Текст книги "Книга Хаоса. Том 1. Земля чудовищ"

Глава 12

Я ШЛА КРАДУЧИСЬ, ТО И ДЕЛО ОГЛЯДЫВАЯСЬ. Фенрир вывел меня к озеру. Наверное, это было то место, где он поймал рыбу. Джикуяр сбросил Криса на траву. Я не могла понять, почему дракон не приходит в себя. Женщина говорила про келациус, но я не знала, как он действует на драконов. Я порылась в его рюкзаке в поисках противоядия. Вытряхнув на траву склянки без подписей, решила открывать их наугад. Все равно я не смогла бы в них разобраться, но надеялась, что знакомые запахи приведут дракона в чувство. Первые три склянки не помогли, хотя то, что в них было, обдало в прямом смысле сногсшибательным ароматом. Открыв четвертую и ничего не почуяв, я хотела отложить ее в сторону, но Крис вдруг наклонил голову. Я поднесла склянку как можно ближе и заметила, что он стал глубже дышать и спустя какое-то время открыл глаза, растерянно посмотрев на меня.

– Опять ты? – сказал он с трудом, язык у него заплетался.

– Предпочел бы остаться с браконьерами?

Крис ничего не ответил, лишь медленно сел, безразлично оглядываясь кругом.

– Я смотрю, тебе скучно без меня? – спросил он.

– Подумала над твоим предложением. Проводник мне не помешает. Ты был в Ибигурии?

– На границе. Но дорогу знаю.

– И как ты туда попал?

– Искал ответы на мучившие меня вопросы. В любом случае пешком туда только один путь.

– Через Лес чудовищ?

– Да, ты ведь не сможешь перелететь через перевал. Как, впрочем, и я пока.

– И ты знаешь способ склонить джиннов на свою сторону?

– «Джинны подчинятся лишь тому, кто прошел дорогой Хаоса».

– О чем ты?

– Ты уверена, что Амелиус был твоим предком?

– Но ведь много лет прошло.

– Но он же оставил свое наследие потомкам?

– Ты про его дневники?

– В том числе. В его дневниках должно быть упоминание о том, как он пленил джиннов.

– Король Амелиус повелевал джиннами? Серьезно?

– Я смотрю, ты вообще не блещешь осведомленностью. Тебя что, всю жизнь в Натагулае держали?

– Нет, – мрачно ответила я, понимая, что доля истины в его словах есть. Меня и правда намеренно держали в неведении. Только зачем это понадобилось отцу, я понять не могла, тем более что он хотел передать корону мне. И тут я поняла то, что ускользнуло от моего внимания раньше.

– Ты знаешь, что за оружие или артефакт нашел Амелиус? Знаешь, как он смог подчинить себе джиннов?!

– Но я ведь и не его потомок, – спокойно возразил он.

– Но ты порождение Хаоса, такое же, как и джинны. И кому, как не тебе, знать, что губительно для выходцев из Хаоса.

– У драконов с джиннами древняя история, но наши пути давно разошлись. Джинны не принадлежат этому миру.

– А драконы? – спросила я, не дождавшись продолжения.

– Хаос отпустил нас. Поэтому я могу принимать облик человека.

– А джинны не могут? Ты ведь сам говорил, они – мастера иллюзий.

– И лишь иллюзии – их удел. Я же и дракон и человек одновременно.

Я пыталась понять глубинный смысл такого разделения, но Крис явно не намерен был пока что рассказывать более подробно.

– Тогда какие есть идеи? – спросила я.

– Сначала добраться до Леса чудовищ. С моим везением это будет достижением.

– Ты про браконьеров?

– Про них и не только.

– Кстати, – я немного замялась. – Что произошло тогда, в горах? Это браконьеры тебя ранили?

Он задумался, обсуждать ли со мной такой вопрос, но все же ответил:

– Если бы только браконьеры с их примитивным оружием, я бы не понес такого урона. Нет, меня нагнала сила более свирепая.

– Так тебя ранил другой дракон?

– А ты думала, твои сородичи пытались забить меня камнями?

– Не преувеличивай, – сказала я, хотя сама видела воинственные сборища в Приречье, которые вполне можно было представить в действии. – Тогда сначала Лес чудовищ. А потом?

– Потом в Ибигурию. Если и есть артефакт против джиннов, то только там.

– Ты уверен?

– Нашим старейшинам многое известно о джиннах и мире людей, и я не раз слышал, как они говорили, что величайшая слабость джиннов стережет покой людей.

– И ты думаешь, это какой-то артефакт, затерянный в Ибигурии?

– Похоже. Но, возможно, то была фигура речи. Старые драконы любят витиеватые фразы.

– И ты проведешь меня в Лес чудовищ, а потом в Ибигурию? – для себя я уже поняла, что по старым картам далеко не уйду, но вслух говорить не стала.

– Теперь ты готова довериться дракону? – он ухмыльнулся.

– Ты мне жизнью обязан. Причем дважды. Ведь так?

– Так. И драконы в отличие от людей не забывают обещания. Ты уверена, что тебе стоит идти туда? Может, лучше остаться здесь? Эти горы – излюбленное место джикуяров.

– Почему же мы ни одного не встретили?

– Здесь обитают в основном одиночки, избегающие друг друга. Но пик Эдвасо – совсем другое дело.

– И что же там? – я затаила дыхание в ожидании ответа.

– Последняя вершина… Такое название просто так не дается. Если в Запретном лесу можно встретить в основном молодняк, а здесь – одиночек, которые предпочитают не пересекаться, то в долине Эдвасо эти твари собираются в стаи для охоты.

– Я думала, они охотятся в одиночку, – заволновалась я, – на кого они могут охотиться в стаях?

Я посмотрела на Фенрира, пытаясь представить, какой же должна быть добыча, чтобы джикуяры собирались в стаи.

– На кунул, джиннов и чихохвостов, – обреченно сказал Крис.

– Быть не может, – пробормотала я.

– Начиная с подножья Кирака вплоть до залива Тутанхэ на северо-западной границе Запретного леса земли населены монстрами, – холодно отозвался Крис. – И твой питомец отнюдь не самый опасный из них. Все чудовища, о существовании которых ты читала или слышала когда-то, обитают здесь. Им не нужно спускаться к людям, они прекрасно охотятся друг на друга.

– Откуда ты знаешь? – ошарашенно спросила я.

Он посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом, но ничего не ответил.

– У нас говорят, что за такое знание платят кровью… – настаивала я.

Дракон явно не собирался говорить. Если чихохвосты и правда не вымерли, моя затея с Лесом джикуяров уже не выглядела такой уж продуманной и безобидной. Я покопалась в своем рюкзаке, достала приготовленную ранее рыбу и предложила Крису. Он посмотрел с явным сомнением, но рыбу взял. Подкрепившись, попытался подняться, но, покачнувшись, снова сел.

– Ты не хочешь вернуться на Остров? – спросила я. – И попытаться решить те недоразумения, из-за которых ты оказался здесь?

– Это невозможно.

– А если отправиться в Карангу и поговорить с братом?

– Ты слишком хорошего о нем мнения, если думаешь, что он станет меня слушать. Тебе же нужен проводник?

– Нужен, – согласилась я.

– Тогда зачем ты отсылаешь меня?

– Не могу понять, в чем твоя выгода отправиться со мной в Лес чудовищ.

– Выгода? – переспросил он. – Мне нужно время все обдумать и по возможности найти весомый аргумент для разговора с братом. Тебе кто-нибудь говорил, что ты до скучного подозрительна?

– Подозрительность – черта королей, без нее они не живут долго.

– А ты королева?

– Моя коронация – вопрос времени.

– Сомневаюсь. Мне все кажется, еще до того, как ты вернешься в Нагорье, если ты и правда собираешься возвращаться, мой брат женится на одной из твоих сестер и станет полномочным владыкой нагорских земель.

Я тихо пыхтела, пытаясь мыслить здраво. И не отвечала, зная, что могу наговорить лишнего.

– А ты готова напасть с джиннами на Карангу и избавиться от своих сестер, если до этого дойдет? – поинтересовался Крис.

Я продолжала молчать. На самом деле не раз думала об этом. Не об убийстве сестер, конечно. Но о том, что Элеонора или Мириада могут занять престол. И порой мне казалось, что у них на него больше прав, чем у меня. И даже разговоры о том, что корона перейдет мне, не могли убедить меня в такие моменты. Я понимала, дракон в чем-то прав. И пока я искала способ подтвердить свое право на престол, Мириада могла просто объединиться с прибывшими драконами и стать королевой. Об Элеоноре я не переживала. Сложно было представить ее с короной, она предпочла бы править из тени. Пока я размышляла, Крис поднялся, походил из стороны в сторону и потянулся пару раз, явно показывая, что готов продолжить путь, но вид его не обнадеживал.

– Ну что, идем? – спросил он.

– Ты уверен, что готов идти? Выглядишь не очень.

– Зато прекрасно себя чувствую. С меня чуть шкуру не содрали, но все обошлось благодаря твоей любимой зверюге.

– Мне нужно набрать воды, – как можно спокойнее ответила я. – Иди, если спешишь. Фенрир все равно меня к тебе приведет.

– Не знал, что ты так переживаешь за меня, – язвительно отозвался он. – Но я бы тоже от воды не отказался. И если ты хочешь набрать воды в дорогу, то лучше подняться вверх по реке, здесь недалеко.

Я еле сдержалась, чтобы показательно не закатить глаза.

– Фенрир, – позвала я, – кимна! Джайджа кайя[9]9
  Рыбу (пер. с люрского).


[Закрыть].

Глава 13

Я НАДЕЯЛАСЬ, ЧТО ДЖИКУЯР поймает еще рыбы. Фенрир, услышав команду, повел нас вверх, ближе к устью реки, которая впадала в это озеро. Дорога становилась все более крутой и опасной, и я уже жалела, что не спросила Криса, как добраться до устья в обход по более пологой тропе. Дракон молча шел следом.

– Тебе не холодно? – спросила я.

Мой спутник был все в тех же брюках и жилете, а я в многослойном наряде: тонкая кофта с длинными рукавами, потом рубашка, свитер, поверх еще и кожух с платком. А еще теплые брюки и сапоги до колен. Ну и, конечно, перчатки, без них я не могла выйти из дома в такую погоду.

– Холодно? – ухмыльнулся Крис, поравнявшись со мной. – Драконы не мерзнут. В моей крови – огонь Хаоса, он греет меня изнутри. Одежда – скорее дань приличиям, нежели необходимость. Ты знаешь, – продолжал он, – сшита она из кожи высокогорных ящеров, которые обитают только на Острове. По крайней мере, я надеюсь, что эти древние рептилии встречаются только там. Таких агрессивных и настойчивых тварей нужно еще поискать.

– Чем они отличаются от драконов?

– Самое очевидное – не умеют летать. У них нет крыльев.

– Выращиваете их, чтобы шить себе одежду?

– Выращиваем? Ха! Если бы ты увидела хоть одного, то не предлагала бы такие абсурдные идеи. Двухмесячный детеныш может тебе руку оттяпать, а шестимесячный загрызет твоего джикуяра.

Я попыталась представить себе это существо. Учитывая, что мой джикуяр с драконом бы справился, ничего, кроме огромной морды величиной с Фенрира, да еще и с несколькими рядами зубов, не пришло мне в голову. Но мне казалось, что даже такая устрашающая тварь не смогла бы противостоять стае хитроумных джикуяров, знающих, как загнать жертву.

– Но, если у всех драконов одежда из этих ящеров, почему те еще не вымерли?

– Я сомневаюсь, что ты представляешь их размеры.

– Они же еще не захватили твой Остров и не лакомятся твоими сородичами?

– Они заселили болота и, судя по всему, не собираются их покидать.

– И раз в год вы устраиваете охоту?

– Обычно в этом нет необходимости. Они умирают своей смертью. Над тушей собираются пожиратели, так мы их и находим.

– Подожди, подожди. Что за пожиратели?

– Пожиратели… Птицы такие. Ты что, не знаешь?

– Нет. А как они выглядят?

– Хммм… Облезлая голова на длинной шее, черные крылья, метра два в размахе, не меньше. Они всегда стаями летают и кружат над крупной добычей. Падальщики с очень острыми когтями.

– Ни разу таких не видела…

– Оно и к лучшему. Птицы эти не отличаются особой дружелюбностью. Могут и на живых напасть, если давно не ели. Джикуярами легко полакомятся, если те рядом окажутся. Так вот, именно по пожирателям можно найти туши. Кожа этих рептилий у нас высоко ценится, так как во время трансформации соединяется с нашей собственной.

– У тебя что, один костюм на все случаи жизни?

– Нет, что ты! Мой гардероб набит разными изделиями.

– Изделиями? Ха! Я смотрю, ты разбираешься в модных веяниях.

– Ты, видно, тоже.

Мне нечего было ответить, я лишь злобно посмотрела на него, а Крис тем временем продолжал:

– Новая модель а-ля «Злобный егерь». И в довершение – птичье гнездо на голове. Я не удивлюсь, если там уже кто-то поселился. Может, стоит проверить? Как думаешь?

Крис не успел потянуться к моим волосам, как прямо возле его пальцев щелкнули челюсти.

– Фенрир! – укоризненно сказала я джикуяру. – Нэ тэкта[10]10
  Не трогать (пер. с люрского).


[Закрыть].

– Ему стоит лучше питаться. Тогда он не будет огрызаться на приличных драконов.

– Приличным драконам стоит поменьше болтать и держать свои руки при себе, тогда и он огрызаться не будет.

Помолчав немного, Крис спросил:

– Ты знаешь исконное наречие? Первый общий язык.

– А что тебя так удивляет? Я и люрский хорошо знаю.

– Люрским никого не удивишь, ты часто в Люпопротагории бывала.

– Смотрю, ты хорошо осведомлен.

– Драконы часто бывают среди людей, но вы нас редко замечаете.

– Не удивлюсь, если у тебя домик у озера где-нибудь в Приречье. Там ведь только подслеповатые рыбаки живут.

– Подслеповатые, ха! Как же! Они подслеповатые, только когда им заплатишь хорошенько. А иначе все увидят, запомнят и обязательно донесут.

– И давно ты обосновался среди людей?

– Когда-то часто сюда прилетал… – он мечтательно посмотрел на небо, а затем злобно добавил: – В те времена не было опасения, что меня забьют камнями и сдерут шкуру.

– Сложно винить деревенских жителей после того, как драконы выжгли дотла их дома.

– Джинны, а не драконы. Я уже говорил, – холодно отозвался он. – И твой отец тому виной.

– Зачем твой брат тогда приехал, раз драконам нет дела до людей?

– Я так не сказал, – ответил он уклончиво. – Лучше объединиться с людьми сейчас, чем остаться в меньшинстве и противостоять им. Мой брат решил, что в союзе жертв среди драконов будет меньше.

– И ты с ним не согласен?

– Я думаю, это приведет лишь к большему кровопролитию.

– Почему?

– Нагорье с поддержкой драконов обратит свою мощь против джиннов, а потом, если твоему отцу удастся то, что он задумал, направит войска против своих соседей. Люпопротагория пострадает первой.

– Этого не будет! Они наши друзья, отец не пойдет на такое.

– Ты знаешь, мой брат боялся опоздать. Ведь сначала твой отец хотел получить помощь от Люпопротагории, выдав тебя замуж, но не получилось, – тут он многозначительно посмотрел на меня, – вместе вам, возможно, удалось бы найти средство против джиннов, а затем твой отец ни перед чем не остановился бы, пока не добрался до наших земель. Благо, о твоей несостоявшейся помолвке вовремя узнали наши старейшины и направили послов, пока вместо принца тебе не достался князь.

Я молчала, обдумывая услышанное. В его словах была лишь доля правды, но именно ее уловить не удавалось. Дракон не унимался, видимо, он слишком много времени провел в одиночестве:

– Откуда у тебя джикуяр?

– Нашла как-то на охоте.

– Врешь, – хитро прищурившись, сказал Крис.

Я передернула плечами и не стала отвечать. Тем временем джикуяр привел нас к мелководью вблизи устья реки. Заглянув в воду, я увидела свое нечеткое отображение и, самое главное, дно реки. Вода была прозрачная. Но смущало то, что Фенрир теперь близко к воде не подходил и явно нервничал, пока я стояла рядом с заводью. Он то и дело подбегал ко мне и тянул назад. Я подошла к Фенриру, тот стоял в тени деревьев, напряженно принюхивался и фыркал. Крис приблизился к воде, после чего достал из своего рюкзака небольшую флягу.

– Подожди, здесь что-то не так… – сказала я, стягивая перчатки и пряча их в рюкзак. – Лучше к воде не притрагиваться.

– А что будет? Посмотри, ведь вода прозрачная. Здесь никого нет.

Фенрир перестал фыркать, поджал уши и наклонил морду чуть ближе к земле, сделав шаг в сторону реки и став передо мной, отчего волнение мое только усилилось.

– Крис! Не подходи к воде…

Но дракон не послушал. Он начал наполнять флягу, отчего по воде пошла рябь, все сильнее и сильнее. Но стоило ему только вытащить бутыль, как рябь прекратилась.

– Видишь? Ничего страшного…

Крис хотел снова наклониться и набрать полную флягу, но вода колыхнулась в другую сторону. Кто-то к нему плыл, и быстро.

Дракон двинулся к деревьям. Однако что-то выскочило из воды, промелькнуло у нас над головами и скрылось в кроне рядом стоящего дерева. Мы не успели ничего сообразить, как из листьев на Криса прыгнуло непонятное существо и обвилось вокруг него удушающими кольцами. Это была полупрозрачная змея, чешуя ее бликовала на солнце. Она быстро скользила и уже подбиралась к шее дракона, раскрыв свою огромную пасть и выпустив практически прозрачные клыки, готовясь проглотить его живьем. Я все же заметила, что змея не просвечивала полностью. Чешуя, будто сотканная из белесой воды, позволяла различить тонкие позвоночные пластины. Сначала я решила, что чудовище слепо, но потом заметила мутные белки и периодически мелькавшую пленку, защищавшую глаза змеи от яркого солнечного света. Крис стоял как парализованный, его взгляд заволокло пеленой. Фенрир молниеносно вцепился в змею чуть ниже черепа, пытаясь стащить ее. Но змея не поддавалась. Она всеми силами старалась освободить голову от мертвой хватки джикуяра, при этом упорно душила дракона, пытаясь довести свое дело до конца. У того уже трещали кости. Фенрир тащил змею на себя, и ему удалось немного оттянуть ее голову от Криса. Воспользовавшись моментом, я ударила чудовище кинжалом, который захватила из реликвария, перерубив надвое. Верхняя часть с головой осталась в пасти Фенрира, а туловище все еще душило дракона. Кровь, такая же прозрачная, как и сама змея, попала на руку, в которой я сжимала кинжал, – всего каких-то пара капель. Однако кожа в этом месте сразу начала гореть. От резкой боли я выронила оружие и кинулась к озеру, опустив руку в воду. Кожа перестала тлеть, но боль никуда не делась. На месте ожога появились волдыри. Вернувшись на место битвы, я покрепче ухватила кинжал здоровой рукой и зацепила им туловище змеи, как гарпуном, начав распутывать своего проводника.

Дракон сделал вдох только тогда, когда я оттащила подальше остатки водяной змеи. Он судорожно закашлял, согнувшись пополам, а как только выпрямился, я увидела, что его глаза приобрели привычный красный цвет. Крис тем временем ошеломленно смотрел на меня: я все еще стояла с кинжалом в руке, слева лежало неподвижное туловище змеи, Фенрир держал голову в зубах как заслуженный трофей. Потом дракон заметил мой ожог, я судорожно прижимала к себе раненую руку. Волдыри были жуткие.

– Идем, – сдавленно проговорил он и, аккуратно взяв меня за предплечье, повел к реке, – ожог нужно промыть, иначе остатки яда продолжат разрушать твою кожу.

– Нет, только не к этой воде! – отдернула я руку. – Я уже промывала, здесь могут другие змеи водиться.

– Гирада, – как можно спокойнее проговорил Крис, подходя ближе. – Эти твари – одиночки. И ты убила единственного монстра, который обитал в реке. Мне не веришь, посмотри на своего питомца. Его вода больше не тревожит. А вот твоя рука явно беспокоит, и не зря.

Фенрир, куда-то девший змеиную голову, стоял рядом, беспокойно принюхиваясь к моей раненой руке.

– Теперь, значит, готов поверить джикуяру? – хмыкнула я. – Хотя в этом ты прав.

Подойдя к кромке, я села на песок и опустила руку в холодную проточную воду, отчего мое лицо дернулось от боли. Но оставила руку погруженной, понимая, что рану нужно промыть, а потом обработать.

– Гирада?

– Что?

– Побудь пока здесь с Фенриром. Я найду келациус. Это единственная трава, которая нейтрализует действие яда. Иначе он проникнет в кости, потом уже ничего не поможет.

– А ты от него сознание не потеряешь?

– Нет, – он немного смутился, – разве что ты приготовишь специальный трехдневный настой…

Я ничего не ответила. Крис решил, что молчание, по крайней мере сейчас, означает отсутствие возражений, и отправился на поиски растения, Фенрир сел рядом со мной, навострив уши. Чтобы отвлечься от ноющей боли, я положила кинжал на песок и свободной рукой сняла рюкзак со спины Фенрира. Во время длительных переходов я всегда отдавала свою поклажу Фенриру. Налегке я шла намного быстрее и не так сильно тормозила джикуяра. Честно сказать, я даже подумывала, что смогу приучить джикуяра к седлу. И чем менее реалистичным казался план с поисками книги Хаоса в Бириге, тем больше я думала о том, что меня ждут бесконечные скитания в чужих землях.

Глава 14

ЛЕЗВИЕ КИНЖАЛА ПОСЛЕ ВСТРЕЧИ со змеей покрывала кровь, его нужно было почистить, но я опасалась, что любую ткань яд разъест. Раз змея водяная и ожоги нужно было промывать водой, думала я, может, и с кинжалом сработает? Аккуратно взяв клинок за рукоятку, я опустила его в воду, отчего та запузырилась. Мутно-белая кровь змеи в простой воде растворялась. Не поверив собственным глазам, я вынула омытый кинжал. Отрава с шипением исчезала, не оставляя следов. Я вновь погрузила оружие и несколько раз поводила им из стороны в сторону. После достала, чтобы оценить результат своего труда. Кровь смылась, будто ее никогда и не было. Я вытерла кинжал насухо тряпкой и спрятала его в ножны. Результат меня порадовал. Все-таки оружие было моей фамильной ценностью, символом древнего королевского рода и много для меня значило.

Так что к моменту возвращения Криса я убрала кинжал в ножны. Крис нес в руках охапку зелени. Кроме келациуса, мелкого и кучерявого, я заметила также карикутулу, отличавшуюся размашистыми листьями. Всегда думала, что это просто сорная трава, которой нет применения ни у лекарей, ни у поваров.

Крис промыл зелень, тщательно вытер чистым платком из рюкзака, после чего порвал листья келациуса еще мельче и сложил их в свою металлическую кружку. Затем достал ложку и начал старательно разминать их.

– Что это было? – спросила я.

– Водяная змея, – Крис, закончив подготовительные работы, аккуратно выкладывал получившуюся кашицу на мою кисть.

– Слишком уж простое название для такого создания.

– Мы называем ее курмигула. Но на общий язык это все равно переводится как «водяная змея».

– Ты видел? Ее чешуя преломляет свет, прямо как вода.

Крис закончил с келациусом и теперь взял лист карикутулы, снял с него ножом верхнюю пленку, после чего положил на мою кисть поверх кашицы, полностью закрыв ладонь и костяшки пальцев.

– И это поможет? – спросила я недоверчиво.

– Поможет.

– Ты всегда сорняками лечишь? Или только мне так посчастливилось?

– Удивлена? – Крис достал из своего рюкзака чистую ткань и тщательно перевязал мне руку. – Спасибо, Гирада, ты снова меня спасла. Откуда у тебя кинжал?

– Фамильная реликвия. В нашей семье традиция: на семилетие дарить первенцу клинок. Причем обычно выбирается оружие, принадлежавшее давно ушедшему предку, так подчеркивают связь поколений. Мой кинжал пролежал в оружейной кладовой несколько веков, – сказала я, умолчав о том, что мне его не подарили, хотя такая традиция действительно когда-то существовала.

– И кому же раньше принадлежал твой кинжал? – спросил Крис.

– Амелиусу Открывателю.

– Основателю Каранги?

– Ты знаком с историей Нагорья? – не слишком-то удивилась я.

– Немного.

– Именно король Амелиус заключил мир с соседями и объединил всех во время раздора.

– Но прозвали его все же Открывателем, а не Миротворцем… Скажи, он действительно так часто бывал в плаваниях, что в каждом городе были установлены его портреты, дабы подданные не забыли, как выглядит их король? – поинтересовался Крис.

– Говорят, что да. А еще – что он бывал на Острове пару раз, – добавила я, не подумав.

– Раз был путешественником, – сказал Крис, не желая, видимо, вдаваться в подробности, – наверно, и карты составлял.

– Не знаю. В книгах упоминаний не встречала. Было бы интересно узнать, как он их подписывал.

– Вряд ли своим тронным именем. Короли обычно картографией не занимаются. Может, близкие к нему обращались по-другому?

Тут я задумалась и вспомнила, что на той карте с Островом, которую я нашла в Натагулае, теснились странные символы, которые я не могла разобрать. Так явно выглядела подпись автора, но карта была настолько старой – и особенно пострадал угол с подписью, – что различить буквы было невозможно. Я надеялась, вдруг и правда сам Амелиус Открыватель составил ее.

– Кольцо – тоже подарок? – вмешался в мои размышления Крис.

– Какое кольцо?

– Которое ты носишь на цепочке, – сказал он, указывая на мою шею.

Я давно забыла про него, потому что никто не спрашивал, да я и никогда его не снимала. Серебряное кольцо выглядело как ветка шиповника, для ягод и колючек использовались различные самоцветы, единственный луч солнца превращал это творение нагорских мастеров в сверкающий шар, который я обычно скрывала платком.

– Это кольцо, – ответила я после некоторых сомнений, – принадлежало моей матери. Его нашли в Килиджорне в развалинах дворца. Это ее тронное кольцо – символ королевского рода. Каждое такое украшение уникально и создается только одной династией мастеров, это обычай, который сохранился со времен Амелиуса.

– И ветка шиповника должна что-то значить?

– Люди говорят, мастер, создавая кольцо, влияет на судьбу того, кому оно предназначено. Но это лишь поверье, – я сердито от него отмахнулась.

– Ты все еще веришь, что драконы причастны к исчезновению королевы?

– Не знаю, – ответила я устало. – Не знаю, во что мне верить. Год назад я видела драконов. Видела, как они сжигают наши дома. Ты говоришь, то были джинны. Но твои слова ничего не изменили. Драконы то были или джинны, Нагорье на грани краха, мой отец лишился рассудка, а мать исчезла.

Он молчал, и я не хотела больше ничего обсуждать. Убедившись, что повязка на руке хорошо закреплена, умылась холодной речной водой и достала свою флягу, после чего раскрутила ее на части. Быстро перелила отфильтрованную ранее воду из нижнего отсека в бурдюк и, вновь поменяв содержимое фильтра, соединила все части своего изобретения. Удостоверившись, что плотно закрутила, я наполнила верхний отсек речной водой. Теперь оставалось лишь закрыть крышку, что я и сделала. В этот раз не поставила флягу в рюкзак, а сразу прикрепила к специальному ремешку на боку Фенрира.

– Я смотрю, ты привыкла к долгим странствиям, – заметил Крис, который все это время внимательно следил за моими действиями.

Я не ответила, дракон взял свой рюкзак и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Ну что, идем? До Эдвасо уже недалеко. К вечеру сможем добраться до моста над рекой Тиморэ. Ну а к завтрашнему полудню должны уже пересечь долину.

Я не возражала. Если к обеду мы действительно увидим Эдвасо, то я окажусь в Лесу джикуяров еще до того, как стемнеет. Стоило поторапливаться.

Весь день мы шли, в основном молча. Солнце только начало садиться, а мы уже добрались до реки. Я не помнила эту реку на найденных картах. И почти была уверена, что этой реки на моих картах не было. Но горы, которые я видела по ту сторону реки, действительно напоминали северную границу перевала Кирака, за которой должна была простираться пустошь. Так что сейчас мне ничего не оставалось, как идти вместе с драконом и джикуяром вдоль реки вверх по течению. Крис говорил, что ближе к устью был мост через реку. Я скорее надеялась, чем действительно верила в то, что это так. Полагаясь обычно на карты, сейчас я уже не могла с уверенностью сказать, куда шла, в реальности все оказалось по-другому. Карты подвели меня. Я не знала, что скрывалось за очередным поворотом тропинки, не была уверена, сколько еще предстоит пройти, чтобы добраться до Леса чудовищ. Будто бы брела в потемках. Я пыталась запомнить местность такой, какой она предстала моему взору, возможно, тешила себя надеждой, но все же хотела когда-нибудь исправить и дополнить карты, чтобы они отражали действительность. В глубине души я верила, что смогла бы подробно описать запретные территории – прежде всего Лес джикуяров, ведь именно туда я и направлялась.

Сумерки быстро сгущались, я напряженно всматривалась в горизонт, опасаясь упустить из виду заветный мост. Несмотря на усилия, мост я заметила, только когда практически вплотную к нему приблизилась. Он возник буквально из ниоткуда. Дело было в странной дымке вокруг. Крис остановился.

– Этот мост лучше переходить при свете дня. Уже смеркается.

– Почему нельзя сейчас? – удивилась я.

– Ты не видишь дымку над рекой?

– Вижу. Что это? Словно туман… Но какой-то слишком густой…

– Да, но этот туман только над переправой. Посмотри вокруг.

До его слов я и не замечала, что туман стелился исключительно над мостом. Казалось, он сгущался постепенно, отделяя, словно завесой, нас от последней вершины, которую предстояло преодолеть на пути к Запретному лесу. Даже подойдя к самому краю пропасти, я не смогла увидеть реку из-за пелены, но отчетливо слышала шум воды где-то внизу.

– Не надо! – одернул меня Крис, когда я протянула руку к белесой дымке.

– Что это?

– Никто не знает. Но этот мост лучше переходить при свете дня.

– Подожди… Кто там? – спросила я, указывая на противоположный берег реки, туда, где я заметила нечеткую тень. – Ты видишь?

– Никого, – он присмотрелся получше. – Просто туман все искажает.

– Ты разве не видишь тень? – раздраженно воскликнула я.

Я точно видела силуэт человека на другом берегу, но кто это был, не могла разглядеть. У меня появилось чувство дежавю, как тогда, когда я не узнала Тристана на противоположной стороне карьера. Но сейчас это не мог быть он. Да и вряд ли я его снова увижу.

– Другой переправы через реку нет? – с надеждой спросила я.

– О существовании других мостов здесь мне неизвестно. Ближе к устью у Тиморэ есть небольшое ответвление – спокойная река Кимана, которая уходит на восток. Через нее можно перебраться вброд, главное, не сводить глаз с вершины Эдвасо. Иначе можно сделать довольно большой крюк, брод очень широкий.

– Тиморэ и Кимана… Темнота и Тишина… – хмыкнула я. – Не помню, чтобы эти реки вообще были обозначены на картах.

– Ты действительно надеялась найти подробные описания опустошенных земель? – удивился Крис. – Устье Тиморэ теряется глубоко под землей, за пределами Кирака. Говорят, Тиморэ берет начало в самом сердце Леса джикуяров, пролагает себе путь в недрах пустоши Эдвасо, выходит на поверхность в горах Кирака и несет свои воды в Ибигурию, запретное королевство. Я думаю, приток назвали так, потому что большую часть пути он проходит под землей, во мраке, питаясь им. Но никто не знает наверняка. Так что другая переправа есть, но даже если отправиться сейчас, когда мы дойдем, уже стемнеет. И знаешь, я бы не хотел оказаться в этой реке ночью.

Тон Криса подсказывал мне, что и я не обрадовалась бы, очутись в этой реке с наступлением темноты. То, насколько подробно дракон знал местные земли, и пугало, и завораживало.

– Ты на Острове главный знаток мира людей? – не удержалась я. – Просвещаешь остальных?

– Большинство драконов люди не интересуют, – сухо ответил он. – И, если бы не мой брат, мои сородичи остались бы на Острове в безопасности.

– Ты ведь сказал, что люди, объединившись, напали бы на вас.

– Такие грандиозные планы сложны в осуществлении.