Текст книги "Исполнитель"

– Проходите, присаживайтесь, – пригласил Павел Анатольевич, указывая рукой на стул.

– Рассказывайте, Юрий Васильевич, как Ваши дела? Отдыхать ещё не надоело?

– Очень надоело, Павел Анатольевич, – до тоски смертной.

– Понимаю Вас, Юрий Васильевич. Очень понимаю, – сказал Судоплатов и улыбнулся кончиками губ.

– Не изменился начальник, – подумал Некрасов, рассматривая Судоплатова, – я его последний раз видел перед отъздом в Испанию. Как всегда тщательно выбрит и причёсан. Форма идеально чистая. Вот только глаза усталые. Наверное от бессонной ночи.

– Есть очень серьёзная работа, Юрий Васильевич, – официальным тоном произнёс Павел Анатольевич и сделал паузу.

Некрасов напрягся.

– Высшее руководство приняло решение ликвидировать Троцкого. Вам поручается эта операция.

От услышанных слов, у Некрасова перехватило дыхание. Нет он не испугался, но приказ был настолько неожиданный, что у него, очевидно, от удивления вытянулось лицо.

Судоплатов, заметив это, объяснил:

– Вы лучший кандидат на рукодство спецгруппой. У Вас очень большой опыт нелегальной работы за рубежом и проведения различных акций по устранению врагов советской власти.

После паузы, замначальника иностранного отдела перешёл к делу:

– Вы, в кратчайшее время должны сформировать группу из шести человек. Трёх Вы уже имеете: это Вы, ваш заместитель «Алтын» и «законсервированный» радист, которые находятся на территории Франции.

При упоминании псевдонима «Алтын» у Некрасова резко испортилось настроение. Он давно знал этого человека, с которым у него несколько раз возникали конфликты.

– Так что, – продолжал Судоплатов, – Вам остаётся подобрать трёх человек. Основные требования к кандидатам: преданность коммунистичеким идеалам и свободное знание испанского языка. Все кандидатуры должны согласовываться со мной.

– Павел Анатольевич, – обратился к своему начальнику Некрасов, воспользовавшись паузой, – а ведь «Алтын», насколько я знаю, испанским не владеет.

– Да, я знаю. Но он всё равно будет вашим заместителем. Это мой приказ, – сухо отрезал Судоплатов.

– Есть! – ответил Некрасов.

– Операция сложная, но Вы получите всю необходимую помощь и поддержку. Также, на её проведение Вы можете рассчитывать на безлимитное финансирование.

– Понял. Спасибо! – коротко ответил Юрий.

– Вы с «Алтыном» собираете свою группу в Париже и приступаете к её обучению. С каждым членом группы работаете индивидуально. До самого отбытия в Мексику, они не должны быть знакомы друг с другом и не знать о цели операции. Ваш оперативный псевдоним «Алмаз». Вам пока всё понятно, Юрий Васильевич?

– Да.

– Очень хорошо! – с удовлетворением ответил Судоплатов.

– Разрешите один вопрос, Павел Анатольевич? – спросил Некрасов.

– Да, пожалуйста.

– Я полагаю, что количество членов группы надо увеличить до…

– Некрасов, не надо полагать! Вы – исполнитель! У нас очень мало времени. Выполняйте приказ! – резко оборвал его Судоплатов.

– Разрешите идти?

– Да, Юрий Васильевич, ступайте. Помните, что нельзя терять ни минуты! – сказал на прощание Судоплатов и пожал Некрасову руку.

Юрий вышел в коридор. У него уже был план.

– Итак до полного состава группы не хватает трёх человек. Надо обязательно включить в неё Катю. У неё большой опыт нелегальной работы за границей. Испанским языком она владеет. Потом надо привлечь Педра Гарсию. Он находится сейчас в Москве. Очень хорошо! – с удовлетворением подумал Некрасов.

Юрий завербовал члена Испанской компартии Педро Гарсия в Барселоне в 1938 году. Тот оказался очень полезным агентом. В конце того же года Некрасов помог выехать из Испании в Советский Союз жене и пятилетнему сыну Гарсия. Педро был очень благодарен Юрию и всегда подчёркивал, что находится в неоплатном долгу перед ним. Вообще в своей работе Некрасов предпочитал использовать только тех агентов, которые находились от него в какой-нибудь зависимости. Незадолго до падения республиканского правительства Юрий отправил в Советский Союз и самого Педро Гарсия.

– Но самое главное сейчас – это разыскать Александра Мальцева. Это идеальный человек для моей группы. Он уже давно должен был вернуться из Испании. Только где он находится в настоящее время? В Ленинграде или в Москве? Так, срочно надо идти в отдел кадров! – решил Некрасов.

Он быстро шагал по толстой ковровой дорожке, размышляя о гримассах истории.

– Надо же, как поворачивается жизнь. Я, юный штабной писарь, в 1920 году видел из окна вагона в Царицине всемогущего Троцкого в окружении его личной охраны – балтийских матросов. А сегодня мне, майору госбезопасности, поручают ликвидировать самого опасного врага советской власти – Троцкого.

– Товарищ лейтенант, мне срочно нужно ознакомиться с личным делом Мальцева Александра Петровича, 1917 года рождения. Переводчика НКВД. Это приказ Судоплатова, – поздоровавшись, сообщил он сотруднику отдела кадров и показал своё служебное удостоверение.

– Подождите, я сейчас, – ответил тот и вышел в помещение с металлической дверью.

Прошло двадцать минут. Некрасов стал раздражаться:

– Бюрократию развели здесь. Крысы заевшиеся!

Наконец-то появился лейтенант и, с несколько виноватым лицом, сообщил:

– Прошу прощения, товарищ майор госбезопасности, но Мальцев по нашему ведомству не числится.

– Как это не числится?! – задохнулся от возмущения Некрасов, – Вы что, лейтенант, не поняли, что это распоряжение самого товарища Судоплатова? Или он Вам должен лично позвонить?

Лейтенант густо покраснел.

– Подождите, я сейчас! – пробурчал он и снова ушёл.

Через несколько минут он протягивал Некрасову тоненькую картонную папку серого цвета.

– Вот, товарищ майор госбезопасности, держите! В другой секции находилось личное дело. Ведь погиб Мальцев, – объяснил он.

– Как это, как это… погиб? – не понял Некрасов.

– Геройски погиб. В личном деле об этом всё подробно говорится. Есть копия представления в Президиум Верховного Совета СССР о награждении Мальцева орденом Красного Знамени посмертно. Да Вы сами посмотрите.

Юрий взял папку и принялся внимательно изучать её содержимое.

– Да, действительно есть рапорт военного советника Быкова об обстоятельствах гибели переводчика Мальцева Александра Петровича в городе Герона. Имееется и копия представления о награждении орденом Красного Знамени посмертно, которое было написано на основании этого рапорта.

Некрасов принялся внимательно изучать эти документы. Прочитал один раз, второй… После третьего – он понял, что на самом деле всё было иначе. Но как? Надо было искать Быкова и разговаривать с ним.

Юрий отправился в Управление кадров наркомата обороны. Здесь ему повезло. Оказалось, что комбриг Быков находится в Москве, в ожидании нового назначения.

Было около двенадцати дня, когда Некрасов вошёл в подъезд бывшего купеческого дома, недалеко от метро «Площадь революции». Обваленные ступеньки, погнутые перила, стены, ни разу не красившиеся после 1917 года. Запах мочи и карболки… Брезгливо прикрывая нос ладонью, Юрий, в одном из длинных захламлённых коридоров, нашёл фанерную дверь с номером восемнадцать. Он постучал. Никто не ответил. Тогда Некрасов стал бить кулаком громко и настойчиво. Наконец, дверь медленно, со скрипом распахнулась. На пороге стоял небритый, в нижнем белье и босиком Быков. От него сильно разило перегаром.

– Добрый день, товарищ Быков! Чем занимаешься? – ехидно поинтересовался Юрий.

– Ах, это Вы! – облегчённо вздохнул хозяин, – а я уже думал…

– А что ты думал? Рассказывай!

– Да Вы так громко и требовательно стучали, что я был уверен, что за мной пришли ваши люди. Вы меня понимаете о чём это я говорю? – объяснил Быков.

– Прекрасно тебя понимаю. Войти позволишь? Или как?

– Да, пожалуйста!

