Текст книги "Из прошлого русской культуры в Крыму. Поиски и находки историка-источниковеда"

Примечания

¹ Как сообщала газета «Великая Россия», 17 (30) ноября 1919 г.

Ростове-на-Дону состоялось первое заседание Религиозно-философского общества, на котором были заслушаны доклад Митрополита Киевского Антония (Храповицкого) «Был ли Христос революционером?» и выступление профессора Петроградской духовной академии Н.М.Малахова (Новое Религиозно-философское общество // Великая Россия. – 1919. – 26 ноября (9 декабря). -№ 354).

² Б[орис] И[винский]. На празднике Духа (В заседании религиозно-философского общества) // Таврический голос. – Симферополь, 1919. – 24 сентября (7 октября). – № 52 (202). Увы, изданные воспоминания преосвященного Вениамина информации о деятельности Религиозно-философского общества в Симферополе не содержат; см.: Митрополит Вениамин (Федченков). На рубеже двух эпох. – М.: «Отчий дом», 1994.

³ Религиозно-философский кружок // Таврический голос. – Симферополь, 1919. – 20 марта. – № 60 (133).

⁴ В религиозно-философском обществе // Там же. – 6 (19) декабря. – № 111 (261).

⁵ См.: Пшенева И.А., Филимонов С.Б. Епископ Таврический Михаил (Грибановский) на страницах Полного собрания сочинений и писем А.П.Чехова (опыт источниковедческого прочтения) // Культура народов Причерноморья. – Симферополь, 2001. – № 25. – С. 51 – 54.

⁶ Помимо трех вышеперечисленных мною докладов С.Н.Булгакова, в литературе упоминается (без указания даты) еще и доклад «О святых мощах (по поводу их поругания)», прочитанный, якобы, в закрытом заседании Общества (см.: Половинкин С.М. Священник Сергий Булгаков и Крым // Москва – Крым: Историко-публицистический альманах. – М., 2001. – Вып. 3. – С. 175).

⁷ Проф. о. С.Булгаков и его лекция // Таврический голос. – Симферополь, 1919. – 22 сентября (5 октября). – № 51 (201). Автором этой анонимной заметки был, думается, журналист Борис Ивинский.

⁸ Ивинский Бор. Духовные корни большевизма: содержание доклада проф. о. Сергия Булгакова // Таврический голос. – Симферополь, 1919. – 24 сентября (7 октября). – № 52 (202).

⁹ А.Р. «Духовные корни большевизма»: (лекция С.Н.Булгакова) // Южные ведомости. – Симферополь, 1919. – 24 сентября (7 октября). -№ 145.

¹⁰ Б[орис] И[винский]. На празднике Духа: (в заседании

религиозно-философского общества) // Таврический голос. – Симферополь, 1919. – 24 сентября (7 октября). – № 52 (202).

¹¹ Девине. Экзекуторы // Южные ведомости. – Симферополь, 1919. – 26 сентября (9 октября). – № 147.

¹² Гудзий Н. Большевизм и интеллигенция // Там же. – 29 сентября (12 октября). – № 150.

¹³ См.: Акулинин В.Н. С.Н.Булгаков: библиография. – Новосибирск, 1996.

¹⁴ Памяти В.В.Розанова // Таврический голос. – Симферополь, 1919. – 27 сентября (10 октября). – № 55 (205).

¹⁵ В религиозно-философском обществе // Там же. – 6 (19) декабря. – № 111 (261).

¹⁶ В религиозно-философском обществе // Там же. – 28 ноября (11 декабря). – № 104 (254); Леопольдов. О В.В.Розанове: (доклад проф. И.П.Четверикова) // Там же. – 1920. – 6(19) мая. – № 220(370).

¹⁷ Религиозно-философское общество в Севастополе // Голос земли. – Симферополь, 1919. – 19 ноября (2 декабря). – № 18.

¹⁸ Религиозно-философское общество // Ялтинский вечер. – 1919. -19 октября. – № 73.

¹⁹ Религиозно-философское общество // Там же. – 24 октября. – № 77.

²⁰ Ялтинский вечер. – 1919. – 23 октября. – № 76.

²¹ С.Б. Первое открытое заседание Ялтинского религиозно-философского общества // Ялтинский вечер. – 1919. – 26 октября. – № 79.

²² Ялтинский вечер. – 1919. – 23 ноября. – № 102.

²³ Там же. – 1920. – 4 августа. – № 303.

²⁴ «1. Большевизм как миросозерцание и воленастроение. Двоякого рода корни большевизма; 2. Большевизм как общеевропейское явление, выросшее на почве гуманизма. Рационализм и механистичность как основы гуманизма. Социально-политические идеалы. Перенесение гуманизма на русскую почву. Русский либерализм и «нигилизм»; 3. Большевизм как психологическое явление. Религиозный характер большевизма. Утопизм К. Маркса. К психологии русского народа: большевизм как метод; 4. Пути преодоления большевизма» (Ялтинский вечер. – 1920. – 4 августа. – № 303).

²⁵ См.: Акулинин в.н. Указ. соч. – С. 15, 31.

Профессорский диспут в разгар Гражданской войны

18 мая 1920 года, за полгода до прихода в Крым большевиков, в симферопольском театре Таврического дворянства (ныне – Академический русский драматический театр им. М.Горького) ректором Таврического университета профессором Р.И.Гельвигом была прочитана публичная лекция на тему «Наше время в свете исторического процесса». После лекции состоялся диспут, участие в котором приняли следующие профессора Таврического университета: историк Б.Д.Греков, юрист П.И.Новгородцев, философ и психолог И.П.Четвериков. Первоначально планировалось участие в диспуте и крупнейшего русского религиозного мыслителя профессора священника Сергия Булгакова¹, но по причинам, оставшимся мне неизвестными, он на диспуте отсутствовал. Примечательно, что весь денежный сбор от диспута поступал в распоряжение Общества друзей университета и предназначался для содержания студенческого общежития.

Здание театра, где проходил диспут

Три дня спустя, 21 мая (3 июня) 1920 года, в симферопольской газете «Южные ведомости» была напечатана заметка «Диспут», подробно информировавшая читателей об этом ученом мероприятии. Заметка подписана псевдонимом: А. Д-ій. Анализ содержания заметки, выдающий в ее авторе знатока истории мировой культуры, позволяет с достаточным на то основанием предположить, что заметка принадлежала перу профессора А.Н.Деревицкого (1859 – 1943), в 1918 – 1920 годах – первого декана историкофилологического факультета Таврического университета.

Заметка представляет большой многоплановый интерес для истории не только Таврического университета, но и отечественной науки в целом. Во-первых, она знакомит читателей с содержанием остававшихся малоизвестными выступлений знаменитых ученых – Гельвига, Грекова, Новгородцева, Четверикова. Во-вторых, заметка является остававшейся малоизвестной печатной работой профессора Деревицкого. В-третьих, в заметке характеризуется обстановка, в которой развивалась отечественная наука в период Гражданской войны.

Публикация С.Б. Филимонова в газете «Таврический университет»(2006. – май)

Из заметки явствует, что диспут привлек внимание многочисленной публики: 18 мая 1920 года зал театра был переполнен. Думаю, что сегодня тема диспута – «Наше время в свете исторического процесса» – актуальна не менее, чем девять десятилетий назад.

Все вышеизложенное побудило меня предложить вниманию читателей републикацию выявленной заметки А.Н.Деревицкого.

Примечание

¹ Южные ведомости. – Симферополь, 1920. – 16 (29) мая. – № 104.

Приложение III
Малоизвестная заметка А.Н.Деревицкого «Диспут»

21 мая (3 июня) 1920 г.

Переполненный сверху донизу зрительный зал театра, на сцене – намозолившая глаза своею «убогою роскошью наряда», всегда одна и та же розовая «комната», отбывающая очередное дежурство всякий раз, как сцена превращается в концертную эстраду или ораторскую трибуну, а в этой комнате за столом четыре скромные профессорские фигуры в черных сюртуках. Одна из этих фигур с некоторою застенчивостью, вызываемою непривычностью обстановки, всходит на стоящую рядом со столом кафедру, и начинается речь.

Это Таврический университет дает устами нескольких своих членов ученую оценку текущего политического момента. Оставлены малодоступные высоты отвлеченного, холодного академизма, и в широкой, пестрой аудитории, в простых и ясных словах с твердою и спокойною объективностью люди науки стараются подойти к решению самого жгучего, самого злободневного вопроса о том, куда завела нас революция и что с нами будет дальше. Внешним поводом к публичной беседе на эту тему послужило желание прийти на помощь студенческим общежитиям, переживающим в последнее время тяжелое состояние экономического кризиса, и весь сбор пойдет на это дело. Но, конечно, есть и внутренние побуждения к устройству таких собеседований. Как иначе пустить в общественный оборот свою мысль, когда книга становится редкостью, а газеты по условиям дня стали слишком тесны для более широких тем. Это одна из деталей той своеобразной обстановки, в которой мы теперь живем и действуем и характеристике которой как раз и была посвящена речь проф. Гельвига, открывшего публичный диспут своим докладом на тему: «Наше время в свете исторического процесса». Впрочем, в сущности никакого диспута, собственно, не было: была смена академических речей, подходивших к этой теме с разных точек зрения.

Проф. Гельвиг трактовал ее как биолог. Представив картину той разрухи, которая царит вокруг нас во всем, он выразил глубокую уверенность в том, что во всяком живом организме, как физическом, так и социальном, непрерывно и неустанно работает несокрушимая vis vitalis (лат. – жизненная сила. – С.Ф.), которая неистощима в своей творческой, созидательной производительности, которая разрушенные клеточки заменяет новыми, которая приводит к тому, что в каждом данном состоянии организма мы наблюдаем сложный результат этой работы и что и в окружающей нас действительности происходит тот же процесс созидания новых элементов и перестройки их взаимоотношений. По мнению докладчика, силою обстоятельств властно выдвигается, как база будущей государственности, класс обеспеченного крестьянства, постепенно теряющий свою психологическую связь с пролетариатом и усваивающий буржуазную идеологию.

Проф. Греков подошел к той же теме с другой стороны, – он попытался осветить переживаемый нами момент исторически и в прошлом русского народа, в истории колонизации нашего Севера, Поволжья, Сибири, Новороссии, в примерах русского религиозного подвижничества, наконец, в событиях великой смуты XVII в. найти такие черты, которые несомненно свидетельствуют о стойкости русской культуры, о крепкой спаянности отдельных племен русской нации между собою, о твердости государственного сознания в русском человеке, – черты, которые служат залогом того, что со своею нынешнею болезнью наша родина все-таки справится.

Тем же здоровым и бодрым оптимизмом дышали речи и двух других ораторов – профессоров Новгородцева и Четверикова. Первый из них указал на то, что в то время, как у нас уже заметны признаки наступающего оздоровления, на Западе, у наших соседей, с высокомерием и презрением поглядывающих, как мы изнемогаем в борьбе с недугом, дают себя чувствовать грозные предвестники того же недуга, давно уже замеченные не только некоторыми западными государствоведами, но и нашими великими прозорливцами – Герценом, Достоевским и Вл. Соловьевым. И быть может, именно у нас будут положены первые основы того правопорядка, который наступит, когда закончится болезненный процесс образования новых форм жизни. Процесс этот, приведший к разрушению старого строя, по мнению проф. Четверикова, начался давно, очень давно, когда впервые стали действовать в человеческом обществе те центробежные силы, которые его разъединили, которые привели человеческую личность к духовной изолированности, которые ослабили чувство взаимной солидарности и развили эгоистические стремления. Но в русском искусстве, в русской литературе, в русской философской мысли стал уже чувствоваться поворот в другую сторону, и силы центростремительные, ведущие к солидаризации людей, заметно заявляют о себе.

Нельзя сказать, чтобы наблюдения над действительностью, на которых построены были в первом из этих докладов предположения и гадания о будущем России, отличались исчерпывающею полнотой. Увы, мы точно знаем только то, что делается на территории нашего Крыма. А Украина? А Великороссия? А Сибирь?

Сколько слагаемых не хватает для определения искомой суммы! Нельзя также не пожалеть о том, что значение переживаемого момента не нашло достаточного освещения в исторических аналогиях. Великое междоусобие, раздирающее теперь Россию, имеет немало таких аналогий в истории. Что такое Пелопоннесская война, как не такое же междоусобие? А гражданские войны в Риме? Применение сравнительного метода дало бы более солидную базу для выводов, которые, несомненно, выиграли бы в своей убедительности. Но диспут и без того затянулся и, начавшись при электрическом освещении, окончился во мраке, с которым тщетно боролись две стеариновые свечи на кафедре. Впрочем, это обстоятельство было использовано в заключительном слове проф. Гельвига как благоприятный символ: из мрака мы выходим на свет, – свет побеждает тьму.

А. Д-ій

Южные ведомости. – Симферополь, 1920. – 21 мая (3 июня). – № 107.

С.Н.Булгаков

Сергей Николаевич Булгаков

Так уж случилось, что последним местом пребывания на Родине крупнейшего русского религиозного мыслителя профессора священника Сергия Булгакова (1871 – 1944) стал Крым.

Александро-Невский собор в Ялте, в котором в 1921–1922 гг. служил сергий Булгаков

Здесь в 1918 – 1922 годах Булгаков был профессором Таврического университета (он руководил кафедрой истории экономических и социальных учений, преподавал политическую экономию, читал лекции по кафедре богословия), преподавателем Симферопольской духовной семинарии, членом Таврической ученой архивной комиссии, Религиозно-философских обществ в Симферополе и Ялте, Общества философии, истории и социологии при Таврическом университете, служил в церквах Кореиза, Симферополя, Гаспры, Алупки и Ялты. С приходом в Крым в ноябре 1920 года большевиков Булгаков был изгнан из университета, а в 1922-м, одновременно со многими другими корифеями русской науки, – и из страны.

Елена Ивановна и Сергей Николаевич Булгаковы

В результате Булгаков оказался вычеркнутым из памяти нескольких поколений советских людей, ничего не знавших о его судьбе и творчестве. В последние годы его творчество востребовано, вызывает живой интерес биография философа. Однако некоторые страницы жизни отца Сергия остаются изученными недостаточно. Особенно это касается крымского периода его деятельности. Найденные мною архивные и малоизвестные печатные источники позволяют восполнить этот пробел.

Дети С.Н. Булгакова: Мария, Ваня, Федя

Сергей Николаевич Булгаков родился в 1871 году в городе Ливны Орловской губернии в семье потомственного священника. Следуя традиции, Сергей, окончив Ливенское духовное училище, поступил в Орловскую духовную семинарию. Но в 14-летнем возрасте, потеряв веру, уходит из семинарии в Елецкую гимназию, а в 1890 году поступает на юридический факультет Московского университета.

Специализируясь в области политической экономии, Булгаков становится теоретиком «легального марксизма». Но в начале ХХ века он отходит от марксизма и через идеализм возвращается в Церковь.

С 1895 года молодой ученый преподает политэкономию в вузах Москвы, с 1901-го – Киева, с 1906-го – снова Москвы. В 1907 году Булгаков был избран членом 2-й Государственной Думы, в том же году разогнанной властями.

В 1898 году Сергей Николаевич женился на Елене Ивановне Токмаковой. С тех пор каникулярное время он проводил в Крыму, где в Олеизе у жены было имение.

Публикация С.Б. Филимонова в газете – «Таврический университет» (2005. – январь – февраль)

В Крыму Булгаков встречался и имел беседы с рядом выдающихся деятелей науки и культуры – Львом Толстым, Николаем Бердяевым, Максимилианом Волошиным.

В 1909 году Булгаковы пережили страшное потрясение – кончину младшего из троих детей, 4-летнего сына Ивана (похоронен на Кореизском кладбище; его затерявшаяся было могила недавно найдена и восстановлена).

В августе 1917 года в Москве открылся Всероссийский Поместный Собор Русской Православной Церкви. Булгаков был избран членом Собора от мирян Таврической епархии. По поручению избранного на Соборе Патриарха Булгаков написал «Послание Святейшего Патриарха Тихона о вступлении на Патриарший Престол», датированное 18 декабря 1917 года. Именно в это время, ознаменованное началом чудовищных гонений на Церковь, Булгаков принимает смелое решение стать священником. Получив благословение Патриарха Тихона, в июне 1918 года Булгаков был рукоположен во священника. Тогда же Булгаковы окончательно обосновались в Крыму.

В 1919 – 1920 годах на заседаниях симферопольского и ялтинского Религиозно-философских обществ, Общества философии, истории и социологии при Таврическом университете и других научных собраниях Булгаков выступал с докладами «Духовные корни большевизма», «Памяти В.В.Розанова», «О церковном богослужении», «О святых мощах (по поводу их поругания)», «Трое (о единой России)», «Кризис русского самосознания (Родина или интернационал?)», «На пиру богов: современные диалоги», «Чтение и объяснение Слова Божия», «Философские предпосылки социализма», «Князь Е.Н.Трубецкой как религиозный мыслитель», «Религия и школа». В Крыму Булгаков написал книги «Философия имени», «Трагедия философии», диалоги «У стен Херсониса» (в последней работе особенно заметно увлечение католицизмом, пережитое Булгаковым в Крыму). 1 (14) октября 1919 года в однодневной газете Таврического университета «Vivat Academia!», посвященной первой годовщине университета, была напечатана статья Булгакова «Религия и наука» (републикацию этой остававшейся малоизвестной статьи см. в Приложении III к настоящему очерку).

