Текст книги "Нерчинская каторга. Земной ад глазами проповедника"

– Мы преступники, мы не смеем ко Христу даже приблизиться!

– Узники мои! Вы уже сию минуту сдвинули с места самих себя и сейчас зашагали к Нему. О, как я рад! Сейчас даже Сам Христос преисполнился в Себе великой радости только потому, что вы свое греховное сознание топите в слезах ваших, топите, топите ваши преступления, ваши греховные деяния в этих благодатных потоках вашего сердца. Глубже погружайте их в эти спасительные воды, чтобы все было смыто с вас, чтобы все было смыто с вас, чтобы ни одного греха не было на вас.

О, Боже великий, о, Спаситель миР. Х.истос! Некогда весь народ прикасался к Тебе, чтобы через истекающую из Тебя божественную, всеисцеляющую, всеврачующую силу получить кому здравие, кому исцеление, а кому всепрощение в грехах своих. И Ты всем с избытком уделял Себя Самого, Господи! Удели же и теперь Себя для узников сих, даруй им Тебя Самого, о, Господи! Вселись в них, будь их жизнью, радостию, свободою, будь их спасителем, прости им все вольные и невольные согрешения и впиши их имена в книгу вечной Твоей жизни. Аминь.

Кончив слово, я сошел с кафедры. Арестанты все еще не переставали плакать. Я через минут десять начал выходить из храма. Не дошел еще до порога, как меня кто-то взял за руку. Это был лет тридцати арестант; он тотчас пал к моим ногам и умоляюще, со слезами на глазах сказал мне:

– Господин проповедник, будь нашим другом, не оставляй нас!

Сказав это, он повалился к моим ногам, сильно зарыдал. Я поднял его, поцеловал и дал слово, что исполню его просьбу. Пришел я на квартиру, туда пришел и сам начальник каторги. Нам подали чай. За чаем мы много говорили о нравах каторжан. Начальник был очень любезен со мной. Не успели мы кончить наш разговор, как мне подают записку. Я вскрываю и читаю подлинные слова: «Дорогой проповедник, просим вас сегодня или завтра доказать нам историческими данными, действительно ли был Христос историческою личностью?»

Эту записку я показал начальнику каторги.

Он прочитал и сказал:

– Да, видно, заинтересовались, авось, может быть, не которые из них изменятся к лучшему.

На второй день в девять часов арестанты были уже снова в церкви. Тесно, церковь переполнена ими. Сегодня снова, как вчера, вся администрация местная пришла в церковь. Я снова с помощью Божьей выступил на амвон и начал говорить:

– Дорогие узники мои! Вам пожелалось узнать: есть ли кроме Евангелия еще исторические свидетельства о Христе, как исторической личности? Я скажу вам: больше, чем есть. Позвольте мне теперь по силе возможности, прежде всего, приступить к этому делу не извне, а изнутри, т. е. не с самых историков, а с Самого Христа. «Я Сам свидетельствую о Себе, – говорит Христос, – и свидетельствует о Мне Пославший Меня» (Ин. 8:18).

Где же и в чем Его свидетельство? Свидетельство Его о Себе Самом заключается в Его творческих делах, в Его не земном, но Божественном учении. Кто хочет творить волю Его (т. е. волю Божию, волю Отца Небесного), тот узнает о сем учении, от Бога ли оно или Я Сам от Себя говорю. И еще: дела, которые творю Я, во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне. Когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем (Ин. 7:17; 10, 25, 38).

Мы сейчас насколько слов скажем о Его учении. Прежде всего, Его учение – есть учение о том, что Он и Отец Его, т. е. Сам Бог, единосущны, однородны между собою. Христос Сам о Себе прямо свидетельствует, что Он по Своей Божеской природе не только равен Самому Богу, но и единосущен Ему, т. е. Он Сам есть Бог во плоти: «Я и Отец одно», «Я Сын Божий» (Ин. 10:30, 36). «Все предано Мне Отцом Моим и никто не знает Сына кроме Отца и Отца не знает никто, кроме Сына» (Мф. 11:27).

Я бы еще много подобных свидетельств привел из Евангелия для доказательства исторической Божеской Личности Христа, но считаю – и этого достаточно, чтобы убедиться, что центральное учение Господа – это учение о Самом Христе, что Он есть действительно Сущий Бог, Вторая Ипостась Святой Троицы. После этих слов я не могу умолчать еще вот о чем: каким образом мир поверил Христу, что Он действительно Бог, если бы Он не был исторической личностью? Что послужило в качестве абсолютной истины со стороны Христа в отношении мира, что он весь поверил Ему и поклонился Ему, как, действительно, вне всякого сомнения, Богу? Надо правду сказать: история не знает, чтобы когда– и где– и кто-нибудь называл себя Богом и не только называл себя таковым, но и все Его центральное учение заключается в том, что он есть действительно воплощенный в человеческую тварную природу Сущий Бог. Правда, Его современники заподазривали Его в богохульстве. Иудеи не раз говорили ему: «Не за доброе дело хотим Тебя побить камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человеком, делаешь Себя Богом». Иисус отвечал им: «Не написано ли в Законе вашем: Я сказал: вы боги (с маленькой буквы) (Пс. 81:6). Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие и не может нарушиться Писание – тому ли, которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий? Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем» (Ин. 10:33, 38).

Итак, что же послужило Христу критерием того, что весь мир признал Его за своего Бога? Взглянем на Его дела, на которые Христос не раз ссылается, как на доказательство Своей Богочеловеческой Личности. В первую очередь Его дела выступают в виде чудес: «И приводили к нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их» (Мф. 4:24). «При захождении же солнца все имевшие больных разными болезнями приводили к Нему; и Он, возлагая на каждого из них руки, исцелял их» (Лк. 4:40). «Вот подошел прокаженный и, кланяясь Ему, сказал: Господи, если хочешь, можешь меня очистить. Иисус, простерши руку, коснулся его и сказал: хочу, очистись. И он тотчас очистился от проказы». Вот Он исцеляет заочно одними Своими словами слугу сотника, вот Он исцеляет прикосновением руки Своей тещу апостола Петра, вот Он совершенно изгоняет бесов из многих бесноватых и делает их здоровыми. Он одним Своим словом укрощает ветры и волнующееся море превращает в абсолютную тишину. Он исцеляет бесноватых, исполняет просьбу злых духов, позволяя им войти в стадо свиное (см.: Мф. 8:2–33). И воздвигает словом расслабленного, исцеляет кровоточивую женщину, воскрешает двенадцатилетнюю дочь Иаира, начальника Иудейского; прикосновением руки исцеляет слепых, глухонемых делает слышащими и говорящими (см.: Мф. 9:1–8; 18–35). Он дарует апостолам власть изгонять бесов и врачевать всякую болезнь и всякую немощь (см.: Мф. 10:1). Он сухорукого исцеляет также одним Своим словом, Он исцеляет бесноватого слепого и немого, который начал говорить и видеть (см.: Мф. 12:10; 13:22–23). Он пятью хлебами и двумя рыбами чудесным образом напитал одних мужчин только, кроме женщин и детей, четыре тысячи, и от этого чудесного хлеба было собрано двенадцать полных корзин хлеба и рыбы. Он ходил по морю, как по суше (см.: Мф. 14:25–33). Он исцелил заочно одним Своим словом дочь хананеянки, Он также одним словом исцелил множество хромых, слепых, немых, увечных и иных многих: так что народ дивился, видя немых говорящими, увечных здоровыми, хромых ходящими и слепых видящими и прославлял Бога Израилева. Он семью хлебами и немногими рыбами также, как и прежде, чудесным образом накормил четыре тысячи мужчин, кроме женщин и детей, и собрали оставшихся кусков семь полных корзин (см.: Мф. 15:25–38; Лк. 8:8). Он воскресил Сына Наинской вдовы (см.: Мф. 7:11–16). Он претворил воду в вино (см.: Ин. 2:1–11). Иисус Своим словом исцелил паралитика, лежавшего на постели тридцать восемь лет (см.: Ин. 5:2–9). Он исцелил слепорожденного (см.: Ин. 9:1–11). Иисус воскресил четверодневного Лазаря (см.: Ин. 11:43–44). Иисус воскрес из мертвых и вознесся на небо (см.: Мф. 28:1–20; Мк. 16:1–20; Лк. 24:1–53; Ин. 20:1–31; 21:1–25; Деян. 1:1–11). Все эти чудеса являются только малой долей сотворенных всех чудес Христовых, ибо самый возлюбленный ученик Его Иоанн прямо говорит и о других чудесах, о которых не написано в книге сей, «сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос Сын Божий и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин. 20:30–31).

Перейдем теперь к сущности Его учения. Все учение Господа и, в частности, Его Нагорная проповедь не является просто одною моралью. Учение Господа о нравственности является производным учением уже из самого отношения человека ко Христу, как к Божеской Ипостаси, а через Него и к Отцу Небесному, как действительно Сущему Отцу всего сущего. Отсюда все учение Христа и, в частности, Нагорная Его проповедь представляет из себя всю полноту религиозной Христовой святости или святой религиозности Христовой. Поэтому вся нравственность евангельская является жизнью самой религии христианской. Религия христианская одновременно одной стороной обращена через Христа к Триипостасному Богу, а другой – к космосу и, в частности, к человечеству. Христианская религия без нравственной в себе сущности есть ничто; и, в свою очередь, нравственность евангельская без религиозной в себе сущности также является ничем. Отсюда получается то, что христианская религия и христианская нравственность абсолютно нераздельны между собою. И если бы кто решился разделять их, тот не менее показался бы пред Богом преступником, чем сам диавол. Значит, нравственность евангельская есть другая сторона евангельской религии. Теперь посмотрим: что представляет она, как религиозная нравственность? Для этого достаточно указать хотя бы даже на одну Нагорную проповедь. Нагорная проповедь Христа занимает собою три главы из Евангелия от Матфея: 5, 6 и 7. Я ее здесь детально излагать не буду. Я только скажу вам, когда закончу это свое слово, тогда вы, придя в свои палаты, постарайтесь прочесть ее. По поводу Нагорной проповеди скажу лишь то, что мир ничего подобного не знает. Все вместе взятые нравственные системы, находящиеся в мире, как старые, так и новые, если сравнить их с Нагорной проповедью, то они окажутся по своей бедности, по своей узости, по своей нечистоте, по своей мелочности и однобокости бесконечно менее, чем ничто! Нагорная проповедь Христа в сравнении со всеми ними – то же, что весь вселенский свет в сравнении со светом тусклой ночной лампы. Ничего нет равного Нагорной проповеди во всем мире! Она вся соткана из самых нежнейших и чистейших лучей светоносного солнца любви Христовой, и только Его одной любви. В ней нет даже и самой тени того, что не является любовью Христовой. Такова Нагорная проповедь.

Когда мне приходится от некоторых слышать о превосходстве нравственности буддийской или браминской над христианской, то хочется от этого просто блевать! И в это время невольно приходится перенестись мыслию на прославляющих буддийское учение лиц и прямо в глаза им сказать: глупцы вы, глупцы! Кто вас родил таких невежественных первоклассных дураков?

Теперь является такой вопрос: являются ли как чудеса Христа, так и Его божеская нравственность самостоятельными, оторванными от самой личности Христа? Нет! – Все чудеса Христа и вся Его Божеская нравственность есть только одни свойства Его богочеловеческой жизни Его личности, они являются светлыми лучами внутреннего Его Солнца – Богочеловеческой Его Личности. Они представляют из себя характер самой сущности Его жизни. Как солнце не может быть без световой энергии, так и жизнь Господа не может быть ни без чудес, ни без Божеской в Нем нравственности или, лучше сказать, святости. После всего доселе нами сказанного, мы не можем опустить из виду еще и то, что между чудесами Христа, Его нравственностью и Его самой Личностью существует не только ненарушимая гармони я, но даже самая природная цельность, предшествующая всякой в себе сложности. Поэтому Христос не раз говорит Своим противникам: «Если Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши (указывает на апостолов) чьею силою изгоняют? Посему они будут вам судьями. Если же Я духом Божиим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие» (Мф. 12:27–28). «Мое учение не Мое, но Пославшего Меня. Я ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю» (Ин. 7:16; 8:28). Вот почему Христос и говорит перед всем миром о Своей абсолютной Божеской безгрешности: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ин. 8:46). Вот почему Он и называет Себя светом мира: «Я свет миру» (Ин. 8:12). «Я есмь воскресение и жизнь» (Ин. 11:25). «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6).

Теперь в доказательство истинности последних приведенных нами слов Христа позвольте обратить ваше внимание на врагов Его: что они говорят о Христе. Вот перед нами Иуда Искариотский, предавший Христа, который перед всеми членами синедриона говорит: «Согрешил я, предав кровь неповинную, и, бросив сребренники в храме, он вышел и удавился» (Мф. 27:4–5). «Пилат сказал первосвященникам и народу: я не нахожу никакой вины в этом человеке» (Лк. 23:4). «Вот я при вас исследовал и не нашел человека Сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его. И Ирод также, ибо я посылал Его к нему; и ничего не найдено в Нем достойного смерти» (Лк. 23:14). «Пилат, видя, что ничего не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки перед народом и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего, смотрите вы. И отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» (Мф. 27:24–25).

Обратите внимание на слова народа: «кровь Его на нас и на детях наших», и вы увидите, как они оправдывают Христа! Каким безгрешным и невинным они выставляют Его! Кто бы мог брать на себя такую страшнейшую ответственность, если бы Христос был в чем-нибудь виновен? Это психологически невозможно! Всякая виновность ложится только на виновного, и ответственность виновного ни в коем случае не является ответственностью других за него. А здесь? О, здесь сами распинатели Христа, здесь сам народ ответственность за кровь Христа переносят на себя и даже на детей своих. Другими словами: если народ нашел Христа виновным смерти, то по какому же закону он себя и детей своих ставит под страшную ответственность за кровь Христа? Как он мог говорить спокойно, что «кровь Его на нас и на детях наших», если он распял Его по-справедливости? Из этого мы видим, что враги, распявшие Христа, невольно исповедовали Его безгрешность. И это мы видим даже доселе. Вот уже прошло почти две тысячи лет, и князь мира сего в каждом веке выдвигает своих служителей, облеченных во все доспехи науки, остроумия тончайших коварных планов, выдвигает их с тою целью, чтобы они каким бы то ни было образом развенчали Христа, как Бога, и низвели Его на степень обыкновенного смертного человека, но увы! Все эти дерзкие попытки посягательства на Христа не только ничтожны в своем замысле против Господа, но, что странно, они только этим еще больше укрепляют Божеский авторитет Христа, еще больше доставляют Ему славу, как Сущему Богу, еще больше свидетельствуют о том, что Христос воистину есть Сын Божий!

Христос называет Себя светом миру. Свет же, кроме того, что он обладает световой энергией, при наличии которой глаз человеческий видит все вещи и предметы, но он еще убивает собою и смертоносные бациллы, он также имеет в себе и творческую жизненную силу. Посмотрим на Христа. Кто, кроме одного Него, является истребителем целого царства всякого рода духовных смертоносных бацилл всякого зла, порока и греха? Не Он ли один разрушил царство диавола? Не Он ли один победил мир? Не Он ли один Своею смертью умертвил самую смерть? Не Он ли один Своим воскресением воскресил весь мир к новой, вечной, бессмертной жизни? Не Он ли один Своими светлыми лучам и евангельской истины уничтожил языческое безбожие и многобожие? Не Он ли один на смену всей ветхой естественной жизни выдвинул новую Свою безгрешную, Божескую жизнь? Не из Его ли благодатных светлых лучей святости вот уже две тысячи лет устрояется Царство Божие? О, воистину Христос есть истинный Свет Отца Небесного!

«Я есмь воскресение и жизнь». – Христос называет Себя воскресением и жизнью. Таким Он и есть на самом деле! Воскресение само по себе есть восстановление всего разрушенного, смертного в бессмертное. Жизнь же сама по себе есть самосознательная самопричина и самоцель. Отсюда «воскресение и жизнь» я бы назвал активным творческим процессом, претворяющим все неживое неорганическое в абсолютно живое, органическое, самодвижимое, мысленное, самосознающее. Христос, как Богочеловеческая личность, Он все мертвое превращает в жизнь, Он все подверженное полнейшему разрушению и погибели обратно восстанавливает, оживляет и спасает. Он из старого погибающего мира создал и создает новый, вечно юный, неразрушимый, никогда не стареющий мир – это Церковь Свою, – а через нее Свое вечное Царство. Он отвергшийся от Него народ иудейский предал рассеянию, вечному скитанию по всей земле с тем, чтобы он после этого ужасного странствия по пустыне своего неверия во Христа пришел в обетованную новую землю веры в Него и любви к Нему. Христос один поставил Себя в качестве центра всей истории всего мира. Ему приносят божеские почести вся вселенная и вся земля. В честь Него покрыта вся наша планета величайшими памятниками: соборами, храмами, монастырями, богадельнями, приютами, больницами и т. д. Мировые поэты увенчивают Его лаврами и оливами, как Своего Творца и Вдохновителя, и Бога. Философы прославляют Его, как источника всякой премудрости, ученые всего мира почитают Его как своего Учителя, Наставника и Господа. Ему повсюду ставят жертвенники и алтари. К Нему одному стремятся сердца людские, как к своему Создателю и Творцу. Мало того, за Него, как за Истинного Бога, миллионы лучших сынов и дочерей человеческих с радостью полагали и доселе полагают свои жизни. Ради Него бесчисленное множество детей, юношей, мужчин и женщин оставляли города, порывали кровную связь со своими родными, оставляли все прелести мира сего и делались жителями пустынь, предаваясь день и ночь молитве, посту и претерпевая всякие лишения. О Нем не могли молчать даже такие историки, как Иосиф Флавий, Тацит, Светоний, Плиний Младший, Лукиан, Цельс, Филострат, Порфирий, Юлиан и другие. Довольно. Теперь мы снова послушаем то, что еще Сам Христос продолжает о Себе говорить: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6). «Я есмь путь». Откуда и куда? – Из небытия в бытие! От смерти к жизни! От греха к святости! От погибели ко спасению! Из ада в Царство Божие! От диавола к Отцу Небесному!

«Я есмь путь», – говорит Христос. Да, воистину Христос есть путь жизни; другого пути к ней нет. Христос говорит о Себе, что Он есть жизнь. Да, это более, чем истина! Там, где Христос, – там вечная весна; где Христос – там вечное и непрестанное творчество; где Христос – там боговселенская, живая, отчематеринская почва, на которой растут святость, гениальность, талантливость, творчество, сила, крепость, здоровье, бодрость духа, спокойствие совести, безмятежность души, чудесный героизм, самоотверженность, любовь, милосердие, кротость, мир, радость, абсолютная свобода и полнота всякого положительного совершенства! Где Христос – там беспрестанный происходит процесс все нового и нового благодатного возрождения и перехода из славы в славу, из богоподобности в большую богоподобность и т. д.

Христос говорит о Себе, что Он есть истина. О, об этом свидетельствует вся вселенная. В самом деле, скорее можно усомниться в реальности мира, в собственном своем бытии, в своем «я», вообще в какой-то истине, существующей помимо и вне Бога, нежели в Богочеловеческой личности Христа. Если бы мы были в положении самых беспристрастных критиков Христа и подвергли Его Самого, как Личность Богочеловеческую, Его чудеса, Его учение о Царстве Божием, Его, наконец, все слова, какие только дошли до нас, подвергли самой беспощадной жесточайшей критике, то и после всего этого мы не нашли бы даже и самой отдаленнейшей тени неправды в Нем? Нет! Скорее свет можно сделать тьмою, огонь водою, жизнь смертию, чем Христа заподозрить в какой-нибудь самой ничтожной неправде! Таков Христос Сам по Себе. Теперь после сего хочется еще раз посмотреть на Христа, но посмотреть на Него уже через призму Евангелия, апостольских посланий и всего Ветхого Завета. Приступаю к этому делу таким образом: я беру Евангелие по Матфею, читаю его; от моего чтения этой книги вырисовывается на фоне моего представления определенный образ Христа. Я читаю Евангелие по Марку, у меня вырисовывается образ Господень. Я сравниваю этот образ Господа с образом, полученным в моем представлении от чтения Евангелия по Матфею. Чудо! У меня получается не два образа, а только один образ моего Господа! «Да что же это такое? – думаю я. – Отчего никакой разницы между этими образами нет?» После этого я беру Евангелие по Луке, читаю – удивительно! Тот же самый образ Христа получается и от чтения Евангелия по Луке. Я беру Евангелие по Иоанну, читаю и удивляюсь, что и здесь, от чтения этого четвертого Евангелия, получается точь-в-точь тот же самый образ что и у Матфея, Марка и Луки. Моему удивлению нет границ. Такой образ Господа, получаемый нами от чтения четырех евангелистов, может быть только историческим. После этого изумления пред этим поистине чудом возникает мысль: а ну-ка я прочту и все послания апостола Павла и посмотрю, какой от этого получится в моем представлении образ моего Господа? Представление, к моему величайшему изумлению, образа Христа от чтения посланий апостола Павла, оказалось таким же, тот же самый образ, какой рисовался моему воображению от чтения Евангелия. Ну, думаю я, теперь этот образ Господа, полученный в моем представлении от чтения Нового Завет а, – дай-ка я его сравню с тем образом Мессии, о Котором предвозвещает весь Ветхий Завет. Я беру Библию, читаю все пророчества, относящиеся ко Христу, от чтения всех этих пророчеств о Нем у меня всплывает в моей памяти образ Мессии. Я его сравниваю с образом евангельского Христа и, о чудо! Образ ветхозаветного Мессии есть ни что другое, как образ моего господа Иисуса Христа. Я над этим глубоко и серьезно призадумываюсь, да и есть над чем призадуматься. Я ведь прекрасно знаю, что даже у одного и того же писателя описываемые им одни и те же предметы или одни и те же типы всегда бывают неодинаковы; тем более не найти вам даже и двух писателей или художников, у которых бы получался один образ, одна картина. Не то в описании Христа евангелистами, апостолом Павлом и Ветхим Заветом. И вот это-то «не то» и доказывает, что Христос воистину есть Воплощенный Бог Слово, что Он есть воистину в истории всей вселенной (я уже не говорю человечества) – единственное чудо! А поскольку Он есть единственное боговселенское чудо, постольку Он есть историческое, сверх-историческое чудо!

Отсюда перейдем теперь и на апостола Павла, о котором мы не раз уже здесь упоминали. Апостол Павел в свое время был самым ученейшим раввином; он чистый иудеянин, родился в городе Тарсе Киликийском, учился в школе Гамалиила, по своим умственным способностям он был гений, по своей религиозности – большой ревнитель о Боге (Деян. 22:3). В сороковом году от Рождества Христова (значит, после вознесения Христа прошло ровно шесть лет) христиан в Иерусалиме постигло первое гонение. Это по существующему церковному летоисчислению – на самом же деле это не так. Правильное летоисчисление должно быть на четыре-пять лет позже. Поэтому первое гонение на христиан началось на втором году после Вознесения Господня. Месяца за два до этого гонения Синедрион предал смерти диакона Стефана. В этой смерти первомученика принимает самое активное участие вот этот самый апостол Павел, который в то время назывался Савлом (Деян. 7:58–60; 8:1). Савл не остановился на одной смерти первомученика Стефана, он заручился от первосвященников особым правом гнать и убивать христиан. Для этого преступного дела он поспешно отправился в город Дамаск. На пути следования он увидел свет с неба и услышал голос: «Савл! Савл! Что ты меня гонишь!» Савл, лежавший на земле, от страха спросил: «Кто же Ты, Господи?» «Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна» (Деян. 9:1–5). С Савлом произошла перемена: из гонителя он сделался величайшим апостолом, который за Имя Христа перенес бесчисленнейшие побои, лишения, узы и, наконец, мученическую смерть. За время своего апостольства он написал четырнадцать посланий. Эти-то послания являются, кроме Евангелия, самыми действительными историческими документами, свидетельствующими о более, чем исторической личности Христа. Это еще не все. Внутреннее доказательство исторической личности Христа еще этим не исчерпывается. Я хотел бы обратить в этом роде ваше внимание вот на что. Узники мои! Все Евангелие в целом, а также и все послания апостола Павла представляют из себя не только сущую историческую истину о Христе, как о действительно исторической личности, но, что чудесно, даже весь Новый Завет самую историю превращает собою, как сверхисторической истиной, в светлое облако, осеняющее собою Христа, как Сущего своего Творца и Бога, вот уже почти две тысячи лет. История, как таковая, является сама собою только при наличном существовании в ней в качестве ее центра – исторической личности Христа. Лишите ее Христа, как сущей исторической личности Господа, так тотчас сама история перестает быть сама собою. Отсюда получается то, что не Христос нуждается в исторических доказательствах, как историческая личность, а сама история нуждается в исторической личности Господа, как прямом источнике бытия, как ее основном центре существования в мире, наконец, как ее Альфе и Омеге самого содержания. На этом мы еще не остановимся, т. е. вообще на самом содержании истории.

Узники мои! Для того, чтобы окончательно рассеять мрак сомнения и неверия относительно личности евангельского Христа, позвольте обратить ваше внимание еще на одну тайну личности Господа, как тайну, присущую только одному Ему, как действительно явившемуся в мир Богу. Узник и мои! Чем объяснить, что только один Христос творит людей новою тварью, святыми, преисполненными в Себе дарами Всесвятого Духа? Чем объяснить, что только один Христос переплавляет через Себя Самого человека, точно в каком-нибудь горниле божественном, делая его совершеннейшею, идеальнейшею личностию?

Чем объяснить, что только один Христос вдохновляет человеческую душу на самые величайшие героические, нравственные подвиги ради торжества правды на земле?

Почему только одни верующие во Христа являются на земле самыми честными и бескорыстными тружениками в деле устроения Царства Божия в этом мире?

Почему только один Христос облагораживает жизнь человека духовными благами?

Почему только от Него одного истекают благодатные потоки: радость, блаженство, мир, любовь и жалость к врагам, молитва о всем мире и т. п.?

Почему каждое прикосновение ко Христу с живою сердечною верою в Него тотчас вызывает неизреченный, преисполненный всякими дарами со стороны Его Самого, всесладостный, щедрый и благодетельный ответ? Чем объяснить, что каждое Его евангельское слово преисполнено в себе такой божеской жизни, которая вся представляет из себя одну невообразимую сладость, одно неисчерпаемое благо, одно неописуемое блаженство, одну чудесную божескую всетворческую силу, один небесный всеспасительный восторг?!

Почему все содержание Евангелия есть живой, безбрежный и бездонно-глубинный мир, живую реальность не от мира сего, другое небо, другую божескую действительность, чистое святое бессмертие, одну самосознающую, надмирную Всесвятого Духа жизнь?!

Отсюда перейдем теперь к еврейскому историку Иосифу Флавию. Вот его свидетельство о Христе: «В то время является Иисус, мудрый человек, если впрочем, человеком его называть надо, ибо был Он удивительных дел совершителем, учителем людей, с удовольствием истину принимающих, и многих, как иудеев, так и эллинов, привлек. Христос (Мессия) это был. И после того, как Пилат, по жалобе знатных мужей наших, осудил Его на распятие, не прекратилось поколение христиан, названных по Его имени». – Это свидетельство еврейского историка находится в его «Иудейских древностях», написанных около 93 г. по Р. Х. (Кн. 18, гл. 3, § 3).

Римский историк Тацит, живший в половине первого и начале второго столетия от Рождества Христова, пишет так: «Этих людей (которых Нерон обвинял в поджоге Рима в 64 году от Р. Х. звали христианами. Это имя идет от некоего Христа, Который при Тиверии был осужден на смерть прокуратором Понтием Пилатом. Это отвратительное суеверие одно время было подавлено, но потом снова распространилось не только на Его родине, Иудее, но и в самом Риме, куда стекается и где громко о себе заявляет все, что ни есть неестественного и постыдного; их уличили в ненависти к человеческому роду. Первые сознались в своей принадлежности к этой секте, а по их показаниям уже и множество людей было уличено не столько в поджогах, сколько в человеконенавистничестве. Казнь их была сопряжена с издевательствами: одних зашивали в шкуры диких зверей и давали на растерзание собакам, иных распинали, других, обвязанных горючими веществами, с наступлением ночи зажигали в виде факелов. Для увеселения народа этими зрелищами, Нерон открыл народу свои сады, прибавив к этому еще бег колесниц, в котором и сам принял участие в костюме возницы. В конце концов, народ проникся жалостию к этим несчастным людям, видя их приносимыми в жертву не общему благу, а жестокости одного лишь человека». («История» 5, 4).

Светоний говорит о том, что под влиянием «Христа» иудеи всегда волновались в Риме (Ceaud 25). Плиний Младший в своем письме к императору Траяну около 107 г. по Р. Х. (10, 96) говорит о быстром распространении христиан в Малой Азии, о нравственной чистоте его исповедников; о богослужении христиан говорит, что они сообща читали перед восходом солнца какую-то молитву, в которой они обращались ко Христу, как к Богу. Цельс, греческий писатель и философ II века, написал против христианства сочинение под заглавием «Слово истины» – Логос лифис. Судя по обильному цитированию Евангелия, автор был знаком со всеми четырьмя Евангелиями. Цельс историческую личность Христа не отвергает, не отвергает даже и чудес Его. Лукиан жил во II веке по Р. Х. В своем сочинении «Жизнь Перегрина» он называет Христа «распятым софистом». Порфирий, языческий философ, жил в III веке по Р. Х. В своем сочинении против христианства под названием «Философия оракула» он называет Христа благочестивым мужем, который взошел на небо, увенчанным после крестной смерти бессмертием. Христиане поклоняются Христу, как Богу. Юлиан Отступник, живший в IV веке, совершенно признает достоверность Нового Завета, подлинность его раннего происхождения. Кроме четырех Евангелий он признает также подлинность и раннее происхождение посланий апостола Павла. Не менее сего он признает и достоверность евангельских чудес Христовых, наконец, достоверность исторической Личности Христа, Его чудеса, чудеса Его апостолов, признает и Талмуд иудейский.