Некрасов вошёл в комнату. Она была пуста. Стол, два табурета, узкая кровать, у стены небольшой фанерный шкаф…

– Жену с дочками в деревню, к матери, отправил, а сам сижу вот какой месяц назначения жду. Мои три соседа по коридору тоже долго ждали. И дождались. Одного месяц назад арестовали, других на прошлой неделе в «воронке» увезли. Вот и я чувствую, что ждёт меня та же самая участь… – тихим голосом рассказал Быков.

– Так ты, храбрый командир, от страха голову потерял? Сидишь в своей норе, как крыса, и водку жрёшь!

– Не могу я, товарищ Некрасов, нервы шалят. Ждать каждый день. Поэтому и пью… Ох голова болит! – пожаловался он.

– Тогда накрывай на стол! Я тебя похмелять буду! – приказал Юрий.

– На-кры-вать? – задумчиво спросил Быков, – а что накрывать? В магазин сходить надо. Может чего и куплю.

– Не надо никуда идти. Я уже зашёл. Вот держи водка, колбаса, сыр, хлеб. Конфеты для детей.

– Вот спасибо! – обрадовался Быков и, надев форму, стал ставить на стол гранёные стаканы.

Затем он, резким движением, схватил бутылку «Московской» и, ловко выбив пробку, стал дрожащими руками наполнять стаканы.

– Ну, давай, Быков, за встречу! – произнёс Некрасов, брезгливо рассматривая водку.

– За встречу! – повторил хозяин и жадно осушил стакан.

Юрий едва прикоснулся губами к стакану.

– Ты, Быков, режь колбаску! Ешь! – посоветовал он.

– Ох хорошо! Голову попустило! – с блаженством прошептал хозяин.

– Я хочу парня этого навестить. Как фамилия его? – спросил Некрасов.

– Какого парня? – не понял Быков.

– Переводчика твоего.

– Мальцев Александр его звали. Погиб он. Погиб в Героне, – грустно произнёс Быков.

– Как погиб? Где погиб? Не может быть! Рассказывай, как это произошло! – потребовал Некрасов.

– Прямое попадание авиабомбы в санитарный грузовик в госпитале в городе Гирона. Мальцев за рулём находился.

– Ох, горе то какое! – вздохнул Некрасов и тут же поинтересовался:

– А похоронили где?

– А что там хоронить было? Я же сказал Вам: прямое попадание авиабомбы, – несколько раздражённо произнёс Быков и принялся наполнять свой стакан.

– Да, да… Скажи мне, а где конкретно это произошло?

– Где произошло? Как это, конкретно? – переспросил Быков и часто заморгал.

– На подъезде к госпиталю или во дворе госпиталя? Где находился грузовик, когда в него попала авиабомба? Возле ворот? Слева? Справа?

– Э-э-э… – мычал Быков.

– Ну, вспомнил? – после долгой паузы поинтересовался Некрасов.

– Э-э-э. Как э-э.

– Быков, ты своими глазами видел, как бомба попала в грузовик! Отвечай! – вдруг громко закричал Некрасов.

– Не-е-ет! – признался тот дрожащим голосом, – мне рас-рас-сказы-вали.

– Повтори мне то, что тебе рассказывали! – угрожающе потребовал Некрасов.

Быков, часто вытерая ладонью пот, обильно выступающий у него на лбу, пересказал историю о гибели Мальцева так, как он понял из информации комбрига подполковника Овьедо.

– Вы же понимаете, товарищ Некрасов, что я не мог доложить моему начальству, что я отпустил переводчика перевозить раненых. Это же трибунал! Вот я и написал рапорт о том, что Мальцев находился рядом с грузовиком, в который упала авиабомба. Конечно я в нём объяснил, что всё произошло на моих глазах. Клянусь Вам, что я не хотел отпускать Мальцева в Гирону, но командир бригады очень попросил. Не было водителя. Да и сам Александр сам очень просил. Ведь в этом грузовике находился его тяжелораненый друг, Пабло Мачадо…

– Это тот парень из штаба? – перебив Быкова, уточнил Некрасов.

– Да, он самый. Они с Александром в последнее время стали большими друзьями. Мальцев даже усики дурацкие, как у Мачадо, отпустил. Причёску изменил. Пабло часто к нам приходил. Они всё разговаривали о поэзии да архитектуре. Этот, Мачадо, поэтом был непризнанным… – потупив взгляд, перескакивая с одного на другое, рассказывал Быков.

– Спасибо! – снова перебил хозяина Некрасов и рывком встал с табурета, – я обещаю никогда и никому не сообщать о том, что узнал от тебя. Не бойся! В то же время, рекомендую тебе придерживаться версии, которую ты изложил в своём рапорте. Если заикнёшься о том, что произошло в действительности, то точно попадёшь под трибунал! Ты понял меня, Быков?

– Так точно, товарищ Некрасов! Я клянусь, что нико…

– Давай, Быков, бывай! – снова бесцеремонно перебил его Юрий и вышел из комнаты.

– Я так и знал! Я чувствовал, что Мальцев жив! – радовался Некрасов, быстро спускаясь по лестнице, – теперь парня надо искать на территории Франции. Необходимо срочно выезжать туда. Но прежде надо решить вопрос с Педро.

Семья Гарсия жила в одном из общежитий МГУ. Юрий собирался постучать в двери комнаты, как она неожиданно открылась, и в коридор вышел Педро.

– Добрый день, дружище! – поздоровался с ним Некрасов.

– О, Серхио! Какая встреча! – обрадовался Педро и принялся обнимать его, – ты давай заходи. Мои дома. Жена очень обрадуется.

– Подожди, Педро, слушай мне нужна твоя помощь, – шёпотом сказал Некрасов.

– Говори! – также перешёл на шёпот Гарсия.

– Ты мне на несколько месяцев нужен во Франции.

– Для тебя, Серхио, я сделаю всё, но только вот… – Педро замялся.

– О жене и сыне не беспокойся. Я даю тебе слово, что они здесь ни в чём не будут нуждаться! – твёрдо пообещал Некрасов, сразу поняв о чём Гарсия хотел его попросить.

– Серхио, когда надо уезжать?

– Недели через две, я думаю. Твоей супруге я на днях объясню, что по заданию партии тебе отправляют на несколько месяцев в Новосибирск. Ты должен ей говорить то же самое. Понял?

– Конечно, я же не дурак! – немного обиделся Педро.

Судоплатов утвердил кандидатуры Екатерины и Педро, получившие соответственно оперативные псевдоним «Рубин» и «Топаз».

Через две недели «Топаз» с фальшивым аргентинским паспортом через Польшу выехал во Францию. В тот же день, только вечером, в Париж, но уже через Вильнюс отправилась гражданка Польши Эмма Липиньская, она же «Рубин».

Последним, через Варшаву, во Францию отбыл «Алмаз». Прибыв в Париж, Некрасов первым делом сразу собрал всю необходимую информацию о местохождении бойцов испанской республиканской армии, интернированных на территории Франции. Оказалось, что большая их часть находится в «пляжных» концлагерях Архелес, Сант-Сиприен, которые были переполнены выше всяких норм. Французское правительство приступило к спешному строительству новых мест для заключения: Баркарес, Брамс, Гурс.

– Начну-ка я, по алфавиту, с «Архелеса»! – решил Юрий.

Он нанял роскошный новый автомобиль «РЕНО» с водителем. Оделся, как подобает очень богатому человеку, знающему себе цену, и направился в Архелес.

Был тёплый апрель. В концлагерь «Архелес» долетал аромат неизвестных Мальцеву цветов и трав. Здесь, он перемешивался с запахом моря… Дышалось легко, полной грудью. Вот только настроение у Александра было очень подавленным. Основная цель: накопить достаточно денег на осуществление побега, так и оставалась призрачной мечтой. А ещё, его стал беспокоить странный человек, недавно появившийся в лагере. Это был мужчина лет тридцати с перебитым носом и шрамом на щеке. Он всегда очень пристально смотрел на Александра, изучая его с ног до головы и в усмешке кривил свои тонкие губы. Мальцев был уверен, что никогда ранее нигде не сталкивался с этим человеком. Но может это был какой-то знакомый Пабло Мачадо? Ведь Александр сейчас носит фамилию своего погибшего приятеля и внешне очень похож на него. Может он, Мальцев, уже находится на грани разоблачения? Надо срочно бежать из лагеря! Но как бежать без хорошей гражданской одежды и денег на билет на поезд?

– Где же их достать эти проклятые банкноты? – от этих дум у него уже иногда начинали болеть даже зубы.

Ночью бушевала гроза. Групные капли дождя сильно барабанили по брезенту палатки. Мальцеву спалось очень хорошо. Снилось ему Посольство Советского Союза в Париже. Его принимает сам Посол и торжественно вручает паспорт. Всё – закончилась его одиссея! Он собирается домой, в родной Ленинград!

– Подъём! Подъём! – раздались крики охраны вместе с противным завыванием сирены.

– Такой сон перебили! – с сожалением подумал Александр.

Дежурный по их палатке принёс завтрак: жидкий кофе и хлеб. Но позавтракать Мальцеву не пришлось.

– Мачадо! Кто из вас Мачадо Пабло? – спросил, запыхавшийся от быстрого бега, охранник.

– Я, Мачадо, – ответил он.

– Срочно к замначальника лагеря, – приказал охранник.

У Мальцева от страха сразу же заныло в животе и закололо в груди.

– В такую рань к замначальника лагеря! Зачем? Да ещё не заключённого послали за мной, а охранника! Ох, плохо это. Плохо! – грустно размышлял Александр, медленно шагая по мокрому песку.

– Господин замначальника лагеря, интернированный Мачадо Пабло прибыл по вашему приказанию! – доложил он, войдя, после полученного разрешения, в кабинет.

– Ну что, это он? – спросил офицер, обращаясь ни к Александру, а кому-то стоящему в углу.

– Племянник! Родной! Дорогой мой племянничек! – вдруг услышал Мальцев до боли знакомый голос. Он повернулся и увидел… товарища Серхио, одетого в прекрасный костюм в полоску с модной шляпой на голове. От него приятно пахло дорогим мужским одеколоном.

– Он приехал за мной! Он увезёт меня на Родину! Я спасён! – вихрем прнеслось в голове Александра.

– Дя-дя-дюшка! Ро-ро… – пытался выговорить он, но не смог. Вместо этого он зарыдал. Навзрыд, по-настоящему. Он кинулся к Некрасову и крепко его обнял. Слёзы ручьём текли по щекам Мальцева. Юрий тоже обнял своего «племянника».

– Всё, всё, успокойся – просил он.

Замначальника лагеря даже рот открыл от удивления, наблюдая за этой сценой.

– Господин майор, я хотел бы забрать моего любимого племянника. Я начну оформлять ему вид на жительства во Франции, – не терпящим возражения тоном заявил Некрасов.

– Да, мсье Анри. Но Вы понимаете, что предварительно это вопрос требует согласования с…

– Разумеется понимаю! – бесцеремонно оборвал офицера Некрасов и подойдя к столу, достал из бумажника толстенную пачку денег и положил перед ним.

– Да, мы пожалуй, сами потом, после вашего отъезда, оформим все необходимые документы. Вы только распишитесь здесь, пожалуйста. – тихим голоском залебезил перед Юрием замначальника лагеря.

– Разумеется я подпишу! Пусть мой племянник идёт собирать свои вещи, а мы займёмся документами, – сказал Некрасов.

Мальцев бегом ринулся в свою палатку. Не говоря никому ни слова, он собрал свой тощий вещмешок и, также бегом, бросился к домику администрации лагеря.

«Дядюшка» уже ждал его у двери.

– Всё поехали отсюда! – тихим голосом приказал Александру Некрасов.

Они сели в блестящий черный «Рено».

– Пабло, водитель не понимает по-испански, но на всякий случай говори только шёпотом. Меня зовут Шарль. Шарль Анри. Ты понял? – придавив Александра своим телом, прошептал ему на ухо Некрасов.

– Да, понял.

– Теперь молчи! До Тулузы молчи! – также шёпотом приказал ему «дядюшка».

Александр с трудом себя сдерживал. У него был колоссальный душевный подъём. Ему хотелось петь, кричать и даже пуститься в пляс.

Ведь он спасён! Спасён и совсем скоро окажется на Родине, в любимом Ленинграде.

Некрасов приказал водителю въехать в самый центр города. Здесь, возле огромного магазина дорогой готовой мужской одежды, они вышли со своими вещами.

– Давай быстро внутрь! Не озирайся по сторонам! – зашипел на Мальцева его «дядюшка».

– Добрый день, – поздоровался Некрасов с десятком продавцов, сразу ринувшимися к ним, – мой любимый племянник хочет приобрести два костюма. Один выходной и другой повседневный. Дюжину рубашек… ну и всё остальное. Покажите ему всё! Да, только он не говорит по-французски. Только что из Испании, позтому я буду играть роль переводчика.

– Мой любимый дядюшка, как всегда, шутит. Думаю, что мы не будем его беспокоить и всё сделаем сами, – на великолепном французском произнёс Александр.

Управлющий лично пригласил Некрасова выпить с ним кофе, а Александр в это время, не спеша, выбирал себе вещи, обстоятельно советуясь с продавцами. Через сорок минут ему упаковали дорогие костюмы, рубашки, носки, нижнее бельё, две шляпы, дюжину шёлковых галстуков. Сумма получилась очень внушительной.

– Нет, нет, дорогой племянник, одевайся здесь в новую одежду, а старую – заберём с собой, – с кислой физиономией произнёс Некрасов.

– Наверное огорчился из-за цены?! Но он же сам мне сказал, что я могу выбирать абсолютно всё, что пожелаю, – думал Мальцев, облачаясь в роскошый однотонный костюм.

– Прекрасно, Вам, он очень идёт! – с дежурным восторгом произнёс продавец, вручая Алекасндру два пакета один с покупками, а другой со его старой одеждой.

Они вышли на улицу.

– Ты, юноша откуда так хорошо знаешь французский язык? В твоём личном деле об этом не говорится ни слова! – подозрительно прошипел Некрасов.

– Шарль, я только Вам могу признаться, что я учил его с самого раннего детства. Не сообщал об этом никому, потому что моим учителем был классовый враг пролетариата, – объяснил Мальцев.

– А, вот оно что! – успокоился Некрасов, – потом расскажешь мне подробно.

– Ах вот почему у него физиономия была кислая! Не из-за потраченных на меня денег, а из-за моего хорошего знания французского языка! – догадался наконец Александр.

– Надо же туфли достойные купить к твоим костюмам. Я знаю недалеко отсюда приличный магазин обуви. Пойдём! – сказал Юрий.

Действительно, в двух кварталах, располагался магазин модной мужской обуви. Здесь Александр выбрал себе две пары хороших туфлей.

Потом они взяли извозчика и поехали на вокзал. Здесь Некрасов купил два билета в купе первого класса на поезд до Парижа. Никто не обращал на них никакого внимания. Полицейские и жандармы задерживали только людей в рваной одежде, пьяных или в старой военной форме.

Всю дорогу до Парижа Некрасов мучил Мальцева вопросами: как тому удалось выбраться на территорию Франции? Как он вообще остался в живых? Имел ли он контакты с представителями французской полиции или контразведки?

Александр отвечал спокойно. Если это было необходимо, повторял свой рассказ по нескольку раз. В конце концов Некрасов остался удовлетворённым.

К большому удивлению Мальцева, в Париже, его «дядюшка» Шарль не повёз его в советское посольство, а доставил в очень дорогой отель Астор Сан Оноре, расположенный в центре французской столицы, недалеко от Елисейских Полей и Площади Конкордия. Впервые в жизни, оказавшись среди такой роскоши, Александр решил пока не спрашивать о своём будущем.

– Так, я тебя оставляю на два дня одного. За это время ты, Пабло Мачадо, должен основательно ознакомиться с кварталами, примыкающими к гостинице. На их знание мне будешь сдавать экзамен! Вот тебе деньги, – тоном, не терпящим никакого возражения, приказал Некрасов и положил на столик в прихожей тощую пачку франков.

Этим же вечером в Москву ушла шифрованная радиограмма:

«Андрею». Во Франции мною был разыскан переводчик НКВД Мальцев Александр Петрович, 1917 года рождения, считавшийся погибшим в Испании. Соответствующая оперативная проверка Мальцева мною прозведена. Прошу вашего разрешения на его включение в состав спецгруппы. Алмаз».

«Андрей» – это был оперативный псевдоним Судоплатова.

Через два дня пришёл ответ.

«Алмазу». Разрешаю включить Мальцева в состав спецгруппы. Ему присваивается оперативный псевдоним – «Кварц». «Андрей».

После первой же прогулки по Парижу, Мальцев уже не жалел о том, что задерживается во Франции.

– Когда мне ещё выдастся случай побывать в Париже, да ещё и пожить в в такой роскоши? – думал он, неторопливо шагая по весенним улицам. Цвели каштаны. Воздух был насыщен запахом фиалок, который не могли перебить даже выхлопные газы многочисленных автомобилей. За два дня Александр успел побывать на Елисейских полях, посетить Собор Парижской Богоматери и подняться на Эйфелеву башню. Он питался в ресторанчиках, где на завтрак ему подавали вкуснейший кофе с нежными, ещё тёплыми, круассанами. На обед он заказывал луковый суп, фуа-гра (паштет из гусиной печёнки) или рататуй, блюдо из перцев, кабачков и баклажанов. Не забывал Александр и о хорошем вине, которое ему очень понравилось. На десерт он просил крем брюле, фрукты или мороженое. От обилия впечатлений и вина, на третий день Мальцев спал, как убитый как бесшумно открылась дверь в номере. Это был Некрасов.

– Так, племянничек, хватит спать, уже семь часов. Подъём! – приказал он.

Александр резко подскочил с кровати, не понимая где он находится.

– А, это Вы! Доброе утро! Я сейчас быстро умоюсь.

Через несколько минут он одетый стоял перед Некрасовым.

– Я готов! Мы, что сегодня едем в советское посольство? – поинтересовался Александр.

– Какое посольство? Ты это о чём? – сначала не понял Некрасов, – нет! Я должен тебя информировать, что меня назначили твоим начальником, и у нас с тобой дела в Париже.

– Какие дела? На какой срок? – опешил Мальцев.

– Думаю, что на несколько месяцев.

– Какие несколько месяцев? Вы, Серхио или Шарль, или не знаю как Вас называть с ума сошли? Когда меня отправляли в Испанию, пообещали на один год. Вы слышите? Только на один год! А сколько времени я там находился? А концлагерь? Зачем мне это? Мне институт заканчивать надо! Я домой хочу! – бледный от охватившей его ярости, громко возмутился Мальцев.

– Ты, юноша, забываешься! Ты, что опять забыл, что ты военнослужащий НКВД и дал присягу на верность Родине! Мне глубоко наплевать куда ты хочешь! Я – твой начальник. Мы находимся на войне! Ты, юноша, меня понял? На войне! Не выполнение приказа командира в боевой обстановке наказывается расстрелом. Я тебя застрелю, как бродячего бешенного пса! Ты думаешь, что я тебя вытащил из Архелеса, чтобы доставить на Родину? Ошибаешься, юноша! Я тебя вытащил и доставил сюда для очень серьёзного дела! Понял? – чётко, не поднимая голоса объяснил Некрасов и затем так посмотрел на Александра, что того от ужаса пробил холодный пот.

– Да, да…Я понял! Простите меня! Не сдержался! Не хотел… Нервы наверное, – извинился Мальцев, – что я должен делать?

– Во-первых – полностью подчиняться мне! – резко произнёс Некрасов, – во-вторых – я получил шифровку из Москвы. Тебя оставляют здесь, как нелегального разведчика с оперативным псевдонимом «Кварц». Я являюсь твоим непосредственным командиром.

У Мальцева от ужаса начало крутить живот:

– Вот это я влип!

– Прямо сейчас начинаем спецкурс для того, чтобы подготовить из тебя разведчика. Тема сегодняшнего занятия: слежка. Она имеет множество вариантов: первое – скрытное, незаметное для объекта, наблюдение. Второе – открытое наблюдение, служит для оказания давления на объект. Это демонстративная слежка. Виды слежки: за объектом, передвигающимся пешком, на автомобиле, извозчике, трамвае, поезде.

Затем «дядюшка», не делая паузы, принялся приводить конкретные примеры. Минут через сорок он закончил свой монолог.

– Теоретическая часть на сегодня закончена. Пошли позавтракаем, – приказал Некрасов.

– Да, – только и смог произнести в ответ Александр, чувствуя, как дрожат его ноги.

Они сели за столик на улице ресторанчика, расположенного в одном квартале от гостиницы. Некрасов макал круассаны прямо в кофе и молча ел.

– Как настоящий парижанин, – с раздражением подумал Мальцев.

– Пабло, видишь даму за соседним столиком в кофте в полоску? – неожиданно спросил дядюшка.

– Да, Шарль, вижу.

– Она уже заплатила за свой завтрак. Проследи за ней так, как я недавно тебе рассказывал. Потом мне доложешь все подробности, – прошептал Некрасов.

Мальцев встал из-за стола и последовал за женщиной в полосатой кофточке. Он был настолько увлечён, что не заметил как за ним следует Шарль. Женщина медленно шагала по тротуару, рассматривая витрины магазинов. Зашла в булочную и купила там один багет. Пройдя пять кварталов, она открыла своими ключами дверь обычного трёхэтажного старого дома и скрылась в подъезде.

– Всё. А где теперь мне искать «дядюшку» – подумал Мальцев и почувствовал как кто-то его дёрнул за рукав пиджака. От неожиданности юноша сильно вздрогнул. Это был Некрасов.

– Ну что, племянник, для первого раза оценка в два с плюсом, – сообщил он.

– Почему? – удивился Мальцев, – ведь я делал так, как Вы мне рассказали.

– Так, да не так! Пойдём в гостиницу, там я тебе всё расскажу.

На следующее утро Мальцев с Некрасовым встретились за тем же самым столиком. За соседним– сидел старый небритый старик в неопрятным клетчатом пиджаке и неглаженных чёрных брюках. Он погружал свой круассан в чашку, затем вынимал его и с громким шумом высасывал кофе. Руки у старика слегка дрожали.

– Вот с соседом не повезло! – с непрязнью подумал Александр.

– Это твой «клиент» на сегодня! – наклонившись к юноше, тихо сказал Некрасов.

Мальцев с удивлением посмотрел на своего начальника, но ничего не сказал. Старик, оставив под салфеткой деньги за кофе и круассан, взял свою толстую палку и, сильно хромая на левую ногу, медленно поплёлся по улице. За ним, выдерживая нужную дистанцию, последовал Александр. Некрасов, выдержав паузу, пошёл за ними.

– Бедный мальчишка, он думает, что «ведёт» обыкновенного старика и не позревает, что это легендарный «Алтын». Сейчас будет комедия! – предвкушая весёлое представление размышлял Некрасов.

Юрий не знал, кем на самом деле был «Алтын». Ему приходилось несколько раз работать с этим мрачным и молчаливым человеком лет пятидесяти. Говорили, что при царе, «Алтын» был жандармским офицером, а после революции превратился в нелегального разведчика иностранного отдела ВЧК во Франции. Некрасов знал одно, что этот таинственный человек являлся настоящим маэстро слежки и перевоплощений. В тоже время «Алтын» немедленно докладывал начальству о всех, даже самых незначительных, промахах своих коллег.

Мальцев следовал за стариком. Тот, подошёл к тумбе с афишами и принялся читать какой-то плакат, старательно шевеля при этом губами.

– Тоска, – подумал Александр и посмотрел на фигуристую девушку с корзиной, – прислуга чья-то…

Он с сожалением оторвал взгляд от красивого женского тела и вздрогнул. Старика не было! Он исчез!

– Куда же он провалился, старый хрыч? – запаниковал Мальцев, озираясь по сторонам.

Старика не было. Александр перебежал улицу. Заглянул через витрину в магазин парфюмерии. Затем зашёл в аптеку. Старика не было!

– Куда же он делся?! Не мог же дедушка испариться! – с отчаянием размышлял Мальцев, крутя головой и натыкаясь на прохожих.

Через десять минут Александр понял, что он потерял объект. Ему было очень стыдно:

– Надо же, деда столетнего и хромого упустил! – сетовал Мальцев.

Его стала мучить жажда.

– Сейчас водички выпью, – решил он, открывая двери маленького бистро.

– Кха-кха-кха… – послышался за его спиной громкий сухой кашель.

Мальцев обернулся. Это был тот самый старик, который медленно проходил мимо бистро.

– Появился, мерзкий дедушка! Дать бы тебе в морду! – зло обрадовался Александр и последовал за старичком.

– Ай-й-й – послышался сзади душераздирающий женский крик и визг тормозов.

Мальцев инстиктивно обернулся. Посреди улицы стояла женщина, схватившись двумя руками за голову, и пронзительно кричала. Почти вплотную с её ногами застыл старенький «Рено»…