Текст книги "Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г."

Как видно, на сей раз к контрудару привлекалось больше сил и средств, чем 4 сентября. Учитывая тот факт, что контрудар 4 сентября во многом не имел успеха из-за отсутствия надлежащей поддержки механизированных сил и артиллерии, а также того, что противник стянул за прошедшие дни на южный берег значительное количество тяжелого вооружения и боевой техники, командование Северной группы предприняло адекватные меры по усилению мощи нового контрудара. Для этого уже на третий день боев пришлось вводить часть оперативных резервов Северной группы войск – в первую очередь это относится к подвижным соединениям.

Как уже упоминалось выше, реализовать идею контрудара 6 сентября командование 11-го корпуса не смогло – ударная группировка немцев упредила советский контрудар переходом в наступление на Вознесенскую, которое было успешно отбито концентрированным огнем артиллерии, противотанковых средств пехоты и действиями штурмовой авиации. Таким образом, события 6 сентября отсрочили контрудар более чем на сутки.

Пока шли оборонительные бои по отражению немецких атак на Вознесенскую 6 сентября, советское командование лихорадочно продолжало собирать силы для нового контрудара, в том числе и подвижные. В первую очередь это относилось к 52-й танковой бригаде. На рассвете 7 сентября бригада по железной дороге была переброшена в район разгрузки на станцию Карабулакская и до 6:00 производила разгрузку боевой материальной части. К 8:30 7 сентября 1942 г. 52-я танковая бригада сосредоточилась в районе исходных позиций, на северных и северо-восточных отрогах Чеченской балки. В 9 утра 7 сентября командир бригады совместно с командирами батальонов и командирами отдельных рот произвел краткую рекогносцировку местности, уточнив направление действий батальонов и бригады в целом и час спустя отдал приказ на наступление [115].

Кроме 52-й танковой бригады, для участия в контрударе был подтянут 75-й отдельный танковый батальон. В целом танковая группировка, собранная советской стороной для контрудара 7 сентября, была весьма внушительной, насчитывая 76 машин (в 52-й тбр 10 КВ, 20 Т-34 и 16 Т-60, в 75-м отб – 30 американских танков «Стюарт») [154, с. 92]. К 10 часам 7 сентября мотомеханизированная группа в составе 52-й танковой бригады, 75-го отдельного танкового батальона, батальона 62-й стрелковой бригады, 863-го истребительно-противотанкового полка, при поддержке двух дивизионов 69-го гвардейского тяжелого артиллерийского полка, сосредоточилась в районе северо-восточнее высоты 402 (к северу от Малгобека), при этом танковая группа развернулась в районе совхоза № 14 (7 км севернее Малгобека) [154, с. 92]. В 10:30 утра ее части, поддержанные сильными ударами штурмовиков Ил-2, перешли в наступление в общем направлении на Предмостный. При этом мотомехгруппа взаимодействовала с 62-й стрелковой бригадой и правым флангом 9-й гвардейской стрелковой бригады [12, л. 26].

К 13:00 7 сентября 52-я танковая бригада совместно с 62-й и 8-й гвардейской стрелковыми бригадами вышла на рубеж высот 154 и 171, где встретила сильное огневое сопротивление из района леса западнее Предмостный, Нижние Бековичи, Терская. Вследствие плотного огня противника, не дававшего продвинуться пехоте, наступление первого эшелона танков было замедлено. «Клин не срезался, а скорее выдавливался», – признает советский участник событий [72, с. 14]. Немцы, непрерывно перебрасывавшие подкрепления на южный берег, к тому времени усилили противотанковую оборону, насытив ее большим количеством противотанковых орудий, а также перебросив на плацдарм 191-ю бригаду штурмовых орудий. Введенные в боевые порядки пехоты «штуги»[12]12
  StuG (от нем. Sturmgeschutze – штурмовое орудие) – сокращенное название штурмовых орудий на базе танков Pz III и Pz IV, широко применявшихся вермахтом в начальный период Второй мировой войны.


