Текст книги "О священнодействиях и таинствах церковных"

65. Кого изображают собой архиерей и служащие с ним

Коротко скажем здесь, что находящиеся в алтаре священники изображают собой небесные чины, архиерей же – Господа, а находящиеся с ним – Ангелов, послуживших при тайне Божественного воплощения, и богопроповедников-апостолов.

66. Что символизируют святой алтарь и священная трапеза

Алтарь являет собою Святая святых, все, что превыше небес, и небо. Священная трапеза изображает Престол Божий, место Воскресения Христова и честной гроб Его. Храм одновременно есть образ и небесных обителей, и рая. А крайние части храма и притворы знаменуют собой сотворенную ради нас землю и то, что на земле.

Сошествие архиерея как бы на запад в архиерейском облачении обозначает нисшествие воплотившегося Господа вместе со святыми Ангелами на землю даже до отдаленнейших стран земли и до самого ада, а вместе с тем – низложение князя тьмы и освобождение душ, содержавшихся там от века.

Поэтому и первый вход означает сошествие Христа на землю, смерть, Воскресение и Вознесение, потому что Он совершил это в первое сошествие Свое на землю. Вот почему перед входом поются и антифоны, и именно три в честь Троицы. В них воспеваются Божия Матерь и лики святых[58]58
  Антифоны на литургии в древности имели вид, отличный от современного, и представляли собой стихи псалмов, перемежаемые молитвенными прошениями к Богородице или святым, например: «Молитвами Богородицы, Спасе, спаси нас». В наши дни эта структура сохранилась лишь в так называемых будничных антифонах, а также в антифонах праздничных, звучащих в храме в дни двунадесятых праздников.


[Закрыть]. Затем воспевается Единородный Сын Божий[59]59
  Гимн «Единородный Сыне», заключающий пение антифонов на литургии.


[Закрыть], потому что Он, один из Троицы, воплотившись, ради нас избрал Свою Матерь и лики святых, которые служат предстателями за нас. Да и Сам Он, воплотившийся ради нас, – Ходатай о нас перед Отцом.

Воспевающиеся пророческие песни[60]60
  То есть псалмы, певшиеся в составе антифонов.


[Закрыть] указывают на пророков, так как пророки издревле проповедали Христа. Иереи, выйдя с благочинием из алтаря, изображают первые божественные ангельские чины и, шествуя к архиерею, выражают радость о Христе, о Его победе, совершенной Крестом, Воскресением и Вознесением, и указывают на ожидаемое после всего этого пришествие Его.

Когда затем архиерей первым (и за ним все иереи) наклоняет голову и молится, этим ясно обозначается, что Господь снисшел до нас, умер, и погребен, и сошел во ад. Потом, когда восстают после молитвы, этим изображается Воскресение. На него указывают также и поднимаемое надо всеми Священное Евангелие и возглас диакона: «Премудрость, прости», потому что Господь Своим Воскресением восставил нас и возвысил. Поэтому вслед за тем бывают и шествие, знаменующее Вознесение, и приветствие, подобное тому, которое Ангелы произнесли при Вознесении Христовом: Кто сей Царь славы? (Пс. 23, 8).

Потому архиерей, изображающий Иисуса, восходящего на небеса, приветствуется, когда восходит. Служащие говорят: «На многия лета, владыко!» – свидетельствуя, что ими приветствуется не человек, но Иисус Христос – Великий Царь и Архиерей, основавший благочестивое царство и архиерейство на земле. Поэтому-то архиерей, носящий благодать Его, и приветствуется, как Христос, или, лучше сказать, через него приветствуется Христос.

Архиерей шествует и поддерживается диаконами, как бы Ангелами. Его также встречают певцы и приветствуют. Врата притворяются, сообразно со словами: Возмите врата (Пс. 23, 7). А когда архиерей целует их (потому что Христос есть Дверь горних овец и жизни), врата отверзаются, потому что Христос отверз нам вход во Святая святых завесой плоти Своей.

Архиерей благословляет отверзающих врата, потому что Христос есть Господь сил, и тотчас кадит кругом жертвенник, потому что жертвенник – это престол, и место упокоения Божия, и образ Самого Христа, закланного и живущего, и мысленно предлежащего здесь, как Жертва, и непрестанно священнодействуемого. Этот престол знаменует собой и Престол Божий на востоке, в горнем мире, и седалище Христово на небесах одесную Отца. Ступени, ведущие к нему, означают восхождение и чины Ангелов и высших освященных мужей; на них не сидят и диаконы.

Потом, после каждения, бывает возглашение царей и архиереев, потому что Христос, окончив домостроительство и вознесшись, поставил на служение благочестивых архиереев и верных царей.

Затем архиерей осеняет Священное Евангелие дикирием[61]61
  Двухсвечником.


[Закрыть], указывая тем самым на два естества во Христе, Который по ипостаси един и неразделен. Потом, во время пения Трисвятого, при словах «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу» опять совершает осенение – трикирием[62]62
  Трехсвечником. Трикирий, так же как и дикирий, – принадлежность исключительно архиерейского богослужения.


[Закрыть], потому что Троица тройственна по Лицам и едина по естеству, а также потому, что Евангелие озарило ведением о Троице, как светом, весь мир и познанием о двух естествах единого от Троицы – воплотившегося Христа.

Потом архиерей молится о возрастании [евангельского благовестил] – этого винограда живого и животворного, и веселящего, и свыше насажденного. Потом совершается восхождение на священное сопрестолие и кафедру[63]63
  Сопрестолие — седалища, которые устраиваются в кафедральных соборах на горнем месте, то есть в пространстве между престолом и восточной стеной алтаря. Посередине ставится кафедра – место для служащего архиерея, на которое он восходит в некоторые моменты богослужения.


[Закрыть], что представляет собой образ восшедшего на небеса Иисуса Христа, воссевшего одесную Отца. Вслед за тем идет божественное чтение Апостола, потому что Христос, вознесшись, послал учеников проповедовать Господа всему миру.

Затем, после «аллилуия», читается на амвоне Священное Евангелие, потому что его, отправившись на проповедь, проповедали апостолы. А так как проповедь об Иисусе Христе и евангельские слова – это слова Самого Христа, поэтому архиерей, как служитель Христов, во время чтения отлагает омофор. Но и до, и после чтения он преподает мир и благословение чтецу. Перед чтением – для того чтобы тот получил силу проповедовать, а после чтения – в награду за проповедь. Точно так же преподает он мир и благословение читающему апостольские вещания. Впрочем, преподает мир не сам, а через первого после него архиерея или пресвитера, потому что тогда они выступают как апостолы, а первый архиерей – как Христос.

Потому-то архиерей сам и преподает мир до и после Евангелия, что он изображает Христа, а они – до и после Апостола, потому что находятся в чине апостолов. И не сами по себе они делают это, но преподают мир, приняв благословение, потому что слово мира свойственно Христу и оставлено Им в наше наследие.

Тотчас после сошествия архиерея с сопрестолия совершается молитва за царей, потому что, победив мир проповедью, Христос призвал от неверия к вере, и основал благочестивое царство, и благословил через архиерейство.

Затем бывает изведение оглашенных, знаменующее собой отделение грешников от праведников в конце времен, после всеобщей проповеди Евангелия. Потому что после того, как проповедано будет Евангелие во всем мире, во свидетельство всем народам, наступит, по словам Писания, кончина мира (см.: Мф. 24, 14).

Потому, после великого исхода оглашенных, совершается и второй, великий вход, знаменующий собой Второе и со славою пришествие Христово с неба. Вот почему этот вход совершается с величайшей торжественностью – ради светлости той славы Господней, с которой Он тогда придет. При этом впереди несут омофор с изображением креста, что служит знамением пришествия Христова, которое тогда будет на небе, как написано (см.: Мф. 24, 30).

Далее следуют свеченосцы, и копьеносцы, и шествующий таинственно Христос – Хлеб Небесный и Чаша непрестанного веселия, животворная и нескончаемая радость. Тут Он созерцается как закланный Агнец, потому что тогда узрен будет одновременно и живым, и уязвленным. Одни узрят Того, на Кого покусились убийством, то есть богоубийцы. А мы, уверовавшие в Него, возрадуемся о Нем, потому что ранами Его мы исцелились (1 Пет. 2, 24).

Затем затворяются двери, потому что так будет и в будущем. И делается невидимым для предстоящих внизу и в отдалении то, что происходит вверху. Не всем открыты тайны, даже и тогда сокрыт будет для многих и лишь мало-помалу будет открываться Иисус. Потом врата отверзаются, как и тогда простирающимся вперед и более совершенным будет доступно соразмерное с их силами созерцание.

По возглашении исповедания и произнесении всеми Символа веры совершается и открывается Ангелам и людям свидетельство любви и единения через целование[64]64
  Имеется в виду так называемое целование мира, которое в наши дни происходит в алтаре между священнослужителями перед пением Символа веры.


[Закрыть], потому что и тогда будет единомыслие и все будут друзьями и возлюбленными друг для друга. И Иисус, совершеннейшая Жертва, будет среди всех святых Своих, будучи для всех Миром и Единением, Священником и Священнодействуемым, всех объединяющим и со всеми соединяющимся. Впрочем, соответственно состоянию каждого, потому что не все непосредственно будут причастниками Его. Однако некоторые прямо и без покровов будут приближаться к Нему как священнодействующие и допущенные к созерцанию высших тайн.

67. О том, что на земле, как и на небесах, место занимают и приобщаются Таин по чину, внутри и вне алтаря, освященные и миряне

То, что это так, показывает при служении первый архиерей, приближаясь к таинственной

Жертве, касаясь и совершая ее и изображая Самого Принесенного в жертву за нас. Другие, через его посредство, участвуют в ней и ей приобщаются.

Поэтому и в алтаре епископы и священники, хотя они и сослужащие, не приближаются к ней, как это делает первенствующий. Другие, опять из освященных, занимают чин еще более низкий и не могут произносить того, что произносят высшие, и приступают к страшному причащению уже после названных, как священнослужители, имеющие степень подчиненную. После них занимают место перед священными дверями все прочие: иподиаконы, чтецы и певцы. Затем, также в соответствии с имеющимся чином, приобщаются монашествующие, потому что они имеют преимущество перед народом. Тотчас за тем – миряне, и тоже по порядку, потому что и они не все равны. Одни стоят в вере твердо, другие же суть кающиеся.

Все это по отношению к каждому из вступающих в общение с Богом показывает его чин и меру восхождения в духе, а также сообразность и соразмерность причастия. А лобзание вместе с исповеданием веры показывает согласие в Божием исповедании, мир и любовь. После лобзания совершается священнодействие Таинства призыванием Духа, потому что едина сила Троицы. Кроме того, в воплощении Сына Отец участвовал Своим благоволением, Сын был самодействующим, Всесвятой Дух – содействующим.

После священнодействия совершается поминовение всех ради спасительной Жертвы. Творится и воспоминание о святых, так как они пострадали за имя Его и ныне прославляются вместе с Ним. Преимущественно же воспоминается Пресвятая и единая Богородица, потому что и тогда и ныне Она была и есть общее спасение всему миру, и мы все воспеваем Ее, потому что через Нее надеемся получить спасение.

После воспоминания всех архиереем возглашается прошение, как бы заключение всех прошений, о том, чтобы Господь позволил нам едиными устами и единым сердцем прославить Его в Троице и чтобы милости воплотившегося, и отданного в жертву за нас, и священнодействуемого, и предлежащего Иисуса Христа, Великого Бога, были всегда с нами.

Затем священноначальник молится о даровании нам благодати сыноположения и просит, чтобы мы, по природе тварные и рабы, сподобились называть Отцом Небесного Бога, ради Его Единосущного Сына, уже принесенного в жертву в Тайнах и предлежащего.

После молитвы, преподания мира и преклонения главы (что показывает, что мы рабы Божии и едины в вере) возносится живоносный Хлеб, что является образом распятия Спасителя за нас, а также означает, что Сам Христос пришел и предал нам Себя. Потому что Он и распялся за нас, и таинственно являет нам Себя пострадавшим за нас.

Потому предстоятель и возглашает: «Вонмем», чтобы мы внимали таинству. А потом прибавляет: «Святая святым», показывая, что Распятый Свят и все, приобщающиеся Ему, должны быть святы. Все с верою взывают: «Един Свят, един Господь Иисус Христос», произнося исповедание, которое, как говорит Павел, будет и в будущем (см.: Еф. 1, 21). Потому что через сего Единородного Сына, воплотившегося и распятого, мы и освятились, и избавились от смерти, и получили бессмертие. Он же и тогда будет для нас предметом созерцания и наслаждения. Некогда мы умерли, прельщенные желанием быть равными Богу и стремясь прежде времени стать бессмертными и богами, а теперь восстали, и живем, и делаемся причастниками даров Божиих, и обожены. Обожены потому, что когда Бессмертный Бог воплотился за нас, принял образ раба и смертного, стал подобным твари, и истинно явился Человеком, и предал Себя в жертву за нас, то произошло событие, противоположное преступлению заповеди.

Итак, наше стремление стать богами через преступление заповеди было безумно, потому что невозможно нам, тварям, стать богами. Но домостроительство Бога Слова, единого Всесильного, истинно и благо и послужило к нашему спасению. Поэтому Он и тесно соединился с нами (что было сделано ради нас), и умер за нас плотню (что было верхом благости), и Своей смертью даровал нам бессмертие и славу Божества. Посмотрите же, какое это таинство!

Затем следует раздробление Священного Хлеба. Ради нас раздробляется Нераздробляемый, чтобы все становились причастниками Его, и ради нас разделяется, соединяя нас с Собою и делая едиными, о чем Он и молился (см.: Ин. 17,21). Единение же совершается через Чашу, по положении в Чашу Божественного Хлеба, потому что един Христос и зрится одновременно и в Чаше, и в Хлебе. И Он один – укрепление наше в Хлебе, и веселие в Чаше, и Мир наш.

Далее следует приобщение, потому что цель всего – общение с Богом, а оно – вершина всех благ и главный предмет желаний. И оно, как мы ранее сказали, происходит по чину, ради благочиния, и правды, и благочестивого смирения: каждый в своем чине делается причастником Таин. Господь, будучи правым и истинным, в правде дарует Себя всем нам. Потому непосредственно приобщается Ему один только первый архиерей, как и между Архангелами, по словам Дионисия, первыми причастниками бывают первые, через их посредство – средние и после них – остальные. Поэтому также через архиерея приобщаются епископы и [старшие] священники, а через [старших] священников – все остальные священники и диаконы.

Когда вслед за тем священные остатки Божественного Хлеба положены будут в священный

Потир, он является народу. Это – Христос, истинные Тело Его и Кровь Его, которые Он освятил для нас – Своего избранного народа – и дарует вкушать, созерцать и осязать. Поэтому и священный народ душевными очами устремляется к Нему, поклоняется Ему и просит необходимого ко спасению. Диакон возглашает, чтобы приступали со страхом Божиим и верою, для того чтобы кто-нибудь, приступив к приобщению, не приобщился в осуждение себе.

