Текст книги "Вернуть любовь"

Франция. Квартира Софьи Фёдоровны Колчак. Звонок в дверь. На пороге – молодой офицер морского флота Марк Кабаков с огромным букетом роз.

Кабаков.

 
Простите, Софья Фёдоровна – я
С визитом неожиданным явился.
 

Софья.

 
Ворвался так, как будто мы – Друзья.
А, может быть, моряк, ты заблудился?
 

Кабаков.

 
Да нет. Я из Советского Союза.
Во Франции по службе здесь в пути.
И не было б на сердце тягше груза,
Коль не позволил к Вам себе зайти.
 

Софья.

 
Тогда ж чего стоим мы у двери?
Цветы засохнут. Быстро их дари.
И проходи. Я стол сейчас накрою.
Поставлю чай, как Русскому герою.
 

Кабаков.

 
Какой герой? О чём Вы говорите?
 

Софья.

 
Коль тайну встречи Вы не сохраните,
И коль прознают про визит чекисты,
Разжалуют на Родине Вас быстро.
А может быть, за то, что были тут,
Под трибунал военный отдадут.
Ну, ладно. Засмущался уж совсем.
Скажу тебе, пришёл ко мне зачем.
Проделал путь такой издалека,
Чтобы жену увидеть Колчака.
Потом, по пьянке, хвастаться друзьям —
Жену Верховного я видел лично сам.
А чтоб могли поверить в это дело,
Нам дружеское фото надо сделать.
 

Кабаков (не обращая внимания на её язвительный тон, с улыбкой протягивает ей фотографии).

 
Согласен фото дружеское снять.
Его на эти фото обменять.
 

Софья (берёт фотографии, начинает смотреть и со словами «О! Господи» медленно опускается на стул).

 
Здесь жизни моей целая эпоха.
 

Кабаков.

 
Прошу Вас обо мне не думать плохо.
Я имена всех флотоводцев знаю.
И голову пред ними преклоняю.
Хотя они в истории страны
По-подлому забыты. Не нужны.
Нам говорят, что каждый из них – враг.
Они ж – герои. Среди них – Колчак.
Я долго эти фото собирал.
И повод с Вами встретиться искал.
Не нужно лишних слов мне говорить.
Приехал, чтобы Вам их подарить.
 

Софья.

 
Как трепетно… Вот здесь – моя семья.
Две доченьки, сын Славушка и я.
Ему троих детей я родила.
Всю жизнь его откуда-то ждала.
… В полярной экспедиции он был.
В японский плен жестоко угодил.
И так всегда – то служба, то война…
О, Господи! Будь проклята она.
На сердце до сих пор – и боль, и страх.
Как выжила я в страшных тех годах?!
Двух дочерей забрали небеса.
От слёз ещё не высохли глаза.
 

(Смотрит фото.)

 
…Вот Севастополь. Город Русской Славы.
Непокоренный памятник Державы.
Мы здесь вдвоём. В столицу провожаю.
О том, что навсегда, ещё не знаю.
Мой Муж здесь от Победы в шаге был.
Но Керенский его остановил.
Предатель! Флот Российский обезглавил.
И Колчака в Америку отправил.
Потом большевики прорвались к власти
И начали Россию рвать на части.
Как варвары, всё в городе громили.
Всех офицеров, что нашли, убили.
Они меня искали – не нашли.
Друзья меня не предали. Спасли.
А позже Севастополь немцы взяли.
И тоже Колчака жену искали.
 

Кабаков.

 
Но Вы уехать сразу же могли,
Как только в город красные вошли.
Живой остались Вы совсем случайно.
Ведь каждый день могла открыться тайна.
 

Софья.

 
Сейчас легко об этом говорить.
Тогда же не могла я так решить.
Вы знаете, как мужа я любила?!
Ведь я его оттуда проводила.
И там ждала его, когда вернётся.
Потом узнала, он в Сибири бьётся
Назначенный Правителем России.
Для штурма красных собирает силы.
Я верила, что он сюда придёт.
Ведь счастлив тот, кто верит, и кто ждёт…
 

Кабаков.

 
Совсем недавно правду я узнал.
В Сибири с Анной он судьбу связал.
С супругом развелась своим она.
Была ему гражданская жена.
Не изменила сердцу своему.
И вместе с ним отправилась в тюрьму.
 

Софья.

 
Когда об этом с болью я узнала,
То ничего меня уж не держало.
Уехала во Францию в печали.
Мне помогли с отъездом англичане.
Шли за границу морем корабли.
В края чужие от родной Земли.
Мне сына удалось с собой забрать.
Когда ребёнок рядом – в счастье мать.
 

Кабаков.

 
Я знаю, Вас во Франции не ждали.
А как же Вы тогда существовали?
 

Софья.

 
Вы очень верно слово подобрали
Мы там не жили. Мы существовали…
Уехала ведь я без сбережений.
Без денег, с полной чашей унижений
Мне надо было сына поднимать.
 

(Она молчит некоторое время, потом улыбается, перебирает фотографии.)

 
…Давайте о хорошем вспоминать.
Какая прелесть! Это же венчание.
В Иркутской церкви. Через день – прощание.
Закончился стремительный лямур.
Умчался защищать он Порт-Артур.
…Вот с Сашей я на берегу залива.
Смотрите, как прелестна и красива.
…Вот город Ревель. Тут наши друзья.
Здесь Анечка стоит. А там мужья.
 

Кабаков.

 
Сказали Вы о ней сейчас так мило.
Она всю жизнь ведь Вашу изменила.
 

Софья.

 
Тринадцать лет я с мужем прожила.
Признаюсь Вам – я счастлива была.
Всю жизнь свою он отдавал работе,
Я о семье своей жила в заботе.
От лейтенанта и до адмирала
Его я от порога провожала.
Не ведала, как в жизни обернётся,
Но верила всегда, что он вернётся.
От расставанья с ним и до расстрела
Всего-то пару лет и пролетело.
Он в это время быть не мог со мной.
Он был обвенчан с собственной страной.
Замужним невозможно запретить
Всем женщинам чужих мужей любить.
И то, что Аня Сашу полюбила,
Давным-давно я это ей простила.
Всё дело в нём. Он захотел ведь это —
Любить её в объятьях до рассвета.
То счастье, что в страданьях ей досталось,
В судьбе её недолгим оказалось.
 

Кабаков.

 
Через друзей известно стало мне —
Она сейчас находится в тюрьме.
Любовь свершила тяжкий приговор…
И жизнь её в страданьях до сих пор.
Большевики Любовь ей не прощают.
В тюрьму периодически сажают.
 

Софья.

 
Дай Бог ей это всё перенести…
 

Кабаков.

 
Вам счастья…
 

Софья.

 
Вам – счастливого пути…
 

Китайский город Харбин. Гостиничный номер. На столе – вино, фрукты и ландыши. Входят Колчак и Анна. Они только что вернулись из Русской церкви.

Анна (восторженно).

 
Не может быть! Любимые цветы!
Какой сюрприз! Нет лучше красоты!
Как удалось Вам сделать всё заранее?
 

Колчак (наливает вино в бокалы).

 
У нас ведь романтичное свидание…
Так редко мы бываем с Вами вместе.
За преданность Любви, Душе и Чести
Бокалы с Вами я хочу поднять.
Редчайший случай – Вас могу обнять,
Коснуться губ. Вы – полностью во мне.
Не думать о предательстве, войне…
Не думать, что разбудит нас рассвет.
Вы – рядом! И другого счастья нет.
 

Слышится звон бокалов. Мелодичный. Нежный…

Анна.

 
В душе – любви невидимый полёт.
Я знаю, всё равно рассвет придёт.
И утро заберёт Вас от меня.
Но пламя страсти Вашего огня
Во мне уж не угаснет никогда.
Я буду ждать Вас – месяцы…года…
 

Колчак.

 
Я Вас люблю с мучением в груди.
От мысли той – что ждёт Вас впереди?
Без Вас боюсь я счастье потерять.
А с Вами – Вашу молодость отнять…
 

Анна.

