Текст книги "Господа Игры, том 1"

– Из-за того, что девчонка опять досталась Ишанкару?

– Из-за того, что девчонка досталась именно ему, а не всю жизнь вожделевшему ее его проклятому наставничку сэру Моргану. Он ведь гордец, как все ишанкарцы, только хорошо это скрывает.

– Ну вот и используй это, – Сайхо лениво повернулась на спину, и Кайо краем глаза заметил округлости ее груди в вырезе ночной сорочки. – Это хороший шанс надавить на ′т Хоофта, если девчонка действительно его слабость.

– Как?

– Ты ведь все еще хочешь получить ишанкарских некромантов?

– А ты – нет?

– Я не знаю, как ими управлять. Бурю в руках не удержишь. Это ты мастер невозможного.

– И как я могу использовать его ученицу, если я и понятия не имею, кто она такая? – ситуация начинала раздражать Кайо, как было всякий раз, когда Сайхо догадывалась или знала о том, что для него представлялось неразрешимой загадкой.

– Как – это не мое дело. Лично я к хет Хоофту испытываю только уважение.

– Не желаю этого слышать.

– И как мужчина он нравится мне гораздо больше тебя.

– Вон из моей постели!

Сайхо снова засмеялась своим шаманским смехом, перекатилась на бок и облокотилась Кайо на грудь. Он нежно запустил руку в ее шелковые волосы.

– Если тебе так нравится ′т Хоофт, почему ты помогаешь мне?

– Потому что у каждого должен быть свой дух-хранитель. Потому что я выбрала сторону и буду сражаться за нее до конца. Ну а еще мне нравится смотреть, как виртуозно хет Хоофт разделывает тебя и Конвент.

– Так и что с его ученицей? – дифирамбы хет Хоофту Сайхо могла петь бесконечно, слушать их Кайо не хотел.

– Я знаю, как ее найти.

– Неужели, – Кайо не хотел принимать помощь так сразу, хотя знал, что интуиция Сайхо никогда не обманывала. Если она говорила, что знает, как найти ведьму, это было наверняка.

– Что ты думаешь о Горане?

– Я о нем не думаю с тех пор, как Ректором Ишанкара стал Джо Бергер.

– Дурак.

– Горан? Или Бергер, что согласился на такую каторгу?

– Ты дурак, – устало пояснила Сайхо. – Горан далеко не последняя фигура в Ишанкаре, особенно с тех пор, как он вернулся обратно, и именно поэтому надо было пристально за ним следить. Он мастер на всякие фокусы, недаром же иллюзионист высочайшего уровня.

– Так восхищаться Ишанкаром просто некорректно, ты не находишь? – с недовольством поинтересовался Кайо.

– Врага надо знать лучше, чем он знает себя сам, – произнесла Сайхо сотню раз слышанную от деда-разведчика фразу.

– Так и что Горан?

– Горан появился в Торфиорде. Не спрашивал себя, зачем? В Ишанкаре на обучении молодая некромантесса, а это сильное оружие, и психологическое в том числе. Я думаю, приучать к ней магический мир они будут постепенно и в своем шутовском стиле. Кому, как ты думаешь, Бергер доверил бы миссию вывести свою некромантессу в свет?

– Горану?

– Именно.

– Я неплохо знаю Горана, – сказал Кайо, – но даже он не свяжется с некромантессой, да и Бергер вряд ли будет полностью доверять Горану, зная о его прошлом. Горан слишком непредсказуем даже для Бергера. Не логичнее было бы, чтобы своим ручным монстром занимался сам хет Хоофт?

– Нет, если верить в то, что ученица ′т Хоофта – дочь Горана. В противном случае ты прав и у Горана нет причин приходить в Торхильдфиорд.

Кайо аккуратно отстранил Сайхо и сел, опершись о спинку кровати.

– Это полная чушь.

– Как знать, – Сайхо снова легла на спину и потянулась. – Впрочем, их родство не особо важно. Главное то, что тебе известно, где искать Ишанкарскую Ведьму.

– Наши были в Торфиорде, но кроме них и дежурных лигийских никаких других некромантов там не было. Они головами за это отвечают.

– Вспомни, какой самоконтроль у ′т Хоофта, и тогда можно будет представить, до какой степени он довел его у своей ученицы. Она закрыта намертво. Логично, что твои парни ничего не засекли.

– И как тогда я должен найти некромантессу, если даже сами некросы ее не чувствуют?

– Все элементарно, Кайо. Что главное в ишанкарских некромантах?

– Магическая сила, – в очередной раз притворился дураком Кайо.

– Умение играть в Дар Элайя и понятие о семье. О взаимопомощи. То, чего большинству твоих некросов как раз и не хватает. Если ведьма и проколется, то именно на этом. Осталось придумать, как ее спровоцировать, но это я оставляю тебе.

Она повернулась к нему спиной. Кайо некоторое время собирал ее рассыпавшиеся по кровати волосы в одну руку, раздумывая над ее словами, а потом чуть потянул на себя. Сайхо повернула голову, хитро улыбнулась, и Кайо с удовольствием накрыл ее пока еще розовые и теплые губы своими.

Ави все-таки вытянула ее на улицу. Тайра хотела отсидеться на перемене в кабинете, но Ави настаивала на том, что морозный воздух прочищает мозги, а перед еще одной парой криптографии это совсем не помешает. Тайра ежилась от холода на крыльце, старательно пряча пальцы под тяжелым вязаным шарфом, Ави стояла рядом, ловя на ладонь большие снежинки и наслаждаясь холодом. Ее любовь к снегу была Тайре непонятна, но Ави, выросшая среди сорокаградусной жары, воспринимала зиму как божий дар. Тайру холод убивал. Ей хотелось тепла и света, постоянно серое зимнее небо нагоняло тоску.

Вездесущий норвежский снег не нравился ей еще и потому, что постоянно напоминал о Змее, и от невозможности увидеть его еще раз становилось холоднее, чем было. Она часто вспоминала его сверкающую чешую, белоснежную гриву, прозрачные, похожие на горный хрусталь клыки и сказочно красивые очи. Снежинки у него получались лучше, чем настоящие: без обломанных краев, не подтаявшие, сверкающие отраженным солнцем, которого просто не могло быть в темноте межреальности, а еще рядом с ним не было холодно даже под накрывшей их тогда снежной пеленой.

С той встречи в лаборатории старой башни Змея Тайра больше не видела. Сэр ′т Хоофт ругался так, что Тайре казалось, что Башня Ишанкара не выдержит его гнева и обрушится, так же как торфиордская. Он прочел ей длинную лекцию о технике безопасности пребывания в Торфиорде, о необходимости соблюдения сроков наступления постэффекта, а потом отправил на пять суток в Зиндан. Макс, избавляя ее от последствий постэффекта, заменил ей кровь, и почти все пять дней Тайра с чистой совестью проспала. Когда она открывала глаза, то видела звезды в переплетении прутьев решетки Зиндана и стоящий в чашке с водой похожий на куст пышный букет некрупных желтых хризантем, который Змей упросил сэра ′т Хооофта ей передать. Она забрала его с собой в заточение, сильно удивив господина Хранителя и озадачив Наставника.

– Ты никогда не думала о возмездии? – вдруг спросила Ави, отрывая ее от приятных мыслей.

– Думала, и не однажды, – воспоминания о брате болью отозвались под сердцем.

– Знаешь, почему люди мстят?

– Хотят восстановить справедливость собственными руками, вероятно.

– Нет, Кхасса. Люди мстят из любви. Все в этом мире делается из любви, если верить священным книгам. Даже Каин убил Авеля из любви к Богу. Любовь – это самое страшное оружие вселенной.

– Это схоластика. Так можно переиначить все что угодно.

– А все и так перевернуто с ног на голову, только ты старательно этого не замечаешь.

– Хочешь поругаться? – прямо спросила Тайра. – Хи тоже всегда ищет повод, когда у нее плохое настроение.

– Познакомила бы со своей Хидамари, – предложила Ави.

– Вы друг друга поубиваете при первой же встрече. Нет уж, пока я вас знакомить не буду. Пока живите.

– Ну и не сильно хотелось, – Ави отвернулась в сторону и изо всех сил сделала вид, что ей и правда совсем не интересна эта непобедимая Хидамари. – А с Мендозой у тебя что?

– Все еще ничего, но он предложил мне прогуляться, – фыркнула Тайра.

– То есть он практически предложил тебе руку и сердце?

– Пока только руку, – Тайра снова хохотнула.

