Текст книги "Дерзаю"

Джим не понимал, какое это имеет отношение к тому, как положено вести дела. Ему стало казаться, что у человечка в башке метель гуляет, но это значения не имело. Страховка есть страховка. Ее положено платить первого числа каждого месяца. Так было заведено у босса Морана, и никаких исключений, проблем, недоплат или извинений. Если кому-то не хотелось послужить уроком для других.

В любом случае от Джима тут уже ничего не зависело. Он старался – даже боссу придется это признать – и сделал все, что можно было, пытаясь уговорить сумасшедшего. Боссу решать, что теперь делать с этим малышом.

Джим высокомерно нахмурился на него.

– Я сообщу об этом боссу Морану сразу же, как уйду отсюда, – сказал он. – У тебя есть подарок или что-то, что ты хотел бы ему отправить?

Хороший подарок – скажем, что-нибудь вроде этого удивительного ковра на задней стене – мог бы умерить настроение босса Морана до уровня, не угрожающего жизни. Что, казалось бы, должен был сообразить даже псих.

Но, как оказалось, не этот. Он подергал плечами под своей красивенькой курткой и пробормотал:

– Увы, кажется, я не имею ничего… подобающего.

Джим покачал головой.

– Ладно, – угрожающе объявил он. – Если хочешь играть в такую игру, меня это не колышет.

Решив, что это подходящие прощальные слова, он удалился, тяжело наступив на коврик в дверях. Выйдя на тротуар, он повернул направо, к дому босса, а не в заведение Тоби обедать, как собирался.

Почему-то у него пропал аппетит.

* * *

У него за спиной раздалось нечто, удивительно похожее на шипение. Пат Рин обернулся и посмотрел на Натезу, вопросительно приподняв бровь.

Она покачала головой: ее черные глаза сверкали.

– Его не нужно было провоцировать.

– Вот как? Но, насколько я понял, наша задача здесь заключается в провокации, насилии и разборке.

Он не сомневался в том, что Натезе это известно. Они составили свои планы настолько тщательно, насколько смогли, уделив немало внимания выбору жертвы и территории. Чтобы Пат Рин добился успеха – чтобы он успешно свел счеты, – ему необходимо превратиться в силу… в «воротилу», а захваченная территория должна находиться на портовой дороге.

Подняться на вершину в качестве воротилы можно было двумя путями. Например, можно было оказать существующему боссу такую услугу, за которую тот должен был бы расплатиться территорией и статусом. Это потенциально был бескровный путь, однако он требовал больших затрат времени.

Сама Натеза высказалась – и очень убедительно – за более быстрый путь: возвышение через убийство. Это был традиционный путь, который был одной из причин многочисленных бед Пустоши. Чивер Мак-Фарланд высказал свое мнение: чем быстрее Пат Рин устроится, тем быстрее можно будет сделать главное дело. Этот довод тоже был убедительным, и Пат Рин позволил себя убедить.

Однако теперь, похоже, представительница Хунтавас поменяла свое мнение. Пат Рин развел руками, стараясь не смотреть на фальшивый блеск на левой руке.

– Если все идет по плану, то к нам скоро придут гости, – мягко сказал он. – Мы устроили провокацию, мудро это или нет, следуя плану – мудрому или нет. Если вы обнаружили изъян в моих намерениях, сейчас самое время о нем упомянуть.

Секунду Натеза молчала, пристально глядя на него, а потом вдруг поклонилась, как ученику положено кланяться мастеру.

– Я просила бы, чтобы вы не подвергали себя опасности, – проговорила она, перейдя на высокий лиадийский. – Мастер, в этом нет необходимости. Мистер Мак-Фарланд и я вполне можем принять и… занять этих гостей.

– А, я понял. Принесшие мне клятву – это расходный материал, а я – нет.

Она снова поклонилась.

– Мастер, это так.

– Я не согласен, – отозвался он несколько более язвительно, чем требовала модальность. Вздохнув, он виновато махнул рукой. – Право, – добавил он, снова переходя на земной, – давайте не будем спорить. Ловушка подготовлена, и мы не меньше босса Морана обречены плыть по течению.

Натеза, казалось, задумалась над его словами, чуть наклонив голову, а. потом пожала плечами.

