Текст книги "Расслабься. Гениальное исследование о том, как вовремя взятая пауза в разы увеличивает ваши результаты"

Цифровые реки расходятся по всему земному шару, связывая нас друг с другом теснее и ближе. Поскольку всё больше людей подключается к «сверхновым» технологиям с помощью мобильных устройств, потоки крепчают и наращивают мощь.

В январе 2015 года Boston Consulting Group выпустила исследование «Мобильная революция: как мобильные технологии оказывают влияние стоимостью триллион долларов», финансируемое Qualcomm. Среди прочих вопросов аналитики изучали, насколько люди становятся зависимыми от мобильных телефонов. Чтобы уточнить, BCG (Boston Consulting Group) провела опрос, в ходе которого людям в США, Германии, Южной Корее, Бразилии, Китае и Индии задавали такие вопросы: «Если вам предложат отказаться на год от пользования чем-то из перечисленного, что бы вы выбрали?» От ужина в ресторане готовы отказаться 64 %. От домашнего животного – 51 %. От отпуска – 50 %. От единственного выходного в неделю – 51 %. От возможности видеть друзей лично – 45 %.

Исследователи решили пойти дальше и задали вопрос в лоб: «От чего вы бы отказались на целый год – от вашего мобильного телефона или от секса?»

И 38 % респондентов заявили, что откажутся от секса на год, лишь бы им оставили мобильный телефон!

По географическому признаку в стремлении обменять межличное общение на голосовые сообщения лидируют южнокорейцы. Возможно, у них на это могут быть основания. Шведский телекоммуникационный гигант Ericsson отмечает:

«Мобильные технологии изменили образ жизни, работу, учёбу, путешествия, покупки и возможность оставаться на связи. Даже промышленная революция не привела к столь быстрому и радикальному взрыву технологических инноваций и экономического роста по всему миру. Почти все фундаментальные занятия человека затронуты или в корне изменены с появлением мобильных устройств. Менее чем за 15 лет 3G и 4G достигли трёх миллиардов пользователей, что делает мобильные технологии самыми быстро внедряемыми в истории».

Если десять лет назад можно было сказать, что мы все обитаем в большой деревне, то сегодня Дов Сейдман характеризует нашу жизнь так:

– Такое чувство, будто мы живём в многолюдном театре. Мир не просто взаимосвязан, он становится взаимозависимым. Больше, чем когда-либо прежде, мы взлетаем и падаем вместе с ним. Единицы могут повлиять на миллионы, независимо от местоположения любого из них. Мы испытываем надежду, веру, разочарования, мечты, чаяния других людей простыми и интуитивными путями.

Так же как это делал Кайвон Бейкпур, когда разделил с незнакомкой прогулку в шторм на лодке, пока сам летел над океаном.

Во время открытия сессии ООН в сентябре 2015 года президент Франции Франсуа Олланд устроил для корреспондентов и обозревателей небольшой завтрак, на котором основное внимание уделялось потоку беженцев с Ближнего Востока и Африки, всячески пытавшихся попасть в Европу. В кулуарах один из помощников Олланда сказал мне: просто удивительно, как быстро беженцы распространяют и получают информацию. Ведь они постоянно находятся в движении, пытаются пересечь Средиземное море – и в то же время им удаётся оставаться в социальных сетях и быть в курсе всего, что им нужно знать.

– Однажды, – рассказал французский дипломат, – мы изменили правила и сказали, что любую лодку, где находится человек с ограниченными возможностями, нельзя отправить назад.

И очень скоро, по его словам, начали прибывать лодки с людьми в инвалидных колясках.

– Это произошло почти сразу!

В апреле 2016-го я отправился в западноафриканское государство Нигер, чтобы снять документальный фильм для серии «Годы опасной жизни» для National Geographic. Наша команда следовала по маршруту мигрантов из Западной Африки – через Нигер, Сахару в Ливию и оттуда в Европу. На севере Нигера, в городе Диркоу, примерно в ста милях к югу от границы с Ливией, мы брали интервью у нигерских мужчин, которые не смогли попасть в Европу и вернулись домой без гроша. Они стояли рядом с большим полуприцепом, перегруженным товарами. После того как мы закончили снимать интервью, я спросил, могу ли я снять их на мой iPhone. Они все кивнули, а потом достали свои мобильные телефоны и начали фотографировать меня. Итак, у меня есть снимок, где я фотографирую беженцев, фотографирующих меня.

