Текст книги "Возвращение в Париж. Или приключения переводчика брачного агентства"

Анжела повернулась и быстро ушла.

Следом пришли две служанки, они предложили провести гостей в комнаты. Марии предложили очень уютную комнату. Она увидела маленькую, короткую кровать с балдахином.

«Это хорошо, в таком большом, плохо отапливаемом помещении. Несмотря на лето, здесь довольно прохладно. Балдахин защищает от сквозняков, сохраняет личное пространство и демонстрирует характер и положение владельца дома», – подумала девушка.

Кровать была похожа на сундук с высокой спинкой, деревянное основание украшено резьбой – в форме листьев и цветов.

Рядом за ширмой она обнаружила красивый расписной таз, кувшин с водой и полотенце. Вскоре вошла служанка и принесла много разной еды, платье, и ещё что-то сложенное в корзинке. Мария с интересом рассматривала принесённые вещи и пыталась угадать их назначение. Она увидела здесь длинное красное платье, украшенное рядом пуговиц, как на рукавах, так и на груди. На месте предполагаемых карманов на платье, были прорези.

Мария вспомнила, как в дороге Берта рассказывала, что дамы через эти прорези поддерживают платье при ходьбе.

Нижнее бельё состояло из длинной полотняной рубашки. В корзинке она обнаружила также чулки и короткие сапожки из кожи со шнурками.

Под платьем лежала интересная фетровая шляпка в форме колпака, украшенная симпатичной вышивкой, чтобы закрыть волосы, и длинная вуаль, которую, предположила Мария, нужно одеть на шапочку, а длинные концы должны свисать вниз на спине.

«Какая добрая эта Анжела, почему её так испугалась Берта? Не понимаю, может, это из-за болезни»? – Подумала Мария.

Усталость и волнения брали своё. Она сытно поела, переоделась в нижнюю длинную рубашку и забралась на неудобную короткую кровать.

Она вспомнила, что рассказывала гид о кроватях во время экскурсии по замку «Сихров» в окрестностях Праги, где жил во время революции кузен французского короля.

«Их специально делали короткими, потому что считалось – во время сна душа улетает от владельца, и чтобы к утру она его нашла, он должен был спать в положении «сидя или полусидя».

– Ох уж эти предрассудки, придётся положить ноги на резное кресло с высокой спинкой, – сказала Мария. Несмотря на неудобство, она быстро уснула.

Утром, с рассветом, раздался громкий колокольный звон. Мария вспомнила, как Давид рассказывал, что так подавали знак об утренней службе и начале трудового дня для ремесленников и приглашали горожан на службу в церковь.

После этого она услышала уже привычные утренние звуки под окном. Цокот копыт лошадей, стук тележек, всадников, спешащих по своим неотложным делам, крики банщиков и торговцев-зазывал.

Мария встала и услышала осторожный стук в дверь. Вошла служанка и предложила свою помощь. В самом деле, без неё было трудно разобраться во всех этих новых одеждах. Потом Жанна, так её звали, предложила сопроводить Марию к завтраку.

Она шла с трудом в своём длинном, наглухо закрытом платье. Они прошли по узкому, тёмному коридору, на его стенах висели какие-то картины. Наконец, они пришли в светлую столовую. Посередине находился длинный стол, покрытый белой скатертью, и всё было готово для завтрака. Во главе стола сидела хозяйка, справа от неё примостилась Берта.

– Доброе утро! Как спали? Вам идёт это платье, вот теперь за вас не страшно. Стали похожи немного на наших женщин.

Берта тоже прошамкала:

– Здравствуйте, милая барышня, – улыбаясь, своим беззубым ртом.

– Спасибо, замечательно. Вы, так добры ко мне! А как ваше здоровье, госпожа Анжела? – Спросила Мария.

– Хорошо, благодаря Берте, присаживайтесь поближе. Кушайте, не стесняйтесь.

Мария заметила на столе белые лепёшки, жареное мясо и дичь, запечённые фрукты, молочные десерты в кувшинчиках, вино и много разной всячины.

– Вчера глашатай объявил о новом указе короля. Собрать всех евреев и вывезти их из Франции, этим несчастным можно взять с собой только двеннадцать су.

Мало того, что они и так ходят с жёлтым знаком на груди, как и мусульмане, так теперь и полное изгнание. Нашему Королю, с его ангельским лицом, слишком нужны деньги для расширения своих границ.

Берта, отложив кусочек каплуна, сказала:

– Известно, чем они помешали. Евреи, в основном – это ростовщики, они очень ловкие и все богачи, да и церковники им должны, а теперь можно не отдавать деньги.

– Вот какие времена у нас, Мария.

Девушка улыбнулась и ответила:

– И в нашем мире тоже много несправедливости. Вы очень смелая женщина, госпожа, не боитесь говорить правду.

Анжела, помедлив немного, предложила:

– Если хотите, поедем с нами. Сегодня все собираются посмотреть на въезд рыцарей тамплиеров и их Великого Магистра. Я думаю, вам будет интересно. Вот орден великих ростовщиков, хоть они и не евреи. Говорят, что им принадлежат около десяти тысяч замков по всей Европе, очень много земель, почти все короли им должны, орден очень богат, и об этом ходят легенды. У них более пятнадцати тысяч рыцарей и свой огромный флот.

Вот наш красивый король Филипп и «призадумался»! У него постоянные проблемы с финансами, он ведёт войны, стараясь расширить свои владения. Сестра Давида мне рассказывала, что во время восстания в Париже, король нашёл приют в новом замке Тампль у рыцарей, и в благодарность этого он попросил Великого Магистра быть крёстным отцом его сына. А недавно, ходят слухи, наш король попросил принять его в орден, и можете себе представить, этот отважный человек ему отказал!

Теперь Король предложил ему организовать новый Крестовый поход против неверных. Они переезжают в Париж в замок Тампль с острова Кипр. Там стало очень неспокойно, и Великий Магистр принял решение вернуться в Париж, на Родину.

У Марии от волнения пропал аппетит. Она побледнела и тихо сказала:

– Они не знают, что в опасности здесь во Франции! Этот король очень коварен.

Анжела не согласилась с ней:

– Вы ошибаетесь. У них есть в Париже неприступный замок, большой флот и хорошо испытанная в боях профессиональная армия рыцарей по всей Европе. Мне кажется, им нечего бояться. И все-таки Великий Магистр крёстный отец наследника короля!

– Сеньора, я из будущего и хорошо знаю, чем закончится всё это. Король с помощью церкви прикажет их всех арестовать в одну ночь, объявит еретиками и прикажет сжечь, ему нужны богатства ордена. Он договорится также и с другими королями в Европе и Папой тоже. Как бы я хотела увидеть господина Давида и предупредить! Ведь вы знакомы с его сестрой, возможно ли поговорить с ним? Мне неизвестно моё будущее и как вернуться назад в 2015 год. Перед тем как попасть сюда я ходила на сеанс гадания о будущем. Ясновидящая из моего времени сказала, что ничего страшного не случится. Мне покровительствуют светлые силы и удача. Она говорила: то, что случается в этой жизни с нами, это не зря – каждому даётся шанс «улучшить», переосмыслить свою судьбу. Быть может, я смогу ему помочь?

Берта вмешалась в разговор:

– Простите, госпожа Анжела! Я вам не всё рассказала про Марию. Она во сне, когда убегала от преследования, увидела дверь в дом, с входной ручкой в форме ключа. Вбежав в комнату, она шагнула в окно и вдруг проснулась в «своём времени». Давид, который бежал за ней, повторял, что бросился в окно вслед за ней и тоже оказался в будущем. Я знаю этот старинный дом.

Форма дверной ручки и меня всегда удивляла, ни у кого нет подобного в Компьене. Там живёт один старый мужчина, он ни с кем особенно не общается. О нём не говорят – ни плохого, ни хорошего. Никто не знает, откуда он появился. Ходят слухи, что раньше он жил во дворце и был лекарем при короле.

Быть может, нужно дождаться особого времени? Например, как день святого Жана, или полнолуния, и вам попробовать вернуться, Мария?

Она задумалась и ответила:

– Хорошая мысль. Я не знаю, как жить здесь, думаю, не смогу. Надо попробовать будет то, что ты сказала, Берта, но мне бы хотелось спасти господина Давида. Наверное, не зря это произошло со мной?

Анжела поднялась и все остальные тоже, завтрак был закончен.

– Идите к себе отдохните, а потом я пришлю служанку, и мы пойдём встречать рыцарей, уверена, будет интересно. Мария, могу предложить коня, вы ездите верхом?

– Когда-то давно пробовала. Но, думаю, будет сложно, – ответила Мария, а если пойти пешком?

– Слишком далеко. И, так ходят по улицам только простолюдины. Хорошо, – подумав немного, сказала она, – поедем в открытой повозке, я дам распоряжение Жерому.

– Простите, госпожа, а можно мне не ездить с вами? Я не люблю сборища людей. Мне бы лучше передохнуть в комнате, если позволите. – Прошамкала Берта.

– Как хочешь, – махнула на неё рукой Анжела.

Когда они подъехали на место встречи, то увидели огромные толпы людей. Мария почувствовала страшное волнение. Её внимание было поглощено открытыми городскими воротами.

Люди волновалась от нетерпения, ожидая въезда этих таинственных рыцарей-тамплиеров, овеянных легендами, во главе с Великим Магистром.

Мария поняла, что нужно как-то пробиться вперёд, иначе она ничего не увидит. А ей так хотелось всё рассмотреть внимательно.

Она обратилась к Анжеле:

– Госпожа, можно мне пройти поближе? Боюсь, что мы очень далеко. Я хочу лучше увидеть господина Давида!

– Идите, если вам хочется, но будьте осторожны, чтобы толпа простолюдинов в момент въезда рыцарей не раздавила вас. И постарайтесь не потеряться, это довольно опасно.

Помните, если у кого-либо вызовите подозрение, вас отправят в тюрьму, а то и на костёр. У нас и недели не проходит, чтобы кого-нибудь не сжигали на Гревской площади. Берта правильно сделала, что осталась в доме. – Сказала Анжела резким голосом.

Мария, как могла, протиснулась вперёд, насколько это было возможно. Люди поглядывали на неё с удивлением и интересом. Она была одета как аристократка, но не сидела верхом на лошади, как принято у знатных господ. Простолюдины не знали как себя вести, из осторожности они пропустили её вперёд, но держались на расстоянии.

Раздались крики:

– Едут, едут! Посмотрите, знамя!

Все увидели торжественное захватывающее зрелище: Впереди ехал рыцарь с босеаном, развевающимся чёрно-белым флагом, за ним следовал Великий Магистр, а рядом с ним, на красивом жеребце, твёрдо сидел в роскошном, богато украшенном восточном седле крепкий мужчина со светлыми волосами, со шрамом на щеке. Мария чуть не вскрикнула, это её любимый Давид.

Белоснежные плащи, с красным восьмиконечным крестом, оттеняли их суровые и загорелые лица. Он немного постарел. Его волосы побелели, но были такими же густыми. На лице появилось много морщин, но он был так же красив.

Его гордое и мужественное лицо, с чувством собственного достоинства «дышало» спокойствием и уверенностью. Сердце Марии сильно забилось от волнения. Как она мечтала вновь услышать его голос, встретиться с ним взглядом. Но, их окружала охрана из шестидесяти рыцарей, и они быстро проехали вперёд.

За ними следовали двенадцать повозок, окружённые восемью десятью рыцарями, ещё не удостоенными высших степеней, на их обветренных и гордых лицах лежала печать жёсткости, это были настоящие профессиональные воины, глядя на них чувствовалось, что их ремесло – война.

Рыцарей сопровождали служители в тёмных плащах с капюшонами, оруженосцы, лучники. Затем шли повозки с окованными железом сундуками. Она были полны золотых монет. Серебро везли в кожаных тюках, навьюченных на мулов. Процессию завершали священники в чёрных балахонах и убранные в тёмные накидки лошади, запряжённые в траурный катафалк. На нём везли просмоленный гроб, шлем и щит с гербом графов де Боже. Великий Магистр Жак де Моле, переезжая в новую резиденцию – замок Тампль, вместе с казной ордена перевозил и «останки» предыдущего Великого Магистра Гийома де Боже.

– Это тело прежнего Великого Магистра ордена! Они привезли его с острова Кипр. – Услышала она чей-то голос недалеко.

– Сколько же у них золота! Вот богачи! А вид у них такой гордый и надменный! – Раздавалось то тут, то там.

С завершением процессии люди начали расходиться по своим делам, но вернуться к Анжеле становилось трудно. Толпа была настолько плотная, что Марию начали «оттирать» в сторону. Она поняла, что потеряется, но ничего не могла поделать. Людской водоворот закрутил её. Чтобы не усугубить ситуацию и не быть раздавленной толпой, она подчинилась течению людской «реки». Через минут двадцать толпа «вынесла» её к набережной Сены.

«Опять я попала в переделку, – подумала она, – главное успеть вернуться в городские ворота до наступления ночи. Надо ещё переждать немного. Скоро толпа разойдётся, тогда будет легче возвращаться. Правда, я не знаю куда, но мне известно имя сеньоры де ла Барте. Я помню, читала о ней в интернете, что она колдунья и родила от сатаны уродливого ребёнка, и что её сожгли за связь с нечистым, вроде бы она ночью похищала младенцев и кормила ими своего детёныша, какие глупости порой остаются в истории!»

Мария присела на берегу Сены на сухой и огромный пень, чтобы отдохнуть. Её ноги побаливали, несмотря на то, что она была в своих летних туфлях.

«Хорошо, что я не надела те, которые принесла горничная Жанна, а то было бы ещё хуже. Как же тяжело и неудобно ходить в этом платье, всё время нужно поднимать его вверх через прорези, чтобы не упасть при ходьбе. Надо решить, что делать дальше в непростой ситуации, в какую я попала».

Она немного отдышалась, пришла в себя и вернулась к мыслям об Анжеле.

«Удивительно, как бывает порой, внешность составляет контраст душевным качествам человека. Она так добра ко мне, я чувствовала себя, как в гостях у дальних родственников.

Жизнь у неё не простая, как, впрочем, и всегда, в любом времени, у каждого свои проблемы, и чем больше богатства у человека, тем их больше.

Мне кажется, что она просто из-за своей неприятной внешности и эксцентричного поведения восстановила против себя церковь. Может, у неё и был ужасный ребёнок, так как всё время живёт на снадобьях Берты, это возможно.

Её богатства и негативные высказывания могли послужить причиной обвинения в ереси. Да и Берту заодно церковники «прихватили». Вот, наверное, поэтому дом её и цел остался. А люди в Компьене уважали Берту. Они не сожгли её жилище, потому что она всем делала только добро».

Так сидела она и смотрела на течение быстрой реки Сены.

Снова и снова вспоминала своего Давида.

«Так вот отчего мой рубин в перстне потускнел! Он был ранен, я видела глубокий шрам на его лице! Но он остался таким же красивым. Это его совсем не портит, а наоборот – придаёт ещё большую мужественность. Берта говорила, что он хотел возвратиться ко мне, как сладко было слышать её слова! Господи, – подумала она про себя, – дай мне увидеть и поговорить с ним хоть один раз, умоляю тебя! Как я мечтаю услышать звук его голоса, и он снова назовёт меня, как когда-то, моя прекрасная Дама! Опять увидеть его взгляд, нежный, обожающий, искренний».

Его чёрные, будто южная ночь глаза, преследовали её. Она смахнула набежавшие слёзы со щёк, медленно поднялась и пошла вдоль городской стены. Вечерело, от реки потянуло свежестью. Мимо промчалось несколько всадников.

Она принялась рассматривать городскую стену. Это было грандиозное сооружение и очертило границы города. Стены поднимались вверх, с шириной более трёх метров внизу, и два с лишним вверху. По стене проходил дозорный путь, вымощенный каменными плитами и огороженный парапетом с бойницами.

С внешней стороны, над валом, возвышались башни, отстоящие друг от друга примерно на шестьдесят метров. Круглые башни казались довольно мощными. Из центра Парижа туда можно было попасть по небольшому коридору, проделанному в стене. Проход через ворота (Анжела говорила, что их шесть на правом берегу Сены и пять на левом) днём был свободным, а по ночам их запирали в целях безопасности.

Городской вал проходил через небольшие селения с садами, огородами и виноградниками, вдалеке они хорошо просматривались.

«Париж хорошо укреплён и не зря», – подумала она, вспомнив рассказы Берты о частых войнах и бунтах в эти времена.

Мария остановилась, войдя в город и не зная куда идти. Она побоялась спрашивать у прохожих о госпоже де ла Барте, она помнила, что та сказала о доносах и подозрениях. Девушка прошла ещё немного по мостовой.

Ночь опускалась на город. Его улицы становились безлюдны. Изредка проходили ремесленники, и всего нескольких всадников можно было увидеть по улице. Вдруг мимо пробежал подросток. Мария окликнула его и спросила, не сможет ли он помочь ей найти госпожу де ла Барте или Аделаиду де Бейрон. Она сказала наугад, вспомнив, что Анжела рассказывала о сестре Давида. Мальчик удивлённо посмотрел на неё, вернулся и сказал:

– Да, сударыня, я вас отведу к дому госпожи де ла Барте, тут не так далеко. Моя мать иногда стирает бельё у сеньоры.

Мария облегчённо вздохнула и пошла вслед за мальчиком. Стояла ужасная грязь и неприятный запах на улице. Помои текли прямо по мостовой, хотя по бокам улицы были канавки для слива, но они не были очищены, и вода перехлёстывала на середину улицы. Мимо неё прошли двое мужчин, Мария обратила внимание, как они были одеты. Это ей напомнило средневековую гравюру.

Их головы были покрыты короткими капюшонами, спускающимися на плечи. На теле надеты полотняные рубахи, сверху короткие безрукавки, подпоясанные кожаным ремнем, на них висела сумочка и нож в чехле. Ноги были не в брюках, а что-то наподобие обтягивающих чулок. И внизу кожаные ботинки, а их носки были далеко вытянуты и загибались вверх. Они покосились на неё подозрительно, но, ничего не сказав, прошли дальше.

Через полчаса, уставшая, с мокрым и грязным подолом, она дошла до знакомой двери.

Мария постучала.

Дверь открылась, Жанна узнала двушку и «запричитала»:

– Госпожа Мария? Скорее входите! Мы так волновались, наша хозяйка разослала всех слуг и даже мужчин из конюшни на ваши поиски.

Госпожа Анжела, бедняжка, так разволновалась, и ей стало плохо. Хорошо, что Берта здесь, она её «отходила» и теперь сеньора отдыхает у камина.

Это была дородная, приятная, пятидесятилетняя женщина, с крупными чертами лица.

– Здравствуй, Жанна! Спасибо, этому мальчику. Мне повезло, что я его встретила. Он сказал, что мать стирает у вас бельё. Он меня и проводил к дому.

– А, это ты, Поль! Вот спасибо тебе, что помог этой даме. Сеньора Анжела уж отблагодарит тебя. Посиди вот тут, у входа. Она ласково «потрепала» его по голове. Пойдёмте госпожа, я вас провожу в комнату и побегу, обрадую хозяйку.

В комнате служанка помогла Марии снять мокрую и грязную одежду, привести себя в порядок и переодеться.

Несмотря на все эти волнения, Мария была рада, что увидела Давида, её голова была занята только одной мыслью – как можно быстрее встретиться с ним.

Жанна постучала и вошла в комнату:

– Госпожа Анжела спрашивает, как вы себя чувствуете? Если хотите, я могу вас проводить в зал к ней. Может, вы будете отдыхать или кушать? Так я мигом принесу, чего пожелаете!

– Спасибо, Жанна, если можно, то проводите меня к хозяйке, я так хочу быстрее увидеть её и поговорить. Да, ещё вопрос – как женщины ходят по улицам и не пачкают платье? Каким образом это удаётся?

Жанна улыбнулась «во весь рот» и ответила:

– Мы надеваем под обычные туфли высокие деревянные башмаки, вот и весь секрет!

Они вошли в зал. Анжела дремала у камина в большом кресле, её глаза были закрыты. Бледность и худоба женщины резко бросалась в глаза.

– Здравствуйте уважаемая сеньора! – Тихо сказала Мария.

– Простите меня, что заставила волноваться. Я попала в такой людской водоворот, что еле выбралась, как всегда вы были правы!

– Присаживайтесь поближе и расскажите. Приключения так и липнут к вам, надо быть осторожней! – Сказала хозяйка своим неприятным и резким голосом, но глаза излучали доброту и участие.

Мария села рядом с ней на соседнее кресло. Вошла взволнованная и радостная Берта:

– Какое счастье! Вы нашлись, добрая госпожа Анжела так расстроилась, когда толпа «понесла» вас!

– Здравствуй, Берта! – Улыбнулась ей Мария.

– Я тоже рада, что всё хорошо закончилось. Признаться, немного струсила, когда вошла в город и не знала куда идти. Случайно увидела подростка. Я помнила, сеньора, ваши слова, что не нужно вызывать подозрений, и побоялась спрашивать о вас у незнакомых людей. Хотя я заметила, с наступлением вечера улицы быстро пустеют. Колокольный звон уже раздался. Я помню, это наступление вечера, и рабочие люди должны возвращаться домой.

И вот подумала: а спрошу-ка я у мальчика, может, он слышал ваше имя? Дети не так подозрительны. И мне повезло, его мать работает прачкой у вас.

Надо признать, что проходящие мимо двое мужчин, как мне показалось, и в самом деле посмотрели на меня слишком «внимательно», но почему? Ведь я одета в платье, которое носят здешние дамы.

Анжела скривила свои тонкие белые губы в гримасу, усмехнувшись, она сказала:

– Как вас ни одень, всё равно, вы другая. И приличные дамы не ходят одни в темноте. Да и вообще, не ходят пешком. Я прикажу Жерому, дать вам смирную лошадку и обучить верховой езде. Без этого не обойтись, и я буду спокойна.

– Вы так добры ко мне, спасибо!

Простите, не рассказала важное. Я увидела господина Давида! Он немного изменился, на лице глубокий шрам.

Его вид стал суровым и властным, но он так же красив и статен, как и раньше. Хочу признаться. Не знаю, как вы отнесётесь к этому. Я люблю его. Мне очень нужно увидеть Давида. Моя душа не спокойна, сердце страдает после расставания с ним.

Можно было тогда оставить его в «нашем времени». Да, мы нашли бы счастье с ним, возможно. Но, тогда, он только прошёл пятилетний курс послушника ордена. Я подумала, он будет мучиться от того, что он не сделал то, о чём мечтал. Нельзя быть счастливым, если думать только о себе. Когда любишь, нужно желать счастья своему возлюбленному, прежде всего. В знак любви он оставил мне свой перстень, и я с ним не расстаюсь.

Анжела удивлённо подняла брови и спросила:

– А сколько же времени прошло с тех пор в «вашем веке»? Сейчас 1306 год. А как я поняла, вы встретились в 1270 году?

– Да, ответила Мария, у нас он был всего несколько месяцев назад. Отсчёт времени неодинаковый, как видите. И я не жила, а мучилась всё это время после расставания с ним. Помогите мне, умоляю вас увидеть и поговорить с ним!

Возможно, моё сердце успокоится, и я смогу помочь сохранить жизнь Давида, и как мне убедить его не доверять этому подлому королю Филиппу! Он вместе с церковниками уже давно готовят западню для тамплиеров.

Не знаю, как Давид ко мне отнесётся, быть может, он забыл меня. Он вернулся, тогда к себе в «своё время», и забрал моё сердце. Не знаю, как мне жить дальше. Кто знает, может встреча даст ответ и на этот вопрос. Я совсем «потеряла почву» под ногами. Особенно теперь, когда увидела его.

В глазах Марии стояли слёзы, она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

Анжела посмотрела на неё с участием и сказала:

– Бедная Мария, как я вас понимаю! Ведь я тоже, женщина, несмотря на мою болезнь. Необходимо подумать, как можно помочь.

Но, будьте осторожней в высказываниях против короля. У него везде свои «уши»! А сейчас идите, покушайте и отдыхайте. Сегодня был непростой день. Жанна поможет переодеться, до завтра!

Мария поняла, что аудиенция окончена. Она поднялась, попрощалась и вышла к себе.