Текст книги "Христофор Колумб"

Глава 8

Колумб! Открыл? Посмотрел? Закрой обратно!

Из анекдота

Кто бы ни был первооткрывателем американского континента до Колумба, это ни в коей мере не умаляет того, что сделал он. Он ДОЛЖЕН был это сделать, и он это сделал. Правда, сам Колумб до конца своей жизни был уверен, что нашел другой путь не к новому континенту, а к старой доброй Индии.

Но вернемся к описанию первого плавания Колумба к американским берегам. Кульминация его наступила в пятницу 12 октября 1492 г… Ночью на шедшей впереди остальных кораблей быстроходной «Пинте» раздался крик матроса Родриго де Триана: «Tierra! Tierra!» Все, кто в это время не спал, бросились к борту и увидели вдали песчаный берег, блестевший в лунном свете.

Радости матроса, первым заметившего землю, не было предела. Еще в Испании команде объявили, что Их Католические Высочества обещают первому увидевшему землю пожизненную королевскую ренту.

Увы, Родриго де Триана обещанных денег так и не получил. Христофор Колумб записал в своем дневнике, что это именно он первым увидел землю – еще за несколько часов до крика матроса, когда стоял в одиночестве на корме «Санта-Марии». Якобы он обратил внимание на «мерцающий свет»: «…адмирал, находясь на кормовой площадке (castillo de рора), видел в 10 часов вечера свет, но свет был так неясен, что, не желая утверждать, что [впереди] земля, адмирал вызвал Перо Гутьереса, королевского постельничего, и сказал ему, что он видел свет и попросил его всмотреться [вдаль]. Тот, исполнив просьбу, также увидел свет. Сообщил об этом адмирал Родриго Санчес де Сеговия, которого король и королева отправили с флотилией в качестве контролера. Родриго Санчес до этого не видел света, потому что находился в таком месте, откуда нельзя было ничего приметить, но после того как адмирал сказал ему о свете, они стали всматриваться вдвоем и разглядели нечто подобное огоньку восковой свечи, который то поднимался, то опускался.

Немногие сочли это признаком земли, адмирал же считал несомненной ее близость».

Забавно, что, скажем прямо, не самый благородный поступок Колумба нашел свое отражение и во «Всеобщей истории», обработанной «Сатириконом»:

«…и в-третьих, если бы даже скандинавские мореходы не забежали вперед, Колумб все равно никакой Америки не открывал. Пусть проследят читатели все его поведение в деле «открытия Америки». Он плыл, плыл по океану, пока один матрос не закричал во все горло: «Земля!» Вот кто и должен был бы по-настоящему считаться открывателем Америки – этот честный, незаметный труженик, этот серый герой… А Колумб оттер его, выдвинулся вперед, адмиральский напялил мундир, вылез на берег, утер лоб носовым фуляровым платком и облегченно вздохнул:

– Ффу! Наконец-то я открыл Америку!

Многие будут спорить с нами в этом пункте, многие отвергнут нашего матроса… Хорошо-с. Но у нас есть и другое возражение: в первый свой приезд Колумб никакой Америки не открывал. Вот что он сделал: наткнулся на остров Сан-Сальвадор (Гванагани), вызвал в туземцах удивление и уехал. Едучи, наткнулся на другой остров – Кубу, высадился, вызвал в туземцах удивление и уехал. Сейчас же наткнулся на третий остров, Гаити, по своей, уже укоренившейся, привычке высадился, вызвал в туземцах удивление и уехал домой, в Испанию. Спрашивается, где же открытие нового материка, если тщеславный моряк повертелся среди трех островов, вызвал в туземцах удивление и уехал?»

Многие биографы Колумба размышляют над тем, что творилось в душе великого мореплавателя, когда он наконец-то осуществил свою мечту. Ощущал он триумф или опустошенность, часто сопровождающую сбывшуюся мечту? Понимал ли он, что ему удалось сделать? Понимал ли он, к каким последствиям приведет это его открытие? Нет, скорее всего. Большое видится на расстоянии, а непосредственные творцы истории, как правило, не осознают, что они делают. Тем более, что мы уже отмечали, что сам адмирал думал, что всего лишь проложил новый путь к Индиям.

Итак, на рассвете 12 октября 1492 года три каравеллы медленно приблизились к неизведанному берегу. В дальнейшем Колумб писал об этом острове: «Этот остров (Гуанахани[22]22
  Так назывался остров на языке индейцев.


[Закрыть]) очень большой и очень ровный, и здесь много зеленых деревьев и воды, а посередине расположено очень большое озеро, способное вместить корабли всех стран христианского мира. Гор же никаких нет. Весь остров так зелен, что приятно глядеть на него…»

Когда корабли бросили якорь, Христофор Колумб в сопровождении Мартина Алонсо Пинсона и Висента Яньеса Пинсона отправились на лодке на берег. Адмирал захватил с собой королевский стяг, капитаны – два знамени с зелеными крестами, которые обрамляли увенчанные короной буквы F и Y – инициалы испанской королевской четы. В дневнике об этом событии было сказано следующее: «Адмирал призвал обоих капитанов и всех прочих, кто сошел на землю, в том числе Родриго д’Эсковедо, эскривано всей флотилии, и Родриго Санчеса де Сеговия и сказал им, чтобы они под присягой засвидетельствовали, что он [адмирал] первый вступил, как оно воистину и было, во владение этим островом от имени короля и королевы, его государей, свершив при этом все формальности, какие требовались; более подробно это отмечено в актах, которые здесь же были составлены в письменном виде».

Свершилось! Предводимые генуэзцем испанцы именем Их Католических Высочеств 12 октября 1492 года завладели своей первой землей на американском континенте.

Интересно, что в ученом мире есть немало и тех, кто считает, что в приведенной выше дате открытия верны только число и месяц, но не год. Так, Руджеро Марино, итальянский историк и писатель, считает, что свое открытие Колумб сделал на семь лет раньше общепринятой даты – еще в 1485 году.

Доказательством его предположения является карта турецкого адмирала Пири Рейса, датированная 1513 годом. На ней хорошо видны очертания американского материка, и прилагается подпись: «Эти берега были открыты в 890 году мусульманского летоисчисления неверным из Генуи». А ведь 890 год по мусульманскому счету – это 1485—1486-й по европейскому. Что же касается «неверного из Генуи», то Колумб вполне подходит под это описание (хотя, как мы уже отмечали выше, генуэзское происхождение мореплавателя далеко не бесспорно).

Есть еще одно доказательство правоты Марино. В соборе Святого Петра в Риме на могильной плите папы Иннокентия VIII (на ватиканском престоле находился с 1484-го по 1492 год) есть латинская надпись «Novi orbis suo aevo inventi gloria», что переводится как «Его время прославилось открытием нового мира». Если следовать традиционной версии, то Колумб отплыл в свою экспедицию уже после смерти Иннокентия VIII. Руджеро Марино отмечает: «Вряд ли надпись на гробнице папы высечена в предвкушении открытия Нового Света, кто же мог заранее гарантировать открытие? Скорее всего, само открытие было сделано раньше, еще при жизни Иннокентия VIII».

Он также предполагает, что эту экспедицию финансировал вовсе не испанский королевский дом, как принято считать, а папа, надеявшийся завоевать души туземцев для христианства и золото для снаряжения крестовых походов.

Насколько могут быть верны предположения Руджеро Марино? Сложно сказать. Написав несколько книг об исторических заблуждениях, автор пришел к выводу, что нет ни одного исторического события, которые не обросли бы мифами, выдумками, откровенной ложью, и такое знаковое событие в истории человечества, как открытие морского пути к берегам Америки, не является в данном случае исключением.

Кстати, тут можно упомянуть и о некоторой неувязке, связанной с самим названием вновь открытого континента. В детстве я очень сильно переживал за Колумба. Как же так – он открыл Америку, а континент почему-то назвали в честь другого мореплавателя? Несправедливо получается. Но справедливость, конечно же, понятие достаточно относительное, поэтому попробуем разобраться, как все было на самом деле.

