Электронная библиотека » Станислав Белковский » » онлайн чтение - страница 15


  • Текст добавлен: 15 сентября 2017, 17:20


Автор книги: Станислав Белковский


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)

Шрифт:
- 100% +
XXIX

Дедушкин.

ДЕДУШКИН. Машенька, Мария Игнатьевна, дорогая! Вы можете говорить?! Я не не вовремя? А то думаю, позвоню, а Машенька занята? Туберкулез там, подарки, пряники. Спасибо, спасибо, Машенька, я быстро. Я много времени не займу. Там дело в том, что вы знаете. Танечку, дочку мою, выдвинули в вице-президенты. Тогда. Когда Игорь Тамерланч не смог. Но выдвигал представитель Минэнерго. Молодой парень такой. Между нами, неавторитетный совсем. Заносчивый слишком. Тридцать лет, а ведет себя как генеральный директор. Потому и не проголосовали сразу. А решили методом письменного опроса. И тут очень много зависит от Игорь Тамерланча. Он ведь самый авторитетный у нас член ученого совета. Самый-самый. И если он подписал письмо ко всем членам совета, чтобы, значит, Танечку. все бы состоялось довольно просто. Что вы говорите? Да-да, конечно, конечно. Я тут текстик составил. Который надо подписать. Надо, чтобы Игорь Тамерланч подписал. Если он устал, можно его и не беспокоить. Факсимиле достаточно. Вполне факсимиле. Можно, я пришлю вам этот текстик? Вам его на работу прислать? Может быть, вы знаете, как подписывается Игорь Тамерланч? Нет, я просто чтобы его лишний раз не беспокоить. Поймите правильно. Мы все так дорожим здоровьем нашего Игоря Тамерланча. Вот ребятам не очень понравились его выступления в Америке, а мне очень понравились. Он же всегда был самым глубоким ученым, самым. Я же тогда его приметил и поставил на лабораторию марксистско-ленинского анализа. Да-да, я. На лабораторию. Марксистсколенинскую. А ребята – они сильные практики, но не ученые. По правде сказать. Все по верхам. Школярские такие привычки. Замашки даже, можно сказать. Верхогляды. Вот им выступления и не понравились. А как по мне, так лучшие выступления за несколько лет. Игорь Тамерланч снова в отличной форме. В прекрасной. Надо только бумагу. Про Танечку. У меня же скоро день рождения. 8-го марта. Как хорошо, что вы помните. Будем друг друга поздравлять, Машенька. Друг друга. С днем рождения заранее не принято. А как с женским днем, я не знаю. Пока не буду. Конечно. Даже факсимиле. Пусть Игорь Тамерланч не беспокоится, все остальное я сделаю сам. Разошлем. Развезем. Главное, чтоб его подпись. Вы даже не представляете, Машенька, как я вам благодарен. И вам, и Игорю Тамерланчу. Я всегда, как с вами поговорю, как будто родился заново. Столько энергии, столько оптимизма. Туберкулез. Конечно, конечно. Вы позволите вам завтра перезвонить? Я буду ждать. Обязательно. Машенька.

XXX

Толь, Гоцлибердан.

Громко.

ТОЛЬ. Да, с этими Нерюнгрями ты меня рассмешил. Я помню, был однажды в Николаевске-на-Амуре. Еще аспирантом. Так там аэропорт – в избе. Натуральной избушке на курьих ножках. Представляю себе Игоря в такой избушке, в ожидании рейса на Нерюнгри.

ГОЦЛИБЕРДАН. Заказывающего мерзавчика паленой водки и бутерброд с сырокопченой колбасой. Было бы забавно…

ТОЛЬ. И еще если местный рейс задержат часа на четыре.

ГОЦЛИБЕРДАН. На четыре – это полбеды. Вот если на сутки. И при закрытом буфете. В тех краях так часто бывает.

ТОЛЬ. Почему он так уверен, что ему не набьют морду?! Думает, народ его уже забыл?

ГОЦЛИБЕРДАН. Он так, к счастью, не думает.

ТОЛЬ. И полетел без охраны? Решил сэкономить? Или скрыть от нас?

ГОЦЛИБЕРДАН. Он полетел в накладной бороде.

ТОЛЬ. Как?

Звонки и звуки непонятного происхождения.

ГОЦЛИБЕРДАН. В настоящей накладной бороде. Театральной. Качественной. Брюнетистой. Каким Тамерланыч был в молодости.

ТОЛЬ. Где он ее взял?!

ГОЦЛИБЕРДАН. В театральном магазине. На Мансуровском переулке. Помнишь, была такая актриса – Мансурова? Цецилия Львовна Мансурова.

ТОЛЬ. Это что же, переулок в честь актрисы назвали?

ГОЦЛИБЕРДАН. Наоборот. Актрису в честь переулка.

ТОЛЬ. Ладно. Это какой-то уже невозможный балаган пошел. Недопустимый балаган! Игорь Кочубей путешествует по России в накладной бороде.

ГОЦЛИБЕРДАН. В сиянии славы своей и вечной мерзлоте.

ТОЛЬ. Если б я это прочитал в какой-нибудь желтой газетенке, смеялся бы до слез.

Пауза. Взгляд в зал.

Ни за что не поверил бы.

ГОЦЛИБЕРДАН. А теперь придется поверить. Наступает час веры, мой повелитель. Тамерланыч решил стать художником.

ТОЛЬ. Каким еще художником?

ГОЦЛИБЕРДАН. Натуральным. Кисть, краски, холст. Он будет брать уроки рисования.

ТОЛЬ. Он что, когда-то умел рисовать?

ГОЦЛИБЕРДАН. История умалчивает. Никто никогда не видел его за мольбертом.

Толь рассмеивается.

ТОЛЬ. Только сейчас: помнишь, к нам приходил этот… Илья Сергеич…

ГОЦЛИБЕРДАН. Глазунов.

ТОЛЬ. Да, Глазунов. Предлагал писать портреты молодых реформаторов. Десять портретов по сто штук за портрет. За государственный счет. Чтобы повесить в доме правительства. Говорит – вы мне сто тысяч за каждый портрет, а я вам тридцать процентов – откат.

ГОЦЛИБЕРДАН. Я недавно встретил Илью Сергеича на фестивале молодого коньяка. В фитнес-клубе «Гефестион». И он сказал мне: надо было сорок процентов предлагать. Зря я пожадничал. Он сказал.

ТОЛЬ. Ужасно смешная история. Так что ж – наш Игорь тоже будет заказные портреты писать? За откат?

ГОЦЛИБЕРДАН. Ну, не все ж ему сидеть у нас на шее. Пора уже и бабло зарабатывать. В первый раз за пятнадцать лет.

ТОЛЬ. А если серьезно – это что, безумие такое? Эпатаж?

ГОЦЛИБЕРДАН. Эпатаж и безумие – это разные вещи, мой старший друг. Не то и не другое.

ТОЛЬ. А что же? Да, я забыл. Бывает же еще кризис среднего возраста.

ГОЦЛИБЕРДАН. В пятьдесят пять кризиса среднего возраста уже не бывает. У Тамерланыча он давно прошел. В латентной форме.

ТОЛЬ. Тогда что это?

ГОЦЛИБЕРДАН. Ну, старик, мы же уже выяснили. Он хочет вернуться во власть. Ему не дают. Он съездил в Америку – там громы оваций, здесь бы хоть одна бы приличная газетенка чо-нить написала. Так хуй.

ТОЛЬ. За мой миллион двести. За наши миллион двести. Сначала платишь два двести за триумфальное турне отца русского либерализма, потом еще лимон двести, чтобы о турне тут никто не узнал.

ГОЦЛИБЕРДАН. Такая планида у нас, Боря. Мы – последние русские либералы. Нам за многое приходится расплачиваться.

ТОЛЬ. Значит, это амбиции. Такие поздно взыгравшие амбиции. Сидел человек пятнадцать лет на печи.

ГОЦЛИБЕРДАН. Ждал, что позовут. А его не зовут и не зовут. Не нужен никому. Залежался. Истрепался. Вчера вон звонил три раза Лешке Давыдову в Минфин.

Толь. и что?

ГОЦЛИБЕРДАН. Лешка не соединился. И не перезвонил.

ТОЛЬ. А что Игорь?

ГОЦЛИБЕРДАН. Долго бубнил себе под нос, какая Лешка сука. Раньше кофе Тамерланычу подавал, а теперь и трубку взять не желает.

ТОЛЬ. Что, так и сказал – сука?

ГОЦЛИБЕРДАН. Нет, сказал – дуралей или шалопай, я точно не помню.

ТОЛЬ. А еще кому звонил?

ГОЦЛИБЕРДАН. Ты будешь смеяться – в Кремль, руководителю администрации. Семь раз набирал. И…

ТОЛЬ. Что и?!

ГОЦЛИБЕРДАН. На седьмой раз руководитель неожиданно соединился.

ТОЛЬ. Они говорили?

ГОЦЛИБЕРДАН. Говорили. Минуты три, а то и четыре.

ТОЛЬ. Зачем? О чем?

ГОЦЛИБЕРДАН. Поздравились со всеми прошедшими и наступающими. И договорились увидеться. В следующую среду. На экономическом форуме в Завидове.

ТОЛЬ. Мне-то как раз совсем не смешно, Гоц. Зачем Игорь снова лезет, куда его не просят? В Кремле должен общаться только я. Мы распределили роли в команде много лет назад, и я не понимаю.

ГОЦЛИБЕРДАН. Ты не хочешь сказать, что Игорь тебе больше не доверяет? Нет, разумеется, не тебе, а нам. Нам больше не доверяет.

Пристально.

ТОЛЬ. А кому же еще он может доверять? Мертвому попу?