Архиерей преподает приступившим Дары лжицей: это сообразно с видением Исаии[65]65
  Отсылка к известному эпизоду из Книги пророка Исаии, где рассказывается, как один из Серафимов коснулся уст пророка горящим углем, который он взял клещами с жертвенника, посвящая его на пророческое служение (см.: Ис. 6, 6–7). Символом этих клещей традиционно считается лжица. Неслучайно священник, когда причащается сам и причащает диакона, произносит слова Серафима из этого места Книги пророка Исаии: «Се прикоснуся устнам твоим, и отымет беззакония твоя и грехи твоя очистит».


[Закрыть]. Потому что, как мы уже сказали, нельзя всем непосредственно приобщаться Божественных и страшных Даров. По отношению к божественным предметам надо быть богобоязненными и уничиженными. Если трепетали и Херувимы, то тем более необходимо трепетать нам – в особенности потому, что мы видим не образ, но Самую Истину. Поэтому приступающему к принятию Святых Таин нужно поклониться предстоятелю или священнику, раздающему Божественные Тайны, и испросить у них прощения, точно так же как перед этим – у всех верных. А Самому Живому Хлебу с Кровью, находящемуся в Чаше, поклониться до земли от всей души. Потом следует сложить крестообразно руки в знак своего рабства и исповедания Распятого, к Которому приступает для того, чтобы приобщиться Ему, и затем приступить со страхом, и трепетом, и смирением сердца.

Так преподается причастие. Сначала идут иподиаконы, приобщающиеся всякий раз, во всякое священнодействие. Им не дозволено приобщаться в алтаре, потому что они ниже диаконов, так как они не в алтаре рукоположены. За ними – чтецы и монахи, а после них – миряне. Кроме архиереев, пресвитеров и диаконов никто другой не приобщается в алтаре, так как только в эти три степени рукополагают в алтаре. Остальные приобщаются вне алтаря и не принимая в руки Божественного Хлеба, как стоящие ниже по чину и имеющие последнюю степень, хотя бы они и превосходили других добродетелью. Поэтому каждому следует соблюдать свой чин, как и Павел заповедует, говоря: Каждый оставайся в том звании, в котором призван (1 Кор. 7, 20), чтобы скорее можно было найти в каждом основание добродетели – смирение, которое есть и в Ангелах. Так точно и в будущем каждый, как опять-таки говорит Павел, будет в своем чине (см.: 1 Кор. 7, 24).

Затем преподается благословение народу, как бы от Самого Спасителя. Оно преподается предстоятелем, который и молится о спасении всех[66]66
  Имеется в виду возглас предстоятеля «Спаси, Боже, люди Твоя и благослови достояние Твое».


[Закрыть]. Потом он снова кадит на престоле Святые Дары, говоря слова Вознесения и благодаря Воплотившегося за нас, и Пострадавшего, и Воскресшего плотию, и Вознесшегося на небеса, и Живущего, и славой Своей Наполнившего всю землю[67]67
  Имеются в виду слова «Вознесися на небеса, Боже, и по всей земли слава Твоя», произносимые, когда хор поет: «Видехом свет истины».


[Закрыть]. Потом, благословив Бога, отдает остатки Святых Даров, чтобы они перенесены были в предложение и потреблены диаконами.

Между тем второй из священников вне священного алтаря возглашает заамвонную молитву за народ, воссылая эту последнюю молитву и совершая дело архиерея, потому что начало и окончание молитв есть его дело. Впрочем, и архиерей в алтаре таинственно возносит эту молитву к Богу, потому и благословляет священника, как своего служителя, когда тот подойдет после произнесения молитвы.

Затем сам архиерей, сложив илитон[68]68
  Илитон или литон (греч. εἰλητόν – «свернутое») – богослужебный плат темно-красного или бордового цвета, служащий для завертывания в него антиминса. Он хранится на святом престоле и разворачивается только во время литургии. На него кладется антиминс и ставятся Святые Дары, а в конце литургии, когда Дары уносятся с престола, в него заворачивают антиминс, а поверх кладут напрестольное Евангелие.


[Закрыть], положив Евангелие и облобызав как его, так и священный престол, показывает этим, что после того, как совершил литургию, он уже освящен и соединен с жертвенником. Потом выходит к дверям алтаря и раздает народу антидор, потому что народ не входит в алтарь и потому что Вышний снисходит к смиренным и многоразлично дарует Себя им.

68. Об антидоре и о том, что это – освященный хлеб

Антидор есть приносимый в предложении освященный хлеб, середина которого, будучи изъятой, была священнодействуема и стала Телом Христовым. Поэтому антидор и дается вместо великого дара страшного причащения. Так как не все достойны причащаться, то антидор и дается вместо него и весьма точно называется антидором[69]69
  Слово «антидор» (греч. dvti – «вместо» и 5d)pov – «дар») дословно переводится «вместо Даров».


[Закрыть], потому что сообщает также дар благодати Божией, потому что и это – освященный хлеб, знаменуемый копием при произнесении над ним священных слов. Однако принятие антидора не является причащением Тела Христова, потому что причастие есть Тайны, а антидор только дарует освящение и сообщает Божественный дар, принятый им через слова, произносимые в предложении.

Наконец, снова знаменовав народ и испросив благословение от Господа, архиерей совершает отпуст, призывая истинного Бога нашего Христа, предстательством Всесвятой Его Матери и всех святых, помиловать всех и спасти. Этим он показывает также и свидетельствует, что мы спасены и будем спасаться через домостроительство и священнодействие Спасителя, при содействии молитв Богородицы, служительницы величайшего таинства, и всех освященных через Него.

Вслед за этим хор певцов молится, воспевая, за царей и за самого архиерея, не просто приветствуя людей, но молясь о сохранении верного царства и архиерейства и о том, чтобы дело священнодействия вечно невозбранно совершалось ради нас.

Потом, снова знаменовав певцов и народ и помолившись, архиерей говорит про себя: «Ныне отпущаеши» и прочее, воспоминая святого праведного Симеона, когда он принял на руки Христа, и снимает священные облачения. Помолившись и совершив отпуст, благодарит Господа за всех и, трижды поклонившись жертвеннику, отходит.

Итак, вот что мы изложили и сказали, насколько возможно было коротко, об этом великом и священном таинстве, которое и само по себе, и по отношению к нам имеет величайшее значение. Мы сделали это лишь в меру наших сил, так как столь многие божественные мужи говорили об этом возвышенно и дивно, что нам не следует браться за то, что выше нас. Да и то, что мы сказали, сказали только ради вас.

Клирик:

Благодарение Богу, что и об этих возвышенных и божественных вещах мы получили достаточное назидание. Просим теперь дать нам наставление и о священнодействии освящения храма, чтобы нам понимать смысл божественных символов и в этом священнодействии.

О святом храме и о его освящении

Архиерей:

Скажем и об этом, с помощью Божией. Потому что, сказав о божественном мире и священной литургии, мы должны упомянуть и о просимом и божественном рукоположении каждого из священных мужей. Потому что как для божественного священнодействия нужен архиерей или священник, а для рукоположения и совершения таинства мира – только архиерей, так и для всех этих служений требуется жертвенник, который и есть храм. На жертвеннике совершаются и священнодействие, и рукоположение, и освящение мира.

Итак, необходимо сказать об освящении храма, потому что именно в храме водружается жертвенник и через жертвенник храм становится святым. Без жертвенника он не храм, но только дом молитвы, получающий освящение лишь от молитв. Без жертвенника он не место славы Божией, не обитель Божия и не имеет Божественной силы, благодаря которой храму присуща благодать возносить к Богу воссылаемые в его стенах молитвы. Без жертвенника нельзя также приносить на трапе́зе Божественные Дары и через священноначальственные молитвы и знамение креста прелагать их Духом Святым в Тело и Кровь Христовы; нет в нем даже и трапезы.

Поэтому, чтобы храм был всем этим, чтобы имел такую силу и стал храмом Божиим, он созидается и освящается следующим образом.