Текст книги "Сказание о забытом князе. Не терпя обидим быти. Том I-II"

–Да и тебя он не больно жалует… – огрызнулся Гердень.

–Да ладно уж… Я тожа на него свою обиду имею… Не о том пришёл говорить…

–Ну выкладывай,– проговорил Гердень ставя на стол кувшин с вином,– знаю что просто так не придёшь… Я ведь тоже не ждал тебя в гости… Сам еле жив , то тут , то там… В своей вотчине , а бегаю , прячусь словно воришка последний…

–А так и есть!– заржал Евстафий, – казну то Миндовгову стащил, припрятал!

–Тише ты!,– подскочив зашипел Гердень, -Орёшь то чо?! Говори пришёл зачем , или вон иди…

Отхлебнув вина из налитой чаши, Евстафий начал:

–Слышал я что люд к Войшелгу потянулся , в Пинск…

–Ну?…

–Чё ну то?.. Быть ему князем над всей Литвой, некому боле…

–Так в постриге ведь он… А Довмонт?

–Чево Довмонт… Захотел бы – давно уж всех бы растолкал… Он до сих ещё горем своим удручён, да и ты жив от того что не до тебя ему ещё… А вот оклемается – не сносить тебе головы…

Гердень и сам это прекрасно понимал и думки у него были на то, но пока что он с ними не делился…

–Предлагаешь что?

–К Войшелгу на поклон идить… Сродник всё ж… Только он тебя защитить сможет…

–А тебе что с этого? Войшелг меня и раньше не особо жаловал, а нынче, коль что прознает – первый убьёт…

–Не убьёт… Ему ща верные люди надобны… А ты почитай до последнего с Миндовгом был… Коль сам лишака не сболтаешь, ничего не будя… А для верности вот, скрамосакс Довмонтов возьми , скажешь убивец у головы Миндовга его обронил…

–Зачем ему это?

–Так вон , кровь отца ещё на нём… Не отмытое…

–Войшелг то ушёл от язычнества, аль не знашь? Не надобен ему он… Да и как у меня скрамосакс стался? Чево скажу то?

–Не знаю! Скажешь чево нибудь! Чай не в первой брехать! Вот принёс мол нож вражины твоей, берёг чтобы тебе в руки отдать, кровь на ней батюшки твоего… Зацепишь за живое , а потом и пошёл брехать про то как чтил отца его… А ему в ноги пади… Проси князем стать всей Литвы…

–Тебе то это зачем?

–Да ему всё одно князем быть! Некому боле! А ты, коль позовёшь его в князья налюдно – на коне будешь… Простит всё, как на княжение сядет…

–Да тебе то что с того?

–А как мне из говна то выбираться? До старости лет по лесам разбойничать?… Вот через тебя то и выберусь…

–А про тебя думаешь всё знает? Може простит коль с челобитной пойдёшь?…

–Чума те в горло! Дурень чего несёшь?! Аль забыл что Довмонт Ямонта с Евтюхом отпустил, не дал порубить чтобы все до одного сгинули, кады Миндовга то порешили? Тебя то он не видел, а я вот он весь!.. Ишо сам дурак, показался ему….

–Не хочу я к Войшелгу… Боязно… Может обождать годик, здесь отсидеться…

–Опоздать не боишься? Не пойдёшь – другой опередит. Учти – мне спасенья нет пока прощения от него не будет… Не он – так кто из Миндовговых людей прирежет, как Тройната… Бежать мне боле некуда, а потому тока через тебя спасение…

–Я то как тебе помогу?…

–В други к нему набейся, сродник всёж, а там чо и додумкаем… И знай – коль в руки ему попаду, молчать не стану, расскажу всё как есть! Мне терять нечего…

–И чё скажешь то? Ну чё?… Скажешь как всех на Миндовга подбил?… Как отроков его, воины твои закололи?… Как казну Миндовгову делил?…: – Гердень перешёл на злой шёпот…

–Скажу! Скажу как казну с тобой делил! Как Агну ты зарезал… Как с тевтонами шептался! Как яд в вино Миндовгу наливал, а Марта выпила…

–Откель знаешь?! :– испуганно зашептал Гердень…

–Знаю! – ехидно передразнил Евстафий, – немец Бертольд что наймённым у тя служил рассказал, от зла на тебя рассказал, за то что деньгами обманул… А коль чего, ещё скажу Войшелгу что ты нам с Тройнатом пособлял!