 
Ну, полно Вам. Не надо так терзаться.
Решила с Вами я не расставаться.
Меня судьба так долго к Вам вела.
И я своё решенье приняла.
Нас не разлучит никакая сила.
Я мужу о разводе сообщила.
Любую участь с Вами разделю.
Единственный Вы мой. Я Вас люблю.
С того момента, как я Вас узнала,
О Вас я беспрестанно думать стала.
Ночами волновалась, не спала
И мысли все запретные гнала.
Когда к нам заносили Вас ветра,
Всю ночь бродили с Вами до утра.
Мне слушать голос было Ваш приятно.
И радовалось сердце необъятно.
А ум не соглашался с ним никак.
И говорил мне, что не твой Колчак.
Что с Вами мы – две разные семьи.
Забудь про мысли грешные свои…
Но каждый раз ждала я с Вами встречи.
Улыбку видеть Вашу. Слушать речи.
След потерялся Ваш. А я ждала.
И наконец судьба нас здесь свела…
Об этом часто Бога я просила.
Теперь прошу, чтоб никакая сила
Нас больше никогда не разлучила…
 

Колчак (обнимает её колени).

 
Анюта! Аня! Анечка! Родная.
Всегда по Вам страдал я и страдаю.
Об этом в своих письмах я писал.
С каким волненьем Ваших писем ждал.
Всегда стоял Ваш образ предо мной.
Такой далёкой и такой родной.
Я представлял, когда после разлуки
При встрече зацелую Ваши руки.
Коснуться Ваших губ, глаза увидеть.
И, не дай Бог, Вас чем-нибудь обидеть.
Так часто представлялось в жизни мне,
Что приходили Вы ко мне во сне.
Как божество какое-то, как чудо.
Вы предо мной являлись ниоткуда.
Во встречах тех боялся думать я,
Что Вы однажды станете – моя.
И, чтобы от тоски не умереть,
На вас часами я готов смотреть.
И думать, всем сомнениям назло —
Чем заслужил, что мне так повезло?
…Но мысли мне покоя не дают.
Как будто пули в сердце моё бьют.
Вы – красота! Любви очарованье.
Со мной…обречены же на страданье.
В крови людей потоплена страна.
Везде идёт Гражданская война.
Отдали земли русские врагу.
Смотреть живым на это не могу.
Не буду в этой жизни я другой —
За Родину! Ценою жизни – в бой…
А Вы со мной – порою снится мне —
Как солнце, что заковано во тьме…
 

Анна.

 
Вы – Офицер России! Им и будьте.
А про мои страдания – забудьте.
Судьба счастливой женщины – одна.
Ждать редкой встречи, если влюблена.
Любовь не может без страданий быть.
И если суждено мне Вас любить,
Я с Вами испытанья все стерплю.
Иначе б не сказала, что люблю…
 

Колчак.

 
Вы – неземная! Через сердца боль
В душе несёте светлую Любовь.
И я горжусь, что мне Вы подарили
Любви моей волнующие мили.
Но быть нам с Вами долго не случится.
И предстоит надолго разлучиться.
В войне Корнилов с юга наступает.
И знаю я – меня там не хватает.
Мне скоро нужно будет уезжать.
Прошу Вас меня здесь, в Харбине, ждать.
В Россию ехать Вам сейчас напрасно.
А здесь совсем Вам будет безопасно.
Вы будете всегда пред моим взглядом.
Я буду Вам писать. Как будто рядом.
Во сне ночами буду приходить.
И будем там друг друга мы любить.
 

Анна.

 
Однажды я уже Вас потеряла.
В Америке Вы были. Я страдала.
В разлуке продолжала Вас любить.
Но как хотелось рядом с Вами быть.
У жизни получила я урок.
И с той поры дала себе зарок,
Что если снова встретиться придётся,
До той поры, покуда сердце бьётся,
Мы будем вместе – в зной, пургу, цунами.
Я Вас люблю…И еду вместе с Вами…
 

Октябрь 1928г. Вместе с Анной Колчак едет по железной дороге через всю Сибирь в Севастополь. В Омске случилась задержка. Колчак знал, что в Омске образовано противобольшевистское правительство под названием Директория. Узнав о приезде Колчака, с ним встретился член Совета Министров Пепеляев В.Н.

Пепеляев.

 
Так неожиданно Вас встретить здесь, в Сибири.
 

Колчак (усмехнувшись).

 
В американской мог бы жить квартире.
Преподавать военное искусство.
 

Пепеляев.

 
Когда страна в огне, на сердце грустно.
 

Колчак.

 
В такое время сердце не грустит.
Оно в изнеможении болит.
Предательски войну мы проиграли,
Германцу Земли русские отдали.
 

Пепеляев.

 
И что решил сейчас в судьбе своей
Талантливый воитель всех морей?
 

Колчак.

 
Желаю земли русские вернуть,
На юг держу к Корнилову свой путь.
 

Пепеляев.

 
Погиб Корнилов от свинцовой вьюги.
Деникин правит на Российском юге.
И мы ведём войну с большевиками.
Я предлагаю Вам остаться с нами.
 

Колчак.

 
И чем же я полезен буду здесь?
Ведь у меня морской лишь опыт есть.
Нет практики и неизвестно мне,
Как воевать с врагами на земле.
 

Пепеляев.

 
У Вас есть имя! Вы – авторитет!
Другого среди нас такого нет.
Вы Славу заработали в боях.
Честь Ваша – в человеческих сердцах.
Нет смысла Вам к Деникину идти.
Останьтесь здесь – другого нет пути.
В Сибирское правительство войдёте.
В бой за Россию всех нас поведёте.
А опыт? Вы историю забыли,
Как адмиралы в бой солдат водили.
Долг полководца, чтоб спасти страну
В кровавую гражданскую войну.
Себе сейчас Вы не принадлежите.
У сердца своего о том спросите.
 

Колчак (в задумчивости).

 
Кровавая в стране сейчас пора.
Позвольте всё обдумать до утра.
 

Колчак выбрал свой Сибирский жребий. Он вошёл в состав Директории в качестве военно-морского министра, а после роспуска Директории его выбрали Верховным Правителем России и передали ему Верховное главнокомандование всеми сухопутными и морскими силами.

Москва. Та же квартира А.В. Тимирёвой-Книппер. Звонок в дверь. Анна Васильевна открывает. Входит Кабаков с огромным букетом ландышей и с гитарой. Он вручает цветы хозяйке, раздевается, садится за стол. Достаёт из портфеля коробку конфет, бутылку водки. Ставит два стакана. Наливает. Анна Васильевна стоит у стены. В руках цветы. Из глаз текут слёзы. Она не сдерживает рыдания.

Анна (сквозь слёзы).

 
Спасибо Вам! Огромное! За это!
Сегодня ведь седьмое февраля.
Полвека пролетело, как с рассветом
Простилась с Сашей русская земля.
Кабаков подходит к ней с двумя стаканами.
 

Кабаков.

 
Воспоминания души наши ранят,
Когда мы вспоминаем с болью тех,
Кто светлую оставил людям память.
Людей таких не помнить – тяжкий грех.
Промчится время и придёт признание.
Страна узнает правду. Ту, что есть.
Давайте выпьем за его страдания,
Любовь к России, Мужество и Честь.
 

Они выпивают, не чокаясь. Садятся за стол. Кабаков берёт гитару.

Анна (прижимая к груди ландыши).

 
Ты ландышами душу мне растрогал.
Они – мои любимые цветы.
И где бы ни сводила нас дорога,
Всегда он исполнял мои мечты.
Ты будешь петь – «Гори, моя звезда».
Он пел её при встречах мне всегда.
 

Кабаков начинает петь. Квартиру наполняет трогательная мелодия романса. Анна плачет, не скрывая слёз.

 
Гори, гори, моя звезда,
Гори, звезда, приветная.
Ты у меня одна заветная,
Другой не будет никогда.
Сойдёт ли ночь на землю ясная,
Звёзд много блещет в небесах.
Но ты одна, моя прекрасная,
Горишь в отрадных мне лучах.
Звезда надежды благодатная,
Звезда любви волшебных дней,
Ты будешь вечно незакатная
В душе тоскующей моей.
Твоих лучей небесной силою
Вся жизнь моя озарена.
Умру ли я, ты над могилою
Гори, гори, моя звезда!
 