– И что ты ответила?

– Что подумаю до понедельника.

– Можешь думать больше, – Ави слепила гигантский снежок и, подкинув, пнула его ногой. – У них боевой выход в субботу. Поднимут по тревоге – и вперед на мины.

– А ты откуда знаешь?

– Я свободно говорю на десяти языках, – напомнила Ави. – Просто слушаю, наблюдаю и делаю выводы. Так что в понедельник они еще не вернутся. Можешь думать дольше.

– И что я должна надумать?

– Мое-то какое дело? Мне Мендоза неинтересен, а тебе нравится с ним общаться. Может, и целоваться понравится. Говорят, он это умеет. Потом расскажешь, – Ави нервно хихикнула и кашлянула в кулак.

Мимо по расчищенной от снега дорожке прошли несколько парней и две девушки с Боевой магии. Ави проводила их завистливым взглядом.

– Ты хотела на боевку? – спросила Тайра.

– Нет, я просто хочу уметь убивать так же, как они. Технично и без сожаления.

Ави пнула куст, и с него тяжелыми шапками осыпался снег. Тайра не ответила. Она очень хорошо знала, что значит убивать технично, и имела некоторое представление о том, что значит убивать без сожаления.

– Я пошла внутрь, – сказала Тайра. – Я замерзла. Минус двадцать – это не моя температура.

– Это моя температура, – ответила Ави. – Я подышу еще немного.

Тайра вошла в корпус, скинула одежду в Арсенал и неторопливо двинулась к аудитории. Криптография ей нравилась, как и профессор Локридж, которую студенты и Гудрун по старой дружбе звали Джи Джи. Тайре стали понятны многие ранее зашифрованные места в ишанкарских книгах, и нашлась еще одна тема для разговоров с сэром ′т Хоофтом.

Она уселась за парту и опустила голову на руки. Спать хотелось почти постоянно, особенно в восстановительный период после постэффекта, особенно зимой. Тайра поймала себя на мысли, что еще немного покоя – и она уснет прямо посреди аудитории, но потом придет Ави, в стиле Хи толкнет ее в плечо или в бок, и сон сразу же улетучится. Еще чуть-чуть полежать – и придет Ави, и от нее будет пахнуть морозом, а из выемок рифленой подошвы ее тяжелых башмаков будет стекать на пол растаявший снег… Но Ави не приходила.

Тайре на какой-то момент почудилось, что она потеряла счет времени, и минута показалась ей за пять. Может, она и правда задремала… Снилось что-то неопределенное, но приятное. По позвоночнику электрическим угрем полз зеленый, свернутый в тугую веревку поток силы. Воздух был теплым, а вот пальцы на руках – все еще ледяными. Тайру переполняло наслаждение и плотоядная радость, как бывало всегда, когда рядом кто-то умирал.

Она резко открыла глаза и подняла голову от парты.

Сон не проходил. Пальцы были холодными, и она все еще наслаждалась чьей-то потерянной жизнью. А потом распознала чьей.

Тайра сорвалась с места, выскочила в коридор, на бегу пытаясь разобрать, кто и какое заклинание применил. Только бы не опоздать… Она бежала, расталкивая руками встречный поток, жалея, что в этом корпусе такие длинные коридоры и заблокированные порталы, и, когда впереди на полу показались отсветы цветных витражей входной двери, она уже знала, что и как надо делать, чтобы не позволить Ави уйти. Тайра вылетела из дверей, в один прыжок одолела четыре высокие ступеньки порога и увидела Ави.

Ее тело лежало на снегу, голова была повернута в сторону, и хвост длинных темных волос Ави показался Тайре вытекшей из ее рта лужицей крови. Сама Ави непонимающе застыла рядом. Тайра кинулась к телу, но над ним уже склонился какой-то мужчина. Он взглянул на Тайру, и она с ужасом поняла, что это Ксандер. Он выбросил руку ей навстречу, и Тайру откинуло метров на пять назад, а в сознании прозвучал его голос: «Не смей колдовать!». Она ударилась спиной о ступеньки главного входа и даже не почувствовала боли от примененной Ксандером телепатии, но тут же вскочила и снова бросилась к Ави, последние метра полтора проскользив по снегу на коленях.

«Руками ничего не трогай!», все еще телепатически приказал Ксандер. «И закройся напрочь!»

