Текст книги "Вокалистка"

15

Букеты цветов сложили на заднее сиденье такси, оставив местечко для счастливой певицы. Иосиф Мосягин плюхнулся в кресло рядом с водителем и скомандовал:

– В отель.

Машина тронулась. За окнами проплыл фасад «Зеленого театра», где красовалась афиша следующих гастролеров «Веселых ребят». Такси выехало из парка «Ривьера», Арина Славская увидела серебристую рябь ночного моря и мечтательно произнесла:

– Полдня буду отсыпаться, а потом завалюсь на пляж. Мне надо расслабиться.

– Хотел тебя утром порадовать. – Мосягин обернулся и похвастался: – Я договорился о гастролях по всему побережью. Завтра мы в Гаграх, послезавтра в Пицунде. Билеты идут влёт!

– Так сразу? Дай мне отдохнуть.

– Надо пользоваться моментом, Тоня. Ты становишься популярной.

– Ося, я не выдержу ежедневные концерты!

– У тебя есть помощница. Вокалистка поддержит.

– Что она может? Только подпевать. Эта выскочка никогда не училась вокалу.

– Знаешь, мне показалось, – осторожно заметил Мосягин, – что Сана поет не хуже…

– Не хуже меня? – возмутилась Арина.

– Конечно хуже, – пошел на попятную администратор. – Ты красивая.

– А голос? Я создала эти песни, а она копирует, как магнитофонная лента. Если я повышу на октаву, она сорвется.

– Да не волнуйся ты так. Арина Славская – восходящая звезда. А эстрадные звезды – это прежде всего ореол, шарм, имидж. Голос вторичен.

– Ты сомневаешься в моем голосе? – Арина шлепнула администратора по затылку букетом роз. – Я докажу, что ты глухой осел!

– Приехали. – Мосягин потер уколотый затылок, щедро расплатился с таксистом и помог певице забрать все букеты. – Выспись, Ариночка. В одиннадцать завтракаем и переезжаем, – предупредил он.

Перед вечерним концертом в Гаграх, когда группа собралась на сцене, Славская предупредила музыкантов, что в трагической балладе о погибшем солдате, где все хором тянули долгое «а-а-а», сегодня будут звучать только женские голоса.

– Чем пронзительнее и выше, тем сильнее воздействие на слушателя, – добавила она и повернулась к Сане: – Ты меня поняла?

Сана равнодушно пожала плечами:

– Пронзительнее и выше, что ж непонятного.

Славская ухмыльнулась и указала звукооператору:

– На вокализе снижаешь музыкантов до фона, а наши микрофоны постепенно вытягиваешь вверх.

Обязательная песня военной тематики звучала третьей в концерте. Для демонстрации вокальных возможностей Арина специально выбрала сложную для исполнителя композицию. К этому моменту ее голос достаточно разогревался, связки еще не уставали и находились на пике возможностей. Трагический вокализ звучал в концовке припева, его можно было тянуть сколь угодно долго, выжимая слезы у зрителей.

Добравшись до решающего момента Арина начала без напряга: «а-а-а». Сана вторила ей: «а-а-а». Звукооператор возвысил громкость микрофонов над музыкой, и Арина выдала на пол октавы выше: «а-а-а». Сана повторила. Мосягин заинтересованно слушал, необычное исполнение походило на вокальную дуэль.

Звукооператор сдвинул рычажки, прибавив микрофонам мощности. Арина взяла выше уже на целую октаву: «а-а-а». Сана подхватила тем же высоким голосом: «а-а-а». Соло-гитарист сыграл короткий проигрыш, дав возможность певицам перевести дух.

Звукооператор сместил тембр микрофонов в зону высоких частот. «А-а-а» взяла еще выше Арина. Она пела на пределе своих сил. «А-а-а» тем же тонким голосом подхватила Сана.

Мосягин заволновался, неужели Арина продолжит повышать ставку. Это опасно, связки могут не выдержать. Музыканты, разделявшие его тревогу, заиграли следующий куплет. Певицы спокойными голосами пропели партию. И снова припев со сложным вокализом. Славская с места в карьер начала на октаву выше: «а-а-а». Сана повторила словно вернувшееся эхо: «а-а-а».

