Текст книги "Сказка для Алисы"

Глава 20. Король

Сидя на берегу реки, Лина болтала ногами в воде. Легкий ветерок играл в ее распущенных светлых волосах. Вокруг кружили забавные летуны с длинными усиками, напоминающие ей привычных земных стрекоз.

Рядом, опершись на локоть, развалился на траве Филис Брант, бывший Первый комиссар кадетского Корпуса.

Достав травинку, что была зажата у него меж зубов, он задумчиво посмотрел на нее, откусил кончик и вернул обратно.

– Да уж… – протянул он, – честно, не пойму, как такое возможно…

Лина в ответ только пожала плечами.

– И ты говоришь, что бабушка, которая тебя вырастила – это ты сама?

– Ага, – просто ответила Лина.

– И она состояла в какой-то тайной организации? Как его, «Ордене»?

Лина кивнула, и снова взбаламутила ил со дна.

Филис Брант не первый раз задавал ей эти вопросы, в той или иной форме, и она, признаться, уже немного притомилась на них отвечать…

– А расскажи, пожалуйста, про свою подругу, Викиру, – попросил Брант. – Никак в толк не возьму…

– Я ведь уже три раза вам рассказывала, – вздохнула Лина. – Надеюсь, Эд ее найдет…

– Думаю, рано или поздно найдет, – кивнул бывший комиссар, – как я понял, он на многое способен. Конечно, если бы не его штучки, я бы тебе ни за что не поверил, ты уж извини…

– Ну, благодаря этим штучкам, вы теперь на свободе, – ответила Лина.

Филис Брант хмыкнул.

– Ну, это да… Он – отличный парень. А если бы еще не это его чувство юмора… – пробубнил Брант себе под нос.

Лина искоса взглянула не него и улыбнулась.

Неподалеку от места, где они расположились, за высоким забором виднелась крыша внушительного особняка. И вскоре девушка и бывший комиссар отправились туда обедать.

Как только Лина поняла, что их с Вики обвели вокруг пальца, и подругу в Центир отправили одну, она тут же попыталась вызвать Эда.

На этот раз ее друг появился лишь спустя неделю. Он был немного не в своей тарелке, но заверил девушку, что волноваться не стоит, и у него просто были кое-какие обстоятельства. На расспросы девушки он отвечал уклончиво, и она толком так ничего и не поняла.

Лина заметила, что если бы на кону была жизнь очередного персонажа ее необычных снов, то его снова не удалось бы спасти. Эд с сожалением пожал плечами и заверил, что впредь будет стараться, как никогда…

Он сразу же отправился разыскивать Вики, однако поиски успехом не увенчались – та как сквозь землю провалилась. В Высшей школе Центира о ней слыхом не слыхивали, как и о какой-либо программе обмена с Корпусом.

По просьбе Лины, Эд, раз уж явился, вызволил из камеры Филиса Бранта, не преминув обставить дело с присущим ему мрачноватым юмором.

На Первого комиссара произвело сильное впечатление, когда, во время одного из допросов, он вдруг увидел перед собой свое собственное лицо.

Ошеломленный комиссар оказался на свободе, в компании Лины, его бывшего курсанта, а Эд занял его место в камере.

Что он там вытворил, оставалось для Бранта загадкой, но Лина, покатываясь со смеху, утверждала, что двое из тех, кто пришли отвести его уже на настоящий допрос, лишились чувств…

Брант веселья не разделял, так как полагал, будто это нанесло удар по его репутации. Ведь он, как настоящий солдат, решил стойко встретить удары судьбы.

– Снова какое-нибудь самовозгорание? – ворчал он. – Или что? Что за представление он там устроил?

Лина знала, но предпочла пощадить чувства бывшего комиссара.

– Да так, растворился в воздухе, – отвечала она.

– Ну-ну… – недоверчиво качал головой Брант.

– Ну хорошо! Лопнул, как шарик… – смеялась девушка.

По всему было видно, что комиссар не очень-то верил, будто все ограничилось этой почти невинной шалостью…

По началу Бранта немного коробила некая фамильярность бывшего курсанта, но, узнав кое-что о девушке, он пришел в изумление и понял, что Корпус, как и его собственный авторитет, пожалуй, не так много для нее значили.