Он положил ладонь Ави на грудь, и Тайра увидела, как из-под его руки разошлись красно-оранжевые волны, отразились от пределов мертвого тела и снова вернулись в его ладонь, окрашенные уже в черно-фиолетовый цвет. Ксандер на секунду задержал их в центре ладони, а потом сделал едва заметное движение рукой, вталкивая энергию в тело и запуская сердце. Ави подбросило как от разряда дефибриллятора, Ксандер другой рукой притянул ее душу к себе и точным направленным ударом вернул ее обратно в физическую оболочку. Ави распахнула глаза, судорожно втянула в воздух и повернулась на бок, прижимая руки к груди и отрывисто дыша. Ксандер отлил ей жизненной силы, усадил ее на снег, обнял и что-то тихо зашептал на ухо.

Тайра была уверена, что Ави не слышит и не понимает и трети того, что говорил ей Ксандер, она просто старалась дышать и стеклянным взглядом смотрела сквозь Тайру, которая стояла в полуметре перед ней на коленях и вглядывалась куда-то вдаль, пытаясь высмотреть среди белого парка потенциального противника.

– Все кончилось, все хорошо, – уговаривал ее Ксандер. – Я знаю, это больно, но по-другому было нельзя, скоро все пройдет. Теперь все хорошо.

Сзади столпились какие-то люди, Тайра спиной почувствовала обращенные на нее, Ави и Ксандера взоры и, отряхиваясь, поднялась со снега.

– Все хорошо, Ави, – в свою очередь сказала она. – Жить будешь. Все хорошо.

Ави расплакалась, Ксандер повернул ее лицо к себе, не выпуская из объятий, и ласково погладил по голове. Тайра и представить себе не могла, что Ави умеет плакать.

К ним бежали парамедики, откуда-то появились Гудрун, Джи Джи и какие-то преподаватели. Из теней вышли трое мужчин, двоих Тайра опознала как некромантов, Ксандер перекинулся парой слов с ними и с Гу, выпустил из рук Ави, передав ее местным специалистам, и отошел подальше, чтобы парамедики Лиги уложили ее на носилки и скрылись в портале. Профессор Локридж удалилась с ними, и Тайра поняла, что пары не будет.

Ксандер одними глазами приказал ей отойти в сторону.

– Ты что тут делаешь? – полушепотом спросила Тайра.

– Пришел к Гу по делу и тебя хотел проведать, но чуть было голову тебе не оторвал, когда почувствовал заклинание!

– Думал, это я?!

– А кто? Пак с Дэнзингером? Делать им больше нечего, как своих студентов на своей же территории убивать!

– И зачем мне это? Ави моя единственная здешняя подруга!

– Я уже понял! Тут был еще кто-то помимо нас!

– А я подумала, что это ты! Когда увидела тебя возле Ави!

– А мне-то она на кой черт сдалась, твоя Ави?!

Тайра выдохнула и только сейчас почувствовала, как же ей холодно. Ксандер расстегнул и снял свой пуховик и накинул его Тайре на плечи, старательно пытаясь не задеть ее руками и опасаясь того, что ее глаза станут зелеными.

– Ладно, не обижайся, – попросил он. – Я с испуга на тебя накричал.

– Ты его видел? Того, кто Ави шарахнул? – Тайра и не думала обижаться.

– Нет. Из теней твою Ави достали, так что ни опознать не смогу, ни найти. Без трейсера с поиском не справиться. Зато точно могу сказать, что это не Истинный.

– Техник?

– Техник. Причем хороший.

– Как ты это определяешь? Истинный или Техник?

– Техники используют готовые последовательности заклятий, Истинные творят заклинания в процессе работы. А как я понимаю, кто есть кто… Не знаю, как объяснить. Опыт нужен. Или четыре года учебы в Дрездене.

Тайра стянула пуховик с плеч и вернула Ксандеру.

– Пойду возьму свои вещи. Джи Джи, думаю, не вернется. Пара уже идет. Подождешь?

– Давай быстрее, – Ксандер кивнул и застегнул молнию до подбородка.

…Он согрел чайник, заварил чай – комнату наполнил запах манго и ананаса – и почти целиком запихал в рот бутерброд с колбасой. Тайра сидела в кресле и все никак не могла согреться. Из окон размером в полстены его квартиры в пентхаусе открывался прекрасный вид на Лондон.

