Текст книги "Последняя из рода Блау"

Мор – именно так называли проклятие могильной Грани. Проклятый Мор. Моровое поветрие затрагивало только тех Темных, у кого был источник со слабой, недостаточно устойчивой искрой. Лечение было консервативным и долгим, но умирали единицы. А вот у тех, у кого не было силы, не было источника, Мор вгрызался сразу в самую сердцевину организма, сначала поражая сосуды, потом парализуя нервные окончания, а следом уже был уход за Грань. Выживал только каждый сотый. Почему кочевые имели иммунитет? Может, за счет особенностей мутации, может, за счет привычки давать детям малые дозы ядовитых трав.

– Алхимик, нам нужен алхимик. Если лекарства нет, это значит, его просто пока не открыли. Это вакцина. Это специальная лаборатория, чтобы сделать выгонку. Это Керн… Мне нужен наставник! Марта, следишь, и чтобы никого сюда не пускать! – Я прикусила губу, вспоминая рецептуру. – Так, кто из кочевых сейчас здесь? На троих человек мне нужен крупный здоровый мужчина. Найди! Я – в поместье, заберу на обратном пути в Керн. Нике – ждешь здесь. Марта, найдите ему лошадь, поедет со мной в Керн.

– От Мора нет лекарства, Блау! – Он заступил мне дорогу, загородив выход.

Ошибаешься, мой бывший напарник. Лекарство уже есть, и давно. Все изобретено до нас, но только властям предержащим совершенно невыгодно, чтобы угроза моровых поветрий исчезла. Это же такой удобный рычаг воздействия на окраины. Хотите отвлечь внимание, остановить мятеж в зародыше, проредить чересчур разросшееся население – выпустите Мор. Эпидемия решает все проблемы разом, сильные маги выживут, а чернь… Нужно торопиться, я чувствовала, как песчинки времени падают в невидимых часах, безжалостно отсчитывая мгновения.

– Ни слова, ни шагу, ждешь здесь, – прошипела я Нике в лицо и вылетела за дверь.

Глава 22
Эликсир 1

К поместью мы мчались короткой дорогой, срезая по просекам. В голове крутилась только одна мысль: что предложить наставнику за молчание, какую затравку кинуть, чтобы избежать вопросов?

Мастер Луций – вассал Блау и служит именно роду, не мне. Благо это уравнение со многими переменными. Что такое сжечь полдеревни, если речь идет о выживании целого рода? Меньше, чем ничего.

Кто показал и открыл мальчишкам могильники? Они бы не смогли снять и первую печать, а Мор, он в глубине, третий-четвертый уровень. Блау проморгали гениев в своих клановых землях, и у нас растут три новых потенциальных трибуна? Я фыркнула. Чушь псакова. Скорее поверю в явление Мары народу на праздник урожая.

Когда и где обычно вспыхивают моровые поветрия? Мятежные провинции, дальние пределы, где власть Императора не так сильна, как в столичных округах и на клановых землях неугодных и недостаточно лояльных сиров. А если Император решил проверить Блау? Если это хвост одной из тех вшивых больших игр, в которые так любят играть пресыщенные Высшие? Небольшая локальная эпидемия Мора в Северном пределе. Дядя, дядя, дядя, объяснил бы, во что ты опять ввязался!..

Лечить – плохо, нужно объяснять, откуда доступ к алхимическим формулам под грифом «секретно». Не лечить… не лечить тоже плохо. Похоже, дядя уже делал подобный неправильный выбор.

Я въехала в поместье через боковые ворота, чтобы не светиться лишний раз, и бросила поводья Старику. Напряжение витало в воздухе. Даже кони в стойлах нетерпеливо переступали копытами.

Я в первый раз отметила, как много у нас в доме аларийцев. Больше половины от общего числа слуг, а если посчитать еще деревенских… Они легко возьмут верх. Что их держит у Блау? Почему они стекаются сюда со всего предела? Какая-то старая клятва Аурелии Хэсау?

Сегодня в карауле аларийцы стояли везде – у главных ворот, у входа, на сторожевых башнях и лестницах. Ликас изменил порядок смен?

Когда я подходила к дому, на движение среагировали все, как один большой организм. Синхронно головы всех аларийцев во дворе повернулись в мою сторону. Это было жутко. Ощущение было чем-то похоже на давление Вызванного, когда тебя препарируют изнутри. Чувствовать себя песчинкой или букашкой очень неприятно, хочется быть частью этого большего целого… Или управлять им.

Ликас хлопнул в ладоши, и все зашевелились, задвигались. Жуткое ощущение пропало, как будто и не было его мгновение назад, но зуд за лопатками не проходил. Было.

– Ликас, нам нужно в Керн, времени мало! – Я не видела смысла повторять одно и то же, если и так все в курсе того, что мы с Мартой обсуждали у Браев.

– Отряд уже готов. – Он коротко кивнул, указывая на конюшню. – Ключ. – Он крутнул в руках пирамидку с доступом к лаборатории Виртаса. Дядя опечатывал ее лично, и, насколько я помню, ключи у Ликаса не хранились. Бо́льшая часть ингредиентов должна быть в наличии, остальное и самое главное – алхимическая печь – есть только у дедушки Ву.

Старейшина Ву не был единственным алхимиком в Керне, но он был единственным, кто не послал бы соплячку Блау с просьбой арендовать личную лабораторию на несколько часов. Это больше чем моветон, это нарушение всех негласных правил. Будем надеяться, что благодаря Фей-Фей он не сразу захлопнет дверь перед моим носом. Других вариантов у меня все равно не было.

Пока я шагала к кабинету мастера, гадала, отсчитывая шаги: говорить наставнику – не говорить наставнику – говорить – не говорить… Не говорить. Не впутывать в это дело наставника, только если не останется другого выхода.

– Мастер! – Я быстро склонила голову в традиционном приветствии учителю. Луций завис там же, где я его оставила – на полу, возле схемы расчета рунного круга стабилизатора Вермахта. Он пока не продвинулся даже ко второй точке.

– Вайю! – Глаза наставника загорелись в предвкушении. – Посмотри еще раз. Может быть, ты опять увидишь… э-э-э… некрасивые части схемы.

Я кивнула и, быстро взяв мел, соединила две из восьми реперных точек силовыми линиями.

– Остальные… – Его трясло от волнения.

– Мастер, давайте честный обмен. Мне нужно в Керн, повидать Фей-Фей. Сегодня. С вас – свиток на срочную закупку ингредиентов в алхимической лавке Старейшины Ву и разрешение на выезд, с меня – продолжить создание красоты. – Я обвела рукой схему стабилизатора.

Наставник Луций молчал, смотрел пытливо из-под кустистых бровей, с бесконечным терпением. Смешной дедок исчез, вместо него меня сейчас оценивал трибун Шестнадцатого легиона. В отставке, да, но бывших трибунов не бывает, и это не умаляло того океана сдержанной силы, которая колыхнулась в глубине его глаз в ответ на мою просьбу. Укрощенная стихия. Захочет – придавит массой силы, вообще не используя никаких плетений, просто раскатает маленькую нахалку по полу.

Я сидела тихо-тихо, затаив дыхание, пока он взвешивал что-то только ему одному ведомое.

– Вайю… Это достаточно безопасно?

Безопасно для кого? Для меня? Для рода? Что безопаснее – решить проблему или оставить все как есть?

– Безопасно, даю слово. Ликас даст отряд. – Я сказала правду: в доме Фей-Фей лично мне ничего не грозило.

– Эта твоя сила, виденье красоты, это касается только рунных кругов или… – Он тоскливо посмотрел на незаконченную рунную схему.

Какое поэтичное сравнение подобрал мастер – виденье красоты. Объяснение ничем не хуже прочих. Можно сказать, что я вижу, как это должно быть правильно. Съест?

– Или, мастер, – помолчала, подбирая слова. – Все, что касается целительства. Исключительно Темного целительства, мастер. – Я горько усмехнулась иронии ситуации. – Я знаю тут, – постучала пальцем по виску, – но не могу здесь, – погладила зону сердца, где располагался энергетический каркас источника. – Это похоже на ранее виденное или прочитанное, но абсолютно неприменимое сейчас. – Я наглядно пошевелила недостаточно гибкими пальцами, создав тусклый шарик Светлой силы.

– Откуда…

– Отсюда. – Я подняла вверх левую руку с кольцом, призвав в подтверждение своих слов источник. Ведь это же они меня вытащили. Я вознесла короткую молитву предкам, чтобы они поддержали легенду. Сила послушно вспыхнула на пальце, осветив кабинет маленьким серебристым солнцем. – Но информация всплывает не сразу, частями. Я вижу – и понимаю, что знаю, не раньше. Я надеюсь, этот вопрос закрыт, наставник.

– Родовые дары… – Луций задумчиво кивнул растрепанной седовласой головой. – А если…

– Мастер! Мне очень нужно к Фей-Фей.

– Рисуй. Я подготовлю свитки. – Луций торопливо направился к столу. – Понятно, чем довели мальчика Виртаса… – бормотал он про себя.

С реперными точками я закончила быстро, голова помнила все до последней запятой. Где сомневалась, обвела данные дополнительными кружками – подтвердить расчеты. Отдала мел, получила заветные свитки с печатью наставника и следилку на ауру – старый хрыч заметно переживал после последних событий в Керне.

– Ключ от лаборатории твоего бывшего наставника я хочу найти на своем месте сегодня вечером, – уже на пороге меня настиг ехидный голос мастера.

Ингредиентов в бывшей лаборатории Виртаса мы нагребли больше, чем нужно по списку, чтобы потом нельзя было рассчитать, для чего использовались те или иные расходники. Прямо в центре лаборатории, на столе под сетью сложных Светлых чар меня дожидался сюрприз от бывшего наставника – артефакт записи. Он что-то оставил лично для меня?

Чары были просто произведением искусства – и сокрытие от чужих глаз, и личная настройка на ауру адресата, и завязка на активацию именно Светлой силой. Неужели дядя мог пропустить такой сюрприз? Я сунула пирамидку в карман ханьфу – посмотрю позже – и отправилась в хранилище.

В хранилище я нацепила на себя всю статусную амуницию, которая полагалась: несколько дополнительных колец с боевыми зарядами, малую печать Блау вытащить поверх, чтобы сразу бросалась в глаза, черную палочку защиты полного круга, широкий пояс с халцедонами и нефритовыми подвесками, который сам стоил как несколько алхимических печей.

Ликас отправился с нами.

В деревню мы не заезжали, Нике и три крупных бородатых аларийца в цветастых одеждах кочевых ждали нас на повороте возле леса. Марта решила перестраховаться и послала троих вместо одного? Опять что-то увидела?

Нике и Ликас смерили друг друга высокомерными взглядами. Еще вопрос, чье высокомерие достигает небес – аларийское с их бесконечной дремучестью или горцев с их твердолобостью.

Нике оскалился в улыбке, сверкнув удлинившимися клыками, Ликас и аларийцы синхронно сощурились в ответ.

Я знала, что они друг другу понравятся.

Дороги на подъезде к Керну были непривычно пусты – никаких торговцев, караванов и крестьян, редкие одинокие военные проносились мимо рысью. Казалось, город вымер.

Я показала на въезде свиток мастера с печатью – ученица выполняет задание и следует в алхимическую лавку для закупки ингредиентов. Солдаты отнеслись к проверке серьезно: проверили оружие, просветили сигнальными артефактами и на прощанье, отсалютовав кулаком, предупредили, что в городе военное положение и комендантский час. Значит, нужно успеть до заката.

Переулки тоже были непривычно пусты; никакой толчеи, снующих туда-сюда ремесленников. Копыта гулко цокали подковами по мощеным улицам. Мы свернули на кольцевую внутри города – там меньше вероятность нарваться на очередной патруль и опять отвечать на вопросы.

До дома Фей-Фей оставался один квартал, когда нам навстречу вывернула небольшая кавалькада. Халаты сияли золотом и вышивкой, кони лоснились, сбруя тихо звенела в такт – богатенькие сиры выехали на прогулку.

Нам не разъехаться. По правилам этикета, если стороны обладают равновысоким статусом, необходимо номинальное приветствие «Высший – Высшему». Приветствовать я не хотела, потому что прямо передо мной, почти голова к голове, гарцевал на горячем райхарце сир Дарин Валериан Квинт.

Я невольно сравнивала Дарина и Нике – как день и ночь. С одним я спала, с другим нет. Примерно одинаковый рост, разворот плеч, обоим по семнадцать, второй курс, примерно одинаковый уровень Темной силы. При этом Нике достиг шестого круга сам, в то время как у Дарина в распоряжении были все ресурсы клана – эликсиры, амулеты, книги, клановые алхимики. В общем и целом Квинт проигрывал неотесанному горцу с разгромным счетом.

– Леди Блау… – Квинт склонил голову в традиционном приветствии, немного красуясь, светлые пряди картинно рассыпались по плечам. Змей подколодный, как есть змей. У каждого из Квинтов осталось что-то от их скользкого прародителя.

– Сир Квинт… – Мы тронули лошадей и встретились в центре между двух отрядов. Квинт скастовал над нами купол тишины.

– Леди Блау, это приятная неожиданность. Род Квинтов счастлив, что вы не пострадали во время последних печальных событий. – Он намекал на призыв на площади.

А я-то как рада, что не пострадала!

Дарин жадно смотрел, не в силах скрыть зависть, на мои руки, усыпанные перстнями-артефактами, на наручи-браслеты Арритидесов, на малую печать Блау на груди. Как будто специально, издеваясь, нефритовые подвески на поясе нежно запели на ветру.

Квинта нужно отвадить. Ненужные вопросы – состав отряда, охотничий халат, который не подходит для выездов в город, странное время для посещения гостей.

– Леди…

– Сир Квинт, – лошадь подо мной беспокоилась, чувствуя райхарца так близко, – это нарушение правил приличия, но я спрошу прямо. Я больше не в силах терпеть. Мне… – Сейчас бы слезы выдавить и платочек! – Мне показали вас… Вас и мою кузину… Это почти как в романе мадам Ру: «Светила полная луна, и он лобзал кончики ее пальцев». – Надеюсь, цитата была верной.

Квинт побледнел, пятясь назад.

– Сир, скажите мне…

Ну давай же! Псаковы слезы не хотели катиться по заказу. Я украдкой посмотрела назад, на фигуру Нике, который напряженно изучал отряд, стоящий напротив. Нике в операционной, смеющийся Нике… Постаревший Нике со шрамами… Мертвый Нике, холодный…

Слезы покатились молчаливым потоком. Есть!

Купол тишины защищает только суть разговора, но не скрывает происходящего внутри. Если вы довели высокую сиру до слез, самое меньшее, чего можно ожидать от ближайших защитников, это вызов в дуэльный круг, если причина была серьезной. Что Аксель умел и любил драться, знали во всем Северном пределе.

Я прикрыла глаза ресницами, чтобы скрыть торжествующий блеск. Более двадцати свидетелей вашего позора, высокий сир!

– Леди Блау, прошу прощения, что расстроил вас упоминанием последних событий на площади. – Квинт предусмотрительно заранее сдернул купол тишины. – Не смеем вас больше задерживать.

Поклон, разворот коня, и молчаливая кавалькада огибает наш отряд по тротуару, быстро удаляясь в сторону ремесленнического квартала.

Ликас вопросительно нахмурил брови, я отрицательно качнула головой – все в полном порядке – и лукаво улыбнулась Нике, утерев мокрые щеки.

– Время! – Я повелительно махнула рукой в сторону дома Фей-Фей, пришпорив коня.

Глава 23
Эликсир 2

Большой дом рода Ву располагался на границе центрального и торгового кварталов. Хорошее расположение, с учетом того, что алхимическая лавка была здесь же, в правом крыле дома, как и алхимическая лаборатория. Спрашивать было не принято, но я знала, что Фей-Фей с братом иногда отправляются за город, в небольшое поместье у подножия гор. Больше у них в Керне не было ничего – это не просто упадок, это меньше, чем ничего, у многих купцов в городе было больше собственности и земли. У рода Ву осталась только высокая фамилия.

Ву переехали из столицы около десяти зим назад и еще не стали по-настоящему своими в Северном пределе, но уже не были и чужими. Знакомые чужаки. Фей-Фей редко упоминала родителей, я только знала, что оба были талантливыми алхимиками, продолжателями дела семьи Ву. Потом был неудачный эксперимент, и остатки рода переехали в глухую провинцию. Осталось их только трое: дедушка, Фей-Фей и ее маленький брат.

Я любила бывать у Фей-Фей. Широкие открытые террасы, отсутствие охраны на каждом углу, гармонично оформленные интерьеры – у Фей действительно превосходное врожденное чутье и вкус.

Сестра встретила нас в малом саду. Домашний халат, расшитый аистами, руки, запачканные пятнышками черной туши, кисточка за ухом, мольберт – Фей-Фей рисовала.

На тонкой рисовой бумаге оживали изящные цапли, ступающие по озерной воде в камышах. Потрясающе, как и всегда. Фей будет истинным украшением факультета искусств.

– Вайю! – Быстрый взгляд на неподобающее одеяние, кольца, печать, и Фей-Фей нежно обнимает меня за плечи. Никакого удивления во взгляде, как будто мы постоянно вваливаемся в их дом таким составом. – Прошу! – Она указала на мягкие плетеные кресла. – Я прикажу подать чай.

– Фей-Фей! – Я оттащила ее в сторону, продемонстрировав свиток. – Нет времени, у вас ввели комендантский час. Дома ли дедушка Ву?

Фей настороженно кивнула и позвала служанку.

– Займи пока Нике. Он из Сакрорумов, дикий, – последнее слово я прошептала ей на ушко.

Ушко порозовело – последнее время были чрезвычайно популярны бульварные романы про любовь горцев и высоких леди. Фей взглядом пообещала вытрясти из меня все-все-все, я насмешливо отсалютовала в ответ и отправилась в деловую часть дома.

Старейшина Ву принял меня в кабинете, оформленном в традиционном стиле – низкие столики, подушки-циновки, отгороженные ширмой с поющими иволгами в бамбуковой роще, многочисленные стеллажи со свитками.

Служанка удалилась с поклоном. Над чайничком клубился пар – все было готово для чайной церемонии. Будет проводить церемонию сам? Просто необъяснимая честь.

– Вайю приветствует старейшину Ву. – Я склонилась низко, с почтением сложив руки на груди – дед Фей-Фей был ярым консерватором в плане этикета и приверженцем исконного староимперского стиля.

– Внучка может пройти. Внучка может обратиться к дедушке Ву. – Он указал мне на циновку напротив, погладив длинную бороду. Я еле слышно вздохнула. «Внучка» – значит, разговор можно вести в домашнем стиле, и значит, он не сердится на наше с Фей самоуправство.

В традиционном этикете все хорошо, но все очень и очень медленно. Только к третьей пиале дорогого весеннего чая мы добрались до сути вопроса, предварительно обсудив погоду этой осенью, цены на урожай, планируемый турнир академии и последнюю картину Фей-Фей, которая украшала южную стену кабинета.

– У внучки есть просьба к дедушке. – Я с поклоном протянула свиток, который подготовила заранее для Старейшины Ву. – Дедушка сведущ в алхимии, внучка нашла этот старинный рецепт и просит дедушку дать свою оценку. Внучке кажется, там закралась ошибка.

Старейшина не спеша изучал свиток, оглаживая седую ухоженную бороду. Никакой реакции.

– Внучка нашла этот рецепт, там было сказано, что этот эликсир позволяет укрепить доспехи. Коэффициент прочности повышается в несколько раз, против умертвий и созданий Грани. Внучка переживает за дядю. Прорывы бывают часто. Если дедушка сможет воссоздать и проверить рецепт, внучка будет счастлива.

Глаза Старейшины остро сверкнули из-под кустистых бровей. Свиток из рук он не выпустил и даже убрал в широкий рукав халата.

– Внучка правильно сделала, что решила посоветоваться с дедушкой. Это рецепт, – он помедлил, – из родового хранилища.

– Внучка клянется, что это не имеет отношения к роду! – Я подняла руку с ярко вспыхнувшим кольцом в качестве подтверждения. – Внучка случайно наткнулась на этот рецепт. Фей-Фей сестра Вайю, с кем еще обсудить находку, если не с дедушкой?

Рецепт Укрепителя был чистым, из тех самых новых военных разработок, когда все лучшие умы академии работали только над одним – увеличением боевой мощи легионов. Я сама записала его сегодня по памяти. И этот состав увеличивал крепость доспехов почти в десять раз. Мы варили его котлами. Всех целителей отправляли на отработку в алхимическую лабораторию, пару лун в декаде. Лучший отдых – смена деятельности, как любил говорить наш претор. Алхимические печи, ядовитые испарения от котлов – я любила это время, потому что можно было подумать и расслабиться, машинально нарезать ингредиенты и плавить эликсиры.

Блау и Ву теперь крепко связаны, хотели этого дядя и Старейшина или нет. Отдать Ву – значит отдать Блау, мы застолбили территорию. И одно дело убыточный алхимический род, который внезапно породнился с Блау, и совсем другое – род, который может что-то принести в клан. Который имеет рецепт ценного эликсира, особенно в свете постоянных боевых действий. Деньги еще никогда и никому не мешали.

В рецепте Укрепителя я допустила ровно две ошибки. Алхимику уровня дедушки Ву не составит труда воссоздать исходник, заменив дорогие южные травы северными аналогами. Ему еще в Ассоциации отстаивать право на первенство и патент.

– Родственникам стоит держаться вместе. – Старейшина Ву солидно кивнул.

– Дедушка может доработать старинный рецепт. Прорыв – у Хэсау, думаю, дядя не откажется помочь с испытаниями.

Самый лучший вариант, если дедок на блюдечке преподнесет дяде Укрепитель, уж он-то сообразит, как распорядиться тем, что плывет прямо в руки. Фейу, конечно, подадут протест в Совет, но это дело десятое.

Глаза дедка загорелись. Конечно, даже если считать только армию Северного предела, это просто золотое дно.

– Может быть, у внучки есть просьбы? Если дедушка может помочь. – Наконец-то мы перешли к торговле.

– Внучка хочет только одного: чтобы сестра была счастлива. Если дедушка согласится отправить Фей-Фей в академию вместе с Вайю…

Фей должна, просто должна в этой жизни исполнить свою мечту и учиться на факультете искусств.

– Хорошо. – Он согласно кивнул головой. – Дедушка подумает об этой просьбе. Что-нибудь еще?

– Внучка была неаккуратной. Скоро осенний турнир, а лучший халат испорчен служанками. Внучка хотела попросить дедушку воспользоваться его лабораторией, чтобы сварить пятновыводитель.

Да, ничего лучшего мне не пришло в голову.

Это был первый раз за весь разговор, когда дедок не удержал лицо – усы дрогнули, скрывая улыбку.

– Хороший халат подобрать непросто. Внучка может взять ключ от дедушкиной лаборатории. – Слава Великому! – Ингредиенты для пятновыводителя на первом стеллаже справа от печи. Если, – он помолчал, подбирая слова, – если внучка случайно рассыплет ценные ингредиенты с самого дальнего стеллажа, внучка может не расстраиваться.

О, это было значительно больше того, на что я рассчитывала.

– И алхимическая печь дедушки уже старая. – Он хитро усмехнулся в усы. – Если она пострадает при варке… пятновыводителя, сиру Блау придется купить родственнику новую печь.

За что такие преференции? Печь для алхимика – это любимое дитя, жена и подруга. Видимо, мой взгляд был достаточно выразителен, потому что дедок соизволил пояснить:

– Дедушке повезло, что Фей-Фей тогда не было на площади. Теперь у дедушки две внучки. Радость дедушки безгранична. – Он склонился в глубоком признательном поклоне. Значит, дело все-таки в долге жизни.

Старейшина Ву щелкнул пальцами, подзывая служанку, и мы отправились в лабораторию.

Алхимическая печь была превосходной. Не мелкий походный вариант, а большая, из тех старых монстров, которые позволяют варить эликсиры прямо котлами. В лаборатории царил идеальный порядок и чистота.

Мы спустились вниз впятером. Сцедили по флакону крови у каждого из кочевых аларийцев и отправили их наверх. Самая простая часть плана была закончена. Окон в лаборатории не было, но я и так чувствовала, что нужно спешить – закат уже близко, у нас есть только одна попытка.

Нике подозрительно молчал, безропотно выполняя все команды. Он вообще не произнес ни одного слова после того, как мы покинули дом Браев. Подозрительно, когда Нике молчит, это затишье перед бурей, жди беды.

Мы активировали большой защитный круг на полу, запитав его силой Нике. Теперь что бы ни случилось – печь взлетит на воздух, я перепутаю состав, – дом Ву устоит и не дрогнет.

К ингредиентам я его не подпустила. Мелко нашинковала все корни, перетерла сухие цветы в пыль, подготовила золотистую пыльцу зороцвета, которую пришлось позаимствовать у дедушки Ву, Виртас такое не держал в запасах.

Разложила все по порядку добавления в эликсир и установила рядом трое песочных часов – каждые на один круг эликсира.

Нике активировал печь, и пламя вспыхнуло внутри ярким синим светом. Дальше я могу все делать сама, до последнего этапа, когда нужно будет добавить Темных плетений силы.

Корни плавились в воздухе, танцуя в центре печи, кровь длинными тонкими нитями отдавала энергию и силу травам, золотая пыль дрожала в воздухе, песочные часы переворачивались… Я не отвлекалась ни на мгновение. Регулировка правильной температуры плавления, вращение в воздухе в нужную сторону, порядок ингредиентов… Около печи было жарко, пот катился градом.

Наступил самый ответственный момент, который мы с Нике прорепетировали несколько раз, прежде чем начать плавить.

Нике абсолютно правильно сплел завершающий узел чар, который нужно было мягко и нежно отправить в печь, чтобы все части состава соединились в единое целое.

– Я хочу часть эликсира. – Темное плетение колыхалось в воздухе, но Нике медлил. – У нас тоже есть пустые…

Пустые или бессильные Темные чем-то похожи на аларийцев, они не имеют искры силы внутри без источника. Моровое поветрие валило таких с ног с летальным исходом.

Руки Нике дрожали все сильнее, удерживая узел. Алхимическая печь начала вздрагивать, синие искры полетели на пол.

Псаков идиот! Псаков горец!

Печь просто не выдержит. И сейчас пойдет откат от нарушения контракта, и все псакам под хвост…

– Эликсир… – Голос Нике дрожал от напряжения, печь гудела все сильнее, вибрации чувствовались в горячем воздухе. – Эликсир! – Нике хрипел, из последних сил удерживая контроль над узлами плетения.

Псаков упертый идиот!

– Слово. Отпускай, – выговорила я быстро сквозь зубы. Нике с облегчением отпустил чары, и печь одобрительно загудела. Синее пламя взвилось почти до потолка, рождая правильные золотые капли волшебного эликсира.

Великий, у нас получилось!

Нике свалился в судорогах через мгновение. Я наблюдала за этим идиотом с отстраненным любопытством, поставив для устойчивости ему на грудь сапожок, чтобы зафиксировать тело. Откат от контракта был значительно мягче, чем при нарушении родовой клятвы, либо… либо на самом деле не хотел слишком вредить.

Останавливать наказание я не стала – пусть на своей шкуре прочувствует всю глубину собственного идиотизма.

Когда мышцы почти перестали сокращаться и Нике задышал ровнее, я присела рядом.

– В следующий раз я разорву контракт в одностороннем порядке. Без силы тебя попрут из академии, вернешься в свою любимую высокогорную деревушку и будешь до конца жизни заниматься охотой и собирательством. – Я говорила спокойно и размеренно, перечисляя известные факты. По задрожавшим ресницам Нике я поняла, что этот идиот проникся блестящими перспективами. – Ты не единственный Темный в городе, который может кастовать плетения, Сакрорум.

Больше мы не разговаривали. Я отмерила ему три капли, швырнув флакон, а остальное золотистое чудо разделила на две половины – себе и Марте.

Времени до заката было еще достаточно, и я начала нарезать ингредиенты для пятновыводителя – нужно же представить обществу результат своей кропотливой работы.

Наверх по узкой лестнице мы поднимались, старательно избегая касаться друг друга плечами. Нике дулся и устало молчал, прибрав всю лабораторию. Я размышляла.

С дедушкой Ву прощалась почтительно и быстро, с Фей-Фей нежно, гордо продемонстрировав зеленый пузырек с пятновыводителем. Фей щурилась от смеха и всучила мне очередное свое творение в бамбуковом тубусе.

– Дядя скоро снимет комендантский час в поместье, поговорим перед школой, – торопливо шепнула я Фей. Действительно, скоро учеба, турнир, приемы. Жизнь не стоит на месте.

Стоило торопиться – солнце садилось, и нас могли не выпустить из города.

На улицах было совершено пусто, ни души. На выезде из ремесленного квартала, на повороте к гостинице я остановила коня и подозвала Нике.

– Живешь, как обычно, твое время – твои дела. Нужно будет – пришлю вестника. О практике поговорим позже. – Я уже было собралась трогать коня, но тут Нике удержал его за поводья и сплел купол тишины.

– Извини…те, – выговорил он сквозь зубы, упрямо глядя на шпиль ратуши.

– Извинить за что? За то, что нарушил контракт? За то, что чуть не запорол трехчасовую работу? За то, что там, – я махнула в сторону поместья, – кто-то может умереть, не дождавшись лекарства? За что именно ты просишь прощения, Сакрорум? – Его идиотизм мог стоить слишком дорого.

– Я извинился, больше не повторится. – Он упрямо тряхнул темноволосой головой. Псаковы твердолобые горцы. – Я хочу знать, обет и контракт… – Он с волнением облизнул губы. – Откуда все это?

Продается и покупается все, но самой ценной разменной монетой Нике всегда были и оставались знания.

– Оттуда. – Я повторила объяснение, придуманное для Луция, подняв малую печать и постучав по гербу Блау пальцем. Глаза Нике расширились, полыхнув завистью и чем-то еще. Ненавистью к Высшим, имеющим доступ к родовым ресурсам? Похоже, нам с Нике предстоит еще долгий-долгий путь.

Но сейчас мне было все равно. Я устала.