Анна (после некоторого молчания).

 
Сгорело время. Целая эпоха.
Уходит поколение, как дым.
Я жизнь не проклинаю. Было плохо.
Но был со мной он вечно молодым.
Вы памятью мне душу всколыхнули.
Поверьте – никому и никогда
Не открывалась я. А вы вернули
Меня сейчас в далёкие года.
Я не хочу политики касаться,
Но все наши учебники – враньё.
Я вам хочу в открытии признаться.
Борьба за власть – вот сущность вся её.
Я тридцать семь ужасных лет жестоких
Прошла судьбой в советских лагерях.
Полжизни. Беспощадно одиноких.
Представили? В глазах я вижу страх.
 

Анна (немного помолчав).

 
С тех пор уже полвека пролетело,
Как навсегда расстались мы в тюрьме.
Но я даже на миг не пожалела,
Что выпала судьба такая мне.
Имел он редкий дар – быть человеком,
Не думая при этом о себе.
Ошибочно рождён не тем был веком…
Что жизнь? Когда Отечество в беде?!
Я потеряла след его надолго.
И вот однажды, через много дней,
Узнала, что он верен чести долга
Пред Родиной растерзанной своей.
И я свой выбор для себя свершила.
Не ведая, как долго вместе быть.
Любовь уму людскому – злая сила.
А сердце и в огне будет любить.
Всего пять лет мы были с ним знакомы.
И лишь два года вместе – пик любви
Пришёлся на военные оковы.
Страна была потоплена в крови.
Из этих двух кровавых лет военных
Я редко знала счастье наших встреч.
И эти встречи для меня нетленны.
Их в сердце до сих пор смогла сберечь.
Порой он был наивен, как ребёнок,
Своей необратимой верой в честь.
Черта эта врождённая. С пелёнок.
Жаль, что не в каждом сердце она есть.
Он рвался в Севастополь. Там Корнилов
С большевиками вёл уже войну.
И он хотел быть с ним в строю едином.
Вернуть в границы прежние страну.
Но вышло всё в судьбе совсем иначе. —
В Сибири его путь остановили.
Поставили сложнейшую задачу.
И выбрали Правителем России.
Все приняли с надеждой эту весть —
Колчак – Верховный! И других не надо!
А для него был это – тяжкий крест.
Проблем свалилась жуткая громада.
Метался по фронтам он постоянно,
По городам – простуженный, больной.
А я ему писала неустанно.
Ведь он так редко виделся со мной.
Ах, как нечасты встречи наши были!
Так редко с ним встречала я рассвет!
Но тем сильней друг друга мы любили.
Всю жизнь в душе моей любви той свет.
И я несла свой крест любви красивой —
Сестрою милосердия была.
Для армии Сибирской форму шила,
На встречи с ним надеждами жила.
В итоге его предали. Жестоко.
Союзники играли в той войне.
Он – воевал. Они же ждали срока.
И сдали большевистской стороне.
Политика и честь – несовместимы.
В политике нет совести и долга.
Политики – замедленные мины,
В любых словах их – подлость кривотолка.
 

В результате наступления красных столицу Сибири решено перенести в Иркутск. Станция «Иннокентьевская» на подъезде к Иркутску. В «дипвагоне» едут Колчак и Анна. В их купе – генерал Пепеляев. Входит чешский офицер.

Офицер (обращаясь к Колчаку).

 
Господин Адмирал,
Мне поручено Вас известить:
Мы в Иркутск должны скоро прибыть.
Там конвой передаст Вас властям.
 

Все мгновенно поняли, что совершено предательство союзников в лице генерала Жанена.

Колчак (резко).

 
Не трудитесь! Я выйду к ним сам.
 

Офицер (обращаясь к Анне).

 
Когда выйдет Колчак на перрон,
Вам спасение – этот вагон.
Предлагаю с ним рядом не быть.
 

Анна.

 
Прикажите ещё – разлюбить!
Мы предательства Вам не простим.
Расстреляйте … меня вместе с ним…
 

Офицер.

 
Вам решать. Ну, тогда – честь имею.
 

Колчак (мгновенно добавляет).

 
Торговать, ей, прекрасно умею.
 

Офицер уходит.

Колчак (медленно повторяет).

 
Передать…Передать…Передать…
В слове спрятали правду – ПРЕДАТЬ!
 

Пепеляев.

 
Да, союзники предали нас.
 

Колчак.

 
Нужен им лишь Российский запас
Золотых драгоценных монет.
Офицерская честь? Её нет.
Деньги – главная цель их побед.
Наплевать им на русский народ,
Когда речь о валюте идёт…
Алчность – главная правда людей.
Нет её в этой жизни главней.
Не жалею себя. Жалко тех,
Кто со мной вместе верил в успех.
За победу кто шёл до конца,
Отдавая за Веру сердца.
Не нужна мне гражданская власть.
И военной хватает мне всласть.
Я хотел большевизм победить,
Чтоб Отечеству дальше служить.
 

Колчак замолкает. Отрешённо смотрит перед собой.

Пепеляев.

 
Мы неделю стоять будем здесь.
Господин Адмирал! Время есть.
Чтоб для будущих Ваших побед
От грядущих страданий и бед
Вам в Монголию ночью уйти.
Всё готово уже для пути.
Я вчера приготовил коней.
Для прикрытия – верных людей.
 

Колчак (усмехнувшись).

 
Убежать? Показать, что я трус?
Что оставил в страданиях Русь!
И всех тех, кто так верит в меня.
Нет, мой друг! Лучше – пламя огня.
Я – морской офицер! С корабля
Меня примет последним земля.
А коль будет тому суждено,
С кораблём и уйду я на дно.
 

Иркутск. Берег реки Ушановка. Колчак докуривает папиросу, бросает золотой портсигар к ногам Бурсака.

Бурсак.

 
Готово? Накурился? Вспомнил жизнь?
Теперь за преступленья помолись.
 

Колчак.

 
Солдат, запомни – адмирал Колчак
Отечеству Российскому – не враг.
И что ты преступленьем называешь?
Скажи-ка мне? Боюсь, что сам не знаешь.
Ты служишь власти. Расстреляв здесь нас,
Доложишь ей, что выполнил приказ.
А я служил Народу и России.
И отдавал здоровье им и силы.
В арктических походах замерзал,
В сраженьях Порт-Артура погибал.
На Балтике от варваров смогли
Мы отстоять поля родной земли.
На Чёрном море мины расставлял,
Честь флота и России защищал.
А вы, солдат, потом с большевиками
Предательскими подлыми руками
Врагу отдали русские просторы…
 

Кто-то из солдат кричит:

 
«Кончать его!»
 

Бурсак.

 
Отставить разговоры!
Он скоро примет порцию свинца.
Пусть скажет свою правду до конца.
 

Колчак.

 
И вы сейчас стреляете всех тех,
Кто приносил Отечеству успех.
Солдаты! Мы сражались с вами вместе.
За Честь Отчизны и во Славу Чести.
Ведь Вы сейчас убьёте не меня!
…Всех! Кто спасал Россию из огня.
А ну, скажи-ка, красный командир,
Зачем вы заключили Брестский мир?
Отдали земли русские врагу?
Ответь мне честно здесь, на берегу,
Под звёздами и небом при луне.
Так умереть спокойней будет мне,
Когда пойму сейчас, что вы – герои,
И я мизинца вашего не стою.
Я задал вам вопрос на этом свете. —
Хоть что-то в оправдание ответьте!
 

Колчак замолкает. Наступает гробовое молчание. В предрассветной тишине слышны только крики птиц и тяжёлое дыхание солдат. Все стоят оцепеневшими.

Колчак.

 
Так кто же предал честь родной земли?
Скажи мне, командир?
 

Бурсак (тяжело вздохнув).

 
Готовься… Пли…
 

Двое конвойных неуверенно начинают поднимать ружья и опускают. Остальные стоят без движений. Над головами появляется ворон и его крики злобно режут рассветную тишину.

Колчак.

 
Солдаты! Вам приказано стрелять!
А ведь приказы надо выполнять!
Иначе вам в бою не победить.
Сентиментальность враг Вам не простит.
Приказываю – встать на изготовку.
Поставить под прицел свои винтовки.
Глаза открыть, чтоб видеть цель могли.
Слезу смахните! По РОССИИ …ПЛИ…
 

На реке Ушаковке возле проруби толпятся люди.

Женщина (обращаясь к священнику, крестится).

 
Что, батюшка, так поздно крестный ход?
Закрыт наш храм. Волнуется народ.
Хотели в Иордань мы окунуться,
Чтоб к Господу Душою прикоснуться.
 

Священник.

 
Готовили мы прорубь у реки,
Но в этот день пришли большевики.
Сказали, что о планах моих знают,
Коль выполню обряд – всех расстреляют.
И чтобы люд наш верущий спасти,
Крещение пришлось перенести.
 

Женщина.

 
О Господи! Вот нехристи какие!
За что они на Господа-то злые?
Грехи людские всем нам Бог прощает.
И Души наши грешные спасает.
 

Священник.

 
Ведь никогда такого не бывало!
Да что ж за время дикое настало?
Чтоб с Господом родным нам пообщаться,
Приходится антихристов бояться.
 

Женщина.

 
Ведь из покон веков так было в старь,
Был на Руси посланник Бога – Царь,
Благословлял на отдых и на труд.
Как богохульствует у Власти новый люд?!
 

Священник.

 
Да, изверги! Иначе не назвать.
Чтоб веру православную предать.
Какое сердце надобно иметь,
Чтобы заставить Душу умереть!?
Не дали в церкви воду освятить,
А как нам без воды священной жить?
 

Голос из толпы.

 
Безбожники живут пусть, как хотят.
Они себе, неверные, вредят.
Не будем говорить о них сейчас.
Крещения настал священный час.
 

Священник.

 
На Иордане Господа крещение
Всем людям на Земле – Богоявление.
Креститель Иоанн его крестил
И воду в день крещенья освятил.
 

Начинается обряд крещения. Одни подходят к проруби и умывают лицо. Другие раздеваются и окунаются в прорубь. Неожиданно на крутом берегу появляются люди с оружием, которые волокут за ноги два трупа. Верующие в ужасе хватают свои вещи и разбегаются. Священник остаётся на месте.

Бурсак.

 
Священник! Я тебе ведь запретил,
Чтоб ты обряд церковный проводил!..
 

Священник.

 
Никто не может Бога запретить.
И веру в него светлую убить.
 

Бурсак.

 
Ну, я гляжу, что ты учёный, прямо.
А знаешь, что все души примет яма?
 

Священник.

 
Могила примет грешные тела.
Их можно сжечь на пламени до тла.
Когда находят смерть земные люди,
У каждого душа бессмертна будет.
 

Бурсак.

 
Зачем же тогда жить на этом свете?
От грешных дел рождаются ведь дети.
 

Священник.

 
Так Бог решил. Чтоб каждый человек
Прожил с Господней верою свой век.
Вы на Земле убийствами грешите
И веру в Бога запретить хотите.
Вы – изверги! Но ваш настанет час.
Ответите пред Богом за всех нас.
За тех людей, которых вы убили,
За Веру, что народу запретили.
Вас, супостатов, ждёт небесный суд.
И скоро ваши муки к вам придут.
 

Бурсак.

 
Разговорился, поп, ты что-то смело.
Придётся разлучить мне Душу с телом.
 

Бурсак несколько раз стреляет в священника. Все три тела красноармейцы бросают в прорубь – иордань, приготовленную для крещения.

Так оборвалась жизнь удивительного человека – учёного, полярного исследователя, патриота России, контр-адмирала Колчака Александра Васильевича. Расстрелянное тело не было предано земле. Большевики позорно спихнули его в прорубь под лёд в объятия холодных вод сибирской реки Ушаковки.

 
Гори, гори, моя звезда,
Гори, звезда, приветная.
Ты у меня одна заветная,
Другой не будет никогда.
Твоих лучей небесной силою
Вся жизнь моя озарена.
Умру ли я, ты над могилою
Гори, гори, моя звезда!
 

Занавес