Текст книги "Солнце полуночи"

Глава 9. Порт-Анджелес

До Порт-Анджелеса я домчался, когда было еще слишком светло, чтобы спокойно рулить по городу. Солнце стояло высоко, и хотя тонированные стекла в окнах обеспечивали некоторую защиту, рисковать не имело смысла. Точнее, рисковать лишний раз.

Как снисходительно я когда-то судил Эмметта за безрассудство и Джаспера – за расхлябанность, а теперь сознательно попирал правила, так бездумно и без разбору, что провинности моих братьев не шли ни в какое сравнение с моими! А раньше я считался ответственным и надежным.

Я вздохнул.

В том, что я сумею уловить мысли Джессики издалека, я не сомневался – они звучали громче, чем у Анджелы, – и как только я найду первую из них, сразу же замечу рядом и вторую. Едва тени удлинились, я подобрался поближе. На самой окраине города я свернул с улицы на заросшую подъездную дорожку – судя по виду, ею пользовались редко.

Общее направление поисков было известно, магазинов одежды в Порт-Анджелесе насчитывалось немного. Вскоре я уже нашел Джессику, которая вертелась перед трельяжем, и на периферии ее зрения заметил Беллу, которая оценивающе разглядывала длинное черное платье на ее спутнице.

«Похоже, Белла все еще на взводе. Ха-ха. Анджела была права – Тайлер наболтал невесть что. Но странно, что ее это так взвинтило. По крайней мере, теперь знает, что на выпускной у нее есть запасной вариант. А если Майку не понравится на балу и больше он никуда меня не позовет? Или пригласит на выпускной Беллу? Он что, считает ее симпатичнее меня? И она в самом деле думает, что симпатичнее, чем я?»

«Пожалуй, голубое мне нравится больше. Красиво оттеняет цвет твоих глаз».

Джессика ответила притворно дружеской улыбкой, но глаза смотрели подозрительно.

«Она правда так считает? Или хочет, чтобы в субботу я выглядела как корова?»

Слушать Джессику мне уже надоело. Я поискал Анджелу, но она была всецело поглощена примеркой, и я поскорее покинул ее мысли, чтобы лишний раз не вторгаться в ее частную жизнь.

Ну что ж, в магазине одежды Белле мало что могло грозить. Я оставил их предаваться шопингу, решив снова разыскать позднее, когда они уйдут из торгового центра. Скоро должно было стемнеть, с запада надвигались облака, заволакивая небо. Сквозь деревья они едва просматривались, но я видел, что они ускорят приближение заката. И с радостью ждал их, жаждал вновь очутиться в тени, как никогда прежде. Завтра я снова смогу сесть рядом с Беллой в школе и единолично завладеть ее вниманием за обедом. Тогда-то я и задам ей все накопившиеся у меня вопросы.

Стало быть, нахальство Тайлера ее разозлило. В его мыслях я прочел, что он не шутил, говоря о выпускном, и теперь считал, что заявил права на Беллу. Вспомнив, каким было выражение ее лица в тот день – изумленным и негодующим, – я рассмеялся. Интересно, что она скажет Тайлеру. Или будет делать вид, будто ничего не было, блефовать и надеяться таким образом отпугнуть его? Любопытно было бы посмотреть.

Время тянулось медленно, я ждал, когда тени удлинятся. И периодически наведывался в голову к Джессике, мысленный голос которой найти было проще всего, но старался не задерживаться. Я увидел заведение, где они планировали перекусить. К ужину точно стемнеет… пожалуй, мне стоит заглянуть в тот же ресторан и сослаться на случайное совпадение. Я нащупал в кармане телефон, размышляя, не пригласить ли Элис составить мне компанию. Она согласится с удовольствием, но сразу же захочет поговорить с Беллой. А я не знал, готов ли уже вовлечь Беллу дальше в мой мир. Пожалуй, хватит с нее и одного вампира.

Я в очередной раз прислушался к Джессике. Она размышляла о каком-то украшении и спрашивала мнения Анджелы.

«Может, стоило бы вернуть ожерелье? Дома у меня есть подходящее, а я и так потратила больше, чем собиралась. Мать точно взбесится. О чем я только думала?»

«Можем вернуться в магазин, я не против. Как думаешь, хватится нас Белла или нет?»

В смысле? Беллы нет с ними? Я осмотрелся сначала глазами Джессики, потом Анджелы. Они стояли на тротуаре перед магазинами и собирались повернуть обратно. Нигде поблизости Беллы не было.

«Ой, да кого волнует эта Белла?» – раздраженно подумала Джесс, прежде чем ответила на вопрос Анджелы. «Ничего ей не сделается. Даже если мы сходим в магазин еще раз, нам хватит времени дойти до ресторана. И вообще, она, по-моему, хотела побыть одна». Я мельком увидел книжный магазин, куда, как думала Джессика, направилась Белла.

«Тогда давай быстрее», – поторопила ее Анджела. «Только бы Белла не подумала, что мы ее бросили. В машине по пути сюда она была такой внимательной ко мне. Но сама, кажется, весь день грустит. Неужели из-за Эдварда Каллена? Готова поспорить, что потому она и расспрашивала про его семью».

Надо было мне слушать внимательнее. Что я пропустил? Белла ушла бродить одна и расспрашивала обо мне? Анджела тем временем переключила внимание на Джессику, которая без умолку болтала об этом дебиле Майке, и больше я от Анджелы ничего не узнал.

Я оценил взглядом тени: вскоре солнце совсем скроется за облаками. Если держаться с западной стороны дороги, на которую в свете уходящего дня отбрасывают тени здания…

Тревожась все сильнее, я вел машину по центру города, где почти не было транспорта. Такой поворот – Белла отправилась гулять одна – я не предусмотрел и теперь понятия не имел, как искать ее. Хотя должен был подумать заранее.

Я хорошо ориентировался в Порт-Анджелесе. И сразу направил машину к книжному магазину, который увидел в мыслях Джессики, надеясь, что поиски не затянутся, но сомневаясь, что они окажутся легкими. Когда это с Беллой хоть что-нибудь удавалось легко?

И действительно, тесный магазин был пуст, если не считать старомодно одетой женщины за прилавком. Судя по виду, магазин с его атмосферой «нью-эйдж» был не из тех, что могли заинтересовать такого практичного человека, как Белла. Я сомневался, что она вообще удосужилась зайти внутрь.

Поблизости нашлась тень, в которой я мог припарковаться и пройти по ней, как по темной дорожке, до самого навеса над дверью магазина. Но делать этого не следовало. Разгуливать при свете солнца небезопасно. А если свет отразится в мою сторону от проезжающей машины в самый неподходящий момент?

Но я понятия не имел, как еще искать Беллу!

Я припарковал машину и вышел, стараясь выбирать тень погуще. Быстро направившись к магазину, я уловил слабый след запаха Беллы. Она была рядом, на тротуаре, но в магазине ее запах не ощущался.

– Добро пожаловать! Чем могу?.. – начала женщина за прилавком, но я уже вышел.

По следу запаха Беллы я шел до тех пор, пока мог держаться в тени, и остановился там, где начинался яркий свет.

Каким беспомощным я почувствовал себя, скованный линией между светом и тенью, протянувшейся через тротуар передо мной!

Я мог лишь догадываться, что Белла продолжала идти по улице в южном направлении. Смотреть там было нечего. Она сбилась с пути? Да, я бы не сказал, что такое ей несвойственно.

Вернувшись в машину, я медленно повел ее по улицам, высматривая Беллу. Несколько раз я выходил, очутившись в тени, но лишь один раз уловил запах, причем он уводил в направлении, озадачившем меня. Куда она шла?

Несколько раз я проделал путь от книжного магазина до ресторана и обратно, надеясь где-нибудь заметить ее. Джессика и Анджела уже прибыли в ресторан и теперь решали, как быть – сделать заказ или дождаться Беллу. Джессика решительно высказывалась в пользу первого.

Я принялся заглядывать в мысли то одного прохожего, то другого, смотрел вокруг их глазами. Наверняка кто-нибудь да видел ее.

Чем дольше она где-то пропадала, тем сильнее тревожился я. Раньше я и не подозревал, как трудно искать ее, если она, как сейчас, покинула поле моего зрения и отклонилась от своих привычных путей.

На горизонте сгущались тучи, я видел, что уже через несколько минут смогу приступить к поискам не на машине, а пешком. Тогда я справлюсь быстро. А пока чувствую себя беспомощным только из-за солнца. Еще несколько минут, и преимущество вновь окажется на моей стороне, а беспомощным станет мир людей.

Мысли еще одного человека, и еще. Столько пустячных мыслей.

«… кажется, у малыша снова воспалилось ухо…»

«Так шестьсот сорок или шестьсот четыре?»

«Опять опоздал. Пора объяснить ему…»

«А, вот и она!»

И вдруг я увидел ее лицо. Наконец-то ее кто-то заметил!

Облегчение длилось лишь долю секунды – пока я не прочел другие мысли человека, который злорадствовал, глядя на ее скрытое в тени лицо.

Его мысли были для меня чужими, но я бы не сказал, что совершенно незнакомыми. Когда-то я охотился на тех, кто мыслил именно так.

– НЕТ! – взревел я, испуская гортанный рык. Ступня машинально вдавила в пол педаль газа, но куда мне было ехать?

Я знал лишь общее направление, откуда исходили мысли, а этому указанию недоставало конкретности. Что-нибудь, должно же быть хоть что-нибудь – табличка с названием улицы, витрина, некая деталь в поле его зрения, которая его выдаст. Но Белла находилась в густой тени, и его глаза были устремлены только на ее испуганное лицо, наслаждались застывшим на нем страхом.

Ее лицо в мыслях неизвестного было размытым, стертым памятью о других подобных лицах. Белла – далеко не первая его жертва.

От моего рыка содрогался кузов машины, но это меня не отвлекало.

В стене за спиной Беллы я не заметил окон. Какое-то промышленное строение, вдали от более населенного торгового района. Моя машина свернула за угол, взвизгнув тормозами, вильнула, разминувшись с другой машиной, понеслась вперед – я надеялся, что с направлением не ошибся. К тому времени, как другой водитель возмущенно засигналил, я был уже далеко.

«Ты глянь, как трясется!» – неизвестный в предвкушении хмыкнул. Страх неудержимо притягивал его, он им упивался.

«Не подходи!» – ее голос звучал негромко и твердо, не срываясь на крик.

«Не упрямься, крошка».

Он увидел, как она вздрогнула от буйного гогота с другой стороны. Шум вызвал у него раздражение – «Да заткнись ты, Джефф!» – подумал он, но был доволен тем, как она отпрянула. Это его возбуждало. Ему представились ее жалобные уговоры, как она будет умолять…

Только услышав громкий хохот, я понял, что он не один. Я огляделся его глазами, в отчаянии пытаясь отыскать хоть какой-нибудь полезный ориентир. Между тем он сделал первый шаг в ее сторону, разминая руки.

Мысли его дружков не были выгребной ямой в отличие от его. В легком подпитии никто из них не предполагал, как далеко намерен зайти этот тип, которого они называли Лэнни. За ним просто шли вслепую. Он обещал им потеху…

Один из них бросил нервный взгляд в сторону перекрестка – не хотел, чтобы их застукали за приставаниями, – и я увидел то, что мне требовалось. Узнал поперечную улицу, куда он смотрел.

Я пролетел на красный свет, ввинтившись между двумя машинами в потоке транспорта, где мне едва хватило места. Позади взвыли клаксоны.

В кармане вибрировал телефон. Я не отвечал.

Лэнни медленно подступал к девушке, нагнетая напряжение – моменты чужого ужаса возбуждали его. Он ждал, что она завизжит, и уже готовился смаковать эти звуки.

Но Белла стиснула зубы и подобралась. Он удивился – ожидал, что она попытается сбежать. Удивился и был слегка разочарован. Ему нравилось догонять добычу, ощущать прилив адреналина во время охоты.

«А эта смелая. Может, даже к лучшему – дольше будет отбиваться».

Мне оставалось промчаться всего один квартал. Мерзавец уже слышал рев двигателя, но не придавал значения, слишком нацеленный на жертву.

Посмотрим, понравится ли ему охота, когда добычей станет он. Посмотрим, как он отнесется к моим охотничьим повадкам.

Отдельно у себя в голове я уже начал перебирать все ужасы, которых насмотрелся во времена моего мщения, выискивая самые мучительные из них. Свою добычу я никогда не подвергал пыткам, как бы она этого ни заслуживала, но этот человек – другое дело. Он поплатится. Будет корчиться в агонии. Остальные просто заплатят жизнью за свое участие в его охоте, а гнусное существо по имени Лэнни будет умолять о смерти задолго до того, как я удостою его этого дара.

Он шагнул на проезжую часть, приближаясь к ней.

Я резко вывернул из-за угла, мои фары осветили уличную сцену, заставили остальных замереть. Я мог бы сбить их главаря, который отскочил в сторону, но эта смерть стала бы для него слишком легкой.

Я затормозил с заносом, разворачивая машину в ту сторону, откуда приехал, и останавливая пассажирской дверцей к Белле. И когда распахнул дверцу, Белла уже бежала ко мне.

– В машину! – рявкнул я.

«Какого дьявола?»

«Так и знал, что это плохо кончится! Она не одна».

«Свалить?»

«Сейчас блевану…»

Белла без колебаний прыгнула в машину и захлопнула дверцу.

А потом повернулась ко мне с самым доверчивым выражением, какое я когда-либо видел на человеческом лице, и все мои планы свирепой мести рухнули.

Понадобилось намного меньше секунды, чтобы понять: я просто не смогу оставить ее в машине, пока буду разбираться с той четверкой на улице. Ну и что я ей скажу – «не смотри»? Ха! Когда это она меня слушалась?

Утащить их подальше от ее глаз и оставить ее здесь одну? С одной стороны, маловероятно, чтобы на улицах Порт-Анджелеса этим вечером нашелся еще один психопат, с другой стороны, маловероятным было и столкновение с первым! Вот неопровержимое доказательство тому, что я в своем уме: она действительно притягивает к себе опасности, как магнит. И если меня в качестве одного из источников опасности не будет рядом, мое место займет другое зло.

Движением, которое ей наверняка показалось молниеносным, я сорвал машину с места, поскорее увозя Беллу от преследователей, и тем осталось только глазеть нам вслед с разинутыми ртами и недоуменными выражениями. Моего временного замешательства Белла не заметила.

Я даже переехать мерзавца не мог. Не хотел пугать ее.

Но его смерти я жаждал так дико, что от этой потребности у меня звенело в ушах, перед глазами плыл туман, на языке ощущалась горечь, пересиливающая жжение в горле. Мышцы сжимались от этой настоятельной, страстной жажды. Я должен был убить его. Я разорву его медленно, по частям, сдеру кожу, потом мышцы с костей…

Вот только эта девушка – единственная в мире – цеплялась за свое сиденье обеими руками и смотрела на меня удивительно спокойным, не задающим никаких вопросов взглядом. С мщением придется подождать.

– Пристегнись, – велел я. Мой голос был хриплым от ненависти и жажды крови. Не обычной жажды. Я давно принял решение воздерживаться от человеческой крови и не собирался нарушать обещание из-за того мерзавца. Его ждало только возмездие.

Она пристегнулась, слегка вздрогнув от щелчка. Этот негромкий звук заставил ее подпрыгнуть, однако она и бровью не вела, глядя, как я лавирую по городу, пренебрегая всеми правилами дорожного движения. Я чувствовал, что ее взгляд устремлен на меня. Как ни странно, она, казалось, расслабилась. Но это же было невероятно – после всего, что с ней сейчас случилось.

– Все хорошо? – спросила она сиплым от стресса и страха голосом.

Она хотела узнать, все ли хорошо со мной?

Со мной?

– Нет, – вдруг понял я, и в голосе проскользнула ярость, которая бурлила во мне.

Я привез Беллу на ту же заброшенную подъездную дорожку, где потратил день на самое неэффективное наблюдение, какое когда-либо устанавливали за людьми. Теперь под деревьями было уже темно.

От бешенства я оцепенел, застыв в полной неподвижности. Скованные льдом руки ныли от желания разорвать гада, стереть его в порошок, изувечить так, чтобы его вовек не опознали.

Но для этого пришлось бы оставить ее здесь одну, темной ночью и без защиты.

В голове вертелись образы времен моей охоты, те самые, которые я предпочел бы забыть. Особенно сейчас, когда жажда убивать заметно превосходила по силе любой охотничий импульс, какой я когда-либо ощущал.

Этот человек, эта ходячая мерзость, был еще не самым плохим в своем роде, хотя расставить зло по порядку в зависимости от его силы – непростая задача. И все же наихудшее из зол я до сих пор помнил. Никаких сомнений не возникало в том, что он заслужил этот титул.

Большинство людей, на которых я охотился в те времена, когда считал себя судьей, присяжным и палачом в одном лице, чувствовали хотя бы подобие раскаяния или страх, что их поймают. Многие пристрастились к спиртному или наркотикам, чтобы заглушить голос совести или тревоги. Другие абстрагировались, отделили часть своей личности и жили как два человека в одном – светлая и темная сторона.

Но самого худшего и гнусного из уродов, какого я когда-либо встречал, совесть не мучила никогда.

Больше мне ни разу не доводилось видеть, чтобы кто-нибудь настолько же безоговорочно принял свою темную сторону – и упивался ею. Ему доставлял невыразимое наслаждение мир, который он создал, – мир беспомощных жертв с их воплями мучительной боли. Боль и была целью всех его стремлений, и он научился мастерски вызывать или длить ее.

Я твердо придерживался своих принципов, строго следил, чтобы оправданной была вся кровь, на которую я претендовал. Но не в том случае. Если бы я позволил ему умереть быстро, это означало бы, что он легко отделался.

В тот раз я подступил к черте ближе, чем когда-либо. И все же я убил его быстро и умело, как убивал других.

Но все сложилось бы иначе, если бы две из его жертв не обнаружились в его подвале ужасов, когда я нашел его. Две молодые женщины, уже получившие серьезные повреждения. Хотя я доставил обеих в больницу так быстро, как только мог, выжила лишь одна.

Мне было некогда пить у него кровь. Но это не имело значения. Слишком много других заслуживало смерти.

Таких, как этот Лэнни. Да, он тоже дикарь, но уж точно не хуже того, который мне отчетливо помнился. Почему же тогда мне настоятельно необходимо сделать так, чтобы он мучился как можно дольше?

Но сначала…

– Белла! – сквозь зубы выговорил я.

– Да? – все еще сипло ответила она. И прокашлялась.

– С тобой все хорошо? – Сейчас это самое важное, первое, что есть в списке приоритетов. Возмездие подождет. Умом я это понимал, но ярость так переполняла тело, что путались мысли.

– Да, – голос по-прежнему звучал сдавленно – наверняка от испуга.

Значит, оставлять ее нельзя.

Даже если бы ей постоянно не грозил риск по какой-нибудь сводящей меня с ума причине – из-за шутки, которую сыграла со мной вселенная, – даже если бы я был уверен, что за время моего отсутствия она будет в полной безопасности, даже тогда я не смог бы оставить ее одну в темноте.

Она наверняка перепугана.

А я не в состоянии утешить ее, даже если бы знал, как это делается, о чем я понятия не имею. Наверняка она улавливает исходящую от меня звериную жестокость, наверняка мои чувства очевидны. Я только напугаю ее еще сильнее, если не успокою жажду бойни и крови, бурлящую во мне.

Мне требовалось подумать о чем-нибудь другом.

– Пожалуйста, помоги мне отвлечься, – взмолился я.

– Извини, что?

Я едва сумел собраться с силами, чтобы объяснить, что мне требуется.

– Просто… – Я никак не мог выразить словами то, что хочу, и выпалил первое, что пришло в голову: – Поболтай о каких-нибудь пустяках, пока я не успокоюсь, – слова подобрались неудачно, я понял это, едва они сорвались с языка, но мне было не до того. В машине меня удерживала только мысль, что я нужен Белле. Я слышал, о чем думает тот подонок, слышал его разочарование и бешенство. Знал, где его найти. И закрыл глаза, думая, что лучше бы я ничего не видел.

– Эмм… – Она помедлила – пыталась понять смысл моей просьбы, видимо, или просто обиделась? – потом продолжала: – Как думаешь, завтра перед уроками переехать пикапом Тайлера Кроули или лучше не надо?

Тон был несомненно вопросительный.

Да, это мне и нужно. Разумеется, Белла не могла не выпалить что-нибудь неожиданное. Как уже случалось, угроза из ее уст слегка коробила и выглядела комично. Если бы не обжигающая жажда убивать, я бы расхохотался.

– С какой стати? – буркнул я, чтобы побудить ее продолжать.

– Да он болтает, что ведет меня на выпускной, – объяснила она полным возмущения голосом. – Или спятил, или все еще пытается загладить вину за то, что чуть не прикончил меня… ну, ты помнишь, – сухо вставила она. – Как будто выпускной хоть что-то изменит. Так что если я теперь наеду на него, мы будем квиты, и он наконец отстанет. Враги мне не нужны, и если он оставит меня в покое, может, остынет и Лорен. Можно, конечно, раздолбать его «сентру», – продолжала она уже задумчиво, – без тачки он никого никуда не пригласит…

То, что она все истолковала неверно, обнадеживало. Упорство Тайлера не имело никакого отношения к аварии. Видимо, она не сознавала свою притягательность для одноклассников. Неужели ей не понятно и то, насколько она притягательна для меня?

А подействовало. Непостижимость ее мышления увлекала, как всегда. Мало-помалу я овладевал собой, начинал думать хоть о чем-нибудь кроме мщения и бойни.

– Я в курсе, – сказал я ей. Она замолчала, а мне требовалось, чтобы продолжала говорить.

– Правда? – недоверчиво переспросила она и добавила, вдруг разозлившись: – С другой стороны, если его разобьет паралич, ему будет не до выпускного.

Жаль, что мне никак не удавалось уговорить ее продолжать сыпать угрозами смерти и физического ущерба – так, чтобы при этом самому не выглядеть спятившим. Даже намеренно она не смогла бы выбрать лучшего способа успокоить меня. А ее слова – в ее случае всего лишь сарказм, преувеличение, – служили напоминанием, в котором я остро нуждался в тот момент.

Вздохнув, я открыл глаза.

– Полегчало? – робко спросила она.

– Не совсем.

Нет, я успокоился, конечно, но легче от этого не стало. Потому что я только что понял, что не могу убить мерзавца по имени Лэнни. Единственным, чего мне в этот момент хотелось больше, чем совершить целиком и полностью оправданное убийство, была эта девушка. И хотя заполучить ее я не мог, самой мечты о ней хватало, чтобы сделать немыслимой сегодняшнюю расправу.

Белла заслуживала лучшего, нежели убийца.

Более семидесяти лет я провел, стараясь стать кем-нибудь другим. Но эти годы усилий так и не сделали меня достойным девушки, сидящей рядом. Тем не менее я понимал: если я вернусь к такой жизни хотя бы на одну ночь, то упущу Беллу навсегда. Даже если пить кровь я не стану, даже если не оставлю такой улики, как мои горящие багровым огнем глаза, неужели она не почувствует разницу?

Я старался быть достаточно хорошим для нее. Цель была недосягаемой. А мысль о том, чтобы сдаться раз и навсегда, – невыносимой.

– Что-то не так? – шепотом спросила она.

Ноздри наполнил ее запах, мне напомнили, почему я не заслуживаю ее. По прошествии такого времени, при всей моей любви к ней… она до сих пор возбуждала во мне жажду.

Я буду настолько честен с ней, насколько смогу. Это мой долг перед ней.

– Иногда мне трудно сдержать себя, Белла. – Я смотрел в ночную тьму, желая, чтобы Белла уловила заключенный в моих словах ужас, и вместе с тем – чтобы не заметила его. Главным образом, чтобы не заметила. Беги, Белла, беги. Останься, Белла, останься. – Но я не могу сейчас вернуться и открыть охоту на этих… – От одной мысли о них я чуть не выскочил из машины. И глубоко вздохнул, чтобы ее запах обжег мне горло. – По крайней мере, я стараюсь убедить себя в этом.

– Да уж…

Больше она ничего не добавила. Что именно она поняла? Я украдкой бросил на нее взгляд, но ее лицо было непроницаемым. Может, застыло от потрясения. Что ж, она хотя бы не завизжала от ужаса. Пока еще нет.

– Джессика и Анджела будут волноваться, – тихо произнесла она. Ее голос звучал совершенно спокойно, а я терялся в догадках, как такое возможно. Неужели она в шоке? Может, еще не осознала весь смысл недавних событий?

– Я должна была встретиться с ними.

Ей хотелось поскорее расстаться со мной? Или она просто беспокоилась за подруг?

Не отвечая, я завел машину и повез ее обратно. Чем дальше я углублялся в город, тем труднее мне было придерживаться своих намерений. Я же находился совсем рядом с ним…

Если мне все равно никогда не быть вместе с этой девушкой, если ничем не заслужить ее, если это невозможно, какой тогда смысл оставлять подонка безнаказанным? Уж это-то я мог бы себе позволить.

Нет. Я не сдамся. Еще нет. Я слишком хочу ее, чтобы капитулировать.

Лишь у ресторана, где она должна была встретиться с подругами, у меня в голове немного прояснилось. Джессика и Анджела заканчивали ужинать, обе уже не на шутку тревожились за Беллу. И собирались искать ее на темных улицах города.

Для таких блужданий вечер выдался неподходящим.

– Откуда ты знаешь, где?.. – Мои мысли перебил незаконченный вопрос Беллы, и только тогда я обнаружил, что вновь допустил промах. Я слишком отвлекся, потому и забыл спросить у нее, где именно она договорилась встретиться с подругами.

Но вместо того чтобы продолжить расспросы, Белла только покачала головой и слегка улыбнулась.

Ну и что это означало?

Впрочем, мне было некогда ломать голову над тем, как странно она восприняла мою странную осведомленность. Я открыл дверцу со своей стороны.

– Ты что? – удивленно спросила она.

«Не спускаю с тебя глаз. Не дам самому себе остаться в одиночестве сегодня вечером. Вот в таком порядке».

– Веду тебя ужинать.

Да, это было бы любопытно. Не верилось, что еще совсем недавно я раздумывал, не вызвать ли Элис и не сделать ли вид, будто мы по чистой случайности забрели в тот же ресторан, что и Белла с подругами. И вот я здесь, практически на свидании с этой девушкой. Только это не в счет, ведь я не дал ей шанса ответить «нет».

Она успела приоткрыть свою дверцу к тому моменту, как я обошел вокруг машины – обычно необходимость двигаться со скоростью, не возбуждающей подозрений, не так раздражала меня, – вместо того чтобы дождаться, когда я сам распахну дверцу перед ней.

Я ждал, когда она выберется и подойдет ко мне, и нервничал все сильнее, наблюдая, как ее подруги приближаются к темному переулку.

– Останови Джессику и Анджелу, пока мне не пришлось самому разыскивать еще и этих двоих, – быстро распорядился я. – Боюсь не сдержаться, если вдруг снова наткнусь на твоих давних знакомых.

Да, на такую сдержанность мне просто не хватит сил.

Ее передернуло, но она сразу опомнилась, сделала шаг в сторону девчонок и громко позвала: «Джесс! Анджела!» Они обернулись, она замахала высоко поднятой рукой, привлекая их внимание.

«Белла! Она в порядке!» – с облегчением подумала Анджела.

«Опаздываем?» – проворчала Джессика про себя, но и она была рада, что Белла не заблудилась и не пострадала. Во мне убавилось неприязни к ней.

Обе поспешно повернули обратно и вдруг потрясенно остановились, заметив рядом с Беллой меня.

«О как! – мелькнуло в голове ошеломленной Джессики. – Ни хрена себе!»

«Эдвард Каллен? Она ушла бродить одна, чтобы встретиться с ним? Но зачем тогда по пути сюда она расспрашивала о них, если знала, что он здесь?..» Я мельком увидел сконфуженное лицо Беллы в тот момент, когда она расспрашивала Анджелу, часто ли наша семья пропускает уроки. «Нет, она никак не могла знать», – заключила Анджела.

Удивление Джессики сменилось подозрением: «Белла скрывала такое от меня!»

– Где же ты пропадала? – напустилась она на Беллу, уставившись на нее, но продолжая краем глаза следить за мной.

– Заблудилась. А потом столкнулась с Эдвардом, – Белла махнула рукой в мою сторону. Ее голос звучал на удивление обычно. Как будто и впрямь больше ничего не случилось.

Должно быть, от шока. Ничем другим ее спокойствие объясняться не может.

– Можно мне присоединиться к вам? – спросил я – из вежливости, зная, что они уже поужинали.

«Офигеть, какой он классный!» – у Джессики вдруг начали путаться мысли.

Анджела владела собой не лучше подруги. «Какая жалость, что мы уже поужинали. Вау! Просто вау».

Так почему бы не предположить, что и Белла реагирует на меня так же?

– Э-э… да, конечно, – согласилась Джессика.

Анджела нахмурилась.

– Но знаешь, Белла, мы вообще-то поужинали, пока ждали тебя, – призналась она. – Извини.

«Да заткнись ты!» – мысленно заскулила Джессика.

Белла беспечно пожала плечами. С такой легкостью. Определенно она в шоке.

– Ничего, мне есть не хочется.

– А по-моему, тебе необходимо перекусить, – возразил я. Ей требовалось повысить уровень сахара в крови – хоть она и так слишком сладко пахнет, с сухой иронией подумал я. Осознание ужаса обрушится на нее мгновенно, и натощак это осознание будет очень некстати. Я по опыту знал, как легко она падает в обморок.

А девчонкам ничто не угрожает, если они отправятся прямиком домой. Не за ними по пятам будет красться опасность.

И вообще, я предпочел бы побыть с Беллой наедине – если она согласна побыть со мной.

– Не возражаешь, если сегодня домой Беллу отвезу я? – обратился я к Джессике, прежде чем Белла успела ответить. – Тогда вам не придется ждать, пока она поужинает.

– Ага… без проблем… – Джессика уставилась на Беллу во все глаза, высматривая какой-нибудь сигнал, чтобы понять, чего хочет она сама.

«Наверняка не хочет его ни с кем делить. А кто бы согласился?» – думала Джесс. И тут увидела, как Белла подмигнула.

Белла подмигнула?!

– Хорошо, – вмешалась Анджела, спеша убраться поскорее, если так хотелось Белле. А ей, видимо, хотелось. – До завтра, Белла… и Эдвард, – ей едва удалось выговорить мое имя небрежным тоном. Схватив Джессику за руку, Анджела потащила ее за собой.

Надо будет найти способ поблагодарить за это Анджелу.

Машина Джессики стояла неподалеку, в ярком пятне света от уличного фонаря. С озабоченной складочкой между бровями Белла внимательно наблюдала за подругами, пока они благополучно не сели в машину. Уезжая, Джессика помахала ей, и Белла помахала в ответ. И только когда машина скрылась из вида, она перевела дыхание и повернулась ко мне.

– Мне есть не хочется, честно, – сказала она.

Зачем она ждала, когда они уедут, и только потом заговорила? Неужели и правда хотела остаться со мной наедине – даже теперь, после того, как стала свидетельницей моей в буквальном смысле убийственной ярости?

Так или иначе, а съесть что-нибудь ей было необходимо.

– Ради меня, – попросил я.

И распахнул перед ней дверь ресторана, застыв в ожидании.

Она вздохнула и вошла.

Вместе с ней я прошел к возвышению, на котором ждала администратор ресторана. Белла, казалось, полностью владела собой. Мне хотелось коснуться ее руки, ее лба, проверить температуру. Но я знал, что моя ледяная рука вызовет у нее отвращение, как уже случалось раньше.

«О-о… – в мои мысли вторгся довольно громкий мысленный голос администратора. – Божечки мои…»

Похоже, сегодня я не оставляю равнодушным никого. Или я стал замечать это лишь по одной причине – желая, чтобы такими же глазами на меня смотрела Белла? Мы всегда кажемся притягательными нашей добыче, но раньше я об этом как-то не задумывался. Как правило – за исключением таких случаев, как с Шелли Коуп и Джессикой Стэнли, когда от постоянных встреч боязнь притупляется, – сразу же за первой вспышкой влечения является ужас.