– Действительно.

Легкими шагами танцовщицы она скользнула в свой угол, указав подбородком на ковер, висевший на задней стене.

– Этот ковер действительно изготавливается так, как вы рассказывали помощнику босса? – спросила она.

– Конечно, – ответил Пат Рин, идя к ковру вместе с ней. – Вы ведь не думаете, что я стану дезинформировать покупателя относительно ценности его будущего приобретения?

– Но… – она нахмурила брови, – как он попал на Базар?

– Подозреваю, что кто-то, кому стало жарковато, ушел с солнцепека, – пробормотал он, вытягивая руку, чтобы снова ощутить нежнейший ворс. – Я заплатил за этот ковер кантру. Если бы мы продавали его на Солсинтре и с сертификатом торговца, обладающего большим опытом, нежели я… Есть покупатели, с кем… мне приходилось иметь дело, которые не глядя предложили бы за него двадцать кантр, и не из-за сюжета, а из-за того, какая это редкость. – Он пошевелил плечами, мысленно представляя себе все, что они уже успели увидеть на Пустоши. – Здесь я сочту удачей, если мне удастся вернуть себе ту кантру.

Он постоял секунду рядом с принесшей ему клятву убийцей Хунтавас, размышляя над одной своей мыслью, которая пришла ему в голову после нескольких недель их совместной деятельности, и оценивая необходимость нарушить обычаи и вероятность такой необходимости. За эти последние дни он проделывал это упражнение уже не раз и успел убедиться в том, что его потребность сильнее естественного опасения, которое вызывали у него обычаи Хунтавас.

Так.

– Я, несомненно, проявляю невежливость, – очень мягко проговорил он, – но мне хочется знать, не назовете ли вы мне ваше имя.

Он почувствовал, как она шевельнулась рядом с ним, и быстро повернулся к ней лицом, заставив себя не отступить и не потянуться за оружием, а только встать перед ней и встретить ее взгляд, как равный.

Ее лицо оставалось спокойным, глаза были бездонными.

– Вы знаете мое имя, мастер, – ответила она столь же мягким тоном.

– Полагаю, что мне известно ваше оружейное имя, – отозвался он, удивляясь тому, как сильно ему хочется это узнать. – Я прошу вас оказать мне честь, назвав ваше личное имя.

Последовало короткое молчание. Лицо ее оставалось все таким же спокойным. А потом она тихо спросила:

– Зачем?

Он наклонил голову.

– Мне принадлежит ваша клятва, а это означает, что я несу перед вами некие обязательства. Как вы, конечно же, знаете. Путь, на который мы ступили, чреват риском. Если понадобится, я хотел бы… должным образом оповестить ваших родных.

– Ну, что до этого, – ответила она весело – слишком весело, – то вам достаточно просто сообщить Хунтавас, что Судья сектора Натеза, прозванная Убийцей, закончила свою карьеру при обстоятельствах, изложенных ниже. – Она подняла руку, как это сделал он, и погладила ворс Ковра Грешника. – Отправить такое сообщение – значит выполнить ваши обязанности по отношению к вассалу, полностью и с честью.

Итак, он получил отпор, понял Пат Рин. Чего и следовало ожидать. И его нахальство получило очень мягкий ответ.

– Хорошо. – Он чуть поклонился, давая понять, что этот разговор закончен. – Не выпьете ли со мной чашку чая, пока не пришли наши гости?

* * *

Босс Моран пересчитывал купюры и слушал отчет Джима. Когда Джим дошел до неожиданно появившейся лавки и жильца, имеющего собственную страховку, босс положил деньги и уставился на него. Лицо Морана начало приобретать тот лиловый оттенок, который означал, что где-то кому-то придется очень плохо.

– Кто его страховка? – спросил он.

Джим покачал головой.

– Я ее не знаю. Но профессионалка.

Он нахмурился, пытаясь вспомнить то, что говорил человечек.

– Я ему сказал, что жильцу не разрешается покупать чужую страховку, но он ответил, что все в порядке, потому что она на него работает. – Тут Джим вспомнил еще кое-что. – Парень из скобяной сказал, что подручный ковровщика называет его «босс».

– Вот как?

Такой цвет лица был у босса, когда он пристрелил своего прошлого помощника, сощуренные глаза горели. Джим уже готов был серьезно задуматься о продолжительности собственной жизни, когда босс шлепнул обеими руками по столу и заорал, вызывая Тони.

Джим расслабился. Тони возглавлял комитет по рекламе. Маленький красавчик – и его красивенький магазинчик – должны стать уроком для публики.

* * *

Пять человек прошли по красно-желто-синему ковру в ярко освещенную лавку. Первыми шли Джим и Тони, потом – босс, а потом – Вийна и Лю. Барт и Гвинс заняли позиции на улице, демонстрируя серьезное оружие.

Лавка была пуста, как и в начале дня. Босс осмотрелся, подошел к ковру, висевшему на стене справа, взялся за угол, а потом снова его отпустил.

– Ковры, – сказал он, качая головой. – За сколько он их продает?

Джим закусил губу: он вдруг понял, что не задал человечку этот вопрос, что было серьезным отсутствием инициативы с его стороны. Он собирался было выпалить цифру наугад – четыре сотни наличными показались ему достаточно высокой ценой, – но спокойный, округлый голос жильца, которому принадлежала эта контора, его остановил.

– Этот ковер немного вытерт в центре, как вы, конечно же, заметили, – проговорил он, выходя вперед и ясно демонстрируя свои пустые руки. – Однако такая потертость не должна считаться дефектом – скорее это свидетельство его подлинности. Конечно, у нас имеются соответствующие документы. Итак, этот ковер, – он протянул руку и погладил ладонью свой товар, словно успокаивал нервного пса, – этот ковер я могу продать вам за одну тысячу наличными.

– Одну ты… – Босс Моран воззрился на человечка, который встретил его взгляд совершенно спокойно, несмотря на присутствие пяти человек, каждый из которых был выше, тяжелее и злобнее, чем он. – Ты знаешь, кто я? – спросил босс.

Человечек пошевелил плечами в своем странном пожатии.

– Увы, нет. Однако я уверен, что вы собираетесь мне это сказать.

– Точно, черт подери. – Босс растопырил пальцы и с силой ткнул его в плечо. – Я – Моран. Я босс территории от улицы Блер до Карни. Если ты селишься на моих улицах, ты подчиняешься моим правилам. Понятно?

– Признаюсь, что слышал похожие слова от этого вот джентльмена. – Рука с большим броским кольцом изящно указала на Джима. – Кажется, он также хотел продать нам страховку. К сожалению, я не мог пойти ему навстречу, поскольку имею страховку, которая полностью отвечает моим потребностям.

— Если ты селишься на моих улицах, ты платишь страховку, – заявил ему босс и вытащил из кармана скрученную травку.

Он прищелкнул пальцами, и Джим бросился вперед, чтобы зажечь ее промышленным пламенником, который ему одолжил комитет по встречам.

Босс набрал полные легкие дыма и выдохнул его в лицо человечку. Надо отдать ему должное, подумал Джим, вспоминая, как сам впервые получил от босса порцию дыма в лицо, человечек не содрогнулся и не отпрянул назад – только аккуратно сложил руки на поясе.

– Возможно, ты не понимаешь насчет страховки, – сказал босс спокойно. – Давай я тебе объясню. – Он помахал травкой у тысячного ковра, и зажженная сигарета оказалась у ткани всего в одном волоске от ткани. – Видишь ли, без страховки с этим твоим товаром может случиться что-нибудь ужасное. У тебя хороший товар. Будет очень жаль, если он пропадет – скажем, при пожаре.

Человечек наклонил голову.

– Благодарю вас, я очень хорошо понимаю принцип страховки.

– Хорошо, – отозвался босс. – Очень хорошо. Но если у тебя нет страховки, может случиться и что-то пострашнее. Ты… ты можешь получить травму. Такое часто случается. Человек падает, ломает ногу. Или шею.

Он поднял травку и еще раз глубоко затянулся. На этот раз дым не попал в лицо человечку, хотя Джим не мог точно сказать, как именно или когда именно человечек двигался.

Босс осмотрелся, щуря глаза на ковры, на пол, подсчитывая.

