Электронная библиотека » Стефан Кларк » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 18 октября 2016, 13:30


Автор книги: Стефан Кларк


Жанр: Современная зарубежная литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Стефан Кларк
Боже, спаси президента

Stephen Clarke

Dial M for Merde

Copyright © Stephen Clarke, 2008

© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2011

Фауст. Дай мне неделю, и я смогу соблазнить даже такое невинное существо, как она.

Мефистофель. Ты заговорил, как француз.

Иоганн Вольфганг фон Гёте, «Фауст», 1808


По юридическим причинам должен подчеркнуть, что эта книга ни в коем случае не намекает на то, что Президент Французской Республики пользуется сексуальными услугами своих подчиненных. Подобное заявление было бы наглым, а главное, совершенно беспочвенным враньем.



Команде доброго корабля Esperanza



Предисловие

– Поедешь со мной на юг Франции?

Она еще не договорила, а воображение уже рисовало изумрудно-зеленые холмы, тянущиеся до самого горизонта, с крохотными виллами, гнездящимися в…

Секундочку. К черту пейзаж! Картинка сменилась на белоснежную яхту, бутылку шампанского в ведерке со льдом и мою собеседницу, загорающую в соблазнительной позе под щадящими лучами мягкого сентябрьского солнца.

Она продолжила говорить, и я открыл глаза. Ее слова с головой погрузили меня в Средиземноморье…

Не все платина, что блестит
Париж

1

– Bnjour![1]1
  Добрый день! (фр.).


[Закрыть]

– Bonjour. – Девушка в очках в металлической оправе мило улыбнулась.

Начало меня обрадовало. Дело в том, что я только что вернулся в Париж из Америки, где мой французский угас как свеча на ветру, так что я был полон желания наверстать упущенное.

– Je m’appelle West. Paul West[2]2
  Меня зовут Уэст. Пол Уэст (фр.).


[Закрыть]
, – сказал я, передавая ей свою кредитную карточку.

– Можете говорить со мной по-английски, многие наши клиенты – иностранцы.

Ох уж это новое поколение французов: пока их родители стонут, что английский выживает со свету язык Мольера, их дети радостно предаются глобализации.

– Merci… – Я совершил очередную попытку перейти на французский. – J’ai travaillé en Amérique… – Увы, слов решительно не хватало. – Еt mon Français….[3]3
  Спасибо… Я работал в Америке… Мой французский… (фр.).


[Закрыть]
– Хм… ну и как я ей скажу, что мой язык угас? И уж тем более про свечу на ветру?

– Боюсь, мой французский подобен огню в стужу… – выдавил я.

Девушка явно не понимала, к чему я клоню, поэтому пришлось отказаться от импровизации и вернуться к речи, заготовленной заранее. Я сообщил, что перевел много долларов из Калифорнии и хотел бы уточнить мой solde, то есть баланс. Словом solde я был особенно горд, так как знал, что во французском языке существует и другое слово – balance, и был опасно близок к тому, чтобы его использовать. В таком случае мадемуазель решила бы, что мне необходимо срочно взвеситься[4]4
  На французском слово balance имеет несколько значений, в том числе и весы. – Примеч. ред.


[Закрыть]
.

– Vous êtes à cette agence?

Прикреплен ли к этому отделению? Вообще-то нет, но я решил сыграть под дурачка-англичанина. Французы это любят.

– Давайте считать, что отныне да, – заявил я.

Определенно не подействовало. Девушка вернула карточку и сердито насупилась:

– Если вы не являетесь клиентом нашего отделения, то должны воспользоваться банкоматом. – Она указала на четыре банкомата за моей спиной.

– Oui, mais[5]5
  Да, но… (фр.).


[Закрыть]

Всем своим видом, не прибегая к помощи французского, я попытался продемонстрировать ей, что два из них не работают, а два других заняты, в то время как она явно сидит без дела.

– Vous voulez une petite formation?

– Что?

– Хотите, я покажу вам, как пользоваться банкоматом?

– О, что вы…

Я сказал, что уж как-нибудь исхитрюсь засунуть карточку в банкомат и выбрать функцию solde самостоятельно.