– Ну и что скажешь, человек с опытом? – наконец спросила Тайра, когда он прожевал второй бутерброд и уже взялся за третий.

– У тебя проблемы, сестренка, – констатировал Ксандер и откусил большой кусок.

– И все?

– Давай-ка, скажи мне сама. Ты же у нас из Ишанкара, должна лучше меня понимать все тонкости игры.

– Ты думаешь, это партия?

– Это, конечно, никакая не партия, а дилетантизм, – признался Ксандер. – Заклинание-то простейшее.

– Вот и я подумала – грубо как-то. Словно надо было дырочку во лбу пробить, а снесли череп.

– Заклинание простейшее, – продолжил Ксандер, – но безотказное. Цель тоже простая, если я, конечно, прав с выводами.

– Значит, ловили меня. Ты мне поэтому колдовать не дал?

– Поэтому, – кивнул Ксандер.

– А если бы ты там не оказался? Это же чистой воды случайность!

– Если бы не успели некросы Лиги, ты бы сама вернула свою подружку и расписалась в том, кто ты есть на самом деле.

– Разве это плохо? То, кто я на самом деле? Меня ведь в Торфиорд за тем и послали, чтобы все знали, кто я на самом деле.

– Не кипятись, – Ксандер протянул ей чашку с чаем и бутерброд. – Лига тебя как некру не видит, это точно. От лигийцев Змей с Бергером тебя так спрятали, что они даже не подозревают, что у них под носом Ишанкарская Ведьма гуляет. Тебя ловит кто-то не из Торфиорда. Остается вопрос кто, и пока ты этого не узнаешь, в омут бросаться не стоит. Кто-то очень хочет тебя опознать. В мире магии много влиятельных людей и сил. Уверен, что ты тем или иным образом нужна каждой стороне.

– Опознать – не значит устранить.

– Опознать – значит использовать в нужный момент, это я тебе как Куратор Темной Стороны заявляю. Тот же принцип действует и в отношении большинства артефактов, а ты и есть самый главный ишанкарский артефакт.

Тайра положила себе на бутерброд второй кусок колбасы и с удовольствием его съела. Она и не представляла, что так проголодалась.

– Как ты думаешь, Ави догадается, что я некромантесса?

– Догадается, да, – с абсолютной уверенностью ответил Ксандер. – Она умная. Еще многое будет зависеть от того, сколько она вспомнит, когда шок пройдет.

– Она внимательная. Многого не забудет.

– Значит, она в любом случае сведет концы с концами и сделает на твой счет вполне определенные выводы, но, исходя из осторожности, до поры до времени будет молчать. Ты сама-то что теперь будешь делать?

– Ничего. Когда не знаешь, что делать, не делай ничего. Так мама говорила. И сэр Котца так говорил. Пусть все идет, как идет. Раз сегодня ты кому-то все испортил, значит, будет вторая попытка.

– Ты все равно не светись или светись с умом, – попросил Ксандер. – Веди себя осмотрительно. Не подставляйся, как сегодня с Ави, и по старым башням не лазай. Змей очень силен, но не всемогущ: против него все трейсеры и некроманты Лиги. А если они у своих помощи запросят, то и Монсальват с Дрезденом подтянутся. А я очень не хочу тебя потерять. У меня и так родных людей осталось по пальцам одной руки пересчитать. Больше не хочу никаких похорон.

Он подошел вплотную к окну и молча пил чай. Тайра видела, как поднимается пар из его чашки, оставляя на стекле крохотные капельки.

– Ладно, бог с ним, с Торфиордом. Я, если честно, приходил с корыстной целью, – Ксандер повернулся к ней и сменил тему. – Тебе ведь уже девятнадцать?

– Девятнадцать. Но это скоро пройдет.

– В нашей семье девятнадцать лет – это возраст получения полных прав и полных обязанностей. А ты – часть моей семьи.

– И? – Тайра не понимала, куда он клонит.

– Мне нужна твоя помощь, – признался Ксандер. – Я еле дождался, пока тебе девятнадцать исполнится.

Тайра насторожилась. Нечто холодное зашевелилось внизу живота, как бывало всякий раз, когда она ощущала приближение неприятностей, но еще не могла сказать, в чем именно они состоят.

– Лучше не говори этого, Ксандер…

– Тебе девятнадцать, и теперь ты можешь быть Куратором Темной Стороны.

– Не могу. Не надо мне это предлагать.

– Надо. Мне нужен человек, на которого я оставлю музей.

– Оставишь музей? А сам ты куда денешься?

– Дэвид колдовать толком не умеет и, боюсь, никогда не научится, да и он еще маленький, – Ксандер намеренно пропустил ее вопросы мимо ушей. – Хотел просить Змея, но тот исчез в неизвестном направлении, как обычно впрочем.

– Ксандер, куда ты собрался?

– Я расскажу тебе обо всех тонкостях кураторской работы, это будет не так сложно, особенно для тебя…

– Ты меня вообще слышишь? – Тайра повысила голос. – Какая кураторская работа? Мне девятнадцать, я студентка, у меня три вуза и работа, между прочим, в этом же музее!

– Твоя работа – это прикрытие для ЛГУ и Торфиорда, – Ксандер тоже потерял терпение. – Сущая ерунда, как и твой чертов Торфиорд! Ты – Некромантесса Ишанкара. Вот твой основной профиль и твоя работа! Некромантия и больше ничего! Или ты серьезно думала, что с твоими способностями и твоим потенциалом я позволю тебе и дальше притворяться стажером? Это не твой уровень. Занимайся делом! Совершенствуй свои умения! На одной теории далеко не уедешь, особенно, раз пошла такая игра. Практика тебе просто необходима.

– Если ты оставишь меня Куратором, все, кто следит за ситуацией хоть немного, поймут, что я некромантесса.

– Ну ты же хочешь именно этого. Ишанкар хочет именно этого. Чтобы все поняли, что ты некромантесса. Разве Бергер тебя не за этим в Торхильдфиорд сослал? – Ксандер злился. – Тебя все равно опознают, по Торфиорду или по музею, но опознают!

Ксандер перевел дыхание, пару раз глубоко вздохнул и уже гораздо спокойнее продолжил:

– Что касается музея, то ты будешь всего лишь исполняющей обязанности, я ведь не собираюсь бросать музей навсегда. Да и до меня и отца на этой должности бывали не только некроманты, а и просто сильные маги.

– Сильные маги, Ксандер! А я по легенде девчонка-лингвист! Если ты оставишь музей на меня, все сразу поймут, что я никакой не лингвист!

– Чего ты больше боишься? – прямо спросил Ксандер. – Того, что магический мир узнает, что ты – Некромантесса Ишанкара, или ответственности за музей?

– Ответственности за музей, разумеется.

– Тебя есть кому подстраховать. Сэр ′т Хоофт не откажет.

– Хочешь честно? Я боюсь, что ты свалишь в… – Тайра запнулась. – Я даже не знаю, куда ты собрался! Боюсь, что ты свалишь и я больше никогда тебя не увижу! Ты мне как брат! И я тоже не хочу никаких похорон!

Он подошел к ней и по-турецки сел на пол перед ее креслом.

– Я эгоист, Кхасси, – сказал Ксандер. – Я понимаю, что сейчас думаю больше о себе, но такой шанс выпадает раз в жизни. Мне надо попасть в эту экспедицию. Может, именно поэтому я до двадцати шести лет занимался сущей ерундой, торчал на отвалах и каталогизировал черепки. Я сплю и вижу эти пустоши. Иногда мне кажется, что я в одном шаге до мечты.

– Я тебя ненавижу, – в сердцах произнесла Тайра. – Ты даже не отрицаешь того, что можешь не вернуться!

– Некроса сложно убить, – улыбнулся он. – Да и не говорил я, что собираюсь уходить… Ну помоги мне. Если ты не согласишься, мой шанс уйдет к другому, а судьба, как ты понимаешь, довольно жестока. Второго шанса может и не дать.

– Но я не смогу! Я не справлюсь!

– Я тоже так думал, когда начинал. Экспедиция отправляется в середине апреля.

– Сейчас уже конец февраля!

– Сейчас только конец февраля, – поправил Ксандер.

– А как же моя учеба? Когда я буду учиться?

– У Куратора Темной Стороны не так много работы, как может показаться. Куратор работает, когда надо. Все остальное время он поддерживает баланс и порядок на своей территории. Это несложно. А еще на моем кабинете добротная защита, так что он выдерживает довольно сильную магию. Не некромантию в полном раскрытии, конечно, и не боевку… Но кое-какие торфиордские дисциплины сможешь практиковать и тут.

– А сэр ′т Хоофт? Что скажет сэр ′т Хоофт?

– Он сказал, что полностью согласен.

– Что?!

– Что полностью согласен.

– Ты говорил с ним прежде, чем со мной?!

– Это логично, Кхасси. Ты же его Ученица, ты принадлежишь ему, все серьезные решения относительно твоей судьбы принимает он.

– Господи! – Тайра соскочила с кресла и заметалась по комнате. – Почему вы все не оставляете мне выбора? Почему вы все решаете за меня?

– Это значит, что ты согласна? – осторожно спросил Ксандер, поднявшись с пола.

– Это значит, что это приказ! – Тайра понимала, что еще немного – и она расплачется от досады и гнева. – Если сэр ′т Хоофт прикажет, я стану тем, кем он захочет, а не только Куратором Темной Стороны! Я не имею права ему перечить! А он уже дал тебе свое согласие!

– Он сказал, что не будет делать ничего против твой воли.

– Ты иногда такой наивный, ей-богу!

– Сэр хет Хоофт всегда держал свое слово.

– Это Ишанкар! – Тайра злилась уже открыто. – У нас все не то, чем кажется! Даже Слово Некроманта Ишанкара!

– Не может быть.

– Это Дар Элайя! Учись играть, Ксандер! Сэр ′т Хоофт не сделает ничего против моей воли потому, что он уже вынудил меня дать тебе согласие, дав тебе Слово, что не будет меня неволить! Вот как это работает! Это партия!

Ксандер замер, осмысляя только что полученное объяснение.

– Ну и зачем ему эта партия? – так и не понял он.

– Затем, что ему тоже не очень нравится идея Бергера с Торфиордом, но, во-первых, он видит в ней здравый смысл, а во-вторых, он не может оспаривать приказы Ректора, так что, думаю, он был очень рад воспользоваться твоим предложением, чтобы заставить меня лишний раз попрактиковаться в некромантии и прочих практических дисциплинах. Теперь понятно?

Ксандер неодобрительно покачал головой.

– Я забыл, что у вас все так… не по-людски. Забыл, что связался с Ишанкаром.

– Я не против тебе помочь, я сама у тебя в долгу по гроб жизни, но ты должен был сначала спросить меня. Разве сложно было узнать, что думаю об этом я? Почему вы все играете мной как хотите?

Ксандер тяжело вздохнул, подошел к ней и аккуратно коснулся ее плеча.

– Кхасси…

– Не трогай меня! – она попыталась скинуть его руку.

– Кхасси, – Ксандер обнял ее и прижал к себе. – Ну прости. Признаю, я был неправ. Я должен был сначала спросить тебя. Я не подумал про ваши ишанкарские заморочки с Законом, подчинением и играми. Я даже представить себе не мог, что все так сложно.

Тайра перестала вырываться и постепенно затихла, а потом сама не заметила, как обняла Ксандера обеими руками. Они стоял так с минуту, потом Ксандер погладил ее по спине и сказал:

– Я всегда хотел, чтобы у меня была сестра. Когда отец женился в третий раз, я был очень зол и обижен на него, но подумал, что прощу ему все, если у него родится дочка, но родился Дэвид.

– К чему ты это?

– Когда Алекса не стало, я однажды поймал себя на мысли о том, что Бог наконец-то дал мне сестру, которую я когда-то у него просил. Я был рад, хотя понимал, что должен скорбеть. Это было странно… И может быть, если бы я так сильно не желал видеть тебя своей сестрой, Алекс был бы сейчас жив.

– Что за чушь ты несешь? – тихо возразила Тайра.

– Я очень тебя люблю, Кхасси, и очень не хочу с тобой ссориться.

– И я тебя люблю. Поэтому буду твоим замом. Это дурацкая, это провальная затея, но я буду Куратором вместо тебя. Поезжай в свою экспедицию, только обещай не пропасть насовсем.

Она вывернулась из его рук и отошла к чайнику, чтобы налить себе новую порцию чая. Надо было срочно чем-нибудь заняться, чтобы не расплакаться.

– Ты действительно согласна? – уточнил Ксандер.

– Согласна, я же сказала.

– Кхасси, если дело в приказе сэра ′т Хоофта, то я быстро верну все на свои места.

– Дело не в его приказе, а в особенностях жизни по Закону Ишанкара. Вам в Дрездене ни за четыре года обучения не понять, ни даже за шесть, – она грустно улыбнулась. – Только если не обнаружишь музея, когда вернешься, вини себя.

Ксандер усмехнулся, представив эту картину:

– Вот в этом случае все точно узнают, что ты некромантесса.

– Я от себя не бегаю. Некуда. Так что пусть узнают. Ты ведь сам сказал: именно этого Ишанкар и хочет.

Ксандер поцеловал ее в лоб и вернулся к тарелке с бутербродами.

В горах было ветрено, как и все предыдущие разы, когда Тайра добиралась до затерянного в поднебесье монастыря. Зима подходила к концу, на равнине снег уже сошел, кое-где на деревьях появились маленькие салатовые почки, а возле вершин все еще было засыпано блестящим колючим снегом.

Сэр Котца всегда принимал ее с улыбкой. Тайра не знала, как часто приходит к нему за советом Горан и навещает ли его сэр ′т Хоофт – все как-то не было смелости спросить. Каждого в Ишанкаре с предыдущим Ректором связывали личные переживания и, возможно, откровения, которые не предназначались другим. Она и сама не всегда рассказывала Наставнику, что в очередной раз подалась в паломничество к его Ректору, боялась, что сэр ′т Хоофт будет ревновать. Горан вот своей ревности не скрывал. Тайра ловила себя на мысли, что, если бы кто-то стал регулярно общаться с ее Наставником, ей бы это тоже не особо понравилось. Сэр Котца, подозревая о том, как они все пытаются поделить его внимание между собой, только смеялся и утверждал, что все это было бы очень забавно, если бы не было так грустно.

Послушник проводил ее до одного из маленьких залов, в которых настоятель разрешал монахам встречи с друзьями и родственниками. Тайра не была уверена, что эти визиты нужны местным монахам, однако сэра Котцу, который так и остался целителем душ для людей из своего прошлого, настоятель на подобные встречи благословил.

Сэр Котца вошел в зал с восточной стороны, увидел Тайру, улыбнулся, сложил руки перед грудью и низко поклонился. Тайра застыла перед ним в ишанкарском церемониальном поклоне. Сэр Котца не выдержал первым, подошел и тронул ее за плечо.

– Юный падаван, – он улыбнулся теперь уже во все лицо. – Рад тебе! Опять пытаешься увидеть золотую рыбку в мутном пруду?

– Спасибо, что согласились меня принять, сэр, – улыбнулась Тайра.

– Я просил тебя больше не называть меня сэром.

– Виновата. Ничего не могу поделать, – Тайра словно бы извинилась: этот ритуал повторялся из раза в раз и ничего в ее восприятии бывшего Ректора не менял.

– Ну, – сэр Котца уселся на коврик, и Тайра опустилась на пол напротив него. – Как у вас там дела?

– Как обычно, сэр. Что-то происходит, все что-то делают, но понять ничего нельзя.

– Рад, что в Ишанкаре ничего не меняется, – заскрипел сэр Котца. – Стабильность – признак мастерства, так, по-моему, Йен говорит?

– Сэр ′т Хоофт недавно у вас был?

– Нет, – покачал головой старый монах. – Он был у меня в начале осени. Он бережет мой покой.

– Простите, сэр. Но мне иногда очень надо с вами поговорить.

– Думаешь, я тебя укоряю за твои визиты? – Сэр Котца перестал улыбаться. – Ничуть. У всех разное понятие о покое. Покой – это состояние ума, и он не зависит от количества человек вокруг тебя. Йен приходит, когда он находится в покое, ты приходишь, когда у тебя покоя нет.

– А господин Ректор?

– Горан? Горан приходит просто так. Не угадаешь, зачем. Иногда мне кажется, что ему просто не с кем помолчать.

Тайра не ответила. Она с удовольствием просто посидела бы с Гораном на одной скамейке, как много лет назад, но составить ему компанию он уже давно не просил.

– Так как же дела у тебя? – напомнил о себе сэр Котца. – Поделись новостями.