Текст книги "Закари Ин и Император-Дракон"

Глава 3. Как победить геймеров с помощью древней китайской военной тактики

Из спин Натана и мистера Лэнсбери торчали прозрачные светящиеся стрелы. Через мгновение они, как и ленты вокруг ног Зака, исчезли, обратившись в красный пар. Он вскочил на ноги и схватил тарелку с яичницей и помидорами, намереваясь бросить ее как фрисби.

Руки Саймона вскинулись в защитном жесте. Красное свечение исчезло из его глаз, а лук растворился, как развеянный ветром дым.

– Подожди, успокойся, я на твоей стороне!

– На моей стороне? – Зак хватал ртом воздух. – На какой еще моей стороне, что происходит? Мама! – Он грохнул тарелку обратно, жирные кусочки яиц подпрыгнули от удара о стол. Зак упал на пол рядом с мамой. Оттолкнув Натана в сторону, он поднес пальцы к ее носу, проверяя дыхание. К его величайшему облегчению, она дышала. – Пожалуйста, очнись. – Он осторожно потряс ее. Мамино лицо, обрамленное красным хиджабом, оставалось тусклым и мрачным. – Очнись. Пожалуйста.

– Это бесполезно. Демоны забрали ее дух. – Саймон вошел в квартиру и закрыл за собой дверь, отсекая холодный пронзительный ветер. Он дышал прерывисто, его грудь тяжело вздымалась. Рядом с ним висело что-то, похожее на шкалу энергии из Mythrealm, которая была заполнена менее чем на четверть, но информация под ней была не такой, как у существ из игры:

ТАН ТАЙЦЗУН

Император Тан Тайцзун

Настоящее имя: Ли Шимин

Годы жизни: 598–649 гг. н. э.

Один из основателей династии Тан – золотого века Древнего Китая. Праведный придурок, который считал, что он был гора-а-аздо лучшим императором, чем все остальные.

Прочитав эту странную запись, Зак моргнул, и только затем до него дошли слова Саймона.

– Забрали ее дух? Что это значит?

Саймон опустился на одно колено рядом с тремя телами.

– Они связали ее дух со своими, а потом сбежали. Чтобы вернуть ее, тебе придется присоединиться к нашей миссии.

– Кто… что ты такое?

Саймон помедлил перед ответом:

– Я знаю, в это трудно поверить, но я – дух древнего китайского императора, известного как Тан Тайцзун. – Он ткнул себя в грудь. Зак понятия не имел, издевается ли над ним сейчас Саймон, но говорил он действительно как взрослый, несмотря на свой мальчишеский голос. Его английский внезапно приобрел такой же американский выговор, как у Зака, – неужели раньше Саймон лишь имитировал акцент? – Я использую этого мальчика, Саймона Ли, в качестве смертного носителя для взаимодействия с материальным миром. Это возможно потому, что он – мой потомок, равно как и ты – потомок Цинь Шихуана, Первого императора Китая.

– Я что?

– Именно то, что он сказал, – проворчал голос в портальных очках Зака. – Мой потомок в восемьдесят восьмом поколении.

Из широких прямоугольников, похожих на визуализацию виртуальной модели, рядом с Саймоном – или, точнее, Не-Саймоном – материализовался молодой человек.

– Ого. Это и правда сработало. – Он уставился на свои голограммные руки. Хотя его губы шевелились, когда он говорил, голос все еще исходил из динамиков портальных очков. Он выглядел как персонаж китайских дворцовых дорам, которые мамины подруги смотрели, когда Зак после школы ждал ее у них дома. С него ниспадали тяжелые черные одежды, а на его голове был убор, похожий на шапочку выпускника колледжа; кроме того, спереди и сзади у этой шляпы имелось два ряда бусинок, которые отбрасывали тени на лицо юноши. Круги под его глазами были самыми темными из всех, что Зак когда-либо видел, – он будто не спал тысячи лет. И все же его взгляд был невероятно пронзительным, словно причина его бессонницы заключалась в том, что он планировал массовое убийство. Рядом с ним также плавала метка Mythrealm.

ЦИНЬ ШИХУАН

Первый император Китая

Настоящее имя: Ин Чжэн

Годы жизни: 259–210 гг. до н. э.

Прославленный объединитель Китая. Построил Великую стену, создал Терракотовую армию, стандартизировал китайские системы письменности и измерений, изобрел императорский титул Huangdi, которым вы все, неудачники, пользовались в течение следующих 2133 лет. Также тайно запечатал самый большой портал между мирами духов и смертных, чтобы злые демоны больше не бродили по земле и не провоцировали конфликтов. НЕ ЗНАЛ, ЧТО РТУТЬ ЯДОВИТА, ТАК ЧТО ПЕРЕСТАНЬТЕ СПРАШИВАТЬ ЕГО ОБ ЭТОМ.

У Зака отвисла челюсть. Он снял и снова надел портальные очки. Юноша и метка были видны только через их стекла.

Не-Саймон изумленно уставился на него, поправляя свои очки.

– Ого, значит, ты можешь использовать технологию AR, чтобы материализовываться, при этом не истощая энергии твоего носителя? Полагаю, это неожиданный плюс на фоне всей этой катастрофы.

– Да-да. – Молодой человек, который, по-видимому, был Первым императором Китая, продолжал ощупывать себя, крутясь на месте. – Джейсон Сюань, может быть, и заноза в заднице, но его изобретения – это чудо.

«При чем тут Джейсон Сюань?» – хотел спросил Зак, но не мог заставить себя открыть рот, потому что его мозг все еще пытался осознать происходящее.

Не-Саймон фыркнул, не обращая внимания на смятение Зака:

– Разве ты не на две тысячи лет слишком стар, чтобы принимать свою подростковую форму?

– Она меньше напугает мальчика, чем моя взрослая версия. – Первый император упер руки в бока, и широкие рукава поглотили его кисти, не оставив никаких намеков на пальцы. – Чтобы он принял меня, его явно придется долго убеждать.

– Сомневаюсь, что кто-то вообще может быть согласен принять тебя.

– Я все еще не могу поверить, что он… он изгнал меня! Если бы после этого я не привязался к этим умным очкам, все наши планы были бы сорваны!

– Они все еще под угрозой. – Выражение лица Не-Саймона стало серьезнее. Он поднялся на ноги. – Непохоже, что через это устройство ты можешь направить в него много энергии, не так ли?

Они вели себя как типичные взрослые: обсуждали Зака, как будто он их не слышит, несмотря на то что стояли в шаге от него. Мальчик переводил взгляд с одного на другого. Это было удивительно. Сверхъестественные существа – призраки – действительно существовали, и здесь их было сразу двое.

Он бы не поверил в это, если бы его мама не лежала на полу без сознания.

– Почему ты не пришел раньше? – наконец выдавил он, прервав их шутливую перепалку. На самом деле ему хотелось проорать это, но за прошедший день он уже столько кричал, что сорвал голос.

Ошеломленному Не-Саймону потребовалось целое мгновение, чтобы отреагировать.

– Я бы пришел, если бы ты отвечал на мои сообщения!

– Мы пытаемся привлечь твое внимание уже несколько часов, – добавил Первый император.

– Я… – Зак сжал пальцами виски, опуская голову. Ему правда, правда, правда не следовало убегать. Он должен был остаться с Не-Саймоном и во всем разобраться. Почему он повел себя как трус?

– Послушай, малыш, вот что может произойти, если нас игнорировать, – Первый император указал на маму Зака. – Существуют силы за гранью твоего понимания. Если ты хочешь вернуть дух своей матери, то должен делать именно то, что мы говорим. В противном случае он рассеется, и ты потеряешь ее навсегда.

Ужас царапнул по сердцу Зака ледяным когтем.

– Ч-что мне сделать? – Он схватил маму за руку. Она была холодной. Он едва мог заставить себя смотреть ей в лицо, которое не улыбалось, не хмурилось и не приподнимало бровь, как обычно. Она выглядела просто… пустой. Ему пришлось приложить руку к ее ребрам, чтобы убедиться, что ее сердце все еще бьется. Это было выше его понимания – он просто хотел, чтобы она вернулась.

– Ты должен поехать с нами в Китай, – сообщил Не-Саймон. – Вот в чем главная проблема.