– Я решил, что твой страховочный взнос будет десять тысяч наличными. Можешь заплатить нашему мистеру Снайдеру.

Человечек развел руками.

– К сожалению, я вынужден еще раз напомнить вам, что имею собственную страховку, которая меня полностью удовлетворяет.

Босс с серьезным видом кивнул.

– Правильно, ты об этом говорил. Нет проблем. Вызови ее. Я ее уволю.

– А! – Он чуть повернул голову и обратился себе за спину: – Натеза!

– Да, сударь?

Джим стремительно обернулся, выпучив глаза, – и точно, она оказалась здесь, вся в черном, как и в прошлый раз, с щегольским пистолетом, поблескивающим в кобуре. Позади нее, как раз перед ковром с групповухой, стоял огромный верзила, скрестивший руки на груди. Глаза у него были полузакрыты, и он выглядел неповоротливым, сонным и глупым, какими обычно бывают по-настоящему большие парни. Если он и был вооружен, то его оружие прикрывал жилет.

– Натеза, – говорил тем временем человечек, двинув рукой, чтобы указать ей на босса. – Вот мистер Моран. Он представил себя, как человека, который может вас уволить.

Она спокойно заявила:

– Он заблуждается.

– Вы уверены? – спросил человечек. – Я хочу говорить откровенно, Натеза. У меня было впечатление, что наш контракт исключает все другие. Если я выясню, что вы также находитесь на работе у мистера Морана, я буду очень недоволен.

– Я никогда в жизни мистера Морана не видела, – сказала профессионалка все так же спокойно. – И не имею желания еще раз его видеть.

Лицо босса побагровело, но он только еще раз кивнул и сказал ей, очень серьезно:

– Можем договориться. Тони!

Тони был самым быстрым стрелком в команде босса. Джим увидел, как он потянулся за своим оружием, – и раздалось чересчур много выстрелов.

Не успел он вытащить оружие, не успел даже толком понять, что случилось, как все уже было кончено.

Джим застыл на месте, чуть приподняв руки. Профессионалка Натеза тоже стояла: ее щегольской пистолет был наставлен на него. Верзила тоже стоял и уже совсем не казался сонным. В руке у него была пушка, направленная на входную дверь. Красавчик с синей серьгой стоял, и его миниатюрный пистолет тоже смотрел на Джима. На них не было ни единой отметины. У человечка даже куртка не помялась.

А вот комитет по встрече выглядел не слишком хорошо.

Тони лежал на полу справа от Джима. В центре его лба появилась аккуратная дырочка. Пистолет у него так и остался в кобуре.

Босс Моран… бывший босс Моран – скорчился под ковром, который грозился сжечь. Его травка смялась, будто на нее кто-то наступил, и от нее поднимались две жалкие струйки дыма.

Джим скосил глаза и разглядел руку и выпавший пистолет на полу: видимо, это было все, что осталось от Вийны и Лю.

– Ваши друзья мертвы, мистер Снайдер, – сообщил человечек. Голос у него чуть прерывался, словно он пробежал пару кварталов, однако пистолет он держал уверенно. Но даже если бы это было не так, то у профессионалки проблем с прицелом не было. – Если вы попытаетесь достать пистолет, вы к ним присоединитесь. Я говорю понятно?

Джим облизнул губы.

– Да, сэр.

– Хорошо. А теперь у меня есть к вам предложение…

– Гости, – негромко прервал его верзила.

Джим осторожно повернул голову и увидел в дверях Гвинс. Ей не понадобилось много времени, чтобы понять, что произошло. Джим увидел, как она обвела взглядом троицу с оружием – и миролюбиво направила свое в пол. Она кивнула здоровяку.

– Босс? – сказала она. Тот дернул головой влево.

– Босс – он.

Если Гвинс и подумала, что никогда в жизни не видела никого, кто бы меньше походил на босса, чем щеголь в синей куртке, она этого не сказала. Вместо этого она кивнула и ему – очень почтительно.

– Босс. Я Гвинс. – Она нахмурилась на безобразие на полу. – Вы хотите, чтобы мы вас от этого избавили?

– Вскоре, наверное. – Голос босса снова стал ровным, совсем не запыхавшимся. – Однако сначала вы и ваш напарник должны сделать выбор. Пожалуйста, введите его внутрь и закройте дверь. Постарайтесь не смять мой ковер.

– Есть, сэр, – ответила она и высунулась наружу, одной ногой оставшись в лавке. – Эй, Барт! Босс тебя зовет!

Он явился сразу же: в подчинении у боссов именно так остаются живыми, – остановился у порога и быстро обвел глазами помещение, пока Гвинс заходила ему за спину и медленно закрывала дверь, чтобы не сбить коврик босса.

Гвинс была не дура, но Барт соображал еще быстрее, чем она. Он не пробыл в лавке и двух секунд, как уже не только оценил ситуацию, но и опознал человечка, адресовав ему кивок и негромкое приветствие:

– Здравия желаю, босс.

– Привет, Барт, – еще тише отозвался босс. А потом уже гораздо резче добавил: – Прошу сообщить, были ли у кого-то из умерших родные.

Барт недоуменно нахмурил лоб и быстро посмотрел на Гвинс:

– Родные?

– Семья, – еще резче бросил босс. – Братья, сестры, матери, отцы, дети – кто-то, кто их ценил и кому их будет не хватать, когда обнаружится их отсутствие.

— Ну… – проговорил Барт. – Кажется, у Тони была девица…

– Уже нет, – вмешалась Гвинс. – Он поколотил ее в очередной раз, и она ушла и отыскала другого охотника платить аренду.

Она хмуро посмотрела на трупы, лежащие на полу.

– Вийна… Понимаете, я не знаю, будет ли недоставать ее или ее денег, но она часть своей платы всегда посылала брату. Лю… – она пожала плечами, – я никогда не слышала, чтобы у Лю кто-нибудь был. Босс… – Она скользнула взглядом по лицу щуплого человечка, – прошу прощения, сэр. Я хотела сказать – Моран. Может, кому-то из других воротил его будет не хватать. Я на таком уровне не бываю.

– Понятно, – сказал босс. – Вы знаете, как связаться с братом Вийны?

– Угу, знаю. Хотите, чтобы я сообщила ему новости?

– В какой-то момент, наверное, захочу. Мы также захотим отправить ему ее имущество и выяснить, какую сумму он привык от нее получать, чтобы установить график выплат.

Гвинс моргнула.

– График выплат? Босс, если я правильно понимаю, Вийна погибла, когда пыталась застрелить вас и ваших людей.

– Действительно. Она погибла, выполняя свой долг. Ее пенсия будет назначена ее брату, как пережившему ее родственнику. Что до остальных… – Босс посмотрел на Натезу, и та кивнула. – Мы опубликуем их имена в газете, одновременно с объявлением о… смене администрации.

– В газете? – Джим покачал головой, продолжая бдительно наблюдать за пистолетом Натезы. – У нас нет газеты.

– А раньше была, – оживленно вмешался Барт. – Лет этак восемь или девять тому назад. Единственное, что успел сделать Рэндел, до того как появилась Виндал и устроила себе повышение. Он тогда закрыл сплетницу и пристрелил ее владельца, в пример другим. Виндал, та занималась укреплением границы, и…

Босс поднял узкую красивую руку – и его большое кольцо заблестело, словно живое. Барт поперхнулся и замолчал.

– На территории есть типография?

– Ну да, конечно, – ответил Барт, кивая. – Точно есть, босс. Только она никогда не печатала сплетницу…

– … Но она сможет приспособиться к этой идее. Хорошо. – Босс опустил руку и перевел взгляд. – Мистер Снайдер!

Началось. Джим расправил плечи и постарался не смотреть на профессионалку с пистолетом.

– Да, сэр.

– Мне кажется, что вы – человек, который ценит свою жизнь, мистер Снайдер. Я прав?

Джим не сразу понял, что именно ему говорят, но, поняв, с энтузиазмом кивнул.

– Хорошо. Тогда мы сделаем вот что. Мы с вами пройдем в подсобное помещение. Я буду задавать вам вопросы, а вы будете давать мне правдивые ответы. Когда мои вопросы будут исчерпаны, я распоряжусь, чтобы у вас было сопровождение до границы.

Джим выпучил глаза.

– Вы высылаете меня с территории?

– Да. Я не хочу показаться невежливым, но поскольку мы оба намерены говорить правду, я должен признаться вам, что вы не относитесь к такому разряду людей, каких мне хочется видеть на моих улицах. Однако вы не обнажали против нас оружия, так что заслужили себе право жить. На определенных условиях.

У босса была странная манера разговора. Хмурясь, Джим попытался добраться до смысла его слов и пришел к теории, что новый босс ценит инициативу не меньше прежнего и что Джим проявил себя не слишком хорошо.

– Эй, на территории Дикона не так уж плохо, – жизнерадостно заявила Гвинс. – Вы там прекрасно устроитесь, мистер Снайдер.

«Ей легко говорить, – подумал Джим. – Ее никто не выбрасывает с территории, на которой она выросла. С другой стороны, судя по пистолету Натезы и ее холодному терпеливому лицу, особого выбора нет».

– Ладно, – сказал он боссу, стараясь говорить так, словно в смене территории нет ничего особенного. – Договорились.

– Счастлив, что это так, – сказал босс и указал на заднюю стену. – Прошу вас пройти с Натезой. Я очень скоро к вам присоединюсь.

Натеза повела пистолетом, приглашая его идти впереди нее. Он послушался, и верзила отодвинул ковер от двери, чтобы они могли пройти.

– Мистер Мак-Фарланд! – сказал босс, когда верзила опустил ковер, закрывая дверной проем.

– Да, сударь?

– Я прошу вас проверить, могут ли Гвинс и Барт быть полезными в моей администрации. Если это не так – или если они не захотят остаться у меня на работе, их также можно проводить до границы и разрешить ее пересечь без уплаты пошлины. Если они пожелают остаться и вы найдете их ценными, то прошу вас принять их в ваше подчинение.

— Хорошо, сударь, – охотно ответил верзила. – Займусь прямо сейчас.

– Благодарю вас, мистер Мак-Фарланд, – сказал босс и оставил их.

– Ладненько, – сказал верзила. – Меня зовут Мак-Фарланд, как вы уже слышали. Кто из вас не хочет остаться? Говорите, не стесняйтесь.

Гвинс и Барт переглянулись, а потом оба посмотрели на мертвяков на полу – и снова на здоровенного мистера Мак-Фарланда. Оба ничего не сказали.

– Ну ладно. – Он убрал свою пушку в кобуру и кивнул на пол. – Первое наше дело – это проверить все карманы. Потом мы приберемся, чтобы все было аккуратненько, как босс любит.

– Есть, сэр! – хором отозвались они и двинулись выполнять первое задание своего нового босса.

* * *

Женщина Гвинс оказалась ключом, который обеспечил им доступ в так называемый особняк покойного мистера Морана – в гораздо большей степени, нежели те ключи, которые были извлечены из кармана мертвеца.

К тому моменту, как Пат Рин поговорил с домашней прислугой и получил от всех временные обязательства верности, встретился с типографом, которая поспешно явилась на вызов из своего цеха, пропитанная краской и нескрываемым трепетом, переговорил с ней относительно необходимости в бюллетене с новостями и обсудил содержание первого выпуска, который (да, сэр, босс, без проблем) будет на улицах уже завтра утром не позже, чем через час после рассвета, и обнаружил рабочий кабинет босса, на улицах – на ЕГО улицах – уже было темно. Натеза и Чивер Мак-Фарланд были заняты где-то в других помещениях дома: Натеза – на «проверке безопасности», Чивер – собеседованием с другими слугами. Ну что же – его тоже дожидались необходимые дела.

Кабинет оказался наверху – затхлая и мрачная комната. В ней было холодно, как и на всей этой жалкой планете, а стены, возможно, когда-то были белыми. Письменный стол был покрыт пластиком ржавого цвета, шкафчик для картотеки, а два стула – один за столом, другой перед ним – были соответственно из синего пластика и желтого. Пол – тоже пластиковый – давно тосковал по швабре. Ковер – ибо в комнате, где не было ни книг, ни комм-установки, ни чайника, ни цветка в горшке, ни каких-либо других предметов, обеспечивающих человеку удобство, – ковер был просто поразительный. Это был всего лишь примитивный половик из связанных между собой и переплетенных лоскутов, квадратной формы, однако изготовлен он был со вкусом, так что был веселым, не будучи аляповатым: он радовал глаз и давал ему отдохнуть.

Пат Рин ахнул, и глаза у него вдруг заволокла пелена. В этих нескольких гадких кварталах этого жалкого, грязного города, которые он теперь имеет удовольствие называть своими, у кого-то из его людей есть достаточно мужества, чтобы создавать красоту. Он тряхнул головой, сморгнул нелепые слезы и, пошатываясь, шагнул к картотеке.

Он с трудом выдвинул первый ящичек и изумленно застыл, глядя не на ряд аккуратно размеченных карточек и даже не на беспорядочную кипу бумаг. Нет, верхний ящик дешевого, незапертого шкафчика для картотеки в кабинете босса Морана был до отказа набит купюрами всех достоинств, перемешанными как попало, словно их просто запихнули туда, а потом задвинули ящичек обратно.

Во втором ящичке оказалось такое же безобразие. В нижнем ящичке хранились монеты.

Пат Рин закрыл его и выпрямился. «Идиот! – подумал он. – Нет даже сейфа?» Он вздохнул и снова вернулся к письменному столу.

Синий стул был грязный, сиденье из пластиковой сетки растянулось, пластиковые ножки тревожно выгнулись. Пат Рин отодвинул его в сторону.

В центре стола лежала маленькая книжка. На одну безумную секунду ему показалось, что он обнаружил личную книгу счетов Морана. Но нет – земляне не ведут записи счетов. А по рассказам Натезы и Чивера он мог заключить, что достойные жители планеты Пустошь тем более не ведут книг счетов.

Он взял книжку и открыл ее, хмуро перелистывая страницы. Очень быстро он убедился в том, что держит в руках Книгу страховки Морана, где записаны все предприятия на территории, их имущество и их выплаты.

Это оказался удивительно бестолковый документ, написанный каким-то расплывчатым и плохо читающимся веществом, похожим на уголь. Диапазон пометок лежал между едва понятными и неподдающимися расшифровке. Пат Рин закончил свой просмотр, не слишком хорошо понимая, какую выгоду приносит продажа страховки на Пустоши, – и при этом с неприятной болью над глазами.

Вздохнув, он потер лоб и заставил себя посмотреть на веселый скромный коврик на грязном пластиковом полу.

Боль в голове ударила его яркой вспышкой – и он увидел не пол в кабинете побежденного Морана, а пол у себя в лавке после перестрелки, сверкающую пластиковую поверхность, усеянную телами… телами его родных.

Вот Антора с оторванной у плеча рукой, там – Шан с пулевым отверстием между покрытыми инеем бровями, а еще дальше – Квин с наполовину снесенным лицом…

Давясь, Пат Рин поднял руки к лицу, пытаясь закрыть ужасающее зрелище, и снова услышал неуступчивый бесстрастный голос бледноволосого: «Ваши родные мертвы. Нова йос-Галан, Антора йос-Галан, Шан йос-Галан, Карин йос-Фелиум, Люкен бел-Тарда…»

В дверях послышался шум, слышный даже на фоне голоса его врага, декламирующего имена его погибших. Пат Рин стремительно обернулся, и пистолет ловко лег ему на ладонь. Одним плавным движением он поднял его, прицеливаясь…

В Судью сектора Хунтавас Натезу по прозвищу Убийца.

Надо отдать должное ее таланту: она не потянулась за оружием и не спровоцировала его на выстрел, приняв позу жертвы. Она просто замерла в дверях, выгнув темные брови над черными глазами и склонив голову.

– Мастер, – произнесла она в модальности ученика, обращающегося к учителю. – Мне приятно обнаружить, что вы так хорошо защищены. А я как раз шла, чтобы поругать вас за то, что вы оставили тех, кто принес вам клятву.

Пат Рин опустил пистолет. В ушах оглушительно билась кровь, к горлу подступала тошнота. Он демонстративно занялся возвращением пистолета в рукав и ответил ей на земном, не поднимая головы:

– Мне казалось, что принесшие мне клятву заняты своими делами.

– Конечно, мистер Мак-Фарланд и я выполняли свои обязанности, заботясь о том, чтобы в этом доме вы были в безопасности, – сказала она по-прежнему на высоком лиадийском. – Однако мистер Мак-Фарланд сообщил мне, что оставил у вас за спиной Гвинс.

Еще одно слово на языке его родины, и он… он сделает что-то непоправимое. Пат Рин глубоко вздохнул и нашел в себе силы встретиться с ней взглядом.

– Будьте добры. Я предпочитаю говорить на земном.

Что-то шевельнулось в ее черных глазах, но она наклонила голову прежде, чем он успел разобрать, что именно, и пробормотала:

– Как пожелаете.

– Да. – Пат Рин откашлялся. – Гвинс хорошо выполнила свои обязанности. Закончив разговоры с прислугой и с типографом, я отправил ее есть – и, возможно, спать. – Он отвел глаза, осторожно остановив взгляд на лоскутном коврике. – Сегодня она понесла потери.

– Судя по ее словам, наверное, нет, – сухо отозвалась Натеза. – Однако вы, наверное, будете рады узнать, что она соответствует требованиям мистера Мак-Фарланда. Нельзя было ожидать, что она откажется выполнять прямой приказ босса, однако она все-таки отправилась к начальнику своего подразделения, чтобы сообщить ему о том, что ее отпустили.

– После чего вас делегировали меня отругать, – заключил Пат Рин и передернул плечами. – Ну что ж, я рад, что Гвинс доказала свои способности. Но я не намерен жить под постоянной охраной.

– Тогда вы не намерены жить, – отозвалась она, изящно облокотившись на дверной проем и скрестив руки на груди. – Я разочарована.

Он наклонил голову в красноречивой иронии.

– Мне, конечно, очень печально это слышать.

Натеза резко вздохнула.

– Объясните мне мою ошибку, раз вы два раза за один разговор берете меня на прицел.

И тут, понял он, ошибка не ее, а его собственная. Слишком поздно осознанная ошибка, когда его ноги уже твердо встали на путь, который требовал от него причинять насильственную смерть людям, никогда не слышавшим о Лиад, Клане Корвал, Плане Б или даже Департаменте Внутренних Дел. Людям, у которых есть братья. Людям, которые несколько лет могли бы безбедно жить на деньги, полученные от продажи безделушки, надетой на его палец, – при условии, что за это время их не убьют ради наживы.

– Я прошу у вас прощения, – сказал он принесшей ему клятву, не сомневаясь в том, что его интонации при произнесении этой непривычной земной фразы не несут в себе ничего неприятного.

– Это не ответ, мастер, – упрекнула она его, пристально наблюдая за ним.

Это действительно не было ответом, и Натеза достаточно хорошо знала обычаи, чтобы понимать: как вассал она заслуживает большего, нежели капризы и мелочность. И в то же время что он может ей сказать, не выдав того, что ее честь оказалась в руках безумца, каковым он, несомненно, является?

Вздохнув, он продемонстрировал ей пустые ладони.

– Я прошу у вас прощения, – еще раз повторил он. – Я… Сегодня люди лишились своей жизни только ради моей необходимости. Чтобы мои счеты были сведены так, как это должно, умрут еще многие – еще до того, как я смогу добраться до моего врага.

Внезапно лишившись способности оставаться на месте, он обошел вокруг стола и остановился, глядя на лоскутный коврик. Натеза излучала глубочайшее терпение, которое почему-то его успокоило и помогло говорить более открыто.

– Счеты… вы понимаете, что счеты необходимо свести. Этот… Департамент… должен получить ответ.

– Конечно, должен, – ответила она мягко, оставаясь в дверях. – Ваши родные погибли от их рук.

Он чуть было не рассмеялся.

– Да. Но Департамент необходимо остановить не из-за этого, – сообщил он коврику и только потом повернулся, чтобы встретиться взглядом с Натезой. – Мне достаточно много лет, чтобы понимать: сведение счетов не возвращает мертвых к жизни. Если я уничтожу целые планеты, убью галактику – мои близкие не появятся.