Текст книги "Золотое перо русской литературы. Том 2"

 
Опять на улице циклон,
Спеша дверь открывает в осень.
Ветра по окнам бьют и просят
Пустить погреться.
Стёкол звон.
По дому форточки летают,
Желая, видно, сбиться в стаю.
Сквозняк.
Сквозь лёгкие и дом
Снега шагают напролом.
Пытаясь протаранить всё.
Деревья пляшут в ритме вальса!
Снегобезумие!
Покайтесь!
И, может, Бог нас всех спасёт!
 

 
Вероятности из возможного
Вырастают порой, как грибы.
Тупо смотришь и думаешь: можно ли
Высекать это всё из судьбы?
Говорят, изначально заложены
В ней дороги, любовь и погост.
И не надо накручивать сложности,
Ухвативши планиду за хвост.
Не гадай, что могло быть, что сбудется
На прописанном кем-то пути.
Этот город, и вечер, и улицу,
Эти лица… Не обойти.
Но когда начинаешь натруженно
Что-то делать, меняя совсем
Свои взгляды, привычки и ужасы,
То становится меньше проблем.
Все препятствия тают стремительно,
Вероятности прихватив,
Значит, всё-таки можно в обыденном
Починить своей жизни курсив.
 

 
Деревья рогов оленьих
Проткнули небесный свод.
Стекали холодные тени
По тундре в развилки вод.
Над Пенжиной стало пусто.
Единственный катерок,
Давно потерявший русло,
Прибиться к причалу смог.
И вот ещё, что я помню:
Вечная мерзлота,
Перемешавшись с кровью,
Внутри поселилась тогда.
Любви ледяной касанье,
Прочитанной наперёд,
Снежным воспоминаньем
Во мне до сих пор живёт.
 

 
Кузнечик – чисто саранча,
На мир зелёный осерчал
И травы сонные зари
С полянок сгрёб и скрыл внутри,
В своих безмерных телесах.
Дрожало солнце на весах
Тревожной зыби облаков.
И мир стал бледен без цветов,
В которых нежатся лучи.
Мы тоже племя саранчи.
 

 
Твоё лицо лежит на полотне.
Штрихами искажённое сознанье.
С угля стекают тени, их вполне
Достаточно для глаз и для дыханья.
Всё меньше на портрете чистоты.
Так мажет уголь, отражая душу.
Но это, несомненно, точно ты,
С характером, что вывернут наружу!
 

 
Не спускайся на дно души:
Там коварные миражи,
Тени снов позабытых и слов,
Мир заброшенных Богом основ.
Там провалы подвалов в месть…
Не советую туда лезть.
 

 
Ты ушёл в свою осень
И заперся там.
Я застряла в весне
И скучаю.
Наше лето пылает
Ожогом, и шрам
От него так болюч
И летален.
Значит, вместе нельзя.
Безнадёжен возврат,
Нужно только вперёд,
К поднебесью.
Надо мною, как птицы,
Мгновенья летят,
Те, в которых остались
Мы вместе.
 

 
Ты – мой тупик, бессилие и голод,
Ты – та стена, в которой вечно холод.
И очень больно биться головой
Об эту стену с кладкой ледяной!
 

 
Я расскажу тебе о боли.
Ей тесно прятаться в душе,
Которая сама с собою
Не церемонится уже.
По каплям копит недомолвки,
Обиды и словесный бред,
Когда от лжи чужой неловко
И чёрным горем болен свет.
И язвы ранами алеют,
И окровавлена весна,
И по разорванным аллеям
На танках движется война.
Предатели и лжепророки
Уже обрыдли всем подряд.
В церквях, распятых, плачут боги,
С людьми безмолвно говорят
О том, что стёрты все границы
Меж грязной злобой и добром,
И трудно всем определиться,
Где чистота, а где содом.
Я боль не выпущу наружу.
Нельзя – затопит всё вокруг,
Войдёт в родные души стужей,
А в прочих вызовет испуг.
 

 
А Правда – она такая:
Неприкрытая,
Горькая,
Злая,
Окровавленная,
Потерянная
В лживом обществе,
Бьёт по темени.
О которой нельзя
Во весь голос!
Голос стих и уполз, как полоз.
Неудобная Правда.
Я знаю,
Та, которую все скрывают.
 
 
Легче верить Лжи фееричной,
Что со всех сторон травит личность,
Убивает разум, калечит,
Изменяя в истории вечность.
 
 
Не бери на веру, что слышишь.
Прохудилась у Правды крыша.
Лживой патокой льётся время,
И печального много в теме.
 

 
В Чёрный День у Чёрной речки
Ты проснёшься незамечен
И захочешь Чёрной встречи,
За которой только Вечность.
 

Любовь Маркова

Родилась 27 января 1952 года. Окончила Черняховское педагогическое училище. Стихи стала писать только в возрасте 37 лет. 24 года всё написанное лежало в столе. Только в 2013 году вышло первое издание стихов в Багратионовской районной газете. После этого автора пригласили в литературное объединение Багратионовска «Вдохновение». Начались поездки, публичные выступления. Появилась возможность печататься в сборниках, журналах, альманахах. Стала проводить презентации своих произведений, творческие вечера, уроки мужества в школах, выступления в социальных объектах и в библиотеках Калининграда и области. В настоящий момент автор десяти сборников стихов и около 50 страниц прозы.

 
Придавленная тучами округа,
В ней сизые пустынные поля.
Коварно запоёт, запляшет вьюга,
И будто зарыдает вся земля.
Воображенье мучает картина,
Воспоминанья, словно карусель.
Холодною оторванною льдиной
Выбрасывает жизнь меня на мель.
 
 
В груди заныло, словно от занозы,
Познания тревожны прошлых дней.
Воспоминанье цепкое морозно,
И сердцу всё тоскливей, холодней.
Нависла синева густая неба,
Огромен мир – не сосчитать дорог.
Вновь зябко-неприятные сюжеты
Выводит неотступно тёмный рок.
 
 
Печальный вид прокуренных избёнок,
И непроглядной оказалась даль.
Хотелось отозваться долгим стоном,
Отбросить ночи тяжкую вуаль.
Темнея, небо выбросило звёзды,
И впереди дорога ожила.
Воспользоваться ею стало поздно,
Коварно видятся разлук дела.
 

 
Возможность жить – дала природа,
Вручила выдержку – любовь,
Облегчит юмор все невзгоды,
И жизни радуемся вновь.
Мы рады солнечному свету,
Сиянью звёзд, луны в ночи
И мудрой бабушки совету,
Дождю, что по окну стучит.
 
 
И рады мы садов цветенью,
Осенний любим листопад,
Невесты юной настроенье
И чьи-то шутки невпопад.
Родителей, конечно, любим,
Боготворим своих детей.
Миролюбивы если люди,
Они прекрасны всех мастей.
 
 
Не важно – белый, жёлтый, чёрный,
Важнее званье – Человек.
Не позволяет дел он вздорных,
Без них прожить умеет век.
Мы рады миру на планете
И первозданной тишине.
Земли милее – места нету,
И мной осознанно вполне.
 

 
Нагрянуло время прозреньем,
И мысли листвой золотой опадут.
Их ветра взметнёт дуновенье,
Иль в пламени ярком однажды сожгут.
 
 
Забылись они или дремлют,
Недобрые взгляды не дали им жить,
Иль кем-то закопаны в землю,
Чтоб нам не мешали чудить?
 
 
Нелёгкое грянуло время,
И грубая душами вяжется нить.
Неявными стали сомненья,
И не задаётся вопрос «Как нам жить?».
 
 
И значит, не ищем ответа
На столь злободневно тревожный вопрос.
Никто не скрывает секрета,
Что вместе с планетой летим под откос.
 
 
Где гений, что нас остановит,
Развеяться прахом с планетой не даст?
Незыблемы жизни основы,
Но мы в ней довольно опасный балласт.
 

 
Сквозь полночи краски, излюбленный сад
В окошко заря просочилась.
Мне цветом дороже шикарных услад,
Пока что во тьме не укрылась.
Пока что она не растаяла вдруг
На грани неведомой ночи,
Я выбегу смело на скошенный луг,
Раскрою восторженно очи.
 
 
Наполню их цветом прекрасной зари,
Оттенков её не нарушив.
Заря мне шепнула: «С собой забери
Всё то, что уместится в душу!»
Зарёй упиваюсь и ею дышу —
Прекрасное жизни мгновенье.
Прожить торопливо его не спешу,
В нём черпаю я вдохновенье.
 

Татьяна Маркова

Поэтесса, пишущая для детей и взрослых, прозаик.

Родилась в 1982 г. в г. Рудном (Республика Казахстан). Пишет с раннего детства.

С 2018 года член городского литературного объединения «Рудненский меридиан». С сентября 2022 года является членом Союза деятелей культуры и искусства Российской Федерации, с апреля 2023 года – руководитель «Рудненского меридиана». В этом же году издана первая детская книга «Мамин аленький цветочек».

Награждена медалями «За выдающийся вклад в литературу» (III степени), «За вклад в пополнение библиотечных фондов», наградными статуэтками «За вклад в развитие поэтического движения» и «За вклад в развитие детского чтения». В 2024 году удостоена наградного знака «За вклад в сохранение русского культурного наследия».

Печатается в местных и российских литературных изданиях, проводит работу с подрастающим поколением с целью воспитания любви к Родине и жизни.

 
Мне теперь по ночам плохо спится,
Может, сон для меня не удел?
Всё я вижу ребят юных лица,
Тех, кто так же за партой сидел.
И на старой доске деревянной
Выводил мелом белым слова,
Разлинованным тонким страницам,
Головы поднимая едва…
Кто бежал дворовой вереницей
На разжаренный солнцем песок,
Кто готов был ввысь ринуться птицей,
Жизнь вбирая за каплей глоток!
За калиткой в несмазанных петлях —
Лес, и речка, и шаткий мосток,
Где ребячье так млело сердечко,
Где в песках так резвился пруток…
Оттого ли чудовищно странно,
Эхом тяжким на сердце кольнёт…
На телах юных рваные раны
И застывший в руках пистолет-пулемёт…
Как же мало лет было Героям!
Как же… много лет было бойцам,
Что солдатским безропотным строем
В дань живым отдавали сердца!
Их стреляли… бомбили… кололи…
Жгли и кости ломали в тисках,
Но упорно молчали Герои
С сединою в густых волосах.
Сколько их полегло в оборонах
За родные до боли места:
Ленинград, Сталинград, Севастополь,
Изяслав, Брест, Москва…
Нет названьям победным тем края,
И не будет, наверно, конца!
Было шесть им… четырнадцать было
И почти восемнадцати лет…
Оттого ль снова сердце заныло
И спасенья от памяти нет…
Пожелтевшее старое фото,
На холмах безымянных кресты,
И ножом нацарапано имя
На кусочке простой бересты…
 

 
Жестокий мир, разбитые сердца,
Осколки, больно режущие раны,
Нет, не идём мы по пути Христа,
Нам ни к чему воздвигнутые храмы!
От боли загрубевшая душа
В туннеле жизни мечется устало…
Любовь, какою ты ещё была?
И вот теперь уже какою стала?
Мечты…
Им в нашей жизни место лишь у двери,
Одной тоской, как в серый плащ, одеты!
И всё не так!
Томимся в беспределе,
О святости всплакнув украдкой где-то…
 

 
Кот у окна
И собака у двери,
В доме тепло и уют…
Как хорошо,
Когда любят и верят,
Как хорошо, когда ждут…
Ждут в тёплый дом
Из зимы и ненастья,
Вечером, утром и днём,
Ждут даже больше,
Чем просто ждут счастья,
Любят в запас, на потом…
Ветками ветер стучится и плачет,
Снег зашпаклюет окно…
Главный рецепт настоящего счастья
Жизнью придуман давно…
 

 
Да, грешные мы, и земля под ногами разверзнулась…
Зло и ненависть бурными водами…
Что любили и тихо надеялись —
Затянуло навек непогодами…
Ты земля наша, мать наша родная,
От усталости на нас, смертных, гневишься!
Покрываясь весенними всходами,
Всё же веруешь в нас и надеешься,
Что проснётся от зла одурманенный
Сын твой ро΄дный
И дочь твоя ро΄дная,
Что в безверии, там за туманами,
Снова жизнь закипит полноводная…
Ты прости нас!
Мы жизни не ведаем,
Раз несём человеконасилие,
Раз утратили веру в хорошее,
Задохнувшись от лжи и бессилия…
 
 
Даруй небо нам синее-синее
И смети с лика смерть и страдания…
Мы хорошие, мама, хорошие,
Но устали нести наказания…
 

 
«Мне плохо без тебя…» —
Шепнуло сердце,
«Мне хорошо,
Мне сказочно», —
Пел разум.
А тело из петель сносило дверцы
И разбивало об пол чьи-то вазы.
И в этой пустоте
Терзали звуки,
Скрипели, как пружины старых кресел,
И за собой тянули чьи-то руки,
И обжигали льдом, касаясь чресел,
И я под маской злого безразличья
Так тщетно берегла, как послевкусье, —
Горячих губ недолгую бесстыдность,
Горящих глаз к моим прильнувшим в устье…
Я гордая вползала в эту осень,
Не разучившись танцевать на стёклах,
Пока вы взглядом обнимали просинь —