Арина, напрягая связки, на пределе возможностей выдала еще выше. Перед этим звукооператор сдвинул рычажки в диапазон максимального эффекта, и солистка услышала уникальное звучание своего голоса. Это триумф! Так она еще никогда в жизни не пела. Она победила!

Однако Сана повторила вокализ, хотя без звонкости и блеска, как показалось Арине. Ну, погоди! Еще чуть выше – и она добьет бездарную певичку. Арина Славская – звезда, на которую ходит народ, а безымянная уродина со шрамом ее прислуга на сцене.

Поддавшись эйфории, Тоня Курочкина, она же Арина Славская, попыталась взять ноту, которую никогда и в мыслях не брала, и на первом же пронзительном «а-а» сорвала голос. Но зрители не заметили провала, потому что Сана мгновенно подхватила партию и также высоко допела вокализ. Обескураженная Арина тяжело дышала в микрофон. Звукооператор быстро сориентировался, отключил солистку, прибавив громкость бэк-вокалистке. Сана завершила трагическую песню запредельно высокой нотой, словно оборванной пулей. Зал грянул аплодисментами.

Ошарашенный Мосягин отдавал себе отчет, кому именно предназначены овации. Девчонка со шрамом могла бы стать суперзвездой, если бы не отталкивающая внешность. Аплодисменты продолжались, но они не будут вечными, требовалось спасать ситуацию, ведь концерт только начался. Администратор сделал знак гитаристам, чтобы они играли одну из мужских песен, во время которой солистка уходит переодеваться. Зазвучала музыка, Арина покинула сцену.

Мосягин встретил ее за кулисами:

– Что? Все плохо?

– Не могу, – с трудом просипела Славская.

– Концерт нельзя прерывать, иначе – неустойка. Закончится песня и ты выйдешь.

Арина показала на беспомощное горло.

– Надень короткое платье – и марш на сцену! У тебя есть грудь и ноги, двигайся, показывай тело. Остальное… – Мосягин нашел глазами вокалистку и приказал: – Ты будешь петь все!

Сана кивнула, натолкнувшись на злобный взгляд Славской. Администратор встал между женщинами, успокаивая солистку:

– Поправишь голос, и все будет по-старому. А сейчас у нас нет выбора. Вперед!

На восстановление голоса Арине потребовалось три недели. Все это время на каждом концерте вместо нее пела Сана Шаманова. Она по-прежнему стояла в темном углу сцены в шляпе с опущенными полями, а зрители лицезрели пластичную и сексуальную Арину Славскую. Сана пела чисто, без устали, импровизируя и привнося в заезженные песни новое звучание. Славская поначалу возмущалась самоуправством выскочки, но ее популярность росла, ведь зрители аплодировали именно ей и ее считали звездой.

Мосягин был доволен. Теперь не он, а его уговаривали приехать с концертами. Он ставил условие, что сам скупит все билеты на концерт. Фиксированную государственную цену с помощью заготовленных штампов он увеличивал в два-три раза и распространял обновленные билеты через экскурсоводов, администраторов ресторанов, пляжных фотографов и торговцев фруктами. Барыши росли, вместе с ними возрастал и азарт, а курортный сезон, как назло, заканчивался.

В конце бархатного сезона Мосягин договорился о трех ежедневных концертах в «Зеленом театре» в Сочи.

– С ума сошел! Я только что восстановила голос и не смогу петь так часто, – упрекала его Славская в номере гостиницы для интуристов.

– Не парься, Тоня. Твоя задача выйти в красивом платье и показать себя. Если устанешь, есть кому поддержать. Как только Сана заметит, что ты не справляешься…

Певица влепила администратору пощечину и указала на смятую постель:

– Может горлопанка меченая и в постели меня заменит?

– Ариночка, ну что ты, солнышко. Твое имя на афишах вот такими буквами. А где мы живем – в самом дорогом отеле, а в какие рестораны ходим – лучшие из лучших! Если бы билеты были в кассах, их скупили бы перекупщики, но я сам позаботился, и мы получим такой доход, что в Москве ты ни в чем не будешь нуждаться. Еще пятнадцать концертов и поедем домой.

Мосягин попытался обнять певицу.

– Да пошел ты! – Славская без злобы передернула плечами, села за столик перед зеркалом и принялась за макияж.

За ее спиной в зеркале маячила пухленькая фигура администратора. Он на виду, а неприятно, хотя все лето живут вместе. Что же говорить про страшную вокалистку, которая таится в темноте на концертах и следит за каждым ее движением. Спина чешется от взгляда уродки. Еще обиднее, когда бэк-вокалистка исправляет ее ошибки. А все почему, Шаманова просто поет, а ей надо и петь, и выступать! Ноги до утра гудят от туфель на шпильках.

Вспомнив про туфли Славская призадумалась. В руке она держала опустевший флакончик духов, который собиралась выбросить. Взгляд поискал что-нибудь тяжелое. Кажется, за сценой есть гири для цирковых номеров. Ну, держись, горлопанка!

Перед выходом на сцену Сана сменила удобные джинсы и кроссовки на платье. Сунула ноги в закрытые туфли-лодочки, встала, чтобы потянуться за шляпой, и простонала.

Зазвучали аккорды первой песни, голос Арины поднялся над залом. Через минуту в гримерку вокалистки сунулся озабоченный Мосягин.

– Живо на сцену! – гаркнул он, но увидел на полу жирные пятна крови и испачканные кровью туфли.

Скрюченная вокалистка выковыривала из ступни острые кривые осколки. Запах крови заглушал приторно-знакомый аромат духов.

– Кто? – вырвался первый вопрос у администратора, но гораздо важнее было другое: – Ты можешь ходить?

Славская на одном дыхании исполнила две первых песни и обернулась – бэк-вокалистки по-прежнему нет, убрали даже ее микрофон. Не явилась, подвела! Этому нет никаких оправданий, она потребует ее немедленной замены.

Арина сделал знак музыкантам, и они заиграли самую сложную композицию о погибшем солдате. Ей будет трудно без поддержки, но она справится, потому что победа над соперницей придает ей новые силы. Славская достойно вытянула вокализ, но на самой пронзительной ноте, когда связки солистки уже не справлялись, мелодию неожиданно подхватила Сана. Высокое и трагическое «а-а-а» пронзило сердце каждого зрителя.

Сана находилась в гримерке, куда по ее требованию протянули микрофон. Мосягин сомневался, что можно подпевать, не видя исполнительницу. Несколько стен безжалостно отсекали живую музыку и в гримерку пробивались только бумканье ударной установки и низкие ноты бас-гитары. Однако Сана вновь его удивила. Девчонка пела так четко и точно, будто витала над сценой, слышала каждый инструмент и видела в какой момент солистка набирает воздух, чтобы запеть.

Славская еще несколько раз оборачивалась в поисках вездесущей вокалистки, а Мосягин делал ей знаки, что концерт проходит нормально.

16

Осенью 1977 года Сана Шаманова оказалась в Москве. После завершения курортных гастролей предусмотрительный администратор Мосягин взял талантливую вокалистку в столицу. Он пристроил девушку в общежитие автомобильного завода и договорился с вахтершей, чтобы та подзывала Шаманову к телефону по первому зову.

Первый месяц члены музыкального коллектива отдыхали. Сана слонялась по огромному городу, жадно прислушиваясь к невообразимой какофонии никогда не затихающего мегаполиса. Здесь шум шел даже из-под земли, где прятались от посторонних глаз, но не от ее уникальных ушей, поезда метрополитена и толпы пассажиров.

Ближе к зиме у артистов начались сборные концерты в празднично украшенных залах, на которых Арина Славская исполняла пару-тройку своих самых популярных песен. Певицу даже пригласили на телевидение на съемки новогодней программы. Сану в телестудию не позвали, Мосягин использовал фонограмму.

После Нового года группа по выходным стала выезжать на концерты в близлежащие города. Выбор провинциальных маршрутов был осознанным. На певицу с телеэкрана охотно шла публика, концерты проходили по укороченной программе и, самое главное, вдали от столицы ловкому администратору было проще прикарманивать часть выручки.

Однако нельзя сказать, что вся энергия Мосягина уходила на левые концерты. Доходы от концертов являлись лишь подспорьем для будущего рывка к всенародной славе. Успех эстрадной песни скоротечен, чтобы оставаться популярной певицей нужны были новые композиции, способные стать шлягерами. Мосягин обращался к лучшим авторам, подмасливал композиторов хорошими гонорарами, пробивал их творения через худсовет, и к весне сложился полноценный репертуар для большого альбома Арины Славской.

Запись альбома проходила на студии «Мелодия». Счастливая Арина была на седьмом небе, ведь скоро появится ее первый полноценный диск. Возможности главной студии страны позволяли многократно записывать собственный голос, украшать звучание обертонами, использовать специальные эффекты и монтировать песню без помощи бэк-вокалистки.

Мосягин придирчиво прослушивал разные варианты исполнения и сдержанно хвалил Арину:

– Неплохо, неплохо.

– Что ты зудишь, как заевшая пластинка, – обижалась певица. – Я выложилась по максимуму, но могу еще раз спеть завтра, если что-то не устраивает.

– Все хорошо, альбом готов, – успокоил администратор. – Перезаписать не получится, сегодня наш последний день в студии. Здесь очередь расписана на месяцы вперед, я и так вклинился по блату, чтобы пластинка вышла к летнему сезону. Ты вот что, Тоня, завтра с утра дуй в лучший салон красоты, а в три будешь позировать фотографу для обложки.

– Ты прелесть, Ося! – Певица одарила Мосягина поцелуем. – У меня есть сногсшибательное новое платье.

Как только Славская удалилась, Мосягин позвонил Шамановой в общежитие и коротко приказал:

– Лови такси и приезжай на студию «Мелодия». Немедленно! Я оплачу тройной счетчик. Предстоит ударно поработать.

Администратор нервно прикидывал. Студия в его распоряжении до десяти утра – это целых восемнадцать часов. Со звукорежиссером о ночной работе он договорится, тот не откажется от дополнительного гонорара. Надо попытаться улучшить записанные треки, ведь песня на диске, как высеченная в камне статуя – она навсегда, ее не исправишь.

Да, Славская спела профессионально, на хорошем уровне. Возможности студии позволяют записывать идеальную композицию, которой не добьешься на живом концерте. Однако песни поучились какими-то пластиковыми, похожими на бутафорские помидоры с витрины – блестят, но несъедобны. Надо вдохнуть в них жизнь, сделать настоящими, с аппетитным запахом, бархатной кожицей и сочной мякотью, чтобы любой покупатель захотел взять спелый плод и вгрызться в него зубами.

Сана поняла поставленную задачу – петь голосом Славской, но чище, объемнее и сочнее. И работа закипела.

Сначала Сана прослушивала запись Арины, а затем повторяла песню так, как считала нужным. Мосягин придирчиво наблюдал за ее исполнением, но не препятствовал творчеству. В конце концов базовый вариант диска готов, но будет чудесно, если удастся улучшить хотя бы несколько композиций.

Под утро утомленный Мосягин задремал. Сана, и до этого певшая легко и непринужденно, ощутила себя свободной птицей, вырвавшейся из клетки. В грустной лирической песне «Несбывшаяся мечта» она дерзко использовала высокие ноты вокализа с диска «Pink Floyd». Она обращалась к своему прошлому, вспоминала радужные надежды и горькие разочарования, выплескивала через голос душевную муку и задавалась вопросом – сбылась ли ее собственная мечта?

Мосягин проснулся, когда студию стали заполнять музыканты ансамбля народной песни, требуя освободить рабочее место. Он помнил, что с первой половиной диска Сана справилась лучше Арины, и поинтересовался у звукорежиссера:

– Как прошло остальное?

Тот поднял вверх большой палец и в свою очередь спросил:

– Пускаем в дело новую версию?

Мосягин кивнул, мнению многоопытного специалиста он полностью доверял.

Вожделенный диск вышел в начале мая. Мосягин прямо с завода привез Славской новую пластинку и похвастался:

– Я договорился с музыкальным редактором всесоюзного радио, песню из твоего диска запустят в передаче «В рабочий полдень».

– Какую? – спросила счастливая певица, разглядывая себя на пластинке.

– Доверимся вкусу редактора, он выберут лучшую. Включай радио завтра в двенадцать.

Конечно Арина не могла пропустить такое событие. Популярную передачу слушала вся страна. В ней звучали лучшие песни по заявкам слушателей, но порой включали и новые композиции. Свое имя она услышала во второй части музыкальной программы.

– «Несбывшаяся мечта». Поет Арина Славская! – объявила диктор.

Сердце певицы забилось чаще. Если новая песня, как говорится, выстрелит, ее карьера поднимется на небывалую высоту. Зазвучала знакомая мелодия, Арина услышала свой голос и прибавила громкость. Песня ей нравилась, она одобряла выбор редакции. «Несбывшаяся мечта» станет ее новой визитной карточкой. Она будет исполнять ее в конце выступлений на бис, прекрасно понимая, что эта песня про обычных людей, сидящих в зале, а ее заветная мечта уже сбылась.

И тут зазвучал припев, который отличался от ее обычного исполнения пронзительным вокализом. Арина оторопела: как это может быть? Чужой голос звучал неистово и в то же время трогательно. Когда ария достигла необыкновенной высоты Арина узнала исполнительницу – наглая уродина! Она догадалась – Мосягин в тайне от нее использовал в припеве проклятую бэк-вокалистку!

Программа закончилась. Несколько минут певица тупо смотрела на радиоприемник, а потом включила пластинку, чтобы внимательно прослушать весь диск. По мере того, как игла проигрывателя перескакивала с одной песни на другую, ее лицо бледнело, а руки холодели. Ее голос частично или полностью подменили во всех песнях!

Иосиф Мосягин вошел в квартиру, как победитель.

– Тоня, это успех! Мне звонили с радио, слушатели просят повторить песню, – зычно радовался он, доставая из холодильника шампанское. – Музыка и текст попали в точку! «Несбывшаяся мечта» созвучна жизни всех слушателей. Каждый о чем-то мечтает, но жизнь сурова. Тащи фужеры. Отметим!

– Ты сам-то слушал песню? – мрачно изрекла Славская.

– Еще на студии. А что?

– Тогда слушай.

Она включила пластинку и, пока звучала музыка, осушила, как газировку, два бокала с шампанским. Поморщившись после исполнения вокализа, певица притянула к себе администратора и спросила, сверля взглядом:

– Когда мы едем на гастроли – через две недели? Так вот, Ося, выбирай: или я, или эта уродина.

Мосягин понял без лишних слов и стал оправдаться:

– На студии что-то напутали. Мы только попробовали ее, на всякий случай.

– Врешь! Ее голос во всех композициях.

– Зато на диске кто – Арина Славская! Ты звезда, Тоня. – Мосягин шлепнул ладонью по красочной обложке диска. – А кто там подпевает, всем до лампочки.

– Да не подпевает она, а поет! – Славская выпила третий фужер шампанского, поморщилась, словно это была водка, и тряхнула головой. – Короче, так – ты сделал выбор? Или я, или она.

«Красивая стерва, даже когда злится», – в который раз убедился Мосягин, примирительно улыбнулся, обнял Арину и пообещал:

– Будет тебе другая вокалистка.

17

С заменой бэк-вокалистки определились быстро. Желающих работать с известной певицей Славской оказалось не мало, и Мосягин, чтобы польстить Арине, принял в группу сразу двух вокалисток, руководствуясь правилом – короля делает свита или, чем круче звезда, тем больше у нее подпевал.

Но расставаться с Саной Шамановой администратор не планировал. Категоричное требование Славской подсказало ему зеркальную идею: подобрать новую солистку для уникальной бэк-вокалистки. К девушкам добавить музыкантов и получится второй коллектив под тем же именем с тем же репертуаром. Две группы – это вдвое больше концертов и вдвое больше денег. Цель непростая, но чертовски заманчивая.

Воодушевленный радужными перспективами Иосиф Мосягин занялся поиском двойника Арины Славской. Требовалось не только найти похожую девушку, но и уговорить ее выступать под именем Славской.

После кропотливых поисков выбор пал на смазливую танцовщицу Леночку Сидорову. Девушка не отличалась голосом и умом, зато красиво двигалась и внешне походила на Арину. Парик и специальный грим приблизят ее к оригиналу, остальное доделают затемненная сцена и откровенное платье, ведь зрители мужчины в первую очередь смотрят на тело, а женщины оценивают наряд. К тому же лицо певицы будет заслонять большой микрофон. Отключенный, разумеется, потому что петь вместо нее предстоит Шамановой. Гениальная бестия может выступать даже из-за кулис, словно видит все, происходящее на сцене. И как ей это удается?