Сомневаюсь, чтобы у них было достаточно денег в кошельке, но у всех оказались телефоны с камерами, и они использовали их здесь и сейчас, чтобы участвовать в глобальных потоках – пусть даже на простейшем уровне.

Используя силу «сверхновых» технологий, каждый, независимо от того, богат он или беден, теперь может быть субъектом технологий, а не просто объектом. Не экспонатом для фотоколлекции из поездки в Африку какого-то западного человека, а фотографом. Быть автором своего рассказа, истории, доступной мировой аудитории. И это хорошая новость – всего десять лет назад подобное казалось немыслимым.

Глядя на то, как ускоряется распространение цифровых потоков, очень трудно представить, насколько взаимозависимым станет мир следующего десятилетия. Рассмотрим несколько показателей.

В исследовании McKinsey «Цифровые потоки» отмечалось, что в 1990 году «общая стоимость глобальных потоков товаров, услуг и финансов составила 5 триллионов долларов, или 24 % мирового ВВП. Международных туристов насчитывалось около 435 миллионов, а общедоступный Интернет находился в зачаточном состоянии. Перенесёмся в 2014 год: через границы прошло товаров, услуг и финансов на сумму около 30 триллионов долларов, эквивалентные 39 % мирового ВВП. Количество прибывающих из-за рубежа туристов превысило 1,1 миллиарда».

Но вот что ещё интереснее.

Пропускная способность трансграничных каналов (терабит в секунду) с 2005 года выросла в 45 раз. По прогнозам в ближайшие пять лет она увеличится ещё в девять раз в виде цифровых потоков коммерции, информации, поисковых запросов, видеоматериалов, услуг связи и трафика внутри трансграничных компаний. Благодаря социальным сетям и другим интернет-платформам люди создают собственные трансграничные связи. По нашим оценкам, 914 миллионов человек по всему миру имеют, по крайней мере, один иностранный контакт в социальных сетях, а 361 миллион участвует в трансграничной электронной торговле.

На Facebook у половины пользователей есть по крайней мере один зарубежный друг. Этот показатель выше и растёт быстрее среди пользователей в странах с развивающейся экономикой.

Рост количества и качества подключения заметно расширил возможность «мгновенных обменов виртуальными товарами».

Электронные книги, приложения, онлайн-игры, музыкальные файлы в формате MP3 и службы потоковой передачи аудио и видео, программное обеспечение и услуги облачных вычислений – всё это может передаваться клиентам в любую точку мира, где есть интернет-соединение. Многие крупные медиасайты переходят от создания национальной аудитории к формированию глобальной. Ряд публикаций таких изданий, как «The Guardian», «Vogue», BBC и BuzzFeed, привлекают более половины онлайн-трафика из других стран.

Благодаря переходу своей бизнес-модели от рассылки DVD-дисков к продаже подписок на онлайн-трансляции, значительно расширила свою международную деятельность Netflix – теперь она представлена более чем в 190 странах. Хотя средства массовой информации, музыка, книги и игры представляют собой первую волну цифровой торговли, 3D-печать может её расширить среди других категорий продуктов.

И забудьте о том, что на Фейсбуке у вас так много «друзей». А как насчёт того, чтобы все «вещи» узнали друг друга? Вы хотите увидеть потоки? Подождите, пока «интернет вещей» станет масштабным и машины начнут общаться с машинами везде и всегда! Между тем «только 0,6 % вещей сегодня связаны между собой», – написал на сайте Cisco.com Пламен Недельчев, выдающийся IT-инженер Cisco. Представленное им эссе от 29 сентября 2015 года названо многозначительно: «Это неизбежно. Оно уже здесь. Готовы ли мы?»

«В 1984 году было 1000 подключённых к Интернету устройств, – пишет автор эссе. – Показатель достиг миллиона к 1992 году и 10 миллиардов – в 2008-м. Ожидается, что к 2020 году к Сети будет подключено 50 миллиардов устройств. Уже в 2011-м количество новых устройств, подключенных к Сети, превысило количество новых пользователей, имеющих выход в Интернет».

Аналитики McKinsey обнаружили, что потоки данных «оказывают большее влияние на рост, чем традиционные товарные потоки… Это примечательное событие, учитывая, что мировые торговые сети развивались веками, а трансграничные потоки данных возникли всего 15 лет назад». И тенденция, безусловно, будет развиваться, поскольку первоначально «крупнейшие корпорации создавали собственные цифровые платформы для управления поставщиками, подключения к клиентам и обеспечения внутренней связи и обмена данными между сотрудниками по всему миру». Теперь же «появился разнообразный набор общедоступных интернет-платформ для связи с кем угодно и где угодно» через мобильник. В их число входят Facebook, YouTube, WhatsApp, WeChat, Alibaba, Tencent, Instagram, Twitter, Skype, eBay, Google, Apple и Amazon.

