Текст книги "Телохранитель для невесты"

Глава 10

Сэм проснулся оттого, что его ноздри приятно щекотал запах свежезаваренного кофе и готовящегося завтрака. Календарь возвещал о том, что сегодня суббота. Он был один в постели, но в воздухе витало ощущение еще чьего-то присутствия. До его слуха доносился шум из кухни, негромкое позвякивание посуды. Он поднялся с кровати и впервые за несколько месяцев пошел в душ с улыбкой на лице. На кухне хлопотала женщина, готовила завтрак. Этот факт удивительным образом преобразил атмосферу, царящую в доме. В нем как будто появилось тепло.

Сэм вышел из душа и встал перед зеркалом, чтобы побриться. Он неожиданно задумался о том, как долго спал, и улыбка исчезла с его лица. В какой-то момент он словно погрузился в забытье и уснул так крепко, что даже не слышал, как Нина встала и отправилась в душ. Но она точно здесь побывала: когда он зашел, пластиковая занавеска все еще была покрыта капельками воды.

Кто угодно мог ночью вломиться в дом, а он даже не услышал бы этого!

«Толку от меня ни на грош», – подумал Сэм. Даже при всем желании он не может одновременно выслеживать Спектера и охранять Нину. На это объективно не хватило бы ни времени, ни сил. Нет, все обстоит гораздо хуже. Он не только бесполезен для нее, он подвергает ее жизнь опасности.

Именно этого он и боялся больше всего.

Сэм закончил бриться, оделся и пошел на кухню.

Один только вид Нины, стоящей у плиты, подстегнул его решительность. Увидев, как он вошел, она одарила его улыбкой.

– Доброе утро, – промурлыкала она и нежно заключила его в теплое объятие. О боже, это была мечта каждого мужчины! По крайней мере, это была его мечта – умопомрачительная женщина у него на кухне. Утренняя улыбка. Блинчики на сковородке.

Женщина в доме.

И не просто женщина. Нина. Он тотчас почувствовал, как все стены, которые он пытался возвести между ними, рушатся и верх берет мужское желание. Так случалось всякий раз, когда она оказывалась слишком близко.

Сэм положил руки ей на плечи и сделал шаг назад.

– Нина, нам надо поговорить.

– О расследовании?

– Нет. О тебе. И обо мне.

Улыбка тотчас исчезла с ее лица. Она как будто почувствовала, что сейчас последует удар, который будет исходить от него. Нина молча повернулась, взяла блинчик со сковородки и положила ему на тарелку. Она так и застыла, глядя на стопку блинов. В этот момент Сэм готов был возненавидеть себя. С другой стороны, это был единственный способ решить проблему, если ее безопасность действительно для него важна.

– Того, что было прошлой ночью, не должно было случиться, – скрепя сердце сказал он.

– Но ведь между нами ничего не было. Я просто привезла тебя домой и уложила спать.

– Именно об этом я и говорю, Нина. Я так устал вчера, что не смог бы и пальцем пошевелить, даже если бы через мою спальню с грохотом пронесся поезд. Как я могу обеспечить твою безопасность, если сегодня утром с трудом продрал глаза?

– О, Сэм! – Она подошла вплотную к нему и нежно погладила по лицу. – Я и не жду, что ты будешь моим стражем. Вчера мне самой хотелось позаботиться о тебе. И я вошла во вкус.

– Нина, я коп. Это я должен беспокоиться о твоей безопасности.

– А ты не можешь хоть на короткое мгновение перестать быть копом и позволить мне заботиться о тебе? Я не беспомощна, а ты не настолько крут, чтобы ни в ком не нуждаться. Ты был со мной, когда мне было страшно. Теперь я хочу быть рядом, когда тебе нужно мое присутствие.

– Но ведь не меня хотят убить. – Он взял ее руки и отнял их от своего лица. – Нельзя позволять чувствам брать верх над разумом. И мы оба это знаем. Я не могу обеспечить твою охрану так, как требуется. Любой другой полицейский справится с этим лучше меня.

– Я не доверяю другим полицейским. Я доверяю только тебе.

– Что может привести к роковой ошибке.

Сэм глубоко вздохнул и сделал шаг назад, лишь бы не находиться к ней так мучительно близко. Он не мог сохранять ясность мысли, пока она рядом. Ее аромат, ее прикосновения отвлекали его внимание. Он повернулся и как ни в чем не бывало налил себе чашку кофе, отметив про себя, что руки все равно немного трясутся. Это все она.

– Я должен сосредоточиться на расследовании, – стараясь не смотреть на Нину, продолжил он. – Мне надо найти Спектера. Это лучшее, что я могу сделать, чтобы обеспечить твою безопасность, – делать свою работу, и делать ее хорошо.

Нина ничего не ответила.

Сэм повернулся к ней: Нина отрешенно смотрела на сервированный к завтраку стол – столовые приборы, салфетки, стаканы сока и небольшую розетку кленового сиропа. И в который раз ощутил укол совести. «Наконец я нашел женщину, которая мне небезразлична, которую я могу полюбить, но делаю все, чтобы ее оттолкнуть».

– Хорошо, – спокойно сказала она. – Что ты предлагаешь, Сэм?

– Думаю, нужно привлечь еще одного человека для твоей охраны. Кого-то, лично с тобой не связанного.

– А мы с тобой, значит, лично связаны?

– Ну а как еще сказать?

Она покачала головой:

– Мне все больше кажется, что нас вообще ничего не связывает.

– Ради бога, Нина! Мы спали друг с другом. Куда уж дальше можно зайти?!

– Ну, есть люди, для которых секс – не более чем физический акт, и все, – сказала она, вопросительно посмотрела на Сэма.

«Есть люди… Уж не меня ли она имеет в виду?» – подумал он.

Черт возьми! Он уже боялся, куда может завести этот запутанный разговор. Она нарочно дразнила его, заставляя признаться, что это было нечто большее, нежели просто секс. Он же не мог сказать правду – не хотел показать, как боится ее потерять.

Впрочем, он знает, что надо делать.

Сэм подошел к телефону в углу кухни. Надо позвонить Куперсмиту и попросить его прислать еще одного человека для охраны. Он собрался поднять трубку, когда телефон неожиданно зазвонил.

– Наварро, – кратко ответил он.

– Сэм, это я.

– Доброе утро, Джиллис.

– Утро? Вообще-то давно перевалило за полдень. Я уже почти доработал свою смену.

– Да-да. Я готов залезть под стол от стыда.

– Не помешало бы. У нас на час дня назначено опознание подозреваемого. Коридорные из пяти разных отелей. Можешь привезти Нину Кормье взглянуть на них? Ну, то есть если она сейчас у тебя.

– Да, она здесь, – подтвердил Сэм.

– Я так и подумал. Тогда жду в час, договорились?

– Мы приедем. – Сэм повесил трубку и пригладил пятерней еще влажные волосы. О боже! Уже полдень? Вот это он разленился. Это же вопиющая безответственность! Все его бесконечные мучения по поводу их с Ниной отношений, которые все равно обречены зайти в тупик, снижали его эффективность как полицейского. Если он не будет делать свою работу, первой пострадает она.

– Что сказал Джиллис? – поинтересовалась Нина.

Сэм повернулся к ней:

– На час дня запланировано опознание подозреваемых. Хотят, чтобы ты посмотрела на нескольких коридорных. Поедешь?

– Конечно. Я хочу как можно скорее покончить с этим, как и ты.

– Отлично.

– Ты все-таки прав насчет того, чтобы поручить мою безопасность другому полицейскому. Думаю, так будет лучше, – сказала она и посмотрела ему в глаза. В ее взгляде он прочел спокойную решимость. – У тебя есть более важная работа, чем быть моей нянькой.

Сэм счел за благо не спорить и промолчал. Но когда Нина вышла из кухни, оставив его одного наедине с накрытым к завтраку столом, подумал: «Ты ошибаешься. Для меня нет ничего более важного, чем заботиться о тебе».

По другую сторону зеркального окна стояли восемь человек. Все они смотрели прямо перед собой. Было заметно, что каждый чувствует себя не в своей тарелке.

Нина внимательно осмотрела форму каждого из них, в надежде заметить хотя бы какую-нибудь зацепку, что-то такое, что могло бы показаться знакомым. Любая мелочь могла оказаться полезной.

Но нет. Она отрицательно покачала головой:

– Я не вижу здесь той самой формы.

– Вы абсолютно в этом уверены? – спросил Джиллис.

– Совершенно. Ни одна из них не похожа на ту, что я видела.

Она услышала за спиной вздох плохо скрытого разочарования. Его издал Норм Лиддел, окружной прокурор, стоявший рядом с Джиллисом. Сэм промолчал.

– Я вот что вам скажу – это пустая трата моего времени, – недовольно заявил Лиддел. – Это все, до чего ты додумался, Наварро? Опознание гостиничного персонала?

– Нам известно, что на Спектере было некое подобие униформы, похожей на форменный костюм коридорного, – терпеливо объяснил Сэм. – Мы просто хотели, чтобы она попробовала вспомнить.

– Нам также повезло найти полицейский рапорт о том велосипедном происшествии, – добавил Джиллис. – Позвонил сам велосипедист. По-моему, он опасался, что на него могут подать в суд, и поэтому решил сразу признаться, что сбил человека у тротуара. Судя по всему, Спектер переходил дорогу в неположенном месте, когда его сбили на Конгресс-стрит.

– Конгресс-стрит? – нахмурился Лиддел.

– Как раз рядом с отелем «Пайниер», – уточнил Сэм. – Именно там, насколько известно, губернатор планирует провести весь день послезавтра. Если не ошибаюсь, его пригласили произнести речь на каком-то небольшом бизнес-семинаре.

– Думаете, мишенью Спектера является губернатор?

– Не исключаю такой возможности. Я уже отдал приказ обыскать и проверить отель, особенно люкс губернатора.

– А что с персоналом отеля?

– Мы исключили их из поиска по возрасту и росту. У всех пальцы на месте. Вон тот, номер три, – ближе всего к Спектеру по описанию. Но и у него, как видите, целы все пальцы. Мы просто хотели, чтобы Нина взглянула на форму, в надежде на то, что, может быть, она что-то вспомнит.

– Но ведь среди этих людей нет Спектера.

– Нет, мы осмотрели руки всех присутствующих. У каждого по десять пальцев.

Нина посмотрела на номер три. Он был одет в форму коридорного: красный пиджак и черные брюки.

– Так одеты все коридорные отеля «Пайниер»? – спросила она.

– Да, – подтвердил Джиллис. – А что?

– Не думаю, что это та самая форма, которую я видела.

– Что с ней не так?

– На мужчине, который обратился за медицинской помощью в наше отделение, был зеленый пиджак, я это точно помню. Такого темно-зеленого оттенка. Однозначно не красный.

Джиллис покачал головой:

– Вот ведь незадача. В «Холидей инн» персонал одет в красное. В «Мариотте» носят зеленое, но он расположен слишком далеко от места происшествия с велосипедистом.

– Все равно на всякий случай проверьте персонал «Мариотта», – распорядился Лиддел. – Я требую, чтобы преступник был пойман, даже если для этого придется опросить каждого коридорного в городе. И уж точно его надо поймать, прежде чем он взорвет какое-нибудь высокопоставленное лицо. Во сколько завтра приезжает губернатор?

– Примерно в полдень, – ответил Джиллис.

Лиддел взглянул на часы:

– Тогда у нас в запасе двадцать четыре часа. Ровно сутки. Если что-то узнаете, звоните мне. Понятно?

– Да, сэр… ваше сиятельство, – проворчал Джиллис.

Лиддел бросил на него красноречивый взгляд, но решил не вступать в пререкания.

– Сегодня вечером я с женой буду в театре. На всякий случай возьму с собой пейджер.

– Мы сразу вам позвоним, – заверил его Сэм.

– Наша работа у всех на виду, так что не подведите, – выдал напоследок Лиддел.

Оба полицейских промолчали.

– Когда-нибудь я прибью этого придурка! – прорычал Джиллис, как только Лиддел ушел. – Клянусь, я это ему еще припомню!

– Успокойся, приятель. Вдруг когда-нибудь эта жаба станет губернатором.

– Тогда я лично помогу Спектеру взорвать его к чертям собачьим.

Сэм взял Нину за локоть и вывел из комнаты.

– Пойдем. У меня сегодня дел невпроворот. Я представлю тебя твоему новому сторожевому псу.

«Легко же он от меня отделался», – с горечью подумалось ей. Неужели она для него и впрямь обуза?

– С сегодняшнего дня мы поселим тебя в отеле, – объяснил Сэм. – Охранять тебя будет офицер Пресслер. Он отличный коп. Я полностью доверяю ему.

– Поэтому я тоже должна ему доверять?

– Как самой себе. Я позвоню тебе, если мы обнаружим подозреваемых. Тебе придется их опознавать.

– То есть какое-то время я тебя не увижу?

Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза. Коридор полицейского управления – не то место, где можно скрыться от посторонних взглядов. И вообще, сейчас не время и не место признаваться в своих чувствах. Да она и сама не была толком уверена, что чувствует по отношению к нему. Ей просто было мучительно трудно сказать «Прощай». Но еще больнее было смотреть ему в глаза и не видеть в них ни сожаления, ни тоски. Спокойный, едва ли не холодный взгляд.

Перед ней вновь стоял Крутой Коп. Все ясно, решил вернуться к прежнему образу. Ничего, она и с этим справится, как-нибудь переживет. После всех событий последней недели она способна справиться с чем угодно, даже примириться с тем прискорбным фактом, что в очередной раз связалась не с тем мужчиной.

И она смерила Сэма таким же спокойным взглядом:

– Найди Спектера. Я опознаю его. Только поторопись, хорошо? Хотелось бы как можно скорее вернуться к прежней жизни.

– Над чем мы, собственно, и работаем. Будем держать тебя в курсе.

– Я могу на это рассчитывать?

– Это часть моей работы, – коротко ответил он и кивнул.

Офицер Леон Пресслер был далеко не мастер риторики. Его способность вести разговор вообще вызывала большие сомнения. В течение трех последних часов молодой мускулистый коп весьма правдоподобно изображал сфинкса. По крайней мере, он практически не проронил ни слова, пока осматривал номер отеля. Самое большее, на что он был способен, – это ответить «Да, мэм» и «Нет, мэм». «Интересно, так и положено вести себя копам? – думала Нина. Или ему дали конкретные указания не трепаться попусту со свидетелями преступления?»

Нина попробовала было взяться за чтение книги, которую купила тут же в отеле, в книжном киоске, но сдалась, осилив всего несколько глав. Молчание Пресслера действовало ей на нервы. Боже, как это неестественно – провести целый день вместе с человеком в гостиничном номере и не проронить ни слова. Бог свидетель, она пыталась его разговорить.

– Скажите, Леон, вы давно работаете в полиции? – спросила она.

– Да, мэм.

– И как работа? Вам нравится?

– Да, мэм.

– А вам иногда бывает страшно?

– Нет, мэм.

– Что, прямо вот никогда-никогда?

– Иногда.

«Уже лучше», – подумала она.

Увы, офицер Пресслер пересек комнату и уставился в окно, демонстрируя явное нежелание продолжать разговор.

Нина отложила книгу и в очередной раз попыталась завязать диалог.

– Наверно, это поручение слишком скучное для вас? – спросила она.

– Нет, мэм.

– А по-моему, это скучно – сидеть весь день в отеле и ничего не делать.

– Никогда не знаешь, что может случиться в следующий момент.

– Уверена, вы готовы к любым неприятностям. – Она вздохнула, потянулась за пультом. Вдруг ей повезет с телепрограммой? Минут пять она щелкала пультом, но, не найдя ничего интересного, выключила телевизор. – Я могу позвонить? – спросила она.

– Боюсь, что нет, – ответил Пресслер и покачал головой.

– Я просто хочу позвонить на работу, предупредить старшую медсестру, что не смогу заступить на смену на следующей неделе.

– Детектив Наварро сказал: никаких телефонных звонков. Так надо для вашей безопасности. Он специально оговорил этот момент.

– И что же еще вам сказал наш добрый детектив?

– Что я должен внимательно следить за обстановкой. Ни на минуту не ослаблять внимание. Потому что даже секунды беспечности порой хватает, чтобы что-то случилось. А если с вами что-то случится… – Он замолчал и нервно закашлял.

– Что такое?

– Он, ну… шкуру с меня спустит.

– Что ж, неплохая мотивация.

– Он не со зла, просто хотел предупредить, чтобы я смотрел в оба. Не то чтобы я мог позволить чему-то с вами случиться. Я слишком многим ему обязан.

Нина удивленно посмотрела на Пресслера. Он все еще стоял у окна и внимательно смотрел на улицу.

– Что вы хотите этим сказать? Чем вы ему обязаны?

Офицер Пресслер продолжал смотреть в окно. Он так и стоял, как статуя, как будто не мог оторвать взгляда от улицы.

– Это было пару лет назад. Я тогда вел дело о домашнем насилии. Мужу жертвы не понравилось, что я сую нос не в свои дела. И он стрелял в меня.

– О боже!

– Я по рации вызвал подмогу. Наварро приехал первым. – Пресслер повернулся и посмотрел на нее. – Надеюсь, вам понятно, как сильно я ему обязан, – добавил он и снова отвернулся к окну.

– Вы его хорошо знаете? – непринужденно спросила Нина.

Пресслер неопределенно пожал плечами:

– Он отличный полицейский. Но слишком замкнутый. Не думаю, что кто-то вообще его хорошо знает.

«В том числе и я», – подумала Нина. Она вздохнула и снова включила телевизор и принялась щелкать каналами: на экране мелькали мыльные оперы, телевизионные судебные заседания и чемпионат по гольфу. Она едва ли не физически ощущала, как от напряженных размышлений у нее закипает мозг.

Интересно, что сейчас делает Сэм, подумала она. И тотчас же с горечью отбросила эту мысль подальше. Сэм Наварро сам себе хозяин. И этим все сказано.

Ей тоже нужно быть самой собой.

Интересно, чем сейчас занимается Нина? Сэм пытался не думать об этом и сосредоточиться на совещании, но всякий раз его попытки терпели крах и мысли снова уплывали к Нине. Ее безопасность не давала ему покоя. Леону Пресслеру он доверял, как самому себе. Этот молодой полицейский умен, надежен и обязан ему жизнью. Если можно кому-то доверить заботу о Нине, так это Пресслеру.

И тем не менее его не оставляло легкое беспокойство. И даже страх. Верный признак того, что он утратил объективность, лишился способности логично мыслить; чувства взяли над ним верх. Причем настолько, что это стало сказываться на его работе не самым лучшим образом.

– …лучшее, что мы можем сделать? Сэм?

Вопрос моментально вернул его на грешную землю. Сэм встрепенулся, вместо Нины перед глазами возник Эйб Куперсмит.

– Простите, сэр?

Куперсмит вздохнул:

– Где ты, черт побери, витаешь, Наварро?

– Извините, я на мгновение расслабился и отвлекся.

– Шеф спрашивает, есть ли у нас еще зацепки? – пришел на помощь зазевавшемуся товарищу Джиллис.

– Мы работаем над каждой зацепкой, какую только нам удается обнаружить, – сообщил Сэм. – Мы разослали фоторобот Спектера, проверили все отели Портленда. Пока мы не нашли ни одного гостиничного работника, у которого бы отсутствовал средний палец. Самое трудное – это то, что мы вынуждены работать практически вслепую. Мы не знаем, на кого охотится Спектер, кто его потенциальная жертва. Нам также неизвестно, когда и где он собирается нанести новый удар. У нас есть только свидетельница, которая видела его в лицо.

– И еще эта зацепка с униформой коридорного в отеле.

– Да, и это тоже.

– Вы уже показали гостиничные униформы мисс Кормье, чтобы вычислить, в каком отеле надо искать?

– Показали, но ни одна униформа не была ею опознана, мы планируем продемонстрировать ей еще несколько образцов, – пояснил Джиллис. – Кроме того, мы опросили того велосипедиста. Но этот парень плохо помнит, как выглядел человек, которого он сбил. По его словам, все произошло так быстро, что он даже не успел рассмотреть его в лицо. Но он подтверждает показания мисс Кормье, что на Спектере была зеленая униформа или, по крайней мере, зеленого оттенка. Он также подтверждает, что это произошло на Конгресс-стрит, рядом с Франклин-авеню.

– Мы прочесали весь район, – подхватил Сэм. – Показали фоторобот в каждом магазине в округе в радиусе пяти кварталов. Никто не видел похожего человека.

Куперсмит тяжело вздохнул:

– Завтра днем приезжает губернатор, а по городу разгуливает любитель взрывать бомбы.

– Мы не можем с уверенностью утверждать, есть ли связь между этими фактами. Спектер может охотиться на кого угодно. Все зависит от того, кто его нанял.

– А может, он вообще ничего не планирует, – предположил Джиллис. – Может, он уже выполнил свое задание и давно слинял из города.

– Все-таки будет лучше, если мы примем его присутствие как одно из условий задачи, – предупредил Куперсмит. – Предположим также, что он что-то задумал.

Сэм согласно кивнул:

– До прибытия губернатора у нас в запасе двадцать четыре часа. За это время что-нибудь да выясним.

– Очень на это надеюсь, – сказал Куперсмит, прежде чем уйти. – Нам не нужна еще одна взорвавшаяся бомба и мертвый губернатор в придачу.

– Еще раз. Начинаем с тридцать шестого такта. – Дирижер поднял палочку и резко опустил ее. Через четыре такта трубы заиграли первые ноты Wrong Side of the Track Blues, а через пару секунд к ним присоединились духовые и бас. Затем в общую гармонию, бархатистыми звуками подхватывая мелодию, влился саксофон.

– Никогда не понимал джаз, – проворчал директор театра, наблюдая за репетицией из среднего ряда. – По мне – это бессмысленный набор звуков. Как будто все инструменты пытаются друг друга переиграть.

– А мне нравится джаз, – возразил главный швейцар.

– Тебе и рэп нравится. Так что на твой вкус полагаться не приходится. – Директор крутил головой по сторонам, тоскливо оглядывая пустой – не считая его и оркестра – зал. Он с удовольствием отметил, что вокруг чисто, в проходах между рядами никакого мусора. Сегодня вечером здесь соберется крайне придирчивая публика. Всякие там адвокаты. Им явно не пришлись бы по вкусу липкие полы и смятые программки, валяющиеся под сиденьями.

Еще год назад это был своего рода порнодворец, где крутили фильмы для безымянных и безликих мужчин. Новый владелец поменял все на корню. При финансовой поддержке местного мецената театр превратился поистине в очаг культуры. Теперь на его сцене ставились драматические пьесы и исполнялись концерты. К сожалению, театральные постановки и музыкальные вечера собирали гораздо меньшую ауди торию, чем некогда показы порнофильмов. Что, впрочем, неудивительно.

К счастью, сегодня ожидается аншлаг – пятьсот оплаченных и забронированных мест, плюс кто-нибудь явно захочет купить лишний билетик в последний момент. Подумать только! Все эти адвокаты выложили свои денежки, чтобы послушать джаз. У директора это с трудом укладывалось в голове, однако никоим образом не омрачало радости по поводу предстоящего аншлага.

– Похоже, сегодня далеко не все выйдут на работу. По крайней мере, один точно, – сказал главный швейцар.

– И кто же?

– Тот новый тип, которого вы наняли. Ну, помните, тот, с биржи труда. Последний раз он был на работе два дня назад. Больше его не видели. Я пытался дозвониться до него, но безуспешно.

– Никогда не стоит полагаться на кандидатов из агентства по трудоустройству, – проворчал директор.

– Это вы верно говорите.

– Тогда вам придется вчетвером справляться с толпой сегодня вечером.

– Да уж! Будет суматоха – пятьсот забронированных мест, и все такое.

– Пусть кому надо сами ищут свои места. Они же юристы, должны же у них быть мозги. – Директор посмотрел на часы. Шесть тридцать. У него еще остается немного времени, чтобы перекусить сэндвичем в своем кабинете. – Двери откроем через час. Так что поужинай, пока время есть.

– Уж к этому я всегда готов, – ответил главный швейцар. Он поднял со спинки кресла зеленый форменный пиджак и, насвистывая, двинулся вдоль ряда кресел из зала, чтобы подкрепиться перед работой.

В семь тридцать офицер Пресслер отвез Нину в полицию. В это время в отделении царила куда более спокойная обстановка, чем ранее днем. Большинство столов были пусты, лишь изредка по коридору проходили служащие. Пресслер отвел Нину наверх и проводил ее в кабинет.

Там их поджидал Сэм.

Он рассеянно и без особого энтузиазма поздоровался с ней легким кивком и кратким «привет». Нина ответила тем же. В комнате находился Пресслер, рядом стоял Джиллис и мужчина в штатском, скорее всего тоже полицейский. Она вовсе не собиралась давать волю чувствам на людях. Очевидно, Сэм придерживался такой же тактики поведения.

– Мы хотели бы, чтобы вы взглянули на эти образцы униформы гостиничного персонала, – сказал Сэм, жестом указывая на большой стол, на котором были разложены около десятка пиджаков разного цвета. – Здесь есть форма коридорных, лифтера и портье из пригородной гостиницы «Сайнплекс». Знакома ли вам хоть одна из них?

Нина подошла к столу. Один за другим она внимательно осмотрела каждый пиджак, разглядывая и ткань, и пуговицы. На некоторых были вышиты эмблемы отеля, другие украшала позолоченная тесьма.

Закончив осмотр, она отрицательно покачала головой:

– Нет, это точно была другая форма. Ни одна из этих на нее не похожа.

– А как насчет вон той зеленой, с краю?

– На ней золотая тесьма. На той форме тесьма была черной. Она была пришита на плечи, как эполеты.

– Вот это да, – пробормотал Джиллис. – Женщины запоминают странные вещи.

– Ну ладно, – разочарованно вздохнул Сэм. – На сегодня хватит. Всем спасибо. Пресслер, почему бы тебе не сделать перерыв и не поужинать? Я отвезу мисс Кормье в гостиницу. Ты можешь подъехать туда примерно через час, как только поужинаешь.

Пресслер согласно кивнул, и комната опустела. Остались только Сэм и Нина.

Несколько минут они просто молчали, даже не глядя друг на друга. В этот момент Нина уже почти пожалела, что доблестный, хоть и немногословный офицер Пресслер ушел. По крайней мере, в его присутствии у нее не возникало желания убежать подальше и спрятаться.

– Надеюсь, тебе понравился твой номер в отеле, – наконец решился нарушить тишину Сэм.

– Да, он уютный. Но, боюсь, скоро мне захочется оттуда сбежать.

– Сейчас это было бы небезопасно.

– А когда будет безопасно?

– Когда мы поймаем Спектера.

– А если нет? Вдруг вы его вообще не поймаете. – Она задумчиво покачала головой. – Я не могу так жить. В конце концов, у меня есть работа. У меня есть своя жизнь. Я не могу сидеть пленницей в гостинице под надзором копа, чье присутствие выводит меня из себя.

Сэм нахмурился:

– Пресслер что-то натворил?

– Он не может усидеть на месте! Все время наблюдает за улицей из окна. Не разрешает мне звонить по телефону. И не в состоянии даже поддержать разговор.

– Тогда все нормально. – Сэм облегченно улыбнулся. – Леон просто делает свою работу. Он профессионал.

– Может, и так, но он заставляет меня нервничать.

Нина вздохнула и сделала шаг ему навстречу.

– Сэм, я не могу сидеть взаперти. Я должна жить своей жизнью.

– Еще успеется. Сейчас же мы должны позаботиться о том, чтобы из этой ситуации ты вышла живой и невредимой.

– А если мне исчезнуть из города? Уехать куда-нибудь ненадолго?

– Ты можешь понадобиться нам здесь, Нина.

– Неужели? У вас есть его отпечатки. Вы знаете, что у него нет одного пальца. Вы его опознаете и без меня.

– Сначала нам надо его найти. А для этого ты нам понадобишься, чтобы указать на него, выделить его из толпы. Поэтому тебе придется остаться в городе. И быть всегда на связи. Мы защитим тебя, обещаю.

– Куда ж вы денетесь, если должны поймать преступника.

Сэм обнял ее за плечи:

– Это не единственная причина, и ты это знаешь.

– Неужели?

Он подался вперед. В какой-то момент Нина подумала, что он собирается ее поцеловать, но внезапно хлопнувшая дверь заставила их отпрянуть друг от друга.

Джиллис мялся у двери, нутром чувствуя, что чему-то помешал.

– Я тут собрался пойти перекусить гамбургером. Тебе что-нибудь купить, Сэм?

– Нет, спасибо. Мы поужинаем у Нины в отеле.

– Как знаешь. – Джиллис кивнул. – Я вернусь через час, – сказал он и снова оставил Сэма и Нину наедине.

Но момент был упущен. Даже если он и собирался тогда ее поцеловать, сейчас на его лицо вновь вернулась так хорошо знакомая ей непроницаемая маска.

– Я довезу тебя до гостиницы, – просто сказал он.

Сидя в машине Сэма, она вновь почувствовала себя как в первый день их знакомства, когда он был просто полицейским с каменным лицом, а она – испуганной жертвой взрыва. Как будто не было вечеров последней недели, проведенных вместе ночей, жарких объятий. Казалось, сегодня он старается всячески избегать малейших намеков на их чувства и отношения. Нина тоже решила не поднимать эту тему.

Единственной нейтральной темой разговора оставалось расследование, но даже о нем Сэм не очень-то хотел распространяться.

– Я заметила, вы везде расклеили фоторобот Спектера, – сказала Нина.

– Да, теперь его показывают по телевизору и печатают в газетах.

– И как? Есть результаты?

– Нас просто загрузили звонками. Весь день мы трудились над полученной информацией, но пока, увы, безрезультатно.

– Боюсь, мое описание было не слишком точным.

– Ты сделала все, что могла.

Нина смотрела в окно машины на сверкающие огнями улицы Портленда. Было уже восемь вечера, летние сумерки постепенно превращались в ночь.

– Я бы точно его узнала, если бы еще хоть раз увидела.

– Это все, что нам от тебя нужно, Нина.

«Это все, что тебе от меня нужно», – с грустью подумала она, но вслух спросила другое:

– Что будете делать завтра?

– В целом то же, что и всегда. Отрабатывать версии. Допрашивать возможных свидетелей. Надеемся, что кто-нибудь узнает фоторобот.

– Вы точно знаете, что Спектер в городе?

– Нет. Возможно, он давно уже уехал. В таком случае мы просто зря тратим время. Но интуиция подсказывает мне, что он где-то поблизости. Где-нибудь затаился и явно что-то замышляет. Что-то масштабное. – Он посмотрел на нее. – Ты могла бы нам помочь. Ты единственная, кто может его опознать. Поэтому мы должны обеспечить тебе надежную охрану.

– Я больше не могу жить в таких тюремных условиях. Мне не разрешают даже позвонить.

– Мы не хотим, чтобы кто-либо знал твое местонахождение.

– Я никому не скажу, обещаю. Просто я чувствую себя изолированной от всего мира.

– Ну ладно, – вздохнул Сэм. – Кому ты хотела бы позвонить?

– Для начала своей сестре Венди.

– Вы же вроде бы не особо ладите?

– Так и есть. Но она все равно моя сестра. Она передаст моим родным, что со мной все в порядке.

Сэм на мгновение задумался.

– Хорошо. Звони сестре. Можешь воспользоваться телефоном в автомобиле. Только не…

– Я знаю. Я не скажу ей, где я. – Нина взяла трубку и набрала номер Венди.

Трубку сняли после трех гудков, незнакомый женский голос произнес:

– Дом Хэйвардов, здравствуйте.

– Здравствуйте, это Нина. Я сестра Венди. Могу я с ней поговорить?

– Прошу прощения, но мистер и миссис Хэйвард ушли до позднего вечера. Я няня, сижу с их детьми.

«Вот и вся цена их беспокойству обо мне», – подумала Нина. Неожиданно ее охватило раздражение.

– Хотите, чтобы она вам перезвонила? – спросила женщина.

– Нет, я буду недоступна. Может, я перезвоню ей попозже. Не знаете, в котором часу она вернется?

– Они с мужем поехали в театр на благотворительный концерт коллегии адвокатов. Если не ошибаюсь, он закончится в десять тридцать. Потом они, как обычно, пойдут в кафе или ресторан, так что вернутся, думаю, только к полуночи.

– Нет, это слишком поздно. Я позвоню завтра. Спасибо. – Нина положила трубку и разочарованно вздохнула.

– Нет дома?

– Да. Мне следовало бы догадаться, что вечером их не будет. В адвокатской конторе Джейка рабочий день заканчивается в пять. Вечер тоже обычно занят делами.