Текст книги "Братья Карамазовы том 2 (продолжение)"

Фу, притомился я что-то, но ты не смотри на меня, давай глаголь свою беду, я слушаю тебя, – сказал Никодим.

Помогите мне старче Никодим, потому как вступил я на дорогу греха. Впервые солгал жене, лжесвидетельствовал в полицейском участке, а теперь еще имею искус трусости. Хочется все бросить и бежать…, убежать далеко, далеко, чтобы забыть все, что недавно случилось.

А можешь поподробней рассказать, что же такое приключилось, а то я пока в толк не возьму, в чем моя роль состоит.

Могу. Четыре дня назад принесли мне записку от брата Ивана, в которой он просил у меня встретиться с ним. И вот, вчера стою я на Конюшенном мосту в положенное время и жду его. Только на встречу не явился, а в место себя прислал Николая Красоткина, который был убит прямо на моих глазах лишь за то, что кричал мне из далека, чтобы я уходил с назначенного места. Это страшные люди им, что человека убить, что высморкаться все едино. И вот какой-то молодчик всадил ему нож прямо без промаха в печень и пошел себе дальше. А я ему на встречу побежал, только в пустую все, он прямо на моих руках скончался. Я так понял старче, что его убийца шел меня убивать, а он все дело попортил вот и получил за то нож. И теперь получается, что братик мой Иван хотел предать меня окончательному исходу, но в последний момент послал ко мне спасителя моей жизни. Николай принял смерть за меня – вечная память ему и его поступку, а что теперь с братиком моим разлюбезном делать: простить, но как или возненавидеть? Даже не знаю. Боролся за его душу, а получил предательство с его стороны. Я сказал уже вам, что подверг себя смертным грехом лжесвидетельствования в участке защищая его. И перед женой оскоромился солгав, что все хорошо нужно только денег достать для Ивана.

Хочешь у меня совета испросить?

Да, мне больше не у кого.

Ложь не всегда бывает ложью, какой мы ее понимаем, а правда не всегда бывает правдой. Бывает на поверку выходит совсем наоборот. Правда оказывается хуже лжи, а ложь лучше всякой правды. Надобно здесь в сердцевину глядеть, что заложено зло или добро. Какой умысел заложен и какие цели преследует он. Большинство людей лгут, чтобы обезопасить себя, желая жить в душевном комфорте опасаясь быть уязвленными. Твой случай иного порядка. То, что ты рассказал жене выдуманную тобой историю, а не изложил подлинные события это называется ограждение своей семьи от реальных обстоятельств, которые могут причинить вред им. Ты действовал во благо, а не во зло и это тебя оправдывает перед Богом и не считается смертным грехом.

С этим разобрались старче, но как же быть с лжесвидетельствованием?

Здесь еще проще – ты не обязан давать показания против родного тебе человека.

Но без них трудно найти настоящего убийцу Николая. Что же это получается: он жизнь за меня отдал, а я даже и не почесался положить все свои силы на поимку его убийцы.

Если ты пойдешь в участок и скажешь все, что знаешь, то ты навлечешь на себя угрозу своей смерти и получиться так, что жертва Николая была бессмысленной. Ты одним махом обнулишь все его геройство. Знаешь у человека первая добродетель, это милосердие, вторая сочувствие, не важно деятельное или нет, главное, что они источают любовь, она и есть Господь бездонный и бескрайний. Наполни свое сердце этой любовью и утопи в нем чувство мести, иначе она иссушит твою душу.

Может вы и правы старче Никодим, но только я как вспомню эту сцену у моста, так у меня весь дух перехватывает. Как с этим-то жить?

Послушай, меня внимательно. Вот, возьмем процесс сотворения мира, он является следствием чего: какой-то причины, а какой? Господь Бог – вот причина и так во всем проявляется Божья воля, понятно? Ты крестик носишь зачем? Как украшение или талисман – нет этим ты показываешь, что ты христианин и добровольно взял и смиренно несешь крест, уготованный тебе Богом.