В летний сезон 1978 года концерты Арины Славской проходили одновременно в двух разный курортных городах. Мосягин составил тур так, чтобы группы не пересекались, но находились в нескольких часах езды друг от друга. Он мотался между городами на новенькой «волге», решал организационные вопросы и делил с директорами концертных залов левую выручку. С учетом отработанных схем по перепродаже билетов и списании якобы не проданных, деньги от концертов текли рекой.

Держать крупные суммы при себе было опасно, и Мосягин еженедельно через знакомого пилота «Аэрофлота» переправлял сумку с фруктами маме в Москву. Среди сочных даров юга всегда находилось место для коробки конфет, запакованной в несколько слоев бумаги.

Получая гостинцы от заботливого сына, Раиса Моисеевна накидывала цепочку на входную дверь, задергивала шторы и в первую очередь разворачивала коробку с конфетами. Правда, лакомиться сладостями ей не удавалось, зато глаз радовали пачки купюр с профилем вождя мировой революции Ленина.

В новом сезоне Мосягин не изматывал Славскую бесконечными переездами и трехразовыми концертами, у певицы появилось время для отдыха на пляже. Пряча лицо под широкополой шляпой, Арина наслаждалась ласковым солнцем и тайно радовалась, когда слышала магнитофонные записи своих песен. Это и есть настоящий успех!

Иногда ей компанию на пляже составлял Мосягин. Обычно он жевал фрукты, уткнувшись в газету.

– Ося, ты слышишь? – приподняла голову с лежака Арина.

– Угу, – кивнул администратор, перелистывая газету.

Никакого уважения к звезде, насупилась Арина и прислушалась к разговору двух женщин, загоравших неподалеку. Те обсуждали ее концерт, но что-то путали.

– В субботу в Туапсе была с мужем на концерте Славской, – рассказывала одна. – Поет великолепно и двигается бесподобно. Зал в полном восторге. А вчера здесь в Геленджике повела своих дочек на ее выступление и не узнала. Славская выглядела бледной копией.

– Напилась накануне, – предположила другая. – Ох, уж эти певички.

Арина вырвала у Мосягина газету и зашипела:

– Ты слышал?

– Мне наши песни уже вот здесь, – Иосиф брезгливо провел ладонью по горлу.

Ему надоел детский восторг Арины каждый раз, когда она слышала свои песни по радио или магнитофону. Однако Славскую беспокоило другое.

– Они утверждают, что видели меня в Туапсе, где я еще не выступала.

Мосягин опустил глаза, взял персик и предложил его Арине. Певица оттолкнула его руку и потребовала ответа:

– Что ты от меня скрываешь?

Мосягин впился зубами в сладкий плод и неожиданно скривился: хочет знать правду, пусть знает! Он швырнул персик в пакет с косточками и высказался резко:

– Это бизнес, Тоня. Я набрал вторую группу, они пашут под твоим именем без выходных. Зато ты можешь расслабиться на пляже.

Лицо Арины вытянулось от обиды, она припомнила главное из услышанного:

– Они сказали, что здесь в Геленджике бледная копия той, что в Туапсе. Это я копия! Кто там?

Мосягин засопел и промолчал.

– Опять уродина со шрамом! – догадалась Славская.

Администратор поднялся с лежака и стал собирать вещи – не хватало, чтобы их скандал заметили.

– Пойдем, Тоня. Поговорим в номере. Я все объясню.

– Я немедленно поеду в Туапсе и разберусь с копией, – угрожала расстроенная певица.

Иосиф уводил ее с пляжа, обнимая за плечи и нашептывая:

– Успокойся. Ты – настоящая звезда. На копию ходят только потому, что видят твое звездное имя.

– Я не хочу, чтобы она вместо меня…

– Не забывай о деньгах. С каждого ее концерта я начисляю тебе столько же, как с твоего, а концертов таких по два-три в день. Посчитай, сколько получится за четыре месяца? Глупо отказываться от дополнительных денег.

– Ты все время про деньги, – дулась певица.

– А давай-ка я позвоню знакомому фарцовщику. У него, наверняка, есть чем тебя порадовать, – догадался сменить тему Мосягин.