Текст книги "NLP. Техники россыпью. Практическое руководство на базе реальных тренингов с примерами для самостоятельных тренировок"

С. Горин:… Давайте разберёмся, что заставляет метафору работать. Самый простой способ утилизации транса – это прямая инструкция. Мы всегда можем к ней обратиться, она всегда при нас, но прямая инструкция имеет обыкновение вызывать прямое же противодействие – сопротивление пациента. Метафора, ваш рассказ пациенту о ком-то другом, в принципе неспособна вызывать сопротивление, ибо чему сопротивляться? Тому, что кто-то кому-то что-то приказал в вашем рассказе? В то же время, если события метафоры чем-то напоминают события актуальной проблемы пациента, он подсознательно начинает «примерять» на себя то, что вы ему рассказываете, и по инерции «примерять» решение проблемы. Это в первом приближении и есть то, что энэллисты называют «трансдеривационным поиском». И если решение проблемы, имеющееся в метафоре, подходит пациенту, «не жмёт» ему, он примет это решение как своё – а не как вашу инструкцию.

Интерес к метафорам у психотерапевтов огромен, на семинарах это обычно одна из ведущих тем, но в повседневной практике метафоры используются всё же редко… Наверное, работа с метафорами представляется слишком сложной, требующей предварительных заготовок, и часто так оно и есть. Но существуют приёмы, позволяющие составлять метафоры в жанре экспромта.

Один из таких приёмов – то, что Д. Гордон называет «формальной метафорой», а Милтон Эриксон – приёмом «Мой друг Джо». Вы рассказываете пациенту историю про якобы другого пациента (или своего знакомого), у которого была сходная проблема и который как-то её разрешил. Здесь есть правило: не рассказывайте историю про самого себя, это способствует отвлечению внимания от проблемы и стимулирует совершенно ненужные обсуждения из серии «А вот у нас был случай»…

Ещё более простой приём – использование «кавычек» в терапии. Вы оформляете прямые инструкции пациенту, как сказанные кем-то другим в похожей или непохожей ситуации.

Все это, конечно, достаточно «прозрачные» приёмы, но это работает, это позволяет обойти сопротивление пациента, и эти приёмы выполняются быстро, без особого предварительного обдумывания. Я видел, как в столовой один из коллег развлекался – он предложил соседу по столу такую фразу: «Я как-то был в ресторане и сказал официанту: “Дай мне соль!”» Забавно посмотреть на реакцию человека, знающего о технике «кавычек» и всё-таки выполняющего внушение.

У меня был один очень вежливый однокурсник. Ругаться с дамами он органически не мог, а если бывал слишком раздражён непонятливостью собеседницы, то начинал рассказывать ей сказку, причём хватало первого абзаца: «Жила-была на болоте жаба. И была она большая дура. Такая большая, что даже никто и не верил…»

Ещё один сравнительно простой приём – использование готовых коротких историй, притч, анекдотов и даже афоризмов. Готовые истории, правда, редко бывают стопроцентно изоморфными содержанию проблемы пациента, но от них этого и не требуется – люди умеют обобщать… Здесь есть правило: готовая история, притча, анекдот эффективно работают только при первом в жизни пациента предъявлении, потом они становятся банальностью и могут даже ухудшить ваш контакт с пациентом. Так что приходится постоянно искать всё новые и новые сюжеты, опасаясь, что на приём придёт твой коллега с точно таким же «багажом» историй.

У меня есть сравнительно недавний пример работы короткой истории по отношению к конкретной психологической проблеме. На приём пришла женщина, обеспокоенная тем, что она не может принять решение: ей предложили новую работу, в которой есть свои плюсы и свои минусы по сравнению с нынешней, но количество плюсов и минусов в теперешней и предложенной работе совершенно одинаковое. Мне показалось, что подсознательно женщина уже сделала выбор в пользу новой работы и колеблется в принятии решения только на уровне сознания, и я, индуцировав лёгкий транс, рассказал ей такой анекдот…

В деревне – наводнение. Вода уже заливает пол в домах, жители готовятся к эвакуации, грузят вещи на машины… И вот грузовик подъезжает к последнему дому. Семья из этого дома садится в машину, но в доме остаётся дедушка, который категорически отказывается уезжать – он усиленно молится, а на все просьбы уехать с семьёй отвечает: «Бог мне поможет!»

Вся деревня эвакуирована, вода поднимается, дедушка перешёл на чердак и молится там. За дедушкой присылают лодку, но он снова отказывается уезжать: «Бог меня не оставит, Бог мне поможет!» Вода поднялась и до чердака. Дедушка молится на крыше. Когда за ним прилетает вертолёт, дедушка опять говорит спасателям: «Бог мне поможет!» Вертолёт улетел, дедушка утонул.

Как праведник, он попадает в рай. При первой же встрече с Богом дедушка возмущается: «Господи! Я так в тебя верил, я так молился о спасении – почему же ты оставил меня, почему ты дал мне умереть?» На что Бог отвечает: «Идиот! А кто тебе посылал грузовик, лодку и вертолёт?!»

Я не знаю, что именно в этой достаточно широко контекстуальной истории оказалось изоморфно ситуации клиентки, но женщина была очень довольна этим анекдотом и со своим выбором решения справилась.

Вопрос из зала: А можно использовать в метафорах сюжеты детских сказок? Взрослые их не помнят.

С. Горин: Да, конечно, взрослые их не помнят, но сюжеты сказок уже были предъявлены человеку в своё время и своё действие уже оказали. Какого-либо нового эффекта вы из них выжать не сможете. А вот персонажей сказок включайте в метафоры сколько угодно.

Кстати, такие «свежесоставленные» сказки со старыми персонажами очень любят слушать дети. Но если вы решите дать метафору в такой сказке своему ребёнку, то помните, что для детей вполне нормально слушать одну и ту же историю до 150 раз. И если вашему ребёнку сказка понравится, приготовьтесь рассказывать её примерно три месяца каждый день, причём ребёнок будет вас поправлять, будет требовать точного воспроизведения истории… Так что подумайте, прежде чем начинать.

…Особых трудностей с метафорами у вас, как мне кажется, быть не должно. Сюжет метафоры – это проблемная ситуация пациента, которую вы сводите к какой-то элементарной, максимально простой последовательности событий: событие 1, событие 2, проблема, нет решения. (Вы это уже умеете делать, поскольку работа в техниках НЛП постоянно вынуждает вас вычислять стратегии построения проблем).

Решение проблемы… О том, чего хочет пациент, он вам сам и расскажет (подсознательно ему известно решение проблемы); вашей заботой будет привести желание пациента в соответствие с правилами хорошо сформулированного результата (см. «АВПГ», глава 7), а затем сделать это решение метафорическим. В выборе связующей стратегии (тех событий метафоры, которые приведут к решению) вы вполне можете положиться на свою интуицию – или на своё подсознание, на творческую часть своей личности, если эти определения нравятся вам больше.

С персонажами метафоры сложностей в принципе быть не может. Самое простое: берите первых попавшихся героев сказок или мультфильмов, если решаете проблему взаимоотношений (неважно, будут ли это взаимоотношения во внешнем мире или конфликт частей личности), и берите описание технического процесса, если решаете физиологическую проблему, сконцентрированную на каком-то органе тела.

Ну, и остаются мелочи: если от пациента вы требуете максимально точных формулировок, то сами при изложении метафоры говорите максимально неопределённо (навык неопределённой речи у вас есть); перед изложением метафоры (или в ходе изложения) наводите лёгкий транс… В этих мелочах вполне допустимы мелкие погрешности, поскольку единственным, в сущности, обязательным условием при работе с метафорой является её изоморфность проблеме (эквивалентность событий метафоры событиям проблемы).

Реплика из зала: Как всё просто! Вам осталось только придумать метафору.

С. Горин: Давайте придумаем!

С. Горин: Что возьмём в качестве проблемы?

Ответ из зала: Преждевременную эякуляцию.

С. Горин: Что же, проблема как проблема, не хуже других… Давайте определим её структуру: событие 1 – половой акт, событие 2 – преждевременная эякуляция, решение отсутствует. Ясно, что в метафоре событием 1 будет какая-то совместная ритмическая активность разнополых персонажей, событием 2 – некая помеха, прекращающая эту активность, проблемой – прекращение активности, а решением…

Реплика из зала: Задержка эякуляции.

С. Горин: В смысле – поздняя эякуляция вместо преждевременной? Ejaculatio tarda вместо ejaculatio ргаесох? В эриксонианской терапии иногда позволяется преднамеренно поменять одну проблему пациента на другую, и для развлечения можно было бы это сделать, но решением данной проблемы (во всяком случае, так считают многие сексопатологи) является возможность сознательно контролировать начало эякуляции. Значит, персонажи метафоры будут прекращать свою ритмическую активность тогда, когда сами этого захотят. А что может к этому привести? Что будет связующей стратегией?

Ответ из зала: Может быть, изменение характера совместной ритмической активности?

С. Горин: Может быть. Пока в качестве одного из вариантов годится всё. Итак, решение мы уже знаем, связующую стратегию определили, начинаем заниматься беллетристикой. Как мы опишем иносказательно половой акт?.. Подъем по лестнице был бы слишком хрестоматийно-фрейдистским, да и скучновато это… Для персонажей метафоры, имеется в виду.

Костя: Качание на качелях.

С. Горин: Ну вот, а вы говорили – трудно… Качание на качелях вполне подходит: это и достаточно изоморфно, и достаточно интересно как занятие для персонажей. В таком случае, что будет символизировать преждевременную эякуляцию?

Ответы из зала: Падение с качелей. Спрыгивание с качелей.

С. Горин: Сейчас мы описываем проблему, а спрыгивание с качелей – действие произвольное в отличие от преждевременной эякуляции, которая как раз действие непроизвольное. Падение с качелей, поломка качелей, остановка из-за поломки значительно лучше, потому что эквивалентней. Ну и в чём будет решение?..

Ответы из зала: Спрыгивание тогда, когда захочешь. Не падаешь.

С. Горин: Ну, если у нас будет только два варианта, «падать – не падать», то мы всё равно будем крутиться вокруг этого падения… А насчёт спрыгивания– может быть, есть какой-то более приятный вариант окончания ритмической активности, не такой рискованный?.. Да, мы ещё персонажей не выбрали!

Реплика из зала: Буратино и Мальвина.

С. Горин: Буратино вообще-то деревянный… (Смех в зале). В смысле, достаточно ли он соответствует структуре проблемы? Проблема осознаётся пациентом как страдание, а Буратино не был склонен страдать, он был большим оптимистом и большим эгоистом. В этом плане лучше бы подошёл меланхолик Пьеро… Согласны?

Тогда начнём метафору так. Девочка Мальвина и мальчик Пьеро очень любили друг друга. Пьеро сочинял для Мальвины стихи, Мальвина ухаживала за костюмом Пьеро. И они оба очень любили качаться вместе на качелях. Это так приятно: взлетать вверх… и опускаться вниз (смех в зале)… глядя при этом друг на друга! В такие моменты, когда у обоих захватывает дух, они ещё больше любили друг друга. Но у них была одна трудность – качание на качелях заканчивалось слишком быстро из-за… Из-за чего?

Ответы из зала: Из-за головокружения (смех). Верёвка перетиралась. Там была неполадка в рычагах, качели всё время тормозились.

С. Горин: Головокружение пока с негодованием отметаем, потом разберёмся почему…

Качели постоянно тормозились… Я бы предпочёл-таки идею катастрофы, внезапной поломки. Ведь эякуляция – процесс взрывной: дискретный, а не постепенный; цифровой, а не аналоговый… Итак, перетиралась верёвка.

Значит, они очень любили качаться на качелях, очень любили друг друга во время этого занятия (смех в зале), но на качелях была очень непрочная верёвка, которая заставляла их прекращать качание слишком быстро – верёвка перетиралась, они падали с качелей, и им обоим это было неприятно.

Нет решения… Какое решение предложить?

Ответ из зала: Верёвку заменить – взять большую и толстую… (Смех в зале).

С. Горин: Я напоминаю – вы рассказываете метафору мужчине. Зачем прививать ему комплекс неполноценности? Другие решения?..

Ответы из зала: У меня предложение – взять более худенькую Мальвину (смех). Взять две верёвки, они в два раза дольше служат (смех)… А потом папа Карло купил им новые качели!

С. Горин: Новые, значит… Забавно… С двумя более толстыми и более прочными верёвками (смех в зале, группа настроена очень игриво).

Гинта: А почему они бы не пошли искать другие качели и не нашли бы новые, и там амплитуда была бы побольше?

С. Горин: Наконец-то. Единственный человек, который по-настоящему въехал в ситуацию. А почему бы им самим не поискать новые качели?

Алла: Я тоже говорила.

С. Горин: Я не расслышал… Ну, тогда у нас есть два человека, которые по-настоящему въехали в ситуацию…

Цель персонажей – качаться долго, столько, сколько захочется обоим. И действительно, можно найти новые качели, которые качаются лучше и дольше. Оставим как вариант. Может быть, есть лучшие предложения?..

Костя: Можно вместо качелей использовать кресло-качалку. Можно вместе посещать американские горки.

С. Горин: Очень хороший вариант для продолжения. Ещё варианты есть?

Ответ из зала: Совместное плавание.

С. Горин: И они вместе стали плавать на километровые дистанции, забросив эти качели к чёртовой бабушке (смех в зале). Ещё?..

…Ну, хорошо, идеи мы сгенерировали, можно отбирать лучшие. Их у нас три: поиски новых качелей, переход на кресло-качалку, катание на американских горках.

…И вот однажды Мальвина и Пьеро задумались: как избавиться от неприятных ощущений? Сначала они пытались придумать что-то каждый сам по себе, потом они стали искать решение вместе… Они хотели покачаться в кресле-качалке, и они это попробовали… Но как-то раз Пьеро взял Мальвину с собой, чтобы покататься на американских горках. И это было какое-то совершенно особое ощущение: когда вагончик американских горок медленно поднимается вверх… действительно медленно… и он поднимается очень высоко… У Мальвины уже захватывает дух…

Гинта: А он ещё раз поднимается вверх! (Смех в зале).

С. Горин: И именно тогда, когда Мальвина предвкушает быстрый спуск, вагончик горок медленно набирает скорость, очень постепенно, и он движется вниз только для того, чтобы снова подняться… И Мальвина вновь с удивлением замирает в предвкушении чего-то очень приятного… И в этот момент вагончик по воле Пьеро может совсем остановиться…

Гинта: Нет, только не сейчас! (Смех в зале).

С. Горин: И они оба понимают, что можно кататься очень и очень долго… (Смехезале). Ладно, отдохните.

(После перерыва). Возможно, вас это очень удивит, но, несмотря на ваше бурное веселье, я хотел бы закончить конструирование данной метафоры. Разрешение проблемы всё-таки в том, что движение (то есть совместная ритмическая активность) становится медленным по воле персонажа мужского пола, и оба персонажа метафоры наслаждаются теми ощущениями, которые возникают в процессе движения. Так?

… И теперь они оба знали, что они могут любить друг друга и тогда, когда они быстро качаются на качелях, и тогда, когда они медленно катаются вместе в вагончике американских горок… И Пьеро обнаружил, что ему всё чаще и чаще удаётся вовремя остановиться, чтобы понять ценность каждого из получаемых им ощущений: ощущения от прикосновения к телу Мальвины… ощущений отзвуков её голоса… от запаха её волос… Пьеро обнаружил, что иногда время останавливается для него… и тогда его движения становятся ещё более медленными… и для него становится привычным получать максимум удовольствия от медленных движений…

Вот что-то в этом роде. Все правила соблюдены, и такая метафора (пусть краткая) будет работать.

Ещё одно примечание. Милтон Эриксон владел искусством метафоры не только в терапии, но и при сборе информации, и он считал, что именно метафорическая коммуникация позволяет собрать истинные сведения о ситуации пациента (особенно о семейной ситуации). Например, если Эриксон хотел узнать о сексуальных предпочтениях супругов, он начинал говорить с ними о том, как они предпочитают обедать, и выяснял, что муж не обращает особого внимания на сервировку стола и старается побыстрее насытиться, а жене необходимо столовое серебро, музыка для фона и застольная беседа. Важным моментом здесь является то, что, если супруги догадаются, о чём они в действительности откровенничают, терапевту следует сменить тему беседы.

С. Горин: Если вы читали «Терапевтические метафоры» Д. Гордона, то знаете, что метафору можно украсить некоторыми добавлениями, одновременно повысив её эффективность. Так, имеет смысл включить в речь персонажей предикаты, характерные для актуальных действующих лиц. Можно также идентифицировать категории Вирджинии

Сатир (блаймер, плакатор, компьютер, дистрактор) для актуальных действующих лиц и организовать в связи с этим поведение персонажей метафоры (или хотя бы их речь). Гордон рекомендует также использовать в тексте метафоры субмодальные различения. И если всё это применить, то вы получите очень хорошую, очень красивую и очень эффективную метафору – при условии, что у вас есть время на литературные опыты. Я повторюсь, сказав, что даже если вы не знаете всех этих тонкостей (категорий Сатир, субмодальностей), если вы и о системах репрезентации понятия не имеете, вы всё равно можете сочинить работающую метафору, всего лишь сохраняя её изоморфность содержанию проблемы.

Одно примечание: если персонажи метафоры являются у вас одушевлёнными (люди, животные), то символизировать поломку процесса, символизировать проблему лучше с помощью описания неких внешних технических причин, а не самочувствия персонажей. Иначе вы рискуете дать в метафоре, предъявленной пациенту в состоянии транса, инструкцию об ухудшении его самочувствия (причём, если вы работаете в жанре импровизации, вы можете даже не заметить этот момент). В нашем случае, включив в описание проблемы головокружение персонажей, мы вполне могли бы обеспечить себе на следующий сеанс работу с новой проблемой пациента – невозможностью продолжать половой акт из-за головокружения.

Есть простые приёмы улучшения метафоры, не требующие предварительных заготовок и позволяющие улучшить метафору «на ходу», по мере её предъявления. Один из таких приёмов – использование (особенно при работе с психосоматическими проблемами) выражений, которые имеют переносный и прямой смысл и в которых есть названия органов тела.

Скажем, сердечная признательность, от сердца отлегло, светлая голова, прикусить язык, перемывать кости… Ещё один хороший приём – предъявить пациенту незаконченную метафору, попросив его самостоятельно найти разрешение.

Лично мне нравится включать в метафору прямые инструкции, маркируя их каким-то способом. Опять-таки технику рассеивания вы знаете, а значит, можете очень легко, изящно – и где-то даже нахально – проводить прямые внушения, направленные на решение проблемы.

И самый, наверное, простой приём из этого ряда – включение в текст метафоры имени пациента перед значимой инструкцией, например, так: «…И тогда Пьеро понял, что он может, Александр, остановиться и насладиться каждым ощущением».

Разумеется, заботясь об улучшении метафоры, позаботьтесь также о том, чтобы её при этом не ухудшить. В этой связи я хочу познакомить вас с идеей Я. П. Гирича: крайне нежелательно строить метафору на понятии смерти, поскольку это приведёт к её полному отторжению пациентом.

В самом деле, подсознательно все мы бессмертны («там, где есть Я, нет смерти, а там, где есть смерть, нет Меня»), и наш мозг попросту не допустит перемен в фундаменте существования личности. Это положение имеет несколько интересных следствий. Первое: если вы поставите понятие смерти в начало рассказа, его художественная ценность резко упадёт. Второе: если вы хотите разрушить какую-либо организационную структуру, подарите её представителям красивую метафору – в качестве гимна, легенды и т. п., – которая начинается смертью.

Реплика из зала: А в анекдоте дедушка утонул…

С. Горин: Ну, после этого он вступил в диалог, так что смерть дедушки не только не была основой метафоры – она оказалась проходным эпизодом даже для самого дедушки… Тема смерти в разговоре о загробной жизни – это совсем другое дело, и, насколько я помню, Н. Песешкиан (основатель позитивной психотерапии) рекомендует не уходить от таких разговоров.

Ещё один подход к улучшению метафоры – метод «создания терапевтических мифов» в рамках суггестивной лингвистики (работы И. Ю. Черепановой). Оказывается, лингвисты лучше понимают то, что надо бы понимать психотерапевтам: с точки зрения эволюции речь начинается не со слова, а со звука. Следовательно, умело оперируя звуком, вы будете оперировать работой каких-то достаточно древних структур мозга и посредством звука можете вызвать серьёзные изменения в функционировании личности. Кришнаиты с их пением мантр пользуются именно этим…

Хорошо. Я получил искреннее удовольствие от общения со столь творческой и весёлой группой, а окончание нашей общей метафоры будет таким: «И тогда Пьеро вместе с Мальвиной поняли: ребята, пора погрузиться в транс»…