Итак, согласно общепринятой точке зрения, подробно изложенной в книге Стефана Цвейга «Америго», вновь открытые земли были названы Америкой в честь одного из ее первооткрывателей главного кормчего Кастилии и хорошего знакомого Христофора Колумба Америго Веспуччи[23]23
  Веспуччи, Америго (1454–1512) – итальянский мореплаватель.


[Закрыть]. Во многом это заслуга самого мореплавателя, обладавшего литературным даром и первым среди путешественников увлекательно, на доступном живом языке описавшего свои странствия. К тому же он первым или одним из первых догадался, что новые земли – это никакая не Индия, и предложил называть их Новым Светом.

Тогда как Северную Америку по-прежнему еще считали частью Азии, земли, которые обследовал Веспуччи, на картах рисовали в виде не очень большого острова, который географ Вальдземюллер и предложил назвать Америкой – в честь первооткрывателя.

Но со временем стало понятно, что Северная Америка к Азии не имеет никакого отношения, а Южная Америка – совсем не остров, а материк. И вот тогда, рисуя первую правильную карту Нового Света, картограф Меркатор назвал Америкой сразу всю эту территорию – от Аляски до мыса Горн.

Казалось бы, все замечательно и вполне правдоподобно. Но есть некоторые нестыковки. Так, в одной из книг, изданной примерно через сорок лет после смерти Веспуччи (т. е. тогда, когда Меркатор создавал свою карту), сказано, что Америго Веспуччи прозван этим именем в честь «острова» Америки. И тогда становится понятным, откуда у итальянца такое странное имя. Ведь в католических святцах имени Америго не наблюдается. К тому же известно, что Веспуччи звали Альберико. Это имя где-то созвучно с Америго, и вполне возможно, что оно в одном из диалектов в него и превратилось. Но более вероятным представляется, что Веспуччи прозвали «американцем», т. е. Америго.

В честь кого же тогда названа Америка? Есть еще одна версия. Через шесть лет после первой экспедиции Колумба в Новый Свет под эгидой английской короны была снаряжена экспедиция во главе с Джоном Каботом (Джованни Габотто). А не так давно были обнаружены документы того времени, из которых следует, что эта экспедиция финансировалась в основном за счет частного капитала и самый большой взнос сделал английский купец по имени Ричард Америк.

Но и тут не все ясно. Дело в том, что Кабот плыл по северному маршруту и до той части Бразилии, которая первоначально называлась Америкой, он не добрался.

Что же получается? В настоящее время можно с большой долей уверенности говорить о том, что американский континент не получал свое название в честь «американца» Альберико Веспуччи. И в то же время до сих пор остается загадкой, почему же Америка имеет такое название.

Глава 9

Беседует индеец с коренным жителем Нью-Йорка.

Житель Нью-Йорка:

– Ну как вам наш город?

Индеец:

– Просто прекрасно! А как вам наша страна?

Остров, оказавшийся первым на пути экспедиции Колумба, был одним из островов Багамской группы, которая тянется от Южной Флориды до Гаити. Выше мы уже упоминали его индейское название (Гуанахани), Христофор же окрестил его Сан-Сальвадор (Святой Спаситель). Традиционно считается, что это тот остров, который в настоящее время носит название Уотлинг. Однако в 1986 году американский географ Дж. Джадж предоставил серьезные доказательства в пользу того, что первой увиденной Колумбом американской землей был остров Самана (120 км юго-восточнее Уотлинга).

Весь же архипелаг, ныне называемый Багамским, получил от Колумба название Лукайского; это слово местного происхождения сохранялось еще и в XX веке на некоторых картах как дополнительное наименование Багам.

По той простой причине, что у Колумба не было никаких сомнений, что он прибыл к берегам Индии, жителей Нового Света не долго думая он стал называть индейцами. В своем дневнике Христофор так описывает свои первые впечатления от встречи с ними:

«Поскольку они держали себя дружественно по отношению к нам и поскольку я сознавал, что лучше обратить их в нашу святую веру любовью, а не силой, я дал им красные колпаки и стеклянные четки, что вешают на шею, и много других малоценных предметов, которые доставили им большое удовольствие. И они так хорошо отнеслись к нам, что это казалось чудом. Они вплавь переправлялись к лодкам, где мы находились, и приносили нам попугаев и хлопковую пряжу в мотках и дротики и много других вещей и обменивали все это на другие предметы, которые мы им давали, как, например, на маленькие стеклянные четки и погремушки. С большой охотой отдавали они все, чем владели.

Но мне показалось, что эти люди бедны [и нуждаются] во всем. Все они ходят нагие, в чем мать родила, и женщины тоже, хотя я видел только одну из них, да и та была еще девочкой. И все люди, которых я видел, были еще молоды, никто из них не имел более 30 лет, и сложены они были хорошо, и тела и лица у них были очень красивые, а волосы грубые, совсем как конские, и короткие. Волосы зачесывают они вниз, на брови, и только небольшая часть волос и притом длинных, никогда не подстригаемых, забрасывается назад. Некоторые разрисовывают себя черной краской (а кожа у них такого цвета, как у жителей Канарских островов, которые не черны и не белы), другие красной краской; иные тем, что попадается под руку, и одни из них разрисовывают лицо, другие же все тело, а есть и такие, у которых разрисованы только глаза или нос.

Они не носят и не знают [железного] оружия: когда я показывал им шпаги, они хватались за лезвия и по неведенью обрезали себе пальцы. Никакого железа у них нет. Их дротики – это палицы без железа. Некоторые дротики имеют на конце рыбьи зубы, у других же наконечники из иного материала.

Они все, без исключения, рослые и хорошо сложенные люди. Черты лица у них правильные, выражение приветливое. У многих я видел рубцы на теле, объясняясь знаками, я спросил их, отчего у них эти рубцы, и они таким же образом растолковали мне, что сюда приходили люди с других, лежащих рядом островов, и хотели эти люди захватить их всех, они же оборонялись. И я думаю, и иные думают, что сюда те люди пришли с материковой земли, чтобы захватить всех живущих здесь в плен.

Они должны быть хорошими и толковыми и сметливыми слугами (servidores) – я заметил, что они очень быстро научились повторять то, что им говорилось; и я полагаю, что они легко станут христианами, так как мне показалось, что нет у них никаких верований (que ningun secta tenian). И, с Божьей помощью, я привезу отсюда для Ваших Высочеств шесть человек, которых возьму при отправлении [в обратный путь],чтобы научились они говорить [по-испански]».

Печально то, что этих индейцев, столь гостеприимно встретивших Колумба и его людей как посланцев небес, впоследствии испанские конкистадоры либо полностью уничтожили, либо вывезли, обратив в рабство. Когда Багамские острова стали английскими владениями, индейцев на них уже не было.

Но не будем забывать, что целью экспедиции Колумба было вовсе не этнографическое исследование открытых земель. Золото – вот то, что требовали от него спонсоры экспедиции, и то, к чему стремился он сам. В этих краях золото, похоже, было. Но не в таком уж и большом количестве. Многие из индейцев носили украшения в виде кусочков золота, которые прикрепляли к носу. Эти украшения они охотно меняли на стеклянные бусы. Когда же испанцы попытались выяснить, откуда они берут золото, то местные жители знаками показали, что где-то на юге лежат обширные земли и золота там много.

Колумб писал об этом: «Я же был внимателен к ним и упорно дознавался, имеют ли эти люди золото. Я видел, что у некоторых кусочки золота воткнуты в отверстия, которые они для этой цели проделывают в носу. И, объясняясь знаками, я дознался, что, плывя на юг или возвращаясь на этот остров с юга, я встречу в тех местах одного короля, у которого есть большие золотые сосуды, и король этот имеет очень много золота. Я попытался узнать, как пройти туда, но вскоре понял, что они не знают пути в те края.

Я решил остаться здесь до завтрашнего вечера, а затем отправиться на юго-запад, так как из объяснений многих из этих людей выходило, что и на юге и юго-западе и северо-западе есть земля и что люди с северо-запада много раз нападали на местных жителей. Поэтому и решил я идти к юго-западу в поисках золота и драгоценных камней».

Две недели экспедиция продвигалась на юг вдоль цепи Багамских островов[24]24
  Обилие мелководий в этих местах и стало причиной того, что испанские моряки стали именовать острова кораллового происхождения бахамар (малая вода), откуда и пошло название Багамы.


[Закрыть]. Там, где это было возможно, Колумб высаживался на берег и объявлял эти территории испанскими владениями. Золота в большом количестве по-прежнему найти не удавалось. Надежда была на остров Куба, на который указывали многие из индейцев, рассказывая Колумбу, что там ему удастся найти большого вождя.

В конце октября флотилия оказалась у берегов Кубы.

28 октября 1492 года этот остров пополнил испанские владения в Новом Свете. Колумба до глубины души поразила красота этих земель. В его дневнике мы можем прочесть:

«Адмирал говорит, что он никогда еще не видел такой красивой земли. Вся местность, прилегающая к реке, заросла прекрасными зелеными деревьями, отличными от наших [кастильских], и у каждого плоды и цветы были на свой лад. Повсюду сладкозвучно пели птицы. Во множестве росли пальмы, непохожие ни на гвинейские, ни на кастильские, средней высоты, со стволом без чешуи и с очень большими листьями. Этими листьями здесь кроют крыши домов. Берег же был низкий и ровный.

Трава здесь была очень высокая – такая, как в Андалусии в апреле и мае. Адмирал нашел среди трав портулак и латук. Он вернулся к лодке и прошел значительное расстояние вверх по реке. По его словам, было таким наслаждением любоваться зеленью лесов и птицами, что трудно было покинуть эти места».

Но не только и не столько красота природы волновала Колумба. Он надеялся, что уж здесь золото будет точно. И казалось, этому были предпосылки. К уже встречавшимся ранее на других островах золотым украшениям на Кубе прибавились маски из золотых пластин, разного рода бляхи. На расспросы о золоте местные жители указывали куда-то в глубь территории своей страны, которую Колумб поначалу склонен был считать материком[25]25
  Такой вывод можно сделать, исходя из следующих дневниковых записей: «Капитан «Пинты» сказал, что он узнал, будто Куба – город и что эта земля – материк и очень большой, и что он на значительное расстояние тянется к северу…» «Несомненно, что если эта земля – материк, то я нахожусь перед Саито и Кисаем (Zayto у Quisay) в ста лигах, быть может, немного ближе, быть может, немного дальше, от того и другого города, и это подтверждается состоянием моря, которое стало иным, чем было оно до сих пор; и вчера, когда я пошел на северо-запад, я обнаружил, что становится холоднее».


[Закрыть]. Он принимает решение отправить в глубь страны уже упоминавшегося выше Л. де Торреса, еврея из Мурсии, взятого в экспедицию переводчиком[26]26
  Колумб писал об этом человеке: «Как говорят, он знал еврейский и халдейский, а также немного арабский…»


[Закрыть], вместе с одним матросом по имени Родриго де Херес и двумя индейцами. Им было поручено не только искать места, где много золота, но и узнать, где находится правитель этих мест, которого Колумб на арабско-китайский манер называл богдыханом, а также узнать, не в этих ли местах обосновалось одно из колен Израилевых, затерявшееся после египетского пленения.

Увы, никакой информации ни о богдыхане, ни о египетском пленении Торрес по возвращении не сообщил. И никаких особых сведений о наличии большого количества золота в этих местах он тоже не принес. Но зато он сообщил, что индейцы любят вдыхать через трубки дым от тлеющих и благоухающих листьев[27]27
  Из дневника: «Послы встретили на пути множество индейцев, возвращающихся в свои селения, – мужчин и женщин. Они шли с головнями в руках и с травой, употребляемой для курений…»


[Закрыть].

Это было одно из первых упоминаний об использовании индейцами табака[28]28
  Ботаническое название растения, из которого получали табак, – Nicotiana – произошло от имени французского дипломата Жана Нико. Именно он в 1560 году завез табак во Францию и всячески пропагандировал его как целебное индейское средство. Для того чтобы понять, что это заблуждение, понадобилась пара-тройка веков и миллионы смертей от неумеренного употребления «индейской панацеи».


[Закрыть]. Традиционно считается, что именно экспедиция Колумба доставила впервые это растение из Нового в Старый Свет. Однако не исключено, что учебники истории в очередной раз придется переписывать. В последнее время появляется все больше доказательств того, что табак был хорошо знаком древним египтянам. В тканях многих мумий, обследованных учеными, обнаружен не только гашиш, что вполне объяснимо, но и табак и кокаин, которые, как известно, появились в Европе уже после смерти Колумба.

Адмирал продолжал расспрашивать местных жителей по поводу золота. И они указывали ему на юго-восток, утверждая, что золота там не счесть. Якобы там золотые украшения носят в ушах, на ногах, на руках, на шее, а еще в той стороне есть жемчуг. Кроме того, рассказывали они и про какие-то большие корабли, а также о еще более далеких землях, где живут одноглазые люди и люди с собачьими мордами, которые едят человеческое мясо[29]29
  Из дневника: «Захватывая кого-нибудь в плен, они отрубают ему голову и детородные органы и высасывают из жил его кровь».


[Закрыть].

Помня все время о золоте, Колумб не забывал и том, что он верный и благочестивый сын католической церкви. Индейцев он воспринимал как возможную новую паству и призывал обратить их в христианство, ну а тех, кто этого не захочет, этот «добрый человек» советовал просто-напросто уничтожить. Он писал:

«Они люди бесхитростные и не воинственные, все нагие, и мужчины и женщины, как мать родила. Правда, женщины носят лоскут хлопчатой ткани, достаточный, чтобы прикрыть свой стыд, но не больший, и они очень обходительны и не слишком черны, даже менее черны, чем жители Канарских островов.

Я уже говорил, светлейшие повелители, что как только достойные духовные особы овладеют их языком, тотчас же все индейцы станут христианами. И молю Бога, чтобы Ваши Высочества приложили старания, чтобы ввести в лоно церкви столь великие народы и обратить их в нашу веру, а также уничтожить всех, кто не пожелает поклоняться Отцу, Сыну и Святому Духу.

…Потому что я вижу и знаю, что нет никаких верований у этих людей и что они не идолопоклонники, а очень смирные люди, не ведающие, что такое зло, убийство и кража, безоружные и такие боязливые, что любой из наших людей может обратить в бегство сотню индейцев, даже если он потешается над ними.

Они способны верить и знают, что в небе есть Бог, и твердо убеждены, что мы пришли с неба. Они легко усваивают любую молитву, повторяя ее за нами, и делают крестное знамение.

Таким образом, Ваши Высочества должны принять решение и сделать их христианами. Стоит только начать, и я убежден, что в короткое время можно будет завершить обращение в нашу святую веру многих народов».

12 ноября 1492 года испанские каравеллы покинули Кубу в поисках земель, где золота будет намного больше. По рассказам кубинских аборигенов, люди в тех южных землях собирают золото прямо по побережью, в ночное время при свечах, а затем молотами выковывают из него жезлы.

Путь к следующему большому острову оказался достаточно долгим. К тому же по пути к нему состав экспедиции существенно уменьшился. Мартин Алонсо Пинсон решил поискать золото самостоятельно. Адмирал приказал держать сигнальный фонарь все время зажженным, в надежде что Пинсон все-таки возвратится. Однако его надежды не оправдались.

Впоследствии Пинсон принесет Колумбу извинения за этот поступок и попытается оправдаться тем, что он покинул флотилию против своей воли. Но, судя по записям в дневнике, адмирал капитану не верил и считал, что он это сделал преднамеренно из-за гордыни и жадности.

Только 5 декабря испанцы добрались до острова[30]30
  В настоящее время территорию острова Гаити занимают две страны – Гаити и Доминиканская Республика.


[Закрыть], названного Колумбом Эспаньолой (Маленькая Испания – по-кастильски), по той простой причине, что адмирал был в восторге от красивых долин, раскинувшихся недалеко от берега и напоминавших ему земли Кастилии.

Рядом с Эспаньолой находился еще один остров, который также теперь стал частью испанских заморских владений. Его название – Тортуга – хорошо знакомо всем, кто читал романы о пиратах. В XVII веке этот остров стал базой своеобразной пиратской республики, просуществовавшей больше полстолетия.

На Эспаньоле Колумб продолжил поиски золота. Но обмен предусмотрительно захваченных из Испании безделушек на золотые украшения не был единственным занятием моряков. Ведь будущие доходы от колонии могли проистекать не только от золота, но и от других природных богатств. Ценные породы дерева[31]31
  Некоторые виды деревьев, обнаруженные экспедицией Колумба, позволяли получать красители для текстильной промышленности. Эти находки вскоре во многом подорвали монополию Индии на снабжение европейских рынков подобными красителями.


[Закрыть], пряности, специи, мастика[32]32
  Колумб писал об этом: «Но благовонная смола заслуживает внимания, потому что нет ее нигде, кроме острова Хиоса. И думаю, что за нее можно будет выручать, если я только не ошибаюсь, добрых 50 ООО дукатов».


[Закрыть], растения и культуры, еще неизвестные в Старом Свете (маис, табак, томат, маниок, подсолнечник, картофель, какао, арахис), – все это должно было принести ощутимую выгоду испанской казне.

О выгоде думает Колумб и когда пишет об индейцах:

«Да поверят Ваши Высочества, что так изобильны, красивы и плодородны эти земли и особенно остров Эспаньола, что не найдется человека, который сумел бы рассказать об этом, и лишь тот поверил бы сказанному, кто воочию увидел бы здешнюю страну. И да поверят Ваши Высочества, что этот остров, так же как и все прочие, принадлежит вам, и вы владеете им ныне, как Кастилией.

Тут следует лишь утвердиться и приказывать индейцам делать все то, чего Ваши Высочества желают. Потому что, как ни мало у меня людей, но я обошел все острова, и никто не оказал мне сопротивления; и достаточно было трем морякам высадиться на берег и встретиться с огромным скопищем индейцев, как все они обратились в бегство, не желая причинить моим людям зла. Нет у них оружия, и они наги и неизобретательны в военных делах и так трусливы, что тысяча индейцев не отваживается лицом к лицу встретиться с тремя испанцами. И они годны на то, чтобы над ними повелевать и принуждать их работать, сеять и делать все, что будет необходимо. И пусть они построят себе города, научатся ходить одетыми и усвоят наши обычаи».

Рождество 1492 года для испанской экспедиции не задалось. В ночь на 25 декабря «Санта-Мария» потерпела крушение у северо-западного берега Гаити. Рулевой корабля вопреки имеющимся у него инструкциям в Сочельник отправился спать, передав руль юнге, а тот в силу неопытности посадил корабль на мель и пропорол днище.

Увы, спасти корабль не удалось. Успели только выгрузить все ценности, съестные припасы и оружие. Самое активное участие в спасении груза принимали прибежавшие из соседней деревни индейцы. Колумба растрогала их бескорыстная помощь и их искреннее сочувствие горю моряков. Он писал:

«Король и весь народ проливали слезы. Настолько бескорыстны и любвеобильны эти люди, и так сговорчивы они во всем, что заверяю Ваши Высочества и твердо убежден в том сам – в целом свете не найдется ни лучших людей, ни лучшей земли. Они любят своих ближних, как самих себя, и нет во всем мире языка более приятного и нежного, и когда они говорят, на устах у них всегда улыбка».

Через несколько дней после кораблекрушения «Санта-Марии» вернулась «Пинта». Но даже на двух каравеллах «Пинте» и «Нинье» разместить весь экипаж затонувшего судна не представлялось возможным. Пришлось оставить часть экипажа (сорок человек) на острове, пообещав вернуться за ними при первой же возможности. Для остающихся поселенцев спешно соорудили деревянный форт (из остатков флагманского корабля), получивший название Навидад (Рождество). Морякам оставили годовой запас хлеба и вина, зерно для посева и необходимое оружие, в том числе и несколько пушек для защиты форта. Испанцы, остававшиеся на острове, скорее всего, не сильно печалились[33]33
  Колумб писал об этом: «И, по правде говоря, многие из моих людей просили и просят меня дать им разрешение остаться здесь».


[Закрыть], надеясь, что теперь уж у них будет достаточно времени на поиски золота.

16 января 1493 года за три часа до наступления дня «Пинта» и «Нинья» покинули бухты острова Эспаньола и направились к родным испанским берегам.