А как же свободная воля человека, – возразил Алексей Федорович.

Здесь нет противоречий. Господи предлагает дороги, а вот по какой идти, выбирать тебе. И те испытания, которые Бог уготовил тебе, решать, как их преодолевать и вот каким ты станешь, одолев трудность, зависит тоже от тебя. Помни, Господь никогда тебя наедине с бедой, горем или препятствием каким.

С этим все понятно, но как же мне быть с братом Иваном?

А ты, по-моему, уже все решил, не дав подлинных показаний.

Это все у меня на инстинктивном уровне произошло. Только вот осознанно, чтобы в сердце принять, я пока не решил.

Вот только думать об этом не нужно. Просто прости и тебе простится. У Христа спросили так сколько нужно прощать, а Он им в ответ до семидесяти семи раз. Это значит постоянно нужно прощать, не держать в душе злобу это же и тебе наконец вредно. Не отягощайся, и прости своего брата, тем более в нем осталась искорка Божья раз он Николая послал к тебе на спасение.

Легко сказать, но трудно сделать: простить предательство родного брата. Да он мне своим этим мерзким поступком весь мир перевернул. Я ему верил, а он…

Конечно, сразу ничего не получиться прощение нужно выстрадать, предстоит не легкая работа, но я верю в тебя ты справишься и изыщешь силы для прощения, нужно только подождать маленько. Ты сейчас еще горячий, тебе поостыть надоть. Когда ты успокоишься и найдешь нужный подход к себе и к своей душе и все сам себе объяснишь и примешь случившееся с холодным разумом, тем более основание уже тобой положено, то ты сможешь искупить любовью Христовой грех брата своего. Главное душу содержи в чистоте и больше опирайся на молитвы и тогда все у тебя получится.

Наверное, так и будет. Я очень на это надеюсь.

И сбудется, я в это очень верю.

Спасибо вам старец Никодим я, наверное, утомил вас. Пойду я.

Ступай Алеша, иди с Богом, а я часок подремлю.

Алексей Федорович поднялся со скамьи и подошел к старику, обнял его и вышел вон. Дальше его путь лежал обратно домой. Как там Lise без него? Это волновало сейчас Алексея Федоровича больше всего.

СВАДЬБА

Allez, levez la tête basse, nous avons beaucoup à faire aujourd'hui. Ne réveillons rien pour nous allonger. (Ну же, вставай лежебока у нас сегодня много дел. Давай просыпайся нечего лежать), интенсивно, выбиваясь из последних сил, будила Софья Перовская Ивана Федоровича. Но тот очень медленно просыпался. Потом крякнул и сел на кровать.

Уф, а я уже начала думать, что ты никогда не проснёшься! – сказал Перовская, усевшись рядом с ним.

Рад тебя лицезреть моя царица утренней звезды. Чем обязан, что привело тебя в эту скромную обитель? – сказал, улыбаясь Иван Федорович.

Ну я же сказала вчера, что завтра буду у тебя. Вот и пришла проведала и дел принесла, так что давай не рассиживайся, а вставай скоренько, прими утренний туалет, одевайся и пошли завтракать.

Что за дела такие? Денег надо?

За завтраком все тебе расскажу, потерпи немного.

Через четверть часа Иван Федорович был готов, и они спустились в ресторан. Посетителей оказалось не так много, и он с ней заняли уже полюбившийся столик, стоящий в центре зала. Поели, достаточно быстро не став заказывать много блюд. Спиртное так же обошли. Когда съели завтрак Софья Перовская, скрестив на груди руки и внимательно посмотрела на Ивана Федоровича.

Первым делом я хочу тебе дать отчет о подготовке покушения на царя! – Сказала Перовская.

Вот это интересно будет послушать, а-то деньги даю, даю, а как дело движется не сном ни духом, только твое голое тело лобызаю, – улыбнувшись сказал Иван Федорович.

За те полтора месяца, что мы выслеживали Александра II было установлено его два постоянных маршрута. Это примерно половина второго после полудней он выезжает на прогулку в Летний сад. По воскресеньям его экипаж в окружении восьми верхом на лошадях казаков мчится очень быстро на развод в Михайловский манеж. В манеж он двигается по Малой Садовой, а обратно почти всегда возвращается, по Екатерининскому каналу. Поворот на канал, это наша возможность убить его, потому что кучер всегда там притормаживает и лошади идут почти шагом. Но мы этим не ограничимся, деньги, которые ты дал на сырную лавку истрачены по назначению, теперь нужно еще на ремонт и рытье подкопа под мостовой.

Сколько?

Пятьсот, я думаю хватит. Так и все это обустройство займет, мы с Андреем прикинули, и получается, что раньше пятнадцатого февраля не сделаем, но если и к этому сроку не поспеем, то двадцать второго. Ну и совсем крайний вариант это первое марта.

Значит первого марта уже точно будет результат? – и Иван Федорович из кармана достал портмоне и извлек из него пятисотенную ассигнацию и подал Перовской.

Да, твердо говорю: на этот раз il ne peut aller nulle part (ему никуда не деться), – та приняла деньги и процедила.

Какие еще дела?

Ну самое очевидное – ты же собирался менять квартиру или нет?

Собираюсь.

Тогда поехали к Анне Николаевне.

А еще какое дело?

Тебя, меня и Андрея пригласил на свою свадьбу Тихомиров к Палкину в ресторан. Он еще в церковь на венчание приглашал, но я отказалась. Не хочу смотреть на упитанных и краснощеких попов. Вот такие дела на сегодня, что поедем?

Поедем! – Сказал Иван Федорович, вставая из-за стола, – Garson счет пожалуйста. Спустя минуту около него стоял официант. Рассчитавшись, они вместе вышли на улицу и поймали извозчика.

На Большую Морскую, три. В квартирное бюро, – скомандовала Перова, как только они уселись на санях.

Доехав до конторы, они слезли с саней. Перовская шла первой, за ней следовал Иван Федорович. Открыв дверь, вошли внутрь здания, и Перовская сразу пошла по лестнице на второй этаж. Там располагался кабинет начальницы квартирного бюро Анны Николаевны Каховской.

А Машенька к нам пожаловала, что нового клиента привела? – не вставая с места поприветствовала Анна Николаевна.

Здравствуйте, – ответила Перовская.

Квартирку или комнату вам подыскать, без клопов и тараканов?

Нам квартира однокомнатная нужна. – Сказала Перовская.

В каком районе, меблированная или нет желаете?

Мне в центре города бы хотелось, с мебелью, конечно, – вмешался Иван Федорович.

В центре. Хм, так в копеечку влетит.

За деньгами не постою.

Тогда пойдем спустимся к Леночке, у нее, что в наличии есть посмотрим.

И они все вместе спустились на первый этаж, где за письменными столами сидели три девушки. Госпожа Каховская подошла к крайней правой.

Леночка, подай мне тетрадь предложений, – сказала Анна Николаевна, и та ей взяла со стола большую тетрадь похожую больше на амбарную книгу. Она раскрыла ее и начала просмотр: – так вот это хорошо, но посмотрим далее, а вот прекрасный вариант Вознесенский проспект пятнадцать, квартира двенадцать – дом потомственного почетного гражданина, коммерции советником А.И. Туром. Думаю, это то, что надо господину…

Светозаров Николай Петрович. – Тут же сообщил свои новые инициалы Иван Федорович.

Да, Николай Петрович, вы согласны?

В большей степени да.

Тогда с вас полтора целкового и Леночка собирайся покажешь ему квартирку, если все устроит, пойдете к управляющему. На вот, возьми договора о найме жилья, там и заполнишь и подпишите, – сказала госпожа Каховская и подала несколько листов бумаги.

Иван Федорович, расплатившись за полученные сведения и все втроем вышли на улицу сели к извозчику и поехали по указанному адресу. Домчали быстро, вошли в парадную, нашли искомую квартиру, Лена открыла входную дверь, и Иван Федорович осмотрел свое будущее жилье. Ему все понравилось, и он дал добро. Тогда Лена повела к управляющему, у него и подписали все бумаги, и Иван Федорович заплатил за три месяца вперед и получил ключи от квартиры.

Ну обустраивайся теперь и помни, что сегодня в шесть вечера свадьба. Приходи в ресторан, я буду там, а пока я пошла по одному важному делу. Так, что до встречи ma chérie mignon (дружочек мой милый), – сказала Перовская и повернувшись пошла на мостовую Вознесенского проспекта.

Иван Федорович грустно посмотрел ей в след, он всегда печалился, когда она покидала его. Тяжело вздохнув, он поехал в отель за своими вещами. Когда приехали Иван Федорович сказал извозчику чтобы ждал его. Выписавшись из отеля с двумя носильщиками, он вышел на улицу и указал на повозку, на которую следовало положить его два больших чемодана. Вернувшись на квартиру на Вознесенском, он нашел двух дворников, которые подняли его поклажу в новое жилище. Когда чемоданы стояли посереди комнаты Иван Федорович присел на стул и ему стало как-то спокойней. Поглядев на часы, было час после полудни. «Пора пообедать», – подумалось ему, он знал не дорогой ресторанчик за углом. Туда Иван Федорович и направился даже, не разобрав чемоданы. Выпив пятьдесят грамм коньяку и съев все заказанные им блюда, он вышел на улицу прогуляться. Дорогой Иван Федорович вспомнил, что приглашен сегодня на свадьбу. «Надо приискать подарок, а-то без подарка, как-то не удобно», – подумалось ему благо время было достаточно чтобы найти что-нибудь приемлемое, и он отправился на поиски. «Надо решить, что подарить и найти это или найти, а потом решить дарить что-то приемлемое из найденного или нет» – так размышлял Иван Федорович дорогой.

Перовская в назначенный час ждала его у дверей ресторана. Было не холодно и потому она стояла на улице наслаждаясь городским шумом. Почти все гости были в сборе, а их-то и было всего шесть человек плюс они с Карамазовым, который почему-то запаздывал, но наконец его фигура показалась в дали, когда он подошел ближе Перовская увидела, что он несет завернутую в белую оберточную бумагу вазу, из которой торчали пять алых роз.

Привет, а где Желябов? Он здесь? – Сходу спросил Иван Федорович, как только подошел к ней

Андрея не будет, он отказался, сказав: «что в ресторанах никогда не был и сейчас не пойдет. Посещения ресторанов – это барские замашки и ничего более! Призванные только развращать людей», – ответила Перовская и тут же спросила: – «а где ты живые розы раздобыл?»

Ох лучше и не спрашивай, где, а спрашивай во сколько они мне обошлись, – ответил Иван Федорович.

С тем они и зашли внутрь ресторана, разделись и вошли в залу. В глубине его стояли сдвинутых вместе два стола, накрытых всякими яствами. Все приглашенные уже собрались, остались только они двое. Иван Федорович подошел к невесте и поставил на стол около нее уже развернутую хрустальную вазу с цветами.

Поздравляю и желаю всех благ! – Сказал он, пожав руку жениху и пошел на свободное место рядом с Перовской.

Спасибо, спасибо, – хором ответили оба виновника торжества.

Мамочки родные, да они же живые! Боже мой, какая прелесть! – восклицала невеста Катя.

Иван Федорович отдал подарок и сел рядом с Перовской, которая вовсю вела разговор с Иванчиным-Писаревым о том, что Лорис-Мелихов, будто гальванизирует проект представительного правления.

Не будьте столь наивны Маша. Все кончится, как и было прежде, одними разговорами… – сказал Иванчин-Писарев.

Посулили обещать!

Отмена акцизного налога на соль – это максимум на что способен Лорис-Мелихов…

Кстати, не такая уж плохая мера. Другое дело, газеты такой трезвон подняли ого-го какой…

Это не мера, господа, а чепуха! Пустое это, их все равно не спасет: ни отмена акциза, сабуровские благодеяния студентам, – вмешался в разговор Михайловский.

Господа прошу вас прерваться. Все уже собрались давайте начинать наше торжество. Откупоривайте бутылки разливайте по фужерам напитки, – встав из-за стола Тихомиров.

Все, кто был за столом пришли в движение накладывались в тарелки салаты, разрезали запечённого поросенка, разливалось спиртное и газировка. А потом начались тосты, и крики: «Горько!», молодые вставали и целовались.

А Лев-то от нас потихоньку отчаливает, стал иначе писать статьи в «Народной воле» будто хватка ослабела, теперь еще эта женитьба. Мы все готовимся на смерть идти, а его к жизни потянуло, семью завел, вот Катя скоро родит, какое уж тут умирать в пору жить да жить, – сказала Перовская.

А я тоже умирать не собираюсь, – возразил Иван Федорович.

Зачем тогда деньги даешь и в Комитет вступил? – Спросила удивленная Перовская.

Ты хочешь сказать, что я деньги плачу чтобы меня смерть забрала? Нет все не так, я в Комитет вступил чтобы присоединиться к большому и очень важному делу – избавить русский народ от узурпатора власти, а умирать я не собираюсь. Я плачу за этот спектакль. Я только зритель, а зрители на сцене не умирают они сидят в партере и за всем наблюдают. Вот так и я – это вы актеры, вы и умирайте, если вам так хочется, а я всего лишь меценат сего мероприятия и только, – сказал Иван Федорович.

Зазвучал рояль, и Верочка взяла за руку Иванчина-Писарева и повела его на середину зала и начала с ним танцевать кадриль. К ним тут же присоединились невеста Катя и Семен. Глядя на них Перовская пригласила Ивана Федоровича отчего, он, замахав руками тут же отказался. А за столом оставшиеся повели спор о размерах подкопа под Малую Садовую и сколько необходимо килограмм динамита заложить. Потом снова тосты за молодых, крики: «Горько» и праздник вроде удался и подходил к своему завершению как открылась входная дверь и в нее вбежала Вера Фигнер.

Арестовали, арестовали… – кричала она, приближаясь к столу.

Кого арестовали? Вера! – Встав с места спросила Перовская.

Типографию арестовала полиция и всех, кто там был, – переведя дух ответила Фигнер.

ЗАКАТ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА II

Приговор

15-17 июня 1879 года разочаровавшись в возможность «крестьянской революции» и массовый арест участников «хождения в народ» с последующим судебным процессом 193-х. Все это побудило радикальное крыло партии «Земля и воля» собраться, в преддверии всеобщего Воронежского съезда в Липецке на свой отдельный съезд, можно даже сказать сход одиннадцати человек:  А. Д. Михайлов, А. А. Квятковский, Л. А. Тихомиров, Н. А. Морозов, А. И. Баранников, М. Н. Ошанина, четверо: А. И. Желябов, Н. И. Колодкевич, Г. Д. Гольденберг, М. Ф. Фроленко – южнорусские кружки, а один: С. Г. Ширяев – представлял организацию «Свобода или смерть!».

Чтобы не привлекать к себе внимание полиции они собирались на лесной опушке устраивая пикники и катались на лодках по реке Воронеж и на Петровском пруду. За это время они разработали новую программу и целый ряд постановлений, включая выборы в учредительное собрание, свобода печати и свержения самодержавия. Собравшиеся назвали себя Исполнительным комитетом социально-революционной партии, впоследствии став ядром революционно-террористической партии «Народная воля».

С 18 по 21 июня в Воронеже собрались девятнадцать делегатов партии «Земля и воля», чтобы обсудить программу партии. Соблюдая законы конспирации, собравшиеся проводили свои заседания под видом гуляющих в Ботаническом саду, Архиерейской роще или на островах реки Воронеж.