Могила Ивана Булгакова в Кореизе

12 – 14 сентября 1920 года, на исходе Гражданской войны, в целях поднятия в Крыму религиознонравственного чувства, Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ) на Юго-Востоке России провело «Дни покаяния».

Булгаков от имени ВВЦУ подготовил текст специального послания к населению. В послании среди многочисленных грехов россиян поминалось и убийство царской семьи с невинными детьми…

Могила о. Сергия Булгакова В Париже

С сентября 1921 года Булгаков служит вторым священником в ялтинском Александро-Невском соборе. Конечно же он находится «на учете» у «компетентных органов». Как явствует из обнаруженного в архиве Главного Управления Службы Безопасности Украины в Крыму так называемого «судебно-следственного дела» С.Н.Булгакова (ни следствия, ни суда не было), в октябре 1922 года он был арестован, препровожден в Симферополь, допрошен, а в декабре, в соответствии с предписанием московских властей, выслан за границу «бессрочно». (Как доносили чекисты своему руководству, Булгаков с семьей был отправлен из Севастополя в Константинополь на пароходе «Жан» 14 (27) декабря 1922 года.)

В 1923 – 1925 годах Булгаков – профессор церковного права и богословия на юридическом факультете Русского научного института в Праге, затем – профессор богословия и декан Православного богословского института в Париже. В Париже в 1944 году он и скончался. Там же был похоронен.

ФОТОКОПИИ ДОКУМЕНТОВ ИЗ АРХИВНО-СЛЕДСТВЕННОГО ДЕЛА С.Н. БУЛГАКОВА

(Архив Главного Управления Службы Безопасности Украины в Крыму. Д. 022219)

Публикуются впервые

Учетная карточка С.Н. Булгакова, заполненная ялтинским чекистом Израилевым (Д. 022219. А. 1)

Учетная карточка С.Н. Булгакова, заполненная ялтинским чекистом Израилевым (Д. 022219. А. 1об.)

Протокол обыска у С.Н. Булгакова, произведенного ялтинским чекистом Израилевым 20 сентября 1922 г. (Там же. Л. 7)

Протокол обыска у С.Н. Булгакова, произведенного ялтинским чекистом Израилевым 20 сентября 1922 г. (Там же. Л. 7об.)

Анкета для арестованных и задержанных, заполненная С.Н. Булгаковым (Там же. Л. 48)

Анкета для арестованных и задержанных, заполненная С.Н. Булгаковым (Там же. Л. 48об.)

Телеграмма начальника следственно-оперативного управления ГПУ Менжинского в Крымотдел ГПУ от 21 октября 1922 г. с предписанием выслать С.Н. Булгакова за границу (Там же. Л. 32)

Постановление симферопольского чекиста Лева от 1 ноября 1922 г. об освобождении С.Н. Булгакова из-под ареста (Там же. Л. 57)

Протокол допроса С.Н. Булгакова, проведенного симферопольским чекистом Малли 28 октября 1922 г. (Там же. Л. 58)

Постановление симферопольского чекиста Малли от 23 ноября 1922 г. о высылке С.Н. Булгакова за пределы РСФСР (Там же. Л. 59)

Телеграмма Крымполитуправления в Ялтинское погранотделение от 28 ноября 1922 г. с предписанием выслать С.Н. Булгакова за пределы РСФСР за его счет (Там же. Л. 52)

Заявление С.Н. Булгакова начальнику Ялтинского погранотделения от 13 декабря 1922 г. (Там же. Л. 61)

Донесение севастопольского чекиста Дагина в Крымполитуправление от 3 января 1923 г. о высылке С.Н. Булгакова из страны, состоявшейся 27 декабря 1922 г. (Там же. А. 69)

Но покоиться Булгаков мечтал в Крыму. В завещании «О моих похоронах» он писал: «У меня нет никакого пожелания относительно места погребения, после изгнания из родины, где я преждевременно избрал себе место около могилы сына на Кореизском кладбище. […] Однако я прошу положить мне в гроб горсть родной земли, зашитой в ладанку и взятой с могилы моего сына […]». Стало быть, в Париже, в могиле о. Сергия Булгакова, есть горсть крымской земли.

В 1996 году, 74 года спустя после изгнания Булгакова и 52 года после его кончины, Прокуратурой Автономной Республики Крым он был реабилитирован¹.