросил правую руку с электрошокером прямо в горло клону и нажал кнопку. Раздался сильнейший треск разряда электрической дуги. Тот в судороге рухнул, как подкошенный, от мощного электрического разряда.

«Теперь осталось разобрать эту кучу хлама, состоящую из замкнутых проводов, перегоревших чипов и синтетики», – подумал Арсений, глядя на дым, струйками выходящий из ушей и носа клона.

Он застыл в ужасе, понимая, на грани какой пропасти только что был. Теперь с полной очевидностью до него стало доходить, что в чём-то он допустил принципиальную ошибку. Но в чём?

«Эмоции», – подсказало ему подсознание.

Теперь это стало ясно. Чипарс интуитивно понимал, что ему, чтобы быть похожим на человека, не хватает чего-то главного. Да, да, именно это он хотел получить, но не мог. Чтобы иметь простые эмоции умозрительного порядка, для этого достаточно интеллекта, и Арсений вложил их ему. А сложные эмоции исходят от сердца, из души. Они более высокого порядка – словами их выразить невозможно. И воспроизвести точно так же, а уж тем более описать математически и воткнуть в компьютерную программу такие эмоции, как Сострадание и Любовь, – полная утопия.

Когда Творец вылепил оболочку человека, то человеком он стал только тогда, когда Создатель вдохнул в него душу. Следовательно, никому из простых смертных этого не дано, кроме самого Бога!

«Вот в чём было моё заблуждение. В погоне за научным достижением я этого не учёл. Теперь ясно: как бы ни старались люди искусственно воспроизвести человека, ничего не получится. Робот всегда останется роботом. А другой вопрос – зачем? Земля и так перенаселена, скоро людей на ней будет восемь миллиардов человек. И, кроме как тщеславием, это стремление искусственно создавать людей не назовёшь. Ну ведь, право, это нелепо – изобрести человека?! Бред какой-то.

Но, пожалуй, самым страшным вариантом развития событий был тот, который не исключал размножения этих клонов. Обладая интеллектом и памятью как его основы, они могли клонировать себя, производя на свет тысячи умных, но бездушных тварей, да ещё имеющих способность к самосовершенствованию. Имеющих первородный грех ненависти к человеку, не давшему им душу. Что могло ожидать самого человека? Вот так, незаметно для себя, я чуть было не открыл ящик Пандоры».

Теперь он явственно понял: это смертный грех – гордыня! – сравниваться с Всемогущим Творцом.

«Нет, с меня хватит экспериментов, – решил Арсений. – Женюсь на простой деревенской девушке Дуняше, нарожаем детей и будем жить по-человечески. А что ещё надо для простого человеческого счастья?! Всё остальное от лукавого. И пошлём ко всем чертям этих клонов!»