Основная задача съезда состояла подготовить социально-экономического переворота, утверждающие народные идеалы анархии и коллективизма. Вопрос о цареубийстве занял особое место в собрании и вызвал горячую поддержку у делегатов. Но как только это увидел Г.В. Плеханов – руководитель партии «Земля и воля», то тут же вышел из партии и покинул съезд, его примеру последовали еще несколько человек. До конца съезда участники надеялись найти компромиссное решение вопроса. Но все тщетно, «Земля и воля» 15 августа прекратила свое существование и на ее обломках были созданы «Черный передел» и «Народная воля».

На Выборгской стороне Петербурга в дачном поселке Лесное Квятковский в одном из домов снял общественную квартиру на втором этаже дома. В ней проживали сам Квятковский, Софья Иванова и Вера Фигнер. И так же к ним заходили Н. А. Морозов, А. Д. Михайлов, А. И. Желябов, С. Л. Перовская, Г. П. Исаев, Н. К. Бух, О. С. Любатович, Я. В. Стефанович, А.П. Коробка, А. Б. Арончик. Начался организационный период партии «Народная воля». Дачный сезон благоприятно способствовал проведению собраний и главной целью, которых состояла в выработке смертного приговора Александру II. И вот к 26 августа работа была завершена и утверждена Исполнительным комитетом партии.

Смертный приговор Императору Александру II

«Александр Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский, Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский. Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея Северныя страны, Повелитель и Государь Иверския. Карталинския, Грузинския и Кабардинския земли и Армянския области, Черкасских и Горских Князей и иных наследный Государь и Обладатель, Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский и прочая, и прочая, и прочая. император Всероссийский, а также царства Польского и Финляндского. Виновен в расточении земли русской, доверенной Ему отцом Николаем I, а в частности в продаже в окончательное пользование Аляски Соединенным Штатам Америки, виновен в гибели многих русских солдат в войне с турками на Балканах, не достигнув положительного результата, полное уничтожение Османской империи, поскольку столица их – Константинополь так и остался не тронутым, а в это время Его народ, был отдан на разорение урядникам, становым и полицейским, которые мучили и убивали крестьян. Защищая только одних богатых, пировав с ними и роскошествуя, в то время, когда простые люди, Его верноподданные умирали с голоду. Виновен в узурпации народного самодержавия став абсолютным властителем стал главным виновником судебных убийств несогласных с Его проведением односторонней политики. Виновен в искоренение естественную свободу слова, свободу собраний, свободу печати, народ содержится в рабстве физическом и духовном. Виновен, в том, что окружил себя жестокими и бездарными министрами и парализовал действие новых судебных учреждений административными гонениями, жандармским произволом и насилием. Виновен в нескончаемых казнях, только за последний год их было восемнадцать. И, если Его не остановить, то насилие будет возрастать потому Исполнительный Комитет террористическо-революционной партии «Народная воля» приговорил Александра Николаевича Романова к смертной казни.

Приговор может быть отменен, если выше означенное лицо отречется от власти передав ее всенародному Учредительному собранию».

Решение Исполкома «Народной воли» было тут же отправлено в Зимний дворец, но поскольку Царь был в Ливадии, то он с ним ознакомился лишь на третьи сутки со дня отправления. А еще через день смертный приговор Александру II был напечатан во всех Петербургских газетах. Эта публикация вызвала негодование, споры и глубокое возмущение во всех светских кругах. В Москве же он появился через пять дней, там так же были шокированы дерзостью народовольцев.

А террористы-революционеры немедленно взялись за исполнение приговора. В Басковом переулке в мастерской закипела работа по изготовлению динамита, составные части которого нелегально привозили из Швейцарии. Хозяйничали там Исаев и Якимов. Теперь вместо недоучек-одиночек за дело взялась целая организация, сменив кинжалы и пистолеты на взрывные устройства.

ПОДГОТОВКА К СМЕРТОНОСНОМУ СПЕКТАКЛЮ

Стояли крещенские морозы, шквалистый ветер дул с Залива, не давая прохожему ни одного шанса, чтоб хоть как-то согреться, руки мгновенно стыли, как только снимешь рукавицы. И вот в такой жгучий мороз шла Софья Перовская к Ивану Карамазову. Как и всегда, нужда заставила идти к нему и даже страшный холод не остановил ее. Она всегда интересы партии ставила выше своих. Вот и сегодня несмотря на то, что Софья Львовна промерзла насквозь она упрямо шла к своей цели.

Когда она постучала в дверь Иван Федорович открыл стоя в кальсонах.

Давай, проходи быстрей, холодный ветер с улицы дует, – сказал Карамазов.

Замерзла как собака, – ответила Перовская, заходя в квартиру, – да у тебя здесь тоже не курорт.

Скверно топят согласен. Все на угле экономят. – Сказал Иван Федорович.

О барышах все только и думают, а на простых людей плевать они хотели, – сказал Перовская, снимая с себя пальто и стягивая с ног валенки.

Ладно сейчас согреемся. Ты проходи пока у меня кровать не застелена.

Сейчас не об этом нужно думать, – ответила Перовская, находясь уже в объятьях Ивана Федоровича.

А о чем королева моя?

Нужно деньги; повышенное жалование в пятьдесят рублей выплатить тем, кто сейчас роет подкоп.

Сначала удовольствие моя девочка, а только потом деньги. Ты что первый день живешь? Или правила позабыла? – и Иван Федорович пристально посмотрел на нее. Перовская чувствуя, что зажата в угол и деваться некуда уступила ему. И они пошли вместе в его комнату на его кровать вершить горячие эмоции и огнедышащую страсть.

Через два с половиной часа Иван Федорович лежал на спине сложив руки за голову.

Тебе что-то не понравилось? – Спросил он, видя, как Перовская насупилась.

Пустяки сейчас пройдет, дела партии важней моих переживаний, – ответила она.

А, что ты переживаешь чего-то?

Просто я была не расположена к этому. У меня в голове совсем другое.

Да ты что? Женщина всегда должна быть готова, чтобы ею овладели, она также должна все время желать этого, вызывая в мужчинах не спокойствие, я бы сказал.

Я уже не женщина, я уже нечто среднее между парнем и девушкой.

А в голове твоей только одна мысль – мысль о деньгах очевидно.

Да, мне нужно чтобы ребята получили вознаграждение за свой не легкий труд.

Они что уже закончили?

Нет. Вставай и пошли, voyez par vous-même (сам посмотришь).

Слушаю и повинуюсь моя маленькая девочка, а деньги тебе отдать сейчас?

Нет, сам вручишь. Ты же у нас и кассир и бухгалтер к тому же! – Сказала Перовская и не став дожидаться Ивана Федоровича, начала одеваться. Он, тоже еще немного полежав последовал за ней и вскоре они уже стояли на улице высматривая свободного извозчика. Но ждать пришлось не долго, они еще замерзнуть не успели, как уже сидели на санях, отправляясь на Малую Садовую в сырную лавку.

Резво домчавшись до расположенного в полуподвале торгового помещения. Перовская не став ждать, когда сани полностью остановятся, первая соскочила с них и направилась к двери входа, а Иван Федорович, тем временем расплачивался с извозчиком.

На вот, возьми, сдачи не надо, – сказал Иван Федорович и последовал за Перовской.

Благодарствую барин. Успехов тебе! – Сказал ему в след извозчик и дернул поводья.

Карамазов вошел в лавку и сразу увидел в середине лежала большая куча мусора, а на прилавках стояли корзины с сыром. Ремонт помещения был в самом разгаре, нанятые рабочие шпаклевали стены.

Пойдем дальше – это не интересно, – сказала, обернувшись Перовская и повела Ивана Федоровича по коридору в жилую комнату, там за деревянной обшивкой от пола до подоконника и был вход в подкоп. В комнате находились: Колодкевич, Баранников, Исаев, Саблин, Ланганс, Фроленко, Фриденсон, лейтенант Суханов, Дегаев, Васька Меркулов и Желябов.

Что они все роют? – Спросил Иван Федорович.

Еще как роют. Покажите ребята вашу работу! – Сказала Перовская. Желябов и Исаев наскоро оторвали деревянную обшивку, а Иван Федорович заглянул в дыру, ничего не было видно одна кромешная темнота. – Поднесите свечи, больше, больше несите чтобы видно было, – распорядился Желябов. Когда Иван Федорович вновь заглянул то увидел тоннель.

Всего ничего, аршина два, наверное, – сказал Иван Федорович.

Мы совсем недавно начали, земля мерзлая, плохо поддается, – оправдывался Желябов.

За это всем по пятьдесят рублей?

Да, они работают и днем, и ночью, – сказала Перовская.

Много ж денег, однако. – Сказал Карамазов и посмотрел на Перовскую.

Надо дать! – Твердо сказала Перовская.

Хорошо, хорошо, дам на всех сразу, а там сами поделите, – вздохнув согласился Иван Федорович и достал портмоне вынимая кредитные билеты, и когда вся сумма была собрана подал ее Желябову. Тот взял, не проявив никакой благодарности.

Да, если б вы знали там две водопроводные трубы идут. Мы под них подкапывали и столько времени и сил главное угрохали, что мама не горюй, – сказал вдруг Баранников.

Да не это еще самое главное, – вмешалась Перовская, – нужны деньги на квартиру под типографию, новый типографский станок, и конспиративная квартира для собрания Комитета.

Ого, – удивленно простонал Иван Федорович, – а по частям, как-то нельзя?

Нет, все требует faire sans tarder (безотлагательно сделать), – сказала Перовская.

Первое в этом году собрание Комитета можно устроить и у меня дома, а за остальными средствами, нужно ехать в банк, – сказал Иван Федорович и отвел Перовскую в сторону и шепнул ей в ухо: – Да за такие деньги госпожа Перовская я могу разом всех проституток города нанять, у вас случаем ваше сокровенное место не треснет мадам от такого аппетита?

Нет не треснет! Ты же сам за идею стоишь, так делиться нужно, что имеешь, для ее осуществления. Я же с тобой делюсь, что у меня есть в благодарность, а могла и не делать этого! Ты же член Комитета, значит твои деньги теперь принадлежат партии, они уже не твои, – язвительно ответила Перовская.

Хм, господа вы делаете свою работу, а я свою. Мы сейчас отправляемся с Машей в банк. Жених, – он обратился к Желябову, – ты все одно будешь ночью копать, так мы с твоей невестой отметим до утра положенное вами начала к осуществлению нашей общей цели. Лады?! – сказал Иван Федорович. Желябов молча стоял и смотрел на Перовскую.

Поехали уже, чего ты ждешь? – сказала та, не выдержав взгляда Желябова, дернула за рукав Карамазова и пошла вперед на выход из лавки, за ней медленно последовал Иван Федорович.

И вновь они вышли на лютый мороз и в этот раз извозчика было сложно отыскать и только, когда Перовская уже отчаялась из далека завиднелась лошадь, скачущая на встречу им. Извозчик был никем не занят, его сани были пусты.

Куда изволите барин? – Спросил извозчик, когда они его остановили.

В первый российский акционерный коммерческий банк, на Английской набережной, номер восемнадцать, – сказал Иван Федорович, когда он и Перовская уселись в сани. И снова холодный ветер в лицо и чувство, что промерз насквозь. Перовская вся съежилась и уткнулась носом в тулуп Ивана Фёдоровича, спряталась за его спину.

Подъехав к зданию банка Иван Федорович, наказал извозчику ожидать его и Перовской сидеть в санях и также дожидаться его, сказав ей лишь в утешение, что он не долго. Он и вправду пробыл в банке не долго, видимо, потому что стояли ужасные морозы, и если собирался человек на улицу, то на этот шаг он шел из-за чрезвычайной надобности. Иван Федорович показался на крыльце банка весь счастливый и буквально летел к саням, где сидела Перовская.