Некоторые приложения для обмена сообщениями, к примеру, Facebook Messenger и WeChat, не только набирают популярность, но и заменяют электронную почту в качестве предпочтительного средства общения и становятся основными носителями всё большего количества интерактивных возможностей. Они превращаются в платформы для электронной коммерции, банкинга, бронирования и быстрой связи.

Этот феномен получил название «разговорной коммерции» и обещает сплотить мир ещё крепче и быстрее, упрощая и ускоряя сложные взаимодействия. С Venmo, например, молодые люди сегодня не только легко разделяют счёт за общий ужин с помощью мобильных телефонов, но и обмениваются мнениями о еде и тут же обсуждают выставленые счета.

Элеонора Шареф, консультант McKinsey, говорит, что в её офисе приложения для обмена сообщениями Slack и HipChat стали рабочими инструментами так быстро, потому что имеют «живую панель инструментов, которая в течение дня предоставляет необходимую информацию о вашем бизнесе, а также позволяет обсуждать рабочие моменты в весёлой, игровой обстановке».

– Все инструменты для обмена сообщениями доступны и для смартфона, – объясняет она, – поэтому вы всегда можете быстро связаться с сотрудниками, отслеживать рабочие показатели в любое время дня и ночи и не быть привязанным к месту работы.

В глазах наших детей обычная электронная почта вместо приложений для обмена сообщениями выглядит таким же динозавром, каким традиционная почта казалась пользователям e-mail первого поколения.

– Мобильные приложения для обмена сообщениями – следующая платформа, и она многое изменит, – считает Дэвид Маркус, бывший президент PayPal, возглавляющий ныне мессенджер Facebook. – Если мы добьёмся успеха, большая часть вашей жизни будет уходить на приложение для обмена сообщениями. Мессенджер становится центром повседневного общения с людьми, бизнесом и услугами. Электронная почта будет использоваться только для менее быстрых подключений.

Когда мы беседовали в мае 2016 года, Facebook Messenger собирался преодолеть планку в миллиард пользователей в месяц. Когда миллиард людей что-то использует, оно явно достойно внимания.

– Подумай вот над чем, – предложил Маркус, говоря о росте этих платформ.

– SMS и текстовые сообщения вышли на первый план в пору «раскладушек». Теперь многие из нас могут сделать в телефоне много больше. От телефонных звонков и отправки простеньких текстов сейчас мы перешли к полноценным карманным компьютерам. И так же, как доживают свой век последние раскладные аппараты, исчезает и старый стиль общения. С Facebook Messenger мы предлагаем всё, что сделало текстовые сообщения популярными, плюс многое другое. Да, вы по-прежнему можете отправлять тексты, а вдобавок – стикеры, фотографии, видео, голосовые клипы, GIF-файлы, координаты вашего местоположения и даже деньги. Вы можете совершать не только голосовые, но и видеозвонки, при этом вам необязательно помнить и даже знать номер телефона.

Надо уточнить: приложения для обмена сообщениями, конечно, основаны на телефонных номерах. Но Маркус предвидит, что телефонным номерам грозит вымирание. Вы просто добавите в «контакты» имена людей или названия компаний в вашем профиле Facebook, и вам не придется запоминать их номера телефонов.

– Со временем, – уверен Маркус, – это сделает телефонные номера ненужными.

И представьте себе, какой эффект это окажет на интенсивность цифровых потоков.

По мере масштабирования подобных инструментов продолжает снижаться стоимость трансграничных коммуникаций и транзакций – поэтому вести международный бизнес стало несравнимо дешевле. В McKinsey подсчитали, что к 2016 году в Facebook было представлено 50 миллионов маленьких предприятий. «Это вдвое больше, чем два года назад. В то же время Alibaba в Китае насчитывает десять миллионов средних предприятий, продающих свою продукцию остальному миру через эту платформу. У Amazon два миллиона небольших предприятий. Около 900 миллионов человек имеют международные связи в социальных сетях, а 360 миллионов участвуют в трансграничной электронной торговле».

