Текст книги "Кости в стене"

Глава восьмая

Я протопал по первым осенним листьям, всё ещё ярко-зелёным, но уже с небольшими вкраплениями оранжевого и жёлтого, ведь только такие и могут опасть в тёплом южнолуизианском климате, и направился к дому.

Я посмотрел на часы. Мама подарила их мне в день её последнего доклада перед членами правительства. Наручные часы марки «Экзорцист» считались самыми безопасными электронными часами на планете, поскольку на каждую их деталь, в том числе и на батарейку, наносили защитные знаки. А циферблат покрывали специальной флуоресцентной печатью, которая светилась в темноте. Такие часы носили члены Отряда паранормальной кибербезопасности. Серийный выпуск. Очень крутые. Я скучал по маме. Ей я бы спокойно мог рассказать обо всём, что со мной творилось. Она бы знала, что делать. Похоже, среди её друзей были экстрасенсы, о которых папа даже не подозревал.

До возвращения отца с работы оставалось чуть больше пары часов. Более чем достаточно, чтобы приготовить ужин. Вот только мне совсем не хотелось оставаться наедине с миссис Уилсон. Она меня больше не пугала, но, честно говоря, могла страшно раздражать.

Мне требовалось время. Время, чтобы проветрить голову. Время, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце. Время, чтобы подумать о призраках, не отвлекаясь на предмет своих размышлений. Что, во имя Соломона, я собирался делать дальше? Если я действительно экстрасенс, если папа сумеет с этим смириться, я мог бы поехать в какой-нибудь исследовательский институт, где изучат мой мозг и выяснят, почему способности проявились так поздно. Но этого не случится. Я ни за что не брошу ни отца, ни Джейсона. Я и так уже достаточно потерял.

Прихрамывая, я двинулся по тротуару в сторону кладбища «Лафайет № 1» и остановился у ворот. Отлично. Не нужно было мне сюда приходить. Я не хотел навещать мамину могилу, по крайней мере, не сейчас, и здесь я уж точно не спрятался бы от призраков.

За кованой железной оградой, среди поросших мхом дубов, выстроились в ряд мавзолеи – массивные каменные сооружения, в которых покоились умершие. Здесь, в Новом Орлеане, такой вид захоронения был скорее необходимостью, нежели роскошью. Когда мне исполнилось шесть, родители решили переехать сюда из Бостона. Тогда им казалось, что жить в городе, расположенном ниже уровня моря, – хорошая идея. Из-за высокого уровня грунтовых вод и риска, что гробы могут уплыть, людям приходилось хоронить большинство своих усопших над землёй. Внезапно по позвоночнику поползли мурашки, заставив меня поёжиться. Похожий холодок я ощущал всякий раз в присутствии призрака. Я окинул взглядом лабиринт гробниц, и тут моё внимание привлекла странная тень.

Из-за дерева к древнему мавзолею ковылял сгорбленный худощавый старик, лицо которого обильно покрывали коричневые пигментные пятна. Он не был полупрозрачным, но что-то внутри меня подсказало, что он – призрак.

Старик остановился и посмотрел в мою сторону.

Я хотел броситься бежать, но меня замутило. Отчего-то я впал в ступор.

Мутные глаза старика впились в моё лицо, и медленно, очень медленно он поднял руку и поманил меня пальцем.

Его жест заставил меня прийти в себя, я развернулся и так быстро, как только мог, зашагал к дому.

Когда я рухнул на ступеньки крыльца, бедро беспощадно саднило. Неужели призраки не оставят меня в покое, куда бы я ни пошёл? Даже там, где, казалось бы, их уже ничего не должно интересовать. Тяжело дыша, я прислонился затылком к одной из белых балясин.

Горбун не преследовал меня. Неужели он мне просто привиделся? Я достал из рюкзака тетрадь с домашкой. Не было нужды заходить в дом и отвлекаться на бездумную болтовню миссис Уилсон. Я нацарапал ответы на задачки по математике и занялся литературой. Нам задали прочитать «Историю с кладбищем»[4]4
  «История с кладбищем» (The Graveyard Book) – детский фантастический роман британского писателя Нила Геймана, опубликованный в 2008 году.


[Закрыть]. Какое совпадение. А что, если на самом деле Нил Гейман был экстрасенсом, но притворился Нетронутым, чтобы заниматься писательством, а не охотой на духов? Я сунул книгу обратно в рюкзак. Мне было совершенно не до призраков. И неважно, реальных или воображаемых.

Так я и сидел на крыльце ещё какое-то время, наслаждаясь полным беспризрачным блаженством: наблюдал, как оранжевый шар солнца прячется за деревья, слушал шелест листьев, волнующихся на вечернем ветерке, дышал свежим воздухом. Становилось зябко. Совсем скоро осень полностью вступит в свои права. Наверное, пора зайти в дом и приготовить ужин?

Я ещё раз взглянул на часы. Была почти половина пятого. Лучше и правда пойти в дом и заняться готовкой, иначе папа поймёт, что что-то не так.

Кряхтя, я отлип от ступенек, отпер входную дверь, забросил рюкзак на полку в прихожей, зажёг свет и замер.

В паре сантиметров от меня возникла миссис Уилсон. От неё веяло холодом. Не лёгкий холодок, от которого бегут мурашки, а настоящий, леденящий душу холод.

Я вскрикнул и отпрянул назад, ударившись плечом о дверной косяк.

– Ауч, – буркнул я и потёр ушибленное место. – Никогда так не делай! Что вообще на тебя нашло? – напустился я на привидение.

Она ничего не ответила, только уставилась на верхнюю площадку лестницы. Туда, где виднелась дверь в мою спальню.

И что теперь?

Голубовато-серые полупрозрачные струйки ледяного тумана расходились от неё во все стороны, инеем оседая на зеркале в прихожей. На её круглом, по-матерински добром лице застыло выражение ужаса.

– Э-э, миссис Уилсон? – Я помахал рукой у неё перед глазами.

Никакой реакции. Её взгляд оставался неподвижным.

С ума она, что ли, сошла? Я направился на кухню.

– Алекс… – Моё имя вырвалось из её уст со странным шипением.

Я замер на пороге кухни и повернулся к ней.

Её глаза были дикими, как у запуганного животного, а губы дрожали.

– Он здесь… – пронзительно пискнула она и вылетела сквозь входную дверь.

Неприятный липкий страх зашевелился где-то в груди, и я подошёл к лестнице.

Ничего.

Я глубоко вздохнул и отогнал пытающуюся завладеть мной тревогу. Наверное, она просто хотела меня напугать.

– Глупый призрак, – пробормотал я и вернулся на кухню, чтобы заняться наконец ужином.

* * *

Я положил «Историю с кладбищем» на прикроватную тумбочку и пожалел, что не могу исчезнуть из этого мира, как Никт. Бедный ребёнок тоже потерял мать, но был слишком мал, чтобы понять это. По сердцу пробежала ледяная дрожь тоски. Хватит с меня на сегодня чтения. Я прислушался, не напевает ли где-нибудь миссис Уилсон. Но, похоже, она так и не вернулась.

Стены, казалось, эхом отражали друг об друга звенящую тишину. Было тихо. Слишком тихо. Миссис Уилсон никак не проявляла своего присутствия ни во время готовки, ни за ужином. И хотя я радовался возможности отдохнуть от её болтовни, меня охватило беспокойство. Что-то было явно не так. Куда она вообще могла запропаститься?

Маленькая стрелка на прикроватных часах перевалила за девять. Нехотя я улёгся в постель: нужно было хорошенько выспаться, чтобы не провалить завтрашнюю контрольную по иностранному языку. Я погасил ночник, натянул одеяло до подбородка и уставился в потолок, выискивая узоры на бугристой штукатурке. Вот звезда. А тут – динозавр. Это машина. А вон там – дракон, которого всегда видела мама, а мне он казался похожим на кляксу с крыльями. Постепенно я начал погружаться в сон.

Что-то холодное кольнуло меня в нос, и по коже побежали мурашки. Что-то или кто-то находился в моей комнате – прямо рядом со мной.

– Миссис Уилсон? – Я сел и протёр глаза.

Возле моей кровати, глядя на меня сверху вниз, замерла громадная тёмная фигура. Не миссис Уилсон. И вообще не женщина. И совершенно точно не живая.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Прерывистое дыхание со свистом вырывалось из невидимого носа, тревожа полупрозрачные усы.

Холодные нити страха связали мои внутренности в тугой узел и сквозь кожу просочились наружу, как кровь просачивается сквозь свежую марлю.

Воздействие духа ощущалось всё интенсивнее. Страх перерос во всепоглощающий ужас и заполнил всё моё существо, лишая меня воздуха, тепла и надежды.

Мои мышцы напряглись, приготовившись к бегству. Или к борьбе. Хотя кого я надеялся обмануть? Я бы бежал или, скорее, хромал, отсюда так быстро, как бы только мог. Я вовсе не хотел противостоять тому – или чему? – кто находился сейчас в моей комнате. Я заставил себя сглотнуть и постарался не обращать внимания на кошмарную сущность.

Ледяная рука скользнула по моей груди и замерла там, где под кожей билось сердце. Оно сразу бешено заколотилось, выдавая мой страх.

Нависшее надо мной существо издало тихий стон. Низкий и жуткий.

– Держись от неё подальше. Не подходи к моему дому. Держись подальше… – Его голос походил на кваканье задыхающейся лягушки, только гораздо более зловещее.

Я тут же вскочил с кровати и, запнувшись о провод ночника, свалил его на пол вместе с тумбочкой. Вопя, как самый настоящий дикарь, я бросился к двери спальни. Распахнув её, я помчался по коридору к папиной комнате.

Папа. В его комнате пахло одеколоном, ополаскивателем для рта и стиральным порошком. Папины запахи. Хорошие запахи. Безопасные запахи.

Когда я ворвался в его комнату, сердце бешено колотилось в груди.

Папа уже проснулся, его волосы торчали под странными углами:

– Что? Что случилось?

– Ничего, – соврал я, отчаянно пытаясь успокоиться. – Я… споткнулся о провод. Дурной сон приснился. – Я вдруг почувствовал себя глупо. Будто я снова шестилетка и прибежал в спальню к родителям, проснувшись от кошмара, чтобы мама обняла меня и убедила, что сны – нереальны. Но в этом-то и заключалась проблема. Мамы здесь больше не было. И то, что я видел, – вовсе не кошмар. А самая настоящая реальность.

* * *

Я наполнял миску хлопьями, а папа заваривал себе кофе.

– Сынок, я не против, чтобы ты иногда оставался на ночь со мной. Но это не дело, что мы не высыпаемся. – Огромная чашка кофе и тёмные круги под глазами отца были красноречивее любых слов. – Если кошмары вернутся, я отведу тебя к врачу. Нельзя оставлять такие вещи на самотёк.

Я хотел объяснить папе, что доктор Миджли ничем не сможет помочь, но, скорее всего, он бы мне даже не поверил. А если бы и поверил и мне бы пришлось повторно пройти тест на способности, кто знает, к чему бы это привело. Вся моя привычная жизнь в корне бы изменилась: я бы больше не мог общаться с Джейсоном, прятаться в папиной комнате, жить в этом доме.

– Это была всего одна ночь. Больше не повторится.

Папа перестал помешивать кофе и посмотрел на меня:

– Думаешь, ты снова видишь призраков?

Вот чёрт. Я не хотел врать, но как я мог сказать правду человеку, убеждённому, что если ты завалил тест на экстрасенсорику в десять лет, то никогда не станешь экстрасенсом:

– Нет, пап. Мне просто приснился очень плохой сон.

– Хочешь рассказать?

– Не очень. Зачем переживать его снова?

Папа глотнул кофе:

– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Я могу отменить свои дневные встречи. Когда ты вернёшься из школы, я уже буду дома.

– Не надо, – выпалил я, пожалуй, слишком поспешно, и продолжил уже спокойнее: – Нет необходимости, пап. Я в порядке. Правда. После школы мы хотели погулять с Джейсоном. Я позвоню, если почувствую себя плохо.

Папа потрепал меня по волосам, явно радуясь, что проблема решилась сама собой.

Я проводил его до двери и как раз запихивал свой обед в рюкзак, когда позади меня внезапно хлопнула дверца шкафчика. Я рванулся вперёд, чуть не впечатавшись лицом в стену.

– Извини, что напугала, – фыркнула миссис Уилсон.

– Где ты пропадала? – напустился я на неё, удивляясь, как сильно я зол на то, что она бросила меня одного вчера вечером. Мне не хотелось этого признавать, но миссис Уилсон мне даже нравилась. Она напоминала мне о маме.

