Текст книги "Смерть на Кикладах. Сборник детективов №6"

– Ничего страшного, – ответил Алекс. – Спасибо, Артеми, вы можете идти. Возвращайтесь на ресепшн, вы еще можете потребоваться нашим постояльцам. Мы тут сами разберемся. В семь часов вечера вас сменит Катерина.

Артеми молча улыбнулась и ушла.

– Вольно, сержант, вольно! – пробасил генерал, обращаясь к Дусманису. – Что, начальника потеряли? Вижу, нервничаете. Похвально! Вот он, в целости и сохранности. Сейчас вы его заберете. А вы, старший инспектор, сегодня постарайтесь как следует выспаться и завтра отправляйтесь на службу. Мне потребуется ваше содействие с самого раннего утра, ведь вы все еще начальник криминальной полиции Наксоса со всеми полномочиями. Если появится Грамматикопуло, ведите себя корректно. Сомневаюсь, что уже завтра он сможет вас отстранить от исполнения обязанностей. Не так все быстро делается в Департаменте полиции, даже для него. Существуют процедуры, и их никто не отменял. В любом случае, ради всего святого, не хватайтесь больше без повода за револьвер!

Теодорос Антонидис мучительно покраснел.

– Ладно, ладно, – смягчившись, добавил Манн. – Вижу, что осознали. Теперь по завтрашнему дню. Ваша задача – выяснить, где поселился сам Грамматикопуло. Хорошо бы установить за ним наблюдение силами персонала отеля, где он живет. Думаю, они пойдут вам навстречу. Только аккуратно. Второе, очень важно выяснить все его контакты здесь, на острове. Вас и ваших сержантов, я так понимаю, он уже знает в лицо. Да, Дусманис? Уже разговаривали со столичным ревизором? И Димос тоже? Я так и думал… Попытка вербовки состоялась. А этот ревизор даром времени не теряет… Ладно, это мы позже обсудим. Найдите кого-то из местных, потолковее, кто сможет проследить за ним, не попадаясь ему на глаза. А если он еще их и сфотографирует во время встречи, – Грамматикопуло и его подручных, – цены вашему сотруднику не будет. Лично его отблагодарю. Все ясно? Третье… Сегодня во время морской прогулки я заметил, как разгружалась шхуна, стоявшая на рейде напротив Гротты.

– На рейде? – удивился Смолев. – Да еще у Гротты? Очень странно. Почему не в порту? Ах, да… там ведь портовая полиция и досмотр.

– Вот то-то и оно, – подтвердил Манн. – Мне тоже это показалось подозрительным. Гротта – не то место, где удобно и безопасно заниматься разгрузкой. Камни кругом, подводные скалы, – того и гляди сядешь на мель. И тем не менее, разгрузка велась именно там. К берегу по очереди ходили две надувные лодки под моторами, возили какие-то ящики. Что в ящиках – рассмотреть не удалось. На берегу заметил грузовичок «Исузу» и трех грузчиков. Номер грузовика не разглядел, но у него есть особая примета – характерная красная полоса вдоль борта, раньше я таких не видел. Фото шхуны и грузовика я аккуратно сделал на телефон, вам сегодня перешлю. Попросите своих экспертов, пусть поколдуют: возможно, удастся увеличить, чтобы рассмотреть номер и другие опознавательные знаки. Может быть, это как-то связано с вашим новым афинским другом, а, может, и нет. Но проверить необходимо. И четвертое, старший инспектор, я вас попрошу с самого раннего утра завтра быть постоянно на связи и докладывать каждые два часа.

Антонидис непроизвольно сунул руку в карман, но не обнаружив телефона, отдернул, словно обжегшись, и снова залился краской.

– Вот, господин старший инспектор, – подал голос Дусманис, протягивая начальнику его мобильный телефон. – Прошу! Вы оставили его на зарядке в кабинете. Я проверил – он полностью заряжен!

– Спасибо большое, Дусманис, – с чувством поблагодарил старший инспектор, убирая проклятый телефон во внутренний карман пиджака.

