Текст книги "Остров незрячих. Военная киноповесть"

Будник отряхнулся, постучал себя по уху, требовательно подергал Сашку. Тот продолжал упрямо готовить бутыли с горючей смесью. – Что ж, вольному воля, дураку рай, – Будник рывком выпрыгнул из воронки. Карпенко собрался выбраться следом, но, обернувшись, увидел, что Захарчук принялся обустраиваться подле Сашки. – О, москаль упёртый! Всё бы ему поперек характера! – негодуя, Карпенко вновь сполз на дно воронки.

Меж тем остальные разведчики, понукаемые Будником, один за другим перебежками двинулись в сторону дюн и едва не уткнулись в появившегося из темноты капитана.

– Что?! – Арташов обвел подчиненных взглядом. Насчитал полтора десятка.

– Остальных всех?.. – не в силах поверить, что от его роты осталась половина, охнул он. – И это от своих! – Точно так! Наши тридцатьчетверки, – подтвердил Будник. – Лупят, гады, по всему, что движется. Старшина сунулся с белой тряпкой… Скосили. Набухались, должно быть.

В ночи вспыхнуло. Факелом загорелся танк.

– Сашка с Карпенкой и Захаром, – буркнул Будник. – Кость на кость пошли. Коктейлем Молотова по своим шуруют. Я пытался этих дураков увести. Но без вашей команды отказались. Знаете же Сашку.

Он с тоской всмотрелся в ночные всполохи. Сведенные скулы командира окончательно вывели его из равновесия:

– Товарищ капитан! Прикажите, вернусь к ним. Если кто выжил, силком уволоку, да и нырнем в темноту. От танков по темноте уйти, делов-то?! А?

Новый взрыв. Еще один загоревшийся танк. Ожесточенные пулеметные очереди.

Арташов, отодвинув Будника, шагнул в сторону боя.

– Капитан? – умоляюще ухватил его за рукав Будник. – От своих смерть принять! Заподло как-то!

Арташов взглядом заставил забывшегося подчиненного отступиться. Ткнул пальцем в темноту.

– В пятистах метрах за нами слепые сироты. Им уйти некуда. Если не уведем танки в сторону, всех перестреляют и подавят гусеницами, – в темноте не различишь, где солдат, где калека. Вот такая вам будет диспозиция.

Не теряя больше времени, Арташов побежал в сторону разрывов. За ним двинулись остальные.

– Судьба-подлянка! – надрывно выкрикнул Будник. – По всякому блефовал. Но чтоб перед Победой, когда все козыри на руках, и под свой же танк, – это перебор!

Матерясь, припустил следом.

9. Солдаты вермахта

Молчи! Не время, не сейчас

высказывать предположенья

о том, что кончилась война.

Солдату всё един приказ,

он выполнит предназначенье,

душа метаться не вольна.

По Балтийскому морю полз скупо освещенный траулер. На палубе сгрудились сорок фашистских солдат в изумрудных шинелях. Негромко играла губная гармошка. Перевязывал раненого фельдшер.

С капитанского мостика на солдат поглядывал капитан траулера рыжебородый датчанин Торвальдсон. Взгляд его то и дело с беспокойством останавливался на фигуре сидящего офицера, гауптмана Ранке. Прислонившись спиной к борту, тот с закрытыми глазами в такт мелодии мерно постукивал затылком по металлу.

– Versuchen Sie sich den Schädel zu zerschmettern?[28]28
  Приноравливаетесь размозжить башку?


[Закрыть] – над Ранке навис лейтенант Вольф.

Ранке поморщился. В надежде, что лейтенант отойдет, он продолжал с закрытыми глазами вслушиваться в гортанный клекот чайки. Непонятливый Вольф не отступался. Ранке неохотно открыл глаза.

– Bringt dieser scheussliche Jammer Ihnen niemanden in Erinnerung? – буркнул он. – Leibhaftige Oberst Westhuss![29]29
  Вам эта противная глотка ничего не напоминает? Вылитый полковник Вестхус!


[Закрыть]

– Es gibt schon keinen Oberst[30]30
  Нет больше полковника


[Закрыть], – напомнил Вольф.

– Ja, – неохотно подтвердил Ранке. – Es gibt schon niemanden. Nie-man-den. Findest du nicht, daß es ein wenig trübsinnig wirkt?[31]31
  Нет. Никого нет. Ни-ко-го. Не находишь, что звучит уныло?


[Закрыть]

– Ich finde, wir haben tolles Glück gehabt. – Вольф подсел рядом. – Nach drei, vier Stunden kommen wir ans Land in Seeland und alles wird vorbei! Gefangenschaft bei Engländern ist nicht die schlimmste Möglichkeit. Die Hauptsache ist, Ivanen zu entkommen. So an deiner Stelle wäre ich froh[32]32
  Да. Я нахожу, что нам крупно повезло. Через три-четыре часа высадимся на Зеландии, и все будет кончено. Плен у англичан – не самый скверный вариант. Главное – от Иванов ускользнуть. Так что я бы на твоем месте радовался


[Закрыть].

Он протянул Ранке фляжку.

– Ha ha! – Ранке, пугая собеседника, издал гулкие, издевательские звуки, похожие на клекот чайки. – Das große soldatische Glück! Aus einer Gefangenschaft in andere! Was für Srategen![33]33
  Ха! Ха! Ха! Большая солдатская удача! Тонкий военный маневр. Ушли из одного плена в другой. Каковы стратеги!


[Закрыть]

Он от души приложился к фляжке. С хитрецой ткнул пальцем за спину Вольфа:

– Und nimmst du sie auch mit?[34]34
  А их ты тоже с собой возьмешь?


[Закрыть]

Вольф непонимающе обернулся: за его спиной лишь борт корабля – и плещущееся море.

– Unseren Toten![35]35
  Мертвецов наших!


[Закрыть] – обозлился на непонятливость приятеля Ранке. – Die sind uber ganz Europa zerstreut. Soll ich sie aufzählen? Ach, wo! Seit langer Zeit habe ich es selbst vergessen[36]36
  Которые по всей Европе разбросаны. Тебе их перечислить? Хотя где там. За столько-то лет сам перезабыл.


[Закрыть].

– Sei ruhig, Karl[37]37
  Уймись, Карл


[Закрыть]. – Вольф намекающе кивнул в сторону палубы. Солдаты, из тех, что поближе, принялись прислушиваться к выкрикам своего капитана. – Wir haben überlebt und sind nicht schuld daran. Der Gott gab Jedem das Seine[38]38
  Мы не виноваты, что выжили. Бог каждому судил свое


[Закрыть].

– Der Gott! – Ранке взвился. – Er hat sich den Teufel um uns geschert. Fünf Jahren in Graben. Wir morden. Man mordet uns. Wir – uns! Wir – uns! Fünf Jahre lang! Und bemühte sich der Gott dafür, Engländern, Französen, Deutschen schöpfend? Um sich das Vergnügen einen Aderlaß machen? Und, wenn es sich so verhält, wozu brauche ich eigentlich einen Gott? Zwölf Jahre haben wir um des Reichs willen gelebt, haben es unterstützt. Und was gibt es heute? Was haben wir über?[39]39
  Бог! Плевать ему на нас. Пять лет в окопах. Убиваем мы. Убивают нас. Мы – нас! Мы – нас! Пять лет! Для этого Бог потрудился, создавая англичан, французов, немцев? Чтоб ему на потеху излишек дурной крови выпустить? А если для этого, на кой черт мне такой Бог сдался? Двенадцать лет жили Великим Рейхом. Несли его. И теперь – что в остатке?


[Закрыть]

Он ткнул в сторону острова Рюген, мимо которого проплывал траулер.

– Wir haben sie ihrem Schicksal überlassen! Diesen Ivanen, die dort…

В горле его клокотнуло.

– Wir aber fliehen Hals über Kopf. Man möchte heulen![40]40
  А мы как крысы с корабля. Выть хочется!


[Закрыть]

И вдруг, откинувшись, в самом деле завыл по-волчьи.

К офицерам подбежал Торвальдсон:

– Meine Herren! Würden Sie bitte aufhören! Wir befinden uns nur eine Meile von Rügen entfernt. Am Wasser verstärkt sich die Schallintensität. Wenn Russen etwas aufschnappen… Gott bewahre! Jeder Zufallstreffer…[41]41
  Господа! Прошу прекратить. Мы всего в миле от Рюгена. Звук на воде усиливается. И не дай Бог, если русские услышат!.. Любое случайное попадание…


[Закрыть]

– Halt’s Maul![42]42
  Заткнись!


[Закрыть] – рявкнул Ранке. – Deine Kiste ist bezahlt. Und du darfst dich nicht ins Gespräch der Offiziere von der siegreichen deutschen Armee einmischen![43]43
  Тебе заплачено за твое корыто. И не сметь встревать в беседу офицеров победоносной германской армии!


[Закрыть]

Торвальдсон посерел. Вольф испуганно схватил приятеля за руку:

– Karl! Besinne dich![44]44
  Карл! Опомнись


[Закрыть]

Но Ранке уже не владел собой:

– So weit ist es also mit mir gekommen! Ein beschissener Skandinavier wird mir Verweis erteilen! Mein Land ist daneben. Es ist beschmiert, doch das maine!..[45]45
  Дожил! Каждый поганый скандинавишко будет мне указывать! А я возле своей земли. Обгаженной, но своей!..


[Закрыть]

При виде испуганных лиц собственных солдат Ранке ухмыльнулся:

– Seien Sie nicht feige! Um euch braucht sich kein Mensch zu kümmern. Russen sind bestimmt schon vor Freude besoffen. Das Deutschland liegt unter ihnen, und spreizt freiwillig die Beine. Und die letzte überreste des Reiches gehen in Gefangenschaft – mit Sang und Klang![46]46
  Да не дрейфьте, никому вы не нужны. Русские, поди, перепились от радости, – Германия-то под ними лежит. Да еще и сама ноги раскинула. А последние ошметки рейха в плен драпают – под музычку!


