Текст книги "Лорд Адамс. Мистическая комедия"

Глава 16

Погружённый в каждодневные бытовые хлопоты, лорд Адамс даже не заметил, как невольно изменил своей всегдашней привычке – перестал читать. Заботы о пище телесной на время затмили потребность в пище для ума. Интеллектуальная деятельность оказалась на голодном пайке, и как следствие, в аристократическом мозгу вспыхнул голодный бунт. Однажды лорд ужаснулся: «Я скоро совсем отупею! Уже не помню, когда в последний раз открывал книгу». Самокритику остановила скептическая усмешка практичного обывателя: «А что, собственно, здесь открывать?» С этим трудно было не согласиться. Из книг, что имелись у Ивана Адамовича Британцева, и выбрать-то особо нечего. Классику, в том числе и Шекспира, лорд уже давно прочитал, а скучные советские романы, вроде того фильма о выполнении плана, он читать не собирался. «Буду ещё больше экономить на питании, но обязательно куплю книги, – пообещал себе лорд и почувствовал жгучий стыд за малодушную капитуляцию перед житейской трясиной. – Живу здесь почти два месяца, а ещё ни разу не заглядывал в книжные магазины. Безобразие!»

Тут подоспела пенсия. Уже второй раз лорд получал пенсию Ивана Адамовича Британцева. Когда он делал это впервые, то жутко волновался. А русский двойник тогда повёл себя возмутительно: этот Емеля не потрудился даже слезть с печи, чтобы получить свою пенсию… точнее, подсказать лорду, как себя вести. К счастью, всё оказалось просто. Предъявил пенсионное удостоверение, расписался в ведомости – и получай деньги. Видимо, женщина-почтальон знала всех пенсионеров на своём участке, потому что даже не заглянула в пенсионное удостоверение. И подпись лорда у неё подозрения не вызвала, а впрочем, тот и сам поразился, как легко он смог расписаться в ведомости за русского двойника. По примеру Лидии Кирилловны, которая дала почтальонше рубчик, лорд Адамс тоже сопроводил благодарность чаевыми – только вместо одного рубля дал два. Почтальонша смутилась, один рубль вернула, пробормотав: «Зачем так много? Вы же не богач».

Итак, получив пенсию уже во второй раз, лорд отправился в книжный магазин.

Потрясение, испытанное в стенах книжного, могло бы снести ударной волной даже пресловутый железный занавес. До чего же скудный ассортимент! Вопросы лорда всколыхнули полусонную тишь: продавцов – удивили, покупателей – развеселили; а если бы книги обрели человеческий облик и способность выражать эмоции, они бы, наверно, хихикали и крутили пальцами у висков. До лорда Адамса донеслось произнесённое за его спиной: «С Луны, что ль, свалился?» Естественно, он не стал уточнять, что свалился с Британских островов, где и в семидесятые годы выбор книг был куда богаче, а лишь пробормотал, что давно уже не заглядывал в книжные магазины. И вслед за ироничным «оно и видно» получил исчерпывающую (всякий оптимизм) информацию. Оказалось, что книги здесь – тоже дефицит. Классика – только по подписке, да и то не на выбор, а «бери, что дают». Беллетристика, в основном, из-под прилавка – это по утверждению покупателей; а по словам продавцов: «Ничего подобного! Сами всё разметаете!».

Взаимные обвинения быстро перешли в дружное хоровое сетование, итогом которого стало мысленное резюме лорда Адамса: «В этой стране катастрофическая нехватка печатных изданий». И окончательно доконало его признание пожилой продавщицы книжного: «У меня внучка недавно замуж вышла. Я ей в подарок еле достала „Книгу о вкусной и здоровой пище“. И то по блату, через знакомую знакомой, которая на торговой базе работает».

Лорд Адамс был начитанным человеком, но ни один бестселлер не произвёл на него такого впечатления, как спонтанный продукт устного народного творчества, бесплатно полученный в книжном магазине. Оказывается, в Советском Союзе просто катастрофа с книгами. Великие небеса! И это в стране, которая гордо провозгласила себя самой читающей в мире! А что, собственно, читать? И о чём вообще можно говорить, если продавщица книжного (!) магазина достаёт по блату (!) обычную (!) кулинарную книгу.

«Incomprehensible country!» – прошептал лорд Адамс, выходя из магазина. Он думал, что его уже ничем не удивишь. Но он недооценил парадоксальную реальность. Вот уж, действительно, парадокс! Почему здесь так плохо с книгами? Это же не аграрная страна третьего мира. Здесь и наука довольно развита, и техника. И всеобщая грамотность, и вузов полно, а книги – величайший дефицит.

«Интересно, а что в Советском Союзе – не дефицит?» – подумал обескураженный лорд Адамс. Русский двойник отреагировал мгновенно: «Коммунистическая пропаганда. Вот с этим в стране Советов – полный порядок!» Лорд согласился: это уж точно! Даже в этом небольшом городишке на каждом шагу встречаются лозунги, восхваляющие коммунистическую партию и советский народ – самый счастливый из всех народов. А новости по телевизору слушать невозможно. Сплошной рекламный ролик, превозносящий до небес КПСС! Кстати, вот ещё одна странность – отсутствие в этой стране всякой рекламы, кроме коммунистической. А впрочем, это скорее логичная закономерность. Какой смысл в рекламе там, где царит дефицит. Всё мало-мальски приличное и съедобное раскупят и так, без рекламы.

«Интересно, – возник новый вопрос у лорда, – а здесь бывает распродажа товаров по сниженным ценам?»

//«Размечтался! Здесь товар скорее спишут, чем продадут по дешёвке. Даже залежалое третьесортное барахло». //

Ответ русского двойника озадачил лорда. Странный бизнес в стране развитого социализма. И опять в параллельном сознании прозвучал насмешливый комментарий: «Здесь бизнес – в подполье. Легально здесь царствует плановая экономика. А что это Вы, сэр Джон, вдруг вспомнили о распродаже? Хотите обосноваться тут надолго?» С достойной англичанина невозмутимостью, лорд игнорировал ехидный выпад русского двойника.

А солнце так припекало, словно решило выбросить на распродажу в последние августовские денёчки весь нереализованный запас летней жары.

* * *

Открыв дверь коммунальной квартиры, лорд переступил порог… и пошатнулся. У него внезапно закружилась голова. Прислонясь к стене, лорд закрыл глаза. До него доносились звуки из кухни. Что-то позвякивало, постукивало; шумела вода, льющаяся из крана. И вперемежку с этим звучали фразы. По голосам было ясно, что в кухне хлопочут Петровна и Лидия Кирилловна.

Лорд хотел попросить воды, но ему неловко было обнаруживать свою слабость. Он решил потихоньку, держась за стену, добраться до своей комнаты… и вдруг услышал:

– Ты заметила, что Адамыч в последнее время стал какой-то странный?

После вопроса Лидии Кирилловны последовала насмешливая реплика Петровны:

– Ды он всегда был с вывихом в мозгах! Что ты хочешь, воспитание у него такое. Куды ж тебе там – аристократия!

Охваченный любопытством, лорд обратился в слух.

– Говорят, его дед был очень богатый: то ли заводом владел, то ли фабрикой, – продолжала Петровна. – У ихней семьи был домина в Москве. Представляешь, двухэтажный особняк! И это на одну семью!

– Насчёт завода я не знаю, но то, что они были дворяне, – это правда, – заявила Лидия Кирилловна. – Я ведь застала бабку Адамыча. Когда мы в эту квартиру въехали, она была ещё жива. Древняя старуха уже была, но как держалась!

Петровна фыркнула:

– Уж форсу им, богачам, не занимать!

– Да не было в ней форсу, – возразила Лидия Кирилловна. – И совсем она не воображала, просто держалась особняком. Но культурная была очень! Она же знала несколько иностранных языков. И Адамыча, внука своего, научила. Вот почему он так хорошо знает английский.

– А куда его родители делись, она не рассказывала?

– Нет. Она про себя почти ничего не говорила. Сказала как-то, что после революции у них дом в Москве отобрали, а её с внуком сюда выслали и дали им комнату в коммуналке. А куда муж её делся, не знаю. И про сына с невесткой – родителей Адамыча – ничего не ведаю. Скрытная она была.

– Оно и понятно. Им-то при большевиках опасно было много болтать. А после революции, говорят, много аристократов пропало. Кого убили, кто за границу сбежал.

– А мне её жалко было, – призналась Лидия Кирилловна. – Представляешь, столько иметь, а потом – бац! и коммуналка. Слишком уж прижимали их, аристократов. Да и детям с внуками происхождение навредило.

– Да уж, происхождением Адамыч подкачал, – согласилась Петровна. – Он ведь башковитый. Был бы из крестьян или рабочих, может, уже до министра дослужился бы.

– Когда мы сюда въехали, он как раз школу заканчивал, – сообщила Лидия Кирилловна. – Хотел в Москве в какой-то институт поступать, но ему не позволили, потому что из дворян. А он по уму прошёл бы, непременно. Здесь уже учился, в нашем педагогическом. А мог бы и на дипломата выучиться. Но куда там!

– Вот его и душит обида, – сделала вывод Петровна. – Поэтому он втихаря и уходит в запой.

Лидия Кирилловна возразила:

– Не так уж много он пьёт. Не больше, чем вы со Стёпкой.

– Мы со Стёпкой от народа не прячемся, когда выпиваем! – заявила Петровна. – А он закроется и киряет втихомолку.

– А какая разница: пить втихомолку или принародно? Всё одно – для здоровья вредно. Ой! Мы совсем заболтались, а работа стоит, – спохватилась Лидия Кирилловна.

Лорд Адамс тихо прошёл в свою комнату… точнее, комнату Ивана Адамовича Британцева. Голова у лорда уже не кружилась, но он всё-таки прилёг на диван. Лежал и думал об услышанном.

Оказывается, его русский двойник тоже аристократического происхождения. Выходец из дворян, причём богатых. Подобно многим русским аристократам, Иван Адамович Британцев мог рассчитывать на полную привилегий, обеспеченную жизнь. Но революция 1917 года перекроила судьбы миллионов людей в России: кого-то грубо столкнула с благополучной дороги; кому-то, напротив, подарила вакансии более сытого и престижного бытия. Иван Адамович Британцев оказался в числе тех несчастных «баловней» судьбы, которых грубо, взашей, пинками столкнули с начертанной происхождением комфортной стези.

Лорд подумал: а ведь он мог повторить судьбу русского двойника, если бы тогда, в 1917 году, русский революционный пожар дополыхал до Туманного Альбиона. Чопорный сноб саркастически напомнил, что он – лорд Адамс – и без революций оказался в шкуре параллельного двойника. И тут же последовало утешение от практичного обывателя. Да, лорд разделил незавидную участь всё потерявшего двойника, но у него, лорда Адамса, хотя бы до шестидесяти лет была обеспеченная жизнь, в отличие от Ивана Адамовича Британцева, который лишился всех благ, дарованных титулом, ещё в детстве.

И вдруг неожиданная мысль: а ведь Иван Адамович Британцев и миссис Тонсон – почти ровесники. Дети русских аристократов с похожими судьбами. Только ему пришлось выживать на Родине, а ей – на чужбине. И судьбы обоих пересеклись – точно это кто-то подстроил – с судьбой лорда Адамса.

Внезапно в душу лорда закралось подозрение. А можно ли верить тому, болтают бабы? Вполне возможно, что всё это – выдумки. И русский двойник – никакой не аристократ. Лорд мысленно обратился с вопросом к двойнику и замер, ожидая ответа из параллельного сознания…

…И он пришёл! Только не в виде слов, а в ощущении такой леденящей тоски, что убедительней самых высокопарных клятв. Теперь лорд Адамс не сомневался. Иван Адамович Британцев – действительно русский аристократ.

Глава 17

Англия и Россия – два мира, два менталитета. Общепризнано, что характер типичного англичанина так же похож на характер типичного россиянина, как холодные воды Ла-Манша – на горячий песок Сахары. То, что ценится у англичан – сдержанность, нежелание показывать свои чувства – русские к достоинствам не относят. Обуздывать темперамент и укрощать эмоции у русских не принято. Невозмутимость и самообладание главными чертами русского характера не назовёшь.

В общем, англичанин кардинально отличается от русского. Но в коммунальной квартире почему-то никто не заметил, что место Ивана Адамовича Британцева занял другой человек и к тому же другой национальности. Первое время лорд, замученный тяготами быта, не задумывался над этим вопросом. Но подслушанный разговор неожиданно поднял эту тему в сознании лорда. Ну хорошо, пусть внешне они с Иваном Адамовичем – двойники. Происхождение и воспитание тоже не будем сбрасывать со счетов. И характерами они с этим русским, очевидно, похожи. Но не могут же полностью совпадать и манеры, и поведение. Или всё-таки могут? Интересно, а если бы у русского двойника была семья, близкие родственники – обнаружили бы они подмену? Слава богу, что Иван Адамович не женат. И уж тем более, упаси господь, если бы женой русского двойника оказалась такая вот Петровна.

В общем, положа руку на сердце – неважно, русское или английское – надо признать, что в какой-то мере лорду Адамсу повезло. Необщительность Ивана Адамовича, любовь к уединению, а также отсутствие родственников – всё это на руку лорду. Окажись круг общения у Ивана Адамовича больше, нелепых ситуаций было бы превеликое множество. Вон даже соседки болтают о странностях в поведении своего соседа.

Но, как выяснилось через день, круг общения русского двойника включал в себя не только соседей.

Когда лорд Адамс, вооружённый «неводом» для дефицита, отправился в очередной поход по магазинам, то, шагая через ближайший к дому сквер, услышал громкий мужской голос: «Адамыч! А ты чего мимо проходишь и не здороваешься?». Встревоженный лорд оглянулся и увидел сбоку от аллеи в деревянной беседке трёх мужчин, примерно его возраста. Один сидел на перилах, а двое – за столиком. Все они смотрели на лорда, как на старого знакомого. Лорд кивнул им и вежливо произнёс:

– Здравствуйте! Извините… не заметил… задумался.

Один из тех, что сидели за столом, полный, с неровной залысиной – этакий «лысеющий колобок» – приветливо махнул рукой и предложил:

– Сыграем партию?

Гадать, во что играть, не пришлось: за невысокими перилами беседки виднелись шахматные фигуры на столешнице. Лорд хотел отказаться, однако ноги сами понесли его к беседке. Он так истосковался по интеллектуальной деятельности, что шахматы сейчас были для него манной небесной. Отупевший от бытовой трясины мозг воспрянул в предвкушении доступной и аристократам, и простолюдинам пищи для ума.

Подходя к беседке, лорд ждал подсказки от русского двойника: кто эти люди, как их зовут? Но двойник опять безмолвствовал.

Когда лорд вошёл в беседку, сидевший напротив «лысеющего колобка» мужчина – сухопарый, жилистый, с пышными седыми усами, закрученными на концах, – встал, уступив место лорду, и присел на перила рядом с третьим из компании. У этого третьего, была самая примечательная внешность: благородные черты лица и хитрый взгляд биржевого дельца или плутоватого деревенского мужичка.

«Лысеющий колобок» принялся расставлять фигуры на шахматной доске, нарисованной на столешнице. Принесённая шахматная доска, сложенная вдвое, лежала на краю стола.

Лорд любил играть в шахматы. Начинал он осторожно, предпочитая традиционные ходы. Таким же образом он и сейчас повёл партию. Играл молча, не реагировал на комментарии, за что и получил упрёк от «закрученных усов».

– Ты чего молчишь, Адамыч? Надулся, как мышь на крупу.

«Лысеющий колобок» вступился за лорда:

– Не мешай ему! Ты же знаешь, Адамыч – молчун.

И снова лорд подивился: до чего же они похожи с Иваном Адамовичем Британцевым. Вот и эти знакомые русского двойника ничего подозрительного не заметили.

Когда лорд раздумывал над очередным ходом, из параллельного сознания вдруг вылетело: «Ходи ферзём!». «Проснулся! – мысленно проворчал лорд. – Хоть бы сказал, кто они такие?» Двойник представил всю компанию: «Это мои приятели. Пенсионеры из соседнего дома. Толстый, с лысиной – Вадим Андреевич. Усатый – Марат Савельевич. А третий – Прогресс Кузьмич».

Удивление, мелькнувшее на лице лорда, не укрылось от внимания «лысеющего колобка», но он истолковал его по-своему:

– Что, Адамыч, загнал я тебя? Гляди, мат поставлю.

– Это мы ещё посмотрим, Вадим Андреевич, – ответил лорд, а сам подумал: может, двойник шутит? Неужели бывают такие странные имена? Прогресс!

Но последующие реплики подтвердили информацию двойника.

– Не мешай, Прогресс! – одёрнули «закрученные усы», по имени Марат Савельевич, мужчину с благородной внешностью, хитрым взглядом и странным именем. Тот всё время норовил вмешаться в игру и беспрерывно сыпал подсказками.

– И в самом деле, ты бы заткнулся, Прогресс! – проворчал «лысеющий колобок». – Думаешь, если батя дал тебе такое имя, так теперь надо всех учить уму-разуму? – Он усмехнулся: – И выбрал же имечко – Прогресс! Вот дурацкая мода была!

Лорд не понял, о какой моде речь, но русский двойник всё разъяснил. //«После Октябрьской революции модно было называть детей всякими необычными именами в угоду эпохе: Революция, Электрификация, Трактор и тому подобное. Вот и папаша Кузьмича назвал сына Прогрессом». //

«Ничего себе мода! – подивился лорд. – А если бы в честь компьютерной революции детей стали назвать: Процессор, Плата, Чип, Интернет и в том же духе».

Угрозы «лысеющего колобка» не оправдались. Партию выиграл лорд.

– Ну ты, Адамыч, сегодня в ударе! – восхитился поверженный «колобок» по имени Вадим Андреевич. – Давненько ты у меня не выигрывал.

Лорд отметил: значит, он играет лучше русского двойника. Ну хоть какое-то отличие!

Он поднялся из-за стола и учтиво сказал:

– Прошу меня извинить, но мне надо идти.

– Ты уж надолго не пропадай, Адамыч, – попросил «колобок».

Лорд кивнул и ушёл. Ему было неловко с чужими людьми, и к тому же он опасался расспросов.

* * *

Вернувшись домой (о, господи! Какая насмешка над понятием «дом», когда говоришь о коммунальной квартире!), лорд опять услышал в кухне голоса и насторожился. А вдруг он услышит ещё одну сногсшибательную новость?

– Странный он всё-таки! – сказала Петровна.

– Да, подозрительный, – буркнул Степан Степанович.

А Лидия Кирилловна добавила:

– Ох, и чудной!

Лорд подумал: «Опять меня обсуждают» – и услышал голос Бориса:

– Если он из-за границы, так сразу подозрительный? Чего вы боитесь? Раз власти разрешили его сюда привезти, значит, он неопасный.

«Великие небеса! – ужаснулся лорд. – Оказывается, все, даже власти, знают, кто я такой! Надо бежать! Но куда?» Внезапно сквозняк с шумом захлопнул дверь. В коридор выскочила Петровна и, бесцеремонно схватив лорда за руку, потащила его в кухню.

Стоящий в центре стол был окружён соседями. Петровна подтолкнула лорда к столу и сказала:

– А пусть Адамыч первый попробует! Он холостяк, ему терять нечего.

Лидия Кирилловна осуждающе покачала головой:

– Ну ты придумала! Что ж, если он одинокий, так можно его травить?

– А что ты предлагаешь: внука твоего отравить или мужа моего? – рассердилась Петровна.

Лорд испугался: уж не с ума ли они сошли? И тут увидел на столе две бутылки пепси-колы. Интересно, откуда она взялась? Ведь в Советском Союзе пепси-кола не продаётся.

– Вот, Иван Адамыч, я купил в магазине новый заграничный напиток! – доложил Борис. – Продавцы говорят, что он недавно у нас появился.

«Долго же он добирался до Страны Советов! – мысленно усмехнулся лорд. – На Западе его уже полвека пьют».

– А они, – Борис кивнул на бабку и соседей, – боятся его пить.

– Подозрительное пойло, – пробурчал Степан Степанович. – А вдруг буржуи туда отравы насыпали? Нет, лучше не рисковать.

Лорд Адамс призвал на помощь логику:

– Неужели вы думаете, что ва… наши власти позволят поить народ отравленным напитком?

– И то правда, – согласился Степан Степанович и вопросительно глянул на жену.

Петровна проворчала:

– Всё равно он какой-то странный. На лимонад совсем не похож. Непонятно, как его пить? Наверно, как сироп – разбавлять водой.

– Не надо разбавлять, – сказал лорд.

Но соседи его не послушали и решили разбавить пепси-колу водой. Все, кроме лорда, достали из шкафчиков стаканы. Борис откупорил одну бутылку, налил всем понемногу, а Лидия Кирилловна добавила в пепси холодную кипячёную воду из чайника. Пряча усмешку, лорд наблюдал за происходящим.

– Чепуха! – резюмировал Степан Степанович, поставив стакан на стол.

Петровна и Лидия Кирилловна согласно скривились.

– А может, надо пить, как говорит Адамыч? – спросил Борис и разлил по стаканам оставшуюся в бутылке пепси-колу.

Итог дегустации был таков: новый заграничный напиток оценил только студент. Остальным пепси-кола не понравилась.

– Ды квас всё равно лучше! – заявила Петровна и, достав из холодильника железный бидончик, спросила: – Кому налить?

Повинуясь импульсу гурманского любопытства, лорд попросил:

– Можно мне стаканчик дыкваса?

– Чего ты дразнишься? – обиделась Петровна. – Если я дыкаю, дык можно меня дразнить?

Только сейчас лорд сообразил, что Петровна имела в виду «квас» – внешне похожий на пиво безалкогольный напиток. Кажется, его делают из ржаного хлеба и дрожжей. Лорд уже видел на улицах огромные бочки с надписью «квас», но не отважился попробовать этот странный напиток.

– Извините… я неудачно пошутил, – пробормотал сконфуженный лорд.

– Меньше умничай! – посоветовала Петровна и велела: – Доставай свой стакан!

Квас понравился лорду Адамсу так же, как пепси-кола старшему поколению коммуналки, но он промолчал – не мог же он признаться, что пробует квас впервые в жизни. В Советском Союзе такого бы не поняли.

– А я ещё пепси-колы выпью! – сказал Борис, открывая вторую бутылку. – Кто будет? Иван Адамович, вы же так и не попробовали этот новый напиток.

Лорд Адамс чуть было не проболтался, что пьёт этот «новый» напиток уже много лет, но вовремя спохватился. Выпив пепси-колу с таким выражением на лице, точно пробует её впервые, лорд осторожно вымолвил:

– Ничего. Пить можно.

– А квас всё равно лучше! – снова заявила Петровна. И добавила, задумчиво глядя на заграничный напиток: – И кто такое странное имя придумал? Пепси! На пупса похоже.

– Куда там этим пупсам до нашего кваса! – гордо бросил Степан Степанович и велел супруге: – Налей-ка мне ещё кваску.