Текст книги "Доспехи бога"

Глава 36. Споры

Как я и думал, на лице Лены отобразился весь спектр эмоций. Растерянность, страх, ненависть, обожание, обида, недоверие – все эти, казалось бы, трудносовместимые переживания были направлены на меня через немигающие расширенные глаза паладинши. И только сейчас я сам понял, что натворил.

Девушка всегда, во всяком случае, сколько я помню, доверяла мне. Слушала, что я говорю, задумывалась над моими словами. В какой-то момент она стала видеть во мне лидера, отчасти учителя. И вот она, похоже, решила, что может меня кое в чем превзойти. Не в силе, нет, не в даре убеждения. В знании того, что нужно свету. Вот только, в отличие от меня, Лена принимала все максимы и мое толкование их за чистую монету. По крайней мере, усиленно делала вид, что это так. И с каждым днем, с каждой новой победой в ней росла непоколебимая уверенность в своей правоте, основанной на преданности стихии. Не мне – ее учителю и поводырю. Самому свету, даже не так – Свету с большой буквы С.

Именно так и становятся фанатиками. Некоторые делают это осознанно, другие же отдаются на волю течения. Сначала ты принимаешь учение или, скажем, политические взгляды, затем становишься либо отстраненным циником-знатоком, либо ярым последователем с пылающим огнем в груди. И нет для последнего авторитетов, кроме высшей силы. И даже тот, кто принес эту силу в твою жизнь и твою же личность, может в итоге пасть от твоей руки, если посмеет предать основы. И вот теперь, боюсь, Лена как раз стала таким рыцарем без страха и упрека. Она самостоятельно приняла информацию от моего покровителя (или того, кто представился им), не посчитала нужным меня известить и, что важнее всего, приняла решение за меня. И пусть она проверила, что внушение не нанесет мне вреда, но суть-то от этого не меняется.

Я видел эти изменения в Лене и, каюсь, не осознавал, насколько серьезно и далеко это все может зайти. И этот вопрос, который я перед ней поставил в желании раз и навсегда расставить точки над всеми i и ё, теперь может мне самому выйти боком.

– Минута прошла, – заявил я, но только для того, чтобы, напротив, еще потянуть время. – Однако не торопись прямо сейчас называть мне свое решение.

Я даже поднял руку с раскрытой ладонью, призывая Лену замолчать на полузвуке. Отлично, в ее глазах я вижу не столько непонимание, сколько надежду. И, кажется, я знаю, как можно решить назревшую дилемму.

– Понимаю, тебе непросто, – дождавшись, пока Лена кивнет, я продолжил. – Поставив тебя перед выбором, я осознал, чего ты достойна.

– Я?.. – похоже, моя паладинша и впрямь удивлена. Сначала я поставил ей ультиматум, а в итоге это оказалось очередной проверкой. И теперь, судя по всему, за ее прохождение полагается приз.

– Ты веришь мне, но при этом полностью отдала себя делу света, – от голоса даже самого до косточек пробирает. Неужели я так и вправду могу? – Ты достойна возглавить Светлую инквизицию!

Тишина. Такая, что даже в ушах звенит.

– Клянешься ли ты соблюдать баланс между истинным делом света и верностью мне? – увидев, как надо мной зажегся значок гейса, Лена подобралась и решительно поджала губы.

С одной стороны, ход спорный, с другой же – никаких однозначных решений. Она как бы и сама по себе, но при этом подчиняется мне как последователь, оставаясь верной слугой света. И в каждой спорной ситуации Лене теперь придется тщательно взвешивать свои решения. То, что надо. А главное, всю эту вольницу других стихий пора хоть как-то попробовать уравновесить с точки зрения моего официального пути. И, кажется, у меня начинает вырисовываться план.

– Клянусь! – торжественно и немного громче чем нужно ответила паладинша.

«Правда» – полыхнули в сознании зеленые буквы.

– Как твое имя? – по требованию гейса спросила Лена.