– В Китай? Зачем? Разве демон не здесь? – Зак указал на мистера Лэнсбери. Пролитый суп впитался в его рубашку поло, оставив на боку мокрое темное пятно.

– Самого демона здесь уже давно нет, – сказал Не-Саймон. – Это трудно объяснить. Кстати, насчет этого… – Он вытащил из рюкзака стеклянный пульверизатор. Повернув клапан распылителя, он брызнул Натану и мистеру Лэнсбери в лицо.

– Что это такое? – моргнул Зак.

– Разбавленный суп Мэн По. – Не-Саймон встряхнул бутылку.

– Какой еще суп?

– Ты что, никогда не слышал о супе Мэн По? Супе, который все души должны выпить перед реинкарнацией, чтобы забыть свою прошлую жизнь?

– Э-э-э, нет.

Не-Саймон изогнул бровь.

– Твоя мама, видимо, не очень любит рассказывать тебе китайские мифы?

– Нет, ей больше нравятся научно-фантастические истории. – Зак крепче сжал мамину руку, думая о старых шоу, вроде «Звездного пути» или «Ультрамена», которые они вместе смотрели на компьютере за ужином.

– Ну, это разбавленный суп Мэн По. При такой концентрации, если его распылить один раз, человек просто забудет, что произошло за последний час. Эти двое проснутся и даже не вспомнят, что они были одержимы. То же самое я сделал с твоими одноклассниками. Теперь они просто недоумевают, почему вдруг оказались на спортивной площадке в насквозь мокрой одежде. Почему беговая дорожка повреждена молнией, объяснить невозможно, но мы позволим людям сделать собственные выводы. О, и тот мальчик, что был одержим, тоже, кстати, в порядке.

– Хорошо. – Зак предполагал, что должен почувствовать облегчение, но был слишком потрясен, чтобы думать об Эйдене. Он лишь хотел сразу перейти к той части, где его мама просыпается и спрашивает, закончил ли он делать свое домашнее задание, – тогда все снова будет нормально. – Но при чем тут поездка в Китай? Я не могу. Мой отец выступал против правительства, и они убили его!

Не-Саймон обменялся с Первым императором странным долгим взглядом, а потом ответил:

– Я понимаю, что тебе страшно, но мы сможем защитить тебя. В Китае у нас гораздо больше ресурсов.

– Тогда почему вы не защитили моего отца?

– Тогда у нас не было ресурсов, – отрезал Первый император. – Нам потребовалось некоторое время, чтобы снова закрепиться в мире смертных.

– Закари, – сказал Не-Саймон гораздо более мягким тоном, чем его товарищ, – то, что случилось с твоим отцом, – ужасно и непростительно, но ты должен помнить, что правительство не представляет весь китайский народ. Оно действует в соответствии с собственными интересами, которые не имеют отношения к обычным гражданам. Большинству рядовых китайцев никогда не придет в голову навредить тебе.

– Так вы, ребята, хотите свергнуть китайское правительство? – Зак рефлекторно понизил голос.

– Э-э-э, нет. Мы не вмешиваемся в земные дела. Лишь боремся с духами.

– В этом и заключается главный смысл, – сказал Первый император. – На протяжении всей истории вмешательство духов привносило в мир лишь хаос. Они овладевают обычными людьми и усиливают их самые темные желания, как с тем мальчиком, Эйденом, и его жадностью. Вот почему две тысячи двести лет назад я…

В ночи вдруг завыла сирена. Она приближалась.

Не-Саймон открыл входную дверь, выглянув наружу, впустив свистящий сквозняк и усилив звук сирены, а затем закрыл ее и снова повернулся к Заку.

– Мы все объясним тебе позже. Твои соседи, должно быть, вызвали полицию, так что ты не должен запутаться в показаниях. Скажи, что это было вооруженное ограбление и на твою маму напали. Ты и я – то есть Саймон – играли в Mythrealm. Она крикнула нам не выходить, и мы, испугавшись, спрятались в твоей комнате. Мы услышали, как ваш домовладелец и его сын спустились, чтобы помочь, но их тоже вырубили.

– Я… я должен рассказать это полиции?

– Твоим показаниям необязательно быть очень последовательными. Просто притворяйся напуганным и растерянным при любых подробных расспросах. Об остальном мы позаботимся. – Не-Саймон закрыл глаза. По его лицу прошла судорога, а волосы зашевелились от внезапного ветра. Плавающая рядом с ним метка изменилась:

САЙМОН ЛИ / ЛИ ШУДА

Смертный носитель Тан Тайцзуна. 12-летний мальчик из Шэньси, Китай.

Зак внезапно понял, почему Саймон казался ему таким знакомым.

– Погоди-ка, Ли Шуда? – Он вскочил на ноги. – Как Шуда Ли, чемпион мира по Mythrealm?

Ресницы Саймона задрожали, глаза открылись, и он снова стал двигаться и говорить как неуклюжий мальчишка. К нему вернулся и китайский акцент.

– М-м-м, ну да. Это я. Мое китайское имя. Вот. – Он убрал с лица челку и придал ему более серьезное выражение. Саймон мгновенно стал похож на того самого Шуду Ли с постеров, которые видел Зак. Обычно волосы у него были зачесаны назад и намазаны гелем, то есть он выглядел так, словно его виртуальные звери готовы надрать зад кому угодно.

– Ты… ты… ты – тот парень, который победил кучу взрослых, – пробормотал Зак. – Ты выиграл пять миллионов долларов.

Саймон опустил свою челку и наклонил голову, выглядя особенно виноватым из-за звука приближающихся к ним полицейских сирен.

– Это был не я. То есть не я выиграл все эти битвы. Мне нравится игра, но я далеко не чемпион мира. Играл Тан Тайцзун. Он – гениальный стратег, который помог своему отцу воссоединить Китай, когда ему было всего двадцать лет. Так что для него это как бы раз плюнуть – победить кучку каких-то геймеров.

Зак снова рухнул рядом с мамой, его голова пульсировала. Он разрывался между тревогой за нее и попыткой осознать слова стоящего перед ним парня.

– Подожди, а похищение как-то с этим связано?

Зак в прямом эфире наблюдал, как разворачивается драма. Это стало одним из самых захватывающих событий в мире геймеров: Шуда Ли был дисквалифицирован с финала за опоздание, но затем запустил прямой эфир и привел доказательства того, что был похищен и с трудом смог сбежать. Вся арена финалистов и миллионы зрителей пришли в бешенство, требуя от XY Technologies отложить финал до тех пор, пока Шуда не сможет участвовать. Зак тоже оставил в чатах кучу хештегов #дайтеШудеиграть.

– Ага, это Джейсон Сюань пытался помешать мне победить. Он понял, что я – носитель императора. Именно из-за него мы и приняли участие в чемпионате. Ну, помимо денег, естественно, – они и правда были нам нужны. Но вообще мы хотели таким образом изучить XY Technologies. Это длинная история. Пока просто думай обо мне как о Саймоне Ли, а не Шуде Ли, окей? – взмолился мальчик.

– Джейсон Сюань знает об… обо всем этом? – Зак с дикими глазами уставился на Саймона, не зная, как все это переварить.

– Больше чем просто знает, – вмешался Первый император. – Он сам является смертным носителем источника всех наших проблем. Мы объясним тебе все позже. Прямо сейчас ты должен сосредоточиться! Полиция скоро будет здесь!

У Зака дернулся глаз. Он ничего не мог, только держал за руку свою маму, молясь, чтобы она вдруг очнулась и просто отмахнулась от всего этого ужаса, как поступала в свои самые тяжелые рабочие дни. Или пусть это все окажется лишь кошмаром, а Зак просто проснется в своей постели.

Но ничего подобного не произошло. Он лишь ощущал в руке тяжесть ее ладони – леденяще холодной и леденяще реальной. Она больше не готовила ему вкусной еды, не указывала на научные феномены и не приглаживала его взлохмаченных волос.

О, перед полицией он без труда притворится испуганным и растерянным.

Глава 4. Как сотворение Китая в точности совпало с созданием «Американского идола»

[2]2
  American Idol – американское телешоу на телеканале FOX. Смысл передачи – соревнование за звание лучшего начинающего музыкального исполнителя в США.


[Закрыть]

Зак никогда не думал, что будет так расстроен во время своего первого полета первым классом.

Он находился не просто в салоне первого класса, а в отдельной каюте с двумя односпальными кроватями и собственной ванной комнатой. Он сидел на одной из них, опершись на кучу подушек, а Саймон – на другой, комментируя китайский исторический документальный фильм, который шел на большом телевизоре у изножья их кроватей. Экран подсвечивал лицо Саймона в полутьме каюты, как будто они были в кинотеатре. Предполагалось, что Зак будет внимательно следить за происходящим на экране, но он не мог. Он пытался, правда пытался, но все же не мог это сделать.

Прошлой ночью в полицейском участке он рассказал историю об ограблении, как его научили Не-Саймон – или Тан Тайцзун (нужно было привыкнуть называть его настоящим именем) – вместе с Цинь Шихуаном, или Первым императором. На середине своего рассказа Зак начал плакать так сильно, что чуть не задохнулся. После этого полиция перестала расспрашивать его о том, почему преступникам пришло в голову ограбить случайную квартиру в полуподвале или как бандиты выглядели помимо того, что «были в лыжных масках».

«Вау, ты такой хороший актер!» – сказал ему Саймон позже. Но Зак не играл.

Его маму срочно доставили в больницу, где врачи констатировали, что она впала в кому, хотя они, естественно, не смогли понять, по какой причине. Как раз в тот момент, когда Зак собирался ответить отрицательно на вопрос, если ли у него другие живые родственники, на портальных очках, которые он оставил под предлогом того, что у него плохое зрение, всплыла крошечная подсказка, и он сказал: «Да, офицер, у меня есть тетя в Китае, ее зовут Ялин Ша».

Он был более чем уверен, что у его мамы нет сестры, но все равно произнес эти слова. В сообщении на портальных очках был номер телефона, который он передал полиции. Мальчик не знал, о чем шел разговор по телефону, но через час у него уже был билет на самолет до китайского города Шанхай. Полиция доставила его домой, чтобы он мог собрать свои вещи, а затем через высокие леса штата Мэн его отвезли в аэропорт Портленда. Заку казалось, что все произошло так быстро благодаря какой-то магии. Или, может быть, офицеры просто не хотели иметь дело с внезапно свалившимся на них сиротой.

«Нет, – одернул он себя. – Не сиротой».

– Я все еще абсолютно не понимаю, как это должно помочь мне вернуть дух моей мамы, – прервал он Саймона посреди очередного комментария, сытый по горло воцарившейся в голове неразберихой.

Саймон поставил фильм на паузу, дважды ткнув в воздухе перед своими портальными очками, которые подключил к экрану по Bluetooth. Он выглядел так, словно хотел что-то сказать, но не мог подобрать слова. Перед Заком и правда был не тот крутой и собранный Шуда Ли, которого он видел в прямых трансляциях чемпионата, и это помогало ему чувствовать себя рядом с ним немного менее абсурдно. Если бы Шуда был, так сказать, «настоящим», Зак не был бы уверен, что смог бы общаться с ним без дрожи в коленках. Его до сих пор периодически бросало в краску от воспоминаний о том, что во время чемпионата он сохранил на свой телефон рекламные фотографии Шуды. Зак в срочном порядке удалил их по дороге в аэропорт.

– Тебе нужно установить более глубокую связь с легендарной магией Цинь Шихуана, чтобы выполнить нашу миссию, – наконец произнес Саймон, отворачиваясь от экрана и выглядя при этом немного виноватым. Зак едва мог расслышать его из-за рева двигателей самолета. – А значит, и более глубокую связь с его культурным сознанием.

Зака захлестнуло раздражение:

– Что это вообще за бред?

Саймон выпрямился на своей кровати, его глаза блестели за стеклами портальных очков.

– Ну, в общем, есть герои, о которых в своей культуре знает практически каждый. Как, например, Бэтмен и Джордж Вашингтон у американцев. Для нас, китайцев, это Цинь Шихуан и Тан Тайцзун. Мы все знаем, кто они и какие легендарные штуки они совершили. Из-за того что они остаются в сознании многих людей из поколения в поколение, их духи и становятся такими могущественными. Но в твоем сознании для них места нет. Вот почему Цинь Шихуан не смог установить с тобой достаточно прочную связь.

– Вот именно. – Из мерцающих многоугольников, парящих над кроватями мальчиков, появился Цинь Шихуан. – Даже твое глазное устройство имело со мной более сильную связь благодаря данным, которые оно получило из интернета. Я чудом понял, что его вычислительные пути достаточно сложны, чтобы вместить мой дух, прежде чем снова провалился в иной мир. – Он на секунду задумался. – На самом деле я очень впечатлен начинкой этих очков.

Заку снова пришлось потратить несколько мгновений на осознание того, что теперь подобное стало частью его жизни.

– Тогда почему ты не овладел кем-нибудь другим? – обвиняющим тоном спросил он. Мальчик был готов поспорить, что ни он, ни его мама не подверглись бы нападению, если бы Цинь Шихуан выбрал кого-то другого.

– Потому что ты – тот, в ком реинкарнировала частица моего духа, и, следовательно, ты – единственная точка привязки, которую я мог использовать, чтобы вернуться в мир смертных. – Цинь Шихуан скрестил руки на груди. Его широкие рукава соединились, как черные занавески. – Если я убью тебя и начну заново, потребуется по меньшей мере еще двенадцать лет, чтобы новый носитель смог принести хоть какую-то пользу. У меня нет на это времени.

– Ну извините! – выпалил Зак. – Мне очень жаль, что я – ненастоящий китаец, потому что до вчерашнего дня никто не говорил мне, что я должен так много знать о китайской культуре!

Его хриплый голос задрожал и сорвался. Он не был уверен, на кого злится больше: на духов или на себя. Стенки самолета дрожали от турбулентности.

– Успокойся, малыш, – сказал Цинь Шихуан. – Речь идет о твоей личной связи со мной, а не о том, чтобы ты был «настоящим» китайцем. Вообще-то это невозможно измерить. Ты заявляешь о китайском наследии, которое и делает тебя китайцем. Знания обо мне – это лишь небольшая часть нашей культуры, которая невероятно обширна, разнообразна и развивается во всех частях света, где живут наши соотечественники. Как ты думаешь, почему я знаю американский английский? Это из-за американцев китайского происхождения, таких как ты и твоя мама, которая наверняка считает меня культурной легендой.

– Но она никогда не рассказывала мне о тебе.

Лицо Цинь Шихуана дернулось.

– Некоторые люди не ценят историю – что поделать! Но если она выросла в Китае, то наверняка слышала обо мне. Жаль, что подход, который она использовала для обеспечения твоей безопасности, ставит во главу угла твою полную ассимиляцию в американскую культуру. Я не одобряю такого способа, но прошлое уже не изменить. Поверь мне, я тоже не собирался выполнять эту миссию в столь сжатые сроки. По плану, Саймон должен был осенью перевестись в твою американскую школу и постепенно преподнести тебе нужные знания. Предполагалось, что у нас будет еще много лет, прежде чем мы приступим к нашей миссии. Но недавнее землетрясение все изменило. Оно критически ослабило портал в подземный мир, над которым расположен мой мавзолей. Теперь у нас есть всего четырнадцать дней, чтобы укрепить созданную мной портальную печать.

Все это звучало очень нехорошо.

– Иначе что? – Зак выпрямился. – Что случится?

– Ну, во-первых, демон, который забрал дух твоей матери, станет достаточно сильным, чтобы полностью поглотить его. Тогда для ее души не будет ни небес, ни ада, ни подземного мира. Она просто исчезнет.

Сердце Зака снова ухнуло на дно, как будто самолет внезапно нырнул вниз на сотни метров.

– И в царство смертных хлынут духи китайского подземного мира, – добавил Саймон с затравленным выражением лица. Зак застыл от ужаса, пытаясь осознать, что дух его мамы может быть поглощен, а загробная жизнь, как оказывается, и правда существует.

– И как мы остановим это? – спросил Зак, задыхаясь. Тревога в животе расползалась как муравьи. – Как укрепить портальную печать?

Все это походило на бред, но если так можно спасти его маму, он должен узнать.

– Прежде чем мы поговорим об этом, я хочу, чтобы ты мне кое-что продемонстрировал. – Цинь Шихуан указал на стакан воды, стоявший на откидном столике рядом с кроватью Зака. – Попробуй взять под контроль эту воду и подними ее как можно выше.

Из портальных очков в тело Зака просочился холод, будто ему в лицо брызнула ледяная вода. Нерешительно, все еще не совсем веря в то, что он может подчинять себе воду, он провел рукой над стаканом и пожелал, чтобы вода поднялась.

Так и случилось. Но взлетела она не очень высоко.

– Выше! – приказал Цинь Шихуан.

Зак зашипел сквозь стиснутые зубы. Он заставлял воду подниматься и подниматься, пока перед глазами у него не запрыгали темные пятна и ему не пришлось остановиться. С тихим всплеском жидкость рухнула обратно в стакан.

– Как я и думал, – проворчал Цинь Шихуан, – я пока овладел только этим устройством, поэтому ты не можешь направить через него достаточно моей магии, которая пригодилась бы в настоящем бою. И конечно, использовать ее так же хорошо, как и мне, тебе тоже не удастся.

На щеках Зака вспыхнул горячий стыд.

– Можем ли мы повторно заключить сделку с одержимостью?

– Сделку? А! Верно, ты о моем обещании сделать тебя сильнее в обмен на использование твоего тела в качестве носителя. Это не было волшебной сделкой. Лишь долг чести, который я по-прежнему счастлив выполнить. Видят Небеса, тебе это нужно.

Зак даже не смог возразить. Если бы он был сильнее, если бы не оказался таким слабаком, то он бы не сбежал и не съежился в своей постели, подарив демонам возможность атаковать.

– Однако, – продолжил Цинь Шихуан, – боюсь, я остался связан с этим устройством, хотя должен был быть связан с тобой. Тем не менее усилить нашу духовную связь все еще возможно, если ты углубишь знания обо мне. – Он указал на экран. – Ты понял что-нибудь из этого документального фильма?

Он был поставлен на паузу: на экране застыл император, поднимающий сверкающий меч в месте, похожем на темный, освещенный огнем дворцовый зал. Актер, бородатый и накачанный, выглядел намного старше, чем Цинь Шихуан, который сейчас стоял перед Заком.

– М-м-м… – Мальчик напрягся, пытаясь собрать воедино фрагменты информации, которые смогли пробиться сквозь его хаотичные мысли. – Ну, ты был принцем и родился во время периода постоянных войн. Когда тебе было тринадцать, ты стал… королем Цинь?

Цинь Шихуан фыркнул:

– Позволь мне объяснить все это словами попроще, чтобы ты точно понял. Около трех тысяч лет назад на землях, впоследствии ставших Китаем, располагалось более сотни государств. На власть над ними всеми претендовали три легендарные династии, но их превосходство было лишь номинальным. Потеряв уважение своих граждан, главы этих стран опустились до битвы на выбывание, как в одном из этих ваших американских реалити-шоу. Они постепенно поглощали друг друга в течение трехсотлетнего периода Весен и Осеней, пока их число не сократилось до семерки лучших, также известной как Семь Сражающихся царств. Финальный раунд продолжался еще двести лет, прежде чем я победил их всех в ходе быстрой десятилетней кампании. Да, я выиграл древнекитайский «Американский идол», – Цинь Шихуан запнулся. – «Древнекитайский идол»? Ладно, без разницы.

Информации было очень много, но все, что Зак смог выдавить:

– Откуда ты вообще знаешь, что такое «Американский идол»?

– Американцы китайского происхождения, помнишь? Не существует причин, по которым китайская и американская культуры не могли бы пересекаться. Еще во времена расцвета этой передачи дух Джорджа Вашингтона заставлял некоторых из нас смотреть ее вместе с ним. – Цинь Шихуан покачал головой. – Ее развлекательная ценность сильно упала после ухода Саймона Коуэлла.

– Кто эти «некоторые из нас»?

– Я, Алекс…

– Алекс?

– Завоеватель из Европы. Из Македонии, кажется.

– Александр Великий? Ты дружишь с Александром Македонским?

– Ты знаешь его, но не знаешь меня? – возмутился Цинь Шихуан.

– Но ведь он… он Александр Македонский! Я буквально вчера делал о нем презентацию для урока истории!

– А я – Цинь Шихуан, Первый император Китая! И в отличие от Алекса, я действительно добился своей цели – покорил все земли до самого Тихого океана! Хотя он тоже нормальный парень. Я научил его играть в маджонг. Он, я, Рам и Чингис собираемся вместе и пропускаем по паре партий каждые несколько десятилетий.

Забавные имена одно за другим расшифровывались в голове Зака.

– Ты играешь в маджонг с Александром Македонским, Рамзесом Вторым и Чингисханом?

– Почему ты знаешь всех, кроме меня? Я тоже был первоклассным завоевателем, таким же, как и любой из них! – недовольно сказал Цинь Шихуан, а затем прижал пальцы к вискам, прямо под своим головным убором. Его глаза закрылись, а манера поведения смягчилась. – Ладно, это не твоя вина. Zhèxiē báirén zhēnshì de[3]3
  В пер. с кит.: «Это все ценности белых людей».


[Закрыть]. Какой абсурд, что китайские дети отлично знают западные историю и легенды, в то время как на Западе их не учат ничему, кроме истории самых стандартных европейцев, случайных египтян и, может быть, легенды о Чингисхане.

– Может быть, ты не такой уж и первоклассный, каким себя считаешь, – пробормотал Зак.

– Слушай сюда! – Цинь Шихуан ткнул в Зака пальцем. – Я – единственный в истории этого мира завоеватель, который уничтожил всех своих возможных врагов и добился того, чтобы моя система правления сохранялась более двух тысяч лет. Я был императором всего известного мне мира! Мне буквально нечего было больше завоевывать! Единственная причина, по которой меня вычеркивают из списков великих завоевателей, – это то, что моя империя все еще остается одной единой страной! А могут ли они сказать о себе подобное?

– Почему ты умолчал о том, что твоя династия пала всего через пятнадцать лет? – внезапно съязвил Саймон.

Нет: уверенный тон, расслабленная усмешка и ровный английский – это был не Саймон. Контроль захватил Тан Тайцзун. Зак задумался о том, что случается с парнем всякий раз, когда он это делает: уходит ли его сознание глубоко в тело, теряя над ним всякий контроль и становясь лишь зрителем собственного существования, как тогда случилось с Заком? Мальчик вздрогнул. Он разрывался между радостью оттого, что это больше не повторится, и чувством вины – ведь если бы он не выгнал Цинь Шихуана, демоны, вероятно, не смогли бы забрать его маму.

Цинь Шихуан перевел взгляд на Тан Тайцзуна.

– Почему бы тогда тебе не рассказать ему, что ты выбрал наследником своего самого покорного сына, потому что верил, что он добрый и мягкий и не убьет своих братьев, как ты? Но не предугадал, что, пока ты будешь страдать на смертном одре, он заведет роман с одной из твоих наложниц, а она потом узурпирует империю и станет единственной женщиной-императором в китайской истории? Может быть, расскажешь ему вот об этом, а?

Улыбка Тан Тайцзуна дрогнула:

– Все это случилось не по моей вине!

– Не испытывай мое терпение, Тайцзун. – Цинь Шихуан поднял ладонь, глядя в сторону. – Я на восемьсот лет старше тебя. Я наблюдал всю твою жизнь. Мне известно о тебе больше грязи, чем ты когда-либо узнаешь обо мне.

– Как угодно. Но зато я начал золотой век Китая. Самую разнообразную и толерантную эпоху. Хештег #ДинастияТанЛучшаяДинастия, – Тан Тайцзун соединил пальцы, изобразив решетку.

– Хеш… что?.. – Цинь Шихуан поморщился. – Ты пробыл в мире смертных слишком долго.

Тан Тайцзун ухмыльнулся:

– Извини, застрял в теле двенадцатилетнего ребенка.

Закатив глаза, Цинь Шихуан снова повернулся к Заку, которому казалось, что от этого разговора его мозг уже начал плавиться.

– Это правда. Я правил Китаем всего двенадцать лет, затем, через три года после того как я умер, моя династия рухнула. Это неудивительно. У меня было много врагов как среди смертных, так и в мире духов. Но то, что я запечатал портал в загробный мир, – одно из достижений, о котором ты не прочтешь в книгах по истории. Я сделал все возможное, чтобы стереть из записей все сведения о нем. Чем меньше в него верят, тем меньше у него силы. Вот откуда у меня репутация сжигателя книг.