Побелевший лицом Гердень замолчал… Евстафий же продолжал:

–Ты меня слушай и всё ладно будет. А не сделаешь как сказал, найду с кем всю правду Войшелгу отнести… Торопись…

–Не побоисся?

–Не, эт ты бойся… Меня не ищи… А как увидеться будет надо, втыкнёшь пол стрелы в дуб на развилке и жди сколь надо… Пойдёшь за тем , кто тебе пол стрелы с чёрным пером покажет…

**

Прошло три с половиной месяца с того дня и Гердень пришёл…

– Беда вот… Войшелг велел малую казну Миндовгову вернуть… Отдать надо по добру, не то головы не сносить…

–Так отдай…

Гердень аж подпрыгнул от такой наглости:

–Моя то половина цела! Твоя где?!

–А нету…,– и Евстафий выкатив губу развёл ладони,– кончилась…

–Как нету?! Как воротить то будем?!

–Отдашь , чай не последние порты носишь…

–Да что ты! Где ж я стока злата с каменьями найду?! По миру пустить хочешь! Убью!…

И с этими словами Гердень выхватил из ножен меч, похожий больше на саблю…

Казалось бы тучный Евстафий, неожиданно резко вскочил и схватив прислоненную к стене сулицу* (короткое метательное копьё 1,5м в длину) выставил вперёд…

– А ну подойди попробуй!…, – и ринулся атаковать нанося колющие удары… Отбиваясь и отступая Гердень выскочил на улицу, так как низкий потолок не давал возможности нормально орудовать мечом…

Воины оба были бывалые, всяко видывали, но по схватке было заметно что ни один , ни другой не собираются убивать друг друга… Пугают только… Даже несколько воинов стоявших во дворе не стали вмешиваться в спор хозяев… Побившись недолго оба остановились тяжело дыша:

–Ну чё прошла хмель?

–Кажись, – ответил Евстафий опуская сулицу.

–Делать то чё будем?

–А ты бы рассказал на перёд всё , а там поглядим… А то мне тут тока с медведями да волками и говорить не о чем…

После того как Гердень рассказал о событиях последних месяцев, о том как Войшелг расправился со всеми приспешниками Тройната и Товтивила, как перевешал и казнил Новогородетских бояр, Евстафий оживился:

–Не уж то на Довмонта ходил?… Жаль не довелось прикончить его…

–Ага… Сами еле ноги унесли… Напослед умнее будем… На него в двое , а то и в трое большим числом идти надо, уж больно дружина у него крепка… Бронь да кольчуги добротные… Да и сам то… Воины говорят что мечом в три локтя машет как тростиночкой… Словно Перун!… Небось не забыл то кулак его…

–Да уж припомню это ему, дай тока срок…,– И Евстафий сплюнул сквозь беззубый просвет губ.

–Так нет казны говоришь?

–Стал бы я тут сидеть столько, давно бы за море подался… Спёрли…

–А кто, знашь?

–Есть думки… Да их самих уж нет поди… (Евстафий был уверен что казну выкопали и увезли те два нелюдимых немца что были у него в наёмниках, которые выдавали себя за куршей, котрые закололи отроков Миндовговых, которые столько ему пообещали от имени самого Папы, что голова кругом… Но он не мог рассказать об этом Гердене, надеясь в глубине души что они всё таки ещё появятся, исполнят все обещания и тогда он отомстит всем и за всё… Жестоко… А Герденю он казнит первым… ).

–Так не найти значит?

–Да куды там… Ищи ветра… Своими руками бы придушил!

–Ну тады звиняй… На кой ты мне нужон?: – и Гердень подал знак воинам…

Только тут Евстафий заметил что все воины, включая его разбойников как-то странно смотрят в его сторону… Евстафий почувствовал неладное… Повернув голову в сторону он увидел как здоровенный Герденев воин сделав шаг к нему взялся рукой за копьё упёртое им в землю… « Копьё уж не поднять… Меча с собой нет… Только нож в голенище сапога…»– отметил про себя воевода…

– Ты чё удумал?: – нервно отступая к стене сруба и доставая нож из голенища спросил Евстафий…,– я ж если что…

– А и ладно, «грамотку» твою Войшелгу я ещё давича перекупил у тваго человечка, что к дубу приходил…

–Врёшь! Он как собака мне предан и никогда… Сродник мой , врёшь сука…

–Ой ли оно так! Пока глазки я ему выкалывал – он терпел… А как жену с детками поджёг в избе, тут жа всё продал… За так… ,– и Гердень ехидно засмеялся…

Окружённый со всех сторон и прижатый спиной к стене, с прищуренными бегающими глазками, оскаленным ртом, он был похож на загнанную в угол крысу… Мозг его готов был разорваться ища выход из этой ситуации…

–Да ты не бось… Убивать не буду…,– всё так же злорадствуя говорил Гердень,– Отпишешь своей рукой чо скажу, папе Римскому и ступай куда глаза глядят…

Все воины стоявшие вокруг переглянулись от удивленья…

В глазах Евстафия мелькнула надежда и он затараторил:

–Да сделаю чо надо,… надо так надо… Ток зря это ты Герденюшка, зря… Мы ж с тобой другами были, зачемо ты так со мной…

–Другами мы не были, а ты, шишок – с вершок, решил что князьями вертеть как хошь могишь… Вот те выкуси…,– и Гердень скрутил ему фигуру из пальцев…

Евстафий так и стоял у стены, к нему поднесли тяжеленный стол, положили на него бересту и перо…

– Пиши…

Евстафий удивлёнными глазами посмотрел на Герденю:

–Сам?… Так не обучен я… Ты чо князь?

–Не обучен? Эт хорошо…,– ответил Гердень пристально глядя ему в глаза: – Эт я так спросил, спытать чтобы, а вдруг обучен… чтоб не ошибиться,… чтоб локоточки потома не кусать…

–Чего опять удумал Герденюшка?– в глазах Евстафия появился страх…

–Да не боись, не убью… Я тебя Войшелгу отдам… Он за тебя награду каку хошь даст…

Испуганный в конец Евстафий ещё не успел сообразить зачем это Герденю, как его люди набросились на воеводу, скрутили , разжали рот и не обращая внимания на дикие его вопли – отрезали язык…

–Без его ты Войшелгу ни чо не скажешь,– нравоучительным тоном говорил Гердень с визгом рыдающему Евстафию , одновременно разглядывая отрезанный кусок языка на кончике своего ножа,– а грамоте ты не обучен, эт хорошо, не напишешь… Знать и беды мне от тебя не будет, а польза большая … Я за тя ишо награду получу…

-Дозволишь ли великий князь!,– вошедший слуга низко поклонился обращаясь к Войшелгу…Войшелг оторвал взгляд от библии и вопросительно взглянул в сторону слуги.

–Послы к тебе прибыли от папы, ждут. Бояре из Руси, Новгородские да Псковские.

–Ещё кто?

–Корбут князь да наши бояре с жалобой… Гердень князь…

–Гердень с чем?

–Прости князь…,-склонившись отвечал слуга,– Герденя на послед поставил… Дело у него долгое… Казну Миндовгву привёз да Остафья кажись нашёл…

–Кажись или нашёл? – Войшелг отложил библию и встал…

–Споймал… Сюды привёз…

–Веди… Остальным скажи пусть завтра придут.

Только слуга хотел выйти, Войшелг вновь его остановил:

–Погоди… Скажи пусть в темницы ведёт Евстафия… Герденя с им пусть придёт… Найди Лоуву горбатого, Анну седую, Илию, скажи я звал , убийцу детей их привёл…

Когда Войшелг спустился в каменные темницы замка, десятка полтора разношерстного люда уже стояло в большом помещении освещённым факелами ,ожидая князя. Впереди них стоял Гердень. Все разом поклонились, многие упали на колени… Войшелг осенил себя крестом и подошёл к запертой двери. Слуга откинул засов и вывел к нему Евстафия… Среди стоящего с зади люда прошёл злой шепоток… Евстафия трудно было узнать… Весь оборванный, избитый, в синяках и грязи , с осунувшимся щеками и разодранными в кровь босыми ногами он был жалок … Войшелг не сразу узнал в нём того круглощёкого толстого хамоватого весельчака , любимца отца своего, который мог смеясь отрубать руки , ноги, даже беспомощным женщинам, надругаться над ними в присутствии их близких , без жалости сжигать дома, забирать последнее , оставляя на голодную смерть…

Увидев Войшелга он взвыл упав на колени и замычав что было сил начал махать руками показывая в сторону Герденя, но поняв что ни чего не может объяснить, завыл ещё пуще заливаясь слезами и вырывая с головы и бороды последние волосы…

–Ни как языка нет? Кто лишил?:– спросил зло Войшелг глядя на Герденя…

–Не знаю великий князь…,– опустив глаза быстро ответил Гердень словно ждал вопроса.

–Я ж его таким и застал… Говорят разбойники его пытали когда дознавались где злато попрятано… Не дознались говорят, у злыдень… Жадный сука!… Хотели и глаза повыкалывать, да не успели… Его же, Остафьевы люди– разбойнички подоспели да выручили… А язык уж те то, успели отсечь …

–Кто говорит?

–Дык разбойничек его… Через его, за мзду хорошую и на Евстафья дошли , и казну нашли…

–Где он?

–Дык помер он… Били хлопцы мои его сильно кады про казну дознавались… Ели вызнали…

А он не сдюжил, помер… Да и шут с ним… Казну зато вот взяли… Тока прости князь… Сундучок то почитай в два раза легче прежнего… Видать потратил сукин сын… Аль подкупил кого на… …

–Закрой пасть! – закричал в бешенстве Войшелг перебив Герденя и замолчал… Немного поразмыслив и успокоившись он вновь взглянул на Герденя так, что если бы не спокойный тон которым Войшелг начал говорить, Гердень бы наверняка бросился бежать…

–А где ж остальные его разбойнички?

Гердень отвечал слегка заикаясь:

–Так порубили всех на смерть когда Остафья вязали… (На самом деле в первый же ночлег, Гердень сначала опоил людей Евстафия и зарезал во сне не оставив ни одного свидетеля… А своим дружинникам строго настрого приказал молчать обо всём, застращав их как следует и взяв с них «клятву Велеса» – нарушение такой клятвы считалось смерти подобно… И объяснил , сболтнёт один – Войшелг вырежет и их самих и семьи их. И конечно же Гердень им щедро заплатил за молчание, а вернее за свою шкуру…).

–По тебе старания вели князь! Спешили быстрее… Прости коль не так что вышло…

Войшелг подождал, затем подойдя и обращаясь к молчавшим до селе простолюдинам , ровным голосом продолжил:

–Не мести ради я искал и привёл сюда этого окаянного предателя отца моего… Справедливости ради… Чтоб познал он те муки , которым он предал детей , родителей и сродников ваших…

Лоува, он и ратники его надругались целую седьмицу над твоей дочерью единой… Потом убили… Простишь ли ты его?… Лоува молчал… Илия, … он сжёг всю семью твою и кузницу за то что ты был предан Миндовгу, отцу моему и не стал выковывать меч для него, простишь ли ты его? Илия молчал… Анна… Простишь ли ты его за то что осталась одна на старости лет, простишь ли ты его за смерть своих детей?… Все молчали… ,– Войшелг продолжал: – Кара небесная и муки адские ждут его когда он покинет мир наш, а пока что он здесь, решайте сами судьбу его… Хотите прощайте и милуйте, а хотите… Бог вам судья…

И с этими словами Войшелг направился к тяжёлой дубовой двери… Лишь только он ступил за порог, как все озверело бросились к завывавшему всё это время Евстафию…

– Назад!,– донёсся до Войшелга тяжёлый бас кузнеца Илии из темницы,когда он был уже на верхних ступенях,– Убьёте! Назад… Не будет ему смерти быстрой… Несите мне клещи да гвозди…Ну что гниль болотная , помнишь как детки мои в огне кричали? А я каждый день их крики слышу!… Войшелг не стал боле слушать что будет дальше … Два дня ещё с темницы замка доносился дикий вопль то ли человека, то ли зверя… Замолк голос лишь на третий день… Не ангел вылетел из двери… Вышли от туда несколько уставших мужиков с опустошёнными взглядами и окровавленными рубахами, кто с щипцами, ножом, кто дубиной в руках … Вышли и устало разбрелись в разные стороны… Жить дальше…

А изуродованное тело Евстафия вскоре вывесили на площади, чтоб другим не повадно было…

Да и народ возрадовался «СПРАВЕДЛИВОСТИ!» великого князя…

«… Войшелг… … … и начал избивать врагов своих. И избил их бесчисленное множество , а прочие разбежались кто куда, и того Евстафия окаянного убил, того беззаконного воеводу Миндовга…»

(Летописи.Отрывок из хроник Быховца. То же в Галицко Волынской летописи.)

А Герденю , Войшелг нежданно для всех посадил княжить в Полоцке… То ли подальше от себя отправил, то ли поверил ему,.. а может чтобы просто на виду всегда был… Всё одно без ведома Войшелга он и шагу не сделает… Гердень же возгордился безмерно пред своими подданными… Сбылась мечта его – «видным» князем стал…

****

Год 6773 (1265г.)

Больше года провёл Довмонт почти в полном одиночестве оплакивая Агну… Нет, люда вокруг было много, но Довмонт почти ни с кем не разговаривал, иногда за день целый и пол слова не скажет, всё в думах своих… Ни что его не радовало, ни солнце , ни охота на зверя, не игрища воинов… Лишь сидя рядом с матушкой иногда забывался и был прежним Довмонтом, вспоминая детство, весёлые игры, отца… Но как только заговаривал о Агне , взгляд его тут же мерк и он снова замолкал… Несколько раз ни кого не упреждая исчезал он на целую седьмицу, а то и две… Сначала боялись , искали , а потом привыкли… Говорят ездил он в Аглону, к могилке Агны… Посидит немного и назад… Нестор за ним после первого то раза всегда ездил с несколькими дружинниками, держась поодаль… Довмонт толи не замечал, толи не хотел замечать… Не мешают и ладно…

Каждый раз как только Довмонт въезжал в лес, к нему подбегал здоровенный волк , виляя хвостом словно собака и всю дорогу шёл с ним рядом… Однажды, когда ночью Нестор приблизился к костру Довмонта посмотреть всё ли хорошо у князя, услышал что Довмонт разговаривает с волком… А тот смотрел князю прямо в глаза и слушал… Так это было странно…

Нестор чувствовал что творится в сердце Довмонта и не лез к нему с советами… Советы тут не помогут… Только время…

Ожил Довмонт ненадолго лишь когда прискакали гонцы с недоброй вестью, войско мол движется на Крево, от Войшелга, мстить за отца… Не раздумывая вышел он навстречу к ним с дружиной, даже не зная какими силами враг идёт… Словно смерти искал… Но разбил их с малыми потерями для себя… Все было обрадовались увидев пред собой прежнего Довмонта, но утром следующего дня князь снова был молчалив и нелюдим… Сколько слёз пролила матушка за сына, сколько молитв прочла господу… Только она и знает… Даже к колдунам в тайне отправлялась чтобы от любви прежней отвадить… Тщетно…

Наконец, через месяц после нападения Довмонт поклонился матушке сказав:

– Буду через десять дни…,– и ушёл.

Нестора же предупредил чтоб не ездил за ним:– В последний раз еду, обещаю… Вернусь скоро…

– Хорошо , -ответил Нестор, – не забывай тока что город без князя… Времена для нас нынче смутные… Да и про нас помни… Про матушку…

–Лишь потому и вернусь…,– ответил Довмонт…

В последний раз Довмонт сидел у могилы Агны… Плакал князь, потому как не видел его ни кто сейчас… Рядом был совсем свежий холм земли… Это была могила Маделлана и его жены похороненных вместе… Не долго они протянули, не смогли пережить смерть обоих дочерей…

Просидел Довмонт до самого рассвета… Взошло солнце и … Он словно впервые увидел его… Он словно впервые почувствовал тепло… Почувствовал в теле необычайную лёгкость… Он почувствовал что Агна отпустила его… Простила… Она не будет больше терзать его сердце и ум,… но будет всегда с ним … Он встал, сказал ей «прощай» … Долил масла в каменную чашку с горящей лучиной, одновременно прося у «Велина»*(бог, повелитель мёртвых, властитель душ.) покоя и радости лежащим в земле… Поклонился и пошёл… (Нальшанцы тогда сжигали только воинов погибших в битве, остальных хоронили…) Пошёл Довмонт по привычке за Лешим, который почему то стал поскуливать и звал за собой в лес… Шёл он долго, раздумывая о том как спасти свою вотчину от разорения… Говорят Войшелг собрал нынче большую силу, да и князья Галицко Волынские да Пинские с ним … Не устоять… Долго шёл Довмонт в раздумьях за Лешим не оборачиваясь и не глядя на дорогу, пока не почувствовал на себе взгляд… Настороженно оглядевшись он остановился. Волка не было видно:

–Леший!,– позвал негромко Довмонт…

Где то впереди он услышал как, то ли радостно, то ли виновато скулит Леший… Довмонт внимательно огляделся по сторонам и эти места показались ему знакомыми… Сделав несколько шагов, князь увидел перед собой Ингрид… Он не сразу узнал её… Она была вся в белом…

– Здравствуй князь…

–Тебе того же …

Довмонт не удивился этой встрече, наоборот, он словно ждал её…

–Возьми, оно не помогло ей…, – и Довмонт сняв с шеи белемнитовое колечко Агны протянул его Ингрид.

–Жаль что она потеряла его… Но случилось то, что должно было случиться… … …

–Ты могла изменить? Помочь Агне?…

–Нет… Никто не мог… Случилось то, что должно было случиться…

Они долго молчали думая каждый о своём… Первым заговорил Довмонт:

–Ты дала мне этот меч, чтобы я им убил Миндовга?

–Нет… Ты бы всё равно убил его… Но я хотела, чтобы он заплатил хоть за одно зло которое совершил, а перед смертью вспомнил Айвара из Пассау*… (город на Дунае, Австрия.)

–Кто это?

–Кузнец… Которого он убил… Мастер, который сделал твой меч… Меч – каких мало на свете… Айвар был очень хороший… Много секретов кузнечных Айвара, отца его и всех его предков, умерло вместе с ним…

–Что значит знак «волка» на мече?…

–Это знак Пассауских мастеров…

–А Знак «Единорога»?

–Ответ умер вместе с Айваром… Я лишь знаю что это был знак для «избранных»…

–Но разве…

–Не спрашивай… Я не знаю… Так , или по другому, но этот меч всё равно попал бы в твои руки…

– Ты любила Айвара?

–Да… Он отмщён… Теперь и я могу умереть спокойно…

Они вновь замолчали…

–А разве ведьмы умирают?…

Ингрид грустно улыбнулась:

–Если бы я была ведьмой… Я не могла бы любить… А я любила… Хотя не знаю, может ведьмы то же умеют любить?…

Довмонт опустил глаза.

–Прости… Я тебя понимаю…

–И ты прости…,– Ингрид снова грустно улыбнулась, – Я сорок лет не произносила этого слова… В последний раз я говорила прости – Айвару… Иди… Торопись, Литву ждёт большая война…

–А что ждёт меня?…

–Жизнь… Трудная жизнь воина…

–Я спрашиваю про мою вотчину?

–Иди… Ты всё выдержишь… И ещё…

Повернувшийся уже было уходить Довмонт вновь обернулся.

–Слушай сердце своё… Оно подскажет тебе верный путь… Никогда не делай поперёк того – что чувствуешь…

Сейчас ей не хотелось говорить о плохом… А хорошее – пусть будет…

На закате солнца, когда Довмонт выходил из леса, князь увидел сидящего у старой ели юродивого Филина… Довмонт подошёл ближе, Филин молча плакал изредка вытирая своими грязными костлявыми ладонями слёзы … К нему подбежал Леший,понюхал, сел рядом и они вдруг… Завыли… Вместе… Это была их прощальная песнь, по Ингрид…

****

Вскоре Довмонт вернулся в Крево и с ходу погрузился в дела княжеские… Так незаметно в трудах пролетело несколько месяцев… Вскоре князь Довмонт – стал прежним Довмонтом… Но случилось в середине лета беда… Донесли ему люди верные , что Войшелг с Львом да Шварном Даниловичем пошли ляхов воевать, а князь Гердень с Полочанами числом тысяча ,ныне гостит близ Новогрудка, а вскоре по приказу Войшелга идёт на Нальшаны и Дзяволтву… Крево был готов к обороне… Довмонт давно ждал этого… Но старый князь Дзяволтвы, друг отца князь Шюкшта – единственный из всех кто не отвернулся от Довмонта , предложил биться сообща… Всё таки вместе – они сила не малая… Довмонт был рад этому и предложил не ждать врага, а выйти ему на встречу… Он жаждел наконец то встретиться на поле брани с Герденем… Покуда – «Не до того» ему было , а нынче сама судьба их сводит…

Ранним прохладным утром лета 6773года(1265г.) войско Довмонта и князя Шюкшты, числом семьсот , выстроилось на большом поле у леса ожидая врага… Ешё триста конных ждали в засаде… Обойти войско можно было только с лева, и то пройдя через узкий проход между болотами… Чуть поодаль от этого болота и пряталась конная дружина…

–Эх… Не гоже биться со своими, – кряхтел Шюкшта…

–Не свои это, Полочане… ,– отвечал задумчиво его воевода…,– Тока вот Новогородцы от Войшелга говорят с ними идут, ратные люди… А нас вон, половина голодрань, ополченцы…

–Всё одно Литва да Русичи… Деды наши не делились то ране…

–Так чо теперьча, пусть наши земли воюют штоль? В рот им зрить?,– всё возмущался воевода…

–Да не… Толька плохо это когда брат на брата… Будто других ворогов воевать нету… А нам, попомни мои слова, не будет покоя от Войшелга… Пока всех не изведёт… Коль бы не Василько да Шварн, Довмонт бы сладил и сам с ним… А так не…

– А може и нам к нему на поклон а?

–Не… Не пойдёт Довмонт… Да и вон, теперь ужо поздно…

На другом конце поля появилось большое войско и стало выстраиваться в ряды…К Шюкште на полном скаку подлетел Довмонт:

–Их тысяча и пять сотен… Осилим небось… Найдёте Герденя – дайте знак… Перун с нами!… ,– крикнул он перейдя с места в галоп и рванул к середине войска…

– Други мои!,– закричал громовым голосом Довмонт обращаясь к войску, – Не одну битву я прошёл с многими из вас… Кто то ходил и с отцом моим… Никогда мы не отступали перед ворогом… Они хотят забрать земли наши и дома… Не дадим!

–Не дадим! ,– хором ответствовало войско,– За тебя князь, мы и в огонь пойдём! Веди! Веди нас!

–Ату их! За мной!, – и Довмонт первым рванул в сторону только ещё строящегося противника, увлекая за собой в атаку воинов… Врезавшись в самую гущу врага , князь пытался отыскать глазами Герденя, но его ни где не было видно…

Жаркая случилась сеча… Много полегло воинов с обеих сторон… Когда Новогородские ратники попытались обойти Войско Нальшани и Дзяволтвы , на них ударила во главе с Нестором засадная дружина… Побили их сильно, многих в болоте потопили… Бились до полудня… То одни наступали, то другие… Потом разошлись отдохнуть… Подумав не долго , Полочане повернули обратно, за ними и остатки Новогородцев…

Ушёл ворог, а радости у Довмонтова войска и князя Шюкшты не было… Тяжёлая победа.. Почитай три сотни убитыми потеряли… Очень много… Довмонт же не досчитался сорок семь своих дружинников… Таких потерь его дружина ещё не знала… Герденю Довмонт снова не увидел на поле брани… То ли воевода за место него вёл рать , то ли просто не приметил… В такой то сече не мудрено…

А Герденю Полочане , после этого похода невзлюбили сильно… Мало что сам не из полочан, так ещё в первый же год княжения, четыреста воинов загубил в Нальшани , вотчине своей, да ещё без добычи вернулся, побитый…

Когда до Войшелга дошла весть о поражении, больше всех возмущался Лев Данилович, князь Галицкий, брат Шварна Даниловича, князя Пинского :

–До коле будешь тянуть то? – говорил он чуть не крича Войшелгу,– А ну как я со своей ратью пойду, в одну седьмицу разорю и Шюкшту и Довмонта этого…

–То то и оно…,– отвечал смиренным голосом Войшелг,– Разоришь… А зачемо мне, земли богатые разорять… Поди не ляхов воюем, не ливонцев…

–Не пойму я что то тебя кум… (Войшелг был крёстным его сына.)… Доколь не отмщёный ворог твой под боком ходить будет? Аль задумал чего?

–Эк ты как слагаешь гладко Лев Данилыч… А не знаешь многого… Може он и не враг мне?

–Как это не враг!? А кто тогда!?, – удивлённо воскликнул Лев Данилыч…

–А може и враг…,– задумчиво продолжал Войшелг в слух…, – Пугнуть я хотел его по крепче, думал на поклон придёт… Ан нет… , – а про себя подумал: «…жаль, думал по другому всё улажу, так ты сам не захотел,… не поймут меня коль оставить всё как есть… … … ),– а в слух добавил : -Ну, коль так , надо идти на него… Последний в Литве остался непокорный…

–Так намедни и выйдем…

–Не торопись Лев Данилыч… Он жа тоже не хлеб солью встречать будет… Коль с Шюкштой вместе встанут – и три тысячи воинов могут собрать при надобности… А биться он умеет… Да и Крево – крепость не худая, люда на стены хватит… Таких как он пугать , что воду в ступе толочь, погодим малость, есть у меня думка одна… Чево зря то кровь лить, коль ушатом воды обойтись можно…

По утру Войшелг отправил с письмом к Довмонту воеводу Ямонта… Никому больше он не доверял так как ему…

… «… Слава господу нашему ,… да простит он нам прегрешения наши, да поможет страждущим и всем униженным да обиженным, да горящим в гиене огненной ибо и они тоже дети его… Да будет славно имя твое… … … … … … …

… неволить не буду. Долг лишь вернуть желаю, упредить , как ты когда то сделал… Не стали мы другами, не стали мы братьями, а враги мы с тобой нынче… Покуда все знают и разумеют, за что нам вражда с тобою есть, должон я войною на тя идти… Литва ныне вся моя, а дабы не было в ней раздора уйди сам по добру… Не то пойду силой большой и сожгу, и тя вместе со дружиной и городом, и всем родом, и бабами и детьми… А люд весь в полон отправлю… Так того требуют бояре мои Новогородские, за причинённую им обиду тобой, да Полочане, да князья Пинские и Галицкие… Знамо сам ты, что коль держут воины зло, не сдержать их от гнева и лютости апосля битвы…

А уйдёшь сам, глядишь и мстить будет некому… И город сохранишь, и люд свой… Десять дни даю… Потом война, ратью великой пойду коль не послушаешь…

Грамоту сю сожги поглядевши. Ответ устами воеводы передашь…

Слуга божий, чернец Войшелг.»… … …

*

Старый вояка Ямонт, переодетый простым дружинником, молча ждал, пока Довмонт сдвинув брови читал послание… Закончив , князь протянул письмо Нестору и подождал пока тот его прочтёт…

–Ещё что?,– спросил Довмонт глядя на Ямонта.

–Ничего князь, Войшелг велел мне ответа дождаться, из уст в уста сказать…

–А что, по моложе гонцов нет?,– зачем то спросил князь…

–Так гонцов то полон двор… ,– отвечал Ямонт и тяжело вздохнул…

Довмонт понял его вздох…

–Отдыхай воевода… К утру ответ получишь…

В полдень заголосил сторожевой колокол города… Народ в страхе засуетился , забегал и весь взрослый люд поспешил к месту сборища у большой башни… Довмонт терпеливо ждал когда все утихли… Наконец подошли последние дворы и он сказал им то, что собирался сказать вот уже год как… :

–Люди добрые! Отец мой, дед мой , дед деда моего были князьями земли Нальшанской… Всегда они стояли верой и правдой за вас, а вы за них… Но настал час , когда отвернулся Перун от меня и надобно уйти роду нашему с княжения , ибо не могу я защитить вас… Навлёк беду на город …

–Что говоришь князь?! Ты не только свою честь отстоял а и нашу!– закричали из толпы…

–Идёт на нас сила великая… Войшелг с князьями Пинскими да Галицкими, да Гердень с Половцами…

Завыли в толпе бабы… Заголосили… Над головами пошёл гул…

–Биться надо!,– кричали многие…

–Бежать !,– пытались перекричать другие…,– Куда нам против силищи такой, всех под корень изведут…

–С ним Василько да Шварн идут! А они и Миндовга бивали!…

–Мы то поляжем, а деток куда? В лес с бабами? А в зиму как?!

–Отцы и деды тут жили, и нам от сель некуда идти! Биться будем…

–Тихо!.– прокричал зычным голосом воевода Нестор,– князю дайте сказать…

Толпа потихонечку успокоилась и князь продолжил…

–Поклон вам низкий что не гоните меня и не вините… Но для вас будет лучше, коль сам я уйду…

Поскольку и Новогородецкие, и Полочане обиду лютую на меня держат, за сечу недавнюю, а что Войшелг супротив меня имеет – сами знаете… Мы последние кто не склонился пред сыном Миндовговым, да Шюкшта князь ещё … Коль поклонитесь и примете его без меня – простит…

–Не надо нам его прощения , – зашумела толпа…,– Ты наш князь!…

–Тише! Дослушайте… Не обида сейчас во мне говорит а страх… Страх за вотчину мою , за землю нашу… За город… За вас… Не смиримся – поляжем все… Подумайте о детях своих малых , о жёнах и матерях… Многих Войшелг уже казнил… Кого извёл а кого головы лишил… Не щадит ни князей, ни бояр, ни чернь… Князь Константин, сын Товтивилов, со всей роднёй бежал в Новгород Великий… Не разорил Войшелг Полоцка… А вось и вас не тронет… Не выстоять нам супротив такой силищи… А коль с «войной» , не по добру в город войдут , быть беде великой… Всех погубит, порежет…

Наступила полная тишина… Лишь где то среди толпы всхлипывали несколько женщин… Сердце разрывалось от сказанного…