Кто еще столько лет стал бы копить его четыреста миллионов. Да!!!

Выстрел.

Ты мне до сих пор не доложил, что сказала Мария про его четыреста миллионов.

ГОЦЛИБЕРДАН. Я ей еще их не предлагал.

ТОЛЬ. Как не предлагал? Ты же сам говорил, что это самое важное. Материальные, но с разным коэффициентом.

ГОЦЛИБЕРДАН. Это – наш последний козырь. Еще рано доставать его из рукава. Машка и так целиком с нами. История со склепом на Новодевичьем достала даже ее.

ТОЛЬ. Да уж… Герой Советского Союза в одной могиле с недоучившимся семинаристом из Нерюнгрей!

ГОЦЛИБЕРДАН. Где был богат и славен Кочубей, сегодня спит мудак из Нерюнгрей.

ТОЛЬ. Еще немного, и я начал бы думать.

ГОЦЛИБЕРДАН. Не надо. Не стоит, поверь мне. Это лишнее. Лучше я расскажу тебе, кто будет у Тамерланыча учителем рисования.

ТОЛЬ. Кто?

ГОЦЛИБЕРДАН. Некто Антон Хлебородов. 25 лет. Член Национал-большевистской партии. Привлекался к уголовной ответственности за нападение на приемную президента на Старой площади. Получил два года условно.

ТОЛЬ. Нацбол? Где Игорь его подцепил?

ГОЦЛИБЕРДАН. Понятно где. На Курском вокзале, где же еще. Ты же знаешь, что в последнее время мозг русского либерализма полюбил вокзальные моционы. Под вечер, когда предвесенний воздух напоен томительным запахом ожидания.

ТОЛЬ. Ты серьезно?

ГОЦЛИБЕРДАН. Нет. Я не серьезно. И самое удивительное: мы не смогли пока выяснить, откуда он взял этого оборванца. По телефону – ничего.

ТОЛЬ. Охрана?

ГОЦЛИБЕРДАН. Клянется и божится, что ничего не зафиксировала.

ТОЛЬ. Может, усилить ему охрану? Может, там Андрюшкины парни уже мышей не ловят?

ГОЦЛИБЕРДАН. Дело не в этом. Охрану можно усиливать до бесконечности. Надо поставить Тамерланычу мозги на место, вот в чем вопрос.

ТОЛЬ. Как это сделать?

ГОЦЛИБЕРДАН. Пушка для генной бомбардировки еще не готова?

ТОЛЬ. Перестань паясничать! Мы теряем друга, за которым пошли в огонь и воду двадцать лет назад.

ГОЦЛИБЕРДАН. и оказались внутри большой медной трубы. Нужна шокотерапия. Он должен понять, что без нас ему никуда. Что, может, он и гений, но гений – только в нашей команде. Что он – часть соборного разума, как говорят у нас в Православной Церкви.

ТОЛЬ. Вот именно. Что ты предлагаешь?

ГОЦЛИБЕРДАН. Игорь сомневается, что Сирина убили исламисты. Вот и хорошо. Нужна большая статья, например, в «Комсомольской правде», что попец слишком интересовался маленькими мальчиками. Там, в общежитии. Где все они жили вместе взятые. Сыновьями гастарбайтеров интересовался. Леденцы им дарил из последней зарплаты. В храмик приглашал, чайку попить. Так все это воцерковление и началось. А когда грубые гастарбайтеры узнали, что он делает с их возлюбленными чадами, тут-то и возник пистолет с мусульманским акцентом…

ТОЛЬ. Нет. Это не годится.

ГОЦЛИБЕРДАН. Почему еще?

ТОЛЬ. Церковь признала, что Сирина убили исламские террористы. Мы не можем идти против Церкви. Против Святой Церкви, прошу заметить. К тому же версий не может быть больше одной. Иначе, не ровен час, могут возобновить следствие. Сейчас оно приостановлено из-за розыска обвиняемого. А если начнут копать педофилию, черт знает что может выплыть. Ты же знаешь, как эти погонники ненавидят нас, либералов.

ГОЦЛИБЕРДАН. Хорошо, тогда другое. После двух визитов художника Хлебородова пропадут все Машкины драгоценности.

ТОЛЬ. С ней согласовано?

КОЧУБЕЙ. Спрашиваешь!

ТОЛЬ. Нет. Слабовато. Исчезнет Хлебородов, появится кто-то другой. Ты лучше узнай, откуда он взялся, и не затягивай.

ГОЦЛИБЕРДАН. Не затянем.

ТОЛЬ. Еще идеи?

ГОЦЛИБЕРДАН. Не пугайся, мой фюрер.

ТОЛЬ. Я четыреста раз просил тебя не называть меня так!

ГОЦЛИБЕРДАН. Не пугайся, мой человек, которого нельзя называть фюрером. Но имя нашего Тамерланыча уже всплыло на сайте русских экстремистов. Подпольной боевой организации «Русский допрос».

ТОЛЬ. Что за допрос?

ГОЦЛИБЕРДАН. Боевики. Киллеры. Убийцы. Приговорили к смерти 27 главных врагов русского народа. Тамерланыч – в тройке лидеров.

ТОЛЬ. А я там есть?

ГОЦЛИБЕРДАН. Ну сам посуди. Зачем тебе там быть? Пока не надо.

ТОЛЬ. Я тоже так думаю. Или я думаю наоборот. Может, мне там побыть. Я похож на врага русского народа?

ГОЦЛИБЕРДАН. Совершенно не похож.

ТОЛЬ. Вот-вот. Это мне и мешает. Благообразная русская внешность. Ну и что со всем этим делать?

ГОЦЛИБЕРДАН. Есть данные, что в ближайшие две недели «Русский допрос» перейдет от слов к делу. Они попытаются сжечь Игоря Кочубея прямо в его доме. В деревне Большие Сумерки.

ТОЛЬ. У них получится?

ГОЦЛИБЕРДАН. Не совсем. Сгорит только любимая Тамерланычева веранда, где он обожает попивать сладкие ликеры. Охрана не даст пожару разгуляться.

ТОЛЬ. Это уже лучше. Только смотри, без эксцессов.

Пауза.

И чего мы ждем от этого пожара?

ГОЦЛИБЕРДАН. Мы ждем, что Тамерланыч оставит, наконец, свои дурацкие бредни. И поймет, что кроме нас он на свете никому не нужен. Ни за каким хуем, даже самым малюсеньким, как у Давида Микеланджело. Во флорентийской Академии. Помнишь, Давид очень большой, а хуй очень маленький. Парадокс. Никогда не мог понять, как с таким хуем можно убить целого Голиафа.

ТОЛЬ. Слишком много лишних слов. Дальше, по смыслу, пожалуйста.

ГОЦЛИБЕРДАН. По смыслу. Бог-отец русского либерализма решил восстать против двух других ипостасей – Бога-сына в твоем лице, дорогой Борис Алексеевич, и Святого Духа, то есть меня, грешного.

ТОЛЬ. Высоко ты себя ценишь, Гоц.

ГОЦЛИБЕРДАН. Надеюсь, не больше чем стою, мой повелитель. Но сын и святой дух, объединившись, имеют контрольный пакет акций и должны нейтрализовать отца.

ТОЛЬ. Но у отца остался блокирующий пакет. Вот в чем проблема.

ГОЦЛИБЕРДАН. Она уже решена. Мы взяли в нашу команду святую Софию – Премудрость Божию. Отец никуда не денется.

ТОЛЬ. Дай Бог!

Пауза.

То есть я хотел сказать, очень правильно было бы, если б у нас все получилось. Ты не слажаешь, Гоц?

ГОЦЛИБЕРДАН. Ты же знаешь, мой повелитель. Слажаю – уйду в отставку.

ТОЛЬ. Мне не нужна твоя отставка. Мне нужен результат. Положительный результат.

ГОЦЛИБЕРДАН. Самый положительный из возможных. Мой властелин.

Пауза.

ТОЛЬ. Ты там все-таки прокурируй Тамерланыча. Чтоб он из Нерюнгрей вернулся живым. Нам он здесь нужен.

ГОЦЛИБЕРДАН. Все уже организовано. Местные товарищи прокурируют. Он вернется живым.

XXXI

Те же и Дедушкин.

ДЕДУШКИН. Ребята! Молодые люди! У меня для вас огромная радость. Он согласился!

ТОЛЬ. Кто и с чем согласился, позвольте узнать, профессор.

ДЕДУШКИН. Игорь Тамерланч! Он прочтет у нас актовую лекцию. 25 марта, в День русского либерализма.

ГОЦЛИБЕРДАН. Это невъебенная радость, профэссор. Простите, я обещал при вас не ругаться.

ДЕДУШКИН. Все вытанцовывается как нельзя лучше. Сначала – приветствие президента, зачитает руководитель администрации. Потом – речь премьер-министра. Господин премьер-министр лично подтвердили. Лично! На 12 минут выступление. А дальше – Игорь Тамерланч с актовой лекцией. 30 минут. Ну и мы вас, Борис Алексеевич, конечно, очень просим, сразу после.

ТОЛЬ. Я ничего не понимаю. Почему вы так поздно меня предупреждаете?

ДЕДУШКИН. Но как же, как же! Я же говорил вам все на конгрессе в Костроме. И на форуме в Нижнеудинске. И программу мы вам прислали подробнейшую, третьего дня.

ТОЛЬ. Надо было мне не программу присылать. Надо было все детально со мной обсудить. И месяц назад еще. А не сейчас. Меня в любой момент президент спросит, а я не знаю, что говорить.

ДЕДУШКИН. Президент – за. Я вас уверяю, что президент – за. Текст приветствия уже заготовлен.

ТОЛЬ. Президент одобрил кандидатуру Игоря на актового докладчика?

ДЕДУШКИН. В том-то и дело, что одобрил! Я вас уверяю, все в лучшем виде.

ТОЛЬ. Как вы можете уверять? Вы что, общаетесь с президентом?

ДЕДУШКИН. Разумеется, нет. Вы же знаете, Борис Алексеевич, это ваша прерогатива. Но руководитель администрации все подтвердил. Устно и письменно. У нас же нет оснований не доверять руководителю администрации, правда?

ТОЛЬ. Правда. Нет. Почти.

ДЕДУШКИН. Я только боялся, что сам Игорь Тамерланч откажется. С его загруженностью. Перегруженностью. Но вот он позвонил – и у меня гора с плеч. Камень с души. Как говорила моя бабушка, старая.

ГОЦЛИБЕРДАН. На Среднем Поволжье.

ТОЛЬ. Что-то непонятное происходит. Не совсем происходит что-то понятное.

ДЕДУШКИН. А вы, Борис Алексеич, дорогой, сразу же после актовой лекции. На любую тему. Какую только скажете! Вы же организатор русского либерализма. И в такой день.

Пауза.

Гоцлибердан. Видите ли, профэссор.

Пауза.

В последнее время наш, если можно так выразиться, вождь и учитель, Игорь Тамерланыч Кочубей отметился несколькими неоднозначными выступлениями. В которых репутация нашего либерализма и либеральных реформ ставится под некоторое сомнение. Иногда даже под большое сомнение. Декабрьское интервью «Вашингтон пост». Январское интервью «Фигаро». Я бы даже сказал, «Ле Фигаро». Вы смотрели Тарантино, профессор?

ДЕДУШКИН. Это какой-то абитуриент? Вы просили, да? Значит, смотрел. Я тотчас же уточню.

ГОЦЛИБЕРДАН. Ну и, наконец, довольно сумбурная поездка в США. Где он, скажем так, озвучил не совсем те тезисы, о которых мы с ним договаривались.

ТОЛЬ. Подожди, Гоц. Лучше скажу я. Понимаете, Евгений Волкович, я должен рассказать вам одну очень деликатную вещь. И я рассчитываю, что вы отнесетесь к этой вещи со всей присущей вам деликатностью.

ДЕДУШКИН. Да-да, конечно. Я никому-никому. Если вы это имеете в виду, Борис Алексеевич.

ТОЛЬ. Именно это я и имею в виду. Примерно в июле, а может быть, в начале августа, в общем, совершенно точно прошедшим летом один нетрезвый чиновник из администрации президента предложил Игорю пост вицепремьера по либеральным реформам. Совершенно на полном серьезе предложил. Один постоянно нетрезвый чиновник. Вы понимаете, о ком я говорю.

ДЕДУШКИН. Отнюдь не понимаю. И даже не догадываюсь.

ТОЛЬ. То была пьяная мистификация. Мистификация. Я правильно употребляю это слово, Гоц?

ГОЦЛИБЕРДАН. Сто процентов, мой повелитель.

ТОЛЬ. Но Игорь Тамерланович, который несколько устал отдыхать на даче.

ГОЦЛИБЕРДАН. Пятнадцать лет, не покладая рук и ног.

ТОЛЬ. Не перебивай меня, Гоц! Не перебивай, когда я говорю с профессором. Так вот, Игорь Кочубей воспринял все это слишком серьезно. Он действительно ждал приглашения. Ждал предложения. В конце концов, он не выдержал, и попросил меня все перепроверить. Это было в конце октября.

ГОЦЛИБЕРДАН. Скорее даже, в середине, Борис Алексеевич.

ТОЛЬ. Вот видите – в середине. Я пошел к президенту. И задал ему прямой вопрос: какова судьба нашего товарища? И услышал ответ: пока не рассматривается.

ГОЦЛИБЕРДАН. Судьба нашего товарища ни хера не просматривается, почтенная публика.

ТОЛЬ. А тот пьяный чиновник просто превысил полномочия. И разглагольствовал о том, о чем никакого представления не имеет. Я передал этот разговор Игорю.

ДЕДУШКИН. Это смертельно интересно! У моих студентов потели бы ладони на ваших лекциях.

ТОЛЬ. И наш общий друг немного обиделся. Он посчитал, что мы, наша команда, сделали недостаточно, чтобы он снова стал зампредом правительства. Точнее, стал зампредом нового правительства.

ГОЦЛИБЕРДАН. Что мы это дело проебали, проще говоря. Простите за вынужденную брутальность, профэссор.

ТОЛЬ. А обидевшись, он стал совершать некоторые лишние поступки. Говорить немного лишние слова. Вообще позволять себе лишнего, вы знаете. Вы же были у него дома в последнее время.

ДЕДУШКИН. Я бывал. Но я все больше сейчас общаюсь с Машенькой, Марией Игнатьевной. Она фантастическая женщина.

ГОЦЛИБЕРДАН. Берегитесь фантастических женщин, милый старик! Они могут оказаться слишком реальными.

КОЧУБЕЙ. Короче говоря, мне достоверно известно, что и в Кремле поведением Игоря Кочубея не слишком довольны. А значит, в этом году давать ему слово сразу после президента и премьера, так сказать, отдавать ему День русского либерализма, было бы рискованно. Слишком рискованно. Не только для Академии, Евгений Волкович. Но для всех нас. Для всей нашей команды. Вы меня понимаете?

Пауза.

ДЕДУШКИН. Я с таким пиектетом отношусь к вашему мнению, Борис Алексеевич.

ГОЦЛИБЕРДАН. С чем-чем?

ДЕДУШКИН. Да-да, с пиектетом. Я не видел за свою жизнь. а я прожил уже почти 77 лет, как вы помните, не видел человека, который мог бы столь веско и уверенно обосновать свою точку зрения.

ТОЛЬ. Вы хотите сказать «но»?

ДЕДУШКИН. Но – это «нет» по-английски? Боже упаси.

ГОЦЛИБЕРДАН. Но – это но по-русски. Запятая, но. Вот что вы хотите сказать.

ДЕДУШКИН. Это очень сложные метафоры для меня. Я хочу сказать, что все не так однозначно. Что в Кремле не только недовольны Игорем Тамерланчем. Но и любят его.

ТОЛЬ. Конечно, любят. Разве я сказал, что его не любят? Его очень любят. И уважают. Даже больше уважают, чем любят. Любят и уважают. Просто в последнее время недовольны. Потому и недовольны, что уважают и любят. Тем, кого не любят и не уважают, недовольны никогда не бывают. Того сразу выкидывают на помойку.

ДЕДУШКИН. Я не это совсем имел в виду. Наверное, не совсем это, чтобы правильнее сказать. Вы знаете, что и в самом страшном сне, который может присниться президенту Академии рыночной экономики, я не стал бы спорить с Борисом Алексеевичем, наилучшим менеджером России.

ГОЦЛИБЕРДАН. Не можете во сне – поспорьте наяву, профэссор. Лучший менеджер перед вами. У вас есть шанс.

ТОЛЬ. Прекрати паясничать!!!

ДЕДУШКИН. Но тут есть такое дело. Есть основания предполагать, что в Кремле как раз в последнее время очень потеплели к Игорю Тамерланчу.

ТОЛЬ. Каким образом?

ГОЦЛИБЕРДАН. С чего бы это?

ДЕДУШКИН. Вы знаете, моя внучка Алисочка.

ГОЦЛИБЕРДАН. Она уже приехала с Гавайев? Я бы на ее месте ни за что не приехал. Как жаль, что я не ваша внучка, профессор.

ДЕДУШКИН. Да-да. Мою внучку Алисочку сейчас опекает одно очень влиятельное лицо. Правая рука нашего президента по всей водке. Вы, должно быть, догадываетесь, о ком я. Я не хочу произносить имен, знаете ли, у стен есть уши, и все такое.

ГОЦЛИБЕРДАН. Профэссор стал таинственней и глуше. Кто мог бы знать, что и у стен есть и уши.

ТОЛЬ. По водке? По какой водке?

ДЕДУШКИН. По всей возможной водке. По всем ликероводочным изделиям, я бы даже сказал. В прошлую субботу я отвозил Алисочку на дачу к этому господину. Гоцлибердан. На электричке?

ТОЛЬ. Гоц!

ДЕДУШКИН. Ну зачем же. На машине, на моем академическом «Лексусе». Том самом, который дагестанцы подарили. Девочка же не может ездить одна. В таком возрасте. В такое время.

ГОЦЛИБЕРДАН. А вам, профессор, эта ликеро-водочная рука тоже покровительствует?

ДЕДУШКИН. Я просто посидел в машине. Там стекла затемненные. Тонированные, как сейчас говорят. Если кто и заметит – подумает, охранник. Такой пожилой охранник, в летах. Ветеран, одним словом. Посидел, пока Алисочка была у этого лица. Вы понимаете. Подождал мою внучку. У меня ведь единственная внучка, вы понимаете.

ТОЛЬ. Мы понимаем.

ДЕДУШКИН. Потом Алисочка сказала мне, что высокопоставленное лицо очень интересуется Игорем Тамерланчем.

ТОЛЬ. В каком смысле интересуется?

ДЕДУШКИН. Они говорили, что Игорь Тамерланч – очень умный парень. Так и сказали – парень. И что очень удачно съездил в Америку. И что они снова взяли бы его в правительство.

Пауза.

Нет-нет, вы не подумайте, Алисочка никогда ничего лишнего не рассказывает. Я всегда сижу в машине, часов пять, а то и шесть, но так ничего и не знаю, что у них там происходит. Но она… что мы 25 лет дружим с Игорем Тамерланчем, и только поэтому. И только про него.