– Ну и отлично! – подытожил Манн. – Теперь задачи ясны, приступаем к их исполнению. Всего доброго! Да, вот еще что, старший инспектор, – уже в спину уходящему полицейскому добавил генерал, – имейте в виду сами и предупредите своих сотрудников: о том, что я нахожусь на Наксосе, Грамматикопуло знать до поры до времени не должен, вы меня поняли? Теперь я для него на Наксосе инкогнито! И сам в нужный момент сделаю ему сюрприз! – сказав это, генерал зловеще улыбнулся.

Когда за местной полицией закрылась дверь, Смолев, выждав пару минут, обратился к Манну по-русски.

– Так, Витя, давай выкладывай! Какого черта, что происходит? Почему этот мерзавец копает под тебя? И давно ты перешел дорогу столичному Департаменту полиции?

– Непременно, Саша, непременно все расскажу! Только давай сначала выпьем кофе, а? – устало предложил Манн. – Только покрепче! Ночь, чувствую, опять не спать. И так уже почти две недели. Под утро на пару часов, не поверишь, забудусь, – и все!

– Ясно, – хмуро сказал Смолев. – Посиди, я сейчас принесу.

Пока Алекс ходил заваривать кофе, генерал отправил несколько сообщений со своего смартфона. Когда владелец виллы вернулся с подносом, генерал еще что-то сосредоточенно писал. Потом нажал кнопку «Отправить» и улыбнулся, глядя, как Алекс наполняет почти до краев стоящую перед ним кружку.

– Понимаешь, Саша, дорогой, – уже сделав первый глоток ароматного напитка, произнес генерал, – то, что я тебе сейчас расскажу, это всего лишь небольшая часть очень сложной и запутанной шахматной партии, которая называется «Борьба за власть». И мы с тобой в этой игре не самого высокого ранга фигуры. Но насколько я помню шахматы, даже пешка в нужный момент способна изменить судьбу всей партии… Теперь – по существу. Несколько месяцев назад наш агент сумел добыть конфиденциальные материалы, подтверждающие многочисленные факты финансовых злоупотреблений, имевших место в правительстве социалистов. Проще говоря, воровали безбожно! Начали разбираться – схватились за головы. Сотни миллионов евро, Саша, похищены. Сотни миллионов! Точная сумма нам все еще не известна. Все четыре года, пока предыдущее правительство было у власти, продолжалось воровство. Огромные суммы ушли, как в воду канули. Выделялись небольшими траншами из госбюджета на социальные нужды, переводились на счета уполномоченных банков, а потом бесследно исчезали. Ну ты и сам помнишь: хаос был страшный. При многомиллиардном дефиците бюджета, который покрывался за счет внешних заимствований, кто бы там в этом бардаке отслеживал платежи на социалку в пять-десять миллионов евро, которые регулярно растворялись в воздухе?

– И куда же они делись? – потрясенно спросил Смолев. – А министерство финансов куда смотрело?

– Куда, куда… Туда! – раздраженно махнул рукой Манн. – Про этих ребят отдельный разговор. Как мы выяснили уже постфактум, деньги оседали в зарубежных банках и офшорах. Большая часть аккумулировалась в кипрских банках, а оттуда уже уходила в неизвестном направлении. Я же тебе говорю: суммы были небольшими – относительно, конечно! – и шли регулярно через несколько банков, сотрудничавших с правительством. Одну цепочку проследили: платеж ушел на Кипр, оттуда на счета офшора в Белизе и на Виргинских островах. Там след и потерялся. Ну, а офшор – сам понимаешь. Реальных владельцев не найти. Указана очередная фирма «Ромашка», которой владеет компания «Фиалка», которой в свою очередь владеет Джон Смит, чьи интересы по доверенности представляет юридическая фирма «Рубинштейн, Рубинштейн и Козлевич». Как специально издеваются, сволочи!

– Подожди, Витя, – сказал Алекс, потирая лоб, – но ты же сам говоришь, что платежи шли через аккредитованные банки… Вы же можете пообщаться с ними и задать им все вопросы. Или я что-то не понимаю?

– Нет, ты все правильно понимаешь, – хмуро кивнул Манн. – Именно так мы и рассуждали. А дальше было как в том мультфильме из нашего с тобой советского детства: «Гном пришел – а дома нет. Дом пришел – а гнома нет!».

