Текст книги "Возвращение в Париж. Или приключения переводчика брачного агентства"

Часть 4

За завтраком Анжела сказала:

– Сегодня утром глашатай короля зачитал о приглашении Великого Магистра ордена на торжественную встречу. В честь его приезда в Париж король даёт роскошный обед, чтобы воздать ему и его приближённым почести.

Они должны проехать мимо дома, а ваше окно, Мария, как раз выходит на дорогу. Нужно использовать эту возможность. Кто знает, вдруг он вас увидит.

А дальше, посмотрим. Я собираюсь поехать к сестре господина Давида, Аделаиде. Может она подскажет что-нибудь.

– Спасибо, госпожа Анжела! – Ответила Мария, я сегодня почти не спала и услыхала о торжественном приёме. Этот глашатай так гудел в трубу, а потом громовым голосом зачитал указ короля по этому случаю, что и глухой услышит.

Анжела улыбнулась, посмотрела на неё добрыми глазами и ответила:

– Мой дом находится на главном пути по дороге в центр, слева в конце Тампль – крепость ордена, а справа королевская резиденция. Так что они мимо нас и проедут.

Мария отложила свою тарелку, оживилась и предложила:

– Это чудесно! Быть может, мне снять эту шапочку, прикрывающую волосы? Он меня сразу узнает, ему всегда они нравились.

– Не думаю, – сказала хозяйка, – вы привлечёте внимание, а следом и неприятности. Люди здесь так и ждут, чтобы донести о чем-то подозрительном этим кровожадным инквизиторам. Помните об осторожности! Много людей опять придёт «поглазеть» на них. Окно расположено довольно высоко над мостовой, а всадники будут проезжать на лошадях.

– Хорошо, буду рассчитывать на удачу.

Мария уже освоилась в доме, многое её удивляло.

– Госпожа, – обратилась она, – у вас много удивительных вещей, вот тарелки на столе, почему они квадратной формы? Я не видела ничего подобного.

– А какие они должны быть? – Спросила хозяйка.

Берта захихикала и прошамкала:

– Я помню, как раньше, в стародавние времена, даже у богатых людей, вообще не было тарелок, а в столе делали углубления для еды, туда и всё насыпали.

А сейчас у сеньоры есть и серебряные чаши для торжественных случаев, а на кухне много медных и чугунных кастрюль. Глиняной посуды осталось немного.

Мария улыбнулась:

– В «нашем времени» в основном тарелки круглые, из обожжённой глины, называется фаянс. Ещё есть посуда из стекла и другого материала. Но деревянной уже нет, только подарочная, расписанная красками и продается как сувениры. Питьевые чашки для каждого, а ложки маленькие, удлинённые, а ваши – как черпаки, мне кажется, они не совсем удобные.

Хозяйка сказала:

– У нас тоже появилось муранское стекло из Италии, в нём подают вино в торжественных случаях. Я собираюсь купить несколько бутылок. В них вино долго хранится и удобнее наливать в кубок. Мне рассказали, что мастера стеклодувы с острова Мурано, не могли покидать его, чтобы не выдать секрет изготовления стекла. А кто ослушается, того подвергали смертной казни.

– Какие суровые нравы! – Воскликнула Мария.

– Я сказала Жерому, он приготовил вам лошадь. Если не получится, попробуйте на осле, но пешком ходить нельзя. Либо нужно переодеться в простолюдинку. Вообще-то, лучше вам не выходить одной из дома. Это не прилично. Благородная дама находится всегда в сопровождении мужа или слуг. Если захотите прогуляться по городу, возьмите кого-нибудь с собой, лучше Жерома, с мужчиной надёжней. Но надолго «не пропадайте». Я думаю, что скоро народ уже начнёт заполнять улицы. Лучше, наверное, дождаться процессии, чтобы быть спокойней и ничего не пропустить.

– Вы правы! Я пойду к себе наверх, открою окно и буду ждать.

Все разошлись по комнатам.

Мария открыла окно. Впервые она могла немного рассмотреть город. Улицы были кривые и узкие. Дома, хаотично прилепившиеся друг к другу, удивляли своим разнообразием. Вторые этажи строений нависают над извилистыми улицами. Вывески, деревянные ставни на некоторых окнах, неровные черепичные крыши, мощённые мостовые с канавками для нечистот, мох на некоторых крышах домов, – всё это было непривычно и удивительно представилось взору Марии.

Утренние косые лучи солнца, освещая стены, крыши домов, церкви, брусчатку, создавали причудливые тени, подчёркивая неповторимое впечатление средневекового города.

Замок Тампль, и его чёрно-белые флаги на башнях, гордо развивались вдалеке. Это было самое высокое здание Парижа, его было отлично видно из любой точки города.

Марии нравился строгий вид башен. «Где-то там Давид… Он рассказывал, что Великий Магистр находится в главной башне замка, наверное, он тоже там? Если мне не удастся привлечь его внимание, попробую поехать с Жеромом к замку. На всякий случай, нужно спросить название улицы, где живёт Анжела де ла Барте», – подумала девушка.

Народ толпами собирался на улицах. Яркое солнце ласково пригревало, небо расчистилось. Мальчишки носились назад и вперёд, оглашая улицы своими криками:

– Едут! Рыцари!

Наконец, вдалеке Мария увидела приближающуюся торжественную процессию. Впереди ехал рыцарь с чёрно-белым флагом тамплиеров, следом, как и в прошлый раз, два всадника в белых плащах, а за ними охрана в рыцарских доспехах.

Мария, как могла, ещё больше протиснулась в окно, вглядываясь в приближающихся всадников.

Вскоре первый рыцарь, с босеаном в руке, поравнялся с окном. Оно располагалось как раз на высоте верхнего конца флага. Среди двоих следовавших за ним Мария ясно увидела лицо Великого Магистра и рядом с ним Давида. Она заметила его суровый взгляд. Это было лицо закалённого в боях воина.

«Сколько ему пришлось пережить»! – Подумала девушка.

– Давид! – Не удержавшись, нежно воскликнула Мария.

Он, услышав голос, инстинктивно придержал поводья, его конь замедлил бег, рыцарь, ехавший сзади, чуть не наскочил на него. Давид стал оглядываться и крутить головой по сторонам, его лицо приняло несвойственное ему растерянное выражение. Видно было, что он не понял, откуда раздался голос.

Процессия смешалась, охрана, не понимая в чем дело, заволновалась, они вытащили мечи и взяли в плотное кольцо своих предводителей. Все спешно поскакали вперёд. Люди запаниковали, увидев мечи рыцарей, прижались теснее к стенам и быстро начали расходиться.

Через некоторое время на улице воцарилось спокойствие. Лишь топот проехавших всадников ещё был слышен вдалеке.

Взволнованная Мария закрыла окно и спустилась в зал, там никого не было. Ей хотелось поговорить с кем-нибудь. Она присела у окна в маленькое кресло.

Вошла Анжела, увидев Марию, спросила:

– Что вы опять выкинули? Я видела, как вдруг процессия смешалась, и господин Давид всё оглядывался.

– Простите, сударыня, я не смогла удержаться и произнесла его имя. Он, наверное, услышал.

– Что с вами делать! – Воскликнула Анжела, завтра утром поеду к сеньоре Аделаиде, его сестре. Будем думать, как устроить вам встречу, пока не случились неприятности.

– Спасибо, а разве нельзя написать ему? Хотя, наверное, у вас это не принято – посылать письма? – Поинтересовалась Мария.

– Мы же не в монастыре, это писцы-монахи пишут жития святых. Наши рыцари могут писать только свои имена, хотя сейчас постепенно входит в моду умение мужчин писать и читать.

Тамплиеры отказываются от всего мирского, даже от семьи. Это военно-монашеский орден. Его сестра узнаёт всё из указов короля, или через общих знакомых. Она не видела его много лет, но раньше они дружили, – резко ответила Анжела.

Через некоторое время Мария сказала:

– Я бы хотела поучиться ездить верхом, когда-то очень давно, я пробовала, думаю, всё получится. У вас есть седло?

– Найдём, это не сложно. Спускайтесь к Жерому в конюшню, – ответила Анжела, – он вас и научит верховой езде.

Мария нашла Жерома. Он подвёл её к маленькой лошадке, одел на неё какое-то кожаное приспособление коричневого цвета, смутно напоминающее седло, со ступенькой, чтобы ставить ноги.

– Госпожа, всё готово. Под сиденьем находится маленькая мягкая подушка для удобства. Я помогу вам сесть верхом и возьму коня под уздцы. У нас так прогуливаются дамы-аристократки в городе.

– Спасибо, а мы можем поехать к замку Тампль? Он такой огромный, хотелось бы посмотреть его поближе.

– Как пожелаете, сударыня, – ответил Жером.

Они ехали неспешным шагом, пропуская многочисленных всадников, снующих туда-сюда, но это были мужчины. Женщин, ехавших на ослах, они видели тоже. Это были зажиточные горожанки из сословия торговцев. Проехав некоторое время по узким улочкам, они подъехали к укреплённой стене, за которой горделиво возвышались башни Тампля. Через охраняемые ворота сновали простолюдины с корзинами и тележками.

– А разве туда могут войти простые люди? Они там работают? – Спросила Мария.

– Да, госпожа. На территории замка имеются церкви и места для отдыха паломников, лазареты, спальные корпуса, кухня и даже тюрьма. Много обычной, повседневной работы, особенно сельской.

– Есть огороды и виноградники, а воины не занимаются этим, они привыкли сражаться. Видите, какая огромная территория, у них есть всё необходимое для жизни.

В главной башне их Великий Магистр, он за считанные минуты с помощью механизмов, используя специальный подъёмник, сделает вход в башню недоступным, в случае опасности. В ней хранится казна ордена. Они обладают огромной территорией – больше чем остров Сите! И там нет власти короля, а только их Великого Магистра!

Они повернули обратно, Марии было довольно удобно сидеть. По дороге она спросила Жерома:

– А ваша семья живёт далеко от дома госпожи Анжелы?

– Моя семья в южной части города, недалеко от крепости Пти Шатле, что защищает город с юга. Как я понял сударыня, вы не местная и первый раз в Париже, так наш город состоит как бы из трёх частей. Северная, где мы сейчас, здесь Тампль и много купцов и торговцев, и Гревский порт, за площадью. Вторая часть – остров Сите – где расположено много храмов и дворцов, в них живут очень знатные господа и наш король. И последняя третья часть, южная, в ней большей частью монастыри, и живут люди победнее.

На следующее утро Мария с нетерпением ждала возвращения хозяйки. Она вернулась лишь к обеду.

Едва Анжела вошла в зал, девушка попросила разрешения увидеться с ней.

– Входите, Мария. Так потеплело, что даже я согрелась, а то всё дул холодный ветер. Принеси вина, – сказала она служанке.

Девушка не знала, как спросить, чтобы не рассердить её. Она помнила о вспыльчивости Анжелы.

– Знаю, что вам не терпится узнать о результатах моей встречи с госпожой Аделаидой. Она сказала, что надо попытаться передать ваше кольцо Давиду, тогда он сразу вас узнает. Она уверена, что Давид захочет встретиться. Надо послать вас с Жеромом к Тамплю. Я знаю, вы вчера, неугомонная, уже бродили под его стенами. Жерому я полностью доверяю. Дайте ему кольцо, пусть он подойдёт к охраннику и передаст, что у него важные сведения – для Великого Маршала. Господин Давид занимает эту должность. А когда он примет Жерома, тот отдаст ему ваше кольцо. Я думаю, всё получится, – устало произнесла Анжела.

– А мы можем поехать сейчас? – Нетерпеливо спросила Мария.

– Да поезжайте, а то вы не дотерпите до следующего дня, я вижу это по лицу.

– Жанна! – Крикнула она, – позови Берту. Мне надо успокоиться, неизвестно, чем кончится ваша поездка для всех нас!

– Спасибо, милая госпожа Анжела! Я уверена в Давиде, ничего плохого не случится. Он человек «чести». Это прекрасно, то, что вы придумали!

– С вашего позволения! – Сказала довольная Мария.

Она помчалась вниз бегом, как могла, высоко поднимая своё длинное платье и рубашку, чтобы не упасть.

Мария и Жером поехали прежним путём. Ей казалось, что дорога бесконечна, она нетерпеливо просила его ускорить шаг. А он улыбался в свои усы и отвечал:

– Госпожа, я и так иду быстро. Вы ко мне не справедливы! Надеюсь, что эти тамплиеры не посадят меня в тюрьму, с ними шутки плохи.

Наконец, они прибыли к главному входу на территорию Тампля. Охранник подозрительно посмотрел на них.

Жером отвёл лошадь в сторону от входа к большому дубу. Помог ей спуститься на землю, затем дал девушке поводья в руки от лошади и сказал:

– Постойте у дерева, сударыня. Я пойду договариваться с охранником. Надеюсь, он согласится. Не знаю, как будет обстоять дело. Но, наверное, давайте перстень мне сейчас. Может, он меня впустит сразу? Правда не знаю, чем закончится моя просьба, надеюсь, меня и вас не бросят в местную тюрьму. Здесь хозяин – Великий Магистр, и он не подчиняется никому. Если меня долго не будет, попробуйте вернуться назад. Молитесь за меня, сударыня!

Мария сняла перстень и отдала его Жерому. Он медленно пошёл к главным воротам. Девушка с беспокойством глядела на его удаляющуюся фигуру.

Он подошёл к охраннику. Через несколько минут тот позвал другого воина. Жером зашёл с ним в ворота, и они закрылись.

Теперь оставалось только гадать, что будет дальше.

Мария рассматривала Тампль, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Она насчитала семь башен, одна из них была самая большая, высотой с двенадцатиэтажный дом. Она не была связана ни с какой из башен. Подъёмный мост вёл с крыши одной из казарм прямо к двери, расположенной высоко над землёй.

«Там находится глава ордена. Какая мощная башня! И столько предосторожностей, наверное, в ней хранится казна! Много тайн потом было связано с этим. Она вспомнила, сколько ходило легенд и предположений, куда делись сокровища тамплиеров. Были гипотезы, что они их вывезли до захвата Тампля, на восток на семнадцати кораблях из Гавра, а куда? Никто не знает!

Одни говорили в Россию, другие в Англию, третьи в Шотландию, ещё есть предположение, что в Прибалтику, и тевтонские рыцари, которые до этого бедствовали, вдруг начали интенсивно строить крепости. Да, история иногда не даёт ответы на все вопросы даже через столетия», – подумала девушка.

На небо набежали тучки, поднялся ветер. Флаги на башнях развевались с неистовой силой. Тревога не покидала Марию, казалось, время «остановилось». Она боялась отпустить поводья лошади, чтобы не потерять её. Та потихоньку отходила всё дальше от стены, мирно щипая травку. Девушка не отрывала взгляда от входа в замок. Она уже совсем отчаялась, не зная, что делать, как вдруг из ворот вышел Жером. Мария, что называется, «перевела дух». Ей казалось, он идёт так медленно!

Едва он подошёл, девушка спросила:

– Что скажите, Жером? Вам удалось увидеть его? Передали перстень?

– Натерпелся я страху! – Начал он свой рассказ. – Этот воин-охранник, что у ворот, на меня так посмотрел, когда я ему сказал, что у меня важное дело к господину Великому Маршалу, будто я его оскорбил! Он позвал другого, по-моему, сержанта, и они меня повели ещё с одним рыцарем. Я подумал, что в тюрьму, такие злые лица у них были. Потом меня ввели в одну из башен крепости. Постепенно до меня дошло, что это не тюрьма, и у меня стала появляться надежда. Не знаю, сколько времени прошло, наконец, пришёл сержант, а с ним и очень важный рыцарь. Я видел его раньше, это был тот, что проезжал вместе с Великим Магистром мимо дома госпожи Анжелы. Он сказал, что он и есть Великий Маршал.

– Что вы хотели сообщить мне? – Спросил он строгим голосом. От испуга сначала я не мог говорить и сразу отдал в руки ваш перстень. И видели бы вы его глаза! Он застыл на месте и долго смотрел на него. Потом спросил: «Откуда, он у тебя?» Вид у него был странный, словно помешанный. Стал улыбаться, и как будто «помолодел».

Я осмелел немного и рассказал, как мне и было приказано:

– Дама, которую зовут Мария, из чужой страны просила передать это вам. Она стоит около главного входа, я оставил её около большого дуба.

Он посмотрел на меня широко открытыми, удивлёнными глазами, немного помолчал, затем спросил:

– А где остановилась эта дама в городе?

Я ответил:

– Улица Розье, 7, у синьоры Анжелы де ла Барте.

Потом он сделал знак воинам, и они меня повели на выход. Я оглянулся, а он так стоял «застывший», глядя на перстень.

– Пойдёмте поскорее, сударыня, пока эти воины не передумали, и нас не схватили. Вон они так пристально смотрят на нас, с ними шутки плохи, – всё повторял он со страхом.

Жером быстро подвёл лошадь, помог девушке сесть верхом и и они поехали торопливо к дому.

Как только они добрались домой, Жанна уже поджидала их внизу.

– Слава Господу нашему, вы вернулись! Хозяйка приказала, по возвращению сразу проводить к ней, она очень волнуется!

– Конечно, я и сама спешу поговорить с ней, пойдёмте быстрее!

Бледная Анжела дремала в своём кресле.

– Можно войти? – Спросила Мария.

Она встрепенулась, открыла глаза и слабым голосом произнесла:

– Присаживайтесь поближе ко мне, и я вас слушаю.

Девушка подробно всё рассказала, как было.

Анжела, немного помолчав, произнесла:

– Если любит, то скоро и приедет. Позовите мне Жанну, я её предупрежу о возможном госте этим вечером. А сейчас идите кушать и отдыхать, а потом в скором времени и ждите господина Давида, я думаю.

Мария поблагодарила хозяйку, поднялась и вышла из комнаты.

У себя, она едва прикоснулась к пище. Ей не сиделось на месте, она ходила по комнате назад и вперёд от нетерпения.

Вечер опускался на город, окутывая его своей тёмной пелериной. Она подошла к окну, уже совсем ничего не было видно. Ранние яркие звёзды проступили на небосводе, как первые маленькие фонари, оживляя черноту наступающей ночи.

Она присела в низкое кресло в изнеможении от нервного напряжения. Её руки бессильно опустились на колени.

«Неужели он больше не любит меня? Конечно, прошло много лет, в его мире, и столько произошло разных событий. Гадалка Людмила советовала забыть его. Она сказала, что того Давида больше нет. Возможно, она знала, что «время течёт» по-разному в иных мирах, или он уже забыл свою Марию?

Да, сейчас ему больше пятидесяти лет, но он остался для меня тем же моим милым Давидом. Моё сердце не отвергло его новый «образ», а наоборот, кажется, моя любовь стала ещё сильнее. Как трудно ждать. Наверное, он не придёт, уже совсем темно», – грустно подумала девушка.

Вдруг она услышала стук в дверь.

Сердце девушки забилось, как «сумасшедшее».

Она произнесла дрожащим и тихим голосом от волнения:

– Войдите!

Жанна открыла дверь, глаза её улыбались.

– Госпожа! К вам пришёл какой-то мужчина в чёрном плаще. Он просит извинить его за поздний час, но если вы сможете, то хоть на минуту спуститесь в приёмную, он будет рад вашей милости принять его.

У Марии перехватить горло. Она смогла только тихо произнести:

– Да, сейчас иду.

Жанна скрылась. Девушка подошла к тумбочке, взяла дрожащей рукой ковшик, выпила воды, постепенно силы вернулись к ней. Она медленно пошла к двери, теперь уже со страхом в груди от неизвестности.

Мария вошла в приёмную. Это был он! Её любимый Давид, всё те же прекрасные глаза, он смотрел на неё с любовью и улыбался.

Его чёрные глаза излучали такую радость!

Он подошёл, встал на одно колено и сказал:

– Здравствуйте, моя прекрасная Дама! Видно бог сжалился надо мной и услышал мою просьбу, и вот я вижу вас! Только об одном я молил его, чтобы он не стёр образ Марии из памяти! Вчера, когда я услышал ваш нежный голос, подумал, что это ангел посетил меня.

Девушка смотрела на него с обожанием, не веря своим ушам, что она опять может слышать его.

– Давид, встаньте и присядем вон на тот диван. Мне столько нужно рассказать! Вы ушли из моей жизни и забрали моё сердце. Я боялась, что забыли меня. У нас прошло несколько месяцев, а здесь годы.

Она взяла его за руку и усадила, возле себя на диване.

– Как вы попали в «наше время»? – Спросил он, – это невероятно! Не верю своим глазам! И если вы и вправду колдунья – для меня теперь это неважно! Всю жизнь я посвятил вам и моей любви, которая поддерживала меня в трудные минуты. Вот посмотрите, – он открыл плащ на груди, и девушка увидела ладанку на шнурке, – это ваша заколка в форме сердца, помните? Все эти годы она была со мной, как частица моей Марии!

– Милый Давид! Какую ошибку мы сделали. Вам, быть может, надо было остаться. Но, я боялась сделать вас несчастным. Берта мне всё рассказала.

Вы же оставили ритуальный нож, а Людмила сказала, что это плохо, его надо было вернуть хозяйке. Оказавшись во Франции по делам, я решила это сделать.

Дом Берты цел и в нашем столетии. Во время праздника летнего солнцестояния, во Франции это день святого Жана, я решила засунуть нож под дверь в полночь, с определёнными магическими словами – мне их сказала Людмила. Но вдруг дверь открылась, нож упал, а я переступила порог. Закрыв её за собой, оказалась в 1306 году! Сначала я очень испугалась, когда увидела Берту и упала в обморок, подумав, что это привидение.

– Бедная моя Мария! Представляю эту картину, потому что внешность Берты может испугать кого угодно, – ласково пошутил Давид.

Он нежно гладил её руки, по очереди целовал их, слушая рассказ, не переставал улыбаться, как ребёнок.

Он достал перстень из кармана и произнёс:

– Когда я увидел его, я чуть с ума не сошёл от радости! Мне показалось, что я вновь молод, как тогда, во время нашей первой встречи. Позвольте мне вернуть его на место.

И он с нежностью, очень осторожно одел его на палец Марии. Потом он опять взял её руки, и начал их целовать. Через минуту он продолжил:

– Это время прошло для меня в битвах и служении ордену. Когда Берта отказалась помочь, моя жизнь потеряла ценность. Сердце «застыло». Моё тело покрыто рубцами от ран, и теперь в ордене меня зовут Жерар. Я не забыл вас! – Незаметно он смахнул несколько слезинок со своих щёк.

– И вот сейчас к концу жизни я снова вижу мою Марию, а вы так молоды и прекрасны, как и прежде! Но, я счастлив.

Девушка нежно прильнула к нему и обняла его крепкое тело.

Через минуту она сказала:

– Милый Давид, вы так и останетесь тем же, кем были тогда для меня. Настоящее чувство – это любовь сердца, а не только глаз.

Так долго они шептали нежности, вновь и вновь обнимая друг друга.

Мария вспомнила, наконец, что основное она так и не сказала.

– Я же не рассказала тебе самого главного. Мне кажется, я попала сюда, вероятно, неспроста. Великий Магистр не должен верить этому хитрому и жестокому королю. Он хочет захватить богатства ордена и готовит заговор вместе с церковниками уже давно.

Вы сделали огромную ошибку, приехав сюда. Примерно через год, 13 октября в 1307 в ночь на пятницу, арестуют всех рыцарей, обвинив в ереси и богоотступничестве. Это более десяти тысяч человек в Париже, а также по всей Европе схватят всех рыцарей-храмовников. Орден будет распущен навсегда. Погибнут тысячи людей! Я не хочу, чтобы тебя сожгли на костре!

– Берта сказала, что можно попробовать вернуться в наше столетие. Есть два способа. Один из них следующий: когда я ей рассказал про дверь с ручкой в форме ключа в Компьене, помнишь, я тебе говорила о своем сне, тогда давно? Так вот, всё повторим и вернёмся через окно этого таинственного дома.

– Ты уже ничем не поможешь ордену. Если только Великий Магистр тебе поверит, может быть, есть шанс «спасти ситуацию» и уехать из Франции. Но, я думаю, этого не случится. Ты столько сделал для них, мы можем ещё быть счастливы, уйдём назад вместе с тобой, если у нас получится!

Давид нежно обнимал её. Он как будто помолодел. Его лицо разгладилось, глаза «лучились» от счастья.

– Моя милая, прекрасная Дама! Говорите мне «ты», это ласкает слух, и напоминает мне о счастье, которое я узнал с вами в то далёкое время, я помню ваши слова: нет счастья, когда один из двух думает только о себе, и вы мне сказали вернуться в мой век. Тогда, вы думали не о себе, а обо мне.

Я стар для моей Марии, и моё тело покрыто шрамами. Теперь моя очередь подумать о вас, вся жизнь лежит у ваших ног. И если она будет хорошей, я буду счастлив.

В дверь постучали. Давид отошёл от Марии на почтительное расстояние. Вошла Жанна и сказала:

– Уже поздний вечер, господин. Нам нужно закрывать дом, сеньора Анжела беспокоится.

– Простите и предайте хозяйке мои извинения. Сегодня, я не мог прийти раньше. А завтра, если позволите, зайду к вечеру.

Он низко, с большим почтением, поклонился Марии.

– Конечно, я буду ждать с нетерпением, до свидания, – тихо ответила девушка.

Он, ещё раз заглянул ей в глаза, одарил своей нежностью, поклонился и вышел.

Мария впервые спала в эту ночь крепко. Жанна долго стучала в дверь, прежде чем услышала привычное разрешение:

– Войдите!

– Доброе утро! Я уж второй раз стучу в дверь. Не могу добудиться вас сегодня утром, госпожа! Не сонного ли порошка дал вам вчерашний сеньор? – Пошутила служанка.

– Утро, и правда, доброе! Я так хорошо спала, удивительно! Да, благие вести дают прекрасный сон. Что госпожа Анжела? Она уже за столом? Скажите ей, что я мчусь, как ветер, так хочу поговорить с ней! Буду через минуту, я уже почти приноровилась к этим сложным платьям.

Анжела была в обеденном зале, как всегда во главе стола. Берта недалеко от неё, и они завтракали.

– Простите за опоздание, я спала как убитая впервые за все дни.

– По вашему лицу видно, что я не ошиблась, и вы любимы. Что, сегодня ждёте его визита снова? – Спросила хозяйка.

– Да, он обещал прийти ближе к вечеру. Господин Давид извинялся за позднее посещение, он не мог раньше. Кстати, у него теперь другое имя, в ордене его зовут Жерар.

Они весело позавтракали. Берта всё подшучивала над Марией.

– Жанна говорит, что не могла к вам достучаться утром. Наверное, господин Давид оставил сонного порошка? Так и мне отсыпьте, старухе, а то сна совсем нет.

– Милая Берта, если бы я знала, что попаду в ваш век, так я чемодан всяких лекарств набрала бы с собой, и вы прославились здесь как знаменитый лекарь! – Пошутила Мария, в свою очередь.

– А что такое чемодан? – Поинтересовалась она.

Девушка рассмеялась:

– Кожаный сундук с ручкой. Они бывают разные – большие и маленькие, и на колёсиках.

Анжела тоже веселилась с ними, как могла, при своей слабости здоровья.

– Ну и ну! Сундук на колёсиках, придумают же такое!

Через минуту, она сказала:

– Пойдите-ка прогуляйтесь по Парижу, вы ещё не были на острове Сите. Возьмите Жерома для надёжности. Будет что потом вспомнить.

Мария в прекрасном настроении поехала гулять. Ей, в самом деле, очень хотелось увидеть город. Она не уставала изумляться средневековому Парижу. Здесь всё было иное, чем она себе представляла. И знаменитый Лувр был всего лишь крепостью. Особенно Консьержи поразил её, он был другой, чем она видела его в современном мире. Это величественное здание украшало набережную реки Сена. Королевский дворец, построенный по все правилам средневековой крепости, предстал перед ней в виде непреступного военного укрепления. Они проехали по мосту Менял, который соединяет оба берега Сены. «Гипермаркет тринадцатого века», – улыбнувшись, подумала Мария. Склоны левого берега удивили её – они были заняты виноградниками, обнесёнными забором. Это был иной мир, и трудно узнать в нём то, что она видела однажды.

Возвращаясь назад, совсем недалеко от дома они увидели толпу людей на небольшой площади, которая шла следом за чем-то непонятным дальше по улице.

Подъехав ближе, они увидели как монах, сидя на осле, тянул волоком по мостовой за собой на верёвке человека, у которого были связаны руки и ноги. Люди улюлюкали и швыряли в него мусором и грязью. Зрелище было отвратительное.

– Что это, Жером? Почему они его так тянут на верёвке? – Воскликнула Мария с ужасом.

Он повернул к ней своё доброе лицо и грустно сказал:

– Сразу видно, что вы, не отсюда. Это наказание за святотатство. Высказывался против бога, наверное. Это ему ещё «повезло», его не сожгут на костре. Посидит, всего лишь один месяц на хлебе и воде.

А вон посмотрите вдалеке, видите? На виселице болтается труп, уже больше двадцати дней, в назидание грешникам. И ещё будет висеть долго.

Ужасный запах от этого и сюда попадает, хоть мы и далеко, неужели не слышите?

– Да, когда мы ехали на Сите, почувствовала это, но подумала, сточные воды, возможно, – ответила девушка.

– Святая Инквизиция не «дремлет»! Пожалуйста, будьте осторожней в высказываниях о религии и короле при незнакомых людях. Сейчас доносят даже на родственников! Ужасные времена, сударыня, повсюду страх и фанатизм.

В другие времена, но не так уж и давно, повсюду в городе висели трупы в назидание. Сейчас меньше.

Жером продолжил:

– Кроме Святой Инквизиции, правосудие короля тоже следит за всеми.

Людей за малейшую провинность вздёргивают на виселицах.

Нашего Филиппа IV Красивого зовут ещё «железный король». Теперь всех преступников вешают на Монфоконе, недалеко от Парижа. Придумали такое огромное сооружение на горе, как пустой высокий дом, без крыши, и в окнах вешают, так палачам «удобно» и быстро. Там можно повесить девяносто человек сразу. Воронью уж есть чем «поживиться»! – Горько пошутил он.

Они как можно быстрее миновали страшную процессию молча.

Мария вошла в зал и увидела Берту, та расположилась в кресле с кубком в руке и пила вино.

– Здравствуйте, Берта! А где хозяйка?

– Добрый день, ангелочек! Да, она отдыхает у себя. Вы невеселая, почему? Переживаете, или что-то случилось? – Прошамкала Берта.

– Мы с Жером видели наказание человека за богохульство. Мне теперь и не хочется гулять, картина ужасная, люди такие фанатики!

– Но я хотела поговорить, и хорошо, что мы одни. Давно хотела спросить совета у вас, милая Берта. Какое и вправду доброе сердце у госпожи Анжелы, мне хочется её отблагодарить. Не знаю, что из этого выйдет, вам решать. Я из будущего вы знаете. Её конец – это костёр, так написано о ней в истории. Она осталась в памяти Франции, как знаменитая ведьма Тулузы. Я вижу, что она очень больна. Если у меня получится уговорить Давида вернуться в мой век, может быть и ей предложить уйти с нами? Обещаю заботиться о ней! – Взволнованно сказала Мария.

– Добрая у вас душа, ангелочек! Ну, это ей решать. Я поговорю с ней, но, думаю, ничего не получится. У неё тоже есть любимый человек, и она не захочет с ним расстаться. Скоро госпожа возвращается в Тулузу, и мы должны уехать к себе. Выбирайте своё будущее. Я не настоящая ведьма, об этом вы знаете. Получится ли то, что мы задумали? Эта дверь в Компьене, с ручкой в форме ключа, нужно будет попробовать в полнолуние вернуться через окно. Если нет, то, как вы вошли, с помощью ножа в тот день, так надо попытаться и вернуться. Полнолуние будет через несколько дней. Сегодня решите с господином Давидом, или теперь его зовут Жерар. Не знаю, как и величать. А в остальном на всё божья воля и судьба.

– Спасибо, вы правы. Пойду к себе, подумаю обо всём. Скоро и мой любимый Давид должен приехать.

Время пролетело незаметно.

Давид и Мария встретились, как будто и не расставались никогда. Им столько хотелось рассказать друг другу. Они сели на свой диван, тесно прижавшись друг к другу. Её голова лежала на его широкой груди, он тихо шептал: