Текст книги "Волчье кафе"

– Трое могут знать секрет, только если двое из них мертвы. Поверь, я бы тебе рассказал, но не могу. Это не моя тайна. Всему своё время. Пошли, из-за меня ты остался без обеда, поэтому угощу тебя местным сэндвичем из автомата. Сначала я их терпеть не мог, но потом оказалось, что они и не такие уж мерзкие, – перевёл тему официант, показывая, что разговор окончен.

Кристиан поднялся вслед за своим собеседником, и они покинули крышу.

– Куда пойдём в другой раз? – спросил Кристиан.

– А у тебя ещё остались истории?

– О-о, историй у меня маленькая вселенная. Но, раз уж я выбирал сегодня, то ты выбирай завтра. Так куда?

– Ты со мной захотел подружиться? С чего бы вдруг? Ты знаешь меня всего пару дней, – выгнув бровь в скептическом недоумении, произнёс Дилан.

– Как-то не было у меня в жизни возможности завести приятеля. А тут подвернулась такая… Тони слишком старый для этого. Клинтон… ну, о нём либо хорошо, либо ничего, поэтому я промолчу.

– Тогда встретимся в два часа ночи у «Волчьей луны», – заключил Дилан.

– Ага, если выживешь после заводного терминатора. Откажись от встречи с ним.

– Нет. Надо отстоять своё право быть здесь. Только поставив его на место, я смогу нормально взаимодействовать с вами, иначе он жизни мне не даст.

За этим разговором они добрались обратно в кафе. До конца рабочего дня время летело быстро, но странное ощущение поселилось внутри Дилана. Опустошение окутало его и помогло успокоиться перед вечерней стычкой. В час ночи парень пришёл на задний двор «Волчьей луны», где его уже ждали.

Клинтон среагировал молниеносно. Ситуация утром повторилась. Голову Дилана пронзила резкая боль от столкновения со стеной, горло оказалось пережатым, вот только всей кожей он чувствовал что-то острое и обжигающее, только позже парень осознал, что это было.

– Зря ты решился сюда прийти. Откуда ты? И зачем приехал в город? – прошипел Клинтон.

– Я из Финикса, – попытался соврать Дилан, однако рука, обвившая его шею, сжала её чуть ли не до хруста позвонков, а удар под рёбра выбил весь воздух из лёгких. Когда рука, стискивающая его, ослабла, Дилан с жадностью стал хватать воздух. Перед глазами поплыло, но одно оставалось чётким – абсолютно черные глаза своего собеседника.

– Ложь. Я предупреждал, чтобы ты даже не пытался меня обмануть. Попробуем ещё раз. Откуда ты, отброс?

Собрав всю выдержку в узел, парень выдавил:

– Я не вру. Я из Финикса.

За этим последовал звонкий хруст, а правую руку пронзила резка боль. Парень попытался закричать, но из-за нехватки воздуха получилось едва различимое сипение.

– Гляди, у тебя осталось девять попыток, чтобы соврать.

Стукнув его ещё раз головой о стену, Клинтон отпустил парня, а Дилан сполз по стене.

– Хорошо, не хочешь отвечать, давай я предположу. Думаю, ты как Кристиан – никому ненужный мусор. Бежал из детского дома или приёмной семьи, потому что тебя и там не считали за человека, – присев на корточки и взяв за подбородок Дилана, повар посмотрел ему в глаза и сказал, – ты никто и всегда будешь никем.

– Тебе бы очень хотелось в это верить, но я уже лучше тебя, просто потому что нашёл в себе силы бороться.

В ответ парень услышал только смех, холодный как лёд и пугающий как последний вздох, он заставил внутренности Дилана сжаться и задрожать всем телом.

– Бежать – не значит бороться. Ты трус, ты не способен бороться. Ты – крыса, бегущая с тонущего корабля.

Клинтон замахнулся, удар пришёлся точно в челюсть, та хрустнула. Затем последовал пинок. Нога оставила обжигающий отпечаток вдоль старых порезов по всему торсу Дилана. После, где-то над головой, раздался голос:

– Послушай, что будет дальше. Ты исчезнешь, а после подумаешь: стоит ли возвращаться. Если решишь вернуться, будь готов говорить правду или умереть, но мой тебе совет – беги, как ты и умеешь. Трус. И помни, в следующую нашу встречу я не буду таким вежливым.

Последовавший за этим удар коленом по голове, отключил Дилана.

***

Парень пришёл в себя, а в его сознание ворвался шум воды. Открыть глаза с первого раза не получилось. Солнечный свет отзывался в них болью. Постепенно Дилан обрёл сознание и контроль над собой. Открыв глаза, осмотрелся.

Вокруг не было ни души, лес и река – всё, что окружало. Не помня, как он тут оказался, парень напряг память, чтобы понять, что произошло. Час ночи… Задний двор «Волчьей луны»… Удар… Темнота…

Постепенно в голове всплывали сцены. Руки связаны хомутами. Черный ящик, где жутко мало места. Через мгновение сцена в памяти сменилась, и вот его уже вытаскивают из багажника автомобиля. Плёнка продолжала крутиться. Фантомная боль настигла его ребра, когда картинка сменилась: Дилан лежит с перевязанными руками и ногами недалеко от багажника, перед его лицом чьи-то ноги и бита. Она на несколько секунд исчезает из поля зрения, а потом припечатывается в ребра, ещё раз и ещё раз. Снова тьма… Новая сцена: его рот наполнен какой-то жидкостью, а солоноватый привкус меди не оставил сомнений что это. Дилан сплюнул сгусток крови на землю. Его глаза были закрыты, потому что мозг терял контроль над телом, которое становилось слишком тяжёлым.

Новая вспышка: шёпот «не возвращайся, если выживешь»; хруст… пронзающая боль в руке, на которой уже сломан палец. Единственное, что отчётливо запомнил парень – черные как ночь глаза, искрящиеся ненавистью.

С криком Дилан открыл глаза и подорвался. «Слишком реальный кошмар», – пронеслось у него в голове, но в следующий момент он понял, что это взаправду. Всё тело пронзила невыносимая боль. Парень подполз к реке и заглянул в воду. Речная гладь показала ему какого-то монстра. Лицо представляло жуткое месиво: фиолетовые синяки под обоими глазами. Правый глаз заплыл и не открывался. Судя по неестественному положению челюсти, она была вывихнута. Под носом запекшаяся кровь, перемешанная с соплями и грязью. Взгляд Дилана упал ниже. Глаза расширились, а сердце бешено заколотилось.

Шею поперёк пересекало пять параллельных неглубоких, но болезненных, порезов, такие же он позже заметил на левой скуле. Руки были не лучше, вернее кисти. Видимо в бессознательном состоянии он всё ещё старался сопротивляться. Там, где, как он помнил, были хомуты, теперь красовались содранные почти до мяса куски кожи, висевшие лоскутами и прилипающие к рукам.

Паника снова охватила его, в голове с каждым ударом сердца отзывалось «Борись. Беги». Первой мыслью было так и поступить. Дать дёру – самое простое, что можно сделать, но вернуться за вещами и деньгами нужно в любом случае, но прежде нужно оказать себе помощь – вправить челюсть.

Собравшись с силами, Дилан поднялся и, перехватив себя поперёк рёбер, поплёлся в сторону, как он думал, города. Немного остыв, парень понял, что бежать он устал. У него появилась какое-то подобие нормальной жизни. Нужно защитить себя. В этом городе все складывалось так, как никогда ещё: работа, каток, крыша над головой, люди, которым не всё равно на него.

– Я должен вернуться, – прошептал он себе под нос.

Мари бы такого не оценила. Вероятно, она за шиворот выволокла бы его из города и отправила на другой конец страны. Наверное, она сейчас наблюдает за ним и грубо матерится, строя трёхсложные конструкции из явно бранных слов.

Найти дорогу оказалось не сложно. На днях прошёл дождь, поэтому в лесу было сыро, а по местам, которым его тащили, всё ещё остались следы и борозды, Судя по всему, Клинтон был один.

Дилан вышел на дорогу напротив указателя «Верт – 3 км», кротко втянув воздух, он пошёл по направлению указателя.

Когда парень вошёл в город солнце заходило за горизонт, уступая место ночной мгле. Он направился к «Волчьей луне».

Подходя к кафе его мутило, перед глазами начало плыть. Тело слабело с каждой секундой, но неестественный уровень гнева позволял удержаться на плаву. Войдя в кафе, он увидел Кристиана, стоявшего спиной к нему и болтающего с кем-то. Подойдя ближе, он облокотился на барную стойку и прохрипел, пересохшими губами:

– Позови, Лену.

– Дилан, куда ты пропал, – подпрыгнув от неожиданности, воскликнул официант. Когда Кристиан увидел парня, его глаза расширились, от шока он перестал моргать и дышать, – Дилан, что с тобой чёрт возьми… – начал было он, но заткнулся, как только осознание накрыло его. Повернувшись к своему собеседнику, сказал: – Спасибо Сэм, но парень нашёлся. Думаю, нам понадобится твоя помощь, но немного позже. Я сообщу.

Собеседник кивнул и направился к выходу.

– Это офицер Смит, мой знакомый с детского дома. Как только ты не вышел на работу, я сразу его набрал, – пояснил Кристиан.

– Не нужно полиции. Только без неё, – прохрипел Дилан.

Официант дал ему стакан воды, а тот в свою очередь за два глотка осушил сосуд.

– Боже, Дилан, кто это с тобой сделал? – из-за спины Кристиана появилась Лена и подошла к парню, осматривая его увечья. – Я поняла. Ну, я ему сейчас задам, – на весь зал она произнесла: – Уважаемые посетители! Приношу извинения, но по некоторым причинам мы вынуждены закрыться раньше. Прошу покинуть вас наше заведение. Все блюда за наш счет, в качестве извинений. Будем ждать всех вас уже завтра утром. Возвращайтесь.

Ручеёк людей потёк к выходу, и только после того, как за последним закрылась дверь, Лена перестала скрывать свои эмоции. Её глаза стали отчетливо красными, а в груди зародилось утробное рычание. Сердце Дилана ухнуло в пятки, а кожа залилась холодным потом.

– Клинтон, грёбанный ты мудак, тащи свою задницу сюда, иначе я тебя на клочки порву, – то ли сказала, то ли прорычала она.

– Ой, что сейчас будет, – прикрывая рот ладонью, прошептал Кристиан и встал за Диланом, который попытался подняться.

– Что тебе нужно? – раздалось откуда-то из кухни. Позже за голосом последовал и его обладатель. Клинтон, как ни в чем не бывало, вышел в зал. Найдя взглядом Дилана, он замялся, а глаза опять почернели, как и у Лены, из груди раздался животный рык.

– Я тебя предупреждала, не трогать его. Ты кем себя возомнил, чтобы пойти против приказа твоего альфы? Считаешь, что у меня незаменимых нет? Помнишь, что происходит с бетами, когда их изгоняют? С таким клеймом их не принимают не в одну стаю, и они сдыхают в одиночестве. Я простила тебя, когда ты сделал подобное с Кристианом, дала тебе шанс исправиться, хотя на тебя наплевала прошлая стая. Тебе оказалось этого мало? Давно нужно было это сделать. – Лена подошла в плотную к Клинтону и вонзила нечеловеческие когти ему в рёбра. Вместо крови закапало что-то черное, а его глаза потускнели и стали серыми. – Отныне ты – омега и не достоин быть членом чьей-то стаи. Убирайся отсюда, пока я сама лично не перегрызла тебе шею. Не советую пробовать прибиваться, как минимум, к местным. Я им сообщу, за что тебя изгнали, а если увижу тебя в городе, так просто ты не отделаешься. Я собственными когтями буду сдирать с тебя кожу, ждать пока она восстановится и повторять это действие, пока ты не сойдёшь с ума, а потом кину тебя на порог охотникам и, поверь, они точно не будут такими доброжелательными. Ты будешь молить их о смерти.

Глаза Дилана уже закрывались, он терял контроль над собой, но старался запомнить всё до мелочи, хоть то, что происходило было полнейшем безумием. Он думал об одном: «Продержаться только ещё чуть-чуть».

От слов Лены глаза Клинтона налились страхом и ненавистью, черная жижа капала теперь не только из места, где когти Лены вонзались в его рёбра, но и изо рта. Его лицо не выражало ни одной эмоции, но руки подёргивались в болезненных судорогах.

– Кучка закомплексованных идиотов. Давно нужно было перебить вас всех или тебя, паршивая сука, и стать альфой, – прошипел ей в лицо Клинтон.

С нечеловеческой силой Лена швырнула его в сторону выхода. Он поднялся и было ринулся в нападение, но путь ему преградили Тони и Кристиан. Глаза Кристиана стали зелёными, из его рта виднелись острые, как бритва, клыки. Вместо ногтей появились когти. Тони он не видел, только слышал гневное рычание.

– Вы серьезно считаете, что справитесь со мной вдвоём? Позовите ещё троих и тогда шансы уровняются, – ехидно оскалился Клинтон.

Его рёв частично оглушил Дилана, а через мгновение он уже был прижат к полу Кристианом и Тони. В разговор вступил официант:

– Уйди по-хорошему. Мы не хотим тебя убивать. Ну, Лена не хочет, иначе бы уже сделала это. Но за этого парнишку я вспорю тебя всего и выпущу кишки наружу.

– Не боишься сменить цвет своих глаз? Черный смотрится куда круче зелёного, гадёныш, – сказал Клинтон.

– Даже под страхом смерти продолжаешь быть саркастической тварью, – закатил глаза официант

– Достаточно. Убирайся, посмешище, и не возвращайся, – вмешалась Лена, – Отпустите его.

Парни отпустили Клинтона, но остались стоять близко к новичку. Клинтон встал и, отряхнувшись, пошёл к выходу.

– Эй, Дилан, – обернувшись через плечо, заговорил он. – Запомни эти слова: я буду следить за тобой и как только она не сможет тебе помочь, я избавлюсь от тебя. Ты будешь мёртв, а твоими кусочками поживятся животные в лесу.

– А теперь ты послушай меня, – поднялся со стула Дилан и обернулся в сторону Клинтона, – Ты прав, я тебе врал и не намерен говорить правду тому, кто не желает её воспринимать. Трус не я, а ты. Ты во всем видишь угрозу и не стремишься довериться кому-то. Два способа: запугать или уничтожить, верно? – зловещий оскал пробрался на лицо Дилана, но его голос слабел: – Ведь тогда вечером она тебе была не нужна – правда, не так ли? Тебе всего лишь нужен был повод, чтобы запугать меня, но у тебя это не получилось. Ты никогда меня не запугаешь, я не позволю тебе это сделать. Сколько бы ты раз не пытался выбить из меня что-то или убить, у тебя не выйдет, потому что боль – это мое естественное состояние. Я к ней привык, а ты так и останешься, жалким ублюдком, с которым никто не считается.

После этих слов, Дилан сплюнул сгусток крови, его ноги подкосились, и он упал по среди зала, заметив, как к нему кинулся Кристиан. Сознание покинуло его, а тьма захлестнула с головой.

Глава 4. Зов луны

После ухода Клинтона, все стояли оцепенев. Первым от шока очнулась Лена.

– Так, не стойте как столбы! Поднимите его с пола и положите на диван у стола по центру.

Тони было двинулся в сторону безжизненно лежащего тела Дилана, но Кристиан рыкнул на него и оскалился, после чего поднял тело на руки и отнёс к указанному месту, попутно оттолкнув стол в сторону, чтобы обеспечить больше свободы. Лена погасила основной свет в кафе, оставив только тусклую лампочку внутри над входной дверью, мощности которой вполне хватало, чтобы озарить всё необходимое пространство. Тони опустил жалюзи на окнах «Волчьей луны», скрывая происходящее внутри от возможных любопытных глаз.

Кристиан всё это время нарезал круги вокруг дивана, на котором лежало тело. Увидев Дилана таким, в его голове что-то щёлкнуло. Официант винил себя в случившемся, потому что он всё знал, но кроме разговора никак не смог помочь парню. Теперь же он дал себе слово, что больше никто и пальцем не притронется к его новому товарищу.

Будучи брошенным, Кристиан подружился с сотрудником медицинской службы своего детского дома. Он постоянно пропадал там. Сначала молодой сотрудник лечебного отделения не приняла парня в серьез, считая просто любопытным подростком, но он был настойчив и сам рвался постигать азы диагностики и лечения.

Вскоре Лили, так звали девушку, которая работала в мед части, начала его обучать минимальным аспектам медицины.

Дети, особенно подростки, особенно одинокие и обозленные на весь мир, имеют дерзкий и жестокий характер, поэтому со временем Кристиан совершенствовал свои навыки, и через несколько лет Лили позволяла ему не только осматривать других детей, но и, под её присмотром, выдвигать диагнозы и лечить.

Кристиан осмотрел Дилана, прощупал пульс и проверил дыхание.

– Пульс слабый, но ещё есть, дыхание поверхностное. Не знаю долго ли он протянет. Судя по твердому животу, у него внутреннее кровотечение. Нужно решать, либо отвезти его в больницу, либо он умрёт.

– Ты помнишь, как он отреагировал на полицию? Не думаю, что к медикам он отнесётся лучше. Не знаю «что», но ему есть что скрывать, – задумчиво произнесла Лена.

В зале повисила тишина, каждый думал о том, как помочь Дилану.

– Лена, давай не будем отрицать очевидное? У нас не слишком много вариантов: отвезти его в больницу, дать ему умереть или… – подал голос Тони, облокотившись об угол в противоположном от расположения тела месте, но Лена резко прервала его.

– Даже не смей заканчивать свою мысль.

Дилан издал сдавленный стон, переходящий в хрип, ели уловимый для человека, но для стаи полулюдей это оказалось оглушительным криком. Кристиан метнулся к парню, и, дотронувшись до него, понял, что начался жар.

– Я обработаю ссадины и порезы. Может хоть получится дать ему больше времени, пока вы бодаетесь и сопротивляетесь единственному верному решению вопроса.

Он еще не закончил говорить, как Тони уже кинул аптечку. Как только перекись коснулась царапин на горле, парень весь съежился от боли. Руки дались проще. Отрезав содранные ошметки кожи и обеззаразив кровоточащие раны, официант наложил стерильные повязки. Всё это время Кристиан размышлял, но в итоге заговорил:

– Тони, оставь нас с Леной наедине, – обратился он к своему товарищу. Второй сразу понял, что лучше не спорить и, сказав: искать его на кухне – покинул зал.

– Я знаю, что ты хочешь сказать. Я отказываюсь делать это. Мы найдём другой выход, – не унималась Лена.

– Лен, решение всё равно останется за тобой, но выслушай меня. Я понимаю твои мотивы. Клинтон пришёл к нам последним, кому ты доверилась, а сейчас ты просто боишься повторить ошибку с Диланом. Только стоит учесть одно: парень не такой как Клинтон. Он не родился в другой стае и не перегрыз в ней глотку каждому, в том числе и своим родителям. Разговаривая с нашим новичком, я пришел к тому, что ему есть, что скрывать, но ясно одно: он абсолютно одинок. Мы небольшая, но всё-таки семья. Стая, с которой считается весь округ. Твоя персона имеет значение, поэтому никто тебя не будет осуждать за то, что ты спасла его жизнь, обратив, – Лена вздрогнула от озвученного. Кристиан заметил это, но продолжил, – Можно предложить ему стаю вместо семьи. Я думаю в дальнейшем он может стать сильным игроком, и при том, в нём что-то есть. Он согласился работать за гроши, значит выхода у него нет. Ты же любишь помогать безнадёжным, таким как я и Тони.

– Я не могу это сделать. Ты не понимаешь. Когда Клинтон пришёл к нам, я с лёгкостью впустила его в семью, а теперь он угрожает не только нам и другим стаям, но и людям. Я не сторонник битв и убийств, особенно своего вида, – она глубоко вздохнула, – нас и так очень мало осталось. Но от него надо избавиться.

– У тебя есть выбор, который я приму не зависимо от своего мнения, но я не дам ему умереть, не поборовшись. Прошу, поторопись. Я дам тебе всего десять минут и это максимум, потом я отвезу его в больницу и пусть он, когда поправится, свернёт мне шею, но я не дам ему сгинуть, – заключил Кристиан.

С одной стороны, дело было в доверии. Лена боялась теперь довериться неизвестному человеку, но она является альфой стаи с принципом – помогать безнадёжным. Проблема заключалась в другом: уважением Лена пользовалась из-за силы своего духа. Она не обратила никого без их согласия. Альфа ни разу не накинулась на человека, даже в целях защиты.

Прошло несколько минут, и Лена снова заговорила:

– Кристиан, ты не всё ещё знаешь о силе альфы и процессе обращения. Ты и Тони дали своё согласие и после этого я вас обратила. У ребят, обращённых без четкого согласия и желания на это, рано или поздно наступает стадия неконтролируемого гнева. Из-за конфликта между человеком и волком внутри, такой тип становится неуправляемым. В результате тяжелой борьбы, волчья сущность полностью поглощает человека. Такое может решить альфа, влияние которого подавляет волка и контролирует его.

– Ты же знаешь, что ты – альфа, который сможет при большом желании подчинить все стаи в окружении ста миль.

– Дело не в этом. Я безусловно ощущаю каждого вашего волка и контролирую их. Но моя стая никогда не будет строиться на абсолютном и беспрекословном подчинении, у каждого должны быть в равной степени и волк, и человек. Только так можно достичь максимальной силы и свободы, только так стая становится непобедимой, а такое возможно в случае если волк и человек уживаются мирно. Когда дано согласие, и человек не против волка внутри себя, тогда жителей коммуналки помирить проще.

– Но как мы можем получить его согласие, если он в отключке? – не унимался Кристиан.

Лена проигнорировала этот вопрос и закрыла глаза, обращаясь к своему волку. После долгой дискуссии со своей второй частью, альфа резко распахнула глаза, горящие тёмно-красным. Кристиан крупно сглотнул.

– А что, если мы можем его спросить? – задумчиво произнесла Лена.

Её вид не показывал ровно ни одной эмоции, но сведённые брови, и подрагивание пальцев на руке, выдавали волнение. Глаза Кристиана округлились от удивления и беспокойства.

– Но, судя по твоему взгляду, это будет нифига не просто?

– Нам нужно обратиться к его подсознанию.

– Может мы всё же попробуем его разбудить? – почесав затылок, произнёс официант.

– Это единственный способ получить от него согласие хоть на что-либо: на госпиталь или обращение. У волков есть такая особенность: стайное чувство объединяет разум. Каждый оборотень связан с каждым членом стаи. Это может сработать и с человеком.

– Может сработать? То есть ты не уверена? Раз другого выхода у нас нет, то приступай.

– Я не могу это сделать. Сила альфы просто выжжет мозг его изнутри. Его тело просто не выдержит, оно слишком побитое, а разум просто не примет это и, в лучшем случае, мы снова получим сумасшествие.

– Ты говоришь, что у нас есть решение, но потом говоришь, что его нет? По-моему, это слишком, – начал терять терпение Кристиан.

– Я не говорила, что у нас нет шансов это провернуть. Но это сделать должна не я, а кто-то из вас. Тони справится с этим…

– Нет, я не подпущу его к Дилану, – перебил её официант.

– Тогда это должен сделать ты.

Кристиан подумал и кивнул в молчаливом согласии.

Лена молча встала и подошла к официанту, взяв его руки в свои она опустила их на голову Дилана, расположив пальцы по кругу примерно по середине лба.

– А теперь слушай внимательно. Тебе нужно слиться с его сознанием. То, что ты там можешь увидеть, может повергнуть тебя в шок. Если верить историям, перед смертью человек переживает все тревожные воспоминания, поэтому он может оказаться в самом эпицентре страха. Ты должен найти Дилана в его мыслях, рассказать все, что с ним происходит сейчас, что может произойти, обязательно рассказать о всём, что может стать, если его обратить. Дай ему выбор и помоги бороться с кошмарами. Понял? – Кристиан кивнул, не скрывая волнения, – Теперь перейдём к процедуре. Тебе нужно закрыть глаза и сосредоточиться на том, что ты знаешь о Дилане. Представь, что ты и он – один человек, всё остальное твой волк сделает сам. И ещё одно, в момент слияния ты будешь чувствовать все, что чувствует он, а значит всю боль, все ощущения. У тебя будет не больше десяти минут, потом я выдерну тебя.

Кристиан не ответил нечего, но закрыл глаза и постарался сосредоточиться. Знал он о парне немного, но у официанта были его догадки и безумное желание помочь, поэтому собрав всю волю в кулак, он напрягся и воззвал к своей второй сущности.

Его окутало новое чувство, отдалённо напоминающее волнение и лёгкое одурманивание под воздействием травки. В следующее мгновение его глаза раскрылись, но они были не человеческими, а волчьими – зелёные глаза начали гореть словно огни маяка в самой непроглядной тьме. На кончиках пальцев показались когти, вонзившиеся в голову Дилана. Кристиан почувствовал металлический запах и привкус крови во рту, а по пальцам заструились тонкие красные ручейки.

Боль начала наполнять тело, сначала терпимая, но с каждой волной она становилась невыносимой, поэтому в груди родилось рычание, но, стиснув зубы, официант продолжил концентрироваться. Через пару секунд боль накрыла каждую клеточку, где-то пульсировало, где-то тянуло, а чувство тошноты и головной боли укоренились в нём. Вырезанные браслеты на руках, переломанные пальцы и рёбра товарища доставляли фантомную боль больше всего.

Физическая боль отступила на второй план, при этом его душу охватили страх, отчаяние, желание укрыться в маленькой коробочке от внешнего мира. Кристиан чувствовал себя маленьким оленёнком с большими зелёными глазами, в которых отражался яркий белый свет автомобиля, несущегося на свою жертву. Вот-вот его собьёт и наступит покой, но всё резко успокоилось. Роящиеся в голове мысли и переживания улетучились. Боль стала дискомфортом. Пустота. Дыхание Кристиана и Дилана сравнялось, сердце официанта начало отбивать такт сердца новичка. В голове начали строиться ситуации, но резко всё померкло, и официант отключился.

***

Дилан очнулся в лесу. Над головой плавно плыла луна, слабо освещая местность вокруг.

«Я же был в кафе. Как я тут снова оказался?» – подумал парень.

Это место оказалось ему смутно знакомым, пока с ужасом не настигло понимание, что это тот самый лес, где Рико и Аарон настигли его, пока Дилан пытался сбежать из Нью-Йорка.

За спиной что-то хрустнуло. Сердце парня остановилось, чтобы потом набрать скорость, непостижимую для человека. Внутри всё перевернулось, словно парня подбросило вверх и резко кинуло о землю. С каждым ударом сердца, паника охватывала его.

«Беги» – пронеслось в голове. Дилан со всех ног рванул в противоположную от хруста сторону. Он бежал без оглядки, не чувствуя ступней и земли под ним. Вскоре его дыхание стало прерывистым, ноги начали заплетаться, но он не останавливался.

Ещё через несколько минут он запнулся и кувырком полетел в овраг, ударившись головой о дерево.

– Попался, – послышалось над ухом.

– Нет. Не трогайте меня. Пожалуйста, – начал стонать Дилан.

Побег повторялся с ужасающей точностью. И парня пробила дрожь, ведь он уже знал, что с ним будет дальше.

– Я же предупреждал, что мы достанем тебя. Теперь ты пожалеешь, что сбежал, прихватив с собой то, что не принадлежит тебе, – подал голос Рико.

– Отъебитесь от меня, – прорычал парень.

– Хм, хорошая идея. Но вот видишь ли в чем проблема: нельзя безнаказанно нападать на людей и забирать их имущество, особенно когда дело касается Короля. Возможно, мне тебя и жалко, но вот Рико долго оправлялся от твоего побега, а хозяин решил сам тебя убить, разрешив нам поиграться с тобой, – злобная ухмылка Аарона исказила его физиономию.

Рико поднял парня, закинул того на плечо и потащил. Дилан пытался вырываться, пока ему по виску не приложили рукоятью тяжёлого разделочного ножа. Его тело обмякло.

В чувство он был приведён вылитым на него ведром ледяной воды. Вместо боли тело Дилана дрожало от холода. Он попытался вырваться, но тут же пискнул, напоровшись на нож около своей шеи. Холодное лезвие неглубоко вошло кожу, но отдавалось болью. Над ухом раздался холодный, словно лёд, смех.

– Давай. Дай мне больше поводов порезать твоё личико, – съязвил Рико.

– Отпусти меня, – прошептал Дилан.

– Нет.

Парень попытался дёрнутся в другую сторону, но его намертво пригвоздили к бетонному столбу. Руки были заключены в наручники за спиной, ноги связаны ремнём. Голова болела.

– Итак, начнём с простого. Где наши деньги? – задал вопрос Аарон, находящийся за его спиной.

– Иди к чёрту, – выплюнул Дилан.

Он уже понял, что ему не выбраться отсюда, поэтому просто так отдавать этим ищейкам все, он не хотел.

– По-моему, он не совсем понимает, в какой ситуации находится. Да, Рико?

– Ты абсолютно прав, Аарон. Сейчас я заставлю его понять, – хищно улыбнулся Рико.

Он приблизился к парню. Тот сразу начал метаться, стараясь вырваться, но как только у его шеи вновь появился нож, Дилан замер.

– Хороший мальчик. Сиди и не рыпайся.

Руку начало припекать, а в воздух взмыл запах горящей плоти. Боль становилась сильнее, вскоре держать рот на замке стало невыносимо, и парень дернулся, слегка всхлипывая. Лезвие ножа тут же прочертило ещё одну полосу вдоль от скулы до ключицы, а затем ещё и ещё. Силы иссякли, собрав их остатки по крупицам Дилан закричал.

От пронзительного крика Кристиан подскочил на ноги. Ему понадобилось пару минут, чтобы осознать, что происходит, что он в голове Дилана.

Вопли стихли. Официант огляделся и наткнулся на мрачные поросшие мхом и потрескавшиеся ворота. Надпись над ними гласила «Городское кладбище Нью-Йорк 1980 год».

Он очнулся перед входом на заброшенное кладбище. Жути нагоняло ночь и полная луна. Крик повторился. Кристиан, определив направление, сразу рванул в самый центр погоста.

Кладбище было построено вокруг уже заброшенной церкви. Сейчас в темноте она выглядела пугающе. Красный кирпич, из которого она была выстроена, также, как и входные ворота, потрескался. Где-то сквозь них проросли кустарники. Колокольню снизу до самого купала разрезала огромная трещина.

Вместо крика Кристиан услышал тихий, сдавленный скулёж, раздающийся неподалёку. Он рванул внутрь церкви. Вход оказался заперт, но сила оборотня сделало своё дело и уже через пару секунд официант ворвался в главный зал.

В самом центре к бетонному кресту был прикован Дилан. Человеческий монстр скрученный над ним выжигал непонятные узоры на левой руке, тогда как правая уже представляла кровавое месиво обожжённой кожи и порезов. Судя по состоянию Дилана, он держался из последних сил, которых не хватало даже на писк.

Тяжёлая рука толкнула Кристиана к кресту, а к горлу приставили тонкое лезвие скальпеля. Сглотнув, шея столкнулась с ним. Порез затянулся через мгновение. Глаза официанта стали зелёными. Во рту показались клыки, и когти впились в руку, приставленную к шее. Он швырнул Аарона в стену с такой силой, что, сползая на пол, противник открывал неглубокую вмятину в полопавшемся кирпиче.

– Ты кто такой? – гневно прошипел Рико, вставая и направляясь к Кристиану.

– Наверное, тут должна быть острая фраза, как в пиковых моментах фильмов? Но я ничего не придумал, поэтому скажу так: Я – кошмар в кошмаре. Я твой персональный дьявол, – с оскалом произнес Кристиан.

– Я вытряхну из твоей волчьей задницы всю душу, а твои когти очень кстати будут смотреться в моей коллекции.

Рико кинулся на официанта, занося нож за голову. Он оказался слишком ловким, поэтому Кристиан не успел среагировать, и оружие вошло по рукоять чуть ниже ключицы справа. Официант зарычал, вонзив в рёбра своего соперника когти.

– Если ты считаешь, что в состоянии справиться со мной в одиночку, ты глубоко ошибаешься. Я в своей жизни не убил никого, но для плода воображения сделаю исключение.