Текст книги "История Глории. Трилогия в одном томе"

Часть 10. Объятие

Day 40

Ветер поднимает мои волосы вверх, и они становятся похожими на щупальца. Поезд надоедливо стучит по рельсам. Громкий звук перехода путей будит меня. Я опираюсь на локти. Яркий солнечный свет не дает мне широко раскрыть глаза. Я цепляюсь за стенки вагона и осматриваю местность, по которой мы едем. Скалы, обрамленные пышными кронами деревьев, вдали виднеются какие-то пустыри с желтой травой. Даже предположить трудно, где я сейчас нахожусь.

Тринадцать часов назад

Беккс крепко держит меня за руку. Мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Я боюсь не успеть задержать дыхание. И вот только в этот момент я понимаю, как же мне страшно.

– Давай! – кричит Алекс.

Джей резко выворачивает руль. В эту же секунду мы открываем двери автобуса. Мы уже чувствуем, как колеса автодома отрываются от земли. Невесомость. Снова неприятное чувство невесомости. Мы одновременно выпрыгиваем из автобуса. Удар о воду. Такой сильный, что еще несколько секунд тело не может прийти в себя. Из-за того, что автобус пошел ко дну, меня тоже затягивает вниз. Наши ладони с Беккс разъединяются. Я еще долго пытаюсь найти ее, но все мои попытки оказываются безуспешными.

Как только я собираю все свои силы в кулак и пытаюсь подняться на поверхность, понимаю, что моя сумочка (это единственное, что я успела взять из автобуса) зацепилась за что-то. Вода мало того что ледяная, так она еще и абсолютно темная, я ничего не вижу вокруг себя. Дергаю со всей силы сумку, но это не изменяет ситуацию. Воздуха во мне осталось совсем чуть-чуть. От безысходности я даже издаю какие-то звуки. Неужели это все? Неужели мне суждена именно такая смерть? Я закрываю глаза и парю в воде. Но спустя несколько секунд чувствую, как чья-то рука хватает меня за плечо, сумка, к моему удивлению, быстро отцепляется от чего-то, я начинаю подниматься к поверхности воды. Мы всплываем. Волосы полностью обволокли мое лицо. Я, кашляя, пытаюсь избавиться от воды в горле. На моем плече до сих пор остается чья-то рука. Это Стив. Он смотрит на меня. Так же тяжело дышит.

– Ты как? – спрашивает он.

– …н-нормально, – еле-еле отвечаю я.

Я еще никак до конца не могу прийти в себя.

– Глория! – кричит Ребекка.

Мы со Стивом оборачиваемся и видим, что Алекс и Беккс сидят под мостом. Мы подплываем к ним.

– Давай руку, – говорит мне Алекс.

Мы поднимаемся на бетонную плиту. Я забываю про свою усталость и про то, что все мое тело дьявольски дрожит. Я обнимаю Ребекку, а она меня. Без лишних слов и эмоций. Мы смогли это сделать. Мы выжили.

– А где Джей? Кто-нибудь его видит? – спрашивает Стив.

И действительно, прошло уже несколько минут, а он до сих пор не вынырнул. На нас всех обрушивается паника.

– О господи… – по щекам Ребекки начинают стекать слезы.

– Будьте здесь, – говорит Алекс и снова ныряет в реку.

Я крепко сжимаю ладонь Ребекки.

– Беккс, с ним все будет хорошо.

– Мы же все спрыгнули одновременно. Что с ним могло случиться?

– Эй, тише, – говорит нам Стив.

Мы замолкаем и прислушиваемся. Там, на мосту, скопилась куча народу. Мы слышим звуки сирен, чьи-то разговоры, сигналы рации. Мы все еще в опасности.

Спустя несколько минут Алекс выныривает из воды, и, к счастью, он не один, а с Джеем. Мы помогаем им выбраться. Джей все еще остается без сознания.

– Что с ним? Он жив? – спрашивает Ребекка.

Алекс кладет большой палец на запястье Джея.

– Жив, он ударился головой обо что-то.

Искусственное дыхание. Один раз, второй раз, и наконец на третий раз глаза Джея широко открываются, ртом он начинает глотать воздух, одновременно из него выходит вся вода.

– Джей! – Ребекка обнимает его, тот еще не может до конца опомниться.

– …черт, у нас что, получилось? – спрашивает он.

– Получилось, – говорит с улыбкой Алекс.

– Чувак, как же ты нас напугал, – говорит Стив.

– Так, не расслабляйтесь. Я уверен на сто процентов, что полиция прекрасно поняла наш план, скоро они начнут прочесывать берега, так что нам нужно сматываться отсюда, – говорит командным голосом солист.

– И куда мы теперь? – спрашивает Беккс.

– Город в нескольких милях отсюда, нужно двигаться в его сторону, а там дальше посмотрим, что делать.

Алекс слезает с бетонной плиты и оказывается на земле.

– Джей, ты как? Сможешь идти? – спрашивает Стив.

– Да. Обо мне не беспокойтесь, я в порядке.

– Подожди, – говорит Ребекка, – у тебя кровь струится.

Она стирает струйку крови со лба Джея.

– Спасибо.

Их идиллию нарушает Стив:

– Эй, заканчивайте со своими ласками, нам скоро копы задницы надерут.

Мы идем друг за другом. Все насквозь промокшие. Мои челюсти отбивают чечетку от холода. Во мне не осталось ни капельки сил, но я понимаю, что останавливаться нельзя. Иначе подведу и себя, и ребят.

В лесу кромешная темнота. Лишь свет луны помогает нам двигаться вперед, хотя из-за массивных туч, которые закрывают ее, нам приходится идти вслепую. У Алекса в руках зажигалка, она еще работает, и мы все следуем за ее маленьким пламенем.

Каждую секунду натыкаюсь на колючие ветки, которые нагло впиваются в кожу.

– Черт… я ничего не вижу, – говорит Джей.

– Джей, хватит ныть. Надо было оставить его на дне, – говорит Стив.

Их голоса доносятся до меня как эхо. Я не представляю, как они еще могут что-либо говорить, как у них на это хватает сил.

Мы прилично отошли от реки. Я молю бога, чтобы это испытание на выносливость наконец уже закончилось. Вдруг я слышу чей-то крик. Лишь через несколько секунд я понимаю, что это крик Ребекки. Я останавливаюсь и благодаря тусклому лунному свету нахожу ее.

– Беккс…

Она сидит на бревне и держится за колено.

– Боже… – говорит она.

– Ребята, подождите! – кричу я.

– Что там у вас? – к нам подходит Стив.

– Она упала.

– Алекс, посвети, – говорит Джей.

Солист подносит свет к колену Ребекки, и мы видим, как из небольшой ранки струится кровь.

– Обычная царапина, – говорит он, – слушайте, если мы так будем на каждом шагу останавливаться, то нас точно поймают.

– Ну и пусть!!! Пусть нас поймают!!! Я так больше не могу… Неужели вы не понимаете, что нас все равно поймают? Мы просто оттягиваем это. Это бессмысленно, – Беккс закрывает лицо руками и плачет, – я устала…

– А что, если… у нас получится? – тихо спрашиваю я.

– Даже если и получится, что мы будем делать?! У нас ничего нет. Ни дома, ни вещей, осталось лишь немного денег, но мы и ими даже не сможем воспользоваться, потому что мы В РОЗЫСКЕ! И наша жизнь теперь сплошное бегство.

Беккс продолжает истерить. Если честно, я ее частично поддерживаю. У нас в самом деле ничего не осталось, и рано или поздно полиция найдет нас, и тогда прощай, нормальная жизнь.

– Она права, – говорит Джей и садится рядом с Ребеккой, – какой смысл дальше бежать? Мы все теперь в полной заднице.

– Нет, Джей, полная задница наступит тогда, когда нас поймают. А ты, случайно, не забыл, сколько статей нам всем светит? Ты выйдешь из-за решетки в шестьдесят лет, и то не факт, что доживешь до такого возраста, потому что там тебе не курорт. Там тюрьма, – говорит Алекс, – а ты, Беккс, и ты, Глория, – теперь вы тоже во всем этом замешаны, и вы даже не представляете, какое дерьмо ждет вас, когда вас поймают.

Наступает тишина. Во мне бушует буря эмоций. Почему сейчас, в момент, когда мы должны быть единым целым, мы разделяемся на два лагеря?!

– Так. Хватит. Мы будем бежать, и мы должны держаться все вместе. Сейчас идти к городу бессмысленно, мы даже своей вытянутой руки не видим, поэтому нужно найти место на ночь, где мы можем отсидеться, – говорю я.

Я иду вперед, мне никто ничего не говорит в ответ. Я принимаю это как согласие.

– Стой, – слышу я голос Стива, – дай мне свою руку.

Он берет меня за руку, и мы вместе идем в глубину леса. Я оборачиваюсь и вижу, как за нами идут все остальные. Мне становится спокойнее.

Спустя несколько часов плутания по лесу мы выбрали наконец надежное место. Разожгли костер. Это, конечно, глупое действие в нашей ситуации, ибо так нас легко смогут обнаружить, но наши тела продрогли. Нам просто необходимо согреться.

Мы сидим вокруг костра, каждый думает о чем-то своем. Мы все устали, и даже мысль о том, что скоро нам снова предстоит идти в путь, отнимает силы.

– Ну, и куда мы теперь? – спрашивает Джей.

– Я же сказал, к городу, – говорит Алекс.

– К городу… – смеется Джей, – да нас теперь знает в лицо каждый третий, весь этот розыгрыш с аварией только усугубил ситуацию.

– Хорошо, и что ты теперь предлагаешь?

– Нам нужно остаться в лесу. Хотя бы на несколько дней.

– Интересно, как ты будешь жить в лесу несколько дней без еды?

– Если захотеть, то выжить можно.

– Нет. Алекс прав. Нам нужно в город. Копы первым же делом будут прочесывать лес, а мы за это время найдем какой-нибудь городишко, жилье, а там дальше видно будет, – говорит Стив.

Беккс лежит у меня на коленях. Дрожь ее тела передается мне.

– Я так устала. Лучше бы я утонула в том автобусе.

– Не говори так. Мы справимся, слышишь?

– Мне страшно. Но я боюсь не тюрьмы. Я боюсь посмотреть в мамины глаза.

– Так, что вы успели взять из автобуса? – спрашивает Алекс.

– Зажигалку и документы, хотя от них уже почти ничего не осталось, – говорит Стив.

– Я взял карту, она, конечно, размокла, но по ней еще можно ориентироваться.

Я открываю свою сумку.

– Кредитка, – это единственное ценное, что я успела захватить.

– Сколько у нас еще осталось? – спрашивает Алекс.

– Не знаю, но думаю, еще на два месяца хватит.

– Отлично, главное, что у нас есть деньги, а с остальным мы справимся.

На самом деле кредитка – это не единственное, что я взяла с собой. Дневник. Его обложка разбухла и листочки стали твердыми, все мои записи размыты.

– Так, все. Давайте спать. Как только начнет светать, нужно двигаться вперед, – говорит Стив, – Джей, потуши костер.

Снова все меркнет перед нами, и воздух вновь становится прохладным, после того как Джей избавился от огня. Мы все располагаемся на холодной, влажной земле. Спустя минут пятнадцать, может, больше, я заметила, как все уснули. Все, кроме меня. Мои веки не смыкаются, несмотря на то, что я не по-детски вымоталась. Я слышу громкий стук моего сердца. В животе неприятно бурлит. Боже, если я сейчас не засну, то утром я вообще буду больше походить на труп. Как только мое сознание начинает подчиняться мне и я чувствую, что вот-вот засну я слышу какой-то звук. Он похож на хруст сухой ветки. Я открываю глаза, прислушиваюсь, больше звук не повторяется. Наверное, послышалось. Так, Глория, попытайся заснуть, прошу тебя.

Спустя несколько минут звук повторяется, он становится все ближе и ближе. Я пытаюсь вглядеться в темноту – ничего не видно.

– Алекс, – шепотом говорю я.

– Что? – отвечает мне он.

– Там кто-то есть.

Мы вместе прислушиваемся, где-то там вдалеке до нас доносятся чьи-то голоса.

– Слышишь?

– Твою мать… – говорит Алекс, – Стив, Джей, просыпайтесь.

– Беккс, вставай.

– Что такое? – спрашивает Стив.

– Кажется, нас нашли.

Я уже устала считать, сколько часов мы идем. Я держусь на автопилоте. Каждую секунду я чувствую, что вот-вот упаду и больше не встану. Но я беру себя в руки. Подбадриваю себя тем, что мы уже прилично отдалились от наших преследователей. Небо уже начинает светлеть. Мы наконец-то видим, куда идем. Мои мысли накладываются одна на другую. Сейчас я думаю о еде. В животе все просто ломит. Голова кружится от бессилия.

– Эй, смотрите, там какой-то свет, – говорит Ребекка.

Мы подходим к ней, всматриваемся в даль. И действительно. Мы видим что-то похожее на фонарь. Затем смотрим наверх и видим линии электропередачи.

– Пути. Это железнодорожные пути! – говорит Алекс.

– Значит, город совсем близко, – с улыбкой говорит Джей.

Мы подходим к рельсам и теперь держим путь вдоль них.

Осталось несколько минут до рассвета. Мы не останавливаемся до тех пор, пока не слышим гудок паровоза. Проходим еще несколько метров и видим, как перед нами стоит огромный состав товарного поезда.

– Вот это удача! – говорит Стив, они переглядываются с Алексом и стремительно идут вперед.

Мы с Ребеккой не понимаем, что происходит.

– Эй, давайте быстрее, – говорит нам Джей.

– А что вы собираетесь делать? – спрашиваю я.

– Когда у нас еще не было фургона, мы только так и ездили в разные города.

Мы подходим к последнему полувагону.

– Вы что, собираетесь туда лезть? – спрашивает Беккс.

– Конечно, – отвечает Алекс.

– А что, если кто-то увидит, что мы здесь? – задаю вопрос я.

– Малышка, знаешь, сколько людей так «путешествуют»? Нам просто нереально повезло, – говорит Стив.

Алекс первый забирается в полувагон. Затем Стив и Джей помогают нам с Беккс присоединиться к Алексу. В открытом вагоне куча металлолома, но мы все же находим удобное местечко и располагаемся.

Поезд трогается. Мои ноги невыносимо гудят. Мы все быстрее и быстрее отдаляемся от этого ужасного места.

На несколько часов я вырубилась. Поэтому, когда проснулась, я наконец-таки почувствовала долгожданную бодрость. Но головная боль и боль в желудке до сих пор не покинули меня.

Все проснулись, за исключением Ребекки.

– Интересно, куда мы вообще едем? – спрашивает Джей.

– Ставлю на то, что мы едем в Техас, – говорит Стив.

– Нет, на Техас это не похоже. Может быть, мы направляемся в Калифорнию?

– Да какая разница, куда мы едем? Главное, что мы до сих пор не за решеткой, – говорит Алекс.

Пока парни разговаривают, я вновь знакомлюсь с новыми пейзажами. Мы едем по длинному мосту, под нами в нескольких метрах широкая река, ветер играет с ее голубыми волнами, человек всего лишь песчинка по сравнению с ней. У меня захватывает дыхание на мгновение. И снова меня окутывает знакомый страх неизвестности. Куда мы едем? Что с нами произойдет?

– Малышка, ты чего молчишь? – спрашивает Стив.

– У меня нет сил, чтобы с вами разговаривать. Я сейчас так голодна, что готова отрезать твою руку, зажарить и съесть.

Парни начинают смеяться.

Ребекка до сих пор не проснулась. Она лежит, словно маленький бездомный щеночек, обвив себя руками. Вид у нее нездоровый. Кожа стала еще бледнее, я вижу капли пота на ее лбу. Она начинает кашлять. И кашель такой едкий и глубокий, что порой нам начинает казаться, что она задыхается.

– Беккс… – говорю я и приближаюсь к ней.

Она слышит мой голос и просыпается. Я трогаю ее лоб. Такой горячий. Мне становится страшно за нее.

– Боже… у нее жар, – говорю я.

– Мы что, уже приехали? – спрашивает Ребекка.

– Нет, еще нет.

– …мне холодно.

Я и Джей снимаем с себя толстовки и укрываем Беккс.

– Да у нее же лихорадка. Плохо дело, – говорит Джей.

Алекс смотрит на Беккс, потом на меня, и по его взгляду я понимаю всю сложность нашей ситуации.

– И что мы теперь будем с ней делать? – спрашивает Стив.

– Нужно купить какие-нибудь лекарства…

– С такой температурой обычно долго не живут, – говорит Джей.

– Замолчи! – резко говорю я.

Я смотрю на Беккс и понимаю, насколько ей сейчас тяжело. В таком состоянии нужно находиться дома, в теплой постели, с горячим чаем. А она лежит на холодном железном покрытии полувагона. Палящее солнце только повышает ее температуру.

Я чувствую ответственность за Ребекку. Из-за меня она здесь, из-за меня заболела. Если с ней что-то случится, я себе этого никогда не прощу.

Когда на небе начинают сгущаться краски заката, поезд останавливается. Мы быстро спрыгиваем с вагона, лишь бы никто не заметил, что мы нелегально проехали. Джей берет на руки совсем обессилившую Ребекку.

– Джей, отпусти меня. Я могу идти, – говорит она.

– Уверена?

– Да.

Мы добираемся до станции. Пытаемся найти указатель или какую-нибудь табличку, чтобы разобраться в нашем местоположении. Сколько же здесь людей, и все они смотрят на нас. Это неудивительно, ведь на нас грязная одежда, мы похожи на уличных бродяг. Но что самое ужасное в этой ситуации – мы действительно уличные бродяги. Маргиналы, которых все стараются избегать.

Мы находим табличку с названием города. Окснард.

– Я же говорил, что мы приедем в Калифорнию, – говорит Джей.

– Значит, так, слушайте, сейчас мы должны держаться все вместе. Ведите себя непринужденно, не смотрите в глаза людям. Нам нужно найти маркет и аптеку.

Некоторое время мы плутаем по небольшому городку, но вскоре находим магазин, я сразу иду к банкомату и снимаю все деньги с карточки. Совсем негусто. Несколько тысяч долларов на пятерых человек и на весьма длительное время. А когда они закончатся, что мы будем делать? Я снова начинаю себя накручивать дурацкими мыслями.

Я, Алекс, Джей и Беккс выходим из маркета с большими пакетами еды. Купили всего понемногу: сосиски, сэндвичи, воду, коньяк, консервы. Первое время мы будем сыты.

– Я купил жаропонижающие и антибиотики, – говорит Стив.

– Хорошо, – отвечаю ему я.

– Мы и так на мели, зачем вы на меня тратитесь? – тихо спрашивает Ребекка.

– Беккс, прекрати. Как ты себя чувствуешь?

– Мне уже лучше, правда, – после реплики ею снова начинает овладевать жуткий кашель. По ее состоянию видно, что еще немного, и она просто упадет на землю.

– Ребят, – говорит Джей, кивая нам, – посмотрите вперед.

Мы видим группу полицейских. Я, Беккс, Стив, Джей и Алекс одновременно разворачиваемся и непринужденно идем в другую сторону.

– Давайте найдем какое-нибудь место, где поменьше людей, – предлагает Алекс.

Пляж. Городок Окснард омывается океаном. На пляже никого, из-за ветреной и пасмурной погоды. Я наконец-то чувствую свободу. Только здесь мы можем отдохнуть от всего того, что с нами произошло за последние сутки.

Мы располагаемся под пирсом. Разводим костер. Нанизываем на палочки сосиски, пьем по глотку коньяк. Я уже забыла, каково это, быть сытым. Не чувствовать раздражающее чувство голода. Мы здесь. Все вместе. Мне спокойно. Глядя на этих ребят, я понимаю, что с ними мне в самом деле ничего не страшно. Уж сколько мы за все эти дни пережили разных передряг. Мы словно неуязвимы. Мне это безумно нравится.

– Я чувствую себя голодным африканским ребенком, – говорит Джей.

Мы смеемся. Я на секунду поворачиваю голову в другую сторону и замечаю, что Ребекка сидит отдельно от нас и даже не притрагивается к еде.

– Беккс, ты чего не ешь?

– Я не хочу.

– Так, ты обязана поесть, слышишь?

– Глория, я правда не хочу.

Я беру в руки поджаренную сосиску.

– Мне все равно. Если ты сейчас же не поешь, я запихаю еду тебе в рот.

Ребекка выдыхает и все же соглашается поесть.

– Не знаю, как вам, но мне уже надоели эти липкие шмотки, – говорит Стив и снимает с себя футболку.

– Ты куда? – спрашивает Алекс.

– Весь пляж в нашем распоряжении, грех этим не воспользоваться.

Стив полностью раздевается и окунается в океан.

– Как в старые добрые времена, – смеется Джей.

– Пожалуй, мне тоже нужно охладиться, – говорит Алекс, хватает за руку Джея, и они вместе прямо в одежде ныряют в соленые воды океана.

Я смотрю на них, и мне становится смешно. Они уже такие взрослые, и несмотря на все дерьмо, через которое им пришлось пройти, они радуются жизни. Нужно научиться быть такой же.

– Все, я больше не могу, – говорит Беккс, доедая сосиску.

– Выпей вот это, – я наливаю в пробку пузырька сироп.

Беккс послушно выпивает содержимое.

– Молодец, а теперь тебе нужно поспать.

– Хорошо, мамуля.

Я смеюсь. Под пирсом очень сыро и влажно, я стелю на землю свою толстовку, Беккс укладывается, я накрываю ее толстовкой Джея. Даже не верится, что нам приходится существовать в таких условиях.

Здравствуй, дневник!

Никогда не завидовала бездомным. А иногда я даже осуждала их за то, что они докатились до такой жизни. Хотя жизнью это назвать язык не поворачивается. Но теперь я сама оказалась бездомной. Я сплю на улице, молюсь, чтобы костер не погас, и чувство голода навечно поселилось внутри меня. Я не знаю, к чему это все приведет. Я боюсь засыпать, потому что мне кажется, что вот-вот нас найдет полиция. Этот страх просто изматывает меня. Я никогда не думала, что моя жизнь станет такой. Я боюсь потерять ребят и боюсь встречи с отцом. Мне кажется, что я стою на краю обрыва, еще немного, и я сорвусь.

Осталось всего 10 дней.

Я иду одна по пляжу. Ребята остались у пирса. Чувство спокойствия смешивается с паникой.

Штормовые волны бьют по ногам и тащат меня за собой в океан. Я сопротивляюсь. Дохожу до скалы, опираюсь на нее. Впитываю в себя соленый воздух. Океан не на шутку разбушевался. Волны достигают значительных размеров. Небо совсем помрачнело. Тучи такие темные и тяжелые, кажется, что они вот-вот обрушатся на землю. Я смотрю на все это и понимаю, что такая же буря происходит внутри меня.

– А, вот ты где. Что ты здесь делаешь? – я подпрыгиваю от неожиданности. Ко мне подходит Стив.

– Наслаждаюсь покоем, который ты, между прочим, нарушил.

– Прости, – он обнимает меня и целует в шею.

Я в ответ обнимаю его и закрываю глаза. Как же мне этого не хватало. Его объятий, ласки.

– Знаешь, я только сейчас поняла, как сильно я боюсь потерять тебя.

– Ты так говоришь, будто нам уже по семьдесят, – смеется Стив.

– Я серьезно. Если нас поймают, то мы уже никогда больше не встретимся. Я боюсь привязаться к тебе.

– Я не хочу об этом думать. Я уже к тебе привязался.

Я еще крепче обнимаю его, будто в последний раз. По моим щекам стекают слезы. Мне становится стыдно за свою сентиментальность.

– Эй, ну ты чего? – спрашивает Стив и вытирает слезы с моих щек.

– Это всего лишь эмоции.

Стив целует меня. Мои руки опускаются вниз и оказываются под его футболкой. Через несколько секунд моя и его футболки уже лежат на земле. Я ложусь на песок, Стив продолжает покрывать поцелуями мое тело. Волны бьют со всей силы о скалы, ветер назойливо воет, шум океана из-за шторма становится все громче и громче. Но мы не обращаем внимания на разбушевавшуюся стихию. Нам хорошо. Нам горячо. И пусть минуты нашей свободы будут короткими, мы должны их провести незабываемо.