– В смысле? – недоуменно спросил Смолев.

– В том смысле, что в банке нам показали документы, на основании которых совершались платежи. Документы из министерства финансов, подписанные лично заместителем министра, ответственным за ту самую социалку. Мол, люди добрые, что вы от нас хотите, честных банкиров? В банк спустили сверху распоряжение, банк его исполнил. Какие вопросы к банку? Тогда мы, понимаешь, из банка – к бывшему заместителю министра, тому самому, чья подпись на документах, а он возьми и утони. В прошлом – серебряный призер чемпионата Европы по плаванию. Как тебе? Дальше – больше! Мы, понимаешь, обратно в банк, а управляющий – возьми и шагни накануне из окна своего кабинета с двадцать шестого этажа. Говорят, что был безответно влюблен в свою секретаршу. На седьмом-то десятке. Впрочем, любви все возрасты покорны, это понятно, но из окна-то зачем выпрыгивать? Мы во второй банк – а там оба владельца за неделю до нашего прихода разбились на машине. «Ламборгини», оказывается, крайне небезопасная марка. Кто бы мог подумать?.. Мы, набегавшись по кругу, к самому бывшему министру финансов за комментариями, а он уже засел в Лондоне, в своем новом особняке за восемьдесят миллионов фунтов стерлингов, и его лондонские адвокаты в составе роты занимают глухую оборону и сообщают нам, что их клиент никого не хочет видеть. Мол, все эти разговоры «наносят ему невосполнимый моральный ущерб и унижают чувство человеческого достоинства». Все разговоры, мол, только через английский суд. Ладно, думаю, погодите! И только мы собрали компромат на очередного банкира и передали его в парламентскую комиссию, как он, понимаешь, выпивает полбутылки метаксы, – хотя до этого тридцать лет в рот капли спиртного не брал, врачи запретили после операции на сердце, – поскальзывается на бортике собственного бассейна, ударяется затылком, падает в воду и тонет. Вот такой вот мультфильм, Саша. Я бы даже сказал – целая передача. «В гостях у сказки»!

– С ума сойти, – ошеломленно покрутил головой Смолев. – И это все здесь, в Греции? Просто какая-то «Ла Пиовра»!1818
  «Спрут» – художественный сериал 1984 года о борьбе итальянских правоохранительных и судебных органов с сицилийской мафией и коррупцией – прим. автора


[Закрыть]

– Да, Саша, да. В маленькой, тихой и спокойной Греции. А еще в один прекрасный день я заметил такую закономерность: чем больше мы, как и положено по всем протоколам взаимодействия, передаем в Департамент полиции в Афинах оперативной информации, тем сильнее буксует дело. Возникают какие-то нелепые сложности, бюрократические препоны, совещание, понимаешь, за совещанием… Сидят, из пустого в порожнее переливают. Ну, ты меня знаешь, после второго такого «оперативного совещания» я уже все понял и стал отправлять им своего заместителя. Он у меня за хозяйственные вопросы отвечает, но записывает все исправно и докладывает потом кратко и по существу, в три минуты обычно укладывается. Вот тогда-то в адрес министра внутренних дел на меня и ушел первый донос. Как же: саботирую совместную работу, демонстративно игнорирую ежедневные совещания с руководством Департамента. Ежедневные, Саша! Работать мне когда? Так и сказал министру. Слава богу, у того все с головой в порядке. При мне посоветовал новому главе Департамента сосредоточиться на раскрытии преступлений, а не на совещаниях, после чего доносы пошли уже и на него, появились заказные статьи в леворадикальной прессе о том, что «министр внутренних дел гораздо больше озабочен смертями представителей элиты, чем нуждами простых греков, на голову которым свалились проблемы с беженцами из Сирии». Все с ног на голову перевернули, мерзавцы, клейма негде ставить!

– Да уж, – согласился Смолев. – Я смотрю, ситуация у вас там действительно накалилась. И что министр?

– Держится. Хотя, последнюю неделю его уже, не стесняясь, бьют со всех сторон. Сам знаешь, проблемы в лагерях беженцев только нарастают. Здесь, как говорят шахматисты, цугцванг1919
  Положение в шашках и шахматах, в котором любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиции – прим. автора


[Закрыть]: что ни сделай – только хуже. Беженцев все больше, они озлоблены, лагерей временного содержания строить под них не успевают, условия там аховые, антисанитария полная… С местным населением постоянные стычки. Защищать беженцев – возненавидят свои. Ужесточать требования к мигрантам – скажут: понастроил концлагерей, фашист! Все к тому идет. А тут еще дело со смертями банкиров и с финансовыми хищениями, которое по милости главы Департамента просто застопорилось. Я знаю, Саша, что он в этом замешан и саботирует следствие, но мне нужны доказательства. Железные доказательства. И не позже, чем через неделю. Иначе все плохо кончится.

– А какие перспективы? – хмуро уточнил Смолев.

– Премьер-министр смотрит косо: если в финансовых структурах Евросоюза узнают о художествах прежнего кабинета, а мы до того момента не найдем виновных, – Евросоюз и МВФ могут отказать в очередном кредитном транше Греции, для экономики это будет просто коллапс. Логика премьера понятна: надо либо срочно раскрыть дело, показав, что у него все под контролем и новых хищений он не допустит, либо придется найти крайних. Сакральную жертву. Вот за крайних сойдут и действующий министр МВД, и, вероятнее всего, твой покорный слуга. Формулировка простая: глава Национального бюро Интерпола при попустительстве министра МВД проворонил всю эту аферу, ведь деньги выводились за рубеж. Некомпетентность пришьют или чего похуже…

Лежавший на журнальном столике смартфон Манна издал мелодичную трель. Экран засветился, показывая полученное сообщение.

– Погоди-ка, Саша, одну секунду, – сказал генерал, проверяя сообщение. – О как! А вот это уже очень интересно!

– Что там? – спросил Смолев, с интересом вытягивая шею.

– Я попросил своих навести справки про этого Грамматикопуло. Так вот, во всех банках, руководители которых погибли, незадолго до их смерти, несколько месяцев проводились финансовые проверки. Отгадай, кто был старшим аудитором?

– Неужто Грамматикопуло?!

– Точно! Наш общий друг! – генерал с довольным видом откинулся в кресле. Глаза его заблестели, от прежней усталости не осталось и следа. – И ведь что характерно, ни в одном из банков не выявлено никаких злоупотреблений. Какое совпадение!

– Что же это получается, – догадался Алекс, – они не ревизии проводили, а подчищали улики?

– Вот именно! Саша, дорогой, нам теперь с тобой этот Грамматикопуло нужен как воздух. Он все знает, ты понимаешь? Этот мерзавец с самого начала был задействован в схеме отмывания денег. Нам надо брать его с поличным на этой его «сделке» и «колоть»! Другого такого шанса у нас уже не будет, времени нет! Его показания полностью изменят расклад в нашу пользу! Вот только бы понять, что за сделка у него такая…

Манн снова глубоко задумался и замолчал.

– Кстати, Витя, – вспомнив, сказал Смолев, сунул руку в карман и вытащил бумажник. – Я хотел с тобой посоветоваться. У меня с этим типом такая странная история приключилась…

И Алекс рассказал генералу о происшествии в таверне. Сначала генерал, погруженный в собственные мысли, казалось, слушал вполуха. Потом вдруг встрепенулся, быстро взял и завертел в руках долларовые купюры, что достал из бумажника Алекс. Генерал то подносил их ближе к глазам, то удалял, тер пальцами и рассматривал под лупой, взятой у Смолева со стола.

– Хорошо, а где ты взял эти двадцатки? – уточнил Манн, разложив купюры на столе: сотенную купюру отдельно, а пачку двадцаток – отдельно.

– Это мои новые жильцы Бруно и Гвидо Ваккаро. Внесли аванс за проживание. Триста долларов купюрами по двадцать баксов.

– Итальянцы? – оживился генерал. – Очень интересно! Откуда они?

– Джулиано-ин-Кампанья, это городок где-то под Неаполем, – ответил Смолев, сверившись с записями в блокноте.

Внезапно генерал громко расхохотался и долго не мог успокоиться.

– Саша, друг мой ситный! Джулиано-ин-Кампанья – это столица итальянских фальшивомонетчиков! Да и в самом Неаполе делают девяносто процентов поддельных евро. А умельцы из Джулиано-ин-Кампанья как раз специализируются на долларах…

– То есть, эти деньги фальшивые? – расстроенно уточнил Смолев. – Вот мерзавцы!

– То, что фальшивые – понятно, – ответил генерал. – Причем, и те, и другие. Непонятно другое: как они смогли добиться такого потрясающего качества! Особенно, со стодолларовой купюрой… Так, постой, а чем они у тебя тут занимаются, эти милые ребята, те, что рассчитались двадцатками?

– Не помню точно… – напряг память Смолев. – Кажется, Катерина говорила, что они искали помещение под склад. Какое-то оборудование собрались приобретать, и им нужен был склад. Она, вроде, дала им координаты местного агентства коммерческой недвижимости А еще, помню, она сказала, что они похожи на художников, краской от них пахло… Вот я идиот!

– Нет, Саша, ты не идиот! Ты просто баловень судьбы! – снова рассмеялся Манн. – Вот мы и нашли его подельников! Как минимум, двоих. Но судя по тому, что у них отдельный номер на вилле, отбой Антонидису давать не будем, пусть роет землю, ищет остальных. Должны быть еще. Теперь ты понял, почему Грамматикопуло не взял сдачу, а быстро убежал?

– Он узнал купюры? И понял, что они фальшивые? А крика поднимать не стал, так как и сам расплатился фальшивкой, хоть и очень высокого качества… Стали бы проверять двадцатки, проверили бы и сотню, – а скандал был ему не нужен совершенно. Но и брать сдачу не стал – зачем ему фальшивые двадцатки? А почему убежал… Сложно сказать. Я помню, в каком он был бешенстве, даже папку свою едва не забыл на столе. Скорее всего, он понял, откуда эти фальшивки на острове, и это его взбесило.

– Вот именно! Думаю, он устроил своим помощникам страшную головомойку сразу же, как только выбежал из твоей таверны. Ну сам представь: готовишь крупную операцию, а твои идиоты-помощнички своей жадностью и тупостью ставят ее под удар!

– Подожди, но ведь он и сам рассчитался фальшивой сотней!

– Саша, уровень качества его сотни практически не отличим от настоящей. Бумага, краски, защита, – все великолепно! Не считая некоторых нюансов, о которых на маленьком острове и знать не знают! Да эта сотня ходила бы здесь лет двадцать, переходя из рук в руки. Никто бы ничего не заподозрил. А вот двадцатки – другое дело. Тоже работа неплохая, очень неплохая. Но не такая блестящая, как сотня. Передай их мне, я завтра же пошлю с курьером в нашу лабораторию в Афинах. Очень важно понять: что за краска, что за бумага, кто производитель материалов, на каком оборудовании напечатано, как давно. Нам с тобой это крепко поможет. Экспертов Антонидиса нагружать этим ну хочу, – у наших опыта больше в этих вопросах, да и спугнуть Грамматикопуло можем раньше времени… Теперь ты понимаешь, что у него за сделка?

– Понимаю, – мрачно ответил Смолев, морщась и растирая пальцем занывший старый шрам на левом виске. – Этот мерзавец собирается продать крупную партию фальшивых банкнот. И, судя по всему, сотенных. И покупатели, я понимаю, приедут те еще… Теперь ясно, почему он решил в первую голову парализовать местную криминальную полицию. Мне другое непонятно, – добавил он в сердцах, – почему моя вилла притягивает этих мошенников? Что они все сюда лезут, как пчелы в улей? Когда уже я смогу пожить спокойно?! Что такого плохого я в своей прошлой жизни сделал, что в этой мне приходится искупать?! А, Витя? Что молчишь?

Генерал задумчиво хмыкнул, покрутил круглой головой, но не произнес ни слова, внимательно прислушиваясь к звукам в гостиной: Тереза с детьми уже вернулись из таверны. Повернувшись к Алексу, генерал молча приложил палец к губам.

Едва Манн вышел в гостиную встретить семью, как у Смолева завибрировал смартфон. Алекс открыл смс, в нем значилось: «И когда ты собирался мне сказать, дорогой, что устраиваешь костюмированный праздник? Хорошо, что Катерина мне все рассказала! Больше того, я уже выбрала платье! Ты же не думал, что я пропущу такой случай? Я закончила с делами, вылечу из Мадрида ближайшим рейсом! И только попробуй мне сказать, что ты не соскучился! Будем танцевать всю ночь!»

Смолев трижды прочел сообщение, пребывая в легкой растерянности. Ничего против приезда испанки он не имел, скорее наоборот. Еще совсем недавно он расстраивался, что Стефания уехала на неделю. Но, с другой стороны, момент для возвращения сейчас никак нельзя было назвать удачным. Наверное, это как раз то самое ощущение, известное как «смешанные чувства», мрачно подумал он и вздохнул.

Часть одиннадцатая

– Кого-то убили?

– Нет, но день только начался…

Из сериала «Хаус»

Гектор Грамматикопуло появился в полицейском участке, как и обещал сержанту Дусманису, с самого утра. Все сотрудники уже час как были на месте, а старший инспектор, как и положено, работал с документами у себя в кабинете. Ревизор молча прошел мимо замерших в коридоре сержантов, поприветствовав их небрежным кивком, прямо в кабинет их начальника и плотно закрыл за собой дверь.

Ни шума, ни криков не последовало: судя по всему, в этот раз разговор за дверью шел ровно, говорили негромко, и как ни старались сержанты, расслышать ничего не удалось. Лишь только когда столичный гость уже собрался уходить и открыл дверь, было слышно, как он, на мгновение задержавшись, раздраженно бросил владельцу кабинета:

– Вы напрасно упрямитесь, Антонидис, отказываясь выполнять мои распоряжения. Себе же делаете хуже! Что ж, если вы настаиваете на официальном решении Департамента, вы его получите! Как только приказ о вашем отстранении будет подписан, вы немедленно будете с ним ознакомлены!

Проходя мимо Дусманиса, красный от злости, Грамматикопуло бросил на сержанта снизу вверх свирепый взгляд и буркнул:

– Не забудьте сделать то, что должны, сержант! Мое терпение уже на исходе!

Не дожидаясь ответа, он злобно толкнул плечом входную дверь и вышел.

В свою очередь проводив его недобрым взглядом, Дусманис пробормотал:

– Ишь ты, грозный какой! Не забуду, не забуду. Будь спокоен! Все, что должен, сделаю обязательно. – Сержант быстро достал из кармана мобильный телефон и произнес всего несколько слов: – Карпос, он только что вышел. Он твой!

В этот момент в дверях кабинета появился старший инспектор, держа в руке какие-то бумаги. Вид у главы криминальной полиции был вполне деловой, спокойный, хоть и немного усталый. Судя по синякам под глазами, выспаться по совету генерала ему сегодня не очень-то и удалось.

– Ну что, – поинтересовался он у сержанта, – все в порядке? Все по плану?

– Так точно, господин старший инспектор! – широко улыбаясь, ответил тот. – Все по плану! Карпос – парень толковый. Даром, что эксперт, но всегда хотел перейти на оперативную работу. Не волнуйтесь: он этого коротышку по всему острову сопроводит, да так, что тот и не заметит. Договорились, что будет слать мне смс каждые полчаса, а я – если что важное, – буду вам докладывать. Все выясним: где живет, с кем встречается. Никуда мерзавец от нас не денется!

– Хорошо, что не денется, это хорошо, – кивнул Антонидис. – Будем ждать от Карпоса вестей, а пока у нас есть еще дела, которыми надо заняться как можно скорее. Сначала вы, Дусманис… Мне удалось выяснить, что грузовик «Исузу», тот самый, с красной полосой на борту, прибыл на остров паромом с Миконоса три дня назад. Вот справка из портовой полиции, – он протянул сержанту документ: – возьмите, сержант. Здесь вся подробная информация на грузовик и водителя. По их данным этот «Исузу» еще острова не покидал. Значит, он здесь, и его нужно найти. У вас, кажется, брат водит такси?

– Совершенно верно, господин старший инспектор, – подтвердил Дусманис, внимательно слушавший шефа. – Уже десять лет как баранку по острову крутит, знает остров как свои пять пальцев!

– Вот и вызывайте его с машиной прямо сейчас. Погодите! – остановил он сержанта, уже схватившегося за телефон. – Лучше не к участку, а к своему дому, на случай, если за нами следят. Там переодевайтесь в гражданскую одежду, чтобы не привлекать к себе внимания, и поезжайте вдвоем с братом по острову. По дороге глядите в оба. Остров наш невелик, а «Исузу» с красной полосой на борту – машина приметная. Все расходы мы вашему брату оплатим, я гарантирую. Поговорите с другими таксистами, может, кто его и видел. Обнаружите на дороге – незаметно проследите, куда направляется.

– Если мы найдем грузовик, – уточнил сержант, – на что обратить внимание? Что мы ищем?

– Будем искать груз, который пришел морем. Думаю, раз они местным перевозчикам не доверяют и специально пригнали грузовик с Миконоса, то где грузовик – там же и груз… Ну, или где-то поблизости. Надо найти. Только аккуратно! В разговоры с водителем вступать не нужно. Если найдете, мне сообщить немедленно. А я уже доложу генералу. Дальше уже будет работать группа захвата Интерпола. Все ясно, сержант?

– Так точно! – вытянулся сержант. – Наша задача – как можно скорее найти и грузовик, и водителя. Выяснить, по возможности, что за груз пришел морем и где находится в данный момент. Себя не обнаруживать! Разрешите выполнять?

– Идите, Дусманис, – кивнув, мягко сказал Антонидис и озабоченно прибавил: – Главное, будьте очень осторожны, сержант… Очень внимательны и осторожны. Оружие у вас с собой? Надеюсь, оно вам не потребуется… Пускайте в ход только при самой крайней необходимости. Все, выполняйте!

Закончив с Дусманисом, старший инспектор обернулся ко второму сержанту, стоявшему рядом в ожидании, пока до него дойдет очередь.

– Димос, теперь давайте с вами разберемся, – сказал старший инспектор. – Я прочел протокол, тот, что вы составили вчера по поводу загадочной кражи квадроцикла. Я хотел бы сам задать несколько вопросов сторожу, этому Манолису, который «спал, как невинный младенец, беспробудным сном, ничего не слышал и ничего не видел». Что-то слабо мне во все это верится. Постойте! Это не его ли, случайно, мы задерживали в августе, когда он торговал разбавленным ципуро прямо у бара отеля «Роял Наксос»? Его? Я так и думал! Вот что, берите-ка служебное авто и поезжайте за ним. Привезите этого «невинного младенца» сюда, я сам его допрошу: кое-что в его показаниях не сходится. Думаю, что Манолис лжет. Будет упираться – наденьте на него наручники и в машину! На церемонии у нас сейчас нет времени… Жду вас обоих через полчаса у себя в кабинете!

Сержант Димос бодро козырнул и бегом направился к выходу.

Старший инспектор вернулся на свое рабочее место. Он задумчиво поправил лежавшую перед ним на столе записную книжку и придвинул ближе пластиковый стакан с десятком остро отточенных карандашей. Пару из них он уже использовал с утра, и они притупились. Заметив это, Антонидис выдвинул верхний ящик стола, достал блеснувшую хромом точилку и стал медленно затачивать карандаши, то и дело проверяя остроту грифеля подушечкой указательного пальца. Этот процесс всегда помогал старшему инспектору сосредоточиться.

День начался ожидаемо: он все еще руководит полицейским участком. Генерал Манн оказался прав: процедуры в полицейском Департаменте еще никто не отменял. Отстранить старшего инспектора от исполнения обязанностей может только официальный приказ главы Департамента. А пока его нет, Антонидис – законный хозяин кабинета главы криминальной полиции острова Наксос, со всеми правами и полномочиями. А Грамматикопуло, поддавшись эмоциям, вчера тоже погорячился. И, похоже, уже осознал это. То-то его сегодня так скрутило и вывернуло от злости. Понимает, что расклад пока не в его пользу. Старший инспектор еще многое успеет сделать. У него еще есть время. Пусть немного, но есть. А самое главное – теперь ясно, где искать. Но и помощь старшему инспектору не помешала бы…

Антонидис аккуратно вернул заточенные карандаши в стакан и какое-то время сидел с закрытыми глазами, размышляя. Потом полистал свою записную книжку, нашел нужную страницу и взялся за телефон.

– Ксинопуло, это ты? – обрадованно произнес он после долгого ожидания. – Здравствуй, дружище, это Антонидис! Насилу дозвонился до тебя… Что значит – «какой еще Антонидис»? Полицейскую Академию с тобой вместе заканчивали, забыл? Ну да, тот самый «толстяк Антонидис», вспомнил? Слава Богу! Нет, не похудел, не похудел… Да, я теперь на Наксосе, третий год пошел… Слышал твою историю, слышал. Сочувствую, дружище!.. А ведь я тебе как раз по этому поводу и звоню, Микис. Ты теперь человек свободный, садись-ка на ближайший паром и приезжай ко мне! Как зачем? Дело есть. Этот мерзавец Грамматикопуло объявился у нас. Да, да… Тот самый, что подал рапорт на тебя. Теперь хочет ту же историю провернуть и со мной, но руки у него коротки. И еще: похоже, что этот мерзавец по самые уши в криминале. Нечистое он дело затеял. Я планирую это доказать. Я вот что подумал: ты, наверное, тоже был бы не прочь в этом поучаствовать? Глядишь, докажем, что и твое увольнение было неправомерным. Вернешься на должность… Что скажешь? Я прав? То-то и оно! Отлично! Жду тебя, приезжай! Только сперва сделай вот что: у вас на Миконосе зарегистрирован грузовик «Исузу», он прибыл паромом на Наксос пару дней назад. Я тебе сейчас сброшу данные на него, сможешь пробить? Ну да, как обычно, кто владелец и прочие детали… Отлично! Спасибо, Микис! Жду тебя! Звони сразу, как приедешь!

С довольным видом потерев руки, старший инспектор откинулся в кресле. Сегодня, пожалуй, у него не самый плохой день: пока все складывается так, как надо.

Раздался негромкий стук в дверь. За стеклом маячила фигура Димоса, крепко держащего под локоть мужчину неопрятного вида. Одно ухо у того заметно распухло и покраснело, руки были скованы наручниками, а на небритом лице застыла одновременно наглая и растерянная ухмылка.

– Войдите, – распорядился Антонидис, неприязненно разглядывая помятое лицо сторожа. – Привезли? Отлично! Вот сюда, на стул.

– Это что еще за беззаконие? – завидев начальника, немедленно взвился задержанный, отказываясь занять место на стуле, что придвинул к столу сержант. – Нет житья честному греку! Это полицейский произвол! Я буду жаловаться! Понаехали, понимаешь, тут с материка… Сразу свои порядки устанавливаете? Думаете, управы на вас нет? Да по какому такому праву меня, как какого-нибудь?.. – тут он взял слишком высокую ноту, осекся, заперхал, закашлялся и упал на стул, злобно стреляя глазами в сторону сержанта, потирая покрасневшее и сильно распухшее ухо.

Несложно было догадаться, что приказ начальника «не слишком церемониться с задержанным» исполнительный сержант Димос понял буквально.

– Димос, снимите с него наручники и дайте воды, – вздохнув, попросил старший инспектор и, увидев, как задержанный жадно пьет воду, гулко глотая, покачал головой. – Все, Манолис? – выждав некоторое время, обратился он к задержанному, который, морщась, растирал натертые металлом запястья. – Покричали и хватит? А насчет «честного грека»… Хорошо помню ваши коммерческие операции с краденым ципуро, который вы безбожно разбавляли водой из-под крана и пытались всучить туристам под видом «аутентичной виноградной водки»! Так что не морочьте мне голову! И в этот раз, я так понимаю, сержант сперва вежливо пригласил вас проехать в участок для дачи показаний, но вы не согласились? Так все было? У вас же, я догадываюсь, сразу нашлись более важные дела, чем помощь правоохранительным органам Греческой Республики? Так, по-вашему, должен себя вести честный грек?