Текст книги "Единственная"

Глава 20

Тусон

– И ты по-прежнему любишь этого чертова придурка, Мэг. Я же вижу по твоим глазам, – сказал Барт Флетчер, нежно проводя ладонью по щеке Мэгги. – Ведь только вчера ты уверяла меня, что во всем разобралась. – Внезапная боль наполнила его взгляд. – Послушай, но каким же надо быть ревнивым, чтобы оскорблять тебя только потому, что я находился в твоем номере. Я…

– Нет, Барт. Он разозлился, но дело не в этом, по крайней мере, все не так просто. Я тебе еще не все сказала. Я сделала еще одну вещь, очень непростую для меня. Я решила уйти от Колина – ради него же самого. Но если ты изменишь свое решение и не захочешь обременять себя беременной женщиной, я пойму тебя.

Флетчер взял ее ладони, такие бледные и холодные, и поднес к своим губам.

– Нет, Мэг. Я ни за что не изменю своего решения относительно тебя. И насколько я понял, ты еще не сообщала Маккрори о его предполагаемом отцовстве? – Он поднял бровь, почти не сомневаясь в ее ответе.

– Нет. Я не хотела его привязывать к себе таким способом. – Голос ее зазвенел сталью.

– А ты не думаешь, что мужчина, пусть даже такой подлец, как этот шотландец, вправе знать о своем ребенке?

Она улыбнулась над его попыткой разыграть роль адвоката дьявола.

– Я подожду до рождения ребенка. Может быть, к тому времени многое для меня прояснится. Если… если ему нужен будет этот ребенок. – Она помолчала, ожидая, пока спазм отпустит горло. – Возможно, я все передумаю… откажусь от ребенка…

– Нет, – решительно оборвал ее Барт. – Довольно тебя уже обманывали. Ты можешь расстаться со своим тупоголовым мужем, но только не с ребенком. Этого я тебе не разрешу.

Он похлопал ее по ладони, затем взял ее пальцы в свои руки и повел от маленького фонтана в парке, где они устроили свидание. – Я куплю еще один билет на вечерний дилижанс до Юмы – если тебе хватит времени, чтобы собраться.

– Упакуюсь и приеду прямо на станцию. – Она ласково поцеловала его в щеку. – Ты настоящий друг, Барт.

– А вот я в этом не совсем уверен, Мэг. В конце концов я получил то, что хотел, но ценой твоего счастья с Маккрори.

Он смотрел, как она удалялась, по-королевски высоко неся голову. Такая сила характера и изящество манер – наследие многих поколений. Он вновь обозвал Маккрори дураком, который ставит в укор ошибки молодости женщине, все претерпевшей силою духа. И стоит ли рассказывать Мэгги о далеко не безоблачном прошлом Маккрори? Что-то ему подсказывало: если она узнает о тайнах мужа, то по-другому посмотрит на несложившиеся семейные отношения. Как она сама сказала, во многом еще предстоит разобраться, но это уже после того, как они осядут в Сан-Франциско.

В одном он был уверен. Если Колин Маккрори узнает, что у Мэгги от него ребенок, он заставит ее вернуться.

Мэгги сидела за письменным столом в гостиничном номере и пыталась сосредоточиться на составлении послания, в котором сообщала Колину, что уходит от него. Она бы не перенесла унижения говорить ему это в лицо. Он начнет разыгрывать дурацкое благородство и будет убеждать ее остаться. Если от ее веселого прошлого зависит его репутация, какие бы чувства он к ней ни испытывал, он должен забыть о них.

– А впрочем, почему бы мне и не повидаться с ним, ничего страшного, – пробормотала она.

После мучительного расставания вчера утром Колин не вернулся в номер. Холодные слова коротенькой записки извещали, что он отлучается по делам. Записку принесли вечером того же дня. Он просил ее подождать в отеле прибытия Волка, с которым они смогут прижать Баркера обвинениями.

– Нет, все-таки так будет лучше. Я не хочу быть свидетельницей твоего отчаяния и унизительных просьб остаться, ох, Колин, Колин…

Мэгги отложила ручку и закрыла глаза, стараясь не расплакаться. Затем решительно взялась за ручку и закончила прощальное послание мужу. Послание к Иден давалось еще труднее. Мэгги знала, как девушке отчаянно хотелось верить, что ее отец влюблен в свою новую жену. Пришлось серьезно подумать, как же объяснить Иден, почему надо оставить ее отца, чтобы не стать причиной его позора. Задача была не из легких. Он мог простить дочери заблуждения юности, но не смог простить прошлое своей жене. Мэгги постаралась, как могла, убедить Иден, что счастье ожидает девушку с Волком Блэйком, и попросить, чтобы она не отдалялась от отца. По крайней мере, хоть что-то произошло хорошее в этом ужасном путешествии в Тусон. Ей удалось убедить Колина в достоинствах Волка как мужа для Иден.

Когда она закончила оба послания, уже смеркалось. Багаж был собран. Об остальной одежде и личных вещах, находящихся в «Зеленой короне», позаботится Аллин. Она напишет этой доброй старушке из Сан-Франциско.

Мэгги позвонила, вызывая портье. Последним и самым трудным было снять старинное обручальное кольцо и положить его в конверт, предназначенный Колину.

Она запечатала оба конверта и оставила их на столе в спальне.

Через полчаса она и Барт садились в дилижанс, направляющийся в Юму. Кроме них пассажирами были лишь юный коммивояжер, торгующий обувью, и суетливая мамаша со спящим малышом.

Кучер щелкнул кнутом, тяжелая колымага дернулась вперед, постепенно набирая скорость и оставляя после себя облако пыли, скрывающее убегающий назад Тусон. Мэгги недвижно смотрела в темное окно. Часть ее души, несмотря на все доводы рассудка, надеялась, что вот Колин вернется в отель, найдет послание и примчится за ней. Она прислушивалась к равномерному цоканью копыт. Других, звуков в вечерней тишине не слышалось.

Барт понимающе посмотрел на нес Он всегда знал, о чем она думает, иногда даже раньше ее. Она мужественно улыбнулась в ответ, но в глазах застыла печаль. Печаль о том, что могло быть, но никогда уже не будет.

Колин очнулся среди запахов виски и дешевых духов. Господи, голова просто раскалывалась! Он уселся на узеньком матрасе, свесил ноги и осторожно обхватил голову руками. На полу рядом с кроватью валялась пустая бутылка дрянного виски. Светловолосая шлюха, в комнате которой он заночевал, оставила помятое желтое платье на расшатанном стуле. Рядом по грязному полу были разбросаны предметы женского туалета. Колин скривился.

И что его заставило выбрать эту Элму? Или Алису? Он не мог точно припомнить из-за паров спиртного, заполонивших мозги. Он пропьянствовал чуть ли не все двадцать четыре часа подряд, с тех пор как оставил Мэгги в отеле. Он переходил из салуна в салун, пытаясь утопить в алкоголе свою боль. Наконец он снял какую-то настойчивую шлюху, но не для того, чтобы переспать с ней, а обрести тихий уголок. И потом уже продолжал упрямо надираться в ее квартире за салуном «Законное средство».

Во всяком случае, это было лучше, чем смотреть в глаза жене. И что же теперь делать с Мэгги? Если это она поведала Баркеру о его прошлом, то рано или поздно он узнает правду. Но только не сейчас. Потрясение от шантажа Баркера еще не прошло.

Он поднялся на непослушные ноги и добрел до окна. Господи, уже сумерки! Он повернулся и увидал стоящие на расшатанном столике ковшик и таз, побитые и ржавые местами, но вода была вроде бы чистой. Он щедро плеснул в таз и окунул туда голову, затем выпрямился, разбрызгивая капли. Скомканное серое полотенце свисало с края стола.

Он взялся за него, но, вдохнув аромат дешевых духов шлюхи, с проклятьем швырнул в сторону.

Неужели Мэгги жила в таких же вот условиях? Он обнаружил, что никак не может представить себе свою элегантную жену в такой вот каморке. Даже в борделе в кабинете обстановка у нее была как у какой-нибудь бостонской матроны. Но, вероятно, в самом начале карьеры ей приходилось довольствоваться именно такими закутками. Может быть, именно поэтому она и согласилась работать на это дерьмо. Пенса Баркера.

– К тому же не забудь, приятель, что все эти годы она еще и жила с Бартом Флетчером, – пробормотал он сам себе. Этот британский эмигрант стоил американского вора. Судя по всему, Флетчер был вовлечен в этот коварный замысел Баркера и Мэгги. Колин пальцами расчесал мокрые волосы и потер щетинистый подбородок. Где-то тут дальше по улице должна быть баня. Если помыться и перекусить, возможно, будет полегче.

И куда запропастился Блэйк с тем малым? Он уже должен был разыскать его и притащить сюда. Разумеется, Мэгги знает и об этом. Ведь Эд изложила ей всю историю, и к тому же Мэгги присутствовала, когда они с Волком обсуждали Их планы. Хотя вряд ли она выдаст Волка Баркеру. Какой смысл? Ведь она же сама просила за него, она хочет, чтобы он стал мужем Иден. А в чем Колин был решительно уверен, так это в любви Мэгги к его дочери.

Он почесал в затылке, совершенно сбитый с толку. Бросив на смятые простыни серебряную монету, он покинул каморку и вышел на прохладный вечерний воздух. Несколько глубоких вдохов немного прочистили мозги. Колин решил зайти в гостиницу и переодеться. По дороге он зашел на телеграф. От Блэйка сообщений не было. Может быть. Волк уже приехал и оставил послание на гостиничной стойке.

Хайрем Дженкинс отработал в «Паласе» чуть ли не десять лет. Подтянутый и чопорный, он привык носить на лице вопрошающую маску и очки с толстыми стеклами, чересчур большие для его маленькой совиной мордочки. Когда вошел Маккрори, распространяя запах виски и демонстрируя помятый грязный костюм, Дженкинс мгновенно учуял, что в воздухе пахнет сплетней. Богатый ранчер не приходил ночевать в свой номер. Дженкинс уже видел огорченную жену Маккрори, и теперь, глядя на красные глаза ее мужа и осунувшееся лицо, он понимал причины ее огорчения. Немудрено, что леди собрала багаж и отправилась на станцию дилижансов. Хайрем Дженкинс многое бы отдал за то, чтобы узнать, куда она направляется – домой в Прескотт или куда-нибудь еще?

– Чем могу служить, мистер Маккрори? – гнусавым голосом спросил клерк. Несмотря на внешнее спокойствие и почтительность, глазки за толстыми стеклами горели любопытством.

– Для меня никаких посланий нет? Может быть, меня искал Волк Блэйк?

– Этот охранник-полукровка? Нет. – Дженкинс даже слегка скривился. Затем повернулся и осмотрел ящички для корреспонденции. – И здесь тоже ничего для вас нет, сэр.

Колин жестко посмотрел на этого проныру и, протягивая ему серебряную монету, сказал:

– Я хочу, чтобы мне в бани Харлея прислали смену белья. Пришлите с кем-нибудь через полчасика.

Хайрем хотел сказать Маккрори, что его жена уже не является постоялицей их отеля, но что-то в выражении этого угрожающего лица заставило его придержать язык. Клерк проследил, как высокий шотландец, толкнув переднюю дверь, вышел на улицу, и позвонил, вызывая Карлоса.

Неторопливое сидение в парилке, бритье и чистая одежда помогли Колину почувствовать себя почти человеком. Сидя в ресторане «Космополитен» и пережевывая жесткую баранину со специями, он размышлял, что же делать дальше. С того времени, как он прибыл в Тусон, еще и словом не удалось перемолвиться с Эд Фиббз. Она, как и собиралась, устроилась в местную «Дейли стар» вести светскую колонку. Он был уверен, что она что-нибудь уже разнюхала. Возможно, даже что-то и важное.

Через час Колин выяснил, что мисс Фиббз проживает в респектабельном пансионе на Черч-авеню. Когда он подъехал, грозная газетчица как раз выходила из ворот дома, неся на костлявом плече тяжело нагруженную холщовую сумку.

– Колин! Рада тебя видеть, но разумно ли так открыто появляться у моего места жительства?

Он приподнял шляпу и осмотрел пустынную улицу.

– Уже темно, никто ничего не заметит. Мне нужно поговорить с тобой, Эд. Я уж собирался оставить в пансионе записку, чтобы назначить встречу в редакции в десять вечера.

Глядя на него своими глазами навыкате, она с минуту что-то размышляла про себя.

– Что-то ты неважно выглядишь. Ну, хорошо, все равно мне хочется обсудить с тобой кое-какие замыслы. Только ты сначала сделай кружок вокруг квартала и убедись, что за тобой не следят. А встретимся в конюшне, позади пансиона.

Что эта глупая женщина затевает?

– Что ты замышляешь, Эд?

Она укоризненно посмотрела на него, развернулась и пошла обратно своей странной мужской походкой, не оглядываясь и ничего не отвечая. Пробормотав что-то насчет женской глупости, из-за которой страдают мужчины, Колин объехал квартал и вскоре оказался у конюшни, стоящей в тени нескольких сосен. Вокруг не было ни души.

Если Пенс Баркер и нанял кого-нибудь следить за ним, Колин был уверен, что теперь в этом уже нет нужды. Теперь-то зачем Баркеру эти хлопоты со слежкой или убийством? Баркер убежден, что он вывел противника из игры шантажом. Но Пенс Баркер просто не представлял себе цепкости Колина Маккрори. Даже из-за грехов прошлого Колин не откажется от борьбы против Баркера и его шайки.

Он спешился и проскользнул в конюшню, где ожидала Эд. Она осмотрела его в неярком желтом свете лампы, висящей на ржавом гвозде в стене.

– А что у тебя происходит, Колин?

– Садись, Эд. История долгая. – Он указал на грубо сколоченную скамью у стены. Журналистка подошла к скамье, положила на нее сумку, уселась и посмотрела выжидательно. Запах кожи и лошадей успокаивал Колина, расхаживающего перед скамейкой. – Баркер знает о моем прошлом. Все знает. – Он посмотрел на нее, ожидая реакции.

– Но ты не думаешь, что это я ему рассказала, – утвердительно сказала она. И, не говоря ни слова, стала ждать продолжения.

– Ты прямой человек, Эд Фиббз, – усмехнувшись, сказал он. – Нет, я не думаю, что это сделала ты. Ведь ты же хочешь с помощью скандала угробить Баркера и его шайку. Но тем не менее ему каким-то образом стало известно обо мне.

– И теперь он шантажирует тебя, чтобы ты не путался под ногами. И ты не знаешь, кто ему рассказал?

Колин опустил плечи, снял шляпу и стал растерянно приглаживать волосы.

– Когда меня ранили пару месяцев назад, я был в бреду. Мог выболтать. Я не помню, что я говорил. За мной ухаживали Айлин, Мэгги и Аарон. Домоправительницу и доктора я знаю давно…

– Неужели ты думаешь, что такую информацию Пенсу Баркеру передала Мэгги? – Голос ее сорвался в пронзительный вскрик. – Да ты тогда просто с ума сошел, Колин. Она же любит тебя. Айлин рассказывала мне, как Мэгги приняла на себя пулю, предназначенную тебе в Прескотте.

На его лице отразились усталость и смятение.

– Черт, Эд, я уже просто ничего не понимаю. Мэгги для меня – сплошная загадка. Ведь у нее в прошлом тоже есть такие факты, о которых лучше не упоминать. Достаточно сказать, что наш брак не был идеальным соединением сердец по обоюдному согласию.

Не объяснять же, как она с помощью шантажа заставила его жениться на ней. И как он каждую минуту вспоминает о Мэгги. Она вошла в его кровь и плоть. Все эти чувства были слишком интимны для него, чтобы перед кем-то их обнажать.

Эд смотрела на мучительное выражение лица Колина. Глаза у него были красными, и было ясно, что спал он немного, и только тогда, когда упивался виски.

– Я не сую нос в чужие дела, Колин. То, что происходит у вас с Мэгги, – ваше личное дело. Но вот что я тебе скажу, она не имеет никакого отношения к тому, что твоя история стала достоянием Пенса Баркера. И не важно, насколько темное у нее прошлое, Мэгги тебя не предаст.

– Хотелось бы верить в это, Эд, очень бы хотелось. Но сейчас нам надо решить, как управиться с Баркером.

– Уж не собираешься ли ты поддаться его шантажу?

– А ты как думаешь?

Ее угловатое лицо смягчилось.

– Но придется чертовски тяжело. И не только тебе, но и Мэгги и Иден. Ты потеряешь свой социальный статус в Прескотте, не говоря уж о доверии Вашингтона.

– Плевать мне на Вашингтон. Если в Управлении по делам индейцев работают такие типы, как Поткин, то все они там просто банда идиотов, думающих только о себе. Что же касается моей семьи… – Он покачал головой. – Иден собирается замуж за Волка Блэйка.

Эта новость поразила Эд Фиббз. Ее глаза выкатились еще дальше.

Имея мужем охранника-полукровку, трудно рассчитывать, что Иден добьется уважения, даже если слухи о Ласло и совсем стихнут. Впрочем, отец – бывший скальпер – тоже не подарок.

– У Блэйка в Техасе состоятельные родственники. А сам он – хороший человек. Он сможет позаботиться о ней. – Те же самые слова говорила мне Мэгги несколько дней назад. – А что касается Мэгги… если она… если она замешана в этом, может быть, окажется в состоянии понять кое-что из моего прошлого. А может быть, и нет. – Ты же первый бросил в нее камень. А ведь ее прошлое гораздо менее запятнано, чем твое.

Даже не зная всех обстоятельств этого непонятного брака, Эд видела, как Колину приходится нелегко в борьбе с самим собой.

– Ты собираешься взяться за Баркера и его шайку. А от Волка ничего не слышно? Он уже должен был отыскать Ригли.

– Я тоже так думаю. И это меня тревожит. Баркер выглядит чертовски уверенно. И я думаю, не причиной ли тому поддержка того политика из Прескотта.

– За последние дни я кое-что разнюхала. В шайку входят с полдюжины основных торговцев города – Джеб Сеттлер, Марш Грант. Но глава всего – Пенс Баркер. Если не удастся одолеть его, до остальных нам не, добраться.

– А что дали бумаги Лемпа? Она пожала плечами.

– Я тщательно в них разобралась. Да, имеет место воровство. И мы можем его обвинить в должностном преступлении. Но что толку, если эта могущественная шайка посадит на его место соответствующего преемника.

– Да, коли слухи о моем прошлом долетят до Вашингтона, мне это место не светит, – устало сказал Колин. Да и какая разница после того, что у них произошло с Мэгги?

– И все равно мы можем покончить с Баркером и его шайкой, – глаза Эд засверкали, и она принялась рыться в своей сумке. Она извлекла отмычку, небольшой ломик, сальные свечки и спички.

– Это еще зачем? – подозрительно спросил Колин.

– Ну, ну, не хмурься. И не напускай на себя вид пресвитерианского священника из Шотландии. Это мои инструменты для взлома. Я много накопала фактов для моих статей с помощью мастерства слесаря. – Последнее слово она произнесла с мрачной усмешкой. – Я собираюсь добраться до бумаг Баркера.

– Это исключено. Я запрещаю. У Баркера вооруженная охрана. И он, ни на секунду не задумываясь, прикажет пристрелить газетчика, сующего свой нос куда не надо.

– Я не сомневаюсь, что ты прав в своих предположениях. Именно поэтому я прихватила и вот это. – Она вытащила тяжеленный кольт «уолкер» времен мексиканской войны, и в тусклом свете фонаря блеснуло заржавленное дуло.

– Господь всемогущий, женщина, если ты только попытаешься выстрелить из этой рухляди, он разорвется у тебя в руках и избавит Баркера от хлопот с твоей персоной! – Колин выхватил у нее оружие и проверил спусковой механизм. – Да его же несколько лет не чистили, – с отвращением сказал он.

– Ну, чтобы уж быть точным, по крайней мере, год назад его мыли. Я обнаружила его, э, в ручье за Сан-Антонио, когда за мной гнался один весьма рассерженный грабитель дилижансов.

Колин просто вытаращился на нее.

– Я даже не хочу слушать о твоих сумасшедших планах! – выкрикнул он.

Она сделала знак рукой, чтобы он говорил потише.

– Миссис Шварцкофф почти глухая, но то, что ей надо, она слышит прекрасно. А я не хочу, чтобы хозяйка выгнала меня из пансиона.

Она собрала свое барахло, включая и револьвер, отвергнутый Колином. Поднявшись, она одернула свой поношенный костюм и вперила в Маккрори взор.

– Мне наплевать на то, что ты говоришь или делаешь, Колин Маккрори. Я собираюсь за документами Баркера. Мне уже приходилось обделывать такие делишки, – обиженно сказала она. Колин выругался про себя.

– Что ж, коли Баркеру можно заниматься уголовными деяниями, я-то чем хуже. Воздам ему его же оружием.

Глаза Эд Фиббз оживленно заблестели.

– Отлично! Я знала, что на тебя можно рассчитывать!

– Не могу же я отпустить на взлом леди в одиночестве, тем более вооруженную таким пугачом, – раздраженно ответил он.

– Пенс Баркер обычно работает у себя наверху часов до десяти или одиннадцати. Мы, засядем в пустом магазине, что напротив, и подождем, пока он уйдет, а затем проскользнем с черного хода.

– У него там постоянная охрана. Эд сжала в костлявом кулачке ломик.

– Это откроет дверь быстрее, чем просьба. Им можно ведь воспользоваться и как дубинкой. Колин поднял очи горе.

– Ничего подобного быть не должно, женщина! С охранником я разберусь. – Он помолчал, вдруг заподозрив неладное. – Мне показалось, ты говорила, что умеешь открывать замки?

– Ну, видишь ли, отмычка не всегда подходит, поэтому, конечно, сильные мышцы не помешают, – призналась она.

Он нахмурился.

– Так ты уже заранее отвела мне место в своем дьявольском замысле?

– Пойдем, Колин. Ты же понимаешь, что другого способа у нас нет. И давай поторопимся. Уже десятый час…

В это время Волк и Идеи на взмыленных и уставших лошадях, все в пыли, добрались до отеля «Палас».

– Я отведу лошадей и прослежу, чтобы их обтерли. А ты поднимайся к отцу и Мэгги и отдай им книгу Лемпа, – распорядился Волк, которому очень не нравилась ее бледность. – Я вернусь через несколько минут.

А ее тревожил его осунувшийся вид. Самые серьезные раны замотали платками. Он был весь в крови, и уже невозможно было разобрать, его это кровь или Ласло.

– Будь осторожнее, Волк. – Она забрала у него книги и приподнялась на цыпочках для легкого поцелуя.

Он подождал, пока она благополучно скрылась внутри отеля, вскочил в седло и направился к конюшне Лизервуда. Ясно было, что не стоит заявляться к Джебу Сеттлеру. Тот сразу побежит к Баркеру докладывать, что Волк в Тусоне.

Иден разговаривала с ночным портье, который на самом деле был одним из мексиканцев, которых Хайрем Дженкинс нанимал на ночь, когда пораньше отправлялся поспать.

– Я дочь мистера Маккрори и приехала в Тусон со срочным известием для отца. Не будете ли столь любезны указать мне его номер? И уверяю вас, отец и Мэгги не будут возмущаться, если вы их разбудите.

Глаза юноши удивленно округлились. Ведь он сам отнес багаж красивой сеньоры на станцию дилижансов и видел, как она уехала с каким-то джентльменом с внешностью карточного игрока в Юму. А дон Колин вообще один раз с прошлой ночи заходил в отель с распоряжением принести ему смену белья.

– Я покажу вам, сеньорита, их номер, – взволнованно сказал он, решив, что если дочери богача понадобятся объяснения, то придется разбудить Хайрема Дженкинса.

Когда после долгого стука в дверь никакого ответа не последовало. Идеи задумалась.

– Но ведь если даже отец и ушел по делам, Мэгги-то должна быть там, – встревоженно сказала она.

Клерк выбрал на большом кольце ключей подходящий.

– Я открою вам дверь, сеньорита Маккрори. Может быть, они оставили вам записку?

Войдя в спальню, Иден увидела два плотных конверта на столе. Один, адресованный ей, другой – Колину. Затрепетав от предчувствий, она дала юноше серебряную монету и отпустила его. Положив книгу Лемпа, она уставилась на конверты.

Скоро должен прийти Волк. Он знает, что делать.

Нехотя она взяла конверт, адресованный ей, вскрыла его дрожащими руками и уселась читать на кушетку.

Милая моя Иден,

Я бы не решилась написать эти строки, если бы не знала, что будущее твое с Волком отныне в безопасности, и если бы не знала, что твоему отцу будет лучше без меня…

Сердце сжалось, и письмо упало на колени. Мэгги ушла от них! Иден уткнулась лицом в ладони, сдерживая слезы, а потом продолжила читать длинное, звучащее болью прощальное письмо от женщины, которую она полюбила как родную мать.

Когда Волк постучался, Иден открыла ему со слезами на щеках.

– Иден, родная, что такое? – Он обнял ее, обводя взглядом пустой номер. – А где же отец и Мэгги?

– Я не знаю, где отец, а вот Мэгги ушла. – Она проглотила слезы и торопливо объяснила, что Мэгги ушла от Колина. – Она так любит его, что не может допустить, чтобы ее прошлое подрывало его репутацию. Ох, Волк, мы должны разыскать его! А он должен найти ее и привести обратно. Видишь, – это письмо, которое она оставила ему. И он еще не читал его.

Волк сжал ее ладошки в своих лапах, согревая.

– Я найду Колина. Если его шантажирует Баркер, он может быть где угодно.

– Я тоже с тобой. Мы можем поискать…

– Нет, – решительно оборвал он. – Он наверняка в каком-нибудь баре топит в виски горе после очередной размолвки с Мэгги. – На самом деле Волк предвидел и более зловещие варианты, но не стал упоминать о них, дабы не напугать Иден. – Ты вымоталась. Ты несколько дней помогала доку в резервации, затем ездила со мной в Прескотт, а теперь и сюда. Тебе надо отдохнуть.

Когда она попыталась протестовать, он лишь приложил палец к ее губам.

– Оставайся здесь, Иден. – Ее глаза не отпускали его, но он сказал:

– Ты слишком устала даже для того, чтобы спорить.

– А ты истекаешь кровью! Тебе еще больше досталось, чем мне. Одна эта ужасная драка с Ласло чего стоит. – Она содрогнулась и обняла его.

Волк поднял ее на руки и отнес в спальню. Бережно положил на большую кровать, накрыл покрывалом и сел рядышком.

– Я понимаю, ты слишком огорчена, чтобы заснуть, но хотя бы просто отдохни. Ведь если и с тобой что-то случится, я не буду знать, что и делать.

Она устала так, что ныла каждая косточка. Усталость тяжестью навалилась на веки, глаза горели, а каждый мускул тела пронзала ноющая боль.

– Приведи отца. Волк. Он должен прочитать письмо Мэгги. А уж я постараюсь привести его в чувство. Он не имеет права отпускать ее!

Он поднялся и выскользнул из номера, видя, что Иден борется со сном. Конторские книги Лемпа он сунул предварительно в ящик стола. Баркер и его шайка подождут. Есть дела поважнее. Кляня Колина Маккрори за его ослиную тупость и шотландскую гордость. Волк отправился на поиски.

Пенс Баркер, сидя за письменным столом, таращился в телеграмму. Ласло был мертв, а этот полукровка едет в Тусон, чтобы передать Маккрори документы Лемпа. Что же делать? Часом ранее прибыло послание из Вашингтона. Агент Баркера на Востоке сообщал, что министр внутренних дел Шульц обязал Управление по делам индейцев провести самое тщательное расследование. Значит, этот идиот Поткин таки проболтался об условиях существования индейцев в резервации «Белая гора». И даже если обнародовать прошлое Маккрори, это ничем помочь не может. И дни торговцев Тусона, наживавшихся на подрядах и поставках для Управления по делам индейцев и армии, сочтены.

К тому же, словно и без этого мало хлопот, теперь в лице Колина Маккрори он приобрел смертельного врага, особенно после того, как он узнает о попытке убить его дочь.

– Маккрори убьет меня – из мести или чтобы я не проболтался о его прошлом. А с ним еще и этот полукровка!

Баркер яростно выбранился, отирая пот со лба грязным платком. Черт бы побрал этого ублюдка из Прескотта, сидит там себе в покое и безопасности. Это ему. Пенсу Баркеру, приходилось иметь дела с уголовниками и головорезами, в то время как невидимые политики манипулировали за сценой. – И ведь никто о нем даже не подозревает!

Дрожа от ярости и страха, он поднялся и оглядел кабинет. Повсюду валялись конторские книги и документы. А может быть, лучше собрать все наличные, что есть на руках, да и смыться в Мексику или Новый Орлеан. Денег было немало и в стенном сейфе, а еще больше – на банковском счету. Он распорядится перевести их из Тусона в местечко, которое покажется ему безопасным.

Но вот документы: счета, расписки за проданный скот из резервации, реквизиты на продукты и одеяла. В отчаянии он принялся сгребать бумаги и книги в одну кучу.

– Сжечь, прежде чем исчезнуть. Может быть, хотя бы ненадолго все решат, что и я погиб в пожаре, – бормотал он, сооружая на столе пирамиду из документов.

– Превосходная идея, Пенс. Но зачем разочаровывать Колина Маккрори лишь имитацией смерти? Почему бы не представить ему и другим дурацким любителям краснокожих по-настоящему мертвого главаря тусоновской шайки?

Когда из тени приемной материализовалась фигура человека, Баркер выронил кипу бумаг и бросился к ящику стола, где у него хранился военно-морской кольт.