– Смотрю, ты немного на взводе после вчерашнего, – надулась она и направилась к телевизору. Каким-то образом ей удалось включить свой любимый канал, несмотря на сигилы, нанесённые на экран. Интересно, государственные экстрасенсы знают, что призраки могут обходить некоторые защитные знаки и обереги? А что, если они отгоняют только по-настоящему злых духов? Удивительно, мне ещё многое предстоит узнать.

– Ты не считаешь, что не стоило оставлять меня одного?

– Пфф… Сначала ты не хочешь со мной разговаривать. Теперь злишься, что я ушла. – Она тяжело вздохнула. – Не обвиняй меня, Алекс. Этот мужчина – само зло. – Её новоорлеанский акцент усилился, а сама она замерцала, становясь то плотной, то полупрозрачной.

– Мужчина?

– Призрак, которого ты приволок за собой в дом. – Между её бровей залегла морщинка. – Он плохой. Ох, плохой. Ужасный человек. Он убил свою жену много лет назад. Это извратило его душу.

Я задержал дыхание. Мужчина из того дома. Тот, который напугал женщину в стене. Он приходил сюда.

– Ч… Что он сделал?

Миссис Уилсон выключила телевизор и посмотрела на меня:

– Он убил её. Собственный муж. – В её голосе я уловил нотки страха, заставившие меня зажмуриться. – Не беспокойся. – Лицо миссис Уилсон смягчилось, снова напомнив мне маму. – Я не позволю ему обидеть тебя.

– Но… – Она же бросила меня. Я подавил нарастающую панику. Ни один врач мне не поможет. И папа тоже. Если я действительно экстрасенс, то я могу поговорить только с одним человеком. Нравится мне это или нет, но после школы нужно обязательно зайти к тёте Елене и послушать ту запись.

Глава девятая

Я захлопнул шкафчик, быстро огляделся по сторонам – нет ли поблизости Билли и Дэвида (после инцидента в туалете ребята старались держаться на расстоянии) – и направился к выходу из школы.

– Алекс! Подожди! – Меня догнал Джейсон. – Лекс, хватит меня избегать! Я тебе не позволю. Ты можешь кинуть команду, но не меня. Ханна уже рассказала мне всё, что произошло в том доме, но я хочу услышать твою версию. Так что выкладывай. – Джейсон закинул рюкзак за плечо, а другой рукой подхватил меня под локоть. – Пойдём.

– Хочешь пройтись? – поинтересовался я. Мне не хотелось сидеть в тесноте в шумном автобусе. Особенно если Джейсон хочет поговорить.

Мы вместе вышли во двор. Бедро ныло, но я не обращал внимания.

– Во-первых, я не считаю тебя странным…

Я открыл рот, но Джейсон остановил меня:

– Я ж тебя знаю. Ты стопудово боишься, что никто тебе не поверит, что тебя отправят в какую-нибудь клинику для умственно отсталых.

Мои опасения были несколько иными, но Джей не сильно заблуждался в своих догадках.

– Ладно. Может, я немного напуган. Просто я не хочу, чтобы папа снова отправил меня к доктору Миджли. И уж тем более не хочу ни в какой исследовательский центр для экстрасенсов на другом конце света, чтобы специалисты копались в моих мозгах.

– Ты думаешь, что так и будет?

Я пожал плечами:

– Откуда мне знать? Когда в последний раз способности проявлялись старше десяти?

Джейсон поднял раскрытую ладонь, чтобы посчитать по пальцам, но сразу опустил её:

– Насколько я знаю, никогда. Ты прав. Взрослых посвящать не стоит.

– Тёте Елене и Фрэнку можно сказать, – поправил я его. – Они единственные, кто может объяснить мне, как с этим жить.

– Ладно. Но мы сделаем это вместе, понял? Мы же братья, Лекс. Знаешь, как тяжко было осознавать, что ты в больнице, а я ничем не могу тебе помочь? Это было ужасно. – Я никогда не думал об этом. Да, наверное, Джейсон места себе не находил.

– Я с тобой, – улыбнулся он.

– Спасибо.

Джейсон кивнул и состроил такое лицо, какое бывает у него, когда он о чём-то серьёзно задумывается:

– Не хочешь взглянуть на это, как на настоящую охоту?

– Что ты имеешь в виду? – У меня участился пульс: я вспомнил, как Джейсон и его отец однажды взяли меня с собой охотиться в лесу. Я тогда чуть не прострелил себе ногу.

Джейсон остановился:

– Только не перебивай, хорошо?

– Хорошо, – простонал я. – Порази меня. – Я ухмыльнулся собственному каламбуру, а Джейсон закатил глаза.

– Призраки же вредители, верно? – спросил он, пока мы шли к центру города.

– Определённо. – Я сунул руки в карманы и старался не вспоминать об опасности, которую почувствовал в подвале того дома.

– Тогда подумай вот о чём. Для начала надо попробовать их отпугнуть. – Его голос взлетел на тон и слегка задрожал – так бывало, когда Джей рассуждал о чём-то чересчур увлечённо.

– Отпугнуть?

Джейсон продолжал, пропустив мимо ушей мой вопрос:

– Ну конечно! Крысам подкладывают яд. Они съедают его, а потом уползают куда-нибудь умирать. Очевидно, что призраков ядом не убьёшь, они ведь уже мертвы. Но если насыпать соляную линию вокруг дома, это может сработать похожим образом. Помнишь, что мы проходили о соли в прошлом году?

– Если честно, не совсем. – Джейсон помнил то, о чём я совершенно забыл. Я сосредоточился на защитных знаках, обо всём остальном обычно заботились городские экстрасенсы. Дома с солью всегда разбиралась мама. Я подумал о маме, и желудок болезненно свело. Я так по ней соскучился. Интересно, а папа рассыпает соль вокруг дома вместо неё? Если нет, может ли это быть причиной того, что призраки проходят внутрь?

– Теперь пойдём ещё дальше. Если тебе попался агрессивный призрак, поймай его. Пусть он станет твоей добычей. В этом случае понадобятся ловушки и оружие, так? И приманки.

– Зачем, во имя Соломона, мне приманки? Я же хочу, чтобы они держались подальше.

– Это понятно. Но раз ты знаешь, что один из них всё равно появится, почему бы не заманить его туда, куда нужно именно тебе? Подготовить ловушку и… – Джейсон хлопнул в ладоши. – Бам! Ты его сцапал. И ничто больше тебя не беспокоит. – Он улыбнулся, словно придумал самый умный план на планете.

– Идея хорошая, но разве этим не должны заниматься экстрасенсы из БПР?

– Наверное, должны. Но я видел экстрасенса из Бюро всего однажды: это было в пятом классе, когда они прислали человека рассказать нам об охоте на призраков… Слушай, если хочешь чтобы духи от тебя отстали, стоит хотя бы попытаться думать, как экстрасенс-охотник. Лучшая защита – нападение.

Проклятье. Я знал, что Джейсон что-то задумал, и меня не покидало нехорошее предчувствие того, что он прав.

* * *

Мы свернули на Декейтер-стрит, где стык в стык выстроились разноцветные дома с балкончиками, и направились прямиком к «Агентству по расследованию паранормальных явлений Елены Ленард». В витрине висела табличка «Открыто».

Я взялся за ручку двери, но Джейсон остановил меня:

– Погоди. – Он провёл пальцем по едва различимому, но мерцающему знаку, начертанному на двери. – Ты когда-нибудь видел такую печать?

Какую печать? В прошлый свой визит я не заметил на двери других печатей, кроме привычного Третьего пентакля Юпитера. Я присмотрелся внимательнее. Сложные линии и символы переплетались друг с другом, образуя, как я догадывался, какой-то усиленный защитный знак. Я пожал плечами:

– Понятия не имею. Но давай уже проверим, здесь ли тётя Елена, и выясним, что они с Фрэнком на самом деле засекли своими приборами.

Мои нервы были на пределе, и я слегка переборщил, хлопнув дверью сильнее, чем следовало, заставив дверной колокольчик отзванивать заливистую трель.

Сквозь мягкий гул потолочного вентилятора я различил голос Ханны. Ну здорово. Как раз то, что мне было нужно. Весь день в школе я старательно избегал её. С меня хватило признаться Джейсону. Меньше всего мне хотелось, чтобы теперь Ханна мучила меня расспросами.

Я двинулся вглубь офиса, Джейсон шёл следом.

Тётя Елена сгорбилась в своём кресле, Фрэнк сидел подле неё. Оба смотрели в несколько мониторов, испещрённых какими-то странными печатями, о которых в начальной школе нам не рассказывали. Ханна заглядывала к ним через спины. Услышав меня, все трое подняли глаза.

Губы Ханны расплылись в торжествующей улыбке:

– Я знала, что ты появишься.

– Рада, что ты оклемался. – Елена протянула руку Джейсону. – Полагаю, ты тот самый лучший друг Алекса, Джейсон, о котором я столько слышала все эти годы?

Джейсон пожал ей руку и одарил одной из самых ослепительных своих улыбок:

– Не знаю, как насчёт «того самого», но мне очень приятно с вами познакомиться.

Во имя Соломона, Ханна что, сейчас захихикала? Мне не показалось? Она действительно захихикала, и её обычно бледные щёки порозовели. Джейсон включил своё обаяние? С ней?

Тётя Елена жестом указала нам на пару пустых стульев неподалёку, и мы шустро подтащили их поближе к мониторам.

– Алекс, Фрэнк считает, что твои способности гораздо шире, чем ты думаешь.

Фрэнк посмотрел на меня, как голодный волк на добычу.

– Э-э, – это всё, на что меня хватило, прежде чем я сел.

– Вот, гляньте.

Джейсон уставился на шипастые показания на одном из экранов, затем перевёл взгляд на другой, где стояла на паузе видеозапись с моим участием:

– Понятия не имею, на что мы смотрим, но круто!

Я глубоко вдохнул и вгляделся в застывшее видео. Моё лицо было бледным. И да, я выглядел довольно напуганным.

Тётя Елена ткнула пару кнопок, и запись ожила:

– В моменты, когда ты особенно взволнован, показатели ЭМП зашкаливают.

– Взволнован? Да он чуть не взбесился, – фыркнула Ханна, и её глаза заблестели.

– А потом ты удивляешься, почему весь день он тебя избегает? – вклинилась Елена, за что мне почти захотелось её обнять.

– Давайте продолжим. – Тётя нажала ещё одну кнопку. Экран потемнел, тишину заполнило шипение. Но потом мы услышали… Дыхание.

Чьё это было дыхание, моё или того жуткого призрака, я так и не понял. Потом Алекс на записи произнёс:

– Ты это слышишь? – В собственном голосе я отчётливо уловил смесь раздражения и страха.

– Слышу что? – Голос Ханны. Затем в кадре появилась моя сощуренная физиономия. Я прикрывал глаза рукой.

– Перемотай вперёд, тётя Елена, к хорошей части, – хмыкнула Ханна.

– К хорошей части? Как в этом всём вообще может быть что-то хорошее?

Тётя Елена передвинула мышку и щёлкнула:

– Это кусочек, когда Ханна вернулась со мной и Фрэнком. Вот. Послушайте. – Она наклонила голову к монитору.

Из динамика вырвался высокий голос: тонкий, надломленный и напуганный:

– Пожалуйста. Кем бы вы ни были, прошу, помогите мне. Пожалуйста. Пока он не вернулся. – Женщина задыхалась, давясь слезами, частые всхлипы мешали разобрать слова. Но слова, несомненно, были. И вот они – на записи.

Алекс на видео не шевелился. Снова раздался женский голос:

– О, пожалуйста. Умоляю вас… – Я стоял спиной к камере, затем вытянул руки, пальцы прикоснулись к стене. – Он идёт!

Я услышал собственный крик. Картинка заметалась: пол, стена, потолок.

– Остановите, – захрипел я, задыхаясь. Кровь отхлынула от моего лица.

Экран потемнел. Остались только звуки возни, а после голос Ханны:

– Показатели зашкаливают.

– Остановите! – Мне хотелось что-нибудь сломать. Заставить всё это исчезнуть. Но я не мог. Всё это было реальностью. Всё! И я только что увидел и услышал доказательства. Я отвернулся от Джейсона, стараясь не расплакаться в присутствии лучшего друга.

– Ханна, дорогая, переверни табличку на «Закрыто».

– Сейчас? Но ещё только четыре часа.

– Сейчас же! – рявкнул Фрэнк, не сводя с меня глаз.

Ханна молча повиновалась.

Тётя Елена коснулась моей руки:

– Алекс, Ханна рассказала мне, что ты видишь и слышишь духов с тех пор, как умерла твоя мама. Она также рассказала о твоих страхах: ты боишься, что никто не поверит тебе, раз по результатам теста ты считаешься Нетронутым. – Она слегка постучала пальцем по губам, затем указала на экран. – Но каждая твоя реакция на видео – это реакция на один из голосов на плёнке. И показания ЭМП это подтверждают. Так же, как ощущения Фрэнка, кроме того, тепловизор в его камере зафиксировал холодные зоны за той стеной. Так что, хочешь ты это признать или нет, у нас есть все доказательства. Ты – экстрасенс.

– И это невероятно здорово! – Ханна выскочила к нам из витрины, будто ничто на свете не могло её напугать. Её энтузиазм меня раздражал.

– Нет, – сказал я, изучая выцветший узор на ковре. – Совсем не здорово.

– Так ты это признаёшь? – Лицо Ханны светилось триумфом.

Я переводил взгляд то на неё, то на тётю Елену, то на Фрэнка, то на Джейсона. А правда ли они мне верят? Помогут ли они мне? Или расскажут обо всём отцу, и он выгонит меня из дома?

Тёмные глаза Фрэнка глядели на меня более чем серьёзно, и я впервые заметил татуировку в ложбинке на его горле – символ, одну из печатей Соломона, но не Третий пентакль Юпитера. Указующая длань, очерченная кругом, с надписями на иврите. Если я правильно помнил, это был редкий и очень сильный оберег – Четвёртый пентакль Луны. Сигил, призванный защитить тело и душу от любого зла.

Фрэнк перехватил мой взгляд и жестом указал на стоящий рядом стул:

– Давай-ка поговорим, парень. Сейчас.

* * *

Домой к ужину я не успевал, поэтому позвонил папе и предупредил, что потусуюсь с Ханной и Джейсоном, чему папа, к счастью, даже обрадовался. Мы ели китайскую еду из маленьких картонных коробочек, пока я рассказывал Елене и Фрэнку обо всём. О несчастном случае. О сломанном бедре и ноге. Об операции. О том, как я видел маму в больнице. О том, как папа и доктора решили, что у меня посттравматическое расстройство.

– Я думал, что мне становится лучше. – Я избегал его взгляда, смотря на свои потёртые кроссовки. Эту пару я так и не выкинул, хотя пальцы уже больно упирались в носок. Их мне купила мама за неделю до аварии, и я не собирался избавляться от этого светлого воспоминания. – Когда я только вернулся домой, то никаких изменений в себе не заметил. Я подумал, что… – Я ковырнул носком ковёр. – Я решил, что поправляюсь.

– Но с тобой всё в порядке. – Фрэнк скрестил руки на груди, татуировка горгульи на его предплечье уставилась на меня. – Ведь на самом деле нам нужно больше таких людей, как ты. Осложнение не исчезнет само по себе.

Лицо тёти Елены просветлело:

– Ты мог бы взять его в…

– Я на пенсии. Я не возьму нового ученика, Елена, – прорычал Фрэнк.

В этом рыке слышался не только гнев, но и печаль. Но мне было всё равно. В некотором роде я испытал облегчение. Я чувствовал себя разбитым и не хотел быть ни учеником, ни экстрасенсом:

– Я никогда не восстановлюсь полностью. Никогда. Ни физически, ни, очевидно, ментально.

– Ты крут, Лекс! – Джейсон потрепал меня по плечу и неловко кивнул. Ох, Джейсон. Какое счастье, что у меня есть такой друг. Думаю, даже вырасти у меня рога, Джей бы меня не оставил.

– Расскажи нам, что ещё ты видел? – Тётя Елена ободряюще кивнула.

– Ну, в мою первую ночь дома я встретил миссис Уилсон. И с тех пор… – Я рассказал им об уборщике, о том, что видел и чувствовал в доме с подвалом. И, наконец, о злом духе в моей спальне.

– Обычно духи не покидают место, к которому привязаны, чтобы преследовать людей… – Тётя Елена постучала пальцем по столу, встала и подошла к книжной полке. Она бегло пролистала какой-то толстый том:

– Если только… – пробормотала она, вчитываясь в текст.

– Если только что? – Ханна вскочила и заглянула тёте через плечо.

– Если только призрак не обладает слишком большой силой, – закончил за неё Фрэнк и посмотрел прямо на меня. – Или если человек не взял что-то, что принадлежало умершему. В этом случае духу легче привязаться.

Джейсон бросил на меня один из своих фирменных взглядов, будто спрашивая: «Ты же этого не делал?»

Тётя Елена заглянула мне в глаза:

– Ты взял что-нибудь из дома?

Я было покачал головой, но осёкся. Я вспомнил, как был в той гостиной, как я подошёл к двери в подвал…

– Она была заперта! – выкрикнул я. – Подвальная дверь была заперта. Я положил ключ от неё в карман.

– Ради всего святого, о чём ты только думал?! – пророкотал Фрэнк и так сильно саданул ладонями по столу, что я чуть не свалился со стула, чувствуя себя полным идиотом.

Елена схватила меня за плечи:

– Где ключ? Он у тебя с собой?

– Он… Лежит дома. На тумбочке у кровати.

Джейсон пробормотал себе под нос слово «приманка».

Хотел бы я сказать ему, чтобы он придержал язык, но я был слишком напуган.

Елена взглянула на часы:

– Сегодня уже слишком поздно, но завтра я свяжусь с мистером Барреттом и узнаю, сможем ли мы посетить его дом.

– Ни за что! Я туда не вернусь, – мой голос едва не сорвался.

– Если хочешь, чтобы этот дух от тебя отстал, мы должны вернуть ключ. Кроме того, нельзя оставлять ту бедную женщину в ловушке. – Фрэнк расхаживал по комнате туда-сюда.

Ханна сильно побледнела, а Джейсон переминался с ноги на ногу, словно ему сильно хотелось в туалет.

– Я пойду с вами, – прошептала Ханна. На мгновение я даже обрадовался, что она поддержала меня.

– Да, и я тоже, – на фоне Ханны Джейсон отнюдь не выглядел уверенным в своём решении. Тем не менее я знал, что, если пойду, он последует за мной. Мы всегда прикрывали друг друга.

Елена взяла с полки ещё одну книгу. Судя по названию, что-то о помощи духам в переходе на другую сторону. Я вздрогнул. Мне совсем не хотелось этим заниматься.

– Я уже помогала духам переходить, Алекс. Пусть и не так часто, как Фрэнк. Но это должно помочь, как ты думаешь? – Она показала обложку Фрэнку. Тот прочитал название и кивнул.

Тогда тётя Елена протянула книгу мне и улыбнулась. Эта её улыбка слишком напоминала мамину в те моменты, когда она понимала, что я боюсь, но всё равно собиралась заставить меня сделать то, чего я не хотел:

– Ты ведь не хотел бы, чтобы твой дух после смерти оказался замурован в стене подвала, правда?

Дрожь пробежала по моим рукам:

– Нет, – прошептал я. – Конечно, нет.

– Правильно, – согласилась она, положив руку мне на плечо. – Тогда мы не можем оставить её там. Мы должны ей помочь. Ты должен ей помочь.

– Но почему именно я? – Я стыдился хныкающих ноток в своём голосе, но ничего не мог с собой поделать. Меньше всего мне хотелось возвращаться на место убийства этой женщины. Особенно учитывая, что убийца всё ещё скрывается там и знает, где я живу.

– Потому что она обратилась к тебе, – ответил Фрэнк, приседая передо мной на корточки, его татуировка с Четвёртым пентаклем Луны выглядывала из-за воротника. На этот раз он говорил мягко, почти по-доброму. – Потому что у тебя есть дар, о котором многие экстрасенсы и исследователи паранормального могут только мечтать. И потому что в тебе есть сила, способная отправить её мужа-убийцу прочь из этого мира и освободить её саму.

– Джейсон, Ханна, вы поможете мне, – распорядилась тётя Елена и повела их к подсобке. – Соберём кое-что для Алекса.

Ханна собиралась что-то возразить, но хмурый взгляд Фрэнка заставил её передумать.

Фрэнк сел на свободный стул рядом со мной:

– Послушай, Алекс. Я знаю, каково это – терять друзей из-за того, что ты не такой, как все. Когда я прошёл тест на способности, моя жизнь сильно изменилась. А когда получил звание экстрасенса класса «А», это произошло снова. – Он закатал рукава повыше, открыв ранее спрятанные от моих глаз татуировки на плечах, и указал на небольшую печать Соломона. – Ты знаешь эту?

– Хм… Это Третий пентакль Сатурна? – предположил я. В начальной школе я явно не уделял печатям должного внимания.