В то время в Империи Лорс шли тотальные зачистки, и Филис Брант, чтобы не подвергать опасности своих друзей, посчитал, что разумным будет на время исчезнуть.

Маас Брастин, который немного позже занял пост исполняющего обязанности Первого сенатора, еще не пришел к власти, поэтому примкнуть Бранту пока было не к кому. На тот момент он не видел никаких перспектив в противостоянии партии Тирта Ларрдо. К тому же, после вероломства, с которым столкнулся Брант, он уже ни в ком и ни в чем не был уверен.

Конечно, ему хотелось поквитаться со старым товарищем, тем более, учитывая возможности своего нового знакомого, но Брант решил не рубить сплеча и, скажем так, немного повременить. Да и просить о таком Эда он пока не решался.

Лина переживала за дальнейшую судьбу бывшего комиссара, поэтому уговорила Эда взять его с собой. Тем более, что видел он уже предостаточно.

Филис Брант, без особых раздумий, принял приглашение. Комиссар был одинок, но, пожалуй, главным фактором стало природное любопытство. Тяга ко всему мистическому с юных лет обуревала его, и он никогда бы себе не простил, если бы упустил такой случай.

Поэтому ворчал он для вида, сам же с жадностью впитывал все, что рассказывала ему девушка, прося повторять особо непонятные для него моменты снова и снова, якобы сомневаясь в их правдоподобности.

Лина все прекрасно понимала и подыгрывала. Комиссару она доверяла, к тому же он поклялся, что унесет все ее тайны с собой в могилу. А еще ей нравилось видеть искреннее изумление на его лице.

Сначала Эд, который не оставлял попыток найти Вики, намеревался отправить Лину и комиссара к Домиану, но тот куда-то запропастился. Профессор Моргимерт был на каком-то симпозиуме, да и Синта, как обычно, на месте не сидела.

В итоге они оказались на планете под названием Кефения.

Филис Брант, для которого Эд прихватил зелье, приготовленное Синтой и хранящееся в шкафу профессора Моргимерта под видом опасных реактивов, до последнего не мог поверить, что вот так, в один миг, оказался на другой планете. Не меньше его удивило и то, что он, как выяснилось, откуда-то знает чужой язык, который слышит впервые, и может совершенно свободно на нем говорить.

– Ума не приложу, как так… – бормотал Брант. – Вот бы нам в Корпусе такое средство, а то с языками у курсантов прямо беда…

Видя его неподдельное удивление, Лина довольно улыбалась.

Остановились они в шикарном особняке очередного знакомого Эда, которого звали Синтир Вали-Райн. И это была поистине примечательная личность.

Когда Лина впервые переступила порог его шикарной резиденции, она никак не могла понять, как встретивший их напыщенный клоун может быть другом Эда, который, сказать по правде, был в этих вопросах весьма разборчив, и не одаривал своей дружбой кого попало.

Синтир Вали-Райн был скандально известным актером, режиссером, сценаристом и писателем. Некоторые из его особо одиозных творений в ряде стран находились под запретом, уже много лет вызывая в обществе ожесточенные споры о морали и рамках дозволенного. Его гонорары были просто заоблачными, а за его безумными тратами и выходками следили с осуждением, граничащим с восхищением. В общем, он был личностью одиозной, и далеко не положительной.

Он показался Лине манерным, высокомерным и заносчивым. А уже через полчаса девушку буквально мутило от одного его вида. Но Эд, глядя на ее реакцию, лишь улыбался.

Саму Лину ситуация не слишком забавляла. Она, хоть и была довольно прямолинейна, все же могла набраться терпения. Но девушка волновалась, что Филис Брант, с его армейской прямотой, точно не поладит с хозяином дома.

Но ее опасения оказались напрасными.

Весь день просидев в отведенной ей комнате в ожидании Эда, который снова отправился на поиски Вики, Лина все же решила спуститься к ужину. Каково же было ее удивление, когда она застала Синтира Вали-Райна и Филиса Бранта в креслах у камина, ведущими светскую беседу с бокалами в руках.

Завидев ее, хозяин дома привстал, и, приложив руку к груди, слегка поклонился. На его губах играла озорная улыбка.

– Простите, юная леди, – произнес он, – никак не мог удержаться…

Взглянув на него, Лина, к своему несказанному удивлению, не увидела и следа от того малоприятного типа, что встретил их утром. Вместо напыщенного индюка перед ней предстал всего лишь скромно одетый, невысокий мужчина средних лет, с доброй улыбкой. Такой трансформации девушка никак не ожидала.

Через пять минут объявился Эд, причем на этот раз он не материализовался из воздуха, а, как и положено в приличных домах, вошел через главный вход.

Синтир, в отличие от того же профессора Моргимерта, не относился к посвященным, и для него Эд был просто старым другом, которого он знал с юности. И друга этого он считал путешественником и просто интересным во всех отношениях человеком.

Учитывая давность их знакомства Эд, чтобы не вызывать лишних вопросов, добавил к своему облику пару морщин.

В доме Синтира уже несколько дней гостила его сестра с тремя детьми: двумя девочками-подростками и мальчиком лет восьми. А за день до появления компании Эда к хозяину приехали и двое его братьев со своими семьями.

Поэтому за ужином собралась довольно большая компания. Застолье прошло весело и непринужденно, и даже Филис Брант, которого представили как военного в отставке, к концу вечера развеселился.

После ужина Синтир Вали-Райн пригласил Эда, Лину и Филиса Бранта на веранду. Был прекрасный летний вечер, и они развалились в плетеных креслах. На небосклоне появлялись первые звезды.

Глядя на хозяина дома, спокойного и обходительного человека, Лина недоумевала, к чему был весь этот маскарад.

– Скажите, – обратилась она к Синтиру, – а зачем утром вы устроили это представление? И какой из ваших образов настоящий?

Синтир Вали-Райн оценивающе посмотрел на девушку.

– Хороший вопрос, – улыбнулся он. – Думаю, и тот, и другой. Каждому из них – свой черед.

– И все же? – не отставала Лина.

– Поддерживаю форму, а то в последнее время стал отвыкать, – ответил Синтир. – Ну и, по правде сказать, люблю смотреть на реакции. Вот вы, к примеру, не скрывали осуждения, я бы даже сказал, отвращения…

Девушка немного смутилась.

– Ну, просто я не очень люблю такие слова, как «детка», и когда в меня тычут пальцем, – ответила она.

Синтир снова улыбнулся.

– Видели бы вы моих фанатов… До сих пор не пойму, они больше любят меня или ненавидят. Хотя, сказать по правде, я чувствую, что популярность моя потихоньку идет на спад. У нового поколения уже новые кумиры… Так что надо выдумать что-нибудь эдакое, – он почесал подбородок. – Очередную драку в эфире устроить, что ли… с женщиной? Или пьяным справить где нужду? А то с сюжетами я немного выдохся…

Лина смотрела на него во все глаза.

– Вы серьезно? – спросила она. – Вы, вроде интеллигентный человек, готовы на такое ради денег?!

– А что поделать! – ответил он. – Это единственный способ для меня хорошо зарабатывать…

– Вы, конечно, не обижайтесь, – ответила Лина, – но я бы не стала ради денег переступать через себя и устраивать такое… Ни за что на свете!

Филис Брант заерзал на стуле, а Эд, который улыбался во весь рот, произнес:

– Все свои гонорары Синтир тратит на благотворительность… Себе же оставляет самую малость…

Лина переводила удивленный взгляд с одного на другого.

– Я заметил чек на журнальном столике, – в свою очередь произнес Филис Брант, – он был предназначен для приюта. Я сам вырос в приюте, и уважаю такое. Поэтому мне стало не так важно, как он нас встретил… Да и в людях я вроде неплохо разбираюсь, поэтому сразу сообразил, что здесь что-то не так…

– Теряю форму, – усмехнулся Синтир Вали-Райн.

– Нет, друг мой, – возразил Эд, – полагаю, что именно на этом и держится твоя популярность. Многие понимают: что-то не так, вот и пытаются разгадать эту загадку… Я же тебе говорил…

– Кстати, это он мне посоветовал, – Синтир кивнул в сторону Эда.

Как поняла Лина, все, что было у Синтира Вали-Райна – этот самый особняк, да шикарный эксклюзивный лимузин. А все остальное, включая предметы искусства, украшения и тому подобное, было лишь дешевой бутафорией. Впрочем, и эти слухи становились предметом жарких споров, привлекая к его персоне еще больше внимания.

Все его скандальные выходки были постановкой, а за громкими приобретениями: островами, замками и яхтами скрывались ловкие трюки, в которых ему помогали верные друзья из числа журналистов, торговцев недвижимостью, знатоков искусства, бизнесменов…

Гонорары его и впрямь можно было назвать заоблачными, но они, как и сказал Эд, почти полностью шли на благотворительность.

Лина была поражена. Теперь она смотрела на хозяина дома с нескрываемым уважением.

– Я же не виноват, что публике нужна вся эта мишура? – пожимал плечами Синтир. – Да еще тот бред, что я пишу и снимаю… Они находят в этом какую-то подоплеку, какой-то глубокий смысл, какой-то протест… А ведь на заре своей карьеры я пытался по-другому, но не имел успеха…

Синтир рассказал, что его первая книга, которая вышла в мягком дешевом переплете, была чиста, наивна и сентиментальна. И осмеяна. Над именем, которым он тогда представился, подтрунивали до сих пор, приводя его как пример бездарности и «розовых слюней».

– Как я хотел тогда понять, что не так, – говорил он Лине. – Увидеть, что в этом такого бездарного, понять, почему это дилетантство… Ведь это означало бы, что я уже поднялся на ступеньку выше… Но тогда, как я ни старался, я этого не видел… Собственное творение казалось мне не таким уж и плохим. Ну да, оно было несовершенно, но все же, как я полагал, не заслуживало такого отношения. Это потом, спустя много лет, я перечитал его с улыбкой…

А тогда, признаться, я был в отчаянии. Я всегда хотел быть писателем, и не мог смириться, что этот путь для меня закрыт.

Вот тут-то на моем пути и повстречался Эд, – Синтир улыбнулся другу и отсалютовал бокалом. – Когда он узнал, что прежде всего я хочу помогать другим, он решил помочь мне самому. Так на свет появился эпатажный автор грандиозных «бестселлеров», полных цинизма и чернухи. Знали бы вы, чего мне это стоило…

Согласен с тем, что успех зачастую является лишь побочным эффектом не самых приятных человеческих качеств – эгоизма, эгоцентризма, нежелания считаться с чужими интересами, а порой – даже глупости. И как только я начал вести себя так, он, этот успех, словно поверив, не заставил себя ждать…

Теперь я пишу и снимаю совсем другие вещи. И их я тоже по-своему люблю, ведь они позволили мне достичь поставленной цели…

– А у вас найдется экземпляр той, первой книги? – спросила Лина. – Интересно было бы взглянуть…

– К сожалению, у меня оставался только один, да и он куда-то запропастился, – ответил Синтир. – Остальные я в свое время уничтожил. Да и не стоит вам, наверное…

– И все же, друг мой, – обратился к Синтиру Эд, – твоя история вовсе не так драматична… Творчество всегда способно подарить счастье, это зависит лишь от твоего собственного настроя…

– Не совсем понял твою мысль… – ответил Синтир, – Так что будь добр…

– Изволь! – улыбнулся Эд. – Однажды один мой знакомый рассказал мне историю одного писателя, не припомню его имени… Писатель этот много-много лет посвятил некоему концептуальному труду… А когда закончил его, то разослал по издательствам… И знаешь, что?

– Что? – любознательно спросил Синтир.

– Ни одно из них не спешило откликнуться… Но он, будучи неисправимым оптимистом, хоть и казался ворчуном, не отступал… И как-то, на закате его дней, он сказал моему другу, что прожил остаток своей жизни счастливо, потому что, как ребенок, ждал чуда… Он ждал, что ему ответят… Ждал, что издатели оценят его труд, и, наконец, сделают его достоянием общественности… «Ну есть же вероятность, что найдется, наконец, тот, кто поймет мою книгу, и оценит по достоинству», – говаривал он. Но никто так и не нашелся… И все же он, по его же собственным словам, ни разу не пожалел о потраченном времени, и был уверен, что все равно остался в выигрыше…

– Да уж… – наклонил голову Синтир. – Не очень-то веселая история…

– Ну, это как посмотреть, – возразил Эд. – Впрочем, драма заключается в том, что после его смерти внук обнародовал дневники, и вот они, написанные несравненно более талантливо, без претензий на дешевый эффект, были наполнены настоящими эмоциями и глубокими мыслями, и стали классикой литературы…

Синтир покачал головой.

– Бедолага… – вздохнул он. – А ведь он мог бы… – будто спохватившись, он добавил: – Так о ком, все-таки, речь? Неужели о Киле Цунгане? Его мемуары и впрямь опубликовали потомки, но я не слышал, чтобы он еще что-то писал… Впрочем, и ваш друг вряд ли мог знать его, если, конечно, сам не был древним стариком…

– Я и правда запамятовал, – смущенно развел руками Эд. – Друг мой и вправду был много старше меня, так что, не исключено… Но все же, не уверен…

– Ну, если речь и вправду о Цунгане, то я все бы отдал, чтобы прочесть тот его труд, – ответил Синтир. – Мемуары его и впрямь заслуживают того, чтобы называться классикой… И все же, я бы не хотел для себя такой судьбы – уж лучше дешевка, чем безвестность…

Эд пожал плечами.

– В вашем случае, друг мой, у вас есть намного более благородная цель, – ответил он. – А если захотите творить для удовольствия, то никто ведь не запрещает…

При этих словах Синтир почему-то смутился…

К удивлению Лины, Филис Брант признался, что в юности тоже пытался писать стихи, и даже прочел кое-что.

Девушке правда понравилось, да и по мнению Синтира и Эда, вышло весьма недурно. Брант покраснел – было видно, что похвала пришлась ему по душе.

Затем к компании присоединились браться и сестра хозяина дома, которые уложили детей спать, и разговор плавно перетек в иное русло.

Через пару часов все, наконец, разошлись по своим комнатам, предварительно договорившись следующим вечером собраться вновь и устроить игру в «кролш». Как поняла Лина, это была какая-то карточная игра со ставками, наподобие покера, в который ее «бабушка» любила играть со своими друзьями. Синтир обещал, что быстро научит и ее, и Филиса Бранта.

В тот день, когда Лина и бывший комиссар решили прогуляться до протекавшей неподалеку небольшой речушки, они гостили у Синтира Вали-Райна уже четвертые сутки. Бранту не терпелось задать девушке несколько вопросов в спокойной обстановке, чтобы их разговор, чего доброго, не смутил кого из домочадцев.

К обеду они вернулись. Остаток дня прошел как обычно: Лина болтала с сестрой хозяина – эффектной женщиной лет сорока, а Филис Брант вновь погрузился в скандальные произведения Синтира – он то и дело вскидывал брови и качал головой, но чтения не прекращал.

Сам Синтир Вали-Райн отправился встречать своих друзей, которые прибыли с другого конца страны. Компания в доме становилась все многочисленнее.

Следующим вечером намечалось большое застолье, и Лина, которая толком не спала уже третью ночь кряду, решила хорошенько выспаться, чтобы снова не вылететь первой из игры в тот самый кролш. Не успела девушка дотронуться головой до подушки, как почти сразу уснула…

* * *

На этот раз ей приснился старик с розовой кожей и белой окладистой бородой. У него была крупная, вытянутая к затылку голова, на которой красовался какой-то странный головной убор. У старика был необычный, будто треугольный разрез глаз, короткие ноги и довольно длинные руки. Одет он был в яркую рубаху и шорты, доходившие до колен. На ногах были тяжелые ботинки с толстой подошвой. Чем-то он напомнил Лине ученого-натуралиста…

Старик пробирался сквозь джунгли, когда с громадного, обвитого лианами дерева на него, выпустив когти, бросился какой-то жуткий хищник с оскаленной пастью… В считанные мгновения все было кончено, и лишь затем Лина, вскрикнув, проснулась…

Тяжело дыша, девушка села на кровати. Холодный пот ручьем лился у нее со лба.

«Гак Имар Гару, – прошептала она. – Планета Цирина».

Вскочив с кровати и схватив с полки какую-то книгу, Лина ногтем нацарапала на плотном листе набор цифр, которые обозначали координаты.

Наспех одевшись и зажав книгу под мышкой, она отправилась в комнату Эда. Но в комнате того не оказалось.

Весь дом уже спал, и Лина, стараясь не шуметь, спустилась на первый этаж. Выйдя на веранду, она с облегчением выдохнула – ее друг был здесь. Раскачиваясь в плетеном кресле, он смотрел на звезды.

– Что, не спиться? – тихо произнес он, завидев девушку. – Садись, вместе посчитаем. Я пока насчитал восемьсот двадцать семь, теперь заново…

– Сон, я видела очередной сон! – понизив голос, выпалила Лина, – Планета называется Цирина…

– Слышал как-то, – кивнул Эд. – Так что даже искать не придется. Небольшая цивилизация и дикие леса, кишащие гадами…

– Еще бы! – ответила девушка, и с содроганием добавила: – Его сожрала какая-то жуткая тварь…

– Сожрала? – Эд поморщился.

– Вернее, сожрет, если мы не поторопимся! – ответила Лина. – Мы во что бы то ни стало должны ему помочь!

– Да хоть сейчас, если готова! – ответил Эд. – Мотнемся, заберем его заранее, и не придется связываться с этой тварью. Но, на всякий случай, захвачу-ка я пушку помощнее…

– Вот, я тут координаты нацарапала, – Лина протянула Эду книгу. – Только не видно ничего…

– Да нет, я прекрасно вижу, не включай, – остановил он девушку, которая вытянула было руку, чтобы включить электрический свет. – А то сейчас выйдет кто, и будем объясняться, куда собрались посреди ночи… Присядь, подожди минуту…

С этими словами Эд исчез. Когда он вернулся, на поясе у него, в кобуре, болтался пистолет. Второй, на широком ремне, он передал девушке.

– Что-то не очень внушительный, – с сомнением покачала головой Лина, разглядывая оружие. – Там такая махина была, что…

– Поверь, достаточно, – перебил ее Эд. – Думаю, даже с лихвой. Готова?

Собравшись с духом, Лина кивнула. Эд взял ее за руку, и они растворились в воздухе. Лишь плетеное кресло, где сидела девушка, продолжало тихонько раскачиваться…

* * *

Эд и Лина появились на дороге, в лучах закатного солнца.

По сторонам раскинулись прекрасные зеленые холмы, которые огибала широкая полноводная река. На горизонте, за лесом, возвышались величественные горы с заснеженными вершинами. А впереди, в конце извилистой дороги, виднелась громада причудливого замка…

– Подожди… Как? – пробормотал Эд. – Этого не может…

Взглянув на друга, Лина аж присвистнула от удивления. Вместо ставшего уже привычным облика, который Эд принял еще с первого посещения Домиана Фрая и с тех пор, если не считать морщин для Синтира, не менял – молодого человека среднего роста, с веселым взглядом и ямочками на щеках, – перед ней предстал высокий худощавый юноша с широкими квадратными плечами. В его ярко-голубых глазах будто мелькали огоньки, а дополняли образ острые уши… Он походил на эльфа, какими Лина их себе представляла…

Вот только выражение его лица было далеко не безмятежным.

– Дай руку! – приказал Эд. – Быстрее!

Они исчезли, однако снова появились практически на том же самом месте.

Эд пробовал еще и еще, но результат был прежним.

– Не понимаю… – тревожно произнес он. – Как такое возможно?

Лина тоже не на шутку встревожилась.

– Что случилось? – обратилась она к другу.

– Не знаю… – ответил Эд.

– Ты меня пугаешь, – пробормотала девушка. – Что происходит?

– Мы попали не туда… – в его глазах читалась растерянность.

– То есть как? – уставилась на него Лина. – Мы что, не на Цирине?

– Нет, – ответил он, – не на Цирине…

– А где же тогда? И почему…

Эд пытался дышать ровнее. Видя, в каком он состоянии, Лина притихла. Она никогда не видела друга таким, и не решалась больше задавать вопросы.

Он сам нарушил затянувшееся молчание:

– Я не знаю, как такое может быть, но мне знакомы эти места… – Эд судорожно сглотнул. – И я не могу отсюда уйти, – добавил он. – Никак. Такого раньше не было…

Лина остолбенела.

– Получается, раз мы не на Цирине, то мы не сможем спасти того старика? – спросила она.

Эд хмыкнул.

– Как бы нас самих не пришлось спасать… Не нравится мне все это…

Волна страха, которая начала было захлестывать девушку, внезапно куда-то отхлынула.

– Объясни толком, что происходит, – спокойным тоном произнесла она.

Эд посмотрел на нее с удивлением.

– Хорошо, – кивнул он. – Я не знаю, как это случилось, но это место… Оно навсегда врезалось мне в память… Помнишь, я рассказывал тебе о той, самой первой планете, куда боги привели нас из нашего родного мира? Вот, похоже, это она и есть…

– Но ты же говорил, что она давно перестала существовать? – удивилась девушка.

– Не просто перестала существовать, – ответил Эд. – Это было так давно, что с тех пор не одна Вселенная родилась и угасла…

– Раз так, то уверена, что это какая-то иллюзия, – ответила Лина.

– Да, но кто сотворил ее? И зачем? Уверен, что это очередное предупреждение…

– Очередное предупреждение? – повторила за ним девушка. – А что, были и другие?

Эд немного помолчал.

– Не хотел тебе говорить, – начал он, – но в последнее время происходит много странного. Я чувствую влияние сил, о существовании которых раньше и не догадывался. И они словно борются друг с другом: одни будто хотят, чтобы ты достигла своей цели, а другие хотят понять, что ты ищешь, и, возможно, помешать. Я сам пока не разобрался…

На этот раз Лина все же не на шутку встревожилась.

– И что это за силы? – спросила она.

Эд пожал плечами.

– Пока не знаю… Но на меня, в последнее время, будто ополчились все возможные и невозможные враги. Только и успеваю расхлебывать. Поэтому я и не всегда могу сразу откликнуться на твой призыв – не хочу подвергать тебя опасности. Некоторые из них вполне могут последовать за мной…

Лина задумалась.

– Значит, мы на верном пути, – произнесла она. – Нужно разыскать этого старика. Попробуй еще раз!

Она протянула Эду руку. Однако и на этот раз они вернулись в то же место, посреди дороги.

– Ладно, – кивнула девушка. – Ну, не стоять же нам здесь вечно. Пойдем куда-нибудь, если уж оказались здесь. Тем более, раз ты знаешь эти места… Что это за замок?

Эд вновь взглянул на нее с нескрываемым удивлением. Она все больше напоминала ему то, другое свое воплощение, которое явилось к нему и выдернуло из такой дорогой его сердцу иллюзии. Как же они познакомились? И когда? Во времена, которые якобы минули, но еще не наступили…

– Это замок того, кто был нашим королем, – ответил он на вопрос девушки. – И мы пойдем куда угодно, кроме этого замка. Например, там, за холмами, должно быть небольшое селение…

– А что случилось с вашим королем? – с любопытством спросила Лина.

– О, ничего хорошего, поверь, – ответил Эд. – Пойдем, не будем терять время. Солнце садится…

Но сколько бы Эд и Лина не пытались сойти с дороги, они вновь и вновь оказывались на том же месте, откуда начали.

– Ладно, – протянул Эд. – Тогда пойдем назад. Правда, до города далеко, но…

Они развернулись в противоположную от замка сторону и зашагали по дороге.

– Расскажи мне про этот мир, – обратилась к Эду девушка.

– О, этот мир был прекрасен, – произнес он, – До поры… Он был совершенен… Как я говорил, мы не знали болезней, горя и страданий. А боль была лишь сигналом, за которым сразу приходило исцеление… Уставшие от войн в нашем мире, здесь мы нашли тихую гавань, наслаждаясь тишиной и красотой, что не уступала красоте нашего родного мира… Свою планету, первую заселенную планету самой первой Вселенной, мы называли Архида… И она…

Внезапно Эд остановился, как вкопанный. Взглянув вперед, Лина увидела перед собой тот самый причудливый замок.

– Похоже, нам все же туда, – задумчиво произнесла она. – Без вариантов…

– Похоже на то… – согласился Эд.

– Ну, так пойдем, чего тянуть, – сказала девушка. – Иначе это никогда не кончится. Хотели бы нас убить, давно бы убили…

Эд выпятил губу и щелкнул пальцами, словно соглашаясь с этой глубокой мыслью.

Когда они подошли к воротам, массивные створки сами собой отворились.

– Подожди здесь, – обратился к Лине Эд.

– Не очень хорошая идея, – ответила она. – Если с тобой что-то случится, я не хочу застрять здесь одна. А если не случится, то и волноваться не о чем…

– И все же… – настаивал он. – Я сразу вернусь за тобой…

Девушка пожала плечами.

Как только Эд приблизился к воротам в одиночку, створки внезапно оказались закрыты, словно и не открывались…

– Понятно… – вздохнул он, и протянул девушке руку.

Факелы на стенах узкого коридора сами собой зажглись синим пламенем, по стенам заплясали тени.

– Так что случилось с королем? – шепотом спросила Лина.

Но Эд в ответ приложил палец к губам.

С дальнего конца коридора, казалось, слышались какие-то звуки. Осторожно ступая, Эд и Лина миновали коридор и остановились у расписной двустворчатой двери. Лина аккуратно заглянула в щелочку.

Перед ней открылась огромная зала, освещенная множеством люстр и светильников. Вдоль широкого, устланного коврами прохода, тянулись ряды уходящих ввысь мраморных колонн. За колоннами, и по правую, и по левую сторону, виднелись заставленные яствами столы. В зале царили шум и веселье – пир был в самом разгаре…

Эд, взяв Лину за плечо, попытался было отстранить ее, но было поздно… Двери сами собой отворились, и глашатай громогласно объявил:

– Рихэддарт-тор-Вандаран со своей спутницей!

Шум стих, и все взгляды устремились в их сторону.

Под шепот собравшихся, Эд и Лина вошли в залу.

– Приветствую тебя, Рихэддарт! – прозвучал голос, эхом разносящийся под сводами. – Приветствую и тебя, и твою спутницу! Подойди! А то я уже заждался…

В конце прохода Лина увидела на возвышении массивный трон. Но он был так далеко, что девушка пока не могла разобрать, кто же восседает на нем.

Некоторые из собравшихся приветствовали Рихэддарта, поднимая вверх широкие кубки. Грациозные девушки, с такими же как у самого Эда ясными глазами и острыми ушами, толпились меж колонн. Они переговаривались и хихикали, толкая друг друга локтями.

Под гул присутствующих Эд и Лина проследовали по проходу в дальний конец зала, туда, где возвышался величественный трон.

Лина с интересом озиралась по сторонам, любуясь богатым убранством и красотой пирующих. Девушки улыбались ей, а юноши кланялись, прикасаясь кончиками пальцев ко лбу…

– И чего ты боялся… – шепнула девушка своему другу.

– Их не должно быть здесь… – в голосе Эда чувствовалось напряжение. – Они не те, кем кажутся…

Лина нахмурилась.

Наконец, подойдя к трону, девушка, к своему удивлению, заметила, что он был пуст… Она уже стала озираться по сторонам, как на пустом троне возникла призрачная фигура. Спустя мгновение, она полностью материализовалась…

– Ну здравствуй, Рихэддарт, – произнес тот, кто восседал на троне. – Давно мы с тобой не виделись…

Он был очень похож на Эда: с длинными светлыми волосами и пылающим ясным взором. Лоб его украшала тонкая ажурная диадема.

«Ну, вылитый король эльфов, – подумала Лина. – Прямо как в том фильме… Вот чего уж не ожидала…»