По той же причине, добавляют эксперты McKinsey, «продукты могут распространяться с невероятной скоростью, чего раньше никогда не было. В 2015 году песня Адель «Hello» набрала 50 миллионов просмотров на YouTube в первые сорок восемь часов, а её альбом «25» продан рекордным тиражом в 3,38 миллиона копий в США только за первую неделю – больше, чем любой другой альбом в истории. В 2012 году Мишель Обама надела платье от британского интернет-магазина модной одежды ASOS. Этим фото в Twitter поделились более 816 000 раз и более четырех миллионов раз опубликовали на Facebook. Вся выпущенная партия была немедленно распродана».

Между тем, эти макро– и микропотоки в корне меняют наше представление об экономической силе – из чего она состоит и кто ею обладает.

Термин «большой сдвиг» придумали эксперты по управлению Джон Хейгел III, Джон Сили Браун и Лэнг Дэвисон. Они утверждают: от длительного периода истории, где акции отражали меру благосостояния, а движущая сила роста была в том, сколько воображаемого ресурса вы могли накопить, использовать или продать, мы перешли к другой эпохе. Отныне самым значимым источником сравнительных преимуществ будет то, насколько богаты и многочисленны цифровые потоки, проходящие через вашу страну или сообщество, и хорошо ли подготовлены ваши работники, чтобы в полной мере ими воспользоваться. Это и есть «большой сдвиг».

– Мы живём в мире, где цифровой поток будет преобладать, преодолевая любые препятствия на пути, – сказал Джон Хейгел в интервью. – Поскольку поток набирает обороты, он подрывает ценные запасы знаний, в прошлом дававшие нам безопасность и благосостояние. Он призывает нас учиться быстрее, работать сообща и находить в себе больше истинного потенциала – причём как индивидуально, так и коллективно. Нам предоставляются возможности, которые могут быть реализованы только при нашем участии в более широком диапазоне потоков. В этом суть «большого сдвига».

Хейгел, Сили Браун и Дэвисон подробно раскрывают эту тему в соавторском эссе от 27 января 2009 года в журнале Harvard Business Review под названием «Откажитесь от акций. Используйте потоки» и задают вопрос: где деньги?

Раньше ответ звучал просто: деньги в запасах знаний. Если вы знали что-то ценное, чего никто другой не мог получить, у вас, по сути, была лицензия на печать денег. Всё, что нужно было сделать, – защитить эти знания, а затем предоставлять основанные на них продукты или услуги, максимально массово и эффективно. Вспомните о запатентованной формуле Coca-Cola или о патентах, защищающих популярные лекарства от копирования в фармацевтической промышленности.

Мощь, простота и успех этой модели объясняют, почему она так глубоко укоренилась в умах руководителей.

И это относится не только к фирмам. Как индивиды, мы рассчитываем пройти через институты образования на ранних этапах жизни. Затем поступаем в «институт рабочей силы», уверенные в том, что приобретённые навыки и знания хорошо послужат нам на протяжении всей карьеры. Конечно, мы будем приобретать новые знания по мере нашей работы, тем не менее главное – эффективно использовать те запасы, которые мы приобрели, пройдя через систему образования.

Но что если появление «сверхновых» технологий сделало модель устаревшей? Если, как выразились авторы эссе,

всё более значимым становится иной фактор ценности? Есть веские основания полагать, что ценность смещается от запасов к потокам знаний. Проще говоря, потоки превосходят запасы…

Поскольку мир ускоряется, запасы знаний обесцениваются нарастающими темпами. В качестве простого примера рассмотрим быстрое сокращение жизненных циклов продукции во многих отраслях в глобальном масштабе. Даже самые успешные продукты уходят с рынка быстрее, поскольку новые поколения продуктов ещё быстрее проходят через этот конвейер. В более стабильные времена мы могли бы сидеть сложа руки и расслабиться, узнав нечто ценное, что можем защитить. Мы могли извлекать выгоду из знаний в течение неопределённого периода времени. Сейчас такой возможности уже нет.

Чтобы преуспеть, мы должны постоянно обновлять запасы знаний, участвуя в соответствующих потоках новой информации.

Но нельзя просто взять и один раз «кликнуть» подобный поток. Чтобы быть действительно «в потоке», мы непременно должны вносить в него свой вклад. «Мы не можем эффективно участвовать в потоках знаний – по крайней мере, длительное время, не внося свой вклад в собственные знания, – отмечают авторы. – Это происходит из-за того, что участники потоков знаний не хотят допускать исключительно «берущих». Они стремятся развивать отношения с людьми и учреждениями, которые могут поделиться своими знаниями».