[Закрыть]

Он ненатурально загоготал и вдруг, прервавшись, «сделал стойку». Застыли и Вольф с Торвальдсоном. Повскакали с палубы солдаты.

С побережья острова Рюген все явственней доносилась танковая канонада.

– Sieh mal, irgendwelche Abteilung kämpft sich durch[47]47
  Надо же, какая-то часть еще пробивается.


[Закрыть], – озадаченно констатировал Вольф. – Seit drei Tagen sollte dort niemand bleiben[48]48
  Уж дня три как никого не должно было остаться


[Закрыть].

Торвальдсон, обеспокоенный недоброй задумчивостью, в которую впал Ранке, поспешил напомнить:

– Meine Herren, das Fangboot ist überladen. Wenn wir in Dunkelheit Seeland nicht erreichen, gibt es Gefahr, den Wachbooten in Sicht kommen. Sie werden uns gerade in See erschissen[49]49
  Господа! Траулер перегружен. Потом, если мы по темноте не дойдем до Зеландии, велик шанс напороться на сторожевые катера. Они расстреляют нас прямо в море


[Закрыть].

Ранке со сведенными скулами исподлобья взглянул на Вольфа, на сгрудившихся солдат и понял, что приказ идти на подмогу пробивающейся части может вызвать у исстрадавшихся, дошедших до крайности людей мятеж. Он отступился, бессильно бормоча:

– Und sollen das Arier sein![50]50
  И это – арийцы!


[Закрыть]

– Mann über Bord![51]51
  – Человек за бортом!


[Закрыть]– донесся крик с мостика.

– Boot aufs Wasser![52]52
  – Шлюпку на воду!


[Закрыть] – нехотя отреагировал Торвальдсон.

Находящиеся на палубе сгрудились на корме.

Через несколько минут из воды подняли обессилевшего, захлебывающегося кашлем пловца. Горевого колотило от озноба. Вольф молча сунул ему фляжку, к которой тот охотно припал.

– Wer ist das?[53]53
  Кто такой?


[Закрыть] – подступился Ранке. – Und was für ein Beschüß?[54]54
  И что там за стрельба?


[Закрыть]

– Ein Moment! Habe Wasser geschluckt.[55]55
  Сейчас! Наглотался.


[Закрыть] – Горевой жестом показал, что его выворачивает. – Viele Jahre habe ich nicht geschwommen… Hab schon gedacht, ihr sichten mich nicht, – махнул он в сторону берега, – Dort sind Kinder[56]56
  Столько лет не плавал… Думал уж, не заметите! Там дети!


[Закрыть].

– Was für die Kinder?[57]57
  Какие еще дети?


[Закрыть] – сердито поторопил Ранке. – Wer schießt?[58]58
  Кто стреляет?


[Закрыть]

– Die blinde Krüppels… Die Mädchen nach Bombardierung. Wenn man hilft ihnen nicht, kommen dorthin Panzer. Sie wehren sich noch, aber gegen die Panzer…[59]59
  Слепые калеки… Девочки после бомбежек. Если не помочь, их – танками! Пока отбиваются, но против танков… нечем обороняться.


[Закрыть]

У Ранке и у всех остальных глаза, что называется, полезли на лоб:

– Hör auf mit dem Quatsch! Wаs für die Panzer?[60]60
  Что ты несешь? Кто– танками?


[Закрыть]

– Es scheint, Russischen.[61]61
  Кажется, русские


[Закрыть]

– Und wer wahrt sich? Die blinde Krüppels?[62]62
  А кто отбивается, – слепые калеки?!


[Закрыть]

– Auch die Russen[63]63
  Тоже русские.


[Закрыть]. – Горевой увидел перед собой остолбенелые лица. Успокоительно помахал рукой. – Ein Moment, meine Herren, ein Moment! Das Herz… Ich habe von der Kälte entwonnt[64]64
  Сейчас, господа. Сейчас! Сердчишко что-то прихватило. Отвык от холода.


[Закрыть].

Он торопливо приложился к фляге.

…Закончивший рассказ Горевой откинулся к борту. Ухватившись рукой за грудь, трудно задышал. Но этого никто не заметил.

Ранке мрачно уставился на Торвальдсона. Понимая, что сейчас последует, Торвальдсон громко напомнил:

– Meine Herren! Bald graut es. Wenn wir an Seeland nicht gelängen… Möchten Sie schließlich am Leben bleiben?[65]65
  Господа! Скоро начнет светать. Если мы не успеем добраться до Зеландии!.. В конце концов вы хотите выжить?


[Закрыть]

– Ich flöte drauf![66]66
  Плевать!


[Закрыть] – рявкнул Ранке. – Dort sind unsere Kinder, die wir nicht verteidigen konnten! Also, Ich warne allen, ich bin keine Ratte! Und sie haben nur einen Weg sofort in Gefangenschaft gehen…[67]67
  Там наши дети, которых мы не защитили! Так вот, предупреждаю всех, я не крыса! И для вас только один способ немедленно уйти в плен…


[Закрыть]

Он потянулся к кобуре, с вызовом взглянул на своих солдат. И встретил уже другие глаза, – полные боли и решимости. Знакомые глаза тех, кого не раз водил в бой.

Сразу успокоившись, перестал теребить кобуру и будничным тоном скомандовал Торвальдсону:

– Landwärts anliegen!.. Zur Ausbootung vorbereiten![68]68
  К берегу!.. Приготовиться к высадке!


[Закрыть]

10. Честь имею!

Стынут в мраморе и бронзе имена показненной молодой мужицкой силы вдоль дороги, где протопала война, обелисков да крестов нагородила.

Место боя переместилось. Уводя танки от дюн, разведчики отходили в глубь острова. Горело уже три танка, но и разведчиков осталось всего одиннадцать. Последними отступали Захарчук и Карпенко. Случайная, наугад в темноту, пулеметная очередь прошила приподнявшегося Захарчука. Карпенко обернулся на звук, бросился к упавшему. – Опять симулируешь, москаль, – он принялся теребить неподвижное тело. – Захар, чего ты? Захарушка!.. Поняв, что Захарчук мертв, Карпенко впал в ярость. Забывшись, вскочил и принялся бессмысленно ошлепывать себя в поисках несуществующей гранаты.

Новая очередь сломала пополам самого Карпенко. Теперь разведчиков осталось девять. Траулер причалил к берегу неподалеку от валуна, подле которого застыла баронесса Эссен. Она жадно вглядывалась в сбегавших по трапу солдат. Завидев среди них офицера, подбежала к нему.

– Herr Offizier! Mit Ihnen muss…[69]69
  Господин офицер! С вами должен быть…


[Закрыть]

– Wo sind die Kinder?[70]70
  Где дети?


[Закрыть] – перебил ее Ранке.

– Ganz nahe[71]71
  Совсем рядом.


[Закрыть]. – Баронесса указала направление. Очередной взрыв снаряда заставил ее втянуть голову в плечи. – Sie kommen zurecht. Wir wurden beschossen…[72]72
  Вы очень вовремя. На нас напали…


[Закрыть]

– Ich weiß! Fünf Männer, um Kinder bringen zu helfen. Zehn stehen Wache[73]73
  Знаю! Пять человек, помочь привести детей. Десять – охрана по периметру.


[Закрыть]

Он подозвал капитана:

– Hoffentlich, Ihre Kiste besteht die Kinder[74]74
  Надеюсь, детей ваше корыто выдержит.


[Закрыть].

Торвальдсон ткнул в разрывы:

– Wenn Panzer zum Ufer kommen, schaffen wir es nicht, abzulanden[75]75
  Если танки выйдут на берег, мы даже не успеем отплыть


[Закрыть].

Ранке кивнул.

– Frau, die Zeit drängt[76]76
  Фрау, у нас мало времени.


[Закрыть], – обратился он к баронессе. – Das Schiff fährt nach Dänemark. Wir können Sie und Kinder an Bord nehmen. Wenn Sie bereit sind, schiffen Sie sich ein. Вevorzugen Sie doch nicht unter Sovjietischen Gewalt bleiben, oder?[77]77
  Судно идет в Данию. Можем принять вас с детьми на борт. Если готовы, грузитесь. Или предпочитаете остаться под Советами?


[Закрыть]

Баронесса, оглянувшись на полыхающий замок, покачала головой:

– Aber was fangen wir in Dänemark an? Ein ganz fremdes Land[78]78
  Но что нам делать в Дании? Совершенно чужая страна.


[Закрыть].

– Das ist Ihre Sache[79]79
  Это ваша забота.


[Закрыть]. – Ранке, более не отвлекаясь, сбежал на берег.

– Wenn Sie wünschen, kann man nach Spanien fahren[80]80
  Если желаете, можно в Испанию.


[Закрыть], – услужливо подсказал Торвальдсон.

– Nach Spanien? – радостно вскинулась баронесса. – Es wäre wunderschön. Ich habe dort einflussreiche Freunde[81]81
  В Испанию? Это было бы прекрасно. У меня там влиятельные друзья.


[Закрыть].

– Also, alles ist ganz einfach. Sonnabends fährt von Malmo nach Lissabon ein Schiff, via spanische Hafen La Coruсa, es führt neutrale schwedische Flagge. Der Kapitän ist mein Kamerad, und für mässige Bezahlung…[82]82
  Тогда все просто. По субботам из Мальме на Лиссабон уходит пароход под нейтральным шведским флагом – с заходом в испанский порт Ла-Корунья. Капитан – мой приятель и за умеренную плату…


[Закрыть]

– Ich lasse es an Dankbarkeitsbeweisen nicht fehlen![83]83
  Я отблагодарю вас!


[Закрыть] – Она спохватилась. – Sagen Sie bitte, wo ist main…[84]84
  Скажите, а где мой?…


[Закрыть]

Но Торвальдсон успел отойти.

– Zwanzig Männer mit mir. Die Panzerfauste zum Gefecht![85]85
  Двадцать человек со мной. Фаустпатронщики, к бою!


[Закрыть] – донесся голос Ранке. – Wolf, Einladen ist ihre Pflicht![86]86
  Вольф, погрузка на вас!


[Закрыть]

– Jawohl![87]87
  Есть!


[Закрыть] – услышала баронесса над ухом. Лейтенант Вольф сбежал по трапу. Баронесса ухватила его за рукав:

– Entschuldigen Sie, mit ihnen muss mein Hofmeister sein[88]88
  Простите, но с вами должен быть мой управляющий.


[Закрыть].

Она сглотнула:

– Hat er doch geschwommen? Wenn Sie selbst hier sind[89]89
  Он ведь доплыл? Раз вы здесь.


[Закрыть].

– Ah, der Alte?[90]90
  Ах, старик?


[Закрыть] – Вольф, занятый своими мыслями, неохотно отвлекся. – Ja, Sie dürfen kommen. Man hat ihn auf dem Decke gelegt[91]91
  Да, можете пройти. Его положили на палубе.


[Закрыть].

Баронесса, шагнувшая к трапу, остановилась:

– Was heißt «gelegt»? Ist er schlecht daran?[92]92
  Как, то есть, положили? Ему плохо?


[Закрыть]

– Schon nicht.[93]93
  Уже нет.


[Закрыть] – Вольф наконец разглядел страх на лице старухи. Придал лицу скорбное выражение. – Er ist von der überkühlung gestorben. Das Herz! Gnädige Frau, Entschuldigen Sie, bitte[94]94
  Умер от переохлаждения. Сердце! Извините, фрау.


[Закрыть].

Побелевшая баронесса осела на землю.

Арташов, лежа на траве, озабоченно вглядывался вдаль. Ночь – их защитница – начинала преобразовываться в рассвет. Из темноты выскочил Сашка, упал рядом.

– А Будник?! По тяжелому Сашкиному молчанию Арташов всё понял. Чтобы не зарычать, ухватил зубами траву.

– Чуть не в упор подползли, – прохрипел Сашка. – Совсем уж собрались в рост встать, чтоб окликнуть. И тут голос разобрали…

– Ну?! – яростно поторопил Арташов.

– Особист, – ответил на незаданный вопрос Сашка. – Распоряжался, чтоб перестрелять власовских недобитков до одного. Поняли? Власовцы мы для них. Как говорится, – переговоры невозможны!

Арташов, в бессильной ярости, уткнулся лбом в землю: – Сам выпустил, раззява!… Сашка спохватился:

– Не вините себя, товарищ капитан! Кто ж мог представить, что эта гнида такую подлянку завернет! Это бы и Гитлер не додумался.

Арташов, прикусив губу, приподнялся: – Как с патронами? – Почитай, у всех кончились. – Раздай оставшиеся бутылки. Задача – подползать в темноте к танкам. Кому повезет – жечь! – А вы, товарищ капитан? – Я по Гулькову душу, – Арташов скрежетнул зубами. – Только бы на расстояние броска выйти. А уж там на лету порву. – Обижаете, – Сашка прижал его к земле. – Вернулся бы я пустым. Петро эту гниду прямо из кустов очередью подшил. Следом, правда, самого. Арташов застонал. Невдалеке разорвался очередной пущенный наугад снаряд. Арташов вновь застонал, – уже иначе.

– Что?! – Сашка чутко бросился к командиру. Из темноты подскочил Мухаметшин.

– Товарища капитана! Опять танка ближе ползет! Надо бы еще отойти…Что с капитаной? Убит?!

Сашка облегченно приподнялся над лежащим.

– Кажись, только контузило!.. Эй, кто рядом? – приглушенно позвал он.

Из темноты выскочили двое.

– Оттащите командира в дюны к валуну! Головой отвечаете, – скомандовал Сашка. – Остальные – разобрать бутыли! Укрываясь за малейшими бугорками, разведчики поползли навстречу смерти.

Выстрел справа заставил всех замереть. Один из танков загорелся. Бойцы переглянулись, – все, кто выжил, были на на виду друг у друга. Еще выстрел.

– Видать, в штабе прознали и прислали помощь, – радостно предположил кто-то. – Ишь как складно молотят.

– Грамотно подобрались. Сбоку, со стороны моря, – оценил другой. – Танк сбоку, как голая девка, – бери – не хочу. – Откуда со стороны моря нашим взяться? – Сашка недоверчиво оттопырил нижнюю губу. Вслушался.

– Как будто фаусты, – озадаченно определил он. – Фашист, да? Десант, да? – Мухаметшин поежился.

Новое попадание зажгло еще один танк. На глазах оторопелых разведчиков один за другим разгорались танковые факелы.

Спустя пять минут выстрелы прекратились. Затем– короткие автоматные очереди, и – тишина. Танкового батальона майора Гаврилова больше не существовало.

– И что мы получили на выходе? – Сашка озадаченно оглядел остальных. – Хотя бы живы, – неуверенно ответил Ипатов. – Пока живы! – зло оборвал Сашка. – Потому что во взаимодействии с фашистским десантом положили советский танковый батальон!

– Но они сами напали! – запротестовал перепуганный Ипатов. – И фашистов мы не приглашали. Случайно всё получилось!

Сашка нахмурился. – Это ты у расстрельной стенки объяснишь!.. Черт, туда ж капитана понесли. Не хватало еще, чтоб они к фрицам в зубы угодили. Все за мной!

Разведчики нагнали своих у самого побережья. Арташов лежал на плащ-палатке. Двое сопровождавших, укрывшись за чахлыми кустиками, вглядывались в происходящее на берегу. Дети с баронессой были уже на судне. Лишь Маша металась по берегу возле охраны. По трапу сбежала Невельская. – Маша, ступай на судно, – поторопила она. – Я без него не уеду! – огрызнулась та. – Господи, девочка! Да их там всех наверняка… Прости, родная. Но – что уж теперь? – Без него не уеду, – упрямо повторила Маша.

– Похоже, готовятся к отплытию, – сообщил один из разведчиков. – Эх, патронов малёк! Захватили бы на ура! – Если бы бабушке то, что у дедушки, она б сама была дедушкой, – пробурчал Сашка, прикидывая, как подать знак Маше. Внезапная команда ««Hände hoch!»» подбросила разведчиков с земли. Группа Ранке, вернувшаяся с поля боя, подобралась с тыла. Победители, окруженные побежденными, спина к спине ощетинились бесполезным оружием. – Hände hoch! – нетерпеливо повторил Ранке. – Может, тебе еще и спинку почесать? – Сашка дотянулся до финки в голенище. Бдительный Ранке приготовился дать отмашку. – Nicht schissen![95]95
  Не стреляйте!


[Закрыть] – Маша метнулась к ним. Прорвалась через строй немцев, увидела Сашку. – Где?! – Жив! – Сашка отступил. При виде Арташова на плащ-палатке Маша упала на колени. Озадаченный Ранке выставил ладонь. – Meine Herren! Schissen Sie nicht![96]96
  Господа! Не смейте стрелять!


[Закрыть] – подоспевшая Невельская кинулась к гауптману. – Sie haben unsere Kinder gerettet…[97]97
  Они спасли ваших детей…


[Закрыть] Тут же, по-русски: – Не стреляйте! Это они вас выручили. Они сейчас уплывут и больше никогда не вернутся. Вновь умоляюще обратилась к Ранке: – Sie hindern daran nicht, uns davonzufahren![98]98
  Они не помешают нам уплыть!


[Закрыть] Ранке, поколебавшись, сделал знак опустить оружие. Опустили бесполезные автоматы и разведчики. С борта сбежал Торвальдсон. – Herr Kapitän! – на ходу закричал он. – Begreifen Sie doch! Wir haben keine Zeit[99]99
  Господин капитан! Поймите наконец! У нас нет ни минуты.


[Закрыть] – Einschiffen![100]100
  Грузиться!


[Закрыть] – по приказу гауптмана солдаты двинулись к траулеру. – Frau, beeilen Sie sich![101]101
  Поторопитесь, фрау!


[Закрыть] – Машенька, – Невельская потеребила Машу за плечо. Та подняла залитое слезами лицо: – Я без него не уеду. Невельская вопросительно посмотрела на Торвальдсона. – Schiffet sich ein! Jetzt ist es schon ganz egal. Wenn nur schneller[102]102
  Грузите! Грузите! Теперь уж все едино. Лишь бы скорее.


[Закрыть], – замахал тот руками. Показал на разведчиков. – Diese auch?[103]103
  Эти тоже?


[Закрыть] – В самом деле, – спохватилась Маша. – Вам же нельзя оставаться. Подскочила к Торвальдсону: – Sie dürfen nicht hier bleiben. Man wird sie erschießen[104]104
  Они не могут остаться. После случившегося их здесь расстреляют.


[Закрыть]. Датчанин усмехнулся:– Möchten Sie, daß sovjietische Soldaten bei Alliirten in Gefangenschaft gerieten? Sie werden schon morgen zurück übergegeben[105]105
  Вы хотите, чтоб советские солдаты сдались в плен союзникам? Да их завтра же выдадут назад.


[Закрыть]. – Kann man wirklich nichts zu tun?[106]106
  Неужели ничего нельзя сделать?


[Закрыть] – Невельская умоляюще сложила руки. Торвальдсон, все мысли которого крутились вокруг отплытия, готов был на всё, чтоб его ускорить. – Es sei denn, daß sie mit Ihnen zusammen bis zum Spanien fahren. Selbstverstandlich, muß man draufzahlen…[107]107
  Если только вместе с вами посадить до Испании. Конечно, придется доплатить…


[Закрыть]

– Wunderschön![108]108
  Прекрасно!


[Закрыть] Маша бросилась к разведчикам. Захлебываясь от спешки, передала предложение Торвальдсона.

– Мальчики! У вас все равно нет другого выхода. Здесь вас расстреляют свои же. А там новая жизнь! Начнем все вместе. Вы, я, ваш капитан. Ну же?!

Разведчики переглянулись, без слов поняли друг друга.

Сашка хмыкнул:

– Бог с вами, Маша, радость наша! Где мы, и где заграница? – Но ведь это же смерть для вас!.. – Авось, – Сашка жестом остановил ее. – Капитана сбереги.

С судна нетерпеливо посигналили. Двое солдат, по знаку Ранке, подхватили плащ-палатку с Арташовым.

Растерявшаяся Маша наспех перецеловала разведчиков и, зареванная, последней взбежала по трапу.

– Leinen los und ein![109]109
  Отдать швартовы!


[Закрыть] – тотчас подал команду Торвальдсон.

От заведенного мотора судно встряхнуло. Потревоженный Арташов со стоном открыл глаза. Увидел над собой темное небо. В следующее мгновение небо от него отгородили счастливые Машины глаза.

– Очнулся! – пробормотала она.

– Где мы? – Это корабль. И мы с тобой на нем, – невнятно объяснила Маша. Арташов принялся озираться и увидел себя на палубе среди фашистских солдат.

Разом вспотев, вжался спиной в борт и судорожно принялся шарить по бедру в поисках пистолета. Увы! Кобура оказалась пуста. Немцы поглядывали на него со снисходительной насмешкой.

– Женечка, успокойся! – перепуганная Маша с силой прижалась к нему. – Это не враги. Они не тронут тебя. Они сами пленные.

– Они с оружием!

– Они плывут в плен. А мы с тобой – в Испанию.

– Ку-да?!! – очумевший Арташов попытался подняться. – Где мои ребята? – Погибли. – Все?! – Все, – стараясь выглядеть твердой, подтвердила Маша. Ноги под Арташовым подкосились. Маша едва успела смягчить падение.

– Только не волнуйся! Я тебе всё объясню, – заторопилась она. – Всё объясню, и ты поймешь. Потом примиришься, и всё образуется.

По палубе с совершенно подавленным видом прогуливалась баронесса Эссен.

Поднявшаяся из трюма Невельская подошла к ней:

– Девочек укладывают. Кажется, успокоились.

– Он же был таким крепким, – в голосе баронессы проступила безысходность.

Невельская, утешая, приобняла подругу.

– Знаешь, Лидушка, я тебе прежде не рассказывала, – растроганная баронесса грустно улыбнулась. – Тогда на балу, когда они подошли вдвоем, мне ведь сперва Сережа приглянулся. Но показалось, что больно дерзко смотрит. Вот и решила помучить, – отдала танец другому. А он больше не подошел. – А сама не могла? – Невельская укоризненно покачала головой. – Ведь он-то тебя любил! Потому и нашел нас здесь. Потому и себя на этом проклятом острове похоронил. Хоть знаешь, что он в Париж не уехал, чтоб подле тебя быть? – Конечно, знаю. Он же мне трижды предлагал замуж.

– И ты отказала?! – изумленно вскричала Невельская.

– Теперь бы согласилась, – баронесса горько пожала плечами.

– Теперь уж поздно! – зло рубанула Невельская. – Господи! Ну где твоя справедливость? Да если б ты такой любовью не эту гордячку твердокаменную, а меня наградил, не то что замуж не задумываясь, невенчанной бы за ним поползла.

Она спохватилась, заметив, что своими словами причиняет боль подруге. Взгляд ее упал на Машу, склонившуюся над Арташовым: – Дай Бог, хоть у этих детей состоится.

– Женечка, любимый! – Маша, обхватив голову Арташова, жадно вглядывалась в измученное лицо. – Все, что случилось, – горько. Но это судьба. Только вдумайся. Ведь через всю войну сохранила нас друг для друга. В таком водовороте, когда миллионы кругом гибли, дважды свела. Будто магнитами стянула. Теперь уж навсегда. Конечно, поначалу на чужбине трудно придется. Может, всю жизнь будем тосковать. Да наверняка будем. Но разве был выбор? Там – смерть, здесь – жизнь. Главное, что вместе. Пусть где-то. Но вместе. Ведь нас только двое на земле осталось. Ни моих, ни твоих. Знаешь, я готова поверить, что Бог есть, раз он всё так для нас устроил. Ведь так? Так?! Ответь!

Арташов, думающий о своем, вскрикнул в отчаянии. – Неужто хотя бы один не выжил?! – Нет, – Маша невольно отвела взгляд. В голосе ее Арташову послышалась фальшь. Он заерзал. – Хочу встать.

– Но тебе нельзя двигаться!

– Помоги! – упрямо потребовал он. Опираясь спиной на опору, поднялся.

В занимающемся рассвете ему открылся удаляющийся остров, знакомый валун и семь стоящих на нем фигур, среди которых Арташову почудился Сашка.

Не веря себе, протер рукавом слезящиеся глаза. Всмотрелся:

– Мои. Это же мои!