Я улыбнулся, назвал очевидное, и система зачла наш обмен информацией. Как хорошо, что деталей моего гейса никто не знает. А то мало ли что могло прийти в голову этой несомненно хорошей, но такой странной девчонке…

– Отныне ты являешься полноправным и единственным матриархом света, – пафосно и одновременно спокойно произнес я. – Ты можешь набирать себе преданных людей, служащих нашему делу. Кандидатуры будем утверждать вместе, и если твой выбор меня устроит, то я, как и тебя, возведу их в последователи света.

С учетом вернувшихся очков обмана после сброса и подросшего уровня, я сейчас могу немного расширить ряды своих непосредственных подчиненных.

– И… и что должна будет делать инквизиция? – в голосе Лены отчетливо проступала осторожная деловитость. Однако сейчас я уверен, что она просто ждет четко сформулированной задачи.

Можно, конечно же, задать самому себе вопрос: если мне не нужен был один фанатик света в лице Лены, так зачем целая толпа подобных? И ответ будет простым: мне нужны лекари для отрядов резко возросшей армии и одновременно… парторги, или как там их называли? Политруки и комиссары, вот! Именно они должны будут укреплять дисциплину в отрядах и продвигать дело света, увеличивая мои очки обмана за каждую молитву и, что еще более важно, пополняя своим служением ряды последователей. Здесь я рассчитывал на классический метод кнута и пряника: комиссары лечат исключительно тех, кто хоть раз в день помолился свету. Их вряд ли будут любить, но своим фанатичным упрямством (а как раз таких, уверен, Лена и найдет) именно они заставят мой обман развиваться быстрее.

Об этом я и рассказал Лене, разумеется, опустив детали про то, для чего на самом деле все это нужно. Все-таки она пока мой самый искренний последователь, хоть и оступившийся. И я верю, что она теперь сделает все, как надо. Правда, в душе что-то неприятно кольнуло: обманывать людей и пользоваться плодами их доверчивости – это бывает не так уж и приятно. На других-то мне, конечно, плевать, а вот с Леной я, пожалуй, чуть-чуть перегнул. Впрочем, эта не та ситуация, когда стоит предаваться рефлексии.

– Так ты меня простил? – спросила напоследок девушка, прежде чем уйти к себе.

Ну, конечно же, простил – так я сказал вслух. Но это вовсе не значит, что не буду внимательно за тобой следить – это уже про себя. Лена обрадовалась, однако повела себя сдержанно – уже начала отыгрывать свою роль неприступного инквизитора. Затем она рванулась на выход, но я ее остановил, объяснив, что теперь должен официально ее представить в новой должности. Собрав лидеров филиалов и моих стихийных командиров в лице Даши и Петровича, я торжественно объявил о создании инквизиции и назначении Лены на должность верховного матриарха.

Как и следовало ожидать, некоторые неоднозначно отнеслись к тому, что у инквизиции будет именно матриарх, но я быстро выкрутился, сказав, что патриархом девушку точно не назовешь, а другого главы этой службы у нас пока нет и не предвидится. На этом, как ни странно, все успокоились и приняли назначение как должное. Распустив собрание, я приказал Лене начать подбирать кандидатуры на роли комиссаров, а сам решил наконец удостоить обиженного копейщика аудиенции.

– Я, конечно, Вася, все понимаю, – кипятился он, когда мы остались одни, перейдя в мою комнату. – Однако такие вещи игнорировать нельзя.

– Ты о чем, Петрович? – я наморщил лоб, пытаясь сообразить, что же именно обделил своим вниманием.

– Дроп с тнакатов! – копейщик выглядел пораженным. – Неужели забыл?

– Петрович, извини, – искренне сказал я. – Этот поход, гости из других городов…

– Как Влада? – неожиданно перебил меня глава крыла бездны.

– Не сильно-то захотела со мной разговаривать, – улыбнулся я. – Честно признаться, я думал, что ты уже сам к ней сходил.

– Я? – Петрович заметно смутился. Как легко у него из памяти вылетело, что эта дамочка готова была принести его в жертву Эмирион. Или он уже планирует провернуть что-то для себя? Последнему, право слово, я бы ничуть не удивился. – Не думаю, что это имеет какой-то смысл…

– Еще какой смысл и еще как имеет, – подбодрил его я. Раз хочет, пусть старается, не вижу пока, как это может принести вред мне или кварталу, даже наоборот. – Свои люди в Хоупе нам нужны, и никто с этим не справится лучше тебя.

– Ты прав, Кот, – немного подумав, ответил копейщик. – Я схожу к ней, поговорю. Тебе она не очень рада, а вот со мной пообщаться точно не откажется.

– Постарайся узнать побольше, – попросил я. – Особенно про генерала – Владимир, кажется, высокий такой, рыжий…

– Вася, не наглей, – неожиданно перебил меня Петрович. Резко, но не зло – как-то расстроенно и укоризненно, что ли. – Она для меня все-таки не пустое место.

Неужели после всех их интриг и борьбы друг с другом за власть у него остались к Владе какие-то чувства? И он не стесняется их демонстрировать при мне… Действительно доверяет или разыгрывает какую-то многоходовку?

– Так что там с дропом? – быстро перевел я тему разговора. Разумеется, это изначально было интереснее, чем все эти душевные душещипательные излияния копейщика.

– Тебе с хорошего или с плохого? – Петрович вздохнул, собираясь с духом.

– Давай по порядку, – ответил я, а по телу пока еще не спеша, но уже начали прогуливаться мурашки.

Все оказалось одновременно и лучше, и хуже, чем я предполагал. Для начала хорошее: дроп с убитых тнакатов действительно оказался ценным. Во-первых, из каждого из них выпало по сотне больших кристаллов бездны и по десятку красного эленита. Откуда этот минерал оказался в телах монстров, непонятно, однако главное тут – само наличие. Во-вторых, каждый великан принес нашей команде по сырой невыделанной шкуре, учитывая размер тварей – примерно по сотне стандартных свиных. По словам Петровича, в описании было указано, что доспех из шкуры тнаката должен обладать высокой защитой от ближних атак и небольшим, но все-таки шансом отразить урон. Что, в принципе, логично, учитывая особенность этих монстров. Также были найдены редкие луки, мечи и даже один пистолет с дополнительным уроном +5 против любой брони – слабенько, но если прокачать соответствующий навык…

Но все это было детскими игрушками по сравнению с тем, что выпало из тнаката Медеи. Шкуру, эленит и кристаллы бездны я уже в этих масштабах считал за мелочевку. А вот шлем из тусклого темного металла, как сказал Петрович, был не только легендарным, но еще и являлся частью какого-то набора брони. Звучит, надо сказать, интригующе.

– Пойдем-ка, Петрович, на склад, – предложил я. – А то рассказываешь ты складно, но при этом сам я ничего из этого не вижу.

Вся добыча, полученная во время отражения атаки тнакатов, была сложена в одном из подвальных помещений. Все честно – доставшиеся нам богатства еще нужно распределить и отдать положенную часть в пользу города. Но все эти блестящие разноцветные игрушки не были интересны мне. Мое внимание привлек пресловутый легендарный шлем – блеклый, потертый, местами с вмятинами и царапинами. Вернее, даже не его внешний вид, а название.

Шлем Карика

Часть легендарного доспеха бога Карика. Считается, что полный комплект развеян по миру, и отдельные части его можно найти лишь в воде, другие – на высоте, а третьи и вовсе находятся одновременно везде и нигде.

Характеристики скрыты

Не обращая внимания на копейщика, я тут же вложился во взор в надежде узнать еще хоть что-то об этом таинственном артефакте.

Требования: неизвестны

Да чтоб вас всех! Вкладываю интеллект в себя – и пусть теперь придется какое-то время походить с неполным запасом – теперь взор уже шестого уровня, выше мне не подняться.

Проклятья: есть

Вот же зараза! Несмотря на все мои старания, я не знаю ни требований к ношению этого шлема, ни то, что получу, когда надену его. Но самое главное и оно же самое неприятное – шлем точно проклят. Хорошо, хоть это удалось открыть. Вот только что произойдет с тем, кто наденет эту реликвию? Насколько сильно проклятие? Можно ли его снять? Неизвестно. Что-то мне подсказывает – тот способ, каким я очистил книгу навыков, тут не сработает. И как мне теперь с этим поступить?

Имя Карика, как я уже успел убедиться, обладает способностью притягивать негатив. И то, что шлем этот таит в себе кучу проблем, априори доказано. Но, черт возьми, как же я хочу себе его оставить и разобраться, что к чему!

– И где же обещанные тобой минусы? Или это была шутка? – спросил я Петровича, про себя размышляя, как бы проверить, видел ли он или кто-то еще имя прежнего владельца шлема.

– Нет, Василий, – покачал головой копейщик. – Плохая новость – это то, что на наш дроп претендует Альгирдас Бартас.

– Что? – сперва я не понял, о чем говорит Петрович, а затем буквально сразу вскипел. – О чем он думал? Что он о себе возомнил? Он лично убил хотя бы одного тнаката?

– Дело в том, Кот… – копейщик явно подбирал слова, но я уже чувствовал: все очень сложно. – Дело в том, что тнаката Медеи добили кадавры хаоса. И в данном случае Бартас действительно имеет право претендовать на добычу.

– Но, постой, – нахмурился я. – Как вам тогда удалось собрать все здесь?

– Вещи уже были у нас. На убийство в городе даже Бартас не пойдет, а вот выдвинуть официальную претензию – это легко, – одновременно с гордостью за то, что смог обставить главного хаосита, и с сожалением от того, что, скорее всего, хотя бы с частью добычи придется расстаться, ответил Петрович. – Я, кстати, пытался тебе об этом сказать, но ты махнул на меня рукой и убежал.

Вот теперь копейщик смотрел на меня с осуждением. И ведь правда – я действительно очень спешил к секретному месту. Настолько, что и впрямь проигнорировал Петровича, оставив важный разговор на потом. И странно еще, почему мрачный литовец не поймал меня по дороге и не потребовал свою добычу, вместо этого просто передав все в руки бюрократической машины Находки. Не знает, что там было нечто действительно ценное? Это внушает надежду.

– Нам повезло, что он не хочет конфликта, – продолжил тем временем Петрович. – Бартас, судя по всему, не против решить дело между нами и не вовлекать в этот спор генерала. В твое отсутствие к нам приходил его посланник и передал письмо.

Очень похоже, что главный хаосит затеял какую-то игру. Но что меня просто выводит из себя, так это ставка – у меня в руках шлем самого Карика, и я могу его лишиться! Впрочем, я скорее уйду из города, чем решусь на такое! Доспех того, кого боятся сами боги, нет – такое точно нельзя упускать! И при этом нельзя привлекать к этому излишнее внимание.

– Что же ты раньше мне это письмо не отдал! – не выдержав, я даже повысил голос, но осекся, поняв, что копейщик тут вовсе не при делах. Сперва я помчался в тайник, затем разбирался с Леной и вводил всех в курс по поводу ее назначения. А Петрович, судя по всему, не хотел говорить при всех, чтобы не наносить ущерба моему авторитету. – Извини.

Я раскрыл простой бумажный конверт с красной, приятно пахнущей печатью. Внутри оказался аккуратно обрезанный лист бумаги, на котором было написано:

«Уважаемый глава светлого квартала Василий Котов! Сим посланием приглашаю вас обсудить возможность справедливого распределения добычи, полученной во время битвы с тнакатами. Смею предположить, что часть, по праву принадлежащая кварталу хаоса, совершенно случайно оказалась у вас. Уверен, мы с вами найдем способ уладить это недоразумение.

С уважением,

Альгирдас Бартас».

Глава 37. Доска объявлений

– Петрович, – стоило мне прочитать письмо, как внутри почти сразу все успокоилось, и мозги смогли полностью побороть панику, – дай мне посмотреть полный список того, что мы взяли с тнакатов. И скажи, вы уже распределили доли между всеми, кто был на стене? Есть ли какие-то традиции в этом вопросе?

Не очень эффективно спрашивать так много за один раз, но сейчас мне надо готовиться к тому, чтобы переключить копейщика со шлема на что-нибудь другое.

– Да, – Петрович протянул мне сразу целую стопку листов бумаги. – Меня как раз попросили тебе все занести.

Ага, тут и список добычи, и предполагаемое ее разделение.

Шлем легендарный, сетовый, неопознанный, 1 шт.

Я с трудом сдержал довольную улыбку, глядя на эту строчку. Никакого упоминания таинственного бога на букву «К», а это значит, что тайна того, кому на самом деле принадлежит шлем, вполне может быть известна только мне. Хорошо. Теперь посмотрим, что они написали в распределении. Так, двойная доля тем, кто управлялся с техникой, десять частей добычи лидерам филиалов и командирам отрядов вроде Петровича и Даши. Мне как главе квартала полагалась доля в размере сотни частей. Ну и еще из общего списка были выделены около десяти человек за особый вклад в победу. Что ж, тут, в принципе, все понятно, но лучше уточнить.

– Эти доли и части потом суммируются по всему кварталу, добыча делится на получившееся число, и каждый получает в зависимости от того, сколько у него этих частей. Правильно? Вроде, такое было раньше принято у викингов, – такая вот средневековая математика, главный плюс которой заключается в понятности для рядовых членов общества. А без этого никуда: и так найдутся недовольные, но при таком прозрачном подходе их хотя бы будет меньше.

– Точно, – кивнул, подтверждая мои догадки копейщик. – Впрочем, это не только у них: франки, бриты, в общем, все, у кого воины были не на жалованье, использовали что-то похожее.

– Как будут оцениваться артефакты и шкуры? – один известный разведчик говорил, что всегда запоминается последнее. Так вот и мне сейчас надо, чтобы у Петровича о нашем разговоре осталось вполне конкретное впечатление – обсуждали, как делить добычу, и больше ничего.

– По рыночной стоимости, и каждый, пока есть такая возможность, может выбрать, что ему надо – кристаллы или товар. Первыми пойдут те, у кого больше доля, при равном значении будет влиять уровень метки. У последних уже, конечно, вряд ли будет возможность выбора, но на то они и самые слабые, – Петрович тут же пояснил мне детали. Что ж, не очень демократично, но вполне справедливо, меня устраивает. Разве что внесем небольшие корректировки.

– По одной дополнительной доле добавь всем, кто ходил с тобой, чтобы все это утащить из-под носа у хаоситов, и еще десяток Лене, – видя, что Петрович хочет что-то сказать, я ускорился и не дал ему меня перебить. – Эту премию вычти из моей доли, пересматривать размер других уже не будем.

Поработаем немного на свой имидж: я замечаю тех, кто сделал что-то для квартала и для меня, и при этом готов одаривать таких людей не из общего кармана, а из своего. Такое в руководителях обычно особенно ценят. Да, и чуть не забыл самое главное.

– Шлем запиши в мою долю, все остальное возьму шкурами. С распределением подожди до вечера, я сначала пообщаюсь с Бартасом, чтобы не было недопонимания, – Петрович еще раз кивнул, и на этом мы друг с другом распрощались.

Обидно, столько всего себе распланировал, а теперь надо это бросать и идти к главному хаоситу да решать наши проблемы. И ведь не отложишь. Без этого не распределить добычу, а без нее уже скоро у меня в цитадели и ее преддверии начнется настоящий бардак.

– Проход в квартал хаоса временно перекрыт, – врезавшийся в землю прямо передо мной меч вырвал меня из царства мыслей в реальность.

Я уже добрался до границ владений Бартаса, вот только, похоже, мне здесь не очень рады. Что я там думал про бардак? А не того ли Альгирдас и хочет добиться? Затянуть наши разборки на как можно большее время, чтобы у меня начались потасовки да волнения. А то что же это творится – мне передали бузотеров, а те неожиданно стали послушными овечками, обидно, наверно.

– У меня личное приглашение от вашего главы, – показываю письмо, но оно, как и следовало ожидать, не вызвало никакой реакции. Точно, ребята проинструктированы задержать меня, несмотря ни на что. А рядом наверняка еще отряд есть на тот случай, если решу прорываться силой. Вот только провернуть такое мои возможности пока не позволяют в принципе, да и есть гораздо более простой способ. Личная ответственность – пожалуй, единственное средство в мире для борьбы с бюрократией и не устраивающими тебя правилами.

– Хорошо, я ухожу, – а стражники-то явно выдохнули. Значит, опасаются главу света, и это правильно. – Вот только подпишите мне сначала эту бумагу.

И я, вытащив из невидимого кармана все необходимое, быстро набросал свидетельство об отказе пропускать меня в квартал для проведения переговоров по добыче. Надо было видеть их глаза в этот момент – а я же еще в процессе все комментировал.

– Теперь подпишите, я это в случае чего генералу покажу, и будет у нас с вами мир и взаимопонимание. Хотя, можете этого и не делать, я тогда укажу, что вы отказались. Официальную бумагу, да еще для генерала, и отказались подписать. Наверно, Чана это обидит, но вы же объясните, что у вас был приказ. Может быть, он и не станет мстить, – по лицам стражников было видно, что в миролюбивости генерала у них большие сомнения. А мое странное поведение так и вовсе выбивало из колеи: в их понимании мне было положено либо драться, либо уходить с позором, а тут такой разрыв шаблона.

– Подожди, я приведу командира, – наконец, не выдержал один из них и буквально через пару минут вернулся в сопровождении воина в полном доспехе, которого, кстати, я постоянно раньше видел рядом с Бартасом. Вот, похоже, и глава отряда прикрытия, который, к счастью, оказался больше воином, чем командиром.

– Я подпишу твою бумагу, и можешь уходить. Менять наши правила ради тебя никто не будет! – у этого явно кишка не тонка, и страха никакого нет и в помине. Вот только порой нужно не только не бояться, но еще и думать. А так, меня текущий результат более чем устраивает.

Этот не представившийся помощник Бартаса подписал отказ пускать меня к ним в квартал, даже не прочитав, что в эту же версию я включил и отказ от добычи. Конечно, можно было бы и не ссориться с хаосом из-за такой мелочи, вот только, судя по всему, мира у нас и так нет. А раз все так складывается, то к чему и остальные условности? Довольно улыбнувшись, я спрятал бумагу в карман и поспешил обратно к цитадели. Проблема с распределением добычи оказалась решена даже быстрее, чем я надеялся, а значит, можно начать раздавать слонов, заодно запустив еще один крайне важный для моего развития процесс.

Стоило мне приблизиться к родному кварталу, как сразу стало видно, что там неспокойно. Около десятка хаоситов собрали вокруг себя толпу и сейчас упоенно рассказывали, что я, оказывается, собираюсь забрать всю добычу себе. А Бартас, надо сказать, молодец – решил не пускать ничего на самотек, вот только, конечно, топорно работает. Хотя ради кого, на его взгляд, тут особо стараться?

– Петрович! – я гаркнул во весь голос, чтобы меня заметили. Копейщик, до этого явно не знавший, что же со всем этим делать с учетом неравенства сил, тут же оказался рядом. – Узнать фамилии этих бунтовщиков и паникеров да лишить их доли. Все остальные могут подойти к своим командирам за добычей в порядке очереди. Доля и очередность будет вывешена на доске объявлений.

– А не боишься, что Бартас спросит с тебя за тнакатов долю хаоса? – один из ораторов-заводил не удержался и показал всем, на кого работает. Интерес толпы моментально спал, и агрессия, до этого прямо чувствовавшаяся в воздухе, как будто испарилась.

– Не мне бояться кого-то, – тут же отрезаю ненужные мне смыслы, а заодно достаю свиток и подсматриваю, как же зовут того командира, что его подписал. – Но если кому интересно, то наши партнеры-хаоситы, оказавшие помощь в уничтожении тнаката Медеи, официально в лице Юргиса Витенаса отказались от своих прав на добычу. Так что можете спокойно все тратить.

Надо было видеть лица хаоситов после того, как я назвал это имя и фамилию. Неужели этот Юргис действительно такая важная шишка?

– Передай Лыценко, – уже незаметно шепчу Петровичу, – чтобы уже завтра тут никого из этих не было. Надеюсь, он понимает, что это и в его интересах.

– Хорошо, – подтвердил копейщик, но тут в толпе наконец-то задали вопрос, которого я уже, если честно, заждался.

– А что за доска объявлений, про которую ты говорил?

– Точно! – делаю вид, что только что вспомнил об этом.

Теперь можно вытащить из невидимого кармана косу и подойти к ближайшей стене. Камень мое оружие, конечно, резать не может, но вот следы от копоти пламени вполне заменят самый эффектный в мире маркер. «Доска объявлений» – надпись появилась не так быстро, как хотелось, этот момент я не учел, но все равно никто так и не подумал уйти, пока я не закончил.

Тут же, как будто ждали этого момента, появились Квин, Лыценко, Хромов и Даша, вывесившие свои списки, добавил свой лист и Петрович. Ну а потом и я сам решил показать, что не собираюсь оставаться в стороне. Достав из невидимого кармана стопку листов, я быстро начал набрасывать на них по паре слов, а потом тоже крепить на доску.

– Что это значит – «королева сквогглов», «теневой дракон»? – не вытерпел стоящий ближе всех глазастый хаосит.

– А это, – отвечаю громко, чтобы услышали все, – я вывешиваю здесь же задания квартала. Можно их выполнять и получать награды. И уж поверьте, свет в отличие от жадных, якобы, великих стихий умеет быть щедрым.

И тут уже вся толпа не удержалась и сделала пару шагов вперед, чтобы прочитать все, что я успел написать.

Принести описание всех навыков и особенностей королевы сквогглов, награда – 100 частей будущей добычи

Принести описание всех навыков и особенностей высшего духа света, награда – 100 частей будущей добычи

И так я прошелся по всем легендарным монстрам, о которых мне удалось за сегодня узнать. Из общего списка выделялось только одно.

Принести редкие малые кристаллы, награда – 1 большой кристалл за 50 малых

Это я решил сработать на опережение, так сказать: если в этом мире есть кристаллы обмана, то хотелось бы заполучить их, да побольше. Вот только знать об этом никому не нужно, так что пусть будут просто «редкие малые кристаллы». Редкие, чтобы мне просто не устроили обмен мелочи на крупные по выгодному курсу.

– И что, всем заплатишь? – из толпы раздался недоверчивый голос. Хотя, надо отметить, в том, что мы сможем справиться с легендарным противником и получить награду, никто, похоже, не сомневается. Это хорошо.

– Тем, кто принесет самую полную информацию, – пусть у них будет стимул собирать как можно больше сведений, а я по ним даже не выходя из дома смогу прикинуть раскладку по будущей маске. Ну разве я не гений? И народ в квартале придумал, как занять, и платить пообещал только в будущем, и про себя не забыл. – В случае, если несколько групп принесут одинаковую информацию, то награда достанется тем, кто успеет раньше других.

– Проверять правдивость добытого через посредников будешь? – раздался чей-то унылый голос, похоже, не сомневающийся в утвердительном ответе на свой вопрос.

– Конечно, – я не преминул его расстроить, взяв для себя на заметку идею использовать гильдию этих ходячих детекторов лжи. Не знаю, как именно такие вопросы проворачиваются, если принять во внимание даже лишь те ограничения, что я знаю. Но учитывая, как обыденно это было сказано, уверен, проблем не будет.

А пока, судя по всему, вопросы подошли к концу. И цитадель, еще недавно, если честно, больше походящая на сонное царство, тут же превратилась в гудящий улей. Кто-то получал награду за осаду, кто-то собирал команды под выполнение развешенных мной заданий, кто-то уже давно окружил себя более-менее верными товарищами и поэтому рванул вперед, не теряя лишнее время. И причиной всего этого мельтешения был только я – так приятно.

Нет, конечно, и странно немного, как легко мне удалось всех вдохновить на подвиги, но с другой стороны, кажется, я знаю ответ. Раньше у народа просто не было цели: они были из тех, кто хочет двигаться вперед (поэтому и отправились на фронтир из тихих городов вроде Нового Парижа или Москвы), но дошли до грани, за которую не знали, как перебраться. А тут я, который подбрасывает пусть небольшие, но, главное, вполне понятные задания.

Забавно, похоже, я, даже не думая об этом, стал тем, кто вернул людям веру. Пусть не в свет, но в то, что движение вперед возможно. А для болота, в которое, похоже, начал превращаться фронтир, это очень даже немало.