Текст книги "Я стираю свою тень. Книга 4"

Глава 8

Паула пришла к нам, чтобы поблагодарить за подарок сыну.

– Ему больше ничего не надо. Он даже про еду забыл. Сказал, что не пойдёт в сад и гулять. Спасибо вам, когда он дома, мне намного спокойнее работается, – искренне благодарила Айрис и меня мать Иванта.

– Пусть развлекается. Нам этот телефон больше не нужен. Каждый ребёнок должен пройти этап, когда игры для него важнее всего остального, на то и даётся детство. – Моя супруга дружески приобняла Паулу.

– Спасибо. Ладно, я пойду, у меня скоро смена. Увидимся после. Хочу пригласить вас в гости. Мне удалось раздобыть немного вкусностей, которыми не кормят в столовой. Так что жду. – Мать Иванта в приподнятом настроении выбежала из наших апартаментов.

Я подождал, когда она уйдёт подальше и снова с сомнением посмотрел на Айрис. Она всё поняла, потому что её саму терзали те же чувства. Некрасиво было использовать ребёнка даже с такой благородной миссией. Как потом объяснить матери, если с ним что-то случится? Айрис приложила мне палец за ухо.

– У нас меньше суток, чтобы найти другое решение.

Не знаю, по какому принципу она ставила нам такие жёсткие сроки. Наверное, каждый день в разлуке с сыном казался ей вечностью. У меня не было никакой зацепки. Отчасти виной тому была незначительная информация о подземном объекте и опасность начать этим интересоваться. За нами приглядывали, и любая наша активность могла стать известной Ольге.

– Как это всё напоминает мне ситуацию на складе, когда Тамара Львовна отмеряла мне меньше суток на устранение следов в базе. Меняются люди, но ситуации повторяются. – Я вздохнул. – Обещаю к концу смены придумать что-нибудь.

– Давай, до встречи. – В голосе Айрис, даже переданным через нейроинтерфейс, чувствовалась усталость.

Мы разошлись по рабочим местам. Начался круговорот грязного тряпья. Я работал на полном автомате, заставляя себя искать решение проблемы. Ничего не получалось. Мне не хватало данных. Всё, что я знал о способе проникнуть в другое помещение, это шахта. Слабо верилось, что этот вариант не рассматривался теми, кто доделывал комплекс древних до человеческих нужд. Шахта – слишком явный и очевидный путь, чтобы проигнорировать его. Техники могли сделать примитивного робота с камерой и проверить, что находилось по ту сторону.

Очень хотелось поинтересоваться мнением Маркиза, но я боялся. Мне казалось, что мой оптимизм насчёт бегства разозлит его. Он же не верит в то, что есть такой шанс, а значит и я не должен верить. Все здесь приобрели веру в обречённость жить до скончания века, и эта обречённость духовно объединила людей. Любой выскочка со смелыми идеями вызывал раздражение. Я это прекрасно понимал и потому не хотел никоим образом выдавать наши планы.

Я отпахал смену, до головокружения набегавшись между постами принятия грязного белья и сдачи его в стиральные баки. Признаться, мне так и не пришла в голову ни одна идея. Перспектива использования ребёнка маячила всё неотвратимее. Я сдал дела сменщику. Он не представился, как его зовут, и ему было совершенно неинтересно, как зовут меня. Я ополоснулся в открытом душе, оделся в свою привычную одежду и вышел в общий коридор.

Мимо меня пробежали двое озабоченных техников. Потом ещё двое. У них явно что-то случилось. Я решил изменить маршрут и проследовать за ними. Быстрым шагом, чтобы не привлекать внимание, я не отставал от бегущих мужчин.

– В сторону! – раздался знакомый голос из-за спины.

Я отскочил. Маркиз и ещё двое его напарников катили установку на колёсах в ту же сторону, куда бежали остальные техники.

– Привет, Маркиз! – дружески поздоровался я с ним.

