Текст книги "Быть родителем и не потерять себя. Вопросы и ответы для современных родителей"

Ли Сона: Человек инстинктивно пытается избегать пугающего или трудного. Но бывают моменты, когда приходится преодолевать подобное. Дети видят, как их мама преодолевает препятствия, поэтому важно следить за своим поведением. Вы сказали, что нервничаете, когда у ребенка возникают трудности, верно?

Аён: Да. И чем больше я нервничаю, тем больше думаю о том, как я могу помочь ему быстрее справиться.

Ли Сона: Разве не то же самое происходит, когда перед вами возникают препятствия?

Аён: Я говорю себе, что ничего страшного не произошло, обещаю не нервничать, и ищу быстрое решение.

Ли Сона: Вы меньше нервничаете, если обещаете себе не нервничать?

Аён: Нет, я еще больше переживаю и тревожусь. Хочу поскорее избавиться от этих чувств и думаю, может, мне стоит вести себя как раз наоборот – признать, что я нервничаю из-за внезапной проблемы.

Ли Сона: Родители хотят подавать хороший пример своим детям, поэтому стремятся показать им только то, в чем они сильны или хороши, и скрыть свои слабые стороны.

Но по-настоящему сильный человек готов показать свои слабости. Например, «На работе проблемы. Даже завтра идти туда не хочется» или «У папы в последнее время проблемы. Дело непростое и щекотливое. Я пытаюсь найти решение». Таким образом, дети получают опыт столкновения с ситуацией без каких-либо искажений, а вы становитесь для них примером взрослого человека, упорно справляющегося с трудной ситуацией.

Аён: Я думала, что дети будут переживать, если их родители проявят слабость, но, напротив, так они поймут, что тяжелые события могут случиться с каждым и что справиться с ними можно так же, как это делают родители.

Ли Сона: Когда родители испытывают трудности, а на словах говорят, что у них все в порядке, это вызывает тревогу у детей. Они начинают думать, что это их вина, что дело крайне серьезное, раз мать и отец не рассказывают всей правды. Когда вы честно рассказываете им о том, что происходит, дети испытывают облегчение. Они стараются утешить вас и найти способы помочь. И иногда даже не один.

Аён: Не стоит вечно притворяться, что все хорошо. Детям станет легче, если я буду откровенна в нужной мере, чтоб они смогли меня понять. Выразив свои чувства, я буду чувствовать себя лучше, спокойнее, а желание ребенка меня утешить придаст еще больше сил.

Ли Сона: Они будут горды и счастливы, оттого, что принесли вам пользу. У меня есть значок, который Хёну сделал перед одним событием, когда ему было около шести лет. Зажим отвалился, но 11 лет спустя мой муж все еще хранит его рядом с коробкой передач в машине. Хёну, похоже, знает, что такие мелочи очень помогают отцу в повседневной жизни. Когда он напряжен, потому что на работе не все гладко, Хёну подкрадывается к нему и спрашивает: «Можно тебя обнять?». Муж всегда при этом не может сдержать улыбки. Я уверена, что и для сына это много значит.

Аён: Я думала, что пример надо показывать в особые моменты, но построение хорошей ролевой модели происходит и через повседневный опыт. Стало намного легче. Мне действительно нужно начать с себя!



Если смотреть на своего ребенка как на объект воспитания, то возникает очень много вещей, которые я, как родитель, должна делать. Легко запутаться, что из этого внушительного списка вытекает из моего эгоизма. Как родитель, растущий вместе с ребенком, я работаю над тем, чтобы отделить то, что я хочу для своего любимого малыша, от того, что ему правда нужно. Позднее приходит осознание, что суть родительства в том, чтобы помочь ребенку вырасти хорошим взрослым, которые уважает и заботится о себе и других.

Вопрос 1.

Вы хотите, чтобы ваш любимый ребенок рос здоровым, не так ли? Подумайте о том, чего вы хотите для него. Запишите как можно больше конкретных деталей. Будьте честны с собой в том, чего вы хотите, а затем напишите рядом с этим, пункт за пунктом, почему вы этого хотите.

Вопрос 2.

Запишите все, что сделали для своего ребенка за последнюю неделю. Нужно ли это ему «прямо сейчас»? По силам ли это вам, ребенку и остальной семье?

Цель родителей: каким меня запомнит ребенок

Что мне делать, чтобы мой ребенок вырос счастливым? Многие хотят вырастить счастливое дитя, но я чаще слышу «Я сделала все, что могла», чем «Я вырастила счастливого ребенка». Значит ли это, что родители старались изо всех сил, но у них ничего не получилось? Если да, то мне любопытно, возможно ли, что мать и отец не могут вырастить счастливого ребенка, как бы они ни старались? Какие вообще цели должны преследовать старшие члены семьи?

Аён: Я чувствую себя расстроенной, злюсь, когда мои дети не знают, что у меня на душе. Обычно в такой же ситуации я спокойно общаюсь с мужем, так почему же я так злюсь именно на детей?

Ли Сона: В какой ситуации, например?

Аён: В прошлые выходные мой второй ребенок захотел поехать на пикник, и я встала с рассветом, чтобы приготовить кимбап[3]3
  Кимбап – популярное блюдо корейской кухни. Представляет собой роллы, завернутые в сушеные прессованные листы «морской капусты» (ким) с приготовленным на пару рисом (пап) и начинкой из овощей, рыбы, морепродуктов, ветчины и омлета (прим. ред.).


[Закрыть]. Я уже радостно представляла эту сцену: парк Ханган, палатка, дети катаются на велосипедах. Ребята проснулись рано в предвкушении, и я обрадовала их свежеприготовленным кимпабом. В ответ я услышала: «На реке Ханган лучше всего есть рамён[4]4
  Рамён – название азиатского блюда, состоящего из двух основных компонентов, лапши и бульона, с добавлением различных топингов. Часто – лапша быстрого приготовления (прим. ред.).


[Закрыть]». В тот момент я почувствовала себя очень обиженной и рассерженной.

Ли Сона: Должно быть, было очень тяжело проснуться рано утром и все приготовить.

Аён: Да… Я кричала: «Ты недавно ел рамён! Это вредно!» и расстроилась еще больше, потому что это испортило утро нашего пикника, которого я так ждала. Позже проснулся муж со словами: «Кимпаб? Может, все-таки рамён?». И я вообще не испытала злости к нему. Я выражаю разные эмоции в одной и той же ситуации. Почему же я так отношусь к своим детям?

Ли Сона: Родители часто используют слово «ожидания» в отношении своих детей. Есть ожидания большого масштаба – какими они должны вырасти, а есть меньшего – то, что вы хотите, чтобы они делали ежедневно. Каковы были ваши ожидания в тот момент?

Аён: Я хотела, чтоб им просто понравился кимпаб.

Ли Сона: Мы используем одно слово – «ожидать», но если посмотреть на родственные английские слова, то можно выделить еще несколько различных значений, включая «предсказать», «надеяться» и «верить».

Если бы вы оказались правы в своем «предсказании», что детям понравится кимпаб, то не разозлились бы. Если же ожидания не совпадают с результатом, вы реагируете соответствующим образом. Допустим, вы с супругом по очереди уходите с работы пораньше, чтобы присмотреть за детьми, и если собираетесь задержаться, то вам нужно заранее предупредить друг друга. Если супруг опаздывает без предупреждения, а вы сами собираете детей и делаете всю работу по дому, то в вас вспыхивает гнев. Вы «доверились» мужу, и когда это доверие нарушается, вы чувствуете себя преданным.

Аён: Да, в такие моменты я ужасно злюсь.

Ли Сона: Наша реакция зависит от того, что мы «предсказывали» или кому «доверились». И ожидания, которые родители возлагают на своих детей, часто связаны с уверенностью «Если я сделаю это для своего ребенка, то так и будет». И когда что-то идет не так, возникает гнев.

Аён: Я была уверена, что сыну понравится кимбап, а теперь, после его слов, моя уверенность пошатнулась. Я расстроилась.

Ли Сона: Вы злились, потому что ребенок вел себя не так, как вы хотели, и реагировал не так, как вы думали. «Уверенность» здесь – это ваше представление о том, что сын будет чувствовать и действовать так, как вы этого хотите. На своих консультациях я часто слышу от родителей: «Я расстроен, потому что мой ребенок меня не слушается». Они расстроены, потому что верят в послушание детей.

Аён: Вот оно что. И «слушаться» не означает просто прислушиваться, а «делать то, что я говорю».

Ли Сона: Именно. Если вы обычно добры и ласковы с ребенком, но особенно злитесь и не можете взять себя в руки, когда он реагирует не так, как вы ожидаете, подумайте, нет ли у вас убеждения, что «слушать вас» значит «чувствовать и действовать так, как я хочу».

Аён: Часто возникает мысль: «Если я сделаю это для своего ребенка, то так и будет». Это естественно, что ребенок поступает не так, как я хочу, так откуда же у меня такое ожидание? Я ведь не поступаю так с супругом.

Ли Сона: Не осознавая этого, вы отождествляете себя со своим ребенком. Если вы будете так же относиться к мужу, то, скорее всего, тоже будете испытывать разочарование и гнев, когда он не будет вести себя в соответствии с вашими ожиданиями. Говорят, часть нашего мозга, которая распознает любимых и близких нам людей, очень близка к той зоне, которая идентифицирует нас самих. То есть отождествлять себя с ребенком очень легко. Особенно просто забыть, что ребенок – это отдельное существо, отличное от нас.

Аён: Когда я была маленькой, мама говорила: «Я тебя родила, разве ты этого не знаешь?», а я отвечала: «Ты родила только мое тело, но не разум». А сейчас я делаю то же самое, и это так странно.

Ли Сона: В этом нет ничего странного, мы же родители. Однажды ребенок был частью вашего тела, и он был достаточно близок к вам, будто «второе я». Именно поэтому мы должны уважать его как личность, а не просто как своего ребенка.

Аён: Мне кажется, наше общество очень часто не рассматривает родителей и детей как отдельные личности. Если вы видите, как по кафе носится ребенок, то скорее всего скажете: «Родители тебя не научили, как себя вести?». Если взрослый человек совершает ошибку, «Кто тебя так воспитал?».

Ли Сона: С точки зрения общества родители равно дети. Если родитель делает что-то хорошее, то это положительно сказывается на ребенке, а если что-то плохое – отрицательно. Например, люди считают, что если мать или отец вкусно готовят, то дитя будет хорошо есть, а если ребенок щупленький, то винят родителей, говоря: «Надо ребенка лучше кормить» или «Вы должны больше заботиться о ребенке». Может быть, малыш с рождения мало ест или он так активен, что медленно набирает вес, но виноваты всегда родители. Поэтому они стремятся контролировать каждый шаг своего ребенка, чтобы добиться от него хороших результатов. Нам необходимо уйти от концепции «родитель – причина, ребенок – следствие».

Аён: Да! Мой второй ребенок очень маленький и худенький, и я слышу, как многие говорят: «Ты должна его кормить» или «Маме нужно больше о тебе заботиться». И тогда я начинаю переживать, чем его кормить, стараюсь готовить то, что ему нравится, пытаюсь менять рецепты. Если он хорошо ест, я счастлива. Но если нет, я возвращаюсь к кулинарным книгам. Он с рождения большой привереда.

Ли Сона: Если ребенок плохо ест, значит, я делаю недостаточно.

Аён: Да. В такие моменты я думаю, изменилось бы что-то, если б я лучше умела готовить. Я расстраивалась, что не так вкусно готовлю, но муж говорил: «И мне, и Уни очень нравится твоя еда. Кёри ест столько, сколько хочет. Не переживай». Его ответ задел меня, но я знала, что так он хотел дать мне понять, что уважает Кёри как личность. Может быть, мне следовало прислушаться к мужу и просто позволить ей самой решать и не беспокоиться?

Ли Сона: Вы просто хотели, чтоб ваш ребенок достаточно питался, верно? Это естественно. Главное здесь разделение ролей. Вы хотите, чтоб ребенок рос здоровым, поэтому ваша роль состоит в том, чтобы готовить с любовью и заботой, а ребенка – в том, чтобы есть. «Я хочу, чтобы ты рос здоровым, и надеюсь, что тебе понравится еда, которую я для тебя приготовила», – этого часто бывает достаточно, но нередко я слышу: «Если я для тебя приготовила, разве ты не должен съесть хотя бы столько-то?». Не вы решаете, сколько съесть, а ребенок. Нивелирование границ между ребенком и вами может привести к тому, что вы станете родителем, который невольно берет на себя контроль над жизнью своего дитя.

Аён: Осознание того, что ты можешь ненамеренно лишить своего ребенка контроля над его жизнью, даже в самые незначительные повседневные моменты, отрезвляет. Мне казалось, что если я сделаю все, что в моих силах, то это приведет к хорошему результату для моего ребенка. И я старалась, но, оказывается, моя роль состоит совсем в другом.

Ли Сона: Раньше мои усилия касались только моих собственных результатов. Теперь, когда мы стали родителями, усилия затрагивают не только нас, но и супругов, и детей, и всех остальных. И по мере того как расширяется сфера деятельности, результаты часто оказываются не такими, как нам хотелось бы. Поэтому важно осознать границы своей роли и ответственности, чтобы адекватно распределять силы.

Аён: Помня о том, что мы с ребенком – отдельные существа, что у каждого есть своя роль, многое предстает в другом свете. Прежде всего, «если мама счастлива, то и ребенок счастлив». С рождением младенца я утешалась мыслью, что раз теперь я мама, то должна ставить его интересы выше своих. Я чувствовала себя виноватой в те моменты, когда сама была несчастна, полагая, что и ребенок будет несчастен из-за меня.

Ли Сона: Эту фразу цитировали так много раз, что кажется, будто ее знают все, но я думаю, мы недостаточно задумываемся о ее смысле. Я давно начала использовать ее в интервью, чтобы сказать, что счастье мамы так же важно, как и счастье ребенка, потому что в обществе воспринимается как само собой разумеющееся, когда мама жертвует собой ради счастья дитя. И все же некоторые люди считают, что матери должны быть счастливы ради своих детей, что сделает последних естественным образом счастливыми. Мать и дитя – это две отдельные личности, и их счастье может совпадать или нет. У каждого в этом тандеме свои мерила счастья. Достаточно найти, что возвышает каждого из вас, помогать и поддерживать друг друга.

Аён: Помогать и поддерживать друг друга. Правильно. Я хочу, чтобы и я, и мой ребенок были счастливы. Знаю, что не всегда получается так, как я того желаю, но я хочу, чтобы он вырос счастливым человеком, а это самое меньшее, на что я могу надеяться, правда?

Ли Сона: Какой родитель не хочет, чтобы его ребенок был счастлив? Вопрос, который мы должны задать себе, заключается в том, хотите ли вы, желая счастья своему ребенку, сделать «воспитание счастливого ребенка» своей родительской целью. Дети растут не так, как вы их воспитываете, а так, как они сами того хотят.

Аён: Я хочу вырастить счастливого ребенка, поэтому я постоянно ищу решение, как это сделать. Но в процессе нашего разговора я задумалась, возможно ли это вообще.

Ли Сона: Что значит «счастливый ребенок» в вашем понимании?

Аён: Здоров ментально, физически; весел.

Ли Сона: Говорят ли дети, что они счастливы, когда здоровы или веселы?

Аён: Нет. Они говорят, что счастливы, когда играют в игры или проводят время вместе. Для меня они выглядят счастливыми, когда они здоровы и веселятся, но их представление о счастье может быть другим.

Ли Сона: «Воспитание счастливого ребенка», на мой взгляд, ничем не отличается от императива «сделать ребенка счастливым».

Аён: Теперь я понимаю, что «я хочу, чтобы мой ребенок был счастлив» и «я выращу его счастливым» – это две совершенно разные вещи, так что же я могу сделать для того, чтобы мой ребенок был счастлив?

Ли Сона: Многие люди говорят, что «воспитание счастливого ребенка» – это родительская цель, и спрашивают, как ее достичь. Я отвечаю, что они могут только помочь ребенку стать счастливым, но не ставить себе целью вырастить счастливого ребенка. Цель родителя – он сам. То, какими матерью или отцом вы хотите стать. Если ваша цель – выполнение ребенком ваших пожеланий к нему, вы берете на себя контроль над его жизнью и вторгаетесь в его границы.

Вот вы каким родителем хотите стать?

Аён: Хм-м-м… Я каждый день говорю себе, что хочу быть хорошей матерью, но на самом деле я не понимаю, что это значит.

Ли Сона: Давайте чуть изменим вопрос. Каким родителем вы хотите запомниться?

Аён: Я хочу, чтобы после моей смерти дети могли оглянуться назад и сказать: «Моя мама вела себя вот так, когда у нее был трудный момент», – и это придаст им сил. Если мысли обо мне будут служить им поддержкой, то большего и желать нельзя.

Ли Сона: Что вы можете сделать, чтобы стать таким родителем?

Аён: Жить так, как я хочу, и не позволять другим людям диктовать мне свои условия.

Ли Сона: Получается, ваша родительская цель – жить, не обращая внимания на мнения других. Если вы живете свободно, как личность, не зацикливаясь на окружающих, ваши дети будут помнить, что их мама жила так, как того хотела. Это и есть ваша цель как родителя.

Я хочу стать _____________ родителем.

Поэтому я буду ____________________.

Аён: Меня, как мать, много раз спрашивали, какого ребенка я хочу вырастить, но я никогда не задумывалась, и никто меня не спрашивал, какой я хочу остаться в памяти.

Ли Сона: У всех нас, как у родителей, есть цели, просто мы не задумываемся о них конкретно. А когда мы точно знаем, в чем они заключаются, появляется более четкое представление о том, что нужно делать для их достижения.

Аён: Именно. Я начну с того, что я «должна» и попробую разобраться, действительно ли мне нужно это делать, для чего мне это необходимо. Вдруг мои представления ошибочны.

Ли Сона: Полезно периодически проверять, что вы сделали и делаете для достижения своих родительских целей, потому что методы могут меняться по мере взросления ребенка.

Моя цель как родителя – поддерживать хорошие отношения с ребенком. Способы ее достижения в разное время выглядят по-разному. Если в детстве для малыша были важны частые объятия, любовь и время для игр, то для того, чтобы найти общий язык с подростком, нужно уважать его личное пространство и не ломиться в закрытую дверь.

Аён: Для установления хороших отношений с ребенком нужно уметь находить особый подход.

Ли Сона: Мой старший, Кону, был очень любознательным ребенком. В 5-м классе в его школе открылся кружок «Ансамбль блокфлейт», он захотел поучаствовать. Для этого он попросил меня приобрести чуть ли не все разновидности этого инструмента. А их оказалось намного больше, чем я ожидала. Сопранино, сопрано, альт, бас… Последняя была дороже всего, да и найти ее было нелегко.

Аён: Нельзя было просто использовать самую обычную?

Ли Сона: Я тоже думала: «Все это правда так нужно?». Оказалось, ансамбль вовсе не нуждался во всех этих приобретениях: Кону было просто интересно. По этой причине я решила, что все это нам не понадобится, но муж напомнил мне о нашей родительской цели. Для того чтобы установить хорошие отношения с ребенком, я должна поощрять его интересы.

Аён: Должно быть, Кону до сих пор хорошо играет на блокфлейте, раз он увлекся этим занятием еще в начальной школе.

Ли Сона: Было бы замечательно, но он играл год или около того, пока состоял в кружке. С тех пор она так и лежит в детской.

Аён: Год? На вашем месте я была бы в ярости от потраченных денег.

Ли Сона: Спасибо за понимание. Если б я воспринимала это просто как детскую прихоть, я бы кипела от злости, но все меняется, когда осознаешь, что выполнил свою роль как родитель. Моя цель состояла в том, чтобы поддержать ребенка, дать ему возможность попробовать то, что ему интересно. А уж решить, нравится ли ему играть на блокфлейте, – его дело. Думаю, он получил полезный опыт.

Аён: «Если я сделаю это, он сделает то-то; не сделаю – то-то». Вот как я считала раньше, когда делала что-либо для ребенка. Вместо этого мне нужно практиковаться в том, чтобы помнить о своих целях, делать все возможное в их рамках, различать и принимать то, что зависит от меня, и то, что зависит от ребенка. Есть ли практики, которые я могу начать применять сегодня?

Ли Сона: Представьте, что ваши дети выросли, и спросите их: «Помните зиму, когда вам было 11 или 9? Что вы вспоминаете, когда думаете обо мне? Каким человеком я была?».

Какой ответ вы хотите услышать? Подумайте, что вы можете сделать сейчас, чтобы стать такой. Это и есть ваша родительская цель на этот год.

Аён: Оказывается, гораздо легче мыслить такими узкими временными рамками. Я хочу, чтобы мои дети помнили, как я училась и старалась быть хорошей матерью. Чтобы они могли сказать: «Если мама чего-то хотела, она делала все, что от нее зависело».