– Très bien[6]6
  Очень хорошо (фр.).


[Закрыть]
, – похвалила она меня и принялась перекладывать бумаги с места на место. Я был свободен.


Джентльмену передо мной потребовалось всего-то минут десять на то, чтобы запросить у банкомата список всех чеков, выписанных им с начала девяностых, и вдобавок к этому заказать пять кредитных карточек.

В конце концов мне удалось узнать мой баланс. Еще сколько-то времени ушло на то, чтобы оправиться от шока, вызванного соотношением доллара к евро. За время трансатлантического путешествия мой капитал уменьшился больше, чем на треть. Я так увлеченно страдал по этому поводу, что слишком поздно обратил внимание на звук, издаваемый банкоматом.

– La machine![7]7
  Автомат! (фр.).


[Закрыть]
– вскрикнул я, поворачиваясь к девушке-клерку, которая к этому времени увлеченно смотрела в окно; она с явной неохотой оторвала взгляд от автобуса.

– La machine… ma carte[8]8
  Автомат… моя карточка… (фр.).


[Закрыть]
– По мере своих скромных возможностей я изобразил чавкающий звук, чтобы наверняка донести до нее смысл происходящего.

– У вас паспорт в наличии? – спросила она по-английски. Все иллюзии насчет моего французского у этой особы определенно закончились.

– А вам он зачем?

– Я должна удостовериться в ваших данных, перед тем как вскрыть банкомат и извлечь карточку.

– Но вы же прекрасно знаете, что я тот, за кого себя выдаю! Я эту же самую карточку вам давал пять минут назад!

Она пожала плечами:

– Я должна увидеть ваш паспорт.

В любой другой ситуации я бы с радостью продемонстрировал его: мой паспорт всегда при мне на случай внезапной депортации или каких-либо непредвиденных ситуаций. Однако сегодня из аэропорта я прямиком поехал домой, оставил там свои вещи и на секунду отлучился в банк проверить состояние своих финансов. Короче, паспорт мой по-прежнему гнездился в боковом кармане сумки вместе с посадочным талоном, мятными пастилками и членской карточкой фитнес-клуба в Лос-Анджелесе.

– У меня его нет с собой, – признался я.

– Вы должны его принести.

– Но ведь банк через пять минут закрывается! Вы меня подождете?

Ее улыбка была так же ангельски невинна, как дьявольски безжалостны ее слова:

– Мы открываемся в 8.45 утра.

У меня в штанах зазвонил телефон. Номер не определился, но я все равно ответил. Вопреки здравому смыслу – вдруг мне звонят из британского посольства, где уже в курсе моих проблем и готовы быстренько подогнать в банк дубликат паспорта, желательно вертолетом.

– Я смотрю на твои трусы, – сообщил женский голос.

– На мои трусы? – переспросил я и опустил глаза, чтобы проверить, надежно ли застегнута молния. – И какого же они цвета? – понадеялся я поймать собеседницу врасплох.

– Черные, – последовал незамедлительный ответ.

Проблема в том, что, как и любой другой нормальный мужчина, у которого в жизни есть вопросы посерьезней нижнего белья, я понятия не имел, какие на мне сегодня надеты трусы.

– И почему у тебя в кармане шесть штук презервативов?

– Презервативов? Нет у меня никаких презервативов!

Кроме ключей и мелочи, которой хватило бы разве что на багет, в карманах у меня действительно ничего не было. Даже кредитной карточки – с некоторых пор.

Я отвернулся от девушки-клерка, у которой на лице было написано, что она еще подумает, открывать банк завтра с утра или не стоит.

– Да, упаковка французских презервативов, – продолжала моя собеседница, как ни в чем не бывало. – Для интенсивной стимуляции обоих партнеров. Ты в курсе, что на фламандском это будет звучать как extra genoot voor beide partners? Я специально это выяснила, на случай, если мне взбредет в голову переспать с бельгийцем.

Наконец-то все встало на свои места. Это Элоди, моя давняя французская подруга, чьи разговоры почти всегда касаются либо денег, либо секса, либо, как в случае, когда она рассказывает о своем пребывании в Нью-Йорке, и того и другого.

Она объяснила, что вовсе не шпионит за мной, подглядывая в окно банка. Оказывается, она всего-навсего копается в моем белье и прочих сугубо личных вещах, которые ей отдала Алекса, моя бывшая. Элоди сказала, что вещей не так много, но их стоит забрать, поскольку она уже устала всем объяснять, откуда в ее спальне взялась сумка с мужскими вещами.

– Ты встречалась с Алексой? – спросил я. – И как она?

Элоди фыркнула:

– Забудь про Алексу. Я к ней прекрасно отношусь, но – ex в ее имени присутствует неспроста[9]9
  Игра слов: Alexa и – ex – приставка, означающая «бывший». – Примеч. пер.


[Закрыть]
. А бывших, – продолжила она, – необходимо напрочь выкидывать из головы. Бывшие они есть бывшие. В противном случае, если постоянно думать о них, они назывались бы настоящими.

– Но ведь я тоже твой бывший, – возразил я, – а ты мне звонишь.

– Нет, нет, Пол, мы никогда не были парой. Мы занимались сексом по сугубо практическим соображениям, поскольку вместе снимали квартиру, ты был свободен, а я принимала кучу наркотиков…

– Ну спасибо.

– Ты не занят? – спросила Элоди. – Давай встретимся.

– Я не смогу ничем заняться до завтрашнего утра. Мне теперь даже ужин не по карману…

Я покосился на девушку, которая к этому времени переместилась к двери. В ее взгляде читалось бесстыдное равнодушие. Она даже потрясла ключами, выражая свою готовность выставить меня за дверь без гроша в кармане.

– Встречаемся на остановке Vélib, на rue des Ecoles. Поедем кататься.

– На какой остановке?

– Vélib. Прокат велосипедов.

– Точно, я про них читал. Разве там не нужен абонемент?

– Ничего не нужно. Кроме кредитной карточки.

2

С десяток нетерпеливых парижан толпились вокруг чего-то, по виду сильно напоминавшего двухметровый пульт от телевизора. У этой громадины, вдоль тротуара, протянулся ряд одноликих велосипедов с серебряными корзинками над передним колесом.

Элоди требовательно дышала в затылок стоящему перед ней мужчине. С тех пор как мы виделись в последний раз, ее волосы стали длиннее, а конский хвост туже. Похоже, она изжила из себя все американское, и в своей свободной серой юбке, белой блузке и с сумочкой на сгибе локтя выглядела типичной парижской мадемуазелью. Хотя нет. Мадемуазели находятся в поиске себя, а она превратилась в настоящую французскую даму. Точнее, в полную копию своей матери. Я ужаснулся: ей всего-то двадцать шесть, а она уже вошла в образ, который не изменится до конца ее дней.

Тем временем Элоди на полную мощь использовала свою высокоразвитую парижскую хитроумность, чтобы не торчать просто так в очереди за велосипедами. Насколько я мог понять, она в приказном порядке объясняла какому-то несчастному, как пользоваться системой проката. Бедняга весь взмок, скрипел зубами и, судя по всему, готов был навсегда отказаться от этого средства передвижения.

– Нажмите на зеленую кнопку. Зеленую кнопку с буквой «В». Вот сюда. – Элоди протянула руку вперед и впилась в кнопку длинным розовым ногтем. – Не надо пока никуда совать свою карточку! Вам что-нибудь было сказано по поводу карточки? Нет! Жмите на красную кнопку! Жмите немедленно! Ну вот, вы все испортили. Дайте мне.

Элоди отстранила беднягу от экрана единственным движением бедра. Всего за одну секунду из пользователя он превратился в простого наблюдателя. Похоже, система велопроката, разрекламированная как доступная всем и каждому, на деле существовала по дарвинскому закону о выживании сильнейших.

– Bonjour, Paul!

Элоди подставила мне щеки для поцелуя и по своему обыкновению пристально осмотрела меня с головы до ног, как если бы это позволило ей с точностью определить, с кем и как часто я спал в последнее время.

– Хорошо выглядишь, – сказала она. – Очень по-калифорнийски.

– Madame? – Офисному работнику в очереди за Элоди определенно не терпелось получить велосипед и покатить на нем домой.

– Слушайте, я же не могу быть быстрее этой штуковины! – отбрила его Элоди. Она нажала на зеленую кнопку и засунула в отверстие свою кредитную карту. – Поверить не могу, – специально проговорила она по-французски, чтобы стоящий за нами понял ее наверняка, – уж как давно существует эта система, а до сих пор находятся идиоты, которые не умеют ей пользоваться.

– Oui[10]10
  Да (фр.).


[Закрыть]
, – согласился я. Для большего мой французский был слишком калифорнийским.

– Хотя с моей стороны жаловаться на них – лицемерие, – продолжила Элоди по-английски. – Раз уж я выхожу замуж за одного из них.

– Что?! – вырвалось у меня.

Она довольно рассмеялась моему удивлению.

– Потом объясню. А пока сходи забери свой велосипед со стойки номер двенадцать. Просто нажми на кнопку и потяни за рычаг.

Элоди заплатила за второй велосипед, и мы отправились в путь.

Куда именно мы едем, я не знал, и, в принципе, мне было без разницы, потому что первое время я был озабочен исключительно тем, чтобы не разбиться к чертовой матери. Следовать за стильной французской девушкой на велосипеде – с одной стороны, большое удовольствие, а с другой – ни с чем не сравнимый кошмар. Безусловно, наблюдать за ее аппетитной попкой, подпрыгивающей на седле, – занятие приятное, но оно омрачалось осознанием того, что Элоди, похоже, с молоком матери впитала презрение к светофорам и одностороннему движению, несмотря на то что любому нефранцузу понятно: при парижском движении такое поведение – смерти подобно.

– Да, я выхожу замуж, – прокричала она через плечо, не обращая внимания на мчащийся нам навстречу грузовик, который чуть не положил кровавый конец ее матримониальным планам.

– За американца? – спросил я, зажмурив глаза, когда грузовик просвистел в миллиметре от моего уха. – Это тот владелец плантации, с которым мы познакомились в Луизиане?

– Нет, конечно! Приличная французская девушка не может выйти замуж за американца, если только он не из Нью-Йорка или Калифорнии. Это было бы бесчеловечно. Нет, мой жених… – Она ринулась через оживленный перекресток, и ее последние слова утонули в скрежете тормозов такси.

– Кто? – уточнил я, когда снова поравнялся с ней, осторожно пробравшись между машинами.

– Он француз. Мы познакомились у велопроката. Он не знал, как арендовать велосипед, и я ему помогла. У него была платиновая кредитка! – Элоди обернулась, чтобы подчеркнуть значимость этого ключевого слова, и чуть не убила юношу, посмелевшего возомнить, что моя подруга остановится на красный свет.

Я затормозил и принял на себя его тираду о безответственных ездоках. В руках у него был мотоциклетный шлем, и он еще долго возмущался по поводу арендаторов велосипедов, которые портят репутацию всех, кто передвигается на двух колесах. Мне оставалось лишь кивать и пожимать плечами, пока Элоди хихикала на дальней стороне перекрестка.

– Скажи спасибо Валери, – сказала она, ускоряясь, как только я наконец-то присоединился к ней.

– Кому?

– Моему жениху Валери.

– Его зовут Валери? – Ох уж эти несчастные французские парни, нареченные женскими именами. Неудивительно, что им приходится спать со всеми направо и налево, чтобы доказать свою мужественность!

– Это вполне традиционное мужское имя, – бросила Элоди, развернувшись в седле, чтобы наградить меня уничижительным взглядом, и едва не угодила под автобус. – Я бы даже сказала – президентское имя[11]11
  Имеется в виду Валери Жискар д'Эстен, президент Франции в 1974–1985 гг. – Примеч. ред.


[Закрыть]
. – Ей пришлось перекрикивать панический вопль водителя автобуса.

– Так за что я должен сказать ему спасибо? – поинтересовался я, когда она вернулась на свою полосу.

– Это его кредитной карточкой мы расплатились за твой велосипед.

– Он дал тебе свою платиновую карточку?

– Естественно, – ответила Элоди, выруливая на тротуар, чтобы избежать красного сигнала светофора, при этом она чуть не сбила старичка, не вовремя вышедшего из булочной. – У него целая куча карточек, – прокричала она, заглушая тираду дедули.

– Не в обиду твоему будущему супругу будет сказано, но у него с головой все в порядке? – спросил я, временно оказавшись в безопасности на маленькой пустой улочке.

– Нет, он просто добрейший человек. Абсолютный chou-chou[12]12
  Душка (фр.).


[Закрыть]
. Всю жизнь прожил под крылом семьи, а теперь работает в частном банке. И знаешь, он убежден в том, что все в мире богатые и культурные. Я не хочу – не знаю, как правильно выразиться по-английски, – над ним насильничать.

– Чего ты не хочешь?

– Ну, раскрывать ему глаза на истину. Ну, до поры до времени. – По улочке разнесся ее смех, и курящий на балконе молодой человек махнул ей рукой. Вероятно, как многие парижане, парень решил, что, если в радиусе ста метров от него рассмеялась девушка, это значит, что она хочет с ним переспать.

– Но, Элоди, даже ты не можешь быть такой циничной в том, что касается брака!

– Почему это? Ты в курсе, что самые счастливые браки заканчиваются смертью?

– Как это?

– Плохие браки заканчиваются разводом, а хорошие – смертью. Чему уж тут радоваться.

Наверное, вид у меня был ошарашенный. Даже рациональная Элоди не часто выдавала такие перлы.

– Да ладно тебе, Пол, я же просто шучу. Я его люблю. Просто брак мне в принципе по барабану. По крайней мере, пока.

– Тогда зачем ты выходишь за него замуж?

– Aha, c’est ma surprise![13]13
  А вот это мой сюрприз! (фр.).


[Закрыть]
Пойдем, ты еще должен научить меня танцевать.

3

Найти станцию Velib и сдать наши велосипеды оказалось непросто. В туристических местах рядом с Сеной находились самые популярные стоянки, и они были забиты под завязку, так что нам пришлось припарковаться рядом с вокзалом Аустерлиц.

Пока мы шли вдоль реки, Элоди подробнее рассказала о своей скоропалительной помолвке. Как оказалось, они познакомились всего пару недель назад и уже были обручены.

– Его полное имя – Валери де Боннпуар.

– Ну просто средневековая принцесса. В смысле, принц, – поправился я.

– Пожалуй, да. За исключением того, что он нюхает кокаин. Между прочим, этим занимаются все по-настоящему шикарные мужчины Парижа. А Валери весьма и весьма шикарен. Он происходит из grande[14]14
  Здесь: высокопоставленная; другое значение – многодетная (фр.).


[Закрыть]
семьи.

– У него много братьев и сестер?

– Да нет же, дурачье! То есть да, братьев или сестер у него штук пять или шесть, но я не об этом. Самые высокопоставленные семьи – это семьи аристократов-католиков. Им принадлежат замки, лошади и прочие приятные вещи. Частный банк, в котором он работает, – это их личный частный банк.

– То есть ты за него выходишь определенно не из-за денег.

– Quelle idée![15]15
  Еще чего; глупость какая! (фр.).


[Закрыть]

Задержавшись, чтобы наорать на такого же арендатора-велосипедиста, какими мы сами были пару минут назад, за то, что он не остановился на красный свет и не уступил нам дорогу, Элоди потащила меня вниз, под набережную, где пожарная бригада развернула свои шланги и проверяла их на предмет протечек. Мне было приятно, что кое-кто из них залюбовался Элоди, когда она простучала мимо них на своих каблучках.

– Vous allez dancer?[16]16
  Вы идете на танцы? (фр.).


[Закрыть]
– спросил один из них.

– Да, но не с тобой. – Она довольно улыбнулась и взяла меня под руку.

– Какие еще танцы? – занервничал я. Сквозь уличный шум прорывалась музыка из колонок. Не очень хорошая, если откровенно. Дрожащий голосок выводил что-то под жалкий аккомпанемент саксофона.

– Понимаешь, я так и не научилась танцевать вальс, – сказала Элоди, – а свадьба непременно начинается с вальса. Ты должен мне помочь.

– На берегу реки дают уроки вальса? – удивился я.

– Надеюсь, да.

Берег в этом месте был довольно широким, и люди сидели на скамейках, а то и просто на газонах, болтая и распивая принесенное с собой вино. Заходящее солнце отражалось в бензиновых разводах, оставленных на воде полицейским катером. С туристического катера, следовавшего к собору Парижской Богоматери, то и дело мерцали фотовспышки.

– Нам сюда, – сказала Элоди, карабкаясь по бетонным ступеням к источнику режущих ухо звуков.

Я на конец-то понял, что это за музыка, и кровь застыла у меня в жилах.

На лужайке с видом на реку человек пятьдесят танцевали типично французский танец под названием le rock. Пары в возрасте от восемнадцати до пятидесяти выделывали пируэты под гнусавый рок-н-ролл местного розлива.

За время, проведенное вдали от Франции, я совершенно забыл о страсти, которую французы испытывают к музыке подобного рода. Так же, как и о страданиях, которые это у меня вызывает.

Последний раз мне пришлось отплясывать le rock с пьяным отцом моей бывшей, чтобы спасти от его настойчивых домогательств старушку в бретонском национальном костюме. Одно воспоминание об этом до сих пор бросало меня в холодный пот.

Музыка грохотала из колонок, беспорядочно расставленных вокруг скульптурного сооружения, напоминавшего гигантскую телевизионную антенну. Паренек в майке «Vive le rock[17]17
  Да здравствует рок! (фр.).


[Закрыть]
копался в проводах.

– Пойдем спросим у него, – сказала Элоди протаскивая меня зигзагом между танцующими парами.

Она наклонилась и прокричала что-то на ухо парню с проводами. Он жестами показал ей, что ничего не понял. Элоди снова что-то прокричала, и на этот раз выражение непонимания на его лице сменилось искренним удивлением. Он покачал головой и рассмеялся.

– Идиот, – высказалась Элоди и потащила меня обратно.

– Что ты у него спросила? – поинтересовался я, когда мы удалились на достаточное расстояние, чтобы слышать друг друга.

– Попросила поставить вальс, ясное дело. Не могут же они танцевать под вот это вот без остановки!

– Думаю, могут… На то они и французы.

Чуть дальше у реки небольшая группа прохожих наблюдала за тем, как две пары умело танцуют сальсу.

– Нет, это совершенно не подходит, – вздохнула Элоди.

– Почему ты так торопишься замуж? – поинтересовался я. – Ты случайно не…

– Не будь дураком, Пол, если я что-то в этой жизни и могу контролировать, так это свой собственный организм.

– Но вы знакомы-то всего лишь… сколько?

– Почти два месяца. Да, у нас ураганная страсть.

Звучало так, как будто по крайней мере одного из них засосало в воронку.

– А кто кому сделал предложение?

Она выглядела оскорбленной.

– Естественно, Валери попросил моей руки.

– То есть любовь с первого взгляда, на веки вечные, и прочее, прочее?

– Да. В принципе, я замуж не тороплюсь, но Валери… – Элоди замолчала и покачала головой.

Мне показалось, что она чуть было не раскрыла какую-то тайну, но впервые в ее жизни осторожность пересилила все остальное.

– Все, что тебе нужно знать, – улыбнулась она, – это то, что я выхожу замуж и мне нужно научиться танцевать вальс.

– И когда свадьба?

– Через две недели. – Я и рассмеяться не успел, как она добавила: – Ты должен там быть.

– Спасибо, я с радостью приму…

– За такое короткое время другого поставщика продуктов мне просто не найти!


Оказывается, Элоди уже обо всем договорилась со своим папой, Жан-Мари Мартеном, совладельцем моей английской чайной в районе Елисейских Полей.

Последний раз, когда я наблюдал папу и дочку в непосредственной близости друг от друга, Элоди в ярости швыряла в моего компаньона фруктами, однако семейная гармония, по всей видимости, восторжествовала, и Жан-Мари обещал приложить к свадьбе все усилия. Мои, если быть точнее. Чайной управлял брат Элоди, Бенуа, и, судя по всему, мужчины рода Мартен решили, что раз я возвращаюсь из Калифорнии, то буду идеальным кандидатом на роль добытчика тонн элитных продуктов – свой человек как-никак, – и это позволит им сэкономить на свадьбе немалые суммы…

– Все выглядит очень и очень многообещающе, – проворковала Элоди, не давая мне времени опомниться.

Она тащила меня к пятачку, где несколько пар, прижавшись щека к щеке, сосредоточенно передвигались с места на место под аккордеонно-оркестровую музыка, не имеющую четкого ритма.

– Идеально, – объявила Элоди.

– Разве это вальс? – В принципе, понять было невозможно.

– Да какая разница!

Мы спустились по ступенькам, и Элоди вцепилась в меня в ожидании, что я ее поведу в танце. У меня возникли серьезные опасения, что, поскольку я так и не научился танцевать вальс, единственное место, куда я мог бы ее привести, – это прямиком в Сену.

– Пол! – У Элоди заканчивалось терпение.

Выхода не было. Я сделал несколько пробных шагов, и мы на пару зачастили раз-два-три, раз-два-три, несмотря на то что наш счет ни в коем случае не совпадал с музыкой.

К моему удивлению, я достаточно быстро приспособился, делая два шага на раз-два и замирая на счет три, чтобы обдумать дальнейшее направление.

– Раз-два – налево, раз-два – направо, раз-два – туда, – приговаривал я. – Раз-два – осторожнее, раз-два – черт побери, раз-два – простите, мадам… – Ну, и так далее.

Элоди потихоньку расслабилась и втянулась:

– Как насчет тебя Пол? Тебе не грозит скорая свадьба?

– Раз-два – нет.

– Ну как-то же ты там развлекался в Калифорнии? Ты ведь вроде прославился?

– Раз-два – вроде того, – признался я.

Последние несколько месяцев фотографы охотились за моими ногами. Путем трагичной случайности я и мои колени стали известны благодаря ношению килта. Это привело к тому, что нас стали снимать в рекламе: кроссовок для бега, носков и крема для удаления волос (последнее, должен заметить, исключительно благодаря фотошопу).

Я достиг того уровня славы, когда проводишь много времени в такси, за которые не платишь, и попадаешь в ночные клубы без очереди, где посетители думают, что каждое твое слово – шедевр, и хотят с тобой переспать. Однако те калифорнийские девушки, которых я встречал, даже во время оргазма думали исключительно о своей карьере и не искали серьезных отношений с кем-либо ниже уровня помощника режиссера.

– Раз-два – была одна девушка… Черт! – Мы влетели в пару, вплоть до этого момента казавшуюся сросшейся. Теперь же они были разъединены и уставились на нас в ярости.

– Mais qu’est-ce que vous foutez? – возмутился пожилой мужчина в костюме и с узким галстуком.

«Какого черта вы творите», – понял я и честно ответил:

– Je ne sais pas[18]18
  Я не знаю (фр.).


[Закрыть]
.

– Жто ече жа рас-тва рас-тва? – с чудовищным немецким акцентом спросила партнерша мужчины; ее волосы были выкрашены в цвет дегтя.

– Мы танцуем вальс, – объяснила Элоди.

– Ici, c’est le ton-go[19]19
  Здесь танцуют тон-го (искаж. фр.).


[Закрыть]
, – заявил мужик.

То есть танго, понял я.

– А как насчет этих? Они тоже танцуют тон-го? – Элоди ткнула пальцем в парочку, которая, покачиваясь из стороны в сторону, целовалась взасос.

– По крайней мере, они дзелают это беж важих рас-тва-трёх, – заявила дама, и ее брови, выкрашенные в цвет волос, возмущенно подпрыгнули.

– Это публичное место, и мы имеем полное право считать вслух, сколько нам приспичит. Полюбуйтесь! – Элоди гордо задрала руки в ожидании, что я снова поведу ее в нашей имитации вальса, но я взял ее за руку и увел прочь.

– Пойдем отсюда, – сказал я ей, – если ты одолжишь мне денег, я куплю тебе выпить.


Страницы книги >> 1 2 3 4 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации