Текст книги "История Глории. Трилогия в одном томе"

– Интересно, кто создает эти богом забытые городки? – смеется Беккс.

– А мне здесь нравится, только люди тут какие-то странные.

– Сказала девушка с голубыми волосами.

Мы смеемся. Я замечаю на углу какого-то дома магазинчик с платьями.

– Смотри, что у них здесь есть, – говорю я.

Мы направляемся туда. Я вспоминаю, как мы с Тезер почти каждые выходные ходили по бутикам и покупали платья. Мои, конечно, отличались от платьев Тезер, потому что я покупала либо со скидкой, либо находила по минимальной цене. Но сидели они на мне так же великолепно, как и на Тез.

Теперь мы идем по магазину с Ребеккой и рассматриваем платья.

– Как ты думаешь, мне подойдет это платье? – спрашивает Ребекка, в ее руках синее бархатное платье, сверху украшенное маленькими кристаллами.

– Я думаю, да. Примерь его.

– Не вижу смысла, оно стоит 250 баксов, а у меня в кармане и пяти центов-то нет.

– Беккс, у меня есть деньги, – я показываю ей кредитку Тезер.

– Ты что, кого-то обокрала?

– Нет, это моя карточка, – вру я, – так что мы можем купить здесь все, что захотим.

Следующие полтора часа мы примеряем каждое платье, что здесь есть. Параллельно смеемся, когда находим смешные фасоны. Как же мне этого не хватало. Простая девичья обстановка. И этот нелегкий выбор, какое же платье на тебе лучше сидит.

В конце концов мы определяемся и идем на кассу. Кассир пробивает наши покупки. У Ребекки белое велюровое платье с оголенными плечами. Выглядит просто, но отлично сидит. Я купила себе черное платье на бретельках, обшитое огромными красными стразами. Мне понравилось, как оно облегает мое тело.

Я отдаю кредитку.

– Ну и что мы будем делать с этими платьями? – спрашивает Ребекка.

– Понятия не имею, – смеюсь я.

Лицо Ребекки мрачнеет, когда на чеке она замечает «покупатель: Тезер Виккери».

Я хватаю пакеты и выхожу на улицу.

– Твоя карточка, говоришь?

– Беккс, да какая разница, чья она?

– Ты украла ее! Это ворованные деньги, а значит, и ворованные платья.

– Послушай, у Тезер этих карточек больше, чем у тебя извилин в мозгу, так что я не вижу ничего плохого в том, что я ею пользуюсь, – я замечаю, как лицо Беккс внезапно бледнеет, она хватается за меня, я вижу, как ее шатает, – что с тобой?

– Голова кружится, и в глазах все двоится… – Ребекка опирается о стену и пытается отдышаться, я стою, притупив глаза, – …сок. Ты что-то подсыпала мне в сок! – она вскакивает и смотрит на меня яростным взглядом.

– Беккс, не волнуйся, скоро все пройдет.

– Как ты могла?!

– Я не хотела ничего плохого, я… просто подумала, что тебе нужно развеяться.

– Ты хочешь, чтобы я опустилась до твоего уровня?

– …в смысле?

– Чтобы я начала пить, курить, употреблять всякую дрянь. Ты хочешь, чтобы я стала такой, как ты?! Ни за что! В очередной раз жалею, что связалась с тобой.

Ребекка разворачивается и уходит.

– Беккс, прости меня! – она делает вид, что не слышит, – ну и катись к черту!

Я медленно приближаюсь к автобусу. Как же мне не хотелось ссориться с Ребеккой, ведь она сейчас для меня самый близкий человек. Я должна все ей объяснить.

Я захожу в автобус, открываю дверь нашей комнаты, но никого там не застаю.

Парни о чем-то разговаривают, собирают свои инструменты.

– А что, Беккс еще не возвращалась? – спрашиваю я Джея.

– Нет. Вы с ней разминулись?

– …да.

Проходит несколько минут, но Ребекка так и не появляется, во мне возникает тревожное волнение.

– Фестиваль начнется через полчаса, за это время мы должны успеть подготовиться, – говорит Алекс.

Мы выходим из автобуса.

– Подождите, – говорю я, – может быть, дождемся Беккс?

– Сама придет, куда она денется? Нам нельзя опаздывать, – говорит Стив.

Огромная сцена, прожектора и визг сумасшедших фанаток – вот, что я вижу сейчас. Начиная со средней школы я благодаря Тезер ходила на самые крутые вечеринки, на которые приглашаются только избранные. И теперь я здесь, в том месте, где собрались все отбросы общества. Но я к этому уже начала привыкать. Здесь можно найти таких же, как и я, разочарованных в жизни подростков, ищущих себя.

Парни выступают на сцене, я стою, смотрю на них, но внутри все равно какое-то беспокойство. Беккс здесь нет. Я три раза все осмотрела, но результата это не принесло. Она не могла сбежать от нас, да и шляться в одиночку – это не по ней. Тогда где же она?

Я снова начинаю искать ее в толпе – ничего. С ней что-то произошло, и эта мысль приводит меня в ужас.

После того как парни выступили и спустились со сцены, их начинают разрывать фанатки. Я расталкиваю их.

– Алекс… – говорю я, но он то с кем-то фотографируется, то у кого-то расписывается на бедре, – Алекс! – ноль эмоций.

– Стив! – тот также не реагирует на меня.

Я хватаю за руку Джея.

– Джей, подожди.

– Правда мы круто выступили?

– Да-да.

– Мы их всех порвали просто!

– Джей, кажется, у нас проблемы.

– Что еще за проблемы?

– Ребекка до сих пор не вернулась.

– Фу-ух, я уж думал, что что-то серьезное. Тут столько народу, я уверен, что она где-то здесь.

– ЕЕ здесь нет! Я все обыскала… мы с ней поссорились, и она ушла в другом направлении. Мне кажется, что с ней что-то случилось.

Джей долго стоит в недоумении.

– Ладно, пойдем, – говорит он.

– Я уверен, что она сейчас сидит в автобусе.

– Как же я этого хочу.

– Из-за тебя я пропущу автограф-сессию, парни меня убьют.

Мы приближаемся к трейлеру. Я открываю дверь, поднимаюсь внутрь.

– Беккс?! – тишина.

Я осматриваю все комнаты, включая душевую, – пусто.

– ЕЕ здесь нет…

– Смотри, – Джей дает мне в руки какую-то записку.

«Ваша цыпочка у нас, если вы в течение пяти часов не принесете нам 6 тысяч долларов – мы убьем ее. Встречаемся у местного кладбища».

– О господи… – говорю я.

– Так, без паники, нужно ехать за парнями.

Джей открывает ящик и что-то из него достает.

– Держи, – он дает мне в руки пистолет, – теперь ты знаешь, как с этим обращаться.

Среди толпы мы находим Алекса и Стива. Они раздают всем автографы, а тем временем на сцене выступает другая группа.

– Алекс, нам нужно уходить отсюда, – говорит Джей.

– Что случилось?

– Вчерашняя банда проследила за нами и похитила Беккс.

– …черт.

Алекс и Джей уже собираются уходить, как их останавливает Стив.

– Эй, вы что, всерьез решили уйти? Мы же так долго к этому стремились!

– Стив, закрой рот. Нам объявили войну. Мы принимаем вызов, – говорит Алекс.

Автобус мчится не по-детски. Мы все находимся в кабине водителя. Я пытаюсь собраться с мыслями, успокоиться, но ничего не получается. Что сейчас с Беккс? Жива ли она вообще? Я себе этого никогда не прощу.

– …это я во всем виновата. Я всегда всем приношу боль.

– С ней все в порядке. Им нужны деньги, они ее не убьют, – говорит Алекс.

– Хорошо, а где мы возьмем столько денег? – спрашивает Стив.

– Мы что-нибудь придумаем.

– Это всего лишь паршивая девчонка, а мы из-за нее рушим наши планы! – говорит Стив.

Я вцепляюсь в него.

– Заткнись! Не смей про нее ничего говорить, ты меня понял?!

– Эй, поосторожнее! Я сейчас вышвырну тебя из автобуса!

Я выдыхаю, прижав Стива к двери.

Дергаю за ручку, и дверь открывается, Стив еле удерживается за поручни.

– Ты что делаешь, дура?!! – кричит он.

– Повторяю еще раз, закрой свою пасть!

– Глория, – я слышу за спиной голос Алекса. Боже мой, что я творю. Ко мне возвращается сознание. Я отхожу в сторону, Стив закрывает дверь, – …мне нравится твой настрой, примени его при встрече с этими ублюдками.

Мы приезжаем в назначенное место. Здесь жутко темно. Перед нами кладбище и полуразвалившееся здание. Я вся дрожу. Я понятия не имею, что сейчас здесь будет происходить. Во всяком случае, я знаю одно: я готова пожертвовать своей жизнью ради Ребекки. Я хочу, чтобы она жила и у нее было отличное будущее. Мне все равно не страшно умереть.

– Эй, здесь кто-нибудь есть? – спрашивает Алекс.

Ответа нет. Лишь холодный ветер и тишина царят в этом гиблом месте. Но спустя мгновение мы слышим женский голос.

– Помогите!

– Это Беккс, – говорю я.

Мы вчетвером бежим на эхо. Кажется, оно раздается со второго этажа здания. Мы поднимаемся по лестнице, у каждого из нас есть оружие, что придает нам уверенности. Мы оказываемся правы. Ребекка действительно здесь. Рядом с ней три огромных мужика. Один из них закрывает ей рот рукой, другой стоит с пистолетом наготове, а третий с улыбкой смотрит на нас. Я знаю его. Это он вчера приставал ко мне в клубе, и это ему я врезала в пах. Именно за это он и мстит нам, и еще за то, что мы убили одного из его людей.

Я вижу, как по щекам Беккс стекают слезы. Мне становится очень страшно за нее.

– Ну, вот мы снова и встретились, – говорит главарь.

– Дезмонд, отпусти девушку, и мы отдадим тебе деньги, – говорит Алекс.

– Только после вас.

Мы долго стоим в тишине, я предательски трясусь, но в следующую минуту мне в голову приходит одна мысль.

– Вот! – я протягиваю ему кредитку Тезер, – на этой карточке больше десяти тысяч долларов.

– Почему я должен вам верить? Мне нужны наличные.

Я тяжело сглатываю. Мой план пошел под откос.

– Значит, так, если вы через минуту не отдаете мне деньги, я пристрелю ее, а потом и всех вас.

Лицо Ребекки краснеет. Я чувствую, как сильно дрожит ее тело.

Я подхожу к парням.

– Откуда у тебя столько денег? – шепотом спрашивает Джей.

– Потом объясню, сейчас это не важно.

– У нас в автобусе есть деньги, но я не уверен, что его устроит эта сумма, – говорит Алекс.

Я снова смотрю на Беккс. Сейчас она страдает только из-за меня, поэтому только я могу решить эту ситуацию.

– Послушайте, у нас нет наличных, но я могу вам предложить кое-что другое… – все замерли – …себя.

Ребекка издает возглас, я не обращаю на него внимания.

– Вы ее отпускаете, а взамен можете делать со мной все, что захотите.

Дезмонд осматривает меня с ног до головы, затем делает жест рукой, и один из костоломов отпускает ее. Она бежит к нам.

– Глория, пожалуйста, не делай этого. Я тебя умоляю! – кричит она, цепляясь за мою руку. Я отталкиваю ее и делаю шаги к главарю.

– А ты мне давно понравилась. В клубе.

Я смотрю на Алекса, он кивает, будто знает, что я задумала.

– Надеюсь, вы меня простили за то, что я с вами сделала?

– ЕЩЕ нет. Ты отработаешь мое прощение.

Я приближаюсь к нему так близко, что чувствую его дыхание.

– С удовольствием… – со всей силы я ударяю ему по колену, тот падает. В это время парни убивают костоломов. Я достаю пистолет, удерживаю тело главаря ногой и начинаю прицеливаться.

– Вы еще пожалеете, что связались со мной!

– Давай, прикончи его! – кричит Стив.

Я целюсь, целюсь, но все равно понимаю, что не могу. Я не способна убивать. Я не такая, как они, и никогда не стану такой. Я опускаю пистолет. Ко мне подходит Алекс и одним движением вырубает Дезмонда.

– Нужно сматываться отсюда, – говорит он.

Я сижу рядом с Ребеккой и не могу нарадоваться, что она жива. Автобус постепенно отдаляется от того ужасного места. Мы с Беккс до сих пор дрожим. Вряд ли мы сможем забыть то, что произошло.

– Что они с тобой делали? – спрашиваю ее я.

– Ничего. Они лишь сказали, чтобы я не орала, иначе убьют… Глория, прости меня за то, что я тебе наговорила, – плачет Беккс.

– Забыли. Я рада, что с тобой все хорошо, – мы обнимаем друг друга и вздыхаем с небывалым облегчением. Да уж, вот нам жизнь и припасла «сюрпризов». Раньше я спокойно спала в своей кровати и думала, как прогулять урок истории. Теперь все это кажется таким далеким.

– Да, малышка, я ошибался насчет тебя. Ты, оказывается, еще та штучка, – говорит Стив.

– Если ты еще раз назовешь меня малышкой, я отстрелю тебе яйца.

Как же приятно осознавать, что ты в самом деле сильный человек и способен преодолевать трудности. Всю свою жизнь я считала себя слабой, в чем теперь очень сомневаюсь. А что, если самоубийство действительно плохая идея? Ведь сильные люди так не поступают…

Day 33

Ночь была тяжелой. Я еле-еле смогла уснуть. В голове просто каша. Столько мыслей сразу лезет в голову, что мозг разрывается.

Я лежу на кровати, очень медленно открываю еще не проснувшиеся глаза. Здесь приятно пахнет. Я заставляю свое тело и разум проснуться.

– Доброе утро, – говорит Ребекка. В руках у нее поднос со стопкой блинчиков, джемом и горячим чаем.

– Боже мой, когда ты успела все это приготовить?

– Ну, я же должна хоть как-то отблагодарить тебя за то, что ты сделала.

– Я ничего особенного не делала.

– Да. Ты всего лишь спасла мою жизнь.

Беккс кладет поднос на кровать, я сажусь. Пахнет все изумительно. Кажется, я так давно не ела нормальной домашней еды. Я беру блинчик, макаю его краешек в клубничный джем и откусываю кусочек.

– Какой вкусный, – говорю я. Во рту все приятно тает, на минуту мне показалось, что я сейчас у бабушки дома.

– Меня мама этому научила. Она отлично печет блинчики.

– …скучаешь по ней?

– Очень. Наверное, только в разлуке с кем-то мы понимаем, насколько дорог нам этот человек.

Я вспоминаю Чеда и понимаю, как же сейчас права Беккс.

– Да… – я смотрю в окно. За ночь мы прилично отдалились от того ужасного города, – как думаешь, где мы сейчас?

– Флоридой здесь точно не пахнет. Возможно, мы приближаемся к Оклахоме.

– Оклахома… никогда там не была.

– А я была. Мы несколько лет жили в Талсе, потом много раз переезжали… и потом случилась эта жуткая авария.

Я вижу, как она мрачнеет на глазах.

– Беккс, ты должна забыть об этом.

– Как? Тот день, он словно осколок в сердце.

– Тот день в прошлой жизни. Ее не вернуть, события не изменить. Все, что мы можем, – это стать сильнее и двигаться вперед.

Настроение Ребекки немного улучшается после моих слов.

– Ну что ж, тогда да здравствует Оклахома? – она поднимает чашку чая.

– Да здравствует Оклахома! – я тоже беру кружку, и мы чокаемся, не переставая улыбаться.

Дорогой дневник!

Я с уверенностью могу тебе заявить – я стала совсем другой. И эта другая Глория мне очень нравится. Не знала, что всего за несколько дней во мне может родиться новый человек. Все, что мне нужно, – это забыть всех тех, кого я любила, из-за кого я страдала и по кому я очень сильно скучаю. Я должна забыть маму, отца, Нэнси, бабушку с Максом, Мэтта, Тезер, Адама, Чеда. Я не уверена, что когда-нибудь еще с ними встречусь, и это, возможно, очень хорошо. Я хочу, чтобы со мной всегда были рядом Беккс, Алекс, Джей и придурок Стив.

Новая я все еще никак не может решить: жить или умереть через 17 дней.

Алекс сидит за рулем. Джей и Ребекка беседуют на кухне. Впервые здесь умиротворенная обстановка. Я захожу в душевую. Закрываю дверь на замок. Разворачиваюсь и… вижу, как передо мной стоит ГОЛЫЙ СТИВ. Без единой тряпицы на теле.

– Боже! – кричу я и отворачиваюсь.

– Тебя стучаться не учили?

– Я думала, что здесь никого нет, – я начинаю дергать за замок, но тот заклинило! Черт!!!

– Замок давно сломан, поэтому мы и не закрываем эту дверь.

– Эй, откройте дверь! – кричу я и стучу руками о дверь. Похоже, меня никто не слышит.

Стив хватает меня за плечо и поворачивает к себе.

– Слушай, а что, если это маленькое недоразумение загладить одним приятным процессом?

– Приятным процессом ты будешь заниматься с проститутками в баре.

Он начинает гладить меня по шее одной рукой, а другой еще крепче берется за мою талию.

– Боже, как же ты меня заводишь.

– Стив, если ты сейчас же меня не отпустишь, я возьму с раковины твою бритву и отрежу твой член.

Он выдыхает. Его рука постепенно разжимается. Я снова разворачиваюсь и начинаю возиться с замком, чтобы открыть наконец эту чертову дверь. Пока что у меня это выходит безуспешно.

– Отойди, этим должен заниматься мужчина.

– Эй, мужчина, сначала прикрой свое хозяйство полотенцем.

Стив фыркает в ответ. Спустя несколько минут его колдовства над замком дверь все же открывается и я с облегчением выдыхаю.

Захожу на кухню.

– Мне показалось или ты кричала? – спрашивает Джей.

– ЕЩЕ я долбила руками о дверь, но вы, видно, были так сильно заняты, что не услышали этого.

– Я видела, как в душевую заходил Стив, – говорит Беккс.

– Да, именно там я его и встретила.

– Он к тебе, случайно, не приставал? – продолжает допрашивать меня Джей.

– Весна еще не началась, но этот мартовский кот, похоже, сошел с ума.

– Теперь он от тебя не отстанет.

– Это еще почему?

– Он любит таких, как ты. Если ты с ним не переспишь, то он так и будет бегать за тобой и зажимать в углу.

– …по-моему, его пора кастрировать.

Внезапно автобус останавливается. Причем так резко, что мы чуть с ног не попадали.

– Что случилось? – спрашивает Ребекка.

Алекс выходит из кабины водителя и приближается к нам.

– Мы пересекаем штат. Сейчас автобус будет осматривать полиция.

– Полиция? Если они меня здесь найдут, то… – Мой голос начинает дрожать.

– …я знаю. Джей, спрячь оружие и наркоту, а ты пойдем со мной.

Алекс ведет меня в свою комнату. Здесь куча плакатов известных групп, сотни фотографий. На полу три гитары. Необычная атмосфера. Алекс открывает что-то типа маленькой кладовой.

– Надеюсь, ты здесь поместишься.

Сама удивляюсь, как я смогла уместиться в таком маленьком пространстве. Я слышу, как полицейский ходит по автодому. Открываются ящики, двери комнат. Наконец он заходит в комнату Алекса, осматривает все и уходит. Побыв еще минуты три в этой кладовой, я начинаю попросту задыхаться. Я выбираюсь наружу. Мышцы безумно свело. Я заставляю свое тело прийти в норму и нечаянно задеваю коробочку на полке. Она падает. Черт! Если полицейский все еще здесь и он это услышал, то мне лучше испариться прямо сейчас, иначе билет домой мне обеспечен. К счастью, шума никто не услышал. Я начинаю собирать с пола содержимое коробочки. Это фотографии. На них изображена девушка с неестественно бледной кожей, черными волосами и хрупкой тонкой талией. Этих фотографий много, и они ничуть не помятые. Словно их бережно хранили. Я все возвращаю на прежнее место. Дверь открывается.

– Все закончилось, – говорит Алекс.

Я подхожу к нему.

– Спасибо…

Спустя несколько часов мы приезжаем в какой-то небольшой городок. Здесь по крайней мере, оживленные улицы, много прохожих, машин. Здесь чувствуется хоть какая-то жизнь. После того как мы попали в так называемую цивилизацию, мы находим автосервис. Как сказал Алекс, полицейский настоял, чтобы мы сдали автобус в ремонт, ибо после той аварии (которой поспособствовала я) у нас серьезно барахлит двигатель.

Так как нам теперь негде ночевать, мы находим старую гостиницу. Здесь всего несколько номеров. Парни будут жить на втором, а мы на третьем этаже.

Отклеившиеся пожелтевшие обои, старые зеленые занавески, которые, похоже, не стирали со времен Буша-старшего. Две кровати с матрацами, от которых не очень вкусно пахнет, прямо-таки скажем – воняет. Да, это наш номер. Глядя на него, я вспоминаю, как мы с Тезер были в Париже, тот номер тоже был неидеальным, но по крайней мере он не был похож на ночлежку для бродяг.

– В ванную лучше не заходить, я там увидела тараканов на виселице, – говорит Беккс.

Я смеюсь. Никогда не жила в таких ужасных условиях, а заплатили мы, между прочим, за это по 50 долларов с человека.

– За эти несколько дней я отвыкла от настоящей кровати, – говорю я.

– Да уж… – Беккс смотрит в окно, за ним в нескольких метрах кирпичная стена. ОТЛИЧНО, – как у тебя это получается?

– Что именно?

– Влюблять в себя людей. Как ты это делаешь? Мэтт, Чед, теперь Стив.

Я снова смеюсь.

– Во-первых, между мной и Мэттом была всего лишь симпатия. Да, я его любила несколько лет, но, когда ты не получаешь от человека взаимности, ты постепенно отвыкаешь от него. Во-вторых, Стив – это просто ужас. В нем нет ничего, кроме жалких мужских гормонов. И в-третьих, Чед… тут ты, может быть, и права. Наверное, это единственный человек, который ко мне что-то чувствовал. Подожди, а почему ты спрашиваешь?

– Ничего… просто интересно.

Ребекка начала краснеть.

– Джей… Когда я зашла на кухню, я заметила, как ты на него смотрела.

– …он умный, красивый, веселый. Я еще никогда таких не встречала.

– Ну, тогда в чем проблема? Добейся его.

– Легко сказать. Он музыкант. Таких, как я, у него сотни.

– Знаешь, жизнь меня кое-чему научила: если ты чего-то хочешь, ты обязан этого добиться, и плевать на все принципы, страхи и мнения других людей.

Дверь номера открывается.

– Эй, мы собрались прогуляться по этому захолустному городку. Вы с нами? – спрашивает Джей.

– Пять минут, и мы готовы, – говорю я.

Дверь закрывается.

Я открываю доисторический гостиничный шкаф, там лежат наши пакеты, я достаю из них наши вчерашние покупки.

– Кажется, я нашла назначение нашим платьям.

Глаза Ребекки мгновенно загорелись.

Парни в смятении. Они никогда еще не видели нас в чем-то подобном, только джинсы и футболки. Теперь мы с Беккс вальяжной походкой, нога в ногу идем и улыбаемся. Музыканты стоят в нескольких метрах от нас, каждый уставился на наши фигуры, обтянутые платьями.

– По-моему, мы собрались просто прогуляться, а не на ковровую дорожку, – говорит Алекс.

– Тебе не нравится? – спрашиваю я.

– Как раз наоборот. Вы обворожительны.

– Фу, Алекс, что за слова? Ты же все-таки рок-музыкант!

– Телки, у вас отличные задницы в этом шмотье, – говорит Стив.

Мы с Беккс одновременно фыркаем ему в ответ.

Этот город оказывается довольно красивым ночью при свете фонарей и многочисленных огней разноцветных вывесок. Он чем-то напоминает Бревэрд. Такой же маленький, со своими тайнами и загадками. Мы бродим по его улицам, смотрим в лица незнакомых людей. Есть полностью вымершие улицы, а есть, наоборот, развитые, с огромными магазинами, парками, стоянками. Мы осматриваем все, при этом парни не перестают шутить и смеяться над всем, что им попадается на глаза. Мы с Ребеккой держимся за руки и просто наслаждаемся такой обстановкой. Мы это заслужили. Вчера у нас был довольно неприятный день. И у меня до сих пор мурашки бегут по телу, когда я вспоминаю об этом.

Мы останавливаемся напротив афиши у одного из зданий.

– Смотрите, здесь вечеринка 80-х, может, зайдем? – предлагает Джей.

– У меня разорвутся перепонки, если я услышу голос Си Си Кетч, – говорит Стив.

– А по-моему, там весело, и еще здесь написано, что там раздают бесплатные напитки, – говорит Беккс.

Может, парни и не поддерживают музыку в стиле диско, но халява их привлекает.

Мы оказываемся в небольшом здании. Здесь куча людей, среди которых я не вижу ни одного нашего ровесника. Тут только те, кому давно за тридцать, сорок и так далее. У меня все это вызывает дикий смех. Мы не обращаем внимания на трясущих своими телами стариканов. У барной стойки нам раздают обещанные напитки. СКОТЧ. Никогда еще не пробовала шотландский виски. Он крепче обычного. Один глоток из рюмки уже заставляет меня потерять самоконтроль. Я смотрю, как парни выпивают залпом одну рюмку, потом другую, третью… Ребекка, сделав один глоток, как и я, выплевывает виски на пол и в конечном счете заказывает себе мохито безалкогольный. Я не следую ее примеру и выпиваю все содержимое рюмки до последней капли, потом еще и еще.

Меня шатает в разные стороны, но я умудряюсь как-то двигаться в такт «Бони М». Парни тоже подключаются ко мне. Беккс продолжает сидеть за барной стойкой и наблюдать за происходящим.

Алекс и я, опершись спинами о стену, выпускаем сигаретный дым. Максимальное расслабление испытываешь только сейчас. Мы молчим и даже не смотрим друг на друга. Люди продолжают почти синхронно танцевать под хиты 80-х, но внезапно музыка прекращается.

– А сейчас на танцпол приглашаются те, кто хочет выиграть главный приз нашего вечера – виниловую пластинку с песнями всех звезд 80-х! – говорит ведущий.

Я поднимаюсь.

– Ты хочешь идти? – спрашивает Алекс.

– Да, я слишком много выпила, и, чтобы не запачкать платье рвотой, я лучше выплесну алкоголь в танце. Ты со мной?

– Нет, я посмотрю со стороны.

Заиграла очень быстрая музыка, я поддаюсь ей. Мое тело выполняет произвольные движения, волосы в разные стороны, руки и ноги просто отдельно от меня. Я пьяная. Я безумно пьяная, и мне это нравится. Я замечаю, как рядом с Алексом садится Стив, и они оба сверлят меня глазами. Это придает мне еще больше драйва и наслаждения. Я закрываю глаза, окончательно отключаю сознание, слушаю музыку и танцую. Я чувствую, как прожектор светит мне прямо в лицо, я раскидываю руки в стороны, я ощущаю себя неземной. Я представляю, как от этого прожектора сияет мое платье благодаря огромным стразам. Как блестят мои голубые волосы. Как блистаю вся я. Только в такие минуты я ощущаю себя неким совершенством, на которое смотрят все и восторгаются.

Беккс и Джей сидят за одним из столиков, я присоединяюсь к ним.

– О чем разговариваете?

– Джей рассказывает мне, как они решили создать группу.

– Никогда не думал, что такие, как ты, увлекаются рок-музыкой.

– …конечно, я люблю рок, – неуверенно говорит Ребекка.

– Я обожаю Мика Джаггера.

– Да… классная группа, я много слышала о ней.

– Вообще-то, это солист «Роллинг Стоунз», – говорит Джей.

Я замечаю, как Беккс снова начинает краснеть.

– А-а-а, Мик Джаггер? Конечно он солист, просто мне послышалось название одной очень известной группы… – начинает выкручиваться Беккс.

Наступает молчание. Я чувствую, как Джей начинает постепенно разочаровываться в Ребекке, а ее щеки тем временем продолжают гореть красным пламенем.

– Слушайте, а почему бы вам не пойти потанцевать? – предлагаю я.

– Я не умею нормально танцевать, – говорит Джей.

– Отлично! Ребекка мне рассказывала, как она в детстве занималась бальными танцами, сейчас как раз играет медленная музыка. Так что она тебя всему научит.

– Ладно, все равно делать нечего.

Джей встает и направляется на танцпол.

– Беккс, будь собой, и тогда ты ему понравишься.

– Спасибо тебе…

Я наблюдаю, как наша парочка мило смотрится на танцполе. Я еще несколько минут наслаждаюсь плодом моего труда, затем начинаю искать глазами Алекса и Стива, но понимаю, что они уже ушли. Мне тоже пора. Я слишком устала, и голова очень болит после виски и этих бешеных танцев.

В гостинице очень тихо. Здание почти полупустое. Я иду одна по коридору, в моих руках ключ от номера, я прижимаю его к замку, но замечаю, что дверь уже открыта. Я захожу внутрь. Темно. Нащупываю пальцами на стене выключатель, щелкаю. И вижу, что на моей кровати лежит Стив!

– Снова привет, – говорит он.

– Стив, что ты здесь делаешь?!

– Знаешь, некоторые мои фанатки готовы мне ноги целовать, лишь бы оказаться в моей постели. Ты не представляешь, от чего отказываешься.

– Как раз представляю. Я отказываюсь от самовлюбленного блондина, который возомнил себя мистером Всемогущим и ничего не чувствует, кроме своего либидо.

Он встает с кровати и хватает меня за руки.

– Глория, неужели ты не понимаешь, что, разговаривая так со мной, ты меня еще больше заводишь?

– Давай я помогу тебе перебить желание, – я бью его коленом в живот, тот скрючивается, – проваливай из моего номера.

Но Стив оказывается крепким орешком. Он еще сильнее хватается за меня и заваливает на кровать. Затем начинает целовать мою шею, губы, продолжая держать меня.

– Стив, это уже несмешно, отпусти! – кричу ему я, но ему нет дела до моих слов, – кто-нибудь!!! – кричу я.

– Давай не будем делать вид, будто я хочу тебя изнасиловать. Ты же сама этого хочешь.

– Единственное, чего я хочу, – это врезать тебе так, чтобы у тебя разорвалась селезенка!

Это вызывает в нем еще больше ярости и желания.

В следующую секунду я чувствую, как кто-то оттаскивает за шкирку Стива и бьет его со всей силы в лицо. Этот кто-то – Алекс.

– Ты что, спятил?! – бросается Стив.

– Вовсе нет. Разве я тебя не предупреждал, чтобы ты не притрагивался к ним обеим?

Стив ничего не говорит, только недовольно шмыгает носом и уходит.

Я сажусь на край кровати и поправляю платье.

– Ты как?

– У меня дежавю. Странно, что я его еще стаканом по голове не ударила…

– Не обращай на него внимания. Я уверен, что он больше к тебе и пальцем не прикоснется.

– Ладно… спасибо тебе, что оказался здесь вовремя.

Алекс делает шаги к выходу, но останавливается.

– А ты хорошо танцуешь.

– Я просто пьяная, – смеюсь я.

– Научишь меня?

Я поднимаюсь, беру в руки мой приз и подхожу к Алексу.

– Я выиграла пластинку, не знаешь, где здесь можно найти проигрыватель?

Мы находимся в номере Алекса. Он долго роется в своих вещах и наконец-то достает какой-то старый чемоданчик, открывает его, и теперь я вижу, что в нем находится. Проигрыватель.

– Это раритет. Я храню его как зеницу ока.

Я отдаю ему пластинку, он заставляет прибор работать, и мы наконец слышим музыку.

– Итак, Алекс, вчера ты учил меня, как правильно стрелять, а сегодня я буду учить тебя, как правильно двигать тазом.

Мы смеемся. Он обвивает мою талию, я – его шею.

– В танце главное расслабиться. И помни, что музыка идет не из проигрывателя… а из твоего сердца.

Я начинаю его учить примитивным движениям, он повторяет за мной. Я стараюсь не рассмеяться, ибо у него это так смешно получается. Постепенно я и Алекс вливаемся в танец. Все это сопровождается смехом, я вижу в лице Алекса Мэтта, затем Чеда, и мне это не нравится. Почему воспоминания из моей прошлой жизни до сих пор беспокоят меня? Как сказал мне Алекс, чтобы обо всем забыть, нужно сделать безбашенный поступок. Я максимально приближаюсь к нему и целую. К моему удивлению, он не отталкивает меня, а, наоборот, еще сильнее прижимает к себе. Наш мимолетный поцелуй быстро перетекает в страстный. Я начинаю снимать с него футболку, он спускает бретели моего платья. Мы отходим на несколько сантиметров назад, я сажусь на комод, Алекс кладет свои руки на мои оголенные плечи, пытается расстегнуть платье, но внезапно он останавливается. Он прижимается лбом к моему, не переставая тяжело дышать.

– Я не могу… – говорит он.

– Я тоже, – вру я.

Алекс отходит от меня. Я продолжаю сидеть на комоде. В моем теле все бурлит, сердце никак не может перестать быстро биться.

– Ты из-за Чеда?

– Да… а ты из-за той девушки? – Алекс резко поворачивается ко мне и смотрит с недоумением. – В твоей комнате я случайно нашла фотографии какой-то девушки. Она очень красивая.

– Ты рылась в моих вещах?!

– Я же говорю, я случайно нашла. Кто эта девушка?

– Не важно. Тебе лучше уйти в свой номер.

Я разочарованно выдыхаю. Возвращаю бретельки платья на место, спускаюсь с комода и иду к выходу.

– Алекс, почему я тебе все рассказала о себе, а ты мне не можешь?!

– Потому что я не обязан тебе ничего рассказывать! Уходи.

Я долго смотрю на него.

– Я открыла тебе свою душу, а ты…

Выхожу из его номера, надеясь, что он одумается и остановит меня, но все мои надежды впустую. Его дверь закрывается. Мне становится неловко. Я думала, что этот человек понимает меня. Пусть мы с ним и знакомы всего ничего. Недаром говорят, что посторонние люди понимают нас намного лучше, чем близкие. Значит, в Алексе я ошиблась. И все, что между нами сейчас произошло, – одна сплошная ошибка.