ТОЛЬ. Кто они?

ДЕДУШКИН. Они?

ТОЛЬ. Да, вы только что сказали – они.

ДЕДУШКИН. Вы думаете?

ТОЛЬ. Я слышал. Своими ушами. Они сейчас ничем не больны. Гоц?

ГОЦЛИБЕРДАН. Я тоже слышал. А я только неделю назад вынул из правого уха серную пробку. Знаете, как это делается, профессор?

ТОЛЬ. Подожди.

ГОЦЛИБЕРДАН. Берется толстая струя горячей воды.

ТОЛЬ. Подожди, я сказал! Профессор, кто они?

ДЕДУШКИН. Я разве говорил про они?

ТОЛЬ. У меня скоро обед с министром инноваций Кореи.

Я хотел бы чуть-чуть ускорить процесс.

ДЕДУШКИН. Ах, они! Ну конечно, они! Они – это правая рука.

Пауза.

Господин, который покровительствует моей Алисочке.

Пауза.

Очень обаятельный господин. Я должен сказать.

ТОЛЬ. Хорошо. Вы напишете мне выступление?

ДЕДУШКИН. Как скажете, Борис Алексеич, дорогой. Для нас огромная честь.

ТОЛЬ. Что-нибудь про роль биологических технологий в смене модели экономического развития. Минут на пятнадцать, чтобы люди не заснули.

ДЕДУШКИН. Я лучшим ребятам поручу. У нас сейчас такие ребята по этой теме. Факультет биогенной экономики…

ТОЛЬ. Но я хотел бы попросить вас о еще одной любезности. Очень важной любезности, Евгений Волкович.

ДЕДУШКИН. По правде сказать, Борис Алексеевич, я не знаю.

ТОЛЬ. Чего вы вдруг не знаете?

ДЕДУШКИН. Я не знаю, какой должна быть просьба, чтобы я осмелился вам отказать.

ТОЛЬ. Ну и хорошо, что не знаете. Мне нужно.

Сверкание.

Нам нужно заранее познакомиться с докладом Игоря. Прочитать его. Мы должны быть уверены, что там нет скользких моментов, которые бросили бы тень на наш юбилей. Это же наш, общий юбилей.

Пауза.

Я ничего не путаю – это же юбилей, профессор?

ДЕДУШКИН. В том-то и дело, что юбилей. 25 лет.

Торжественно.

Двадцать пять лет назад, 25 марта 1985 года, в ознаменование начала ускорения экономического развития СССР, в Институте экономики по инициативе заместителя его директора, доктора экономических наук Жени Дедушкина, была создана лаборатория марксистско-ленинского анализа. Лаборатория была предназначена для изучения особо важных и срочных изменений, которые созрели в теле экономики развивающегося социализма. И по инициативе Дедушкина заведующим лабораторией был назначен лучший молодой теоретик экономики социализма, кандидат экономических наук Игорь Тамерланович Кочубей.

ГОЦЛИБЕРДАН. Король лаборатории. Шишка сыска, стихотворец и дитя. Когда-то существовали такие стихи. Теперь их нет. Больше нет.

ДЕДУШКИН. А потом на базе лаборатории марксистсколенинского анализа было сформировано первое в истории правительство российских реформаторов. Правительство, которое начало и успешно осуществило важнейшие либеральные реформы в России. Потому 25 марта принято считать Днем российского либерализма. А также – актовым днем Академии рыночной экономики, которая была и остается важнейшим мозговым центром экономического либерализма в нашей стране.

Аплодисменты.

ТОЛЬ. Спасибо, профессор. Я уже знаю, что подарить Академии на юбилей.

ДЕДУШКИН. Да что вы, Борис Алексеевич. Ваше выступление – это уже такой подарок, что.

ТОЛЬ. В Минфине мне сказали, что вы запросили бюджетный грант на приобретение здания в Сингапуре.

ДЕДУШКИН. Так точно. Я всегда восхищался вашей информированностью, Борис Алексеич. Я помню, еще в лаборатории вы были самым информированным мэнээсом.

ГОЦЛИБЕРДАН. и большое здание?

ДЕДУШКИН. Да что вы, куда нам большое! Так себе. Средненькое. Бывшая гостиница «Хилтон». Обанкротилась, стало быть, из-за кризиса. А нам как раз очень нужно здание под филиал. Чтобы обогащаться опытом тихоокеанской модернизации. Вот мне и предложили. Но у Академии своих денег нет, вы знаете, все же строжайшим образом по смете.

ГОЦЛИБЕРДАН. С видом на море?

ДЕДУШКИН. Простите, на какое море?

ГОЦЛИБЕРДАН. Да, виноват, ошибка. Там океан. С видом на океан?

ДЕДУШКИН. С каким видом?

ТОЛЬ. Значит, Евгений Волкович, вы пришлете мне текст доклада Игоря? И так, чтобы Игорь, желательно.

ДЕДУШКИН. Я вас прекрасно понял, Борис Алексеич. Тут есть только одна маленькая, одна заминка.

ГОЦЛИБЕРДАН. Ничтожная, как разорившийся «Хилтон» с видом на клочки океана.

ДЕДУШКИН. В этот раз Игорь Тамерланч пишет доклад сам. Раньше ему всегда наши ребята. А нынче, почему-то.

ТОЛЬ. Вот в том-то и дело. Надо взять у него доклад заранее. Хотя бы дня за три-четыре. Гоц?

ГОЦЛИБЕРДАН. Хотя бы за четыре-пять.

ТОЛЬ. Хотя бы за четыре-пять. В чистовике? Сможете?

ДЕДУШКИН. Разве мой ответ может быть иным, кроме «да»?! Борис Алексеич, вы.

ТОЛЬ. Я поехал. С наступающим вас, профессор!

ДЕДУШКИН. Разве уже что-то наступает?

ГОЦЛИБЕРДАН. Наступает все. Все, что только может наступить. Читали Откровение, Евгений Волкович?

ТОЛЬ. Наступайте наш юбилей. До свидания, Евгений Волкович. Жду от вас текста, как можно быстрее.

ДЕДУШКИН. До свиданья, Борис Алексеевич! Я же сегодня же всем все поручу. А вы, если можно, подскажите Давыдову там, в Минфине. Сингапур. Здание приятное, недорогое, если уйдет из-под носа, будет так обидно. Борис Алексеич!..

Толь удаляется.

ГОЦЛИБЕРДАН. Значит, в опаловом и лунном?

ДЕДУШКИН. Да-да, в опаловом и лунном.

ГОЦЛИБЕРДАН. Станцуем, профессор?

ДЕДУШКИН. Отчего же нет, дорогой Данечка.

ГОЦЛИБЕРДАН. Вы помните: я не люблю, когда меня называют третьей частью фамилии.

Танцуют.


Кочубей, Мария.

МАРИЯ. Ты уже оттаял?

КОЧУБЕЙ. Еще не до конца. Мне кажется, что у меня обледенел позвоночник. Такой себе снежный король на пенсии.

МАРИЯ. Я говорила тебе, что зимнее пальто не поможет. Надо было брать американскую куртку. Охотничью. Хочешь, вызовем Берешита?

КОЧУБЕЙ. Берешит нам пока не нужен. С обледенением буду бороться сам. Ты знаешь.

Часы.

Ты знаешь, я думал, что люди в провинции живут плохо, но никогда не подозревал, что настолько.

МАРИЯ. Чего ж ты там такого увидал?

КОЧУБЕЙ. Панельный дом конца семидесятых. Посреди дома – трещина. В квартире – плюс девять градусов. Люди сидят в старых пыжиковых шапках. Дорог нет вообще. То есть в нашем понимании нет дорог. Одни направления. Направление – и на нем почему-то написано «проспект Ленина».

МАРИЯ. Девять градусов – это хорошая русская весна. Ты же не ходишь теплой весной в пыжиковой шапке. Я не понимаю, зачем сидеть в ней дома. Когда плюс девять.

КОЧУБЕЙ. Я помню, когда был школьником, смотрел всякие фантастические фильмы, американские, где телевизор включался пультом дистанционного управления. А здесь, у них в квартире, я долго искал пульт, чтобы выключить телевизор. И вдруг понял, что пульта нет никакого. Есть старый советский телевизор, «Рубин», 85-го года выпуска. И никакого пульта. Пульт тогда еще не выпускали. Это другая планета, ты понимаешь! Фантастический триллер! Я чувствовал себя капитаном звездолета, потерпевшего крушение.

МАРИЯ. Я не буду спрашивать, зачем ты вообще отправился в это космическое путешествие.

КОЧУБЕЙ. А на обратном пути, когда рейс задерживался уже на семь часов…

МАРИЯ. Ты хоть понимаешь, какой опасности ты себя подвергал? Семь часов в холодном здании без отдыха, без еды!

КОЧУБЕЙ. Я увидел злую волшебницу Бастинду. Из детской книжки. Это была точна она. Я запомнил. Я видел ее на картинке в 59-м году. Ты не помнишь, из какой это книжки?

МАРИЯ. Кажется, «Алиса в Стране чудес». Или какой-то другой. И что Бастинда?

КОЧУБЕЙ. Уборщица. Это была уборщица аэропорта. Ей нужно было помыть пол под жестяным стулом, на котором сидел я. И она заорала страшным голосом: мужчина, встаньте! Встаньте, мужчина! Я не сразу понял, что происходит. Не сообразил, что этим мужчиной обращаются прямо ко мне. Что мужчина – это я. Понимаешь? Я замешкался. И тогда она принялась кричать, что вызовет милицию и меня выведут из здания аэропорта. На мороз. Минус тридцать семь.

Пауза.

Я смотрел на нее, совершенно завороженный.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации