Текст книги "Рубакин Николай Александрович. Хрестоматия"

Поэтому говорить о том, что книга уже как таковая представляет собой нечто хорошее, не приходится. Самая суть вопроса о пользе или вреде книги не в ней самой, а в том, кто и как, и в каких целях действует ею как орудием. Ниже нам еще придется говорить о влиянии книги и об условиях, при которых это влияние бывает то благотворным, то вредным, в зависимости от той почвы, на которую падает содержание книги.‹…›

§ 10. Четвертый принцип книжного дела: книга как орудие добра, справедливости и истины

‹…› Давно сказано: «и если только останется на свете хоть один умный и честный человек и хоть одна умная, честная книга – даже этого будет достаточно, при некоторых социальных условиях, чтобы темный из темных и тихий из тихих уже понял свое положение и чтобы одна-единственная книга, говорящая правду, сильнее подействовала на него, чем сотня самых ложных и гнусных книг, принудительно распространяемых». Условия самой жизни заставляют людей вокруг нас отличать ложь от истины, нелепость и обман от правды. ‹…›

Если истина действительно страшная сила, так именно благодаря своему соответствию с фактами жизни и с интересами большинства, т. е. трудящихся классов. Сравнительно с книгой, сеющей ложь, книга, сеющая истину, действительно представляет собой страшную силу. Именно книга последнего типа и является такой книгой, которая необходима большинству человечества. Лишь благодаря сочувствию этого последнего книги, служащие истине, не сходят с читательского горизонта в течение веков и тысячелетий и получают громадное распространение. ‹…› Таким образом, книга, являющаяся в их борьбе за свое существование носительницей истины и справедливости, – это и есть книга, представляющая собой страшную силу и могущественнейшее орудие в этой борьбе. Это и должны понимать и помнить все работники книжного дела. Только такие книги представляют собой страшную силу, которая служит истине и справедливости, а все те, кто работает в противоположном направлении, обречены на бессилие, так как жизнь трудящихся классов, в конечном итоге, более или менее быстро опровергает их. Степень же этой быстроты зависит не от чего иного, как от сознательности читающей и мыслящей массы, от степени развития ее сознания. Поэтому работники книжного дела и все те, кто так или иначе причастен к книжным богатствам человечества, должны ясно и определенно относиться к книге как к могущественнейшему орудию борьбы за справедливость и истину. Они не могут не принимать в этой борьбе участия, не могут не служить, кто как может и где только может, той же справедливости и истине.

§ 11. Три великие силы, содержащиеся в книге: знание, понимание, настроение

‹…› Для нас, живущих нервной и деятельной жизнью XX столетия, литература прежде всего представляется всемирной сокровищницей трех величайших сил – сил, необходимых для каждой человеческой личности для того, чтобы «ориентироваться и устроиться во Вселенной». Вот эти три великие силы: во-первых, знание, во-вторых, понимание, в-третьих, настроение. Не всякое печатное произведение содержит в своих недрах эти три силы. Но для широких кругов грамотного человечества именно их-то и приходится искать в книге, ради их-то проявления, накопления, развития и стремиться к книге. Правда, все эти три силы до некоторой степени неотделимы одна от другой и встречаются более или менее вместе. Но не во всякой книге они находятся в равных количествах, и иные книги прежде всего дают знание, другие будят мысль, третьи воздействуют на настроение – прежде всего и больше всего на него. На значении этих трех духовных сил необходимо несколько остановиться, чтобы термины, выбранные нами, не возбуждали в читателях недоразумений.

Что такое знание, понимание, настроение? Под первым мы понимаем знание, прежде всего, научное, соответствующее возможно строгим требованиям научной достоверности и точности, в связи с успехами науки в данный исторический момент, – знания фактов и законов их, т. е. обобщений этих фактов, обобщений, определенным образом формулированных, – знание настоящего в связи со знанием прошлого, из которого развилось ныне существующее, знание систематизированное, цельное, глубокое и широкое, дающее в своей совокупности возможно полную концепцию всего мироздания, знание, дающее возможно широкий научный кругозор, закругленное общее миросозерцание. Под вторым мы понимаем силу критической мысли, уменье вникать в явления жизни, ничего не принимая на веру и добиваясь прежде всего достоверной, проверенной истины. ‹…› Под третьим мы понимаем настроение этическое и гуманное – общественное, без которого немыслимо правильное отношение к явлениям окружающей среды, никакая оценка этих отношений, никакое мало-мальски энергичное наступательное действие живой человеческой личности, направленное против тех сторон жизни, которые, с точки зрения этой оценки, не выдерживают критики и должны быть изменены. Чтобы быть борцом за лучшее будущее и работником во имя его, – а жить полною, настоящей жизнью, не будучи ни тем, ни другим, невозможно ни в наши, ни в какие другие времена, – необходимо реагировать на окружающее. Без этого реагирования никакое общее образование, никакое, даже самое глубокое и научное, миросозерцание ни к чему. Но чтобы реагировать на окружающее, необходимо иметь в своей душе не только знания и идеи; необходимо еще, чтобы они были там органически соединены – высокие идеи с чистыми знаниями. Факты и идеи должны не только светить, но и волновать.‹…› Наше знание, понимание, настроение – это три нераздельных элемента живой человеческой личности. Работник книжного дела должен служить, посредством распространения книг, не только распространению знаний, но и критического отношения к окружающей действительности, умения вникать в нее, умения вникать в окружающее в любом месте и в любое время. Другими словами, он должен помогать человеку в деле развития его понимания. Но и этого еще мало – работник книжного дела должен давать людям, кроме того, некоторый комплекс эмоций, настроений, чувствований, без которых немыслима не только духовная, но и всякая иная жизнь. Знание, понимание и настроение – три силы, кристаллизующиеся путем печати в книге и сохраняющиеся в потенциальном состоянии в библиотеке – совокупности книг. Большая и непростительная ошибка – понимать основные задачи книжного дела как распространение одних только знаний посредством распространения книг. Его задачи более широкие и более боевые. Поэтому всякий работник книжного дела должен прежде всего составить себе понятие о таком подборе книг, который давал бы все три вышеперечисленных элемента духовного развития человеческой личности – то есть знание, понимание, настроение.

§ 12. Книги как орудие трех великих духовных сил

‹…› Идеальная книга совмещает в себе все три силы – знание, понимание, настроение ‹…› При виде всякой книги невольно возникает вопрос – какой именно из трех духовных сил данная книга служит и в какой степени? В зависимости от этого, как мы увидим дальше, находится не только пользование книгой как оружием, но и практическое значение ее в данное время и в данном месте. Из всех этих сил наиболее практическое значение имеет, несомненно, настроение. В зависимости от его количества и его потенциальной энергии (напряжения) находится не только сила книжного влияния на данного читателя, но, в значительной степени, и сила усвоения книжного содержания читательским большинством, а значит, и степень исторического значения всякой книги. Работники книжного дела должны обращать особенное внимание на научные книги, написанные с настроением, и для каждой отрасли знания иметь подбор таких книг. По относительному напряжению трех духовных сил – знания, понимания и настроения – все печатные произведения могут быть распределены на три главных отдела.

Во-первых, литературу интимную, литературу личных переживаний, литературу разных и всевозможных индивидуальностей, типичной представительницей которой могут служить произведения изящной литературы, а также произведения некоторых других изящных искусств (в особенности музыки); во-вторых, литературу социальной среды, регистрирующую и оценивающую ее явления, – литературу той общественной атмосферы, в которой мы все рождаемся, растем и действуем, которою мы все дышим, в которой нередко задыхаемся; и, наконец, литературу среды космической, регистрирующую и оценивающую явления природы (органической и неорганической). В произведениях, относящихся к первому типу литературы, несомненно, преобладает настроение. Именно их она регистрирует и оценивает. В литературе третьего типа, напротив, преобладает знание, и идеал этой последней – объективное, беспристрастное знание, регистрирующее факты и оценивающее лишь достоверность их и правильность их сообщения, а также выводов из этих последних.

Литература социальная занимает промежуточное положение между этими последними: не лишенная настроения, она вместе с тем стремится к объективности. Что касается до понимания, то в лице исторической и экономической науки, а также статистики и некоторых других научных дисциплин, как уже было замечено выше, оно во все времена, всегда и всюду представляло собой не что иное, как «слугу настроения», и если объективное изучение всего существующего является идеалом и понимания, то лишь в области литературы космической идеал этот достигается в удовлетворительной степени; в литературе же социальной и интимной до этого последнего очень далеко. Понимание – та связка, которая охватывает собой все три литературы и соединяет их в единое целое силою человеческого суждения, с точки зрения ума, потребностей, запросов и интересов человеческой личности.

Распределение всех книжных богатств по вышеперечисленным трем типам литературы имеет не только теоретическое, но и практическое значение. ‹…›

§ 13. Разные категории работников книжного дела и необходимый минимум их знакомства с книжными богатствами

‹…› Даже самое понятие – «работник книжного дела» – понятие очень общее, и в него входят самые разнообразные категории не только профессионалов-работников – библиотекари, книгопродавцы, издатели и авторы, с одной стороны, а с другой – все распространители книг, и среди них прежде всего учителя, учительницы, члены просветительных обществ и других просветительных учреждений, земские деятели и т. д., вообще работники самых разнообразных категорий. Можно ли предъявлять требования, изложенные в этой книге, в одинаковой степени к представителям всех этих пестрых категорий? Да и нужны ли столь детальные книжные и философские знания, о каких дальше будет идти речь, всем работникам книжного дела, напр., книгопродавцам, приказчикам книжных магазинов и т. п.? На этот вопрос, думается нам, не может быть иного ответа: «могий вместити, да вместит». Всякое знание, всякое сведение о книгах, находящееся в распоряжении человека, пользующегося так или иначе книгами, не может не пригодиться. Чем больше у него таких знаний, тем больше у него силы. Но, разумеется, не о максимуме знаний в данном случае нам приходится вести речь, а о необходимом минимуме их. Бесспорно, разные категории работников книжного дела для его целесообразного совершения требуют разной степени книжной подготовки. Некоторые работники могут делать свое дело недурно и с меньшей подготовкой, чем какая требуется от работников других категорий. ‹…› Несомненно большие сведения о книгах, в особенности же народных детских и популярных и даже научных, должен иметь каждый народный учитель, каждая учительница, и именно сведения, касающиеся книжного содержания, их внутреннего, идейного характера, сведения о месте, занимаемом данной книгой в истории литературно-общественных и научно-философских течений. Литература злободневная, текущая должна быть хорошо известна этой категории работников книжного дела, тоже и всем другим общественным деятелям, принимающим маломальское участие в общественной жизни, если они в нее хоть немножко вдумываются и не желают окончательно быть ее пешками. Всякий мыслящий человек должен вырабатывать в себе творца жизни, по крайней мере в той области, в которой ему приходится работать. Без знакомства с книжными богатствами человечества немыслима никакая творческая работа в более или менее крупных размерах. Для всех таких работников не должно быть и речи о каком-либо минимуме книжных знаний. И всем им мы говорим: не жалейте ни времени, ни труда, чтобы ими запасаться. ‹…›

Издатели должны быть превосходными оценщиками всякой книги и уметь с наивозможной тонкостью определять значение, направление и вообще удельный (относительный) вес всего того, что они сами издают или что раньше издано другими. Книжные знания, которые мы старались сосредоточить в этом нашем труде, по нашему глубокому убеждению, представляют собой минимум того, что должен знать всякий издатель. Что касается до авторов, то не приходится даже говорить о том, чтобы этот минимум был достаточен и для них. Наш труд – это лишь введение в изучение минимума. Всякий автор в своей области должен быть знаком с книжными богатствами настолько детально, чтобы иметь возможность намечать интересные для него пробелы в них, которые он как автор и мог бы заполнить своими литературными работами. Это приложимо не только по отношению к литературе научной, но отчасти даже и к художественной, по крайней мере для избежания перепевов старых тем, не всегда искупаемых новизною и художественностью формы. ‹…›

Повторяем, нет такого знания о книгах, которого не мог бы применить, т. е. пустить в оборот, вдвинуть в читающую толпу всякий работник книжного дела, будь он простой, скромный приказчик, будь он издатель, автор, земец и т. д., а об учителях и учительницах и говорить нечего. Для всех работников книжного дела всегда должно существовать одно общее правило, и вот какое: всегда при всяком случае старайся запасаться возможно большим количеством возможно разносторонних, широких и глубоких знаний о книжных богатствах вообще, и о разных книгах в частности; возможно больше ройся в книгах и возможно больше читай о книгах – сколько только можешь, как только можешь, к какой бы категории книжных работников ты ни относился, кем бы ты ни был среди них. ‹…›

§ 14. В минимум книжных знаний входит прежде всего знакомство с теми книгами, которые необходимы для общего образования. Что такое книжное ядро?

В общей сокровищнице книжных богатств, созданных исторической жизнью человечества, существует некоторый центр, некоторое ядро, около которого группируется, сосредоточивается все наиболее крупное, увесистое, ценное. ‹…› Это-то книжное ядро и должно быть подвергнуто возможно детальному изучению, систематическому и разностороннему. Все, что добыто знанием и мышлением, все завоевания человеческих стремлений, знания и воли и лучшие выражения этих проявлений человеческой души необходимо искать именно в этом литературном ядре. ‹…›

Книжные богатства в целом представляют собой литературное зеркало жизни, литературное выражение космоса, рассмотрение его с разных сторон, синтез которых ведет, в конечном итоге, к его общему пониманию. Знание, понимание, настроение жизни концентрируется ярче всего именно в этом ядре. Изучение Вселенной немыслимо без изучения, точнее говоря, без помощи изучения книжного ядра. Образование, самообразование, в конечном итоге, сводится к тому же. Знакомство с книжным ядром необходимо для каждого образованного человека вообще, и всех работников книжного дела в особенности. Этим и определяется необходимый им всем минимум книжных знаний. Да и для всякого человека, если этот последний желает сделаться мало-мальски образованным.

И правда, что значит быть образованным? Это значит, прежде всего, – знать и понимать возможно шире, глубже и разностороннее жизнь как в отдельных ее проявлениях, так и во всем целом, самого себя и все окружающее как в его прошлом, в его истории, так и в настоящем, а насколько возможно, и в будущем. Но знать и понимать жизнь для человека действительно образованного – этого еще недостаточно. Есть нечто особенно важное и необходимое для каждого из нас и для человечества в его целом. Это нечто – творчество, способность к работе созидания, к инициативе, к переделке окружающей жизни. Человек во время процесса своей жизни не может не вносить в нее кое-чего своего, не может не изменять, не дополнять ее, не переделывать, не творить, не разрушать. ‹…› Всякий, кто желает жить мало-мальски человеческой жизнью, кто стремится углублять, расширять, украшать ее, делать ее и возвышеннее и напряженнее, в отличие от жизни общественных болот и лесов, не может не мечтать, не может не стремиться к общему образованию, не может не желать сделать из себя нечто большее, нечто лучшее, чем то, что он теперь представляет собой. Общее образование – цель очень многих и многих людей в настоящее время. Во имя блага, как личного, так и общественного, всячески надо помогать тому, чтобы эта цель сделалась целью всех, – помогать всеми возможными способами распространению общего образования в самых широких кругах. Каждый работник книжного дела, каждый распространитель книг, каждый учащий и учащийся должен думать прежде всего об общем образовании – и своем собственном и других и, прежде чем сделаться специалистом в какой-либо одной области, должен хорошенько понять и усвоить самые основы общего образования, по той простой причине, что всякий человек рождается не специалистом, а человеком вообще.

Общее образование занимает поэтому центральное место в области образования вообще, а книги, служащие общему образованию, занимают центральное место среди образовательных книг вообще. Отсюда следует, что всякий работник книжного дела, всякий стремящийся к образованию (своими или школьными средствами), всякий распространитель книг и борец за истину и справедливость, действующий книгой как орудием, прежде всего должен хорошенько изучить именно круг общеобразовательных книг. Это и есть, если можно так выразиться, минимум минимума, нечто такое, что необходимо наиболее широкому кругу грамотного человечества.

Помогать общему образованию возможно большего числа людей – такова главная задача. Эта задача не может не соединять всех работающих над этим великим делом в одну дружную и многочисленную семью. И соединять их не насилием, не принуждением, а любовью к свету как одному из первых и самых необходимых условий для осуществления идеала справедливости на земле. Кто бы вы ни были, мой читатель, – библиотекарь или книгопродавец, переводчик или издатель, автор или вообще распространитель и читатель книг, учащий или учащийся, – все вы должны запастись именно знанием этого книжного ядра, а это последнее для всех вас в своих главных, основных чертах одинаково. Все вы должны получить представление, во-первых, о круге знаний в их целом, о системе их, во-вторых, о лучших книгах, существующих ныне в каждой отрасли знания, о их оценке, их характеристике и т. д. Если вы библиотекарь – в вашей библиотеке необходимо должен находиться систематический подбор книг, удовлетворяющий запросам читателей к общему образованию. Если вы книгопродавец, вам нужен тот же список общеобразовательных книг, потому что большинство покупателей – все те же стремящиеся к образованию. Если вы издатель, то, лишь познакомившись с наличностью общеобразовательного ядра, вы можете себе составить представление о том, что вам издавать.

Если вы вообще человек, стремящийся к самообразованию, – вы должны отдать себе отчет в существовании всех отраслей знания как единой системы и лучших книг в каждом отделе его. О широком литературном развитии пишущей братии, о необходимости возможно полного и глубокого знакомства ее с книжным ядром уже было сказано выше. Центральное место в деле изучения книжных богатств занимает изучение книжного ядра, а изучать это последнее одинаково важно для всех работников книжного дела. ‹…›

§ 15. Теория книжного ядра и его изучение

‹…› К детальному изучению книжного ядра мы теперь и переходим. Мы будем говорить о нем как о едином целом, и так как это самое ядро представляет собой некоторую совокупность книг, некоторую библиотеку, особым образом, по особой системе составленную, то мы в нашем дальнейшем изложении и будем называть это книжное ядро общеобразовательной библиотекой, а комплект книг, для нее необходимых, каталогом общеобразовательной библиотеки. Далее, встречая у нас это последнее название, не следует забывать, что этот библиотечный каталог есть вместе с тем – каталог книжного магазина, ставящего своей задачей помогать делу общего образования; тот же каталог представляет собой и пособие для самообразования и образования, для читателей разных типов. Дело библиотек, книжных магазинов и самообразования – дело общее, и интересы всех их – интересы общие. Учение о библиотечном ядре представляет собой связующее звено для всех отраслей книжного дела, а служение возможно широкому распространению и возможно быстрому круговращению книг, входящих в состав этого ядра, – вот общая задача, и только при ее разумной и целесообразной, правильной постановке и практическом осуществлении возможно и материальное процветание вышеупомянутых просветительных учреждений. ‹…›