[Закрыть] огнем своих коротких, похожих на обрубки 75-мм орудий серьезно укрепили оборонительный потенциал быстро зарывшихся в землю подразделений 111-й пехотной и 3-й танковой дивизий [164, с. 188].

В 14:25 7 сентября 2-й батальон 4-го танкового полка, который уже на протяжении полутора суток вел непрекращающиеся бои (сперва в составе боевой группы Херфурта – наступательные, а теперь и оборонительные), докладывал о сильных советских атаках, ведущихся на его участке тяжелых боях и об уничтожении 31 советского танка [248, f. 302]. В 15:15 сообщается уже о 33 уничтоженных танках. Вместе с тем отмечаются продолжающиеся массированные атаки средних танков Т-34, а также отдельных тяжелых КВ-1, при поддержке больших масс пехоты [249, f. 301]. Только к 17 часам вечера отмечается ослабление советского натиска с запада и юго-запада, тогда как восточнее дороги Моздок – Вознесенская на немецкие позиции по-прежнему следуют упорные танковые атаки [250, f. 299].

Для отражения контрудара немцам пришлось напрячь все силы своих войск, действовавших к тому моменту южнее Терека. Обеспокоенное поражениями своих войск накануне и явно наметившимся переходом инициативы к советской стороне, командование вермахта бросило в бой все, что могло собрать. Поскольку штурмовой и бомбардировочной авиации у противника явно недоставало, в качестве самолетов непосредственной поддержки наземных войск немцы начали использовать истребители. При этом, как бы мало приспособлены они ни были для таких целей, наземные части вермахта, остро нуждавшиеся в прикрытии с воздуха, с воодушевлением восприняли хотя бы такую авиаподдержку. В донесениях их частей с переднего края с восторгом живописались действия истребителей, которые «продолжительными атаками на бреющем полете внесли, можно сказать, решающий вклад в отражение советского наступления» [211, f. 236].

В то же время активность советской авиации 7 сентября была явно меньше, чем в предыдущие дни, что также отразилось на результатах контрудара группы Бушева.

Как следствие, 52-я танковая бригада – главная боевая сила советского контрудара – в первый же день боев понесла очень тяжелые потери. Хотя цифры подбитых танков, отраженные в немецких сводках по итогам дня 7 сентября, не подтверждаются полностью советскими сводками, но даже по их данным потери были более чем значительными. В бою, длившемся более 10 часов, 52-я танковая бригада потеряла 2 танка КВ из 10, 14 танков Т-34 из 17; 120 человек – убитыми, ранеными и пропавшими без вести [154, с. 93]. В их числе были 25 офицеров, в том числе и командир 256-го танкового батальона капитан Солнцев. Однако и противник понес большие потери в ходе боя: 15 немецких танков было подбито и сожжено, подавлено 10 батарей разных калибров и 2 минометные батареи, уничтожено и выведено из строя до батальона солдат и офицеров [91].

52-я танковая бригада была выведена из боя в 23:00 7 сентября 1942 г. на сборный пункт – железнодорожный переезд севернее высоты 402. Хотя немцам также был нанесен тяжелый урон в тот день, и в результате контрудара советские части продвинулись в северном направлении на 9 км, но этот успех был несопоставим с понесенными ими потерями, тем более что все наши подбитые танки остались на контролируемой немцами территории [91]. Советское наступление застопорилось.

Фактический срыв наступления привел к очередным кадровым перетряскам в руководстве советскими войсками, защищавшими Малгобек. За провал наступления был отстранен от должности командир 52-й танковой бригады полковник П. Чернов[13]13
  Отстранением от должности полковника Чернова дело не обошлось. Бывший командир 52-й танковой бригады был отдан под трибунал по обвинению в «неумении организовать и обеспечить военные действия, а также за проявленную нерешительность в действиях» (хотя в действиях 7 сентября командования бригады заметна, скорее напротив, излишняя самоуверенность и недооценка противника) и приговорен к 8 годам заключения.