Такой тренд ясно виден в сообществах программного обеспечения с открытым исходным кодом, таких как GitHub. «Несмотря на то, что существуют определённые риски, связанные с открытым обменом знаниями, ущерб от кражи интеллектуальной собственности уменьшается по мере увеличения уровня морального устаревания продукта, – утверждают эксперты в своём эссе. – В то же время существенно возрастают выгоды от обмена знаниями».

Показательный пример – General Electric. Когда компания стремится изобрести новую часть продукта, она не ограничивается привлечением исключительно собственных инженеров в Индии, Китае, Израиле или США – теперь она всё чаще пополняет инженерную армию, задействуя потоки и проводя «конкурсы» для стимулирования к участию в инновациях GE лучших умов планеты, где бы они ни находились.

У каждого авиационного двигателя есть ключевые компоненты, удерживающие его на месте, такие как петли и кронштейны. Сделать эти компоненты прочнее и легче – своего рода Святой Грааль для инженеров: ведь чем они легче, тем меньше топлива потребляет самолет. В 2013 году GE взяла один кронштейн, описала условия, в каких он работал, и конкретную функцию, которую выполнял, и сделала публикацию в Сети. Компания предложила вознаграждение любому, кто сможет разработать этот компонент с меньшим весом, используя 3D-печать. Они рекламировали конкурс в июне 2013 года. И, как я, помнится, зафиксировал в своей колонке, «в течение нескольких недель получили 697 заявок со всего мира – от компаний, студентов, аспирантов, дизайнеров и просто частных лиц».

А вот что по этому поводу опубликовано на сайте GE: «В сентябре 2013 года мы выбрали десять финалистов, которые получили по 1000 долларов каждый. Aviation 3D напечатала десять отобранных проектов на аддитивном[27]27
  Аддитивное производство – то же, что 3D-печать.


[Закрыть] заводе в Цинциннати, штат Огайо. Работники GE изготавливали кронштейны из титанового сплава на станке прямой лазерной плавки металлов (DMLM), где лазерный луч используется для сплавления слоёв металлического порошка в окончательную форму. Затем отправили готовые кронштейны в GE Global Research в Нискаюна, чтобы провести там тесты на разрушение. Инженеры GRC привязали каждый кронштейн к сервогидравлической испытательной машине MTS и подвергли осевым нагрузкам в диапазоне от 8000 до 9500 фунтов на дюйм. Только один из кронштейнов вышел из строя, остальные прошли и испытание на скручивание, где подверглись крутящему моменту в 5000 фунтов на квадратный дюйм».

Среди финалистов не оказалось ни одной американской команды, и никто из участников не был авиационным инженером. В GE сказали мне, что лучший образец предоставил Армин Фендрик, студент третьего курса из Венгрии. Проект был одним из его первых опытов по созданию дизайна 3D-печати. Но оказалось, что он проходил стажировку в офисе GE в Будапеште и поэтому не мог получить приз. В итоге первая премия – семь тысяч долларов – досталась М. Арье Курниавану, двадцатилетнему инженеру из индонезийской Салатиги. Кронштейн Курниавана, по заключению General Electric, «обладал наилучшим сочетанием жёсткости и лёгкого веса. Оригинальный кронштейн весил 2033 грамма (4,48 фунта), но Курниаван смог снизить его вес до всего лишь 327 граммов (0,72 фунта)». Кстати, сотрудники General Electric отметили, что менеджер, проводивший соревнование, работал в GE дольше, чем этот парень жил на свете…

Курниаван цитирует слова представителей GE о том, что «3D-печать станет доступной для всех в самое ближайшее время». По сведениям GE, Курниаван «руководит небольшой компанией по проектированию и дизайну DTECH-ENGINEERING вместе со своим братом». Так что понятно его объяснение: «Вот почему я хочу познакомиться с аддитивным производством как можно скорее».

Венгерскому стажёру компания предложила работу. Их не остановило даже то, что, несмотря на свой явно незаурядный талант, Армин Фендрик провалил экзамен по инженерному структурному анализу. Билл Картер, старший инженер-механик в лаборатории аддитивного производства GE, так объяснил эту неудачу:

– Когда молодые люди чем-то увлечены, они чувствуют проект и могут работать над тем, что их интересует, с максимальной отдачей. Так вот, вместо того чтобы посещать занятия и готовиться к экзаменам, он взял и принял участие в нашем конкурсе. Зато в процессе узнал людей в отрасли, с которыми, возможно, иначе никогда у него не было бы возможности поговорить.

Комментируя проект два года спустя, менеджер Лаборатории аддитивного производства Прабхджот Сингх рассказал мне, насколько глобальные потоки используются компанией масштаба GE:

– Когда мы ищем новые идеи, то можем получать разнообразные ответы из любой точки мира, привлекая инженерное сообщество к повышению скорости решения задачи. Я могу увеличивать или уменьшать команду в зависимости от того, насколько широко намерен использовать сообщество. Это помогает нам оставаться в курсе ключевых тенденций.

Конкуренция начала исходить от гораздо большего числа отдельных лиц и компаний. Исторически, отметил Джеймс Маника, один из авторов отчёта McKinsey, компании следили за конкурентами, «которые были похожи на них, оставались в своём секторе и в рамках своей географии». Сейчас всё не так. Google начинал как поисковая система, а теперь становится вдобавок ещё и автомобильной компанией и создаёт систему управления энергопотреблением дома. Apple – производитель компьютеров, но сегодня является крупнейшим продавцом музыкального контента, занимается автомобильным бизнесом, а если принять во внимание Apple Pay, становится и банком. Amazon – ритейлер – появился буквально из «ниоткуда», чтобы потеснить IBM и HP в облачных вычислениях. Десять лет назад ни одна из компаний не назвала бы Amazon в качестве конкурента. Но сначала Amazon понадобились облачные вычисления для ведения собственного бизнеса, а затем они решили, что облака – это и есть бизнес! Плюс ко всему теперь Amazon – ещё и голливудская киностудия.

12 января 2016 года CNNMoney.com опубликовал репортаж о церемонии награждения «Золотым глобусом», которая началась со следующих слов:

– Я хочу поблагодарить Amazon и Джеффа Безоса…

Эти слова были сказаны во время награждения режиссера Джилла Солоуэя, когда комедийный телесериал от Amazon «Очевидное» получил две награды «Золотой глобус», обойдя другие шоу от HBO, Netflix и CW. Награды стали согласием общества на изменение телевизионного ландшафта, раз уж такие потоковые сервисы, как Netflix и Amazon Prime Instant Video, оказываются достойны получать именитые награды, традиционно вручаемые классическим телешоу.

Немного позже звезда сериала «Очевидное»[28]28
  На русском языке сериал имеет два названия: «Очевидное» и «Транспапа». История обыкновенной семьи из Лос-Анджелеса. В центре сюжета – события, полностью перевернувшие жизнь взрослых детей и главы семьи. Оказывается, у отца семейства есть секрет – он транссексуал. Родные неоднозначно воспринимают этот факт.


[Закрыть] Джеффри Тэмбор выиграл приз за лучшую мужскую роль в телевизионной комедии. И назвал Amazon «своим новым лучшим другом».

Интересно, как к этому относится HBO[29]29
  HBO (Home Box Office) – североамериканская кабельная и спутниковая телевизионная сеть. Входит в корпорацию WarnerMedia.


[Закрыть]?

Основываясь на этих видимых переменах, McKinsey создала собственную меру глобализации, которая в основном задает вопрос стране, компании или гражданину: вы в потоке? Критерий называется «Индекс связанности MGI» и ранжирует страны по степени их участия в различных видах глобальных потоков, что стало весьма наглядным показателем процветания и роста. Список возглавляет Сингапур, за ним следуют Нидерланды, США и Германия.

Но вот ещё информация к размышлению: Сингапур вложил немалые средства в инфраструктуру, дабы убедиться, что участвует в каждом цифровом потоке, а также в обучении своей рабочей силы – чтобы люди могли воспользоваться такими потоками, если правительство сделает эту возможность доступной. Отдельные города, которые делают то же самое, уже начинают пожинать плоды. Так что это не так сложно: выигрывают самые образованные люди, которые подключаются к большинству потоков и получают лучшие управление и инфраструктуру. У них всегда будет больше данных, они первыми увидят самые новые идеи, смогут их обсудить, оспорить или воспользоваться ими раньше других. Так что «быть в потоке» – значит, получить очень серьёзное стратегическое и экономическое преимущество.

Исследование, опубликованное в феврале 2013 года в международном журнале по бизнесу, гуманитарным наукам и технологиям, выявило корреляцию между высоким ВВП и «высоким уровнем проникновения Интернета» не только в высокоразвитых и насыщенных Интернетом странах Северной Европы, но и за её пределами. «Модель проявляется. Идёт рост информационных и коммуникационных технологий. И по мере того как население становится технологичным, вовлечённым и более продуктивным, уровень ВВП также начинает расти».

Это и есть «большой сдвиг». Иначе говоря, – современная глобализация.