Текст книги "Донская история. Проблемы. Факты. Суждения"

Верхне-Донское (Вешенское) восстание в марте 1919 г. буквально влило новую кровь в белые войска и разрушило тыл Южного фронта Красной армии. В начале июня в районе станции Миллерово произошло объединение восставших донцов с частями Добровольческой армии.

Вместо окончания войны на Дону большевикам пришлось строить новые планы продолжения военных действий. С июня 1919 и до осени этого же года в Ростове-на-Дону находился центр белого движения на Юге России. Деникинский режим, который в народе называли «Доброволией», явился в известной мере преемником красновского казачьего государства с той лишь поправкой, что он не выдвигал казачьих сепаратистских лозунгов. Командование Вооруженных сил Юга России стремилось к утверждению влияния свой армии на контролируемых территориях, в том числе в новых государственных образованиях. Командование представляло себе унитарное государственное устройство России, но с правами местного самоуправления, в том числе автономный статус ряда территорий в будущей России. Армейские традиции единоначалия и стремление авторитарной власти к персонификации привели к установлению военной диктатуры Деникина. Атаманские верхи Дона настаивали на соблюдении элементов федерации при создании системы южнорусской власти, а главнокомандующий придерживался другой точки зрения.

Деникинский режим столкнулся с усилившимся сопротивлением в своем тылу со стороны подпольных большевистских организаций. В Приазовье было организовано повстанческо-партизанское движение крестьянства против белогвардейской власти, к которому примкнуло свыше 50 тысяч человек. В области действовали боевые дружины рабочих в городах, красный партизанский отряд А. Теплицкого, в Причерноморье при участии донских большевиков активизировались части «красно-зеленых» отрядов и т. п. Это все серьезно подрывало тыл белых, но они упорно продолжали наступление.

Войска Южного фронта красных в ходе сражений сумели преодолеть сопротивление белых армий и в апреле 1919 г. форсировали р. Маныч в районе Великокняжеской, начав продвижение к Батайску и Тихорецкой. Одновременно войска фронта вели борьбу с восставшими верхнедонскими казаками, а часть сил пришлось направить на борьбу с «зелеными» анархистскими отрядами Н. И. Махно, который вступил в первую конфронтацию с советской властью. Осложнением обстановки в тылу Южного фронта воспользовался генерал Деникин. Его войска в мае перешли в решительное контрнаступление и вынудили армии Южного фронта оставить Донскую область, Донбасс и часть Украины.

В июне Доброволия подчинила Левобережную Украину и Донецкий бассейн, корпус кубанцев занял город Екатеринодар. Донская белоказачья армия достигла численности 40 тысяч сабель, корпус генерала Секретева соединился с повстанцами Верхне-Донского округа [10]. 30 мая 1919 г. белая армия взяла Царицын, в котором генерал Деникин издал приказ, согласно которому кавказская армия Врангеля, сменив донские части, должна была выйти на фронт по линии Саратов – Ртищев – Балашов и далее, а частям донской армии развивать удар на Москву в направлениях: а) Воронеж – Козлов – Рязань; б) Нижний Оскол – Елец – Кашира (всего было назначено 6 направлений). 3 июля генерал Деникин подписал «Московскую» директиву, которая предусматривала нанесение главного удара силами Донской и Добровольческой армий на курском и воронежском направлениях с целью захвата Москвы. В движении на Москву участвовали в составе белой русской армии, по сведениям генерала Деникина, 130 000 бойцов, причем 75 % из них были казаки. Приход белой армии в центральные районы России, по признанию белых, «энтузиазма у крестьянства не вызывал» [11]. Более того, российское крестьянство совершенно не желало отдавать помещикам полученную от большевиков землю и в целом поддержало советскую власть, может быть, просто как меньшее зло. Это стало залогом победы «Совдепии» и над «Доброволией», и над «Всевеликим войском Донским».

Когда Южный фронт красных, получив пополнение, готовился к переходу в контрнаступление 15 августа, командование Донской армии решило упредить противника. С целью срыва наступления красных 4-й Донской конный корпус генерала К. К. Мамонтова должен был осуществить кавалерийский глубокий рейд по тылам Южного фронта, а при удачном развитии событий даже войти в Москву.

10 августа 1919 г. 7(9) – тысячный казачий корпус генерала К. К. Мамантова, прорвав оборону красных войск, совершил месячный рейд по тылам их Южного фронта и разрушил тылы и коммуникации в Тамбовской и Воронежской губерниях. Его нельзя назвать ни героическим, ни безупречным, но он сыграл значительную роль в истории гражданской войны. В его ходе было захвачено много вагонов со снарядами, патронами, прочим имуществом. Распускались мобилизованные красными воинские части. Была уничтожена 56-я дивизия, присланная для ликвидации прорыва, взят Тамбов и Елец. Действия корпуса не ограничились тактическими достижениями и могли быть более крупными, но со стороны белых на фронте не было предпринято поддерживающих действий. Мамонтов с корпусом двинулся на Воронеж, и командование Красной армии направило туда конный корпус Буденного. По пути белоказаки подвергли грабежам банки, заводы и фабрики, помещичьи имения, обывателей городов и сел. Возвращаясь из рейда, Мамонтов послал печально знаменитую телеграмму в Новочеркасск: «Посылаю привет. Везем родным, друзьям богатые подарки: донской казне – 60 млн рублей, на украшение церквей – дорогие иконы и церковную утварь» [12]. Отягощенные «зипуном» – многокилометровыми обозами с трофеями, белоказаки утратили маневренность и не сумели эффективно противостоять коннице С. М. Буденного, которая буквально шла по их следам. Однако Мамонтову удалось с помощью искусного маневра успешно вывести корпус с территории противника. 19 сентября белоказачий корпус вырвался из окружения красных войск. После возвращения казаки оставили фронт и разъехались вместе с захваченными трофеями по домам, не желая более воевать. За время рейда корпус Мамонтова покрыл пространство в 700 км, нанес очень большой материальный и человеческий ущерб, расстроил тыл красных и помешал их ранее запланированному контрнаступлению. Но главных целей он не достиг – наступление красных войск все-таки состоялось, планировавшегося прорыва белых к Москве не произошло, массового антисоветского восстания крестьян не случилось. Более того, масштаб насилий казаков над крестьянством был таков, что окончательно разрушил какие-либо надежды белых на их поддержку населением центральной России. Успехи корпуса обошлись самому корпусу дорого – он потерял свою боеспособность, за что подвергся резкой критике Деникина. Этот масштабный поход показал всем противоборствующим сторонам значение крупных кавалерийских соединений в условиях гражданской войны. Кавалерия оказалось тем видом оружия, который в условиях гражданской войны мог дать быстрое решение. Кавалерия всегда была в привилегированном положении, а командный состав ее набирался в основном из дворянства. Поэтому весь кавалерийский офицерский состав оказался на стороне белых, чего нельзя сказать о пехотинцах и артиллеристах. Белогвардейцы базировались преимущественно в казачьих областях, а казаки – природные кавалеристы, с раннего возраста ездящие на лошадях и обладающие большим запасом годных для кавалерийской службы лошадей. Маневренный характер гражданской войны во многом определялся резко возросшей ролью казачьей кавалерии по сравнению с мировой войной. Красноармейские пехотные части в подавляющем большинстве боестолкновений оказывались неспособными противостоять кавалерийским атакам белоказаков, которые были основой кавалерийских формирований белых. Вот все эти принципиальные обстоятельства особенно ярко продемонстрировал глубокий рейд Мамонтова в тыл красных [13].

Несомненный, хотя и ограниченный, успех рейда Мамонтова поставил вопрос о создании более многочисленных красных кавалерийских частей, чем корпус. Но пролетарии не могли в засчитанные недели стать кавалеристами и противостоять профессиональным воинам – казакам, и поэтому главный упор был сделан на крестьян-иногородних типа Буденного и беднейших казаков. И уже 19 ноября 1919 г. на основе существовавших красноказачьих дивизий было создано стратегическое кавалерийское объединение – 1-я Конная армия под командованием Буденного. 16 июля 1920 г. была сформирована 2-я Конная армия на базе Конного корпуса Миронова и 1-го Конного корпуса 10-й армии (бывшего Конно-сводного корпуса) [14]. Так возникла армейская элита новой России.

Осенью 1919 г. главные силы Южного фронта, понеся большие потери в боях с белоказаками, отступили на север. Добровольческая армия 20 сентября овладела Курском, а Донская армия в начале октября захватила Воронеж. Белые временно имели двойное превосходство в коннице, но не смогли его реализовать. Им противостояли корпуса Б. М. Думенко, С. М. Буденного, которые в конечном счете стали состоять из казаков более чем на половину. Победе красных способствовало то обстоятельство, что режим на контролируемых белыми территориях был суров и жесток, как впрочем, и на советских территориях. В опубликованных 30 сентября «Тезисах ЦК РКП(б) о работе на Дону» отмечалось, что власть теперь не мстит казакам за прошлое, но будет беспощадно истреблять казаков, прямо или косвенно оказывающих поддержку врагам советского строя. Благодаря массовому приходу казачества в Красную армию к концу 1919 г. в ее составе было создано 12 кавдивизий, а в конце 1920-го – 27 кавдивизий и 7 отдельных кавбригад, которые были объединены в несколько корпусов и в две Конные армии, ставшие ударной силой РККА [15]. В это время началось массовое движение казаков в ряды красной кавалерии. С 1 ноября 1919 г. по 15 февраля 1920 г. количество кавалерии в 1-й Конной, 8-й, 9-й и 10-й армиях, сражающихся против донских белоказаков, увеличилось с 12 029 до 19 299 сабель.

При формировании плана разгрома Деникина И. В. Сталин как член РВС Южного фронта логично предположил, что поход во враждебной казачьей среде в условии абсолютного бездорожья грозит полным крахом, так как может сплотить казаков вокруг Деникина для защиты своих станиц. Поэтому ударная группировка Красной армии была направлена западнее Донской области. На харьковском и донбасском направлении белоказаки отступали почти без сопротивления, одновременно оставив северные округа области. Но с выходом белоказачьих войск на территорию южных округов положение резко изменилось.

Получив значительные подкрепления, Южный фронт красных 11 октября перешел в контрнаступление. Его войска нанесли поражение главным силам Добровольческой армии, заняли 20 октября Орел и 24-го – Воронеж. В ходе дальнейшего наступления 15 ноября были взяты Касторная и Курск. В это же время шли тяжелые боестолкновения на другом фронте – в районе Хопра и Медведицы. Белые стремились захватить железнодорожные узлы Новохоперск и Таловой. Ликвидацию этой угрозы обеспечили конники группы М. Ф. Блинова и корпуса Б. М. Думенко. 1-я партизанская бригада Д. П. Жлобы разбила 4-ю Донскую казачью пластунскую бригаду. Достигнутые успехи позволили командованию Юго-Восточного фронта направить Конно-сводный корпус против белоказаков в район станиц Дурновской, Ярыжинской и Алексеевской. Переправившись через Хопер, группа Блинова совершила рейд в тыл противника в районе Великоархангельска и Бутурлиновки (где погиб комдив Блинов). Успехи 9-й армии создали предпосылки для общего наступления на юге. К исходу декабря войска Юго-Восточного фронта стали контролировать важнейшие населенные пункты. 3 января 1920 г. был занят Царицын, Конно-сводный корпус занял Миллерово. Части белоказаков Донской и Кавказской армий не смогли устоять перед натиском 13-й и 8-й армий РККА, которые вышли на линию Лихая – Морозовская.

Первая конная армия в декабре 1919 г., овладев переправами через Северский Донец, начала сражение за Донбасс. Конные корпуса Мамонтова, Шкуро и Улагая пытались встречными ударами остановить красных, но безуспешно. Первая конная к январю 1920 г. овладела Донецким бассейном, разбила марковскую дивизию противника, захватила узловые железнодорожные станции, в результате чего войска противника, разрезанные на две части, лишились возможности производить переброски своих сил с запада на восток. 7 января 1920 г. 2-й Конно-сводный корпус под командованием Б. М. Думенко, комдивов М. Ф. Лысенко и Д. П. Жлобы разгромили 3-й донской корпус и занял Новочеркасск, взяв в плен 18 тысяч бойцов. Нельзя недооценивать военно-политическое значение этого знаменательного факта, так как исторический Новочеркасск был легитимным центром белоказачьей и всей южной контрреволюции. Его падение поставило под угрозу тыл белых войск, оборонявших Ростов-на-Дону. В связи с этим конный корпус Мамонтова, вопреки приказу Деникина, отошел за Дон. Одновременно части 11-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии заняли Таганрог, бывший долгое время местопребыванием ставки Деникина [16]. Вместе с конармейцами в боях за город участвовали части 8-й армии. Особенно тяжелые бои были около с. Генеральный Мост, где корпусу Мамонтова удалось потеснить пехотные дивизии. Спасая ситуацию, 4-я кавдизия О. Городовикова зашла в тыл белым, нанесла удар по их правому флангу и заняла Нахичевань. 6-я кавдивизия С. Тимошенко ворвалась в город Ростов. Начались тяжелые уличные бои и к 10 января город полностью перешел под контроль красных. Было взято 11 000 пленных, 9 танков, 72 орудия, много иного трофейного имущества [17]. Падение Ростова, имевшего большое политическое и военно-стратегическое значение на Юге России, оказало деморализующее воздействие на белые войска. Но у командования белого казачества и добровольцев еще имелись в распоряжении значительные силы – около 29 тысяч штыков и 25 тысяч сабель. Кроме того, на Кубани деникинцы сохраняли определенные казачьи резервы и рассчитывали если не победить, то вынудить большевиков пойти на политические уступки.

Дальнейшее продвижение частей Буденного было более проблемным в связи с активным и умелым сопротивлением белых под Батайском и рядом просчетов советского командования по планированию прорыва укрепленного района Батайск – Азов – Кагальник. Была дана команда с ходу и на плечах отступающего противника форсировать Дон, не учитывая, что наступила оттепель, и переправа по льду широкой реки стала ненадежной. 17–22 января 1920 г. 1-я Конная армия попыталась лобовыми атаками захватить плацдарм на левом берегу Дона в районе Батайска и оттуда развить наступление дальше на станицу Ольгинскую. Однако наступление частей Конной армии и войск 8-й армии на южном, болотистом берегу Дона, где белые очень хорошо укрепились, полностью провалилось. Скрытно сосредоточившись, белая кавалерия внезапно обрушилась на противника. 1-я Конная и 8-я армии вынуждены были спешно отступить за Дон. Через день красноармейцы захватили станицу Ольгинскую, но после встречного боя с белогвардейской кавалерией опять отступили за Дон. Трофеями белогвардейцев стали 22 орудия и 120 пулеметов. В результате возникла так называемая «батайская пробка» – когда 1-я Конная армия 12 дней не могла сдвинуться с места.

В результате пострадали буденовские 4-я и 6-я кавдивизии и очень сильно – 11-я кавдивзия, которая временно потеряла боеспособность. Белогвардейские генералы гордились тем, что ими был якобы развеян «миф о непобедимости» знаментой 1-й Конной армии Буденного. Более того, в феврале Ростов-на-Дону кратковременно вновь попал под контроль белых, понадобилась вторая операция по взятию города.

Причиной относительной неудачи операции красных было то, что 1-я Конная армия использовалась в невыгодных для неё условиях заболоченной поймы Дона, войска были утомлены предыдущими боями и имели значительный недокомплект, пехота и конница недостаточно тесно взаимодействовали, но, с другой стороны, эти же факторы присутствовали и у белых. Вероятно, что командование белых более умело использовало в данном случае казачью конницу для ликвидации прорыва красных войск. Но отсутствие у генерала Павлова резервов не позволило ему достичь полной победы. Между тем армия Буденного опомнилась и смогла нанести мощный ответный удар [18].

Добровольческий корпус и Донская белоказачья армия 20–21 февраля вторично овладели Ростовом и Новочеркасском. Но это, безусловно, важное событие не стало решающим поворотом, так как у белых не было необходимого запаса снарядов и патронов, а Красная армия вышла в глубокий тыл Добровольческого корпуса в районе станицы Тихорецкой. Через несколько дней советские войска выбили белых из этих городов. Эта история плохо освещена в литературе. Вот как описывал в 1934 г. борьбу с белыми в городских условиях сам Зявкин, активно участвовавший в этих событиях в качестве председателя подпольного Темерницкого райкома партии. «Пользуясь нашей неподготовленностью, враг наседал на Темерник со стороны Гниловской, растянув свой левый фланг за Темерницкое кладбище, обогнув Олимпиадовку. Посланная нами разведка из рабочих Главных мастерских быстро донесла о появлении кавалерийских разъездов противника на Коцебу и Церковной улице… Райпартком в полном составе с оставшимися в его распоряжении несколькими десятками рабочих, покинув здание, в боевом порядке вместе с отдельными группами Красной армии стали постепенно, под давлением противника, отходить к реке Темерник, где и закрепились, заняв позиции от моста Б. Садовой, вдоль речки Темерник, вплоть до спуска Скобелевской улицы. Противник наседал, мы подвергались сильному оружейному и пулеметному обстрелу со стороны товарного двора Ю.-В. ж.-д. Неся незначительные потери, мы отступили вверх по Скобелевской улице к городскому кладбищу. У еврейского кладбища мы подверглись обстрелу. Отступая по Скобелевской улице к зданию ВРК, посланные с донесением возвратились, сообщив, что ВК оставил здание и отступил по направлению к Балабановской роще, а у здания ВРК гарцует кавалерия белых. Позже было выяснено, что это был эскадрон под командой ротмистра Крамаренко, который прорвался по Чалтырской дороге на Таганрогский проспект, порубив по дороге больных и раненых, отступавших на Салы. Враг наглел и сильнее напирал. Под его давлением улицы Ростова сдавались одна за другой с боем… После беспрерывных схваток с врагом вечером 21 февраля Ростов был нами оставлен. Мы отступили, часть на Аксай, часть на Салы. Отступали при 30 градусах мороза, что ухудшало состояние отступающих… Сосредоточив свои силы в Салах, Аксае и других пунктах, приведя отступавших в боеспособное состояние, совместно с подоспевшими частями Красной армии, 23 февраля двинулись в наступление на Ростов. Белогвардейцы дрогнули, и Ростов в ночь на 23 февраля вновь был занят нами».

Сразу разгромить основные силы белых не удалось из-за временного падения воинской дисциплины в 1-й Конной армии (праздновавшей взятие Ростова), а также недопонимания Буденным замыслов командующего фронтом В. И. Шорина, который относился к конной армии как к обычному формированию. В Москве неудачу объяснили «полным разложением у Буденного», но сам командарм считал, что его Конная армия по определению должна действовать на степных просторах, а не штурмовать города. Заслугой Буденного было новое понимание высокоманевренной роли кавалерии именно в специфических условиях гражданской войны. Он не только использовал знаменитую казачью кавалерийскую тактику, но по опыту «зеленых» подразделений Н. Махно внедрил в свою армию конные брички, т. н. «тачанки», с пулеметами типа «максим» (минимум двадцать единиц на полк), которые стали одной из ударных сил Первой конной армии.

Надо отметить, что 1-я Конная армия под командованием Будённого потерпела еще неудачу от белых казачьих частей во встречных конных боях на реке Маныч в самом начале февраля. Командование белых создало ударную группу в 12 тысяч сабель во главе с генералом Павловым, в которую вошли 7-й Донская дивизия 2-го Донского корпуса, 4-й Донской корпус и части 1-го Донского корпуса. Группа тотчас отправилась в рейд вдоль южного берега Маныча. Белоказачьи части нанесли удар с трёх направлений по конному корпусу Думенко и 23-й стрелковой дивизии и вынудили их отступить за Маныч. Белоказаки атаковали 1-ю Кавказскую кавалерийскую дивизию Г. Гая, рассеяли её и уничтожили две трети красных бойцов. Павлов нанес удар по 28-й стрелковой дивизии Азина, прославившейся на Восточном фронте. Дивизия была окружена в степи и уничтожена. 17 февраля начдив Азин попал в плен и был убит.

Конница Будённого у Горькой Балки разгромила 1-й Кубанский корпус и взяла в плен 4,5 тысячи человек. 23 февраля выбросили донцов и «добровольцев» из Ростова за Дон. В ходе Доно-Маныческой операции Красная армия смогла лишь частично разгромить белых. Войска применялись по разобщенным направлениям, на направлении главного удара концентрация сил и средств отсутствовала, а белое командование эффективно использовало свою конницу для ликвидации прорыва противника. Одной из причин сложившейся ситуации были и просчеты командующего фронта Шорина, и его разногласия с Буденным. Во главе войск фронта 4 февраля был поставлен новый командующий – М. Н. Тухачевский, принявший обновленный план наступления, согласно которому надо было нанести удар силами трех армий из района Великокняжеской на Тихорецкую и Тимашевскую станицы с целью окружения белых войск южнее Ростова. Командование красных поставило задачу войскам закончить разгром белых на Северо-Кавказском направлении до наступления весны, чтобы не затягивать гражданскую войну, исход которой был уже в принципе ясен. Теперь основная роль в наступлении отводилась 1-й Конной армии, которую направили к Манычу.

На противодействие красной кавалерии деникинцы отправили конную группу войск генерал-лейтенанта Павлова. Это был квалифицированный командующий, но особыми полководческими способностями он не обладал, не понимал специфики казачества, что и выявилось впоследствии. Первоначально белым удалось остановить продвижение Красной армии. 3 февраля 1920 года войска Павлова разбили на Маныче в районе хутора Весёлый конный корпус Б. М. Думенко, взяв 700 пленных и 65 пулемётов, и двинулись по нижнему Манычу на станцию Торговая. 4-го февраля части 4-го Конного корпуса в долине р. Мокрой Кугульты разбили красные части дивизии Г. Д. Гая и 1-й Донской (Хопёрской) дивизии. 14-я конная Донская бригада в долине р. Юлы разбила 28-ю стрелковую дивизию красных, взяв 300 пленных вместе со знаменитым начальником дивизии В. М. Азиным.

Войсковая группа в составе 1-й Конной армии, а также части 20-й, 34-й и 50-й стрелковые дивизии, двинулась вдоль железной дороги Царицын – Тихорецкая. 6–9 февраля в районе Белой Глины она окружила и разбила основные силы Кубанской армии. Её командующий генерал Крыжановский погиб со всем своим штабом, а сама армия фактически прекратила существование. 14–15 февраля 10-я армия форсировала Маныч, прорвала фронт Кубанской армии белых. В образовавшейся прорыв тут же была введена 1-я Конная армия Буденного.

В это время генерал Павлов допустил грубый просчет. Его войска двинулись по левому безлюдному берегу Маныча в направлении станицы Торговой, оставленной кубанцами. Углубившись в открытую ледяную степь и при двадцатипятиградусном морозе и сильном ветре, они потеряли почти половину своего состава замёрзшими, обмороженными. Атака конной группы на станицу Торговая была отбита силами 1-й Конной армии, и генерал Павлов был вынужден отвести свою группу в район станицы Егорлыкской. Деникин опасался, что может потерять свою главную ударную кавалерийскую силу, и стал перебрасывать сюда резервы. В частности, из-под Ростова-на-Дону прибыли части Добровольческого корпуса генерала А. П. Кутепова, 3-й конный корпус генерала А. Д. Юзефовича, а также несколько отдельных Кубанских бригад. Белогвардейские войска, прежде всего, войсковая группа генерала Павлова в составе 2-го и 4-го Донских казачьих корпусов, теперь насчитывали около 13 тысяч сабель, а также 3500 штыков. Численность противостоявших войск красных составляла более 10 тыс. сабель и почти 3000 штыков при 60 орудиях и 240 пулеметах.

25 февраля в районе группа Павлова столкнулась около станицы Средне-Егорлыкской с 6-й кавалерийской дивизией Тимошенко. После боя белоказаки с большими потерями отступили в станицу. Именно под Егорлыкской разыгралось самое грандиозное за всю Гражданскую войну генеральное конно-встречное сражение, в котором общие силы с обеих сторон достигали около 25 тысяч всадников. Эта страшная битва шла сначала с переменным успехом и для красных, и для белых, но в конечном счете красная конница овладела инициативой и одержала победу.

В 10 часов утра 1 марта 1920 года красная пехота потеснила пластунские казачьи роты, которые стали отходить к окраине Егорлыкской. В это время потеплело и твердый снег превратился в кашу, что затруднило передвижения. Началось фронтальное столкновение войск. Навстречу белым всадникам Буденный бросил кавалеристов 6-й дивизии Тимошенко, 1-й Кавказской дивизии Гая и казаков дивизии Блинова.

Столкнулись две массы конников, две казачьи лавы, и началась такая жестокая кровавая рубка, которую невозможно описать. Тысячи всадников сшиблись посреди заснеженной степи. Красные смогли потеснить белых, которые стали откатываться к Егорлыкской. Буденовцы резко продвинулись к окраинам станицы, где белые начали их выкашивать пулеметным огнем. В это же время на правом фланге белоказаки потеснили пехотинцев 20-й стрелковой дивизии РККА. Буденный был вынужден перебросить им на помощь часть своей кавалерии и вынужденно ослабил центр своей армии. Павлов немедленно бросил в центр войск противника элитную кавалерийскую бригаду генерал-лейтенанта И. Барбовича. В центре его кавалерийской бригады мчался в атаку Сводно-гвардейский кавалерийский полк. Бригада прорвала первую линию красной пехоты. Разметав её, белые рванулись вперед и попали под шквальный огонь пулеметных рот 4-й дивизии и удары красной конной артиллерии. Атакующие дрогнули под сплошным огнем и отошли к своим позициям. На другом участке терским и кубанским казакам удалось зажать в клещи 4-ю кавдивизию Оки Городовикова, которую спас удар 6-й кавдивизии Тимошенко.

Ночью 1 марта красные конники ворвались в станицу, на улицах которой развернулись бои. Ко второй половине ночи буденовцы полностью овладели Егорлыкской и станцией Атаман железной дороги. В этот день белогвардейцы только убитыми потеряли 4 тысячи человек, потери красных тоже были значительными. Окрестности села были завалены трупами людей и лошадей. …

На фоне неудач началось брожение среди донских казаков. Они свергли Павлова (не казака) и избрали командиром генерала Секретева (коренного донца), но лучше от этого не стало. Сражение уже было проиграно. В итоге в Егорлыкском сражении была разбита основная ударная сила белых – казачья конница. Это была одна из последних попыток донских белоказаков решительно и эффективно противостоять советской власти с оружием в руках. В конечном счете катастрофическое поражение под станицей Егорлыкской решило дальнейшую участь Кавказского фронта белых. Отборные корпуса белой казачьей конницы, значительную часть которых составляли донцы, были полностью разгромлены, белая кавалерия потерпела стратегическое военное поражение от Красной армии. Была разбита не только белоказачья конница, был подорван сам дух белого движения, его вера в возможность победы над большевизмом.

Одной из причин победы красной конницы было нежелание основной массы донских и кубанских казаков сражаться за «белое дело». Казачество явно устало от ставшей бессмысленной войны. В ожесточенных боях погибли от рук казаков тысячи других казаков. Самое печальное заключается в том, что сражавшиеся друг с другом конники Буденного и кавалеристы Павлова вряд ли до конца понимали, за какие конкретные идеологии они лихо сносят друг другу головы. Но логика гражданской борьбы, социально-классовое размежевание, функциональное предназначение казачества и амбивалентность его устремлений – все это обусловило тот факт, что именно шашками казачества боролись друг с другом коммунистический и контреволюционно-реставраторский лагеря [19].

Белые армии стали отходить к реке Кубань. Атаман А. П. Богаевский со своим штабом передислоцировался в Екатеринодар. Казачьи части Кубанской армии во многом разложились и стали сдаваться в плен красным или переходить на сторону популярных в этом регионе «зелёных» формирований. Под влиянием военных неудач Деникин согласился на образование новой южнорусской власти, основанной на принципе разделения властей в ущерб личной диктатуре, и на значительном участии казачества в управлении. Однако эта мера оказалась слишком запоздалой и уже совершенно неспособной предотвратить поражение ВСЮР. Части ВСЮР не смогли закрепиться больше ни на одном рубеже и отступили в район Новороссийска. Эвакуация в Крым деникинцев и беженцев 26–27 марта 1920 г. осуществлялась в обстановке паники, во время которой погибло несколько сот человек. Тем не менее при помощи английской эскадры удалось вывезти около 33 тысяч белогвардейцев. Одну часть оставшихся бойцов репрессировали вошедшие красные войска и «зеленые» отряды, другая часть вступила в Красную армию. Например, казаки 7-го Донского полка «Молодой армии» были зачислены в РККА и сведены в два эскадрона во главе со своими же офицерами.

Хотя в разгар гражданской войны относительное большинство боеспособного казачьего населения поддержало в той или иной форме антибольшевистское движение, немалая часть трудового казачества, как правило, из числа бывших фронтовиков 1-й Мировой войны, сражалась в рядах Красной армии. Деникин не смог выдвинуть позитивной программы, соответствующей интересам основной массы казачества и крестьянства. Это признали сами белогвардейцы, анализируя причины их поражения [20]. Дискредитации режимов Колчака и Деникина во многом способствовала их связь со странами Антанты, жестокий характер внутренней политики. И, разумеется, поворот в настроениях казачества был связан с победами Красной армии на Восточном и Южном фронтах. О серьезности этого поворота свидетельствовало, в частности, то, что на завершающем этапе гражданской войны многие бывшие белые казаки приняли участие в войне с Польшей и Врангелем. Перешедший в 1920 г. к буденовцам сотник Т. Шапкин стал в составе Первой конной видным комбригом. (В годы Великой Отечественной войны он стал генерал-лейтенантом Красной армии). Большинство кавалерийских дивизий и корпусов, сражавшихся на западном фронте с белополяками, в основном состояли из казаков.