Текст книги "Не упускайте своих школьников. Почему дети становятся все более тревожными, агрессивными и закрытыми, чем раньше, и что мы можем с этим поделать"

Глава 8
Тревожный ребенок

Все мы время от времени ощущаем тревогу. Она не только нормальна, но и необходима, поскольку обращает наше внимание на что-то. Многим из нас тревога не мешает жить нормальной жизнью, только порой усложняет ее. Для других тревожность может стать действительно сложной проблемой – изнуряющей, пронизывающей все сферы жизни. Кто-то живет на фоне ежедневных панических атак, другие страдают от навязчивых или компульсивных состояний. А если прислушаться к тому, что сообщает наша тревога? Уделить внимание тем еле заметным сигналам об опасности, которые подает нам тело, вместо того чтобы беспокоиться о том, что мы тревожны? Такой подход может изменить наш взгляд на своих учеников и самих себя.

В классе тревожность одного не обязательно передается другим детям или мешает им. Например, если какой-то ученик волнуется перед экзаменом или с тревогой ждет свой очереди читать вслух, это чувство может быть здоровым и не мешать работе класса. Однако иногда тревожность может осложнить атмосферу в классе. Есть дети, которые по этой причине пропускают занятия, жалуются на боль в животе, страдают от застенчивости. На самом деле тревожность лежит в основе множества проявлений проблемного поведения, и мы даже не всегда осознаем эту связь.

Давайте рассмотрим разные варианты проявления тревожности у детей. Вы можете узнать кого-то, похожего на Софи, в своем классе.

У Софи все хорошо получается тогда и там, где она чувствует себя комфортно. Дома она играет роль лидера. Когда же она оказывается в школе, то она замыкается. Полная идей дома, она никогда не поднимает руку в классе; всегда готовая к приключениям на свежем воздухе вместе с семьей, в школе она не хочет выходить во двор на переменах. Часто можно увидеть, как Софи жует волосы, грызет ногти или сосет рукав. Находясь рядом с ней, вы буквально ощущаете ее тревогу.

Или, может быть, вам знаком такой ребенок, как Брэди?

Кажется, что Брэди живет с постоянным чувством тревоги. Таким он приходит в школу. Он часто жалуется на боль в животе и пропускает уроки. Вы подозреваете, что дома происходит что-то неладное, но Брэди об этом не рассказывает. Он вообще мало что говорит. Очень трудно вовлечь Брэди в какую бы то ни было активность.

А вот ребенок, который всегда смешит других. Возможно, этот сценарий тоже вам знаком.

Вы попросили каждого в классе подготовить устную презентацию о любимой книге. Подошла очередь Джамаля выступать. Всю дорогу к доске он не переставая шутит, а добравшись до места, громко и смачно рыгает – и заставляет весь класс безудержно хохотать. Джамаль тем временем приступает к презентации, но говорит голосом робота. Договорив до конца, мальчик несколько раз кланяется, держа в руках бейсболку и приговаривая: «Благодарю вас, дамы и господа, можете бросить немного мелочи в мою кепку!» Весь класс катается по полу от смеха.

Тревожность принимает разные формы, но причина каждой из них – смятение, неуверенность или беспокойство. А когда на первый план выходит тревожность, учиться становится очень сложно. Тревожному ребенку трудно концентрировать внимание, сосредоточиваться на заданиях, поддерживать рабочий настрой и участвовать в совместной деятельности.

Некоторые дети тревожатся, потому что им плохо вдали от дома. Это особенно актуально для младших школьников, для которых нахождение целый день вне родных стен может оказаться слишком большой нагрузкой. Но подобное бывает и с детьми постарше – им недостает ощущения уверенности и комфорта, которые дает им дом, мама, папа или бабушка (тот, кто является для этого ребенка главной фигурой привязанности и олицетворяет собой «основу»). Похоже, что именно это чувствует Софи: она ищет комфорт и пытается снизить тревожность, жуя волосы или грызя ногти (возможно, делает это неосознанно). Когда ребенок оказывается вне дома (или той обстановки, которая знакома и комфортна) слишком долго, по его ощущениям, может сработать его внутренняя сигнализация – тогда мы увидим в поведении признаки тревожности.

У других бывает иначе. Школа может стать для ребенка лучшим местом, где можно отключить внутреннюю «тревожную сигнализацию» и почувствовать себя в безопасности, или как минимум здесь можно сделать небольшую передышку, перед тем как нырять обратно, в пучину домашнего шторма.

А что происходит с нашим «классным клоуном» Джамалем? Он не производит впечатления тревожного человека, потому что все время шутит и строит из себя дурачка. И тем не менее очевидно, что чем менее комфортна для Джамаля ситуация, тем более шумно и вызывающе он себя ведет. Может быть, он боится показаться глупым, если неправильно ответит на вопрос, или отчаянно стремится вписаться в коллектив и завоевать признание одноклассников. Мы не всегда знаем, что лежит в основе тревожности. Возможно, Джамаля не замечают дома. Вероятно, он жаждет принятия и признания в классе.

Во всех трех случаях ясно, что одним из глубинных триггеров, запускающих внутреннюю сигнализацию, служит невозможность детей быть собой. Находиться в школе для Софи – небезопасно. Брэди боится показывать эмоции и дома, и в школе. Так же и Джамаль маскирует то, что скрывается за смешными масками, которые он надевает.

Не обязательно знать точную причину тревожности, но действительно необходимо обеспечить детям безопасность. Нужно снизить уровень и интенсивность их внутренней тревожной сигнализации так, чтобы появилась возможность включиться в другие процессы. Когда чья-то сигнализация рядом включена на полную мощность, ничего не может усвоиться – ни еда (переваривание), ни информация (обучение).

Представьте, что сирена включается у вас в мозгу и заполняет своим звуком все тело, пока вы стараетесь сосредоточиться на чтении книги. Вы снова и снова читаете одно и то же предложение, но информация никак не доходит до сознания. Когда запускается внутренняя «тревожная сигнализация», вся энергия идет поиск источника угрозы. Учащается сердечный ритм, к мышцам приливает кровь, чтобы подготовить тело к действию, – мы ощущаем эти физиологические процессы как возбуждение и беспокойство. В то же время замедляется работа пищеварительной системы, ведь в данную минуту пищеварение не является приоритетом. Если все-таки мы пробуем поесть, то это заканчивается болью в животе. При включенной «сигнализации» мы можем даже не чувствовать ни голода, ни насыщения; нам, в принципе, становится сложно интерпретировать свои ощущения, связанные с аппетитом. Наши чувства, которые мы испытываем в качестве реакции на внутренние процессы, в таком случае тоже не в приоритете. Когда мы испытываем стресс, эмоции взвинчены, а чувства, наоборот, притупляются.

Давайте попробуем понять различия между эмоциями и чувствами. Здесь мы описываем эмоции как инстинктивный компонент: внутри происходит нечто такое, о чем мы можем знать, а можем и не знать. Когда мы осознаем эмоцию, у нас появляется возможность почувствовать ее. В нашем организме существует восхитительная система внутреннего отклика на внешние раздражители. Она помогает сопоставить то, что происходит, на физическом и эмоциональном уровне. Но когда какой-то стимул становится чрезмерным, – например, слишком сильная тревога, – тогда эмоция есть, а чувства могут быть подавлены. Мы можем ощущать себя как будто «выключенными», сами не зная почему.

Бывают ситуации, когда у нас много эмоций, но мало чувств. Мы эмоционально взвинчены, не понимая, что происходит и в чем причина. Иногда мы ощущаем признаки своей тревоги: легкий дискомфорт или волнение. Иногда не ощущаем ничего, но тело при этом все равно демонстрирует признаки включенной «тревожной сигнализации»: мы становимся импульсивными, не можем усидеть на месте. Не всегда получается точно определить источник тревоги, но тело подает знаки, что его «сигнализация» включилась.

Когда она отключается, мы можем вернуться к нормальному состоянию. Мышцы расслабляются, частота сердечных сокращений снижается, а пищеварительная система снова может работать полноценно. От воздействия тревоги освобождается и мозг – мы снова концентрируемся на чем-то, кроме попыток выяснить, что угрожает нашей безопасности. А потом начинаем снова испытывать чувства: усталость, голод, насыщение, грусть, счастье и так далее. Для того чтобы тревожная сигнализация отключилась, мозгу необходим четкий и ясный сигнал: «Стало безопасно!» Безопасно настолько, чтобы рассказать, о чем мы думаем, поднять руку и даже сказать, что чего-то не понимаем. Но откуда появляется чувство безопасности?

Мы ощущаем себя защищенными, когда находимся среди своих людей – тех, с кем мы как дома, кто как мы чувствует, нас понимает, с кем нам комфортно. А когда мы в безопасности, то можем быть собой. Застенчивость исчезает. К нам возвращается голос. Мы готовы принимать мир и, может быть, даже учиться.

Моя дочь была невероятно застенчивым ребенком. Она не могла говорить ни с кем, кто был вне круга «своих людей». Каждый день, приближаясь к воротам детского сада, она пряталась за мою ногу. Заведующий садом, мистер Б., встречал каждого приходящего ребенка у ворот. Он обратил внимание на то, какая она тревожная, и захотел сделать так, чтобы дочка улыбнулась. А значит, надо было сделать так, чтобы она почувствовала себя в безопасности. Зная об ирландских корнях нашей семьи, мистер Б. стал танцевать джигу[5]5
  Джига – быстрый старинный танец кельтского происхождения, основная мелодия при исполнении современных ирландских и шотландских танцев.


[Закрыть] всякий раз, как мы приближались. Он делал это до тех пор, пока моя дочь не улыбнулась и не выглянула из-за моей ноги, чтобы поприветствовать его. Он завоевал ее благодаря тому, что заставил почувствовать себя в безопасности, и это позволило дочери входить в сад более спокойно. Теперь она охотнее контактировала с воспитательницей и участвовала в занятиях.

К сожалению, школа не всегда ощущается учениками как безопасное место. И дети не должны поддерживать эмоциональную безопасность друг друга. Большинству из них недостает для этого зрелости и четкой позиции, не говоря уже о способности контролировать свои импульсы. Для того чтобы помочь кому-то почувствовать безопасность, нам нужно принимать во внимание потребности этого человека, а это непросто даже взрослым людям. Ребенок же еще недостаточно эмоционально зрел и может ощущать лишь что-то одно – свои потребности или потребности другого человека. Но не и то и другое одновременно.

Эмоциональной зрелости также требует и способность сдержаться и не проявлять собственные чувства (например, нетерпение или фрустрацию), чтобы не задеть чувств других. Нужно действовать так, чтобы не унизить других и не вызвать у них чувство вины. Детям и подросткам это бывает трудно, даже если они действуют с добрыми намерениями.

Больше информации по этому вопросу можно получить на курсе Института Ньюфелда «Понимать тревожность», подробности на сайте http://neufeldinstitute.com/int/ru/anxiety/ (ссылка из оригинала www.neufeldinstitute.org/course/making-sense-of-anxiety).

Наша реакция на поведение ребенка будет зависеть от того, испытывает ли ребенок тревожность, сам не осознавая того, или активно демонстрирует нам чувство тревоги.

Нормализуйте сигнал тревоги

Иногда наша реакция на тревогу у детей может даже повысить градус волнения. Если мы пугаемся его состояния, это очень беспокоит ребенка. И напротив, когда нам удается сдержаться и объяснить то, что с ним происходит, это помогает вернуть душевное равновесие. Разумно было бы сказать что-то вроде:

Все в порядке, твоя система оповещения о тревоге прекрасно работает – и это здорово! Наверное, прямо сейчас ты чувствуешь себя не лучшим образом, и твое тело сообщает тебе о чем-то. Разве это не потрясающе? У некоторых людей система оповещения не работает настолько хорошо, как у тебя, и они даже не чувствуют, что с ними происходит что-то нехорошее. Так что, хоть сейчас тебе и непросто, твой организм работает на славу! Скоро тебе станет лучше, и я всегда рядом, чтобы помочь.

И далее, в зависимости от ситуации, можно попробовать нормализовать сигнал тревоги ребенка:

Чувствовать тревогу время от времени совершенно нормально, особенно учитывая то, какая нынче насыщенная событиями жизнь! Твое тело посылает тебе сигнал: что-то в данный момент идет не так, как нужно, – именно так и работает здоровый организм.

Если вы разговариваете с подростком, можете предложить ему попробовать найти возможность провести некоторое время наедине с собой в спокойном состоянии: тогда, возможно, ему удастся расшифровать то послание, которое отправляет ему тело. Решение проблемы может оказаться совершенно простым: если ребенок устал от высокой скорости жизни, ему может понадобиться всего лишь очистить ум с помощью рисования, записать свои мысли в дневнике, погулять, провести время с семьей и т.  п.

Но если тревожность не проходит и ребенок не справляется самостоятельно, может потребоваться поддержка. В этот момент хорошо бы обсудить вопрос со школьным психологом, если есть такая возможность, и связать ребенка (или его семью, если речь идет о младших школьниках) с психологической службой школы или района.

Поделился ли ребенок своим состоянием с нами или мы сами заметили его тревожность – как бы то ни было, сейчас самый подходящий момент, чтобы укрепить свое лидерство.

Укрепление лидерства означает, что нам необходимо четко дать понять ребенку, что вы владеете ситуацией. Возвращаясь к примеру с пилотом самолета, который мы обсуждали ранее, надо помнить: в условиях турбулентности пилот должен дать пассажирам ощущение безопасности, представая перед ними уверенным в себе и знающим, как решить проблему, человеком. Когда ученики испытывают тревожность, им нужно чувство безопасности и понимание, что кто-то поможет им пережить непростой период. Если мы сохраним свое лидерство, то укрепим у детей чувство стабильности.

Видя тревожного ребенка, мы обычно думаем, что нужно спросить, что ему нужно и чего он хочет, – и таким образом мы сможем удовлетворить потребности. Такая помощь предлагается из самых лучших побуждений, но очень часто дети в этот момент не знают, что им нужно, потому что связь их тела с чувствами нарушилась. Кроме того, когда мы не в форме, нам нужно положиться на кого-то. И если вы хотите снизить уровень тревожности у ребенка, сделайте шаг ему навстречу и возьмите на себя ответственность за происходящее. Поступая так, вы позволяете ребенку быть просто ребенком, то есть даете ему возможность крепко опереться на вас.

Такой подход помещает ребенка в центр, а не в авангард ситуации. Это значит, что мы полностью берем на себя обеспечение потребностей детей, связанных с их развитием, и понимаем, что эта задача подразумевает самое серьезное отношение к своей роли заботливого лидера. Когда ребенку тревожно, ему необходимо чувствовать тепло и силу больше, чем когда-либо, – так он почувствует себя в безопасности.

Когда вы ощущаете тревожность ребенка (даже если он сам не понимает, что именно с ним происходит), займите позицию лидера, сообщив о том, что, по вашему мнению, может помочь в сложившейся ситуации. Тепло и мягко предложите что-то вроде: «Тебе стоит сходить выпить стакан воды, а потом возвращайся ко мне». Я не утверждаю, что вода – решение проблемы, я просто предлагаю вам понять потребность ребенка и дать ему подходящий совет: вытянуть ноги, полить цветы, сесть рядом с вами и так далее. Это должно быть что-то, что, как вам кажется, поможет ему в моменте.

С такими детьми, как Джамаль, которые постоянно веселят окружающих, действовать «в моменте» может быть трудно. Слова, которые могут пристыдить или унизить его: «Джамаль, роль клоуна – показатель страха, а не силы», – ударят по его самооценке и, скорее всего, лишь усилят эти проявления в будущем. Разумеется, мы, учителя, не поддерживаем такого рода поведение и стремимся вернуть в класс хоть какое-то подобие порядка. Если не обращать на таких, как Джамаль, никакого внимания, высок риск того, что другие начнут повторять его поведение и обстановка вообще выйдет из-под контроля.

В такой ситуации от вас потребуется терпение, чтобы отыскать собственный способ, как с юмором разрешить проблему. Если вам это удастся, то вы с большей вероятностью вернете себе роль лидера в классе. Можно попробовать найти способ сдержать безудержное веселье, не ставя при этом Джамаля в неудобное положение: «Это не совсем то, что я предполагала, Джамаль. Но все равно спасибо, можешь сесть на место».

Иногда нужно четко обозначить: то, что делает ребенок, недопустимо. Весь класс и Джамаль должны услышать от вас четкое руководство и точно знать, когда их поведение выходит за рамки допустимого. Если вы вспомните, что мы говорили о лидерстве в конце первой части этой книги, то поймете, что ученикам нужно иметь четкое представление о границах, что им можно делать и чего нельзя, – это поможет им продемонстрировать в поведении свои лучшие черты. В данной ситуации ваша реплика, что поведение Джамаля не соответствовало вашим ожиданиям, вряд ли смутит его (он поймет, что вел себя глупо и слишком далеко зашел). Если же вы скажете, что роль классного клоуна – показатель нервозности и тревожности, то можете вызвать чувство стыда и усугубить проблему. Меня раздражает глупое поведение в классе, но когда я мысленно перевожу «классного клоуна» в «ребенка, который не чувствует себя в безопасности», это дает мне дополнительный запас терпения.

Иногда тревожность охватывает ребенка, который занимается чем-то, чего очень хочет. А временами детям нужно немного помочь увидеть «жемчужину» позади того «дракона», что встал на их пути.

Моя дочь хотела выступить на встрече клуба 4-H[6]6
  4-H club – международная сеть молодежных организаций, которые ставят целью развитие у подростков таких качеств, как гражданский активизм, лидерство, ответственность и навыки для жизни. Название произошло от четырех слов на букву H в первоначальном девизе организации: head, heart, hands, health (голова, сердце, руки, здоровье). Сегодня девиз – «Сделай лучшее еще лучше», слоган – «Учись, делая».


[Закрыть], в котором она состояла. Ну, скажем так, часть ее хотела выступить, другая же дрожала от страха при мысли о публичном выступлении. (И это вполне оправданно: в такой ситуации будет беспокоиться даже взрослый человек.) Я видела ее желание и была совершенно уверена, что она в состоянии сделать то, что собиралась. Ей просто требовалось немного помочь, чтобы отыскать в себе мужество посмотреть в глаза «дракону» (своему страху) и достать «жемчужину» (реализовать намерение).

Не надо было притворяться, что дракона нет. Мы не можем скрыть страх или ждать, что он исчезнет, если мы в достаточной степени рационализируем его (даже если это именно то, что мы, желающие добра заботливые взрослые, стараемся сделать). Тревожность так не работает. Сигнал тревоги зазвучит где-то в другом месте, если мы просто попытаемся заклеить его пластырем, например проявится в виде какой-либо болезни.

В случае с дочкой мне нужно было дать страху место: выслушать его, признать его существование и то, что испытывать страх – нормально. «Да, понимаю. Конечно, это естественно – нервничать по этому поводу. Наверное, кажется, что весь мир сейчас проглотит тебя».

Но на этом вы не останавливаетесь. Следом вы добавляете часть про жемчужину. «Но также я знаю, что это для тебя важно. Тебе действительно есть, чем поделиться с другими. И, думаю, ты будешь чувствовать себя просто великолепно, если покажешь самой себе, что ты способна сделать это!» Конечно, это не сработало как волшебная таблетка. Мне приходилось несколько раз делать шаги назад и вперед – от дракона к жемчужине (столько раз, сколько потребуется), – прежде чем дочка смогла увидеть их обоих одновременно.

Вот он, момент мужества: чувствовать страх по отношению к дракону и желание получить сокровище… в одно и то же время. Мужество – это не отсутствие страха или тревожности, это способность признать страх и все-таки действовать, невзирая на него. Время мужества приходит только тогда, когда ребенок действительно чувствует свою тревожность наравне с тем, как он чувствует желание получить сокровище, которое лежит на другой стороне.

Моя дочь тогда все-таки выступила. Она прочитала доклад очень-очень быстро и ринулась на место – но она это сделала! А публичные выступления с каждым разом даются все легче и легче.

К счастью, есть кое-что, над чем можно поработать в процессе, что поддержит наших учеников, когда им в один прекрасный момент придется столкнуться лицом к лицу со своим драконом и найти жемчужину.

Замедление

В попытке везде успеть мы часто заполняем день задачами и активностями с утра до позднего вечера, не оставляя ни минутки, чтобы передохнуть. Раньше время на отдых, возможность ничего не делать были составной частью культуры, но сегодня мы со страшной скоростью теряем их. Удобства и способность делать все быстрее и эффективнее не высвободили для нас больше времени. Напротив, мы стараемся сделать больше. Но часто «больше» не значит «лучше». Мы, взрослые, можем ощутить это на телесном уровне как перенапряжение – оно проявляется хронической болью в животе, головной болью или бессонницей. Мы часто пренебрегаем сигналами о том, что пора замедлиться, и жертвуем сном, чтобы «все успеть».

Если мы ощущаем это на себе, в собственной жизни, полной ответственности и внешнего давления, то что же чувствуют дети? У некоторых ребят, с которыми я работала (или их братьев и сестер), были дополнительные занятия каждый день после школы, и почти все время после окончания уроков и до сна дети проводили в машине.

Услуги на вынос сделали возможным включить в ежедневный список еще больше дел. Технически мы, конечно, можем поесть на ходу, но принимать пищу медленно полезнее для здоровья и дает время для общения. А компания тех людей, с кем мы чувствуем себя комфортно, способствует лучшему усвоению пищи.

Когда я думаю о шумной и суетной атмосфере моей школьной столовой, не могу представить себе, что ребенком я чувствовала там себя хорошо. К счастью, я жила недалеко от школы и часто ходила обедать домой. Это было единственным способом избежать боли в животе.

Вспомните: когда активизируется внутренняя «тревожная сигнализация», пищеварительная система отключается. Неудивительно, что многим детям трудно принимать пищу там, где они учатся. Нам нужно придумать, как обеспечить им для этого безопасность и комфорт. И речь идет не только о приеме пищи. Когда мы увидим, в чем нуждаются наши ученики, нам, возможно, потребуется переосмыслить некоторые из сложившихся школьных практик.

Имеет смысл внимательно посмотреть на интерьер класса. Не слишком ли здесь много декора – не раздражает ли это детей? А что со светом? Есть ли спокойное место, куда ребенок мог бы пойти в тот момент, когда чувствует, что переутомился? Хорошо ли работает система рассадки учеников или же ее следует изменить? Иногда достаточно совсем небольшого усовершенствования в устройстве класса, чтобы снизить общее напряжение.

Могут быть и другие причины включения «тревожной сигнализации» – мы говорили об этом ранее, – но внешние факторы добавляют давления. Замедление – это ключ к тому, чтобы снизить громкость сигнала до приемлемого уровня. Пребывание на природе – великолепный способ оказаться там, где можно спокойно выдохнуть, найти баланс, почувствовать себя полноценным, гармоничным человеком. Выход на природу или привнесение ее элементов в класс (комнатные цветы, аквариумы с рыбками и так далее) могут снизить скорость и расширить пространство для внутреннего покоя и проявлений любопытства.

По всему миру все больше людей начинают осознавать важность природы для здоровья и обучения. В 2018-м Флоренс Уиль– ямс подробно рассказала об этом в своей книге The Nature Fix («Фокус на природе»). Она делится мировым опытом исследований, подтверждающих основополагающую роль природы в снижении тревожности, ее способности настраивать нашу систему внимания и активировать нейронные мозговые связи для обучения, не говоря уже о нашем когнитивном, социальном и эмоциональном здоровье. В 2005 году Ричард Лоув также рассказывал о важной роли природы в жизни наших детей в своей книге Last Child in the Woods («Последний ребенок в лесу»). Он утверждал, что мы должны спасти детей от «беспорядка, вызванного дефицитом природы». То, что раньше было само собой разумеющимся, сегодня требует к себе особого внимания, потому что, как справедливо замечают Уильямс, Лоув и многие другие исследователи, мы теряем связь с природой и получаем последствия в виде расстройств в сфере эмоционального здоровья и благополучия.

Хотите попробовать активность на природе? Попробуйте упражнение «Подбери с земли и смастери» из Руководства «От и до» в конце книги или на сайте www.reclaimingourstudents.com.

Больше возможностей для исследования

Это может показаться очевидным, но наши школьные классы должны быть тем местом, где все – ученики и учителя – могут свободно чувствовать себя людьми. Иными словами, в классах должно быть место для различий и для ошибок. Не нужно создавать культуру «правильного», а напротив, стоит поддерживать такую атмосферу, где каждый чувствует себя в безопасности, чтобы вносить свой вклад в общее дело и с желанием участвовать в нем.

Один из способов поддержать эту эмоциональную безопасность – проводить хотя бы часть обучающего процесса в исследовательском режиме, где присутствуют свобода, пространство для открытий, неопределенность результата деятельности. Напротив, продуктивный режим ориентирован на результат: в нем нужно все сделать до конца – и сделать правильно. В продуктивном режиме зачастую конечную цель или правильный ответ нужно держать в голове еще до начала учебного процесса и во время работы то и дело сверяться с поставленной целью или ожидаемым результатом.

Это не значит, что в наших классах совсем нет места тестам, проверке знаний, специальным приемам для запоминания или каким-то другим традиционным моделям обучения. Совсем нет.

Но очень нужно, чтобы оставалось место для ошибок, чтобы атмосфера в классе располагала задавать вопросы – и не всегда получать на них ответы; чтобы дети чувствовали в себе готовность рисковать по-крупному, пробовать новое, выражать свою точку зрения – и все это в атмосфере безопасности. (Более подробно об эмоциональной безопасности в классе, которую поддерживает исследовательский режим, читайте в Главе 18 «Эмоциональная безопасность».)

Больше структурированности, ритуалов и рутины

Мы также можем снизить скорость в течение школьного дня. Можно создать определенный распорядок дня, наполнить его режимными моментами, которые подскажут ученикам, когда чего ожидать, помогут снизить интенсивность их внутреннего «тревожного сигнала».

Здесь весьма полезным может оказаться расписание дня, размещенное на видном месте, к которому ребенок имеет возможность подойти и свериться с ним в любой момент времени.

Я часто начинаю урок с какой-либо истории – даже когда преподаю взрослым. Это задает тон, снижает скорость и подготавливает учеников к тому, чтобы воспринимать и усваивать материал – так они переходят в воспринимающий режим. Применение практик, которые задают естественный ритм дня, помогает снизить уровень тревожности детей. Со временем они начинают чувствовать себя более комфортно, привыкают к режиму и входят в состояние покоя и доверия вам как к человеку, который в состоянии удерживать пространство, так что им не требуется быть начеку и все контролировать (например, командовать другими учениками).

Это особенно справедливо для начальных классов, где стоит уменьшить количество ситуаций выбора, потому что необходимость выбирать переутомляет маленьких детей и провоцирует в них тревожность. Здесь главное – взять на себя роль дружелюбного, но сильного лидера. Со старшими школьниками (и со взрослыми людьми) структура и режимные моменты задают ритм занятия (даже если его продолжительность всего час) и помогают приглушить внутреннюю тревогу каждого участника, да и нашу собственную тоже.