– Привет. Не… до тебя, – отрезал он с одышкой.

– Я помогу.

Это был отличный повод оказаться в гуще событий. Мои ещё крепкие мышцы разогнали установку до приличной скорости. Фактически я один её толкал, остальные только попадали в повороты. Мы затормозили у кольца. Бегущие техники исчезли в нём прямо перед нами.

– Куда оно ведёт? – поинтересовался я.

– Тебе туда нельзя. – Маркиз вытер со лба пот. – Ни по регламенту, ни по остальному. Там наши установки забарахлили. Не наладим – через час начнётся удушье. Вот они, наши технологии, раз в месяц обязательно что-нибудь накроется. Там уже кислорода мало. Нужен портативный дыхательный прибор. – Он показал на ящик за спиной.

– А что, там есть люди? – поинтересовался я.

– Нет. Только эти местные роботы. Людям запрещено находиться там просто так.

– Почему?

– Не задавай мне эти вопросы, как там тебя?

– Гордей.

– Вот-вот, Гордей, не всем здесь можно интересоваться. Я знал одного парня, который пошёл что-то искать, где не следует, и больше мы его не видели.

– Может, нашёл?

– Конец свой нашёл. – Маркиз направил колёсный аппарат внутрь кольца. – Иди получай дыхательный аппарат.

Команда исчезла в портале. А меня так тянуло нырнуть следом, но я боялся, что задохнусь сразу, как только там окажусь. Что же в нём было такого, ради чего стоило вводить запрет? Наиболее вероятным ответом я считал, что там находится приёмный портал, через который сюда привозили продукты, воду, химические вещества для регенерации кислорода и осуществляли связь. Мне казалось, что сквозь толщу пяти тысячелетий не пробьётся никакая связь, поэтому для общения, отправления отчётов и получения инструкций требуется отправляться в наше время.

Воздух становился душным. Практически каждый встреченный мною человек ходил в наморднике кислородного аппарата. Я поинтересовался местом, где можно его взять и, получив ответ, немедленно направился туда. Аппараты раздавали в большом зале, разделённом на десять мест выдачи, и всё равно к каждому стояла огромная очередь. От нечего делать я насчитал в каждой из них около пятидесяти человек. С учётом скорости выдачи, я приблизительно предположил, что в подземелье живёт три-пять тысяч человек. Маленький городишко или нормальный районный центр.

Когда до моей очереди осталось десять человек, упал первый не выдержавший гипоксии. Мужчина рухнул на пол как подкошенный. Ему надели аппарат на лицо и оттащили в сторону. Больше о нём никто не заботился. Через минуту он пришёл в себя, посидел, прислонившись к стене, потом поднялся и ушёл. Мне показалась странной его позиция, будто так и надо было никого не благодарить за помощь.

Получив свой аппарат, я поспешил домой, узнать, экипировалась ли моя Айрис. Там её не оказалось. Я снова вернулся в помещение, где раздавали намордники. Не было её и там. Мне стало волнительно. Её склонность к рискованным необдуманным поступкам могла когда-нибудь печально закончиться. Что ей стоило придти домой и ждать моего возвращения?

Наперерез мне выбежала Паула с детьми. Намордник был только на младшем. Ивант, будто не замечая кислородного голодания, самозабвенно тыкал пальцами в экран телефона.

– Мне дали на работе только одну маску. Идём получать, а пока дышим по очереди, – пояснила она.

– Айрис не видела? – спросил я.

– Кажется, её вызвали к Ольге.

– Зачем? – Меня обдало волной неприятных предчувствий.

– Не знаю. Извини, спешим.

Паула, не дождавшись моего ответа, убежала дальше. Зачем могла понадобиться моя Айрис здешней начальнице? Никак пронюхала про её боевые заслуги.

Проблемы жены – семейные проблемы, надо идти разбираться. Я направился в сторону кабинета Ольги. По дороге рассуждал сам с собой, пытаясь найти причину интереса. Выходило только, что она навела справки о нас и поняла, что мы не такие простые личности и вполне можем оказаться теми, кем она нас и подозревает. Лыко да мочало, начинай сначала.

В чём нельзя было упрекнуть местного руководителя, так это в бюрократии. У неё не было секретаря-цербера. Дверь в её кабинет всегда была открыта. Я вошёл без стука. Айрис действительно была там. Дамы сидели друг напротив друга и, судя по виду, разговор между ними клеился. У обеих намордники были приспущены на шею.

– О, Гордей, не успела предупредить, что я здесь, – подозвала меня жестом Айрис. – Подходи, нас ждёт интересный разговор.

Я заметил, что на столе стоит колба с прозрачной жидкостью и две проградуированных мензурки рядом.

– Химические опыты – непременный атрибут хорошего разговора, – иронично произнёс я, предположив, что содержимое колбы состоит из этилового спирта.

– Ольга знает, что у нас модификации. Пришлось продемонстрировать их. А без горючего как? – Айрис выглядела слегка пьяной.

У Ольги тоже горели глаза. Они явно использовали не весь спирт для демонстрации своих улучшений, кое-что упало и в желудок.

– Я очень рад, что вы мирно это обсуждаете. Кстати, воздух у вас не кажется таким душным, как везде, – заметил я.

– В моём кабинете есть дополнительные источники кислорода. Небольшая привилегия. Присаживайтесь, Гордей. Раз пришли, будем вести разговор втроём. – Она вынула из своего стола ещё одну мензурку. – Теперь ваша очередь показывать, что вы умеете.

Она налила мне по самую верхнюю риску, соответствующую ста миллилитрам. Я взял мензурку в руки.

– Айрис рассказывала вам, что отрубила мне правую руку по самое плечо, чтобы яд не успел попасть в организм дальше?

– Видимо, мы до этого ещё не дошли. Это правда? – Ольга посмотрела на мою Айрис.

– К сожалению. У нас не было времени предпринять что-нибудь другое.

– Ты такая смелая. Я ведь чуть не приняла тебя за домашнюю мышь, беленькая такая, тоненькая, мужа боится. А ты ему руку отхреначила не задумываясь.

Я понюхал спиртовые пары, поднимающиеся из мензурки. По запаху водка или спирт. Никаких примесей. Выдохнул и выпил залпом. Постарался, чтобы вся жидкость ушла в искусственный пищевод – заливную горловину топливного бака. Это мне удалось, хотя я чуть не поперхнулся парами. Ольга протянула мне сухой ремешок, от которого исходил слабый запах рыбы. Я понюхал его, потом отправил в рот.

– Итак, что вы здесь обсуждали помимо наших воспоминаний? – осмелел я, сочтя совместную пьянку поводом быть ближе.

– Ольга хочет сделать нас своими замами по дисциплине, – пояснила Айрис.

– Опричниками? С чего бы вдруг такое доверие?

Глава подземелья откинулась на спинку своего кресла и посмотрела на меня вызовом.

– Айрис, ты говорила, что он у тебя умный?

– Просто он не слышал наш разговор с самого начала, – заступилась за меня супруга. – Гордей, раз мы тут надолго, нам надо найти себе занятие, которое будет приносить помимо активного времяпрепровождения ещё и разные дивиденды. Ольга обещала улучшенный паёк и периодическое оздоровление в медблоке, доступном пока только избранным.

– Скажи правду: доступном только мне, – вклинилась глава. – Хочешь умереть от старости в самом расцвете сил? Тут она наступает быстро. Организмы не выдерживают долго в условиях низкой гравитации и постоянного нахождения в закрытом пространстве.

Айрис взяла меня за руку. Через нейроинтерфейс пробежал электрический импульс, модулированный в речь.

– Соглашайся на всё, я объясню тебе позже, – произнесла она бесшумно, потом добавила обычным голосом: – Я не согласна стать старухой в юном возрасте.

– Ладно. Почему бы и нет. Раз мы надолго, то стоит задуматься о качестве жизни.

– Вот! Теперь я верю Айрис, что у тебя нормальный муж. Надо закрепить спиртом наши новые деловые отношения. – Она разлила алкоголь по всем мензуркам. – Эх, сто лет не было у меня компании, в которой можно выпить. Что ни говори, а морально отдохнуть одной не получается. – Ольга выпила содержимое мензурки одним махом. Поставила её на стол и, громко дыша, закусила белковым ремешком с ароматом рыбы.

Я поймал на себе её заинтересованный взгляд. Айрис тоже заметила и внутренне напряглась.

– Давно у меня мужика не было, – призналась Ольга. – Вот бы сдала мне мужа в аренду на несколько случек.

– Девчата, я вам что, соседский хряк? Случки не случайны, а только по любви. Простите, но я не сдаюсь в аренду. – Меня возмутила до глубины души скабрёзность её предложения и отношение ко мне как к вещи, желания которой никого не волнуют. Даже сам не ожидал, что меня это так сильно выведет из себя.

– Эмм, какой необузданный мустанг, – вожделеюще прикусила губу Ольга. Она была уже изрядно пьяна. Видимо, мы пили чистый спирт. Меня тоже стало накрывать. В условиях низкой гравитации мне казалось, что подо мной совсем нет опоры, и я сейчас куда-нибудь сорвусь.

– Гордей только мой, – взяла меня за руку Айрис. – Мы семья.

Ольга закатила глаза под лоб.

– Знаю я про вас всё, можете не разыгрывать передо мной спектакли. Таким, как вы, семья до одного места. Бродяги и любители острых ощущений. Ладно, идите, мне нужно побыть одной. С завтрашнего дня приступаете к новой работе. – Ольга махнула нам пьяным движением руки в сторону двери. – До завтра, ик. И разберитесь там с техниками, если они ещё не исправили вентиляцию.

– До завтра, Ольга. – Айрис из субординации, чтобы дать понять, что мы настроены на сотрудничество, намеренно акцентировала её имя.

– До завтра, – произнёс я менее дружелюбно.

Ольга клацнула зубами в мою сторону. Кажется, она уснула, едва мы успели выйти в коридор.

– Ей тоскливо так же, как и всем остальным, плюс ответственность за выполнение работ, – совершенно трезвым голосом пояснила Айрис. – Она умирает от одиночества.

– Я заметил.

Айрис рассмеялась.

– А ты прям такой неприступный, как я в четырнадцать. – Айрис осеклась и натянула на лицо маску.

У меня тоже прихватило дыхание и поплыло перед глазами. Техники ещё не исправили сломанное оборудование, подающее обогащённый кислородом воздух в систему вентиляции.

– А что, может, пользуясь новым статусом, проверим, чем занимаются наши подчинённые? – предложил я Айрис.

– Давай, – согласилась она с лёгкостью.

Пока мы шли к кольцу-порталу, Айрис рассказала про досье, которое собрала на нас Ольга. Естественно, вся информация бралась только из криминальных источников. Наше легальное прошлое никого не интересовало. Согласно полученным данным мы были опытными преступниками, участвовавшими в вооружённых нападениях и завладении чужим бизнесом, захвате космических судов, бегстве от правосудия, вымогательстве, убийствах и прочем, даже модели модификаций были там указаны. Криминальный мир чётко запротоколировал наше весёлое прошлое.

– Вроде всё правильно, но будто не про нас. Какие мы преступники? Так, случайно оказались там, где не должны быть, – произнёс я.

– Видел бы ты, как поменялся её взгляд, когда я вошла в кабинет. Она смотрела на меня, будто я знаменитость какая-то. Мне сразу стало понятно, что она пронюхала про нас.

– Она не сдаст нас?

– Нет. Для них премия Джанбоба копейки. У них вложены огромные средства в изучение комплекса древних. Хотят получить власть через возможность использования временных тоннелей. Но это Ольгины предположения. Она сама не посвящена полностью в цели руководства.

– Похоже на правду. Даже как-то не по себе от мысли, что кто-то научится из прошлого менять будущее. Ляжешь спать в одном мире, а проснёшься в другом.

– Меня одно успокаивает. Даже высшие расы не постигли технологий древних. Не знаю, на что надеются люди, придумавшие использовать подобные шараги из пожизненно заключённых.

– Видимо на то, что люди сделают невозможное, лишь бы выбраться на свободу.

Мы подошли к кольцу-порталу. Потоптались в нерешительности – всё же на нас были какие-то простые маски, а у Маркиза висел за спиной целый агрегат.

– Я первый, – вызвался я и ринулся вперёд.

– Только вместе, – ухватила меня за руку Айрис.

Мы вывалились в прохладном помещении, похожем на огромный каменный амбар. Где-то вдалеке шумели люди и грохотало железо. Я осторожно подышал. Да, кислорода здесь было мало. Сразу же ощутилась его нехватка. Лёгкие так и провоцировали сделать глубокий вдох. Мы сдерживали себя, зная, что, начав хватать воздух, испытаем приступ, похожий на астму. Медленно, экономя энергию, направились на шум, осматривая и запоминая всё, что видели. Влияние человека здесь было особенно заметным. Всюду кабели, трубы, короба вентиляции, установки, к которым они крепились. В воздухе висел острый запах горелой проводки и машинного масла.

Мы незаметно подошли к техникам, копошащимся в огромном агрегате. Над ним висела лебёдка, с которой опускались вниз тросы. Похоже, что неисправность была очень серьёзной.

– А вы как тут оказались? – наконец заметил нас Маркиз.

– Любопытство, – соврал я.

– Вы сейчас сознание потеряете в этих игрушках. Тут меньше пяти процентов кислорода. Выжгло всё. Замыкание, мать его. Делают на отцепись, Это тебе не древние.

– А что сломалось? – спросила Айрис.

– Движок накрылся. Раздолбало подшипники и заклинило. От первых симптомов до остановки меньше двадцати минут прошло. Резервный регенератор пашет на десять процентов уже второй год. Его лучше не трогать, иначе совсем остановится.

– Скоро почините? – поинтересовался я.

– Вообще без прогнозов. У нас тут засада, мотор повело на станине и заклинило в раме. Домкратом ниоткуда не подлезть, пытаемся сдёрнуть лебёдкой, но пока без результатов.

– Покажете, как заклинило? – поинтересовалась Айрис.

– Тебе это зачем? – усмехнулся Маркиз.

– Покажи, – настояла Айрис.

– Ну, смотри. Мужики, дайте даме посмотреть, – попросил он напарников.

Я уже понял, что задумала Айрис, и тоже полез за ней посмотреть, какая проблема вызвала такой затор в работе. Маркиз посветил нам фонариком. Станина мотора, сделанная с ним заодно, хитрым образом вцепилась в раму агрегата, внутри которого находилась. Куда ни двинь, мотор заклинивало ещё сильнее. Блок аудита, обсчитывающий простые и понятные величины, выдал ей оптимальное движение двигателя, помогающее его освобождению. Мой блок тоже не бездействовал.

– Мы сейчас вам всё сделаем. Отойдите, – произнесла Айрис.

Мужики заржали, будто им рассказали смешную шутку. Но мы не шутили. Я взялся за двигатель с одной стороны, Айрис с другой. Вначале мы качнули его несколько раз, чтобы он набрал импульс, а потом резко дёрнули, провернув против часовой стрелки. Мотор расслабленно накренился на один бочок. Маркиз уставился на нас немигающим взглядом.

– Так тут же… – он громко сглотнул, – пять тонн нормального веса.

Айрис хотела посмеяться, но начала задыхаться. Маркиз метнулся к ней и надел на лицо свою маску.

– Дыши, дыши, красотка. Этому, Гордею, тоже дайте подышать, – распорядился он.

С моего лица сдёрнули маску. У меня уже начали бегать яркие круги перед глазами и кружиться голова. Богатый кислородом воздух быстро вернул меня в чувство.

– Отдышалась? – сиплым голосом поинтересовался Маркиз у моей супруги. – Верни маску.

Айрис отдала её назад и надела свою.

– Спасибо, – поблагодарила она техника.

– Ерунда, это вы нам здорово помогли. Как это у вас получилось? Вы что, инженеры?

– Нет, просто смекалистые, – скромно призналась Айрис.

– И любопытные, – добавил Маркиз.

– Есть немного, – согласилась моя супруга. – А куда ведут выходы из этого помещения?

– Один назад к нам, а второй заблокирован. Он открывается, я видел следы колёс, идущие от шлюза. Я думаю, там вакуум, поэтому работают только роботы.

– Или же не хотят, чтобы вы видели возможность для побега, – предположил я.

– Вряд ли, – покачал головой Маркиз. – Не думаю, что так просто сбежать отсюда. Те, кто нас сюда заманил, люди предусмотрительные.

– Печально. – Я сделал вид, что поверил. – Мы ещё погуляем с Айрис здесь, вдруг вам понадобится помощь.

– Гуляйте, только руками ничего не трогайте. Здесь не везде изоляция есть, так что имейте в виду, – разрешил Маркиз. – У вас ещё полчаса.

– Ладно, будем осторожнее, – пообещала Айрис.

Мы направились в самый дальний конец помещения, теряющийся в темноте. Вокруг нас высились гудящие устройства, обеспечивающие подземный комплекс всем необходимым. На фоне барельефных фресок и клинописи техника людей выглядела неуместно. Мне представилось, что когда её не было, в каждом помещении царила тишина. Не было никаких излучений, магнитных полей и прочего незаметных вещей, исподволь влияющих на самочувствие человека. Я вспомнил свой единственный спелеологический опыт, ту тишину и умиротворение, возникающее в пещере, когда выключены все фонари и тебя окутывает убаюкивающая тишина. Этого так не хватало современному человеку. Возможно, древние знали толк и в этом и намеренно создавали склепообразные помещения, изолирующие их от разного паразитического излучения.

Мой нейроинтерфейс ожил, почувствовав близкий источник сигнала. Мы с Айрис переглянулись. Он усиливался по мере приближения к дальней стене помещения. Наше ночное зрение помогло увидеть, что в ней имеется прямоугольная дверь, очень похожая на ту, через которую мы проникли сюда после падения в расщелину. Огромная дверь с фигурами гигантов, виноградными лозами и вездесущими ромбами. К ней был приделан механизм ментального управления. Мы замерли возле неё. Искушение проверить работу механизма открывания было велико.

– Откроем? – поинтересовался я.

– А что, если там вакуум?

– Значит, перед открытием двери сработает механизм откачки воздуха. Не похоже, что в таком огромном помещении разумно откачивать воздух, – предположил я. – Скорее всего, промежуточный шлюз должен находиться за ней.

– Я пробую, – сообщила Айрис.

Она едва заметно двинула глазами, но дверь не шелохнулась. Попробовала ещё раз.

– Не работает? – догадался я.

– Пароль из ментального слепка. Наверняка она подчиняется только Ольге или кому-нибудь с той стороны.

– Что ж, зато теперь у нас на один вопрос меньше. Мы знаем про эту дверь и возможное направление выхода. – Я развернулся, чтобы идти обратно.

Вдруг за моей спиной щёлкнуло. Я обернулся и увидел, как дверь подалась внутрь, после чего поехала в сторону. Мы с Айрис замерли в ожидании.