С молчаливым вопросом обернулся к потерянной Маше.

– Женечка! Не думай, – заторопилась она. – Им тоже предлагали. Но они сами захотели остаться. Сами! И они же велели мне сберечь тебя. Я не обманываю… Haltet ihn![110]110
  Держите его!


[Закрыть]

Арташов, размахивая для равновесия руками, устремился к борту. Несколько солдат бросились наперерез. Повалили на палубу. Завязалась борьба.

– Abstellen![111]111
  Отставить!


[Закрыть] – повелительный голос Ранке заставил солдат отступиться.

Арташов поднялся, с ненавистью вгляделся в фашистского офицера.

Ранке осмотрел пошатывающегося врага, прикинул расстояние до острова. – Du wirst nicht den Ufer erreichen[112]112
  Не доплывешь


[Закрыть], – определил он. Арташов, натужно дыша, презрительно смолчал. – Kannst du rudern?[113]113
  Грести сможешь?


[Закрыть] Арташов недоверчиво кивнул. – Kapitän![114]114
  Капитан!


[Закрыть] – Ранке помахал Торвальдсону. – Streichen Sie und geben Sie Befehl Boot aufs Wasser![115]115
  Табаньте и прикажите спустить лодку.


[Закрыть]

– Sie dürfen es nicht![116]116
  Не смейте!


[Закрыть] – опамятовшая Маша бросилась к Ранке. – Was tun Sie? Er hat doch eine Quetschung bekommen.[117]117
  Что вы делаете? Он же контуженный.


[Закрыть] Она обхватила за талию Арташова, готового, казалось, рухнуть.

В отчаянии разыскала взглядом баронессу и Невельскую:

– Этого же нельзя! Скажите хоть вы!

Баронесса подошла к Ранке, решительным жестом ухватила под локоть, увлекла в сторону: – Gnädiger Herr! Dieser Mann ist ihr Verlobter. Jetzt kann er nicht sich selbst gegenüber verantwortlich sein. Sie sehen doch seinen Zustand. Er hat einen Schock bekommen. Später wird er selbst dafür Dank sagen. Helfen Sie bitte, ihn in Sicherheit bringen. Glauben Sie, ich kann Dank wissen. Ich habe in Spanien einflußreiche Freunde. Sie dürfen mit uns fahren.[118]118
  Сударь! Этот человек – ее жених. Сейчас он не способен отвечать за себя. Вы же видите его состояние. Он в шоке. Но после сам скажет спасибо. Помогите нам доставить его, и, поверьте, я сумею быть благодарной. В Испании у меня влиятельные друзья. Вы можете поехать с нами


[Закрыть] Ранке отстранился. – Gnädige Frau, zum Teufel mit Spanien! Ich gehe in Gefangenschaft mit meinen Soldaten[119]119
  Какая, к черту, Испания, фрау? Я проследую в плен вместе со своими солдатами.


[Закрыть].

– Wollen Sie wirklich diese Liebespaar trennen?[120]120
  Но неужели вы разлучите влюбленных?


[Закрыть]

– Das ist doch sein eigene Wahl[121]121
  Это его выбор


[Закрыть], – заметив, что лодка спущена, Ранке шагнул к борту. – Das wird für Ihn tödlich![122]122
  Это смерть для него!


[Закрыть] – в отчаянии выкрикнула подбежавшая Невельская. Ранке обернулся. – Und wer sagt, daß uns ein besseres Schicksal erwartet?[123]123
  А кто сказал, что наша участь лучше?


[Закрыть] – мрачно процедил он. Во взгляде его проступила такая бездонная тоска, что Невельская умолкла.

Ранке поторапливающе поглядел на Арташова.

– Не-ет! – Маша обхватила Арташова за шею. – Не пущу! Женечка, очнись же! Это безумие. Этого не может быть! Ведь для чего-то всё было! Пожалуйста, не надо!.. Или раз так, – я с тобой. Чтоб до конца!

Арташов облизнул губы. – Маша, у меня мало сил, – еле слышно прошептал он. – Боюсь не дотянуть. Прости!.. Haltet sie[124]124
  Возьмите ее.


[Закрыть]. Маша, придерживаемая солдатами, в ужасе отступила. Арташов подошел к борту, перевалился. Нащупал ногой лестницу. Попытался перехватить руку, но промахнулся. Закачался, рискуя сорваться в воду. Ранке успел поймать его ладонь. Притянул. На мгновение глаза двух капитанов оказались совсем близко. Что-то они увидели каждый в другом, что заставило пожать руки. Арташов бросил прощальный взгляд на Машу. Но та, совершенно потрясенная, бессильно рыдала на груди у Невельской. Времени не оставалось, – солнечный диск, наливаясь силой, уже начал отрываться от Балтийской волны. Арташов принялся спускаться.

 
Помашу тебе рукой
И не стану ждать ответа.
Берег тает за кормой.
Рвётся песня. Не допета.
 
 
Там, где высится скала,
Обрывается дорога.
Для любви земля мала.
Может, свидимся У Бога.
 

К О Н Е Ц