[Закрыть] – его место занял майор В. Филиппов [201]. Несмотря на весь драматизм этого дня, завершившегося смещением командира только что введенной в бой и понесшей столь тяжелые потери бригады, данное кадровое решение – если говорить о назначенном новом командире танкового соединения – стало одним из важнейших в ходе битвы за Малгобек. В последующие дни и недели майор Филиппов неоднократно доказывал, что с его выбором на должность нового командира бригады командование 9-й армии не ошиблось. Волевой, решительный командир, обладающий большим личным мужеством, настоящий военный профессионал, Филиппов вместе со своими танкистами стал настоящей «пожарной командой» 9-й армии и внес огромный вклад в то, что малгобекский рубеж стал пределом немецкого продвижения на юге СССР.

К тому времени 52-я танковая бригада находилась в 3 км к юго-востоку от Нижних Бековичей, продолжая наступать на Предмостный. Попутно наступающей группе приходилось самой отражать атаки противника в районе Кизляра.

В этот период резервные части, прежде всего 176-я стрелковая дивизия, завершили развертывание на рубеже отметка 693 (здесь держал оборону 591-й стрелковый полк с 6-м артполком без одного дивизиона), Чеченская балка, овцесовхоз (здесь окапывался 109-й стрелковый полк). Вторым эшелоном (404-й полк) дивизия опиралась на Бековичи, Гарбаево. Штаб разместился на южной окраине Малгобека [12, л. 27].

Тем не менее к утру 8 сентября немцы продолжали удерживать Терскую, Предмостный, Кизляр, Нижний Бекович, при этом сильным артиллерийским и минометным огнем при поддержке танков оказывая противодействие попыткам продвижения советских частей. 11-й гвардейский стрелковый корпус к исходу первого дня контрудара зацепился за юго-западную окраину Терской. На правом фланге армии 389-я стрелковая дивизия после ликвидации немецкого плацдарма под Мундар-Юртом перешла к обороне, ограничиваясь усиленной разведкой в направлении Наурской, Ищерской [13, л. 28]. Сосредоточенность основных усилий немецкой стороны на прорыве в районе Вознесенской, а с 7 сентября – и на отражении контрударов Северной группы войск не позволяла противнику предпринять здесь активные действия, и на данном участке наступает относительное затишье.

8 сентября 1942 г. советские контратакующие действия продолжаются с неослабевающей активностью. На рассвете немецкие части, укрепившиеся по обе стороны дороги Моздок – Вознесенская, именуемой в немецких сводках Военно-Грузинской дорогой, подверглись атаке двух советских батальонов, поддержанных 14 танками [164, с. 188]. Эти машины принадлежали 52-й танковой бригаде, которая во взаимодействии с 3-м и 4-м батальонами 8-й стрелковой бригады, одним батальоном 62-й стрелковой бригады продолжала выполнять поставленную задачу и, главным образом, мелкими танковыми группами вела бой с пехотой противника. К исходу дня бригада Филиппова совместно с частями 8-й гвардейской и 62-й бригад оттеснила части противника к южному берегу Терека. В результате боя противник понес большие потери – по сводке 52-й танковой бригады, было уничтожено 5 батарей ПТО, две минометные батареи и до трехсот солдат и офицеров, при собственных потерях бригады в 2 танка [91]. Державший восточнее дороги оборону батальон 50-го пехотного полка 111-й дивизии был опрокинут, и только поддержка подоспевших танков помогла ему восстановить свои позиции. Для отражения контрудара противник также был вынужден задействовать танковые батальоны Бурмайстера и Гомилле из состава 13-й танковой дивизии, отведенные накануне на плацдармы. В то же время понесенные в предыдущие сутки советскими войскам потери, особенно в танках, сказались на потенциале контрударных действий в тот день – немцы отмечают в своих сводках меньшие, чем накануне, масштабы применения танков советской стороной [224, f. 241].

Несмотря на это, уже к 10 часам 8 сентября новая советская атака, на этот раз силами до полка, вынудила противника вновь отступить. В подвергшемся серии советских утренних атак 3-м батальоне 50-го пехотного полка, как доносил его командир, капитан Люме, оставалось всего двое офицеров, один офицер медицинской службы, 2 унтер-офицера и 38 солдат с пятью ручными и двумя станковыми пулеметами. На сей раз отброшенный советскими войсками батальон оказался не в состоянии вернуть утраченные позиции, в связи с чем его участок перешел к соседнему 117-му полку 111-й пехотной дивизии [164, с. 188].

Плацдарм противника тем самым территориально сократился. К вечеру 8 сентября оперсводка 9-й армии сообщала: «11-й гвардейский стрелковый корпус и мотомехгруппа продолжают теснить противника в северном направлении и к 14:00 вели бой на рубеже южнее Терской – юго-восточнее Нижнего Бековича» [14, л. 30].

Хотя активность советских танков была меньше, чем в предыдущие сутки, подразделениям 117-го полка Херфурта приходилось нелегко в отражении советских атак, прежде всего «по причине использования противником больших масс пехоты», как говорится в немецких штабных отчетах. Кроме того, ощутимой становилась «усталость войск, которые уже неделю непрерывно участвовали в наступательных боях, а по причине ночных налетов не могли получить полноценный отдых и в темное время суток». Поэтому на поддержку измотанной пехоте приходилось привлекать все рода войск, в том числе и необходимые для развития наступательных действий. В первую очередь это касалось танков – лишь немногие танковые подразделения остались на плацдарме в тот день, остальные были брошены на отражение советских атак [224, f. 241].

В то же время 8 сентября противнику удавалось лучше нейтрализовать как деятельность наземной ударной составляющей советского контрудара – танков, так и его воздушного элемента. Так, помимо того что в целом активность советских ВВС противник в тот день оценивает ниже, чем накануне, немцам еще и удалось нанести ощутимый урон советским летчикам при отражении их налетов. Например, в ходе отражения налета 20 американских бомбардировщиков «Дуглас» в тот день противнику, согласно донесениям его войск, удалось сбить 14 машин [224, f. 242]. Только из 111-й пехотной дивизии сообщили о 5 сбитых самолетах [361, f. 719].

В результате контрудара 7 сентября советским войскам все же удалось отбросить противника на ряде участков на 10–12 км к северу. Однако достичь поставленной цели контрудара – ликвидации плацдармов противника на правом берегу Терека – они не смогли [133, с. 102].

К этому времени немцы сумели перебросить на плацдарм у Предмостного дополнительные силы танков и пехоты. Отчасти это было достигнуто за счет ослабления группировки на вспомогательном плацдарме, созданном 30 августа под Ищерской. Советское командование уже отчетливо понимало, какой из немецких плацдармов на Тереке является основным, и для противника не имело смысла далее держать крупные силы на отвлекающем участке. В связи с этим, а также с настоятельной необходимостью усиления своей ударной группировки, «буксующей» уже в течение недели в советских оборонительных рубежах севернее Вознесенской, командование 40-го танкового корпуса перебросило 8 сентября из-под Ищерской на плацдарм у Предмостного боевую группу фон Либенштейна из состава 3-й Берлинской танковой дивизии. Основой ее стал 6-й танковый полк (именем командира которого и была названа боевая группа). В состав боевой группы вошли также подразделения уже действовавшей на главном плацдарме 23-й Штутгартской танковой дивизии (а именно – один батальон 201-го танкового полка), а также 3-й мотопехотный полк [164, с. 188–189]. Именно это сводное формирование, представлявшее собой грозную боевую силу, должно было составить теперь наконечник бронированного тарана, которым немцы собирались проломить советскую оборону в районе Вознесенской. Тем самым уже к концу первой недели боев на вознесенском направлении в немецкое наступление были вовлечены основные силы всех трех танковых дивизий 1-й танковой армии – 3, 13 и 23-й.

Такое развитие событий вынудило германское командование сделать неохотное признание, что «оборона противника не только в районе Моздока, но и в целом севернее Главного Кавказского хребта, все еще располагая большими силами и возможностями к дальнейшему усилению, никоим образом не может считаться прорванной». Командование 52-го армейского корпуса вынуждено было в свете происходящих на передовой событий усомниться также и в реалистичности приказа продвинуть зону боевых операций корпуса вплоть до Орджоникидзе. Более того, удержание плацдармов на Тереке было бы оправданным, по мнению немецких штабистов, только в случае непрерывного наращивания сил для нанесения удара на юг. «Наличными же силами наступление на высоты перед Малгобеком представляется опасным», – констатируется в журнале боевых действий 52-го армейского корпуса вечером 8 сентября. В качестве примера указывалось на то, что наступление, «предпринятое с привлечением всех наличных сил при мощной поддержке нашей артиллерии наступление на небольшую часть высот на узком участке с флангами глубиной до 17 км по обе стороны от Военно-Грузинской дороги захлебнулось, и мы оказались не в состоянии обезопасить от ударов с востока и запада наши растянутые коммуникации» [224, f. 242].

Тем не менее немцы не только не сдали Терскую, но и перешли после полудня 9 сентября в мощную атаку из района Терской на Терек силами пехоты при поддержке 35–40 танков из состава боевой группы фон Либенштейна [15, л. 35]. Одновременно были предприняты аналогичные действия на западном фасе плацдарма. Здесь, в частности, как и в предыдущие дни, противник бросил в атаку группу Гомилле. Она поддерживала наступление 70-го гренадерского полка, в результате чего моздокский плацдарм был противником расширен [164, с. 189].

Одновременно был нанесен удар пехотой и танками (18 машин) от Предмостного в направление на Вознесенскую. На сей раз немецкие наземные атаки вновь получили нечастую в эти дни поддержку с воздуха – во второй половине дня 9 сентября немецкая авиация нанесла бомбовый удар по советским позициям в районе Вознесенской. Правда, на сей раз не остались в долгу и советские ВВС. В оперсводке 9-й армии сообщается: «Наша авиация в течение дня производила штурмовку и бомбометание живой силы и техники противника в районе Терская, Кизляр. В 6:00 бомбардировкой аэродрома Зайцево уничтожено 7 самолетов» [15, с. 35].

Таким образом, контрудар 7–8 сентября на Терскую – Кизляр, на проведение которого столько надежд возлагало командование и Северной группы войск, и 9-й армии, не только не привел к разгрому противника на южном берегу Терека, но и не предотвратил продолжения немецкого наступления как на прежнем направлении главного удара – на Вознесенскую, так и против самой контратакующей группировки. Единственное, чего удалось добиться по итогам контрудара, – относительного отвлечения немецких сил с направления, где противник оказывал наибольшее давление на советскую оборону.

Это видно из состава немецких группировок, перешедших в контрнаступление днем 9 сентября – мотомехгруппа была атакована вдвое большим числом танков противника, чем войска, оборонявшиеся южнее Предмостного.

В результате можно сделать вывод, что советский контрудар 7–8 сентября, хотя и не увенчался успехом в том смысле, как он замышлялся изначально, все же выполнил важную функцию – затормозил и в какой-то степени рассредоточил силы противника по нескольким участкам, тогда как для успеха наступления необходимо было, наоборот, максимально сконцентрировать силы на участке главного удара. В любом случае такая активность советских войск, хотя и стоившая им дорого, стала одной из причин того, что вечером 8 сентября в дневнике начальника Генштаба сухопутных войск Германии генерал-полковника Гальдера появилась запись: «Войска ударного крыла на Тереке лишь незначительно продвинулись вперед» [58, с. 338].

Видимо, несмотря на отсутствие серьезного продвижения на этом направлении, именно данное соображение – о пользе контрудара как средства распыления сил врага – побудило командование Северной группы войск продолжить контрударные действия, несмотря на заведомую обреченность их на весьма ограниченный территориальный успех в сложившейся ситуации. Несмотря на немецкое наступление из района Терской, ударная группа в составе трех батальонов 9-й стрелковой бригады, батальона 62-й стрелковой бригады, 75-го отдельного танкового батальона, 52-й танковой бригады при поддержке двух дивизионов 68-го гвардейского тяжелого артиллерийского полка в 16:10 9 сентября перешла в наступление на Кизляр [15, л. 35] (в сводках 52-й бригады фигурирует другое время – 11:30. – Т. М.). Таким образом, по сути, разворачивалось встречное сражение между атакующими группировками обеих сторон.

52-я танковая бригада, ведя успешное наступление, с боями отбросила противника на северную окраину Кизляра и, несмотря на недостаточную увязку взаимодействия с пехотой, закрепилась на южной окраине этого населенного пункта.

8 результате активных боев с превосходящими силами противника бригадой было уничтожено 5 батарей, 2 грузовые автомашины и до роты пехоты противника. Потери, как и в предыдущий день, составили 2 танка – тяжелый и легкий [91].

Так или иначе, хотя первые крупные попытки противника прорваться в направлении Вознесенской потерпели провал, а советские контрудары 7–8 сентября еще более спутали карты немецкому командованию, оно отнюдь не намеревалось отказываться от идеи прорыва в южном направлении. В 22:40 9 сентября дивизии 52-го армейского корпуса, наступавшие на малгобекском направлении, получили новую «большую» задачу на следующий день. Они должны были с утра 10 сентября развернуть наступление по расширению плацдарма, созданного неделей ранее. Главный удар наносила боевая группа Кризолли из состава 13-й танковой дивизии, сменившая потрепанную в боях 5–9 сентября группу Гомилле. Группа Кризолли, созданная на основе частей 13-й танковой дивизии, включала штаб 13-й мотопехотной бригады, два батальона 4-го танкового полка, 93-й мотопехотный полк, один дивизион 13-го артполка, батареи 13-го противотанкового дивизиона, роты 4-го саперного батальона с мостовым парком и группу 2-го батальона полка специального назначения «Бранденбург» [164, с. 191].

Группа Кризолли должна была атаковать из района Нижний Бекович в юго-западном направлении с целью опрокинуть противника перед фронтом 370-й пехотной дивизии с последующим прорывом к перекрестку дорог южнее Гнаденбурга (Виноградное). Туда же должны были выйти части поддерживаемой боевой группой 370-й пехотной дивизии. 111-я пехотная дивизия, которая в предыдущие дни наносила главный удар при поддержке танков 13-й танковой дивизии, теперь должна была вести вспомогательные действия, обеспечивая правый фланг атакующей от Нижнего Бековича группировки. Таким образом, вектор немецкого наступления спустя неделю безуспешных боев после форсирования Терека несколько сместился к западу. В то же время боевая группа фон Либенштейна должна была вести наступление с целью расширения плацдарма на восток. Начать наступление предписывалось сразу после прибытия группы Кризолли, которая к 5 утра 10 сентября должна была перейти через Терек по мостам в Кизляре и Моздоке [261, f. 224].

В то же время части Северной группы войск 10 сентября продолжили и наступательные действия на отдельных участках. Так, на правом фланге при поддержке огня бронепоездов третье и центральное отделения Калиновского совхоза, хутор Первомайский и станция Терек были заняты нашими частями. Первоначальному успеху советских войск в тот день, как в обороне, так и в контрнаступательных действиях, очевидно, способствовала и низкая активность немецкой авиации, которая, в отличие от предыдущих суток, не предпринимала бомбардировки и штурмовки советских позиций, ограничиваясь разведкой и истребительным прикрытием своих войск [16, л. 40].

В то же время активность советской авиации оставалась весьма высокой. Немцы отмечают налеты на наступающую группу Кризолли, в которых принимали участие до 40 самолетов [296, f. 172]. Группа фон Либенштейна 10 сентября в 9:25, 11:40 и 13:50 подвергалась ударам с воздуха, в которых участвовали бипланы У-2 и двухмоторные бомбардировщики [283, f. 173]. Только от бомб, сброшенных в ходе совершенных в тот день 327 вылетов, сгорело, по советским оценкам, 17 вражеских танков. Во всяком случае, военный совет 4-й воздушной армии оценил боевые действия своих пилотов в тот день весьма высоко.

«Летчики 4-й воздушной армии, – отмечалось в приказе, – непрерывными бомбардировочными и штурмовыми ударами днем и ночью в сложной метеорологической обстановке на подступах к Вознесенской и в борьбе за переправы на реке Терек громили врага, нанося ему тяжелые поражения. Не раз под интенсивным артиллерийским и пулеметным огнем летчики появлялись над полем боя и штурмовыми действиями, снижаясь до 20–10 метров, в упор расстреливали вражеские танки, артиллерию и пехоту» [57, с. 172].

Советский контрудар не помешал немцам уже на следующий день значительно усилить свою группировку, наступающую на Вознесенскую. Если еще утром 10 сентября отмечаются затухающие попытки советских контратак в районе Терека, то уже к 10 часам части группы фон Либенштейна, отбив эти попытки, развернули собственное наступление. После полудня немцы вышли к восточной окраине Терека и лесу в 1 км от отметки 154. В течение дня на плацдарме сосредоточились уже все подразделения группы фон Либенштейна [296, f. 171]. После полудня 10 сентября на этом участке немцы бросили в атаку уже 80–90 танков, что стало одной из наиболее массированных танковых атак за весь период Малгобекской оборонительной операции.

На левом фланге советские позиции подверглись атаке боевой группы Кризолли, которая перешла в наступление из района Нижний Бекович через перекресток дорог на Раздольное. Однако благодаря контрудару 7–8 сентября советская сторона получила возможность укрепить оборонительные позиции в этом районе, и первая атака противника не увенчалась успехом. То же самое повторилось и в ходе второй танковой атаки, последовавшей в тот же день. Большое значение имело участие в оборонительных боях 52-й танковой бригады, части которой серьезно укрепили устойчивость советской обороны. Бригада, которая основными силами находилась в исходном положении в 2 км севернее овцеводческого колхоза, методом танковых засад отражала попытки частей противника прорваться через рубеж, занимаемый бригадой. Мотострелковый полк 52-й танковой бригады вел упорные бои с превосходящими частями противника в районе Кизляра и к 17:00 занял южную окраину Кизляра, прочно удерживал ее до подхода частей 9-й гвардейской стрелковой бригады, после чего в 18:00 был выведен из боя и сосредоточен в районе исходных позиций танковых батальонов [91].

В результате боя мотострелковый полк бригады уничтожил 3 танка Т III, две противотанковые батареи, 5 пулеметов и до двух рот солдат и офицеров, сам потеряв убитыми 2 человека, ранеными 3 человека. Был подбит один советский бронетранспортер [91].

Танки противника в результате, не добившись успеха, были вынуждены повернуть на Нижний Бекович, ища обходной путь для прорыва к Вознесенской и далее на Малгобек.

Таким образом, первая декада сентября на малгобекском направлении завершалась постепенным изматыванием противниками друг друга серией атак и контратак. Ясно было одно – намерение немецкого командования добиться стремительного успеха сразу после форсирования Терека не было реализовано. Тем не менее, несмотря на все предпринятые усилия, советским войскам так и не удалось сбросить обратно в реку прочно окопавшегося на южном берегу противника. Обе стороны напряженно готовились к продолжению сражения, которое – это было очевидно для всех – становилось затяжным.