Текст книги "Серебро ночи. Секундо. Книга 1"

Через несколько минут мимо городской заставы быстро промчалась карета с королевскими гербами. Следом за ней верхом проскакали двое мужчин в дорожных костюмах с тяжелыми меховыми плащами на плечах. На некотором отдалении от них мчался сопровождающий их отряд, состоявший из королевской стражи и личной охраны наследного принца, все в темно-фиолетовых туниках, отличавшихся лишь гербами Северстана на спинах: у стражи принца вышитый серебряной канителью, у королевской стражи – золотой, и меховых плащах на плечах.

Заметив их издалека, стражники заставы торопливо подняли ворота, отделявшие столицу от подъездного тракта, и почтительно склонились.

Не желая разговаривать, злой и недовольный принц обогнал элдормена и скакал перед каретой, задавая темп всему отряду. Остановился на ночлег на постоялом дворе только поздним вечером, до полусмерти перепугал всю обслугу своим высокомерным видом, требуя горячей ванны и вкусной еды.

В родовое поместье элдормена Соллени они примчались на следующий день к вечеру. В холле их встретил гордый своим званием лакей в новенькой зеленой ливрее с вышитыми серебром отворотами. Приказав ему позвать хозяина, гости сбросили на пол меховые плащи и устроились на скамьях тут же, в холле, устало вытянув ноги в пыльных сапогах.

Через несколько минут нетерпеливого ожидания к ним вместо элдормена явился недалекий важный мажордом, так же, как и лакей, обряженный в новенькую ливрею, сверху донизу расшитую золотыми гербами рода Соллени. На груди в знак его высокого положения покоилась массивная золотая цепь, которой он очень гордился, так же, как и доверием, оказываемым ему господином.

Не признав в приехавших важных персон из-за заляпанных грязью сапог и пропыленных дублетов, и приняв их за окрестных мелкопоместных дворян, время от времени надоедавших элдормену своими просьбами о помощи, не стал спрашивать у них имена и титулы, полностью уверенный в собственной проницательности. Небрежно приказал им ждать внизу, даже не предложив пройти в гостиную и выпить с дороги хотя бы пару бокалов изготавливаемого в меноре сидра.

Получив от самоуверенного мажордома известие о появлении очередных попрошаек, Соллени встречать гостей не спешил, решив дать им время для осознания собственной ничтожности, поэтому наследный принц королевства удостоился лицезреть хозяина замка лишь через час пустого ожидания.

Торрен был взбешен до колик в боку, когда элдормен наконец-то соизволил пригласить своих гостей в малую гостиную, в которой обычно встречал не слишком важных гостей. Мажордом без поклона провел их в пустую комнату и вышел, не сказав ни слова. Глава тайного королевского сыска с нарочитой терпимостью пожал плечами и устроился в кресле у окна, а принц принялся негодующе метаться по гостиной, мечтая пришибить невесть чем занятого хозяина.

Желая поразить низкопоставленных гостей, элдормен Соллени переоделся в пышный дублет ярко-бордового цвета, недопустимый при трауре, который должен был бы объявить по родной сестре, но так и не объявил, и отправился на встречу с незваными гостями.

Величественно войдя в комнату, хотел было небрежно поздороваться, но, увидев, кто к нему пожаловал, напряженно замер. Вспыльчивый характер наследного принца был известен всем. Чем аукнется ему столь непочтительное отношение?

Низко склонившись, с трудом выговорил непослушными губами:

– Прошу прощения, ваше высочество, за столь долгое ожидание. Меня неверно известили.

Не отвечая на поклон, принц высокомерно, так, что элдормен почувствовал себя полным ничтожеством, заявил:

– Мы с элдорменом Ветте не представились вашему тупоумному мажордому, вернее, это он не додумался поинтересоваться нашими именами. Вы всех своих гостей, элдормен, держите на пороге, как простолюдинов, не предлагая им даже бокала местного сидра? Вы настолько обеднели?

В этих унизительных словах была одновременно и угроза, и издевка, ведь всем было известно, что элдормен получил от принца немалые деньги. Негостеприимный хозяин поспешил исправиться, позвонив в сонетку. Появившийся на зов мажордом чуть не грохнулся в обморок, услыхав:

– Немедленно лучшего вина наследному принцу и главе тайного королевского сыска!

Поняв, что за допущенную оплошность ему придется ответить весьма серьезно, напуганный мажордом лично принес бутылку лучшего вина и разлил по бокалам.

Сумрачно следящий за ним принц поинтересовался:

– Как устроены наши спутники?

Мажордом побледнел еще больше. Он и не подумал заботиться о свите незваных гостей. Мысленно стукнул себя по лбу – ведь если б соизволил выглянуть за дверь, вмиг по гербам на карете узнал, что за гости к ним пожаловали!

Его обескураженное молчание говорило само за себя. Торрен угрожающе нахмурил бровь, и мажордом рысью припустил вниз. Пригласив стражников в замок, приказал слугам устроить их как можно лучше.

Утолив жажду, принц стал осматривать комнату. Он был здесь лишь однажды, привезя элдормену деньги по просьбе Агусты. Она просила помочь ее брату, получившему в наследство полностью разоренный менор. В то время эти стены были покрыты полусгнившими дубовыми панелями, и в воздухе витал прельный запах нищеты и запустения.

Сейчас здесь было новым все – начиная от оббитых золотистым штофом стен и кончая дорогой мебелью из полярной березы. Удовлетворенно кивнув, принц повернулся к пристально следившему за ним элдормену Соллени.

– Рад, что вы с пользой потратили деньги, полученные от меня за Агусту. – Это не было похвалой, что понимали все присутствующие.

Владелец замка закусил губу от этих унизительных слов. Напоминание о том, что он практически продал сестру, было невыносимо, оно тяжким камнем висело на его гордости аристократа.

– Но до меня дошли слухи, что вы не собираетесь достойно прощаться с сестрой, – жестко добавил принц, сердито сжав кулаки и смерив с ног до головы Соллени угрожающим взглядом, молча намекая на его неподобающий вид. – Убрать ее тело с глаз долой и больше никогда о ней не вспоминать – ваше веление?

– Но ведь убита-то она по вашему приказу! – вспылил элдормен, в негодовании вскочив с места. – Это вы виновны в ее смерти!

Торрен ищуще провел рукой по боку, будто намереваясь выхватить меч, которого не было, и тут, прекращая опасный спор, в разговор вмешался глава тайного королевского сыска.

– Милейший элдормен Соллени, – с угрожающей ласковостью произнес он, отчего у хозяина замка по спине пробежал неприятный морозец, – вам прекрасно известен эдикт о королевских бастардах. Он вынужденный и справедливый, и не мне вам говорить о том, что нарушать его нельзя. Если бы наследный принц позволил вашей сестре родить этого ублюдка, то лишился бы права наследования, и следующим королем стал бы принц Юрис, а бастард все равно был бы уничтожен. Торрен – не король и менять закон себе в угоду, как это сделал его отец, не имеет права. – И добил горделиво слушающего его хозяина: – Кроме того, был бы истреблен весь ваш род, как пособник нарушения закона. Элдормесса Агуста Соллени была предупреждена о данных последствиях в самом начале ее связи с наследным принцем, но ослушалась. Что бы вы сделали на месте принца? – он сделал паузу в ожидании ответа.

Но его не последовало. Элдормен опустил голову и потерянно молчал, упершись взглядом в бокал, который продолжал держать в руке.

– К тому же, признайтесь, что связь вашей сестры с его высочеством пошла на пользу всему вашему далеко не процветающему роду, – с усмешкой заметил Ветте. – Вместо достойного приданого, которое вы были бы ей обязаны выделить, если б нашли подобающего мужа, вы получили весьма солидную сумму. Так будьте благодарны ей хотя бы после смерти, если уж при жизни вы ее знать не хотели.

Элдормен Соллени во время всей этой выволочки упрямо скрипел зубами.

– Я не буду устраивать достойных похорон для какой-то королевской подстилки! – выпалил он зло и тут же получил от принца удар в скулу такой силы, что упал навзничь, болезненно ударившись затылком об каменный пол.

Тут же вскочил и угрожающе двинулся на Торена, сжав кулаки. Глава тайного королевского сыска кинулся между ними.

– Вы что, элдормен, забыли, кто перед вами? – прокричал он забывшемуся хозяину. – За покушение на особу королевской крови вас повесят, как жалкого простолюдина! А перед этим выпорют плетьми на главной площади столицы! И весь ваш род будет лишен всех дворянских привилегий! Вы этого хотите?

Элдормен с ненавистью посмотрел на убийцу сестры. Он никогда ее особо не любил, сестер у него было шесть, для него они все были на одно лицо, он даже имена-то их путал. Но честь главы рода взывала к отмщению. Если б перед ним был равный ему по положению человек, он, не задумываясь, вызвал бы его на поединок и с удовольствием убил. Принца он считал жалким слабаком, не умеющим дать отпор, и не скрывал этого.

Догадавшись о его непочтительных мыслях по кривившим лицо элдормена уродливым гримасам, Торрен язвительно предложил:

– Вы принимаете меня за жалкого труса, не державшего в руках меч, не так ли? Напрасно. Давайте сделаем так: если побеждаете вы, то просто спрячете тело моей фаворитки в самом дальнем углу фамильного склепа. Но если побеждаю я, вы устраиваете не просто достойные, вы устраиваете роскошные похороны своей сестре и усердно делаете вид, что скорбите вместе со всем своим родом. – И зло прорычал: – Не забывайте, она была официальной фавориткой, почти принцессой! И не моя вина, что она столь низко рождена.

Напоминание о том, что принц не мог жениться на какой-то там ничтожной элдормессе, подействовало на горделивого Соллени хуже пощечины.

– Хорошо, я согласен! – прорычал он, пронзая принца презрительным взглядом. – Где будем биться?

– Вы хозяин этого замка, вам и решать, – любезно разрешил высокий гость, спокойно допивая вино.

– Хорошо, сейчас распоряжусь! – и Соллени торопливо вышел прочь.

– Надеюсь, вы хорошо осознаете, на что идете, ваше высочество. – Ветте плеснул себе еще вина из бутылки, выпил и признал: – Хорошее вино. Надо будет закупить еще такого же. Хотя вино, выращенное не в Северстане, все дороже и дороже. Столетние запасы быстро тают, увы. А наше только жалкая на него пародия, ведь виноград, из которого оно сделано, в наших краях не растет даже на юге. – Глава тайного королевского сыска мирно рассматривал полупустую бутылку, делая вид, что совершенно спокоен.

Принц тоже отпил вино и одобрительно причмокнул. Подняв взгляд на нарочито безмятежного собеседника, с кривоватой усмешкой успокоил:

– Я знаю, что делаю, не волнуйтесь за меня, элдормен Ветте. Соллени хороший воин, это я знаю, но я не хуже. – Перевел взгляд на бокал, ухмыльнулся: – И да, вы правы, вино замечательное. Жаль, что связь с внешним миром ныне утрачена. Мы производим почти все, кроме вина. А яблочный сидр, как бы он ни был хорош, не заменит настоящего виноградного вина. А более крепкие напитки вроде джина только голову обносят, они для пьянчуг из простонародья.

Элдормен Ветте кивнул и продолжил наслаждаться изысканным напитком. Он не особо волновался, хотя надо было бы. Если поединок закончится ранением принца, ему не сносить головы за то, что не приструнил элдормена Соллени и не остановил Торрена, ведь члены королевской семьи не имеют права рисковать собой. Их слишком мало, чтобы они могли позволять себе подобное безрассудство.

Но вмешиваться ему не хотелось. Ему будет приятно посмотреть на полное фиаско самоуверенного наследника. Небольшое возмездие за постоянное пренебрежение грело душу и возрождало веру в божественную справедливость.

Хозяин замка вернулся быстро, с предвкушающей миной объявил, что для поединка все готово, и позвал гостей за собой. Они прошли в зал, предназначенный для учебных боев. Полы здесь были из грубого неотшлифованного камня, чтоб не поскользнуться при быстром движении.

Принц стянул с плеч пыльный дублет и остался в одной рубашке. Сапоги из мягкой кожи козленка он снимать не стал. Следуя его примеру, элдормен тоже избавился от дублета, но оставил сапоги. Указав на лежащие на длинном столе около стены мечи, предложил гостю выбрать те, что придутся по нраву. Торрен подошел к столу. На нем аккуратными рядами располагалось около десятка украшенных затейливой вязью мечей с самыми разными лезвиями: и узкими, и широкими, и короткими, всего в локоть длиной, и длинными для сражения верхом.

Принц выбрал два одинаковых меча и протянул их владельцу измерить длину. Она совпала, и они встали посредине зала, приготовившись к бою. Глава тайного сыска встал поодаль, с тайным удовольствием приготовившись наблюдать за конфузом принца. Он не считал его сильным бойцом. Охотником тот был неплохим, но среди свиты принца были и лучше. А вот о его умении обращаться с мечом ничего не было известно.

Поединщики отдали друг другу честь, и бой начался. Лязг мечей и топот по камню подкованных железом сапог смешался с грозными выкриками, которыми противники подбадривали себя и запугивали неприятеля.

Через пять минут элдормен Ветте с досадой признал, что был неправ, считая принца слабаком, не знающим, с какой стороны держат меч, тот сражался как доблестный воин. Более того, главе тайного королевского сыска казалось, что он жалеет брата своей мертвой фаворитки и бьется не в полную силу.

Еще через пять минут полностью выдохшийся хозяин допустил роковую ошибку, открывшись для удара, и меч принца вспорол ткань его рубашки, задев кожу. Рубашка обагрилась кровью. Следующий крепкий удар выбил меч из ослабевших рук Соллени. Тот упал на одно колено, тяжело дыша и уронив голову на грудь в знак полного поражения.

– Вам удалось меня удивить, ваше высочество! – Ветте не смог сдержать своего восторга. – Вы великолепный боец! И почему я об этом не знал?

– Не стоит об этом распространяться, элдормен. – Принц устал, но не подавал вида, дыша так же ровно, будто и не бился только что с сильным поединщиком в бешеном темпе. – Пусть это останется моим маленьким секретом. Для всех я изнеженный бездельник, страстный охотник и волокита за женскими юбками.

– Как пожелаете, мой принц. – Элдормен Ветте склонился в почтительном поклоне. – Я знаю, что для этого у вас весомые резоны.

– А вы, элдормен Соллени, в точности выполните все, о чем мы договорились! – принц требовательно повернулся к все еще стоящему на одном колене и пытающемуся отдышаться хозяину замка. – Надеюсь, вам не нужно напоминать о законах чести?

Тот молча еще раз наклонил голову в знак согласия, все еще не в силах восстановить дыхание и ответить как подобает.

– Тогда прощайте, нам нужно спешить! – принц положил меч на стол, с которого его взял, и решительно направился к выходу.

Элдормен Соллени не пытался его остановить, хотя, как хозяин, должен был предложить высоким гостям ужин и ночлег или хотя бы проводить до выезда из замка. С трудом поднявшись, он выругался, схватил свой меч и с грохотом швырнул его на камни пола. От удара посыпались тут же погасшие голубоватые искры.

Вызвав мажордома, элдормен велел ему собрать всех слуг в главном зале замка и объявил о глубоком трауре по поводу безвременной кончины сестры и подготовке к ее торжественным похоронам. Сделал он это с таким недовольным видом, что все поняли, кто заставил его столь кардинально поменять свое решение.

Но слуги хорошо знали, кому был обязан своим нынешним процветанием разоренный род элдорменов Соллени, и за дело принялись с невиданным ранее усердием, стараясь хотя бы такой малостью отблагодарить их благодетельницу.

Подняв с пола в холле замка подбитый мехом плащ, глава тайного сыска отряхнул его от пыли и накинул на плечи. Выйдя во двор, надвинул поглубже на уши шляпу, зябко поежился под порывами сильного северного ветра и с сожалением посмотрел наверх, на светящиеся теплым золотистым огнем окна замка.

– А почему бы нам не остаться здесь на ночлег, ваше высочество? – ему совершенно не хотелось уезжать в ночь, да еще в такой холодный ветер. – Ночами дороги небезопасны. Да и похороны стоило бы почтить своим присутствием…

Принц раздраженно дернул непокрытой головой.

– Зачем? Если разговоры о том, что Аугуста была убита по моему приказу, сейчас только слухи, то мое появление на церемонии прощания с повинно опущенной головой, – а иначе на похоронах себя не ведут, не могу же я разгуливать с гордо задранным носом перед мертвым телом? – можно будет расценивать как их подтверждение. И вы же первый доложите об этом Лерану Двенадцатому. Король будет недоволен. А я в последнее время и без того даю слишком много поводов для его недовольства.

Уткнув замерзший нос в пушистый воротник плаща, элдормен Ветте промолчал, но решил, что принц возмужал и поумнел. Или, возможно, он всегда был таким, просто успешно скрывал это от окружающих? Ведь скрывал же он свое изумительное владение мечом? И этого не знал даже он, глава тайного сыска, призвание которого знать всё и обо всех! Тогда принца нужно опасаться всерьез, и не ему одному!

Размышляя, знает или нет король о способностях старшего сына, элдормен направил своего коня за каретой, пытаясь спастись от сбивающих с ног ледяных порывов ветра. Лучше было бы ехать в карете, там за обитыми шерстью стенами порывы ветра были не так ощутимы, но принц предпочел ехать верхом, и элдормен не мог поступить иначе. Утешался он тем, что ехать по столь плохой дороге в тряской карете удовольствие тоже ниже среднего.

Добрались они до постоялого двора только глубокой ночью, изрядно замерзнув в дороге. Лучшие комнаты оказались заняты какими-то купчишками, но принц приказал выкинуть их из постелей. Сонных постояльцев выставили из честно оплаченных ими комнат, а постоялый двор полностью занял принц и его люди.

Купцам и всем остальным пришлось провести остаток ночи в общем зале на полу, укрывшись попонами своих коней. Но они не роптали. О буйном нраве наследного принца они все знали и понимали, что легко отделались.

Глава шестая

Бешеным галопом проскакав за несколько дней полстраны, наследный принц с главой тайного королевского сыска подъехали, наконец, к родовому замку Аверн, стоящему на огромной монолитной скале, резко обрывающейся в холодное северное море. К замку вела узкая извилистая дорога, окруженная заснеженными утесами, по которой могли проехать не более трех вооруженных воинов в ряд.

Здесь принц никогда не бывал и с интересом оглядывал окрестности. По сравнению с другими родовыми замками этот замок-крепость был небольшим, зато казался несокрушимым. Серые гранитные стены были поисточены могучими ветрами, но стояли крепко, на века.

Они были вынуждены остановиться у предмостной площади. Мост, переброшенный через небольшой, но глубокий ров, был поднят, и им пришлось несколько минут ждать, пока его опустят. Проехав под столбами из толстых каменных глыб, в которые были врезаны привратные ворота из литого чугуна, с грохотом закрывшиеся за ними, как во время войны, отряд Торрена оказался перед внушительным донжоном.

– Странно это, – элдормен Ветте недоуменно озирался. – Мост поднят, ворота закрыты, замок будто в осаде. Неужто кузен вздумал обороняться? Но от кого? И почему тогда впустили нас? Нас за врагов не считают?

Загадка разрешилась довольно быстро. На продуваемую всеми ветрами замковую площадь навстречу им вышла пухленькая немолодая дама, закутанная в толстую грубоватую накидку, из-под которой выглядывало странное, слишком пышное платье с оборкой по подолу. Элдормен вполголоса предупредил принца, недоуменно на нее взиравшего:

– Это моя замечательная тетушка. Наряд на ней времен ее молодости, причем далеко не столичной. Она считает современные платья верхом неприличия и никогда их не надевает. Как мне вас представить?

– Никак не представляйте, – так же тихо ответил ему принц. – Я глава стражи, отправленной с вами королем, и только. И приехали вы сюда исключительно по просьбе своей тетки. Называйте меня просто Нерр.

Они спешились и согнулись в почтительном поклоне. Тетушка быстрым, хотя и величавым шагом подошла к ним и взволнованно воскликнула, протянув руки, желая обнять дорогого гостя:

– Как хорошо, мой дорогой племянник, что вы поспешили к нам на выручку! Представляете, мой сын объявил осадное положение и приказал никого в замок не впускать! Я с трудом убедила его хёвдинга, что вас, как главу рода, это безумное распоряжение не касается.

Элдормен вывернулся из-под ее ищущих рук и многозначительно переглянулся с принцем.

– Естественно, ведь этот замок, как и весь менор, входит в мой округ, и элдормен Аверн обязан впускать меня к себе в любое время дня и ночи, – подтвердил ее решение Ветте. – По закону он мой вассал и делать что-либо против моей воли не имеет права.

Тетушка энергично закивала в знак согласия и назидательно погрозила пальцем стоящему поодаль высокому мужчине в тунике из грубого шерстяного полотна с золотыми знаками хёвдинга и небрежно накинутым на плечи меховым плащом.

– Вот все это мне пришлось несколько раз повторить хёвдингу моего старшего сына! Но он такой упертый…

Слышавший эти слова мужчина подошел к ним широкими решительными шагами. Поклонившись элдормену, заметил:

– Боюсь, мой господин будет недоволен моим самовольством.

Ветте принял высокомерный вид и заверил:

– Если бы ты меня не впустил, самовольством племянника был бы недоволен я. А это куда опаснее и для него и для всех его слуг, заверяю тебя. Я не мальчик, мнением которого можно пренебречь.

Яростный порыв холодного ветра, высоко взметнувшего тяжелые полы плащей, заставил всех поспешить под укрытие старинного замка. Заметив, что принц с интересом рассматривает серые гранитные стены, элдормен принялся рассказывать о времени постройки замка, о том, что построен он был задолго до появления в Северстане королевы Лусии.

– Много войн и осад он пережил, но ни разу не был взят, – с гордостью закончил он, одобрительно похлопав рукой по камню, как по живому существу.

– История-то у него доблестная, не спорю, – недовольно прервала его излияния элдормесса Аверн. – Но вот для нормальной жизни он не приспособлен. Холодно в нем и сыро. Я живу в своем вдовьем доме южнее, на окраине наших земель, вдалеке от этого ледяного моря. Там мне нравится гораздо больше. К сожалению, мне пришлось приехать сюда после истории с этой ужасно неприличной женитьбой моего старшего сына, хотя здесь я каждую минуту рискую заболеть.

– Так кузен все-таки женился? – вмиг помрачневший элдормен Ветте вопросительно взглянул на принца, будто спрашивая у того, что же теперь ему делать.

От его слов леди Аверн перекосилась, будто отведав неимоверной кислятины, и отчаянно замахала руками, отталкивая от себя эту ужасную возможность.

– Еще нет. Но он собрался провести свадебный обряд с этой мерзкой девкой уже в эту субботу. Умоляю, предотвратите это! Сын совсем забылся! Он же глава рода, но ведет себя как недопесок, впервые увидевший течную суку!

Принц, не ожидавший от благородной леди подобных выражений, потрясенно округлил глаза. А хорошо знавший свою тетушку Ветте, не обратив на них ни малейшего внимания и услышавший только, что женитьба еще не совершилась, с облегчением растянул тонкий рот в жесткой ухмылке и удовлетворенно потер короткопалые руки.

– Вот как? Вовремя же мы подоспели, недаром летели во весь опор. – Принц негромко кашлянул, напоминая о себе, и элдормен, спохватившись, вспомнил об этикете. – Но позвольте, дорогая тетя, познакомить вас с главой отправленных со мной королем стражников. – И, указав на стоящего рядом принца, с некоторым ехидством представил: – Это Нерр.

Принц отвесил почтительный поклон. Леди, едва кивнув в ответ простолюдину, пристально уставилась на него, в задумчивости сдвинув брови. Торрен внутренне поморщился. Неужели она знает его в лицо? Если элдормесса была представлена ему, когда он приезжал в Авернбург несколько лет назад или была принята при королевском дворе, то его инкогнито, увы, тотчас будет раскрыто.

Всмотревшись в лицо представленного ей стражника, леди Аверн решительно вопросила:

– Ты мне кого-то напоминаешь! Кого?

Принц одновременно с элдорменом Ветте пожали плечами.

– Я не знаю, кого могу вам напоминать, элдормесса. Я простой человек и не знаком с людьми вашего рода, – говорить смиренным тоном было для горделивого принца сложно, но он справился. Но укоризна в его тоне все же проскочила.

Леди Аверн встрепенулась и вздернула длинный тонкий нос, так похожий на нос приехавшего на выручку родственника.

– Прошу меня извинить! – сухо прошелестела она. – Конечно, ты не можешь знать, кого мне напоминаешь.

– Тетушка, может быть, распорядитесь о нашем размещении и обеде? Мне невместно это делать, если здесь имеется хозяйка, – настойчиво напомнил элдормен забывчивой даме о ее прямых обязанностях в этом замке. – Или мы приехали слишком рано?

Опомнившись, вдовствующая элдормесса нервно кликнула мажордома.

– Герспи, помнишь, я велела тебе приготовить синие апартаменты? Они готовы?

– Готовы, моя госпожа, – густым басом отозвался тот.

– Отведи туда наших гостей. И распорядись насчет комнат для стражников короля, но пусть их предводителю выделят отдельную комнату неподалеку от остальных.

Мажордом поклонился и, сделав приглашающий знак, хотел было вести гостей, но был остановлен элдорменом Ветте.

– Э, стой, любезный! Для Нерра приготовь бирюзовые покои. Насколько я помню, они ведь рядом с синими?

Леди Аверн недовольно вскинулась.

– Бирюзовые покои? Для простого стражника?

– Нерр не простой стражник, тетя, – с нажимом проговорил элдормен. – Он любимец самого короля. Вы же не желаете, чтоб на вопрос Лерана Двенадцатого, как ему показался замок рода Аверн, Нерр ответил, что он похож на конюшню?

Леди Аверн открыла рот, как выброшенная на берег рыба. Пока она приходила в себя, принц с простодушным негодованием выговорил Ветте:

– Ну что вы такое говорите, элдормен! Никогда я королю ничего подобного не говорил и не скажу. Оказанное мне гостеприимство никогда прежде поводов для жалоб не давало.

Из этой двусмысленной фразы леди Аверн уяснила одно: этот странный стражник и впрямь пользуется особым расположением короля и негоже ей вызывать его недовольство. Враз изменив свое мнение, приказала мажордому:

– Немедля распорядись о бирюзовых покоях!

– И прикажи слугам приготовить бадьи с горячей водой для купания. Мы в дороге уже неделю и так спешили, что толком не успевали помыться, – добавил элдормен, обводя рукой свой пыльный костюм.

Через минуту по замку опрометью бегали слуги, торопясь исполнить приказание хозяйки. К торжественному обеду, накрытому в честь приезда главы рода в большой трапезной, элдормен и принц спустились уже отмытыми от дорожной грязи, в свежей одежде. Стражники обедали отдельно, в общей зале, тоже приведя себя в порядок.

За накрытым белоснежной кружевной скатертью огромным столом, рассчитанным на сотню человек, сидело всего четверо: сама переодевшаяся к обеду в коричневое бархатное платье с серебряной отделкой по рукавам и подолу элдормесса Аверн, как хозяйка дома восседавшая во главе стола, по обеим сторонам от нее почетные гости: элдормен с принцем, и рядом с Ветте ее младший сын Кристоф.

– А где же сам Герт? – элдормен Ветте был недоволен столь вопиющим нарушением приличий. – Почему его нет? Он что, не знает о моем прибытии?

Элдормесса Аверн сморщилась и возмущенно вздернула белесые брови. Столь явное нарушение приличий не соответствовало поведению аристократа, но что она могла сделать?

– Знает. Ему об этом сообщили сразу по приезду столь важных гостей. Но спускаться Герт не собирается. Он боится, что пока его нет, эту шлюху кто-нибудь украдет.

– Мама, не говори так об Амирель! – Кристоф с дребезжащим звоном кинул ложку на серебряную тарелку. – Это неправда!

Хозяйка возмущенно покраснела и пронзила сына сердитым взглядом.

– Как ты смеешь говорить это мне, дерзкий мальчишка! – она сожалела, что из-за сидящего за столом главы рода не может прямо высказать сыну все, что думает.

– Я не мальчишка! – возмутился Кристоф, и с ним никто не спорил. Называя тридцатилетнего мужчину «мальчишкой», элдормесса изрядно преувеличивала. – Амирель не хочет быть женой Герта. Это он, невзирая на ее отказ, заставляет ее выйти за него замуж. Это прямое насилие, мама.

– А за тебя бы она вышла? – издевательски уточнила мать, не подозревая, что услышит в ответ.

– Нет, – это прозвучало с явственной горечью.

– Неужели ты у нее это спрашивал? – ужаснулась элдормесса, приложив руки к лихорадочно вспыхнувшим щекам.

– Я не только спрашивал, я сделал ей предложение руки и сердца по всей форме! – торжественно ответил сын.

Элдормесса задохнулась от негодования и несколько минут потрясенно молчала, обмахиваясь ладонью, как веером, не в силах уразуметь сказанное. Потом, забыв о присутствии за столом посторонних, завопила, как уличная торговка, которых всей душой презирала:

– Предложение руки и сердца?! По всей форме? Как ты мог?! Ведь у тебя есть невеста! Одобренная всем нашим родом! Она тебе предназначена с детства! Ты не можешь от нее отказаться! Ее род будет возмущен таким откровенным позором!

– И что? – недовольно вскинулся Кристоф. – У брата тоже есть, вернее, была, невеста. Но он отказался от нее, чтоб жениться на Амирель. И ничего не побоялся. И я не боюсь!

Леди Аверн уронила руки на колени и жалобно посмотрела на пораженного разыгравшейся перед ним нелепой сценой племянника.

– Вот видите, элдормен, что здесь творится? Эта мерзкая девка свела с ума всех моих сыновей! Она мерзкая колдунья, это неоспоримо! Ее надо немедленно сжечь на костре! Я прошу, нет, я требую правосудия! Вы должны вмешаться и положить конец этому безобразию!

Кристоф привстал с кресла и с жаром заявил:

– Мама, тебе этого Герт никогда не простит! И я тоже!

Но леди Аверн не вняла угрозам младшего сына.

– Когда ее здесь не станет, колдовство рассеется, и вы поймете, какими были безмозглыми глупцами! – уверенно заявила, кровожадно вонзив вилку в лежащий на тарелке кусок мяса, видимо, представив эту самую колдунью, внесшую разлад в их дружную семью.

Поняв, что говорить с убежденной в своей правоте матерью бесполезно, младший Аверн обратился к кузену:

– Элдормен, я понимаю, что вы приехали сюда не по моей просьбе, а по наущению моей матери. Но уверяю вас, она городит чушь. – Элдормесса попыталась возмутиться, но Кристоф прервать себя не дал, твердо продолжив: – Амирель не колдунья, это правда. Она была захвачена братом в Авернбурге и привезена в этот замок силой. Единственное, что она хочет всей душой – это уехать подальше отсюда. Если б я мог, я бы и сам ее увез. Но брат запер ее и не дает никому с ней видеться.

– Ага, увезти отсюда, чтоб жениться на ней вместо твоего ополоумевшего брата! – по-плебейски взвизгнула Аверн и